*Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект 03-04-003 l6 а).
«Мы, харовчане, все равно что англичане, только выговор не тот!» Эту фразу неоднократно приходилось слышать и от постоянных жителей харовских деревень, и от вологжан — выходцев из Харовского района Вологодской области. Произносят этот каламбур, обычно форсируя звуки [о], [ч], подчеркивая тем самым особенности местного произношения.
Да, говорят в Харовском районе не совсем так, как в Вологде, или, скажем, совсем не так, как в Москве или Ростовской области. Объясняется это тем, что русский национальный язык существует в двух основных формах. Первая из них — это русский литературный язык, а вторая — русские народные говоры. Харовский район расположен в зоне бытования вологодских говоров. Говоры, или диалекты, являются результатом варьирования, видоизменения русского языка на различных территориях.
В современной российской языковой ситуации диалекты занимают важное место. Они представляют собой основное средство общения людей на обширной территории распространения русского языка. Вопреки популярным прогнозам об исчезновении народных говоров, звучавшим в XX веке, говоры в своих основных чертах очень устойчивы, стабильны. Безусловно, диалекты изменяются, испытывая сильное влияние русского литературного языка, проводниками которого являются радио, телевидение, школа и др. Сами же говоры не несут в себе, по мнению современных исследователей[1], никаких предпосылок к ликвидации, самоуничтожению.
Диалекты Харовского района Вологодской области специалисты относят к Вологодской группе говоров севернорусского наречия. Не каждой территории так повезло, чтобы по ее названию именовалась целая группа говоров! Но в центральных и восточных районах Вологодской области действительно прослеживается большой массив однородных, но в то же время очень своеобразных говоров.
Харовские говоры в недавнем прошлом — в XIX —XX веках — имели завидную судьбу, так как, в отличие, например, от говоров тех территорий, где происходили массовые переселения ввиду затопления земель или других грандиозных проектов века, говоры существовали и развивались в относительно спокойной ситуации. Это обстоятельство содействовало сохранению в говорах особенностей, постепенно формировавшихся с XV века[2].
Черты местной речи в Харовском районе неоднократно служили объектом наблюдений диалектологов. Исследователи обращали внимание на особенности произношения гласных и согласных звуков, характер интонации, темп речи местных жителей[3]. С 60-х годов XX века диалектологами Вологодского педагогического института целенаправленно изучался словарный состав говоров Харовского района. Эта работа развернулась — и продолжается до настоящего времени — в связи с составлением под руководством Т. Г. Паникаровской «Словаря вологодских говоров»[4].
В процессе изучения лексики говоров применялись специально разработанные программы собирания материала[5]. В соответствии с ними фразы с местными, диалектными словами фиксировались на магнитофонной ленте, а затем расписывались на каталожные карточки. В процессе сбора материала сформировалась обширная картотека местных слов. Какие же это слова? Это диалектизмы, слова, не входящие в состав литературного языка, т. е. не фиксируемые в нормативных словарях русского языка. Приведем примеры таких местных, харовских слов, иллюстрируя наиболее заметные группы лексики.
Это, во-первых, слова, которые отсутствуют в словарях литературного языка: баско'й 'красивый', бато'г 'палка, посох', бо'ркнуться 'упасть с сильным шумом, грохотом', варза'ть 'делать то, что не дозволяется, шалить, проказничать', ви'ца 'гибкий прут, ветка', гваздану'ть 'сильно и резко ударить', гогы'ря 'большая куча чего-либо', капару'чи 'грязные, большие руки', оболока'ться 'одеваться', па'денье 'жидкость, остающаяся при топлении масла', па'хтус 'нетопленое сливочное масло домашнего приготовления', шами'ть 'мусорить'.
Во-вторых, это слова, отличающиеся от соответствующих слов литературного языка своим значением: грабить в литературном языке 'лишать имущества', в диалекте — 'грести, сгребать', гу'ща в литературном языке 'что-либо густое', в диалекте — 'творог', о'стров в харовских говорах — 'участок леса, выделяющийся среди основного массива высотой, породой или др.', па'лка 'валек для выколачивания белья'.
В-третьих, это диалектизмы, отличающиеся от соответствующих слов литературного языка своими словообразовательными элементами: качу' ли 'качели', по-лего'нькому 'налегке' и др.
Заметим, как много таких колоритных местных слов! А ведь это только некоторые примеры, а не исчерпывающее их перечисление.
Экспедиции и отдельные наблюдатели со специальными тематическими заданиями побывали в следующих деревнях и населенных пунктах Харовского района: Беляевская, Большая, Борисовская, Власьево, Волчиха, Дорогушиха, Дружинино, Дьяковская, Золотава, Зуена, Клепестиха, Кумзеро, Лебежь, Лысовская, Макаровская, Максимовская, Михайловская, Мишутиха, Насоново, Негодяиха, Никольский Погост, Никулинское, Поповка, Пустораменье, Савкино, Семигородняя, Сибла, Спичиха, Стегаиха, Тимониха, Угольское, Шалиха, Шапша, Шилыково.
Особенно интенсивно шла работа в экспедициях под руководством О. И. Быстряковой в селе Никулинском и Г. А. Дружининой в деревне Кумзеро. Любопытно, что в последнем населенном пункте в
1991 году практически столкнулись две экспедиции — Вологодского государственного педагогического и Череповецкого государственного университетов. Диалектологов в основном интересует речь женщин старшего возраста, так как именно в ней в большей степени сохраняется традиционный строй народной речи. Все студенты-диалектологи (а было их значительное количество, так как два университета направили туда свои экспедиции!) имели кров над головой и были обеспечены интересной работой. Радушие и открытость местных жителей, их гостеприимство и искренняя заинтересованность в успехе собирательской деятельности приезжих способствовали тому, что работа студентов обоих университетов протекала в исключительно благоприятной атмосфере.
