К ЧИТАТЕЛЮ
От того, что мы забываем о солнце, оно не перестает светить, прощая нас, забывчивых.
Так и народ в целом прекрасно помнит и бережно хранит свои свычаи и обычаи, обряды и предания, легенды, поверья и молитвы.
В нашей земной, телесной жизни нет ничего случайного – ни встреч, ни действий, ни явлений. Но жизнь коротка. А Зобрядовый, нравственный свод для того и создавался веками, отшлифовывался поколениями предков, чтобы помочь нам, нынешним, жить правильно в этом мире и подготовить душу для жизни вечной.
В книге, которую вы держите в руках, не случайно именно двенадцать глав, столько же, сколько и месяцев в году – полный цикл, завершенность.
Начинается год и заканчивается. Начинается жизнь и завершается. Как ее прожить? Книга не научит этому. Но она, как компас, может указать верный путь. Тем более, что многие сейчас стремятся выйти на него – на путь народных традиций.
Как выбрать имя, как крестить ребенка, какие песни петь ему в детстве, какими играми забавлять, чтобы это было на пользу здоровью?
Как праздновать именины, какая тайна сокрыта в самом по себе имени и какую молитву сотворять своему Ангелу-хранителю?
Что такое помолвка, как проходит обряд венчания, как это было в старину, что принято дарить новобрачным, как церковь относится к второбрачию и т.д.?
А календарные праздники... К примеру, масленица. Почему один день называется тещины вечерки, а второй – золовкины посиделки?
А еще – десятки вопросов, связанных с церковными обрядами, с такими понятиями, как причастие, исповедь, отпевание, панихида...
Как правильно, по-христиански совершать обряд погребения, поминать, и как это было принято на Руси в разные эпохи, начиная с язычества?
Вопросов десятки и десятки. Потому что на протяжении десятилетий воинствующего атеизма нас отучили от ответов. А надобность в них, как показывает жизнь, велика. Особенно, если есть возможность сравнить – как сейчас, как было раньше, и как надо.
Вы помните отчество своей прабабушки? А чем занимался ваш прадедушка, знаете? Запамятовали... Значит, и самих себя толком не знаем, если забыли, потому что каждый из нас таков, каков он есть, благодаря именно им. Имею в виду не только рост, цвет глаз и тип лица. Но и – привычки, наследственные недомогания, болезни. Знали бы, к примеру, что трое в вашем роду умерли от астмы – берегли бы свои легкие. Когда говорят «на роду написано таким быть», то подразумевают именно род – то есть родовое дерево, предыдущие поколения семьи..
Но и народ, если разобраться, живет так же, как один человек – только намного дольше. У него тоже свои гены, своя память, свои болезни. Народы тоже появляются и умирают. А чтобы дольше сохранить себя во времени, создают веками жизненные своды – педагогические, медицинские и т.д. Нам в наследство оставлены несметные сокровища. Но как часто мы бываем ленивы и нелюбопытны! И, проходя мимо родового золота, тянемся к чужим сверкающим побрякушкам. Вчитайтесь внимательно в колыбельные, пестушки, потешки, сказки, скороговорки и поймете, о чем речь.
Думаете, весь этот фольклор – для потехи? Ошибаетесь. Любой народ по природе слишком бережлив, чтобы веками хранить и помнить ненужное, непригодное для каждодневной жизни. Остается только самое ценное, необходимое. Если у человека отнять все, кроме памяти, и если этот человек хорошо знает с детства народное творчество и обычаи, он сможет и вылечить себя, и возродить те же нравы, тот же быт.
Ну хотя бы самое простое – колыбельные песни. Сколько вы их знаете – одну - две? А их – сотни, и в каждой – поток информации. Например, сейчас модно определять в квартире благоприятные и неблагоприятные места – кто с золотым колечком на нитке ходит по дому и смотрит, где оно начнет раскачиваться; кто, как экстрасенсы, с рамками. А раньше для этого хватало одного лишь... кота.
Зачем его впускали в доме первее всех, и сами до тех пор не входили, пока кот себе место не выберет? Да затем, что это и было самое удобное, внутри силовых линий расположенное место – самое здоровое место в доме. Здесь и ставили потом колыбель для ребенка.
