5. Комиссия имеет право увеличивать число своих членов по собственному избранию, а также приглашать к участию в работах сведущих лиц не только из числа Членов Общества, но и посторонних - пользующихся в заседаниях совещательным голосом.
6. Комиссия избирает из своей среды каждые четыре года Председателя и Секретаря из числа Членов Общества.
7. Сношения по делам Комиссии производятся или от имени Председателя Комиссии, или от Вице-председателя Общества, смотря по надобности.
Из жизни Вологодского Общества изучения Северного Края.
** Музейно-библиотечная Комиссия, по предложению В. Я. Масленикова, постановила обратиться с ходатайством через Правление О-ва в Управление Земледелия и Государственных Имуществ о превращении казенного участка хвойного леса «Андреевское», находящегося в безлесной местности Вологодского уезда, в заповедный. Для предварительного осмотра этого участка избраны И. А. Перфильев, В. Я. Маслеников и Н. И. Орлов. Осмотр предположен в конце апреля.
** Общим собранием членов О-ва профессор В. П. Амалицкий избран в почетные члены Общества.
** Как и в минувшем году, предстоящим летом предположено продолжение геологических работ по обследованию юрских отложений в Устьсысольском у. Вологодской губ. Исследования будет производить геолог В. Г. Хименков, работавший там и прошлым летом. На производство этих работ внесено в смету 1250 рублей.
** Правление О-ва возбудило ходатайство перед Департаментом земледелия о продолжении ассигнования в сумме 3000 руб. на геологические исследования и других частей губернии.
** Посещаемость Музея О-ва непрерывно увеличивается. За первый год существования музея, музей привлек лишь около 500 посетителей, в 1912 г. число посетителей увеличилось до 800, в минувший же год было 1400 посещений. Ныне, с отменой входной платы за посещение музея - посещаемость увеличилась почти вдвое.
** Общим собранием членов О-ва 2 марта в Члены Правления О-ва избраны: В. И. Свешников, Председатель О-ва, В. Н. Трапезников, (Товарищ Председателя), В. И. Никуличев, (казначей), И. А. Перфильев (секретарь), А. А. Шустиков, П. Ф. Юрьев и О. Т. Шаламов. В кандидаты к ним: В. В. Васильев, И. Ю. Дамберг, Н. В. Фалин, Г. С. Голубев, В. П. Черкасов. В Ревизионную комиссию: И. И. Шеляпин, Н. Я. Маслеников, А. А. Александров.
** Сметные предположения на 1914 год выразились в таких цифрах:
Доход О-ва.
1. Остаток сумм - 2584 р. 91 к.
2. % на капитал - 75 р.
3. Пособие Губернского Земства - 500 р.
4. Членские взносы - 250 р.
5. От продажи изданий О-ва - 25 р.
6. От лекций и др. предприятий - 200 р.
Итого - 3635 р. 91 к.
Расход.
1. Плата за квартиру для музея - 484 р.
2. Содержание хранителю музея - 300 р.
3. Приобретение предметов для музея - 500 р.
4. Канцелярские расходы - 50 р.
5. Хозяйственные расходы - 25 р.
6. Издания О-ва - 250 р.
7. Расходы по экспедиции - 1250 р.
8. Расходы по устройству засед. О-ва - 30 р.
9. Расходы по устройству лекций - 150 р.
10. Расходы по устройству экскурсий - 100 р.
11. Непредвиденные расходы - 50 р.
12. Остаток сумм на 1915 год - 446 р. 01 к.
Итого......3635 р. 91 к.
** 25 марта г. Серебренниковым была прочтена лекция на тему: «Экспедиция лейтенанта Седова на пути к полюсу", сопровождавшаяся демонстрацией кинематографических снимков из жизни экспедиции.
РАЗНЫЕ ИЗВЕСТИЯ.
Об экспедиции Седова.
На пароходе мурманского т-ва «В. Кн. Ольга», который возвратился с Новой Земли из своего последнего рейса, прибыли пять человек из состава полярной экспедиции Седова. Это капитан «Фоки» Н. П. Захаров, второй механик Зандер и матросы Томисар, Каторин и Карзин.
Пароход взял их в становище Маточкин Шар, куда они прибыли из своего трудного и далекого пути 9 сентября.
Почти все прибывшие больны. Каторин получил дорогой воспаление легких и, на второй день по прибыли в Архангельск, отправлен в больницу. У Карзина цинга, Зандер и Томисар страшно ослабели и едва стояли на ногах.
По их рассказам, Седов зимовал у Панкратьевых островов в Архангельской губ., той самой, в которой, по неведомо откуда возникшим слухам, предполагалась зимовка Русанова.
Как уже известно из прошлогодних сообщений, Седов вышел из последнего становища на Новой Земле - Крестовой губы 31 августа 1912 года, высадив здесь пять человек больных и пожелавших возвратиться и запастись здесь свежим хлебом.
Всю первую половину сентября «Фока» блуждал во льдах, то выходя из них на простор океана, то снова попадая в ледяные объятия.
В средине сентября «Фока», теснимый льдами, зашел в Архангельскую губу. Тяжело нагруженное судно сидело глубоко, кроме того, воды набралось в трюм до 50 дм. При таких условиях, во время шторма, «Фока» попал на мель. Несколько дней команда билась, чтобы стащить судно на свободную воду, но все попытки были тщетны.
Пришлось выбросить избу, заготовленную для зимовки на земле Франца-Иосифа.
Только после этой героической меры, которая была чревата весьма печальными последствиями, облегченный «Фока» сошел с мели.
Седов еще раз сделал неудачную попытку выйти из губы, а затем, убедившись, что попытки бесполезны, 20 сентября 1912 г. объявил зимовку.
За отсутствием дома пришлось жить на судне, только на льду выстроили из заготовленного в Архангельске сруба баню.
Команда, сосредоточенная в кубрике, и высший состав экспедиции, «офицеры», как титуловали их матросы, жили изолированной друг от друга жизнью.
Седов, еще уезжая из Архангельска, объявил «Фоку» на «военном положении» и, ссылаясь на это, ввел почти воинскую дисциплину.
Вначале свободные моряки, по-видимому, неохотно подчинялись военному режиму и особенно недовольны были делением на высших и низших. Им казалось, что за полюсом субординацию можно оставить.