Словоохотливые собеседницы (а в основном это действительно очень пожилые женщины), понимая, что в современной харовской речи есть некоторые особенности, трогательно воспроизводили и те обороты речи и выражения, которые когда-то употребляли их матери, бабушки... Так постепенно создавалась и богатая «коллекция» харовских фразеологических единиц. Иллюстрируем ее некоторыми фактами, вошедшими впоследствии в «Словарь вологодских говоров»:
Воло'сье пошабарче'ло 'о чувстве сильного страха, ужаса' (вып. 8, с. 28); » Изодра'ть в петухи' 'о сильно, до крови изодранной коже' (вып. 3, с.
15); « Не прики'сло ни к чему' 'о немотивированном названии чего-либо' (вып. 8, с.
5l); * Оде'нки ле'та 'последние летние дни' (вып. 6, с. 29); » Одна' моль в голове' 'о несерьезном человеке' (вып. 6, с. 30); * Одни'х дров не ест 'о неприхотливом, неразборчивом в еде человеке' (вып. 6, с. 30); » Подострёшная вода' 'дождевая вода, стекающая с крыши по желобу' (вып. 7, с.
l05); » Подсвя'точный у'гол 'передний, красный угол в крестьянской избе' (вып. 7, с.
lll); « Со'лнце замкну'ло 'о солнечном затмении' (вып. 2, с.
131) и др.
Будучи помещенными в словарь, местные слова нередко теряют в глазах читателя некоторые особенности. Так, слово оде'нки может прозвучать как одёнки, оде'ньки, что объясняется фонетическими особенностями харовского говора. Обратимся вновь в этой связи к каламбуру в начале статьи и зададимся вопросом: что же это за «выговор» такой? Особенности харовского говора проиллюстрируем, используя материалы дипломной работы студентки филологического факультета ВГПУ Е. В. Вишняковой, выполнившей описание говора села Шапша Харовского района Вологодской области[6]. Е. В. Вишнякова записала, беседуя со своими односельчанами, довольно обширные тексты. Каждый из них иллюстрирует местные особенности в области фонетики и лексики и описывает какой-то эпизод, фрагмент сельской жизни, что делает эти свидетельства весьма информативными[7].
I
Роди'lась я в Ли'беже. Пе'рво ври'мя жи'ли всё эк, коУда' ку-ды' пошлю'т. Пе'рво ври'мя я ишшо' по'чту носи'lа поУтора' го'-да. Пото'м, после по'чты, я и ушlа' на ско'тной. Пообряжа'lась, опе'ть наро'ду-то не ста'lо хвата'ть в ли'се. Я и реши'lа уж, ну дава'й и в лес схожу'. В ли'с-ет пошlа', а оте'ч-от говори'т: «Побереги'сь, де'Ука!» Видь зна'ите, кака' там жи'зь-от быlа'. Ма'нькя — а та'-то обли'нчиваlа, эк не тяну'lа.
Вот пока' мы с Ни'нкой-то пили'ли, дак у на'с всё шли бирёзы
lа'дно. Видь зна'ите: в острову' дак бирёзы-ти — су'чья-то на одно'й маку'шке. Острова'-то. Да ле'с большо'й, лес руби'ли ак. Оне'-то как пили'ли? Э'та Ни'нка-то и не ска'жет, шо бирёза-то подёт не туда'. А оне' хlо'пнули! Я опру'чу. Пе'рвой бирёзой пoпa'lo по гоlове', ак уж чего' lу'чшо. Миня' бирёзой-то шу'нуlо, я ткну'lась и пото'м ста'lа очу'хиватчо. И говорю': «Чего' не рабо'таите-то? Стоите!» Оне' ничего' не говоря'т. Мне стегону'ли берёзой-то. Мне' перевя'зку-то сде'lали. А материа'l-от вози'lа Шу'рка. Я говорю': «Свизитё э'то в Ша'пшу». Та'м Офона'севна быlа', ка'еччё, э'кая матёрая же'ншшына. Э'к вот я' и пожиlа'.
II
Каки' твои' года'! Моlоди'нька ишшо'! Успи'ёшь на гуле'ньё. За гриба'м пойдём, за пятна'чать киlо'метров и'здили за гриба'м. В ли'се во'Уки, мидви'ди во'дятча, всё есь. Че'рква быlа' у нас больша' ши'бко, коlоко'льня высо'ка, забо'р в два ро'ста. Два по'пика бы'ли. Я ходи'lа. А как не ходи'ть? На'до. Ны'нче во'н чё тво'рят. Ве'ры на ни'х не'тутко.
III
Сеноко'с-от на'чали. Да на'чали, дак у нас тра'хтору не'ту, вот и ко'сим рука'м. Тра'Ука-то хоро'ша се'год. Оте'ч-от загото'виУ носи'lок, ви'лоУ, гра'бель — всё есь. В копешки всё окlа'ли. Дак до'жж замочи'У. А чё? Ху'жё бы'lо, ежели на воlа'х оста'вили. Вчера'сь ма'тка на стогу' топта'lась, стого'У-то поста'вили мно'го. Кря'ду пять смета'ли ак. Ребяти'шки с нам бы'ли, оте'ч им шala'ш сде'lаУ дак.