А чтоб не забывалось, что кот нужен не только для ловли мышей, о нем сложены сотни колыбельных песен. Чтобы в сознании на века закрепилось: кот – колыбель – ребенок.
Пара песен про собачку, пара – про курицу да про серого волка, а более ста – про кота. Помните: «Котенъка, коток, котя – серенький хвосток! Приди, котик, ночевать, мово дитятку качать, прибаюкивать. Я тебе, коту, за работу заплачу...», и уж чего ему только не сулят: и кринку молока, и кусочек пирога – лишь бы не уходил, лишь бы побыл с ребенком.
Мелочь? Так ведь и вся жизнь из мелочей состоит. Если их знать и помнить – будем и здоровее, и богаче, и крепче.
Предлагаемая книга – своего рода краткий путеводитель по русским обычаям и обрядам, интерес к которым сейчас велик у широкой публики.
Издание можно назвать и попыткой дать представление о том, как вся человеческая жизнь отражена в вырабатывавшихся веками обычаях. Об этом свидетельствуют и приведенные примеры из литературной классики и фольклора.
Сейчас многие стремятся следовать нравам «старины глубокой», но далеко не все ведают, как надо в соответствии с этими нравами правильно крестить ребенка, выбирать ему имя; что такое сватовство, сговор, свадебные чины и каким должен быть сам по себе полный свадебный обряд; как вершится венчание и, соответственно, как к нему готовиться и т.д. и т.п. По замыслу издателя и составителя эта книга должна в некоторой степени помочь читателю ориентироваться в обычаях и обрядах, регламентирующих личную жизнь.
В былые, не столь уж и отдаленные от нас времена то, о чем сейчас приходится напоминать, являлось естественным, а во многих случаях и обязательным для русского человека. Десятилетия жестокой борьбы не только со всем церковным и религиозным, но и со всем истинно народным, традиционным, национальным дали свои горькие плоды. И теперь многие молодые и даже не очень уж молодые люди не знают, как вести себя в храме; когда на улице масленица, а когда вербная неделя; что такое Троицын день и т.д. Но традиции возрождаются, стремление следовать им велико, о чем свидетельствуют не только интерес к народной жизни, но и выход в свет все новых и новых книг, посвященных обычаям, и влияние их на общественное сознание.
Обряды играли раньше столь значительную роль в жизни народа, что переоценить их невозможно. Они не только поддерживали нравственный свод, но во многом и сами составляли его. А в песенном, поэтическом сопровождении тех или иных действий народ не только воплотил представления о добре и зле, о прекрасном и безобразном, но и оставил свои веками накопленные педагогические, медицинские, бытовые познания. Детские годы сопровождаются песнями и играми, помогающими ребенку правильно развиваться. Один из самых насыщенных, сложных и красивых обрядов – свадебный – естественно, тоже ничего случайного не несет в песнях и самой последовательности – все расписано до шага, до слова, за каждым символом – конкретное значение.
То же – ив похоронных обрядах, и в прочих. Они – порядок жизни, близкий русскому сердцу. Будучи отражением характера наших предков, они во многом и формировали, и продолжали его во времени. И не случайно многие исследователи и фольклористы тратили годы жизни, чтобы записать, осмыслить, сопоставить, издать «Русские простонародные праздники и суеверные обряды», «Абевегу русских суеверий», «Предание о народных русских суевериях, поверьях и некоторых обрядах», «Быт русского народа», «Сказания русского народа» и т.д.
Карамзин и Костомаров, Забылин и Терещенко, Сахаров и Афанасьев оставили нам драгоценнейшие свидетельства, постоянно дополняемые сейчас нашими современниками, – оставили как живое завещание, как прямые рекомендации.
В предисловии к замечательному труду «Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия» М. Забылин писал: «Смеем надеяться, что наша книга послужит прекрасным пособием для каждого любителя русской истории и русской народности, а также для историка, художника, исторического романиста, драматурга и вообще для всех читателей, любящих серьезное чтение.