Но Седову удалось подчинить своему влиянию весь состав экспедиции.
Время проходило в ежедневной упорной работе на судне и вокруг него.
Вставали в 6 час. утра, а затем каждому давалось дело. Кормили собак, счищали с палубы снег, пересматривали в трюме провизию, охотились за крысами, конопатили «Фоку», возили с берега и пилили на дрова плавник и пр.
Большим разнообразием, очень полезным в смысле поддержания энергии, были научные и охотничьи экспедиции.
За зиму было убито 20 медведей и 4 медвежонка привезены живыми. Их обучили ходить в запряжке и возить дрова, и Седов мечтал ехать на них к северному полюсу.
Научных экспедиций был целый ряд. Геолог Павлов ходил в поисках материала для геологических коллекций, Седов и естественник и географ Визе ходили в целях географического описания местности.
В средин зимы Седову удалось приподнять из воды «Фоку» и проконопатить его подводную часть, благодаря чему течь в судне почти прекратилась.
После Пасхи Седов объявил, что он 5 человек отправляет с почтой в Архангельск.
29 июня списанным с «Фоки» дали два запаянных цинковых ящика с документами о работах экспедиции, фотографическими и кинематографическими снимками и письмами, и на собаках отправили их ближе к океану, на Заячий остров, откуда, после очищения океана от льда, они на корабле должны были отправиться в путь до Крестовой губы.
6 августа моряки отправились в тяжелый путь и, израсходовав всю провизию, блуждая по неизвестной капитану местности, попали в становище Маточкин Шар.
Пропустив Крестовую губу и становище Маточкина Шара, они уже плыли проливом к Карскому морю, и только счастливая встреча с самоедом спасла их от верной гибели, от голода и холода совсем почти рядом со становищем.
По рассказам моряков, Седов нуждается во многом. Провизии у него имеется на год, но многое испорчено. Рыбу, например, в количестве чуть ли не 30 бочек архангельские патриоты отпустили ему гнилую. Скверным снабдили экспедицию и теплым платьем.
Уголь вышел почти весь. Из 7000 пуд., взятых в Архангельске, к концу июня оставалось 200-300 пуд., так что, собираясь плыть к земле Франца-Иосифа, Седов хотел взять 30 куб. с. заготовленных из плавника дров.
Керосин вышел тоже весь, и его оставалось всего 1? бочки.
Из 80 собак 50 собак околели.
(С. С).
Последние вести об экспедиции Седова
Телеграф принес известие о том, что северная экспедиция лейт. Г. Я. Седова зазимовала на Панкратьевых островах. Острова эти находятся близ Новой Земли на 76° северной ширины, в 14° от северного полюса - 1500 верст по прямой линии. Панкратьевы острова до сих пор мало обследованы. Отрывочные сведения о них даны лейт. Литке в 1821-24 г.г. Кроме того, в 1869-71 г.г. их посетили норвежские мореплаватели. Эти острова лежат на 2° севернее Крестовой губы, вблизи которой были найдены пароходом Мурманского общества «Ольга» несколько человек из состава экспедиции лейт. Седова с командиром парохода «Св. Фока» Захаровым. В Крестовой губе имеется несколько самоедских домов. Туда заходят раз в год пароходы Мурманского общества и редкие исследователи севера. Между прочим, был в Крестовой губе в 1911 г. по поручению морского министра и лейт. Г. Я. Седов. Таким образом, экспедиция Седова ушла сравнительно не особенно далеко от пунктов, посещаемых мореплавателями. В главном гидрографическом управлении, кроме сведений агентских и газетных, ничего об экспедиции неизвестно. Лица, бывшие на севере в различных экспедициях и знакомые со снаряжением экспедиции лейт. Седова, высказываются в том смысле, что нет никакой надежды, что лейт. Седову удастся добраться до северного полюса. Однако, экспедиция его, если она произведет научные наблюдения и съемки тех мест, которые она посетила и может еще посетить, будет иметь крупное значение. В настоящее время в состав экспедиции лейт. Седова входит только 14 человек. Вначале же их было 22.
(С. С).
Первый женский диспут
16 марта в актовом зале Петербургского университета М. А. Островская защищала диссертацию под заглавием «Земельный быт русского севера в XVI-XVIII веках», представленную ею для соискания степени магистра русской истории. Приводим некоторые тезисы диссертации.
1. Мы застаем Поморье в тот период, когда на развалинах родового быта строится новый быт, основанный на экономическом начале. Складнические - сябринные союзы являются переходной формой между союзами родовыми и экономическими, отчего мы и встречаем временами своеобразное переплетение двух принципов владения. В то же время постоянно происходит столкновение между индивидуальным правом отдельного крестьянина на его долю деревни и правами его рода или его сябров.
2. Мысль о принадлежности черной земли государю вела к правительственным указам, запрещавшим ее отчуждение; эти указы имели целью помешать обезземелению крестьян, влекущему за собою убыль государевым доходам. Попытки правительства ликвидировать те земельные сделки, что уже состоялись, привели к поддержке традиционного права родового выкупа, которое регулируется при этом особыми нормами.
3. Происхождение общинного землевладения в Поморье лишь косвенно связано с хозяйственными организациями, а основная причина его возникновения - воззрение на крестьян, как на тяглецов на государевой земле. Переходной стадией от сложных земельных союзов старого времени к новой общинной связи можно считать случаи слияния складнического значения волости с ее тягло-административным значением.
4. Кроме владельческих крестьян центрального типа, были в Поморье крестьяне черно-тяглых монастырей, которые находились на особом положении: в зависимости от правительства. Стесняя своих крестьян во владении землей и в хозяйственных предприятиях, поморские вотчинники не оказывали существенного давления на крестьянское землепользование, и владельческая деревня шла по одному пути с деревней свободной: по пути разложения деревенской организации.
5. Среди земельных арендаторов и рабочих разных типов мы встречаем на севере и безземельных людей и оседлых крестьян-вотчинников. Поморские безземельные подрядчики колебались между типами наймита, кортомщика, крестьянина, пашенного холопа. Эти типы могут сближаться, во-первых, потому, что один и тот же человек может заниматься в разное время разными профессиями, во-вторых, вследствие задолженности, в-третьих, вследствие бытового склада старо-русской жизни.