Се'год чё-то воды' в озёрах мно'го. Сы'ро на поко'сах. Хребет
lо'мит, да овада', че'рти, искуса'ли. Шlа' с поко'су, насбира'lа мас-ля'т на пиро'г. Дед у миня' уж лю'бит с гриба'м.
IV
На'ша дере'вня быlа' больша'а, ста'рая. Пожа'р де'сять домо'У слиза'У. Да оте'ч-от твой зна'ит: мальчо'нкой быУ, ви'деУ. Гово-ри'ли, подожгли' чужи'ё. Дед твой вы'ташшыУ Ко'лькю из избы'.
Бы'lо четы'ре сы'на — все по'мерли. Ма'тка с ума' сошlа', а Ко'ль-кя хво'рой быУ — шо больно'й, шо хво'рой. Ничаво' бо'льшо не зна'ю.
V
О'лькя, и'сь иди'! Сты'нет су'п-от. На' вот тибе', крошени'на. Кли'чешь, кли'чешь, а то'Уку нет. Во'т, Зо'йкя, жи'зь-от кака'! Вчера'сь простова'тики пекlа', дак се'год крю'ком и хожу'. Спи'-ну-то
lо'мит. А ты' хлеба'й, хлеба'й, не твоего' ума', да иди' в за-у'к. Не хлеба'й моlоко'-то, оно' ки'сlое.
Оте'ч-от вчера'сь моlоко' вари'У. Моlо'зевом телёнка напои'lа. Гущё моlоко'-то, до'бро. Окре'пнет ско'ро телёночек. Бры'нза уж гото'ва. Погоди' чуть, уж и невтерпёж тибе'. Плёнка зажа'рится, бочка' зарумя'нятся, тоУда' и кли'кну.
Уж гляжу', а моlока'-то обе'дешного и не'тутко. Коро'ва-то как копы'том поддаlа', дак всё и опроки'нуlось. На'до сёдня моlоко' в печь поста'вить, бо'льно уж ребети'шки пе'нку лю'бят. Ду'маlа к пирога'м смета'ны накопи'ть, а Ва'ськя, бlу'день, всё верху'шки слиза'У.
В приведенных фрагментах речи жителей села Шапша Харовского района отчетливо проявляются особенности колоритной местной речи. Обратим внимание на некоторые из них[8].
Говор, разумеется, характеризуется оканьем: моlока'-то, коро'ва, моlо'зевом, простова'тики, пожа'р, домо'У, coшla', больно'й, поко'су, сеноко'с-от, хоро'ша, копешки, стого'У-то, ходи'ть и т. д. Любопытно произношение слова овада'. В нем вместо ожидаемого [о] наблюдаем [а]. Отчетливое произношение гласного [о] наблюдается в говоре во всех безударных положениях: моlоди'нька, говори'ли, подожгли', коlоко'льня, поУтора', пообряжа'lась, говори'т, побереги'сь; носи'lок, мно'го, ви'lоУ, бы'lо, ши'бко, оте'ч-от. Все вологодские говоры являются окающими, оканье здесь наблюдается полного типа. Это колоритная местная черта. Лиши вологжан ее — не будет нашего милого речевого своеобразия. Эта черта чрезвычайно устойчива, и пока кажутся необоснованными тревоги по поводу того, что на смену вологодскому оканью приходит аканье[9].
Ярчайшей особенностью говоров Вологодской области, и харовских в том числе, является произношение дифтонга [ие] на месте древнего ять перед твердым согласным: диеда, миесто, смиех, лието, лиес, нивиеста, сиев, биеlый, хлиеб, сиено, хлиев, тиеlo, диеlо, свиет, биеды, гниев, свиетlый и т. д. Такое произношение характерно для речи людей старшего возраста. В речи среднего и старшего поколения звучит [е]: ме'х, ле'зу, ве'тер, отве'т, де'Ука, ве'ры, не'тутко, обе'дешного и др. Гласный на месте древнего ять перед мягким согласным звучит, как и полагается в вологодских говорах, как [и]: в Ли'беже, ди'ти, в ли'се, в ли'с-ет, мидви'ди, ди'верь, вми'сте, дви'сти, ври'мя, ли'нь, зди'сь, боли'зь, ви'тер, ми'сеч, си'ни, си'мя и т. д.
Ударный гласный [а] в положении перед мягким согласным и звуком [У] реализуется в звуке [э]: гуле'ньё, пре'ли, пре'У, сне'ли, сне'У, гре'зь, гле'нь, гуле'ли, опе'ть. Данные факты позволяют ученым отнести харовские говоры к южной группе вологодских говоров, характеризующихся архаичностью[10] (3, Преображенская М. Н. ..., с.
71). Однако в диалектной речи харовчан наблюдаются и отклонения от общей закономерности, вызванные, по-видимому, влиянием литературного языка: зя'ть, дя'дя и др.
Говору села Шапша и его окрестностей присуще, как явствует из материалов Е. В. Вишняковой, чоканье[11] (6, с. 29 —
31). Чоканьем называется неразличение [ц] и [ч], совпадение их в общем варианте звучания: веч'о'ра, бо'ч'ка, пе'ч'ъ, ч'у'ю, ч'ай, ч'и'сто, с одной стороны, и оте'ч', ку'рич'а, па'льч'и, се'рч'ё, ку'знич'а, си'теч', ч'е'рква — с другой. Звук [ч'] произносится также и на месте сочетаний тс, дс на стыке корня и суффикса: гороч'ко'й, вяч'кой, воlого'ч'кой и др. Неразличение [ц] и [ч] проявляется в тех говорах, которые, как полагают диалектологи, связаны по своему происхождению с финно-угорскими языками. Современное состояние говоров Севера таково, что приходится говорить о стадии «беспорядочной мены» [ц] и [ч]: молца'т, ца'сто, пятацо'к — овч'а', ку'рич'а, продавч'у'.