Читая лекции отечественной истории в наших учебных заведениях, преподаватели этого предмета мало говорят об обычаях и образе жизни наших предков, почему бытовая сторона нашего народа в своем прошлом почти потеряна для нас. Между тем археологические и этнографические исследования указывают нам на следы и остатки обычаев, обрядов и образа жизни народа. В сказках, былинах, поверьях, песнях встречается очень много правды о родной старине, и в поэзии их передается весь народный характер века с его обычаями и понятиями».
Цель данного издания скромнее. Хотелось, чтобы заинтересованный читатель (а таких сейчас сотни тысяч) не выискивал необходимые ему жизненные сведения в разрозненных томах, коих сотни и многие из которых не переиздавались с прошлого века, а имел под рукою компактное, полезное в повседневной жизни издание. Для этого не только были отобраны и включены в книгу лучшие труды прошлого, но использована и современная литература (все указания – внутри текста и в списке использованной литературы), в частности, фольклорные сборники, которые прекрасно показывают и доказывают, что народная мудрость не только жива, но и по сей день необходима, будь то колыбельные песни и чистоговорки или величальные песни.
В сборнике речь идет (в разных главах) как о народных, иногда в основе своей дохристианских обрядах, так и о церковных таинствах и празднествах. Это не должно смущать, ибо, во-первых, книга рассчитана на самую широкую читательскую аудиторию, которой одновременно интересно как то, так и другое; во-вторых, в некоторых случаях трудно уже провести четкие границы; и, в-третьих, на сей счет еще в прошлом веке М. Забылин писал, что «когда христианская вера поборола языческую и водворилась, то хотя языческим обрядам и был положен конец, но множество обычаев, не входящих в состав прямого языческого богослужения, были оставлены и множество из них сохранилось даже до сих пор в форме увеселений, обычаев и... некоторые обычаи язычества привились к торжествам христианским».
Конечно, невозможно в полной мере вернуть семейную и прочую обрядность. Да в этом и нужды нет, поскольку сейчас иное время, иной уклад жизни. Но прав был Д.К. Зеленин, когда говорил, что «в истории обряда форма меняется, а функция при этом часто остается, хотя иногда и перетолковывается на иной лад». И ритуалы, и их фольклорное сопровождение – это часть нашей истории, нашей культуры, нашего быта – всего, без чего мы – не полные, не цельные. Поэтому хотя бы основные из обрядов и обычаев знать необходимо.
Размышляя о фольклоре, без которого обрядовость немыслима, один из современных исследователей В. Калугин приходит к выводу: «Обращение к вековому опыту народа, к его духовному наследию приобретает в наше время не меньшее значение, чем острейшие экологические проблемы сохранения природных богатств, экологического равновесия. Фольклор – это наше духовное богатство, наша экологическая среда, точно так же требующая сохранения и защиты, восстановления естественных связей человека с историческим и духовным наследием своего народа, прошлого с настоящим. Мы многие годы жили с уверенностью, что нельзя повернуть «колесо истории» вспять, что движется она семимильными шагами, только вперед. А если и обращались к истории и фольклору, то с оглядкой на пресловутую «патриархальность», ярлык которой навешивался как один из самых тяжелых идеологических грехов. Только сейчас мы начинаем понемногу осознавать, что без таких постоянных возрождений прошлого в настоящем немыслимо и само будущее. Все мировые культуры проходили через свои эпохи возрождений, «колесо истории» всегда поворачивалось вспять – к отринутому или забытому духовному наследию своего народа... Горели рукописи, в пепелища превращались целые библиотеки... только память народную не смогли уничтожить никакие лихолетья истории, никакие Батыевы нашествия. Память народная сохранила, донесла до нашего времени это живое наследие веков».
В полной мере сказанное относится и к обычаям, которые продолжали жить в народе, несмотря ни на что. И которые по сей день вызывают к себе живейший интерес. Хорошо, если книга, которую вы держите в руках, не только удовлетворит в чем-то ваш интерес, но и расширит его, отодвигает обратиться к новым источникам, чтобы в конечном итоге в вашу жизнь вновь вошел тот колорит, который по сей день привлекает всех нас в народных обрядах.
