к Градоначальству. Пулеметы и ленты люди несли на себе.
Когда я поздоровался с ротой, то ответило только несколь
ко голосов. Вроте уже имелось распоряжение, что 12 пуле
метов поступают ко мне. Когда я обратился к командиру
полуроты штабс-капитану, фамилии его не помню, и спро
сил, могут ли они открыть огонь по первому приказанию,
то он очень смущенно мне заявил, что у них нет совсем мас
ла и воды в кожухах. Я приказал ему послать за всем необ
ходимым и на первой же остановке немедленно изготовить
пулеметы к бою.
По виду Невского проспекта было уже около одиннад
цати часов утра, но нельзя было ничего сказать, происхо
дит ли что-либо в Петрограде. Городовые стояли на местах,
и только народу было меньше, чем обычно.
Дойдя до угла Литейного и Невского проспектов, я при
казал отряду остановиться, а сам пошел узнать у городово
го, не проходила ли здесь рота лейб-гвардии Егерского за
пасного полка. Городовой ответил, что никаких рот он здесь
не видел. В это время на извозчике сюда подъехал коман
дир лейб-гвардии Преображенского запасного полка пол
ковник князь Аргутинский-Долгоруков. Быстро соскочив
с извозчика и заплетаясь в николаевской шинели, он бе
жал ко мне. Я пошел ему навстречу.
Он, волнуясь, сказал мне, что взбунтовавшаяся толпа сол
дат и рабочих подожгла Окружный суд и идет к Зимнему
Дворцу и что генерал Хабалов приказал мне немедленно
вернуться обратно.
На это я ему ответил: «Неужели у вас во всем Петрогра
де только и имеется, что мой, так называемый каратель
ный отряд? Значит, генерал Хабалов этим распоряжени
ем, передаваемым через тебя, отменяет свое первое
распоряжение?» Князь Аргутинский-Долгоруков на это
ответил: «Прошу тебя поспешить идти к Зимнему Дворцу».
Я возразил: «Идти обратно по Невскому нецелесообразно.
Передай генералу Хабалову, что я пойду по Литейному
проспекту, затем по Симионовской улице к цирку Чини-
зелли и выйду на Марсово поле, где, вероятно, и увижу эту
самую толпу». Сказав это, я приказал отряду двигаться за
мною по Литейному проспекту.