Харовским говорам свойственно особое произношение звука, соответствующего звуку [л] в литературном языке. Музыкальный работник, вологжанин, преподававший ранее в Харовском районе, рассказывал однажды, как не мог понять произношение ученицы. Девочка, обучавшаяся в музыкальной школе, говорила: Lуна', поlутона'. Звук [l] здесь особый, полумягкий согласный. К этим ярким фактам следует добавить и такие примеры: хвати'lо, сиlo'с, глубо'ко,
бolo'mo, la'пой, кolo'ть, моlоти'тъ, ба'lовать, бlу'день, коlоко'льня, окlа'ли и др. В положении перед последующим глухим согласным и на конце слова этот звук произносится как У-неслоговое: бы' У, слиза'У.
Тот согласный, который звучит в речи харовчан, называется l-европейским, или l-средним. Почему он так называется? Европейским звук называется потому, что звук такого же типа известен западноевропейским языкам. Наименование средний подчеркивает акустическое впечатление, производимое звуком, — не твердый и не мягкий, а средний, лишенный той или иной дополнительной окраски. Диалектологи предполагают, что такая произносительная особенность в отношении фонемы [л] сформировалась под влиянием соседних финно-угорских языков.
Согласный, соответствующий орфографическому щ, звучит как твердое долгое [шш]: же'ншшина. По-видимому, слова щука, помещик, общество произнесут с таким же долгим твердым [шш].
Говорам Харовского района свойственно прогрессивное ассимилятивное смягчение согласных: Ва'ськ'я, Ва'льк'я, Зо'йк'я, Ко'льк'я, О'льк'я, Са'ньк'я, пе'чк'я, мо'йк'я, ле'йк'я, копе'йк'я, чайк'у', ку'ч'к'я, дава'й-к'ё. После плавного согласного [р], сохраняющего свое особое былое качество, также звучат мягкие согласные: четве'р'г', кочер'г'я', дёр'г'ять, ве'р'х', све'р'х'у.
Омма'н, омме'н, омморо'зиУ, о'мморок, оммере'ть, оммо'кнуть, омману'lа, ом мешки', оммо'к — такое произношение тоже представляет собой местную особенность ассимилятивного характера. В соответствии с сочетанием [бм], известным литературному языку и многим говорам, звучит [мм]. Возникающее при этом сочетание звуков [мм] повышает, по мнению Л. Э. Калнынь[12] и Р. Ф. Пауфошимы[13], признак вокальности, делает произношение более мелодичным. При этом в
харовских говорах, по наблюдениям Е. В. Вишняковой, сохраняется без изменений звукосочетание [дн]: ви'дно, моlодня'к, паску'дно, пoпolу'дни, хо'lодно и др. Это звукосочетание во многих русских народных говорах преобразуется в [нн], чего не отмечается на харовской территории.
Почти повсеместно в вологодских говорах, и в харовских в частности, наблюдается утрата так называемого интервокального звука [j] с последующим стяжением гласных звуков: больша', высо'ка, кака', си'ня, хоро'ша, гущо' молоко', каки' года', до'бро, моlоду', пе'рво, беле'т, ду'мат, зна'т. Такое произношение по преимуществу закреплено за определенными формами — глаголами в формах настоящего времени, полными прилагательными, сравнительной степенью прилагательных. Эта произносительная особенность в разных стадиях ее проявления характеризует и речь жителей Вологды.
При внимательном прочтении текстов, отражающих речь харовчан, обращаем внимание на факты типа ись, жизь. Этот ряд можно дополнить примерами ра'дось, пре'лес, му'дрось, боле'зь, хво'с, мо'с, мо'лодось и проч. Все они свидетельствуют о разрушении конечных сочетаний согласных ст, зн.
Ограниченный объем статьи не позволяет дать исчерпывающий обзор грамматических особенностей харовских говоров, поэтому отметим лишь некоторые из них. Типично вологодскими являются формы с гриба'м, за гриба'м, с нам, своим рукам, коси'м рука'м и др. Они свидетельствуют о том, что окончания творительного падежа множественного числа совпадают с окончаниями дательного падежа. Форма оне' также является диалектной. В древнерусском языке такой формы не было вообще. Для Вологодского региона она является обычной. Форма возникает в связи с аналогическим воздействием местоимения те'. Для глаголов свойственны формы типа свезите, берите, пойдете.
Для многих севернорусских говоров характерно употребление постпозитивных частиц. Такие частицы свойственны и литературному языку: кни'жки-то, учи'тель-тo. Но в вологодских говорах таких частиц больше и проявляют они себя своеобразно, нередко «согласуясь» со словами, к которым относятся: су'п-от, жи'зь-от, оте'ч'-от, сеноко'с-от — в харовских тестах, пастушо'к-от, ба'нка-тa, изба'-та, в и'збу-ту, шко'лу-ту,
lо'дку-ту, ба'нки-ти, уци'тельници-ти, луга'-ти, пра'внуки-ти, де'вки-те, де'нежки-те — в говорах соседнего, а некогда входившего в Харовский Сямженского района.
Таковы некоторые особенности говоров на территории Харовского района Вологодской области. Специфичность, колоритность говоров позволяет надеяться, что они и в дальнейшем будут привлекать внимание исследователей. Принять участие в собирательской работе могут краеведы, любители российской словесности, учителя русского языка и литературы, работающие в школах района, а также учащиеся, которые непременно проникнутся идеей патриотического, любовного отношения к говорам родного края.