Иван Панкеев
КРЕСТИНЫ
КРЕЩЕНИЕ
КОГДА И КАК НАЧАЛОСЬ КРЕЩЕНИЕ
Среди песков пустыни Иордана,
Где высятся ряды угрюмых скал,
Где бродят волк голодный и шакал,
Звучала речь святая Иоанна
Как к покаянию народному призыв.
Толпы людей, как волн морских прилив,
Стекалися к убежищу Предтечи
И слушали пророческие речи
Отшельника. Постами изможден,
Питаяся акридами и медом,
И власяницею суровой облечен,
Святой пророк являлся пред народом
И в пламенных, бичующих словах
Учил его и обличал в грехах.
Когда ж избрал как символ очищенья
В водах реки крещенье,
Уверовав в учение его,
Шли многие креститься у него.
Ольга Чумина
Бессмертие... осуществляется несомненно в потомстве.
Л. Толстой
Эта глава носит как познавательный, так и прикладной характер. Конечно, сейчас вовсе не обязательно (хотя и интересно) знать о том, как принимали роды сто лет назад. Даже само по себе слово «родины» ушло из нашего языка. Но, если заботу о физическом, физиологическом рождении ребенка берет на себя современная медицина, то забота о рождении духовном остается на плечах родителей. И когда принято решение крестить младенца, тут же возникает вопрос: как это делать? как готовиться к этому событию?
Сейчас обряд родин предельно изменился, что объясняется и самой изменившейся жизнью, укладом и уровнем медицины. Роды теперь принимают (за редким исключением) в родильных домах, вместо опытных старых бабок существуют медицинские консультации, масса пособий по уходу за ребенком. Но как же наши предки рожали детей, ухаживали за родильницей и новорожденными, не зная того, что мы знаем сейчас, и не обладая достижениями нашего времени?
Есть смысл внимательно вчитаться в наблюдения над обычаями и обрядами, которые соблюдались при родах, особенно в семьях крестьян. В прошлом веке и в начале нашего века было издано несколько трудов, детально отражающих этот немаловажный эпизод в жизни человека. К ним принадлежит и работа замечательного этнографа и фольклориста Д.И. Успенского «Родины и крестины, уход за родильницей и новорожденным», позволяющая не только пополнить познания, но даже и кое-что перенять и запомнить.
«Как в среде других классов, так в крестьянском быту, – писал Успенский еще в XIX веке, – в особенности роды обыкновенно представляют собою один из самых тяжелых, самых напряженных моментов в жизни каждой семьи. Еще до наступления родов опасения за их благополучный исход и желание заранее узнать пол и хотя бы отчасти судьбу младенца заставляют волноваться и беспокоиться не только беременную женщину, но и близких ее родственников. Довольно полное изображение переживаемых ими за это время душевных волнений мы находим в тех обрядах, ворожбе и разного рода суевериях, какими сопровождаются родины и крестины.
Пол ребенка имеет большое значение в будущем для материального благосостояния семьи: обыкновенно мальчик обещает крестьянской семье помощника, а девочка – разорительницу. Чтобы узнать, какого пола дитя пошлет Господь, в известном случае находят на это указания в наблюдениях над самою родильницею во время ее беременности, над последним из ее детей и над событиями, случающимися в то время. Так, говорят, если беременная женщина полнеет, то родит девочку; то же должно быть, если она при вопросе: «Кого родишь?» – сконфузится; или ее живот во время беременности не изменяет своей округлой формы. Наоборот, если она не конфузится, когда ее спрашивают о том, кого она родит, и если живот у ней принимает обостряющуюся («тычком») форму, то у нее родится мальчик. Мальчика же следует ждать, когда у последнего ребенка на шее волосы не заканчиваются косичкой, когда отец ожидаемого дитяти во время пути найдет кнут, когда кто-нибудь из семейных, выбежав с ткацким прутком, увидит прежде всех какого-нибудь мужчину, когда посаженный за стол ребенок из разложенных перед ним вещей выберет какую-нибудь принадлежность мужчины, а не женщины, например, кочетыг, но не наперсток, трубку, а не платок и т.д. и т.д.