6. Складство подрядчиков существенно отличается от складства крестьян-вотчинников только в тех случаях, когда руками арендаторов создавались новые деревни; в других случаях мы видим в их землепользовании явления, знакомые нам по деревням черным.
Первый в Петербурге (второй в России) женский диспут привлек значительное количество публики. Все билеты на вход в актовый зал были разобраны за несколько дней до диспута. Появление М. А. Островской на кафедре приветствуется дружными аплодисментами публики.
В кратком вступительном слове М. А. Островская указала, что она является продолжательницей дела, начатого А. Я. Ефименко, говорит о широком значении материала областной истории для истории всей страны и о методах своей работы, которую она готова была лучше отяготить текстами и доказательствами, чем привести их в недостаточном количестве.
Первый официальный оппонент, засл. ордин. проф. С. Ф. Платонов отметил особый характер настоящего диспута - как первого женского диспута в Спб. университете. Говоря о работе русской женщины по русской истории, оппонент не может не назвать имени А. Я. Ефименко, которая должна служить образцом для всех, работающих в этой области. С. Ф. Платонов отвешивает «глубокий поклон» присутствующей среди публики А. Я. Ефименко.
Присоединяясь к этому поклону, публика устраивает овацию А. Я. Ефименко.
Обращаясь к разбору сочинений г-жи Островской, С. Ф. Платонов указывает на научное усердие и одушевленность автора, которые сказываются во всем ее труде. В упрек автору С. Ф. Платонов ставит недостаточно живое знание изображаемого «Русского Севера». Как раз то, чем так сильны работы А. Я. Ефименко, А. А. Кауфмана, г. Иванова, - живое чутье области - слабее в книге г-жи Островской. Ее работа архивная - архивный материал изучен ей чрезвычайно усердно, - но и книжную, относящуюся к теме, литературу г-жа Островская отлично знает.
Затем С. Ф. Платонов обращается к внешней стороне книги. Книга эта тяжелая, ставящая целый ряд препятствий читателю. В приводимых текстах много опечаток или ошибок. Это положение С. Ф. Платонов иллюстрирует рядом прим ров.
Защищаясь от обвинения в том, что книгу трудно читать, М. А, Островская говорит, что у нее нет художественного таланта, отмечающего исследования А. Я. Ефименко.
С. Ф. Платонов в заключение своей речи выражает пожелание, чтобы г-жа Островская - вполне созревший ученый, - скорей освободилась от внешних своих недостатков и стремилась к тому художественному искусству исторического изображения, который присущ г. Ефименко.
Второй официальный оппонент А. Е. Пресняков говорит о тяжелых условиях работы г-жи Островской, которой пришлось выступить не только в роли исторического исследователя, но также в качестве архивариуса и археографа, иметь дело с неразобранным и неподготовленным для работы материалом. Естественный результат такой работы был бы - издание этого материала, но дело ученого издательства у нас стоит довольно печально. Г-же Островской пришлось в своей книге дать суррогат издания тех актов, которые служили фундаментом ее исследования. Отсюда архивный характер ее труда. На десятки страниц ее книги приходится смотреть лишь, как на полезный материал для будущего. Переходя к характеру исследования, A. E. Пресняков рядом примеров старается доказать, что книга страдает отсутствием хронологической перспективы. Поражает неисторичность всего труда, что, конечно, находится в зависимости от трудных условий работы над данным материалом.
Следующий неофициальный оппонент А. А. Кауфман говорит не о всей книге в целом, а лишь о III и IV главах, близких ему по содержанию. Заглавие III главы «Крестьянское хозяйство» безусловно не соответствует ее содержанию, которое трактует лишь о земельно-правовых условиях. Говоря о формах землевладения и землепользования, А. М. Островская предостерегает против модернизации понятий, но ведь в этой модернизации повинны не только Павлов-Сильванский, и он, А. А. Кауфман, которых по-видимому, имеет в виду М. А. Островская, но также и А. Я. Ефименко, и сама М. А. Островская. И в этом, в сущности, нет вины, потому что без известной модернизации не может обойтись ни один исследователь прошлого.
Далее А. А. Кауфман находит, что г-жа Островская слишком широкое и большое значение приписывает складничеству. Мнение г-жи Островской о роли и развитии складничества недостаточно находит себе опору в приводимых ею фактах. По писцовым книгам Шелонской пятины (разбираемых в статистическом семинарии на высш. женск. курсах) можно установить лишь небольшой процент складников-неродственников. Разбором аналогичных данных г-жа Островская должна бы подкрепить свои выводы, но этого разбора нет в ее книге.
М. А. Островская замечает, что нельзя только чужих людей считать складниками. Складниками становились и родственники.
Последний оппонент, А. С. Раевский, возражает г-же Островской по поводу ее понимания термина «подрядчик».
Декан факультета Ф. А. Браун в нескольких прочувствованных словах приветствует от имени факультета, в лице г-жи Островской, первую женщину, защитившую диссертацию на степень магистра русской истории, указывает на важность новой позиции, приобретенной русской женщиной, и надеется, что по стопам г-жи Островской пойдут и многие другие.
После этого Ф. А. Браун читает самое определение факультета о признании г-жи Островской достойной искомой степени.
В заключение О. К. Нечаева приветствует г-жу Островскую от имени высших женских курсов.
Публика выражает г-же Островской свои чувства единодушными, долго не смолкаемыми аплодисментами.
(Речь).
___
- С 22 декабря по 12 января Харьковским О-вом Любителей Природы была устроена Выставка Охраны Природы. Призыв О-ва к содействию не остался без сочувственного отклика. О-во получило обширный материал не только из России, но прислали свои экспонаты и Проф. Конвенц (Германия), Бернское О-во Естествоиспытателей (Швейцария). Присланы были также экспонаты по национальным паркам и охране природных богатств С. Америки и Канады (г. Розен), материал по Иелоустонскому парку (проф. Шилов) и пр. Выставка распадалась на 15 отделов: 1) степь, 2) хвойный лес и торфяные болота, 3) лиственный лес , 4) биография дерева, рассказанная им самим , 5) жизнь леса под вмешательством человека, 6) результаты вторжения человека в природу и борьба с ними, 7) особые формы и последствия уничтожения природы человеком , 8) роль животных и растений в экономии природы и человека, 9) вымершие, вымирающие и редкие животные и растения, 10) красота природы, 11) популяризация природы, 12) охрана природы в Западной Европе, 13) национальные парки Сев. Америки, 14) дело охраны природы в России, 15) Крым, Кавказ.