Словарь диалектной лексики[14]
Ак, част. Используется для выделения, подчеркивания смысла.
Сги'нул он — как не' было, в ли'се ак.
Атла'сница, ы, ж. Большой шелковый платок, шаль фабричного изготовления. Мне атла'сницу тя'тя привёз с кистя'ми.
Баско'й, ая, ое. Красивый. Э'та-то ко'шечка ши'бко баска'я.
Ба'т, а, м. Небольшая лодка, выдолбленная из цельного куска дерева. У о'зера мно'го ба'тов стои'т, на любо'й перее'дешь.
Батма'н и бакма'н, а, м. Связка лука или чеснока.
Бато'г, а', м. Палка, кол, жердь. Вот схвачу' бато'г да наколочу' вас!
Бесе'дка, и, ж. Приспособление для сидения в повозке, санях, лодке, на качелях. А у то'й качу'ли бесе'дку-то дли'нною сде'лали, нас мно'го зале'зет.
Бе'ть, и, ж. Одна из жердей, приколачиваемых под крышей крестьянского двора для хранения сена. Бе'ти-то обломи'лись, се'но и упа'ло на поУ.
Богора'дный, ая, ое. Немощный, убогий. Богора'дной стари'к-от, рабо'тать не мо'жет.
Бо'ркнуться, усь, утся, сов. Упасть с сильным шумом, грохотом. Бо'ком бо'ркнулась, дак всё ещё бо'льно.
Бота'ть, ю, ют, несов. Покачивать, качать. До чего' доходи'лся — во все' сто'роны бота'ет.
Блуди'ть, жу', дят, несов., неперех. Делать что-либо непозволительное, проказничать. Опя'ть кот но'чью блуди'л, молоко' про'лил.
Бу'ка, и, м. и ж. Мифический персонаж, которым пугают детей. Вот бу'дешь пло'хо вести' себя', бу'ка придёт.
Бунтова'ться, у'юсь, у'ются, несов. Суетиться. Все хо'дят, все бунту'ются в дере'вне.
Вара'кать, ю, ют, несов., перех. Неряшливо, неумело писать. Опя'ть чего'-то вара'кают! Шли' бы погуля'ли. Пото'м свои' бума'жки изде'лаете.
Варото'к, тка', м. Кипяток. Не обожги'сь, э'то ворото'к.
Варза'ть, ю, ют, несов., неперех. Делать что-либо непозволительное, проказничать. Варза'ть не бу'дешь, дак живи'.
Верзи'ло, а, м. и ж. Очень высокий человек. Како'й вы'махал верзи'ло!
Весли'ться, лю'сь, ля'тся, несов. Править веслом. Снача'ла я весли'лся, а о'н ры'бу лови'л. Пото'м поменя'лись.
Взду'ть, ю, ют, сов., перех. Зажечь, включить. Взду'й све'т-от.
Ви'ца, ы, ж. Прут, ветка. Ви'ца-то во'н кака'я дли'нная, дак доста'ну! Тебя' ма'тка кли'кала. Иди', а то попадёт ви'чей-то.
Во'пщина, ы, ж. Шелуха, остающаяся при обмолоте зерен ячменя; некачественное зерно. Хоро'шоё си'мя отбира'ли си'ять, а во'пшшины и'ли.
Воро'сево, а, ср. Воровство. Воро'сева ны'нче мно'го, все' тя'нут.
Вчера'сь, нареч. Вчера. Каза'ли вчера'сь кину' хоро'шую.
Вы'шка, и, ж. Чердак. Ко'шки-то на вы'шке но'сятся — токо потоло'к дрожи'т.
Вя'зево, а, ср. Жгут, сделанный из стеблей растений для связывания снопа. Соберёшь льну' во'семь го'рсточек и ло'жишь на вя'зиво.
Вя'кнуть, у, ут, сов., перех. Сказать невнятно, вяло. Не спроси' — не ска'жет, спроси' — вя'кнет чего'.
Га'вря, и, м. и ж. Простак, простофиля. Да ты' га'вря како'й-то.
Гало'й, я, м. Прятки. Когда пря'чутся, э'то игра' в гало'й.
Га'мазом, нареч. Вместе. Все' га'мазом и пойдём.
Га'мать, ю, ют, несов., неперех. Делать что-либо непозволительное, проказничать. Не га'май тут! Уши надеру'!
Гваздану'ть, у', у'т, сов., перех. Ударить, стукнуть. Она' меня' как гвазданёт копы'том, шальна'я!
Глухня', и, м. и ж. Плохо слышащий человек. Ва'лька! Глухня'! Не слы'шишь что ли?
Гогы'ря, и, ж. Большая куча чего-либо. Ну и гогы'рю ты смета'ла!
Годо'к, дка', м. Солдат, призванный на службу в один год с кем-либо. Не'крутов, за'бранных в оди'н призы'в, называ'ют годо'чками. Оди'н так годо'к.
Годо'чек, чка, м. Ласк. к годо'к. Не'крутов, за'бранных в оди'н призы'в, называ'ют годо'чками. Оди'н так годо'к.
Голова'нчик, а, м. Головастик. Голова'нчиков ны'нче мно'го, э'то хорошо'.
Голы'шка, и, ж. Кушанье из яиц, влитых в молоко и доведенных на огне до готовности. Оте'ч-от голы'шку лю'бит, сгото'вь.
Горю'н, а, м. Место в избе, где во время посиделок поочередно находились влюбленные пары. И в мое'й избе' бы'ли посиде'лки и горю'н е'сть.