При наступлении родов, когда более всего сознается опасность, которой подвергается жизнь родильницы, все находящиеся тогда в доме прощаются с последней и уходят в другую избу или иное место, остерегаясь при этом рассказывать о происходящем посторонним, в той уверенности, что роды бывают тем труднее, чем более лиц о них знает. С родильницей остаются ее муж и призванная бабка-повитуха; они стараются, насколько возможно, облегчить, по их понятиям, страдания родильницы. Для этого укладывают ее около рукомойника, обводят три раза около стола, заставляют держаться за привязанный к брусу полатей кушак, когда сочтут нужным, чтобы она рожала стоя...
После благополучного окончания родов повивальная бабка закапывает детское место в каком-нибудь углу избы; затем обмывает новорожденного, обрезает и завязывает у него пуповину и, если ей покажется нужным, исправляет его голову. Полагают, что так как голова у ребенка первое время бывает мягка, как воск, то вполне зависит от повитухи сделать его круглоликим или длиннолицым, или даже каким-нибудь уродом. Моют младенца, из боязни обжечь его, нагретою водой и в нее, когда новорожденного обмывают в первый раз, обыкновенно кладут серебряные деньги, выражая тем желание ему в будущем богатства.
Управившись таким образом с ребенком, бабка хлопочет около родильницы: парит ее в бане или в печи, правит живот и сдавливает груди, чтобы удалить первое плохое молоко. Но иногда бывают случаи, когда около родильницы не приходится хлопотать ни бабке, ни мужу: некоторые женщины рожают очень легко. Когда придет время родить такой бабе, она выйдет во двор, разрешится от беременности без всякой посторонней помощи, потом сама же принесет новорожденного в избу, сделает для него и для себя все нужное и только после, боясь «сглазу», призывает на день или на два бабку.
Чтобы ребенок был покоен, для этого, по рождении, его обертывают отцовыми портами или когда пеленают, то вместо свивальника употребляют приготовленные из хлопков для половиков или дерюг толстые нити, известные под именем «верчи»; а для того чтобы он был красив и привлекателен, его покрывают материей зеленого цвета.
В кумовья приглашают кого-нибудь из близких родных или хороших знакомых, но когда прежде рождавшиеся дети умирали и когда желают, чтобы новорожденный был жив, то приглашаются первые встречные. Звание крестных отца и матери дает последним право на уважение со стороны крестника или крестницы, которое особенно ясно выражается на свадьбах, когда жениха и невесту их крестные благословляют первыми после родных отца с матерью, а на свадебных угощениях занимают за столом почетные места.
«Пойди, введи младенца в православную веру», – обыкновенно с такими словами обращается отец ребенка к мужчине или женщине, которых он желает пригласить к себе кумом или кумой. И приглашаемые, ввиду того расположения, которое высказывается к ним со стороны родителей новорожденного в этом приглашении, отказываются редко, хотя звание кума и кумы соединено с кое-какими тратами. Кум, например, покупает для младенца крестик, приносит на крестины свой хлеб и иногда сам расплачивается с духовенством; кума же со своей стороны обязана представить «на ризки» аршина три-четыре ситцу, рубашку для ребенка и платок или полотенце священнику утереть руки после погружения крещаемого в воду.
После крестин начинаются поздравления отца и матери – с сынком или дочкою, кумовьев – с крестником или крестницей, бабки-повитухи – с новым внуком или внучкой и т.д. Кума с кумой сажают за стол и угощают приготовленной уже для них закуской и чаем, а самого виновника происходящего торжества свивают и кладут к родильнице на расстеленную шерстью вверх шубу, чем выражается ему пожелание богатства.