За 20 дней функционирования выставки ее посетило около 10,000 чел. Настоящая выставка вполне достигла своей цели. Судя по анкете, производившейся на выставке - выставка заинтересовала широкие общественные круги идеей охраны природы. Затем Городское Управление Харькова выразило желание и готовность отвести постоянное помещение для музея-выставки охраны природы для городских школ, предложило О-ву прочитать несколько лекций об охране природы учителям городских школ. Сведения об успехе выставки разнеслись далеко за пределы Харькова и дали толчок к мысли повторения аналогичной выставки в Киеве, Москве, Петербурге.
- Министерство Народного Просвещения проектирует открытие в 1914 году реального училища в Сольвычегодске.
- Для эксплуатации залежей каменного угля на Шпицбергене организуется акционерное общество с капиталом в 3 милл. руб. Учредителями общества являются некоторые архангельские капиталисты, а также петербургские чиновники: Арбузов, Пуришкевич и Сыромятников.
- Лицо, пожелавшее остаться неизвестным, пожертвовало обществу защиты и сохранения России памятников искусства и старины 3000 р. для обследования древних памятников архитектуры и иконописи русского севера. Общество поручило проживающему в Москве Б. Н. ф.-Эдингу собрать печатный и рукописный материал для составления сборника, посвященного памятникам русского севера. Под руководством Б. Н. ф.-Эдинга текущим летом будет организована специальная экспедиция, которая ознакомится с древними памятниками Вологды, Великого Устюга, Сольвычегодска, Тотьмы, Кирилова, Белозерска, Архангельска, Кеми, Соловецкого и других монастырей. Результаты экспедиции будут затем опубликованы обществом.
- По последним известиям из Архангельска, Совещание местных деятелей обсуждало вопрос о поисках экспедиций Русанова, Брусилова и Седова. Единогласно признано, что Седова следует искать только на Новой Земле. Поэтому, посылать за ним три судна нет оснований. В то же время одного судна для поисков Русанова и Брусилова недостаточно. Совещание признало необходимым устроить две угольные станции на Базыновой Земле и в устьях Енисея.
- Ломоносовский институт. Академией наук разработан законопроект о постройке в Петербурге здания Ломоносовского института, геологического и минералогического музеев.
- Железная дорога на Мурман. При министерстве путей сообщения предполагается образовать особую комиссию для разработки проекта рельсового пути между Мурманом и центром России. Вопрос этот обсуждался еще в 1894 г., но за 19 лет ни на йоту не подвинулся вперед. Теперь предполагается проложить дорогу от Петербурга или от одной из станций Николаевской жел. дороги, напр., «Малая Вишера» через Лодейное поле, Петрозаводск на Кемь, протяжением около 750 вер.
- 15 сентября в Архангельске состоялось редкое торжество - открытие радиотелеграфной станции.
БИБЛИОГРАФИЯ.
Аллювиальные луга в долинах p.p. С.-Двины и Сухоны в пределах Вологодской губернии. Из отчета А. П. Шенникова. Издание Департамента земледелия. (Выпуск 6-й матерьялов по организации и культур кормовой площади). СПБ. 1913 г. 85 стр.
Интересная книжка Шенникова знакомит читателя с луговой растительностью долины С.-Двины и нижней Сухоны (центральный район Волог. губернии). В ней рассматриваются луга высокого, среднего и низкого уровня со свойственными им растительными группировками. За короткий промежуток времени, немного более 1? мес. автор отчета крайне добросовестно сумел собрать веский матерьял, имевший конечной целью «установить законности в распределении лугов по аллювиальной долине, в зависимости от ее рельефа, состава почвы и условий влажности».
Нижне-Сухонские луга рассматриваются г. Шенниковым отдельно, что вполне правильно по причине их малой развитости среди плотных берегов Сухоны сравнительно с громадными и вполне сформировавшимися лугами С.-Двинской поймы.
Высокие луга н. Сухоны, по Шенникову - покрыты разнотравьем, характеризующимся слабым развитием злаков и разнообразием видового состава (число видов доходит до 23); отметим, что на этих лугах (выс. 1,5-3 саж.) нередко преобладает и ценный в кормовом отношении Astragalus Hypoglottis L - отсутствующей (по нашим данным) совершенно в верхнем и среднем течении Сухоны (до г. Тотьмы). Производительность лугов высокого уровня, по методу пробных делянок, автором определяется в 150 п. сухой массы.
Второй тип - луга среднего уровня (1 саж., отличаются преобладанием злаков (Phleum pratense, Agrostis alba, Festuca elatior), иногда же бобовых (Trifolium pratense, Lathyrus, Vicia). Разнотравье - на втором плане. Ранняя пастьба скота приводит здесь к распространению сорняков (Cirsium arvense, Lappa tomentosa) 1) [Однако, некоторые сорняки, как например Cirsium arvense – укореняющиеся часто по самому краю берега - может быть, по-моему, принесен с таким же успехом течением реки]. Число видов в травостое здесь меньше (22-10). Эти лучшие сухонские луга дают - 300-400 пуд. сена с 1 десятины.
В третьем типе лугов низкого уровня (0,4-0,6 саж.) г. Шенников выделяет уже растительные пояса - 1) с Alopecurus pratensis, 2) Phalaris arundinacea, 3) Poa palustris и наконец 4) заросли осок и хвощей. Последнее зональное распределение растительности наблюдается и на лугах верхней и средней Сухоны, что пришлось установить в 1912 г. пишущему эти строки. Это совпадение лишний раз говорит, что законы природы (постоянство группировок в данном случае, вытекающее из кропотливых наблюдений отдельных исследователей) - остаются одни и те же даже в таких, казалось, подвижных образованиях, как аллювиальные отложения 2) [На берегах Сысолы (Усть-Сыс. у.) пришлось встретить то же самое].
Двинские луга, изложенные с большим подъемом и тщательностью, подтверждают ту же законную зависимость растительного покрова от рельефа, почвы, влажности. Здесь автор кроме основных луговых типов выделяет еще «береговой вал» с крупнозернистой почвой и пестрой растительностью, напоминающей сухонское разнотравье, а также «приматериковое понижение» - кочковатый луг с преобладанием Deschampsia caespitosa и «лесные луга» или пожни, имеющие болотно-луговой характер.