Гу'ща, и, ж. Творог. Кто' гу'щу не лю'бит? Гу'ща в кружка'х хороша'.
Гущо'й: « Гущо'е молоко'. Первое после отела молоко. Гущо'е молоко' не пьют, оно' телёночку.
Дарёж, а, м. В старинном свадебном обряде — процесс дарения подарков. Проце'сс даре'ния у на'с называ'ют дарёж.
Двуле'ток, тка, м. Жеребенок или теленок второго года жизни. У нас-то? Да двуле'ток уже'.
Де'ва: « Кра'сна де'ва. Мифический персонаж в образе девушки, который якобы обитает в лесу. Кра'сна де'ва ча'шше паренько'в в лес зама'нивает.
Де'вка, и, ж. Девушка. Ра'ньшо де'вка полю'бит — враз па'рня приколду'ет.
Долгомо'стье, я, ср. Значение? Все пря'мо подёшь, там долгомо'стье и уви'дишь.
Доло'нь, и, ж. Площадка для молотьбы, ток. На доло'нь сёдня о'чередка.
Доту'каться, юсь, ются, сов. Договориться, добиться. Доту'кались мы, тра'ктор бу'дёт!
Дотыка'нье, я, ср. Завершение процесса тканья. А оконча'ние тканья' — дотыка'нье.
Драть: » Один рот и тот дерёт! Шутл. Слова, произносимые в ситуации, когда кто-либо чихнул.
Дымо'вник, а, м. Печная труба. Дымо'вник чи'стить пора', опе'ть пти'ча попа'ла.
Дювья', нареч. Легко, просто. Дювья' тебе', ба'бка: жи'зь-от отжила'.
Задава'листый, ая, ое. Заносчивый, хвастливый. Он задава'ли-стый па'рень. Ма'тка бе'дная с ним.
Заошалева'ть, ю, ют, сов., неперех. Начать проявлять буйный, непокорный нрав. Заошалева'ла опя'ть коро'ва-то, ляга'ется всё.
Запу'ка, и, ж. Запрет (чаще основанный на суеверии). У на'с мно'го вся'ких запу'к: то' нельзя' да э'то.
Затыка'нье, я, ср. Начало процесса тканья. Нача'ло тканья' затыка'ньем называ'ли.
Зау'к, а, м. Пространство между двумя соседними домами. То'ко в зау'ке игра'йте. По-лего'нькому вы'скочила в зау'к, и проду'ло.
Зы'рить, рю, рят, несов., перех. Употреблять что-либо жидкое, пить. Зы'рь хоть всю' ба'нку. Молоко'-то парно'е.
Изуро'чить, чу, чат, сов., перех. Сглазить. Бо'йся его' сло'ва: изуро'чить мо'жет.
Има'ть, ю, ют, несов., перех. Ловить, брать, хватать. Тот ужо' убег, имай э'тот-то.
Издереби'ть, блю', бя'т, сов., перех. Теребя, царапая когтями, изодрать, изорвать. Весь пала'с издереби'л. Ко'гти бы пообрыва'ть!
Ка'вкать, ю, ют, несов., неперех. Издавать характерные звуки, мяукать. Чё-то ка'вкает Ва'ська, бо'лен что ли?
Каза'ть, жу', жут, несов., перех. Демонстрировать, показывать. Каза'ли вчера'сь кину' хоро'шую.
Капару'ча, и, ж., об. мн. капару'чи. Груб. Руки. Убери' капару'чи! Ле'зешь везде'!
Ка'таник, а, м. Валенок. Возьми' ка'таники: с по'лу ду'ет.
Качу'ли, мн., у'ль. Качели. Дед качу'ли сколотил но'нечь. У на'с и возду'шные, и назе'мные — всё качу'ли. А у то'й качу'ли бесе'дку-то дли'нною сде'лали, нас мно'го зале'зет.
Кисли'ца, ы, ж. Щавель. За кисли'цей ходи'ли? Мно'го насбира'ли?
Клопо'вница, ы, ж. Растение пижма обыкновенная. Клопо'внича ши'бко растёт.
Козоно'к, нка', м. Игральная кость. По-ва'шему-то ба'бки, а по-на'шему козонки'.
Коробе'йник, а, м. В свадебном обряде — человек, который перевозит приданое невесты. Коробе'йники — э'то кто перево'зит прида'ное неве'сты.
Лони'сь, нареч. В прошлом году. Лони'сь ле'том тепло' бы'ло.
Мани'ть, l л. не употр., нят, несов., неперех. Казаться, мерещиться. Голова' тяжёлая сде'лается, и всё ро'жа кака'я-то мани'т.
Ма'тка, и, ж. Мать. Тебя' ма'тка кли'кала. Иди', а то попадёт ви'чей-то.
Ме'шанец, нца, м. Нетопленое сливочное масло домашнего приготовления. Ты меша'й смета'ну, то ме'шанец и полу'чишь.
Молодя'жка, и, ж. Молодежь. В Ива'нов день молодя'жка вся отправля'ется на гуля'нки.
Моль: « Ни рыбы, ни моля! Пожелание тому, кто отправляется на рыбалку. Рыбака' приветствуют: «Ни ры'бы, ни моля'!»
Мо'ре: » Мо'ре под коро'ву! Благопожелание хозяйке, которая доит корову. Если хозя'йка дои'т коро'ву, ей говоря'т: «Мо'ре под коро'ву!»
Мура'ш, а, м. Муравей. Мураши' всю и'збу заполони'ли.
Нагри'зить, ?, ят, сов., неперех. Сделать что-либо плохо, кое-как. Опя'ть нагри'зила тут! Вся изба' в му'соре.