Между тем хозяин дома идет приглашать, кого сочтет нужным, из своих родных и знакомых «к младенцу на хлеб на соль, кашу есть», и, когда приглашенные соберутся, устраивается крестильный обед. Кушанья, из которых состоит последний, отличаются сравнительным изобилием и разнообразием, как бывает только по самым большим праздникам. Так, сначала подается холодное: в постный день – обыкновенно сельди и квас с кислой капустой, а в скоромный – студень и квас с яйцами и мясом; затем следуют блюда: в постный день – приправленные конопляным маслом щи со снетками; картофельный суп с грибами и лапша; в скоромный же – щи с каким-нибудь мясом, ушник, т.е. суп из потрохов, лапша с курятиной или свининой, лапша молочная, и, наконец, каков бы состав кушаний ни был, на крестильном обеде необходимою считается гречневая каша, перед которою в большинстве случаев подается каша пшенная. В заключение обеда, когда поедят последнее блюдо, бабка кладет на стол пирог, ставит в шапке горшок с кашей и на тарелке штоф с водкой; при этом она говорит:
Шапка малахай,
А ты, родильница,
В год еще натряхай!
Или:
Бабушка подходит,
Кашку подносит
На корысть, на радость,
На Божью милость,
На толстые одонья,
На высокие скирды.
Кашку на ложки,
Мальчику на ножки!
Или:
Гости мои любящие,
Гости мои дорогие!
К вам бабушка идет,
Вам кашку несет.
Бабушка молоденько,
Несет кашку сладеньку.
Нам не барыши получать,
А только народ приучать,
Чтобы бабушку знали,
Чаще в гости звали!
Бабка начинает угощать присутствующих, но те, по обычаю, первую рюмку предлагают угощающей:
«Попробуй-ка сама, бабушка! – шутят в ответ на ее угощения хозяин с гостями. – Бог знает, какую ты водку-то нам подаешь: может, она наговорная!»
Первым после бабки пьет отец новорожденного. Для закуски ему она подает в ложке пересоленную кашу, причем говорит:
«Ешь, отец-родитель, ешь, да будь пожеланней к своему сынку (или своей дочке)!»
«Как тебе сол(о)но, так и жене твоей было сол(о)но рожать!»...
«Сол(о)на кашка, и сол(о)но было жене родить, а еще сол(о)ней отцу с матерью достанутся детки после».
Затем, бросая кверху оставшуюся в ложке кашу, произносит:
«Дай только Бог, чтобы деткам нашим весело жилось и они так же прыгали бы»...
За отцом младенца угощаются кумовья.
«Выкушайте, куманьки дорогие! – говорит им бабка. – С крестницей (или крестником) вас! Как вы видели ее (или его) под крестом, так бы видеть вам ее (или его) и под венцом!»
После кумовьев пьют подносимую водку и остальные, сидящие за столом. При этом каждый, не. исключая и самого родителя, кладет сколько-нибудь денег на тарелку – в пользу бабки, и на пирог – в пользу родильницы.
Наконец гости благодарят хозяев и, пожелав им всего хорошего, а новорожденному доброго здоровья и многих лет, прощаются. Остаются только кум с кумой,- им вечером того же дня или утром следующего, чтобы «опохмелиться» после обеда, предлагается закуска. За этой закуской кум получает от кумы «на память» платок, за что он, предварительно утерши полученным подарком себе губы, целует куму и отдаривает деньгами от 10 до 15 копеек. При прощании кумовья от родильницы получают по пирогу, за который в свою очередь дают ей копеек по 15–20 или на такую же сумму каких-нибудь вещей, например: платок, чаю, сахару, мыла и т.п.
Так заканчивается празднование по поводу рождения и крещения младенца.
Почти все события, случающиеся при родах и крестинах, а также различные обстоятельства, имеющие какое-нибудь отношение к новорожденному, служат тем или другим указанием на его будущую судьбу. Счастлив, например, ребенок, если родился в «сорочке» или если он, будучи женского пола, похож на отца, а мужеского – похож на мать; равно хорошим предзнаменованием для него считается, когда в день его родин в доме какая-нибудь прибыль. Неживуч тот младенец, который родился под исход месяца, у кого голова раздвоенная, у кого рот не цветет, т.е. у кого не бывает болезни молочницы, в которой на кончике языка, губах и небе появляется белое творожистое вещество, кто с первого же времени удивляет окружающих своею смышленостью; скорая же смерть предвещается новорожденному, когда в день его родин случается какая-нибудь потеря, убыток, когда дадут в другой дом какую-нибудь вещь совсем или взаймы, или на подержание, когда вместе с его крестинами в церкви бывают похороны и когда его волосы, срезанные священником и закатанные в воск кумом, не плавают по воде купели, а тонут.