К отдельным ботаническим описаниям лугов в книжке Шенникова приложены отчетливые профили, что может служить полезным матерьялом и в руках луговода. Однако, А. П. Шенников своим отчетом вовсе не преследует утилитарных целей луговодства, наоборот, его подробные ботанические таблицы с указанием степени распространения видов, экологические ряды и вообще весь объективный характер изложения - далеки от практических выводов, и имеют чисто научное значение в области нарождающегося у нас в России луговедения; для Северного же края, богатого обширными лугами - книжка А. П. Шенникова имеет сугубый интерес! Жаль, что в ней отсутствуют фотографические снимки, украшающее, например, аналогичную книжку «Кормовая площадь Архангельской губернии», изданную тем же Департаментом Земледелия Г. У. З. и З.
Н. Ильинский.
г. Тотьма.
Анатолий Брянчанинов. В годину лихолетья (1905-1906). Роман в 2-х частях. Харьков. Типография «Мирный Труд». 1913 года. Цена 1 р. 50 к.
Автор - житель Вологды и пытается описывать события, напоминающие до известной степени Вологодские события того периода русской истории, которому в заглавии дано название: «година лихолетья».
Достоинства всякой книги определяются талантливостью ее автора независимо от исповедуемых им убеждений. Автор - убежденный «черносотенец» и в дополнение к этому совершенно лишен всякого художественного чутья, не говоря уже о таланте... Все это делает книгу в высокой степени скучной.
Герои и образы до крайности трафаретны. Добродетельные «черносотенцы» пьют и едят: так изображает автор их время препровождение. Никакой деятельности, кроме обильных и разнообразных «принятий пищи» и «вонзаний» в себя «живительного эликсира» у них не имеется. Их разговоры направлены на ругань против «революционеров» и на пересказывание друг другу газетных статей своего времени.
В конце концов добродетель торжествует, а порок наказуется, и для этого пришлось напечатать 414 прескучных страниц, поместив на них несколько десятков «меню» и добрую долю лексикона «истинно-русской» ругани.
Таков этот «роман в 2-х частях» - «роман учительный, старинный, отменно длинный, длинный, длинный без романических затей».
Т. Р.
А. Снятков, Г. Ширяев и И. Перфильев. Определитель растений лесной полосы северо-востока Европ. России. Губ. Вологодская, Вятская, Костромская, Пермская (кроме степи), Ярославская, юг Архангельской и сев. Урал. 32+208 стр. с 1 таб. рисунк. Вологда 1913 г.
Флора Северной России долго ждала, когда обратят на нее должное внимание присяжные ботаники, а между тем сырой матерьял по флоре северных губерний накоплялся, можно сказать, усиленно, особенно с конца прошлого века.
Недавно вышедший определитель Флерова и Федченко «Флора Европейской России», хотя и включает виды Север. России, но данные о них слишком скудны, случайны, сбивчивы. О карманном определителе Ростовцева - говорить не приходится вовсе.
Естественно поэтому выделение флоры Северной России в особый определитель с более ясными характеристиками и точными указаниями на распространенность северных видов, а также пришельцев к нам с теплого юга и арктической флоры. Какой богатый материал сгруппировался бы для фитогеографа! Попытке создать такой районный определитель и настал час: осенью текущего года в г. Вологде вышел названный в заголовке определитель растений Северо-восточной лесной полосы - трех авторов: А. Сняткова, Г. Ширяева и И. Перфильева. Книжка в 32+208 страниц, опрятно изданная, включает более 500 родов и несколько менее 1000 видов, явнобрачных растений (сосудистых споровых 40 видов). Казалось бы, слишком большая площадь, чуть не 1/3 Европейской России охвачена смелыми Вологодскими ботаниками. Ведь, в провинции, вдали от столичных музеев, ученых учреждений, при наличности лишь собственной энергии и энергии любителей местной флоры - такая задача, как систематизация флор 6 самых больших губерний Европ. России – думается – прямо-таки невыполнима. Лишь однообразие вообще лесной флоры (степь Пермск. губ. оставлена) дало смелость, правда, искушенным уже во флористике людям - начать дело. И как первая 1) [Я не считаю известного конспекта Пермской флоры Сюзева, т. к. он носит иной совершенно характер] попытка собрать воедино известный в провинции матерьял по северо-восточной растительности - упомянутый определитель заслуживает полного внимания, особенно начинающих ботаников на Севере. Нужно думать, конечно, что авторы в последующих изданиях значительно дополнят его и внимательнее отнесутся уже к достаточно разросшейся литературе по флоре взятых ими губерний, но как почин, повторяю – и то много сделано провинциальными силами. Без продолжительного употребления определителя, трудно, высказаться сейчас по существу. (Он вышел, когда уже летний сезон кончался)! Однако необходимо отметить: краткость и рельефность диагнозов, которые обязаны тому, что авторы взяли наиболее «видные» признаки, облегчающее значительно определение растений начинающим (напр., ученикам). Для студентов-естественников, луговодов, лесоводов, агрономов, наконец, для воспитанников тех средних учебных заведений на Севере, где ботаника проходится серьезно (реальные училища, учит. семинарии и институты, с. х. школы) этот определитель будет крайне полезным и доступным. Тем более он удобен и для начинающих любителей природы, что в начале его приводятся необходимый разъяснения ботанических терминов, кратко, но выпукло излагаются способы сушки растений, способы пользования таблицами определителя. На обложке весьма находчиво изображен дециметр, разделенный на сантиметры, который значительно ускорит нужные измерения, находясь под рукой! Цена 1 руб. 25 коп. очень невысока.
Кстати сказать - семейства растений, наиболее встречающиеся на Севере - обработаны А. А. Снятковым, знатоком Вологодской флоры, остальные семейства разделены между Г. И. Ширяевым и И. А. Перфильевым - также немало поработавшим Вологодским флористом.
Пожелаем же еще раз широкого распространения по Северу первому определителю, дешевому по цене, но ценному по содержанию.
Н. И.