Назём, а, м. Навоз. Назёма ны'нче мно'го на'до, огоро'д вели'к.
Нашами'ть, млю', мя'т, сов., неперех. Насорить, намусорить. Я тут нашами'ла, смахни'.
Негордли'вый, ая, ое. Скромный, не высокомерный. Он у на'с негордли'вый.
Не'крут, а, м. Новобранец. А новобра'нец он и е'сь не'крут. Не'крутов, за'бранных в оди'н призы'в, называ'ют годо'чками.
Оди'н так годо'к.
Но'нечь, нареч. Нынче. Дед качу'ли сколотил но'нечь. Но'нечь хо'лода мно'го бу'дёт. Огоро'д но'нечь поднима'ть на'до на задво'рках.
Но'нешний, яя, ее. Относящийся к настоящему времени, нынешний. Но'нешняя молодёжь совсе'м не та'.
Ня'вгать, ю, ют, несов., неперех. Ныть, плакать, прося чего-либо. Не ня'вгай, не'чего ныть тут.
Обира'ть, ю, ют, несов., перех. Одевать, наряжать. Хоть оде-ва'ть неве'сту, хоть обира'ть — всё равно'. Ту, что обира'ет неве'сту, кли'чут снаряди'хой.
Оболока'ться, юсь, ются, несов. Надевать на себя что-либо, одеваться. Оболака'йся, домо'й нам пора'.
Обра'та, ы, ж. Снятое молоко, обрат. Обра'ту телёнку вы'лей. Обряжа'ться, юсь, ются, несов. Выполнять ежедневные работы по хозяйству. Опе'ть обряжа'ться на'до ужо'. Скоти'на орёт. Огоро'д, а, м. Забор, изгородь. Огоро'д но'нечь поднима'ть на'до на задво'рках.
Оде'нки, мн., ов. Жидкость, остающаяся при сбивании масла.
Оде'нки скоти'не отда'й, вон в чугу'н.
Одря'бнуть, у, ут, сов., неперех. Потерять чувствительность, онеметь. Па'льчики-то одря'бли: ка'таники малы'.
О'стров, а, м. Лес или участок леса, обособленный по своему ландшафтному положению, выделяющийся среди основного массива высотой, породой деревьев или др. В острову' дак ле'с боль-шо'й, хоро'шой. Мы с Ни'нкой-то пили'ли, дак у на'с всё шли бирёзы
lа'дно. Видь зна'ите: в острову' дак бирёзы-ти — су'чья-то на одно'й маку'шке. Острова'-то. Да ле'с большо'й, лес руби'ли ак.
О'твод, а, м. Большая калитка, створка ворот. О'твод закро'й, коро'ва мо'жет пройти'.
Отводо'к, дка', м. Калитка в изгороди. Отводо'к тут поста'вили, дак соба'ки переста'ли бе'гать.
Отсу'шка, и, ж. Заговор, сделанный для того, чтобы поссорить любящих друг друга людей. А за'говор для рассо'ры отсу'шкой называ'ется.
Оха'пывать, ю, ют, несов., перех. Обсчитывать, обманывать. В магази'не то'лько и зна'ют оха'пывать.
О'чередка, и, ж. Очередь. На доло'нь сёдня о'чередка.
Па'денье, я, ср. Жидкость, остающаяся при топлении масла. Вот тебе'па'денье, возьми'.
Пазга'ть, ю, ют, несов., перех. l. Резким движением рвать, разделять на части. Распазга'ла всю фуфа'йку. 2. Бить, ударять. Пазга'ли-то друг дру'га — крови'щи бы'ло!
Па'кли, мн., ей. Длинные неухоженные волосы. Убери' свои' па'кли, гребёнка-то есть.
Па'лка, и, ж. Валек для полоскания, выколачивания белья. Оте'ч па'лку сломи'л на про'руби об лёд.
Па'хтус, а, м. Нетопленое сливочное масло домашнего приготовления. Па'хтус оста'Уся, снеси' де'ду.
Пожина'льница, ы, ж. Колосья, которые оставляли на поле в знак окончания жатвы. Пожина'льницей зову'т коло'сья, кото'ры оставля'ли на по'ле после жа'твы.
По-лего'нькому, нареч. Будучи легко одетым, налегке. По-лего'нькому вы'скочила в зау'к, и проду'ло.
Приёмыш, а, м. Мужчина, живущий после свадьбы в доме жены. Живёт у неве'сты — зна'чит, приёмыш.
Принята'тельница, ы, ж. Женщина, которая причитает на свадьбе. Была' у на'с на деви'чнике и своя' причита'тельница.
Разболока'ться, юсь, ются, несов. Снимать одежду, раздеваться. Разболока'йся и сади'сь. Возьми' ка'таники: с по'лу ду'ет.
Разведе'нец, нца, м. Мужчина, расторгнувший брак. Мужи'к, расто'ргший брак, зовётся разведе'нец.
Разведёнка, и, ж. Женщина, расторгнувшая брак. А ба'ба называ'ется разведёнка.
Разле'в, а, м. Сосуд с носком, в котором в печи топят масло. Достава'й разле'в. Уж ма'сло гото'во.
Рассо'ра, ы, ж. Прекращение любовных отношений, ссора. А за'говор для рассо'ры отсу'шкой называ'ется.
Росома'ха, и, ж. Непричесанная, растрепанная девочка, женщина. Ну ты росома'ха кака'я! Вся растрёпана.
Самохо'дка, и, ж. Женщина, вышедшая замуж без благословения родителей и регистрации брака. Самохо'дка — э'то когда' у де'вушки нет прида'ного.