После крестин бабка-повитуха остается в доме родильницы с неделю или две. Обязанности ее в это время состоят в том, чтобы заботиться о ребенке, ежедневно обмывать и пеленать его, а также ходить за родильницей и, если последняя одинока, хлопотать вместо нее по хозяйству. Родильницу она парит в бане или печке, поит различными лекарственными травами и правит опустившийся после родов ее живот, растирая его при этом деревянным маслом. Из лекарств, употребляемых родильницами, известны: настой водки на колгане, анис, богородская трава, ромашка и душица. Настой водки на колгане употребляют как средство, способствующее подъему живота; анис и богородскую траву пьют для того, чтобы из грудей свободнее шло молоко; ромашку же и душицу – чтобы вызвать «краски» или от простуды. Ничего кислого и соленого родильнице не дают. Счастлива родильница, которая выберет себе бабку опытную и расторопную. Такая бабка может со всем управиться и за всем усмотреть. Но не то бывает при бабке начинающей или нерасторопной. От ее несообразительности нередко происходят и несчастные случаи: либо родильница простудится или объестся чего-нибудь кислого или соленого, либо младенец ушибется или истечет кровью, когда развяжется пуповина и т.д. и т.д.
Когда родильница достаточно оправится и когда бабка сочтет возможным уходить, происходит очищение всех присутствовавших и принимавших какое-нибудь участие при родах. Зажигают перед иконами свечу, молятся и потом водою, в которую кладут хмель, яйцо и овес, умываются сами и моют младенца. Во время умыванья родильницы бабка иногда говорит ей: «Как хмель легок да крепок, так и ты будь такая же; как яичко полное, так и ты полней; как овес бел, так и ты будь бела!» А когда моют ребенка, то приговаривают: «Расти с брус вышины да с печь толщины!» Этот обряд известен под именем «размывания рук».
Бабка за свои хлопоты, кроме денег, собранных ею на крестильном обеде, получает еще один хлеб, мыла с фунт, платок и деньгами от гривенника до рубля.
По уходу бабки все хлопоты и заботы о ребенке ложатся главным образом на его мать. Прежде всего, что она должна бывает делать, если не для блага ребенка, то для своего собственного спокойствия, – это выполнять по отношению к ребенку все требования, предъявляемые ей многовековой народной практикой.
Так, чтобы младенец покойно спал, не должно качать люльку пустой;
чтобы он беспрепятственно рос, не нужно ему отрезать ногтей и стричь волос ранее года;
чтобы он не запоздал с разговорной речью, не нужно давать ему смотреться в зеркало;
чтобы не сделался сидякой, т.е. чтобы он научился ходить не позднее своих сверстников, не должно мести около него, когда он сидит на полу;
чтобы не умер скоро, не следует его показывать спящим тому, кто до того времени его не видал;
и, чтобы растущий ребенок был опрятен, матери его необходимо перед затопом печи сметать с загнетки золу.
Мать в пору младенчества своего дитяти должна особенно внимательно следить за собой, чтобы не ругать, а тем более не проклинать его и в досаде не говорить ему: «Пропади ты пропадом!» От брани и проклятия дети делаются глупыми или не растут, или пропадают, или мрут не своею смертью, и таким образом их «ангельские душки гибнут». В предупреждение могущих случиться с ребенком несчастий его перед сном должно ограждать крестным знамением и, когда он чихает, говорить следующее, предохраняющее младенца от пагубного действия бесов приветствие: «Здравствуй, ангельская душка!»...