Е. Ланкестер. Вымершие животные. Перевод с английского под ред. А. Борисяка - геолога геологического комитета. С 214 рисунками в тексте. СПБ. 1914 г. Изд. Девриена, цена 2 р. Стр. XI+251.
Может показаться странным отношение этой книжки Ланкестера - известного английского палеонтолога, к Вологодскому краю. Однако интересующейся родной природой читатель не пожалеет потерянного на чтение ее времени, так как эта увлекательная книжка дает много не только уму, но и сердцу. Целая поэма в реальных образах об ископаемых «чудовищах» излагается удивительно просто мастером слова.
Не говоря о многочисленных (214 рис. на 251 стр.)! замечательно ясных рисунках, изложение доступно для всякого интеллигентного читателя, местами красиво, а меткие сравнения довершают справедливую экономию в выражениях мыслей. В книжке «Вымершие животные» - шесть глав, из которых первые две посвящены выяснению понятия «вымерших животных» - этих «волшебных сказок науки» - какими они перестали уже быть и против которых протестует автор. Далее (III-VI гл.) идут описания наиболее характерных групп ископаемых животных в нисходящем порядке (от млекопитающих до кишечнополостных) с их генеалогией. Тут читатель найдет много свежего матерьяла, обычно долго не проникающего в широкую публику, таковы: находки Эндрьюса в Египте вымерших предков копытных млекопитающих (рогатого арсинойтерия, хоботного меритерия) и ныне живущей еще жирафы окапи, принимаемой раньше за зебру; находки в южной Америке остатков ленивца-милодонта, в Австралии - сумчатого дипротодонта и. др. Для нас, жителей Севера, наиболее интересны, конечно, находки проф. Амалицкого на С. Двине, которым иностранный автор уделяет 10 страниц своей книжки и прилагает при этом, с любезного разрешения Амалицкого 8 фотограф. снимков, сюда относящихся.
Это первое и, кажется, единственное пока изложение о северных ископаемых в доступной и увлекательной форме. Оттиски из разных ученых трудов проф. Амалицкого, как и самые труды, едва ли доступны широкой массе читателя по причине их специальности. В книжке же Ланкестера просто изложены эти удивительные находки. Привожу некоторые выдержки.
«Обнажения, образованные современной рекой Двиной, состоят из пород огромной, можно сказать, почти непостижимой древности. Они существовали, в виде твердой породы, уже целые века, прежде чем поверхность земли получила свою форму... Стяжения (в которых найдены органические остатки) во столько же раз старше самой речной долины (она насчитывает, вероятно, 150000 лет), во сколько раз римские монеты старше той лопаты, которая вынесла их из наноса на свет Божий»... и несколько далее «Парейазавр был ростом с обыкновенного быка, но только не на таких высоких ногах». В таком кратком и простом духе идут описания и иностранцевия, сеймурии, динозавра (земноводное) - дополненные прекрасными фотографиями самого Амалицкого. Кроме того, еще даны два снимка с общим видом места раскопок и фотография конкреции парейазавра (пресмыкающегося), которые в популярной литературе встречаются впервые!
Удивительные раскопки Амалицкого, как известно, еще не закончены и будут продолжаться еще несколько лет. Безусловно интересный и обильный матерьял, найденный профессором Варшавского Университета, которого лишь недавно Вологодское общество изучения Северного Края увенчало званием своего почетного члена, прольет свет на еще неясную генеалогию млекопитающих и составит эпоху в истории геологических исследований России, а может быть, и всего земного шара.
Популярно-научная книжка Ланкестера ценна еще с точки зрения учебной литературы и заслуживает внимания при пополнении библиотек средне-учебных заведений, где есть касательство в курсах минералогии и зоологии к ископаемым. Оригинален метод Ланкестера - сначала вызвать жажду знания сильными впечатлениями. «Нужно суметь - говорит он в предисловии - показывать этих удивительных и таинственных животных, выкопанных из земли, возбудить желание больше знать и изучать. Необыкновенные кости и зубы вымерших животных сами должны привести к изучению костей и зубов ныне существующих с целью сравнить их и таким путем лучше понять удивительные ископаемые остатки». «Разве такой путь не представляется вам более естественным методом обучения?» - заключает Ланкестер. Конечно, против такого «американизма» в преподавании можно возразить - но все-таки оригинальность постановки вопроса заслуживает внимания педагогов. Тем более что попытки «американского» способа преподавания уже есть и в других областях знания, например, в физике. (Вспомните одобренный М. Н. П. учебник Физики для средней школы Менн и Твисс в переводе Афанасьева, Добиаша, Баумгарта, Рождественского)... Изящная внешность, небольшой, почти детской книжки и обилие рисунков делает цену ее 2 р.- сравнительно невысокой.
Однако следует отметить одну досадную описку в книжке Ланкестера: Вологодская губерния, заключающая в своих пределах (Устюжский уезд) знаменитые по находкам Амалицкого - берега С. Двины - почему-то названа Архангельской (стр. 185). Возможно, что автор-иностранец смешал эти две губернии по их близости, но в русском переводе следовало бы исправить эту досадную неточность.
N.
Г. Ширяев и И. Перфильев. Материалы для послеледниковой флоры Вологодской губ. (с рисунками и чертежом). 142-148 стр. «Труды Ботанического Сада Юрьевского Унив.», т. XIV, вып. 2.
Авторы описывают береговой обрыв по р. Содимке в окрестности г. Вологды, где найдены ими в ископаемом состоянии Дуб, Вяз, Липа, исчезнувшая в этой части России Ольха (Alnus virihis Michx), сибирская ель (Picea obovata Led) и др. виды растений; что свидетельствует, по мнению авторов, о господстве в отдаленном от нашего времени геологическом прошлом края значительно более мягкого климата, чем современный.
S.
И. Перфильев. Список мхов, собранных в Вологодской губ. и определенных проф. Бротерусом. Труды Ботанического Сада Юрьевского Университета стр. 295-300, т. XIV, вып.4.
В этой статье автор приводит список мхов, собранных как им самим, так и А. А. Снятковым, причем 18 видов являются новыми для губернии, не показанными для нее покойным бриологом Цикендратом. Заметим, что флора мхов края совсем не обследована и всякий новый материал по бриофлоре края является необходимыми
S.
Сюзаев П. В. Конспект флоры Урала в пределах Пермской губ., с приложением ботанико-географической карты Пермской губ. 206 стр. Москва, 1912. 2р. 50 к.