Сва'рба, ы, ж. Свадьба. Сва'дебный пир у на'с называ'ют сва'-рбой. У на'с с де'дом уж была' золота'я сва'рба.
Свя'тки: » Зелёные святки. Неделя, следующая за Троицей. За Тро'ицкой неде'лей еле'дуют зелёные свя'тки.
Сги'нуть, у, ут, сов., неперех. Погибнуть, сгинуть. Сги'нул он — как не' было, в ли'се ак.
Снаряди'ха, и, ж. Женщина, которая в день свадьбы наряжает невесту. Ту, что обира'ет неве'сту, кли'чут снаряди'хой.
Со'кол, а, м. Новобрачный в первый день свадьбы. В пе'рвый день сва'рбы жениха' называ'ют у на'с со'колом.
Ставо'к, вка', м. Сосуд с носком, в котором в печи топят масло. Стово'к, или разле'в — всё для ма'сла, всё в печь.
Ста'я, и, ж. Постройка, загородка для мелкого скота. Загоня'й в ста'ю да се'но дай.
Ткну'ться, у'сь, у'тся, сов. Упасть. Я ткну'лась, пото'м ста'ла очу'хиваччё. Хло'пнуло меняl, я и ткну'лась.
Трехле'ток, тка, м. Жеребенок или теленок третьего года
жизни.
Тю'пка, и, ж. Сноп льна. Коли сно'пик льна, тогда' тю'пка э'то. Тя'тя, и, м. Отец. Отца' тя'тей зва'ли. Мне атла'сницу тя'тя привёз с кистя'ми.
Ужо', нареч. Уже. Тот ужо' убег, има'й э'тот-то. Опе'ть обряжа'ться на'до ужо'. Скоти'на орёт.
Утону'вщик, а, м. Утопленник. Утону'вщиков в о'зере мно'го быва'ет ле'том, всё прие'зжие.
Фами'ль, и, ж. Фамилия. Ка'к фами'ль-то у него?
Шами'ть, млю', мя'т, несов., неперех. Сорить, мусорить.
Ши'бко, нареч. Очень. Э'та-то ко'шечка ши'бко баска'я. Клопо'внича ши'бко растёт. Ли'хо мне от него', ши'бко уста'ла я.
Шле'мать, ю, ют, несов., неперех. Груб. Идти, убираться.
Шле'май отсе'ль.
Шу'нуть, нет, безл. Ударить, стукнуть. Берёзой-то шу'нуло меня' хорошо'.
Яи'читься, чусь, чатся, несов. Выполняя определенный ритуал в день Пасхи, обмениваться крашеными яйцами. В день Па'схи поло'жено яи'читься.
ПРИМЕЧАНИЯ
1Касаткин Л. Л. Современная русская диалектная и литературная фонетика как источник для истории русского языка. М.: Наука — Школа «Ярк»,
l999. Введение. С. 32-42.
2 Вологодская область. Административно-территориальное устройство на
1 января 2000 года. Официальный справочник. Вологда,
2001. С. 58.
3 Азарх Ю. С. О корреляции согласных по твердости-мягкости в одном вологодском говоре // Исследования по русской диалектологии. М.,
1973; Касаткин Л. Л. Говор деревень Слободского сельсовета Харовского района Вологодской области // Современная русская диалектная и литературная фонетика... С.
154—166; Пауфошима Р. Ф. О распределении мягкости в двойных сочетаниях зубных согласных в некоторых окающих русских говорах // Исследования по русской диалектологии. М.,
1973; Преображенская М. Н. Чередование а//е в одном вологодском говоре // Известия АН СССР. СЛЯ.
1973 Т. 32. Вып. l; и др.
4 Словарь вологодских говоров / Под ред. Т. Г. Паникаровской. Вып.
l-9. Вологда: ВГПИ-ВГПУ, l983-2002 (издание продолжается).
5 Диалектологическая практика студентов филологического факультета /Сост. Т. Г. Паникаровская. Вологда,
1983; Программа собирания сведений для Лексического атласа русских народных говоров. Ч.
l—2. СПб., 1994.
6Вишнякова Е. В. Описание говора села Шапша Харовского района Вологодской области. Дипломная работа / Научный руководитель — Л. Ю. Зорина. Вологда, 2000.
7 Имеющиеся в нашем распоряжении сведения о людях, от которых записаны тексты, не приводятся по этическим соображениям.
8 В предлагаемом обзоре местных черт харовских говоров фигурируют далеко не все их особенности, выявленные автором, а лишь те, что максимально доступны наблюдению и интересны, как представляется, широкому кругу читателей.
9 Jоuni Mikael Vaahtera. Развитие вокализма в одном вологодском говоре и определение фонемного состава диалектной системы. Syksy, 2002.
10Преображенская М. Н. Указ. соч. С.
7l.
11Вишнякова Е. В. Указ. соч. С.
29-3l.
l2 Калнынь Л. Э. Сочетания взрывных губных и зубных согласных с назальными сонантами // Восточнославянские изоглоссы. Вып. 2. М.,
1998. С. 29-38.
13 Пауфошима Р. Ф. Фонетика слова и фразы в севернорусских говорах. М.,
1983. С. 50.
14 При составлении словаря использованы ранее не опубликованные материалы дипломной работы Е. В. Вишняковой и тетрадей для Лексического атласа русских народных говоров, заполненных студентами ВГПУ под руководством Г. А. Дружининой. Приемы лексикографического описания соотносятся с принципами, разработанными для Словаря вологодских говоров.