Когда за ребенком смотрит сама мать, то она, конечно, постарается, чтобы он был сыт, чист, покоен. Но не то бывает, когда матерям, за недостатком времени – что особенно должно сказать о рабочей поре, – приходится поручать своих ребят надзору старух, отживающих уже свой век, или же малосмысленных подростков, имеющих от роду часто не более пяти-семи лет. При таком надзоре нередко случается, что сами же няньки, считая нужным удовлетворить прежде всего свои потребности, поедают пищу, приготовленную для дитяти, и после заглушают его голод чем попало или же, совершенно забыв о ребенке, оставляют его на произвол судьбы...
Детская постель обыкновенно состоит из лубочной или на деревянной рамке холщовой люльки, набитой перьями или чаще сеном перины, такой же подушки, холщовых простыней, ситцевых или собранных из разноцветных маленьких лоскутков одеял и надеваемых на люльку, для защиты спящего ребенка от мух и света, цветных ситцевых или белых коленкоровых пологов.
Что же касается до туалета ребенка, то в состав его, кроме холщовых пеленок, шерстяных или ситцевых свивальней и ситцевых или коленкоровых ризок, входят: сорочки, пояски, наглазники, нагруднички и чепчики. Сорочки делаются по большей части из материй или белого цвета, как, например, из кисеи, коленкора и миткаля, или же – из какого-нибудь ситца, преимущественно розовых цветов. Кисейные, коленкоровые и миткалевые рубашки обшиваются ленточками – голубыми для мальчиков и розовыми для девочек – и употребляются во время крещения младенца и в другие торжественные минуты, когда, например, его несут в церковь причащать, когда с ним едут куда-нибудь в гости или принимают гостей; ситцевые же употребляются по будням. Поясами для детей служат обыкновенные, покупные за 2–5 копеек, тесемки или самодельные, сплетенные из красных шерстяных ниток шнуры; пояс употребляется только после исполнения дитяти шести недель. Нагруднички, или слюнявки, делаются из коленкора или ситца и надеваются на детей для того, чтобы передняя часть их рубашки не смачивалась принимаемой ими пищей и слюнями. Наглазники, которые имеют форму простого, продолговатого (шириною четверти две и длиною в аршин) лоскута, а также чепчики представляют собою не что иное, как средство укрывать ребенка от мух и солнечного жара. Как наглазники, так и чепцы делаются из кисеи, миткаля и т.п.
Чтобы содержать дитя более или менее в чистоте, заботливая мать часто сменяет на нем белье, просушивает постель и если не ежедневно, то еженедельно его обмывает.
Пищею для младенца служит главным образом молоко матери, а если его нет, коровье молоко или просто жеваные баранки с сахаром. Но при этом не считается лишним и вредным для ребенка покормить его картофелем, кашей, щами или попоить кваском. Срок кормления ребенка грудью простирается обыкновенно от одного до полутора года, а именно три поста: два Великих и один Успенский или два Успенских и один Великий. С этого времени он начинает участвовать за общим столом, а молоко и баранки признаются за баловство, дозволяемое не во всякое время, а за роскошь, доступную не каждому семейству.
Из многочисленных детских болезней, известных в описываемой местности, укажем – в алфавитном порядке – следующие: английская болезнь, бессонница, глисты, грыжа, долгое неуменье говорить и ходить, золотуха, коклюш, колотье в боках, крик, недуг, ненормальная величина живота, непроизвольное мочеиспускание во время сна, огонник, опрелости, простуда, сглаз, сухая стень и собачья старость. Лечение почти всех перечисленных болезней основывается главным образом на действии лекарственных трав и на вере в магическую силу заговоров, наговоров и разного рода действий, совершаемых при известных условиях.
В английской болезни дитя заставляют сидеть в песке и улучшают его питание.
При бессоннице и вообще при плохом здоровье ребенку дают в молоке или в молочной каше мак, кладут у него в головах чертополох и прибегают к заговору: «Заря-зарница! Красная девица! Возьми бессонницу, и дай младенцу (такому-то) сон и доброе здравие».
Говорят этот заговор три зари: две вечерних и одну утреннюю или две утренних и одну вечернюю...
Сидяка моют отваром из соломы, набранной ночью из трех пелен чужих домов, а также весною, когда в первый раз выедут сеять, выносят на поле и, посадив посреди пашни, обсеивают кругом