В настоящей работе, посвященной соседней и неразрывно связанной с нашим краем Пермской губернии, дается сводка всего литературного материала и личных многолетних наблюдений самого автора. В первой части конспекта автор приводит истории флоры края, делит его на две естественные географические области (Предуралье и Зауралье). Вторая часть «конспекта» содержит полный систематический список растений, входящих в состав флоры губернии, причем дает как массу новинок для всего С-В. края, так и описывает некоторые новые разновидности растений. На карте нанесены границы географического распространения некоторых древесных пород и друг. растений, границы хлебопашества и проч.
В виду необследованности соседнего с Пермской губ. нашего Устьсысольского уезда и его Урала - эта работа П. В. Сюзева послужит основанием для работ по флоре как Вологодского Урала, так и всего соседнего Устьсысольского уезда. И, несомненно, всякий исследователь этого края примет труд П. В. Сюзева к необходимому руководству.
И. П.
П. В. Сюзев. Критические заметки о сибирских ивах. Тр. Ботанического сада Юрьевского Университета. Стр. 213-226, т. XIV, вып. 3.
В настоящих заметках автор говорит, что «некоторые виды ив сибирской флоры далеко не тождественны с западноевропейскими одноименными формами этого рода, и весьма важно сличением хороших образцов выяснить это различие. В особенности заслуживают внимания западносибирские формы наиболее трудной группы ив wiminales и их помесей – acuminatae». На основании имевшегося в распоряжении автора довольно обширного материала. в «заметках» приводятся многочисленные формы ив, отсутствующие в работе проф. Крылова – «Флора Алтая и Томской губ.», а также приводятся ценные замечания для каждого вида из этой области.
И. П.
Труды комиссии Вологодского Губернского Земства по обследованию в 1910 г. экономического положения местностей, прилегающих к водным путям в губернии. Вологда, 1913.
Перед нами «Труд» в 157 страниц довольно разгонистой печати.
Неизвестно, для чего и для кого составлен настоящий сборник выборок из материалов местных Земских Управ. Судя по оглавлению, почти весь скудный материал этого сборника чужих трудов принадлежит уездным земствам (Яренскому, Устьсысольскому) Сольвычегодским волостным правлениям, экспедиции инженера Мочульского и пр., а не экспедиции, потратившей на ознакомление с экономическим положением местностей, прилегающих к водным путям на сев.-востоке губернии, полтора месяца.
К собственным трудам экспедиции относятся главным образом статейка Шемигонова «Печорский край» и список растений, найденных в 1908 и 1910 г. в Припечорском Крае. Рассмотрев хотя бы один «список растений», заключающий в себе перечисление только семейств растений, собранных в Припечорье, с указанием числа видов в них, увидим, что авторы имели малое представление о том, о чем пишут. Семейство Empetraceae заключает в России только один вид - Emp. nigrum. Экспедиция откопала еще какой-то другой. Oxalidaceae содержат у нас один вид, - экспедиция обрела другой. Даже этот поверхностный взгляд заставляет предполагать, что гербаризатор имел плохое представление о том, что он записывает.
Сводка чужих трудов по экономике, края дает такие же представления по экономике края, как и «список растений» о флоре Припечорья, т. е. никакого представления. Для того чтобы выпустить подобный труд, не нужно было выезжать из Вологды на полтора месяца, проще было написать куда следует и материал к услугам «авторов», что, вероятно, и было сделано по возвращении из поездки.
L.
Ежегодник Вологодской губ. на 1914 г. И. П. Семенова. Вологда, 1914 г. ц. 40 к.
Ежегодник представляет собою необходимый для всякого справочник по Вологодской губ. Как и за прошлые годы, «ежегодник» содержит разнородный справочный материал, как официального характера, так и обзоры: народного хозяйства Вологодской губ., народного здравия, народного образования, итоги землеустройства, обзор городского хозяйства, мелкого кредита, обзор деятельности благотворительных и культурно-просветительных учреждений г. Вологды за 1912 г. и главу – «что делается для изучения Русского Севера вообще, и Вологодской губ. в частности». Пожелаем настоящему изданию широкого распространения.
И. П.
В. Верхоланцев. Летопись г. Перми с 1890 по 1912 г. с приложением, вместо введения, хронологического перечня событий г. Перми с основания города по 1889 год, цена 1 рубль. Пермь, 1913 год.
Священник Сапожников, Прядильщиков и историк Дмитриев оставили после себя «летописи г. Перми», посвященные краткому перечню событий, современниками которых они были. Г. Верхоланцев решил издать «прямое продолжение» этих работ. Однако между его работой и трудами его «предшественников» есть существенная разница: «летописцы» год за годом записывали то, чему «свидетелем Господь их поставил», и поэтому от их записей веет непосредственным восприятием событий; г. же Верхоланцев «сохранил лишь форму изложения своих предшественников», а материал для своей «летописи» черпает не из своих личных наблюдений и впечатлений, а из такого сомнительного источника, как «Пермские Губернские Ведомости». Этот источник представляется нам сомнительным потому, что слепо доверяя ему, автор превратил свою «летопись» в «хронику» официальной газеты.
Этим и объясняется, что предшественники автора отмечали в своих летописях только наиболее выдающиеся события жизни города, а «летопись» г. Верхоланцева пестрит такими «историческими событиями», как напр.: «в приюте душевнобольных устраивается музыкально-танцевальный вечер, с участием приглашенных» (1890 г.), «при архиерейском доме строятся два полукаменных корпуса» (1895 г.), «летом происходят перемещения городских учреждений и далее рассказывается, какие учреждения переменили квартиры (1897 г.), «каменный дом бр. Каменских перешел в собственность Любимовой за 75,000 руб.» (1899 г.), «20 июня состоялся концерт хора Славянского» (1901 г.), «летом в Перми дает представления цирк Малюгина» (1901 г.). Таких «событий», годных для хроники провинциальной газетки, но вовсе неуместных в «летописи» города, - в книжке г. Верхоланцева очень и очень много.
Зато событиям колоссальной важности для края автор уделяет очень немного внимания, а иногда и вовсе их проходит молчанием. Напр., автор молчит о том, как в 1895 г. Пермское экономическое об-во адресом присоединилась к «бессмысленным мечтаниям» русского общества, и за это замолкло навсегда. Пропущено основание в городе торговой школы и пожертвование для нее дома И. И. Любимовым, хотя последнему посвящено немало места в «летописи» и подробно рассказано, какие ордена он имел. Совершенно пройдено молчанием событие такой колоссальной важности, как издание первой в Перми частной газеты «Пермский Край» (1901 г.), попытка учредить общество рабочих механического производства, кончившаяся серьезными репрессиями по адресу интеллигенции и рабочих. События 1905 года, разыгравшиеся в Перми очень своеобразно и интересно, отмечены кратким сообщением, что «в музее состоялось заседание, докладчиком выступал Миклашевский по аграрному вопросу». Между тем «заседания» повторялись в ту пору ежедневно и далеко не в одном месте. Автор от всего этого подавляющего материала отмахнулся ссылкой на Адрес-Календарь Пермской губернии за 1907 год, с которым и рекомендовал «обстоятельнее познакомиться». «Летопись» г. Верхоланцева изобилует большими неточностями и ошибками, в которые автор впал из-за слепого доверия к своим источникам. Отдавая много места составу оперных трупп в Пермском театре, г. Верхоланцев здесь допускает постоянные искажения, называя басов – «комиками», баритона Шевелева – «тенором», контральто Асатурову – «сопрано», тенора Резунова – «басом». Иногда г. «летописец» начинает «пошаливать», и из-под его пера вырываются такие, напр., перлы: «Сошел в могилу Дмитриев. Равнодушие пермского общества заставляло его страдать еще (?!) при жизни», как будто можно страдать от равнодушия общества после смерти. Или: «В городском театре идут спектакли Комиссаржевской, так трагически умершей в Туркестане», как будто артистка посетила Пермь после «трагической смерти».
Особенно неприятно поражает в книжке г. Верхоланцева большой дефект для «летописца». Мы привыкли к величавому образу пушкинского Пимена, который «не ведает ни радости, ни гнева», «добру и злу внимает равнодушно». Г. Верхоланцев далеко не равнодушен к добру и злу. Особенно это сказывается в неумеренных похвалах единственному источнику автора «Пермским Губернским Ведомостям». Они, по его словам, «становятся в ряд лучших провинциальных газет», «в газету привлекаются лучшие литературные силы губернии»; губернатор Погодин, уволенный, по словам автора, в отставку за усмирение беспорядков рабочих в Тагиле, аттестуется, как «человек, идущий всецело навстречу культурным начинаниям города». К счастью, эти времена еще не отошли в область преданий, и в журнале «Новое Слово» 1896 года можно встретить блестящую характеристику этого администратора, при котором замерла в губернии вся общественная жизнь. Оставивший по себе память в Перми борьбой с городской думой из-за чествования пушкинского юбилея епископ Петр рекомендуется так: «Покойный пользовался симпатиями рабочих, но с высшим (?) обществом в Перми не сошелся из-за служения молебна в театре и панихиды по Пушкину. Речи его отличаются основательностью и убедительностью суждений».
Вот эта тенденциозность и составляет самую неприятную черту книжки г. Верхоланцева. К книжке присоединен, по словам автора, «ценный указатель литературы о Пермском крае». Эта литература сводится исключительно к перечню статей тех же «Пермских Губернских Ведомостей».
Единственно ценное в книжке это обещание автора «исправить и дополнить свой труд» при критических мнениях и воспоминаниях очевидцев прошедшей жизни г. Перми. Исполнения этого обещания ему и надо всемерно пожелать.
Вл. Тр-в.
В. Боголюбов. Экономический быт крестьян северного края по крестьянским наказам в Екатерининскую законодательную комиссию 1767 года. Казань 1913 г. Ц. 75 к.
Автору пришла счастливая мысль использовать крестьянские наказы в Екатерининскую законодательную комиссию 1767 года, как материал для характеристики сельского хозяйства северного края, его систем распределения угодий, количества пахотной земли, арендных отношений, промыслов, повинностей денежных и натуральных и форм землевладения.
Материал использован автором прекрасно и изучен чрезвычайно добросовестно и основательно.
Особенно стоит остановиться на главах книги о дифференциации крестьянской массы. Здесь читатель увидит, как еще в конце 18 века резко распадалась крестьянская масса на «мочных» и «маломочных», Так, в наказе Тотемского уезда мы читаем: «таковых многих владельцев (многоземельных) находится немалое число, близь на треть волости, то уже всем изобильны, а написанными душами легки, и у многих по одной, по две и по три души. А с другой стороны имеется почти на две трети -волости малоземельных и скудных из некоторых за прежними отцов их продажами и вовсе земли не имеется, а хотя же и найдется, то уже самое малое число, почти и во владение вступить не во что, а написанных душ имеют те малоземельные крестьяне по три, по четыре, по пяти и по шести душ».
В связи с этой дифференциацией крестьянской массы на севере развилось половничество. Половники были известны в России еще в XIV веке, но там это были свободные, временные арендаторы чужих земель из полу, здесь - лишившиеся земли «бедные крестьяне по безгласию своему принуждены жить у своей братии крестьян на их землях и хлеб пахать из половины прибыльного». В Екатерининское время эти половники фактически были крепостными своих владельцев, - купцов и частью, крестьян «мочных».
Самые интересные страницы книги г. Боголюбова посвящены именно борьбе половников с владельцами в Екатерининской комиссии. Автор подробно останавливается на мнении депутата от черносошных крестьян Великоустюгской провинции Ключарева, предложившая отобрать у купцов черносошные земли, а записанных за купцами половников от их невольнического рабства освободить. Но против этого резко вооружился депутат от Великого Устюга Андрей Плотников, доказывавший в обстоятельном и крайне интересном возражении, что «купцы являются прямыми благодетелями половников, спасают их от нищенства и голодной смерти»; половники у них находятся, по словам Плотникова, «в благоденственном и выгодном состоянии».
Размеры краткой заметки не позволяют остановиться подробнее на богатом материале, обработанном г. Боголюбовым, и мы отсылаем читателя, интересующегося историей севера, к этой интересной книге.
Вл. Тр.
Известия Вологодского Общества изучения Северного края. Вып. 1. – Вологда : Тип. П. А. Цветова, 1914. – 96 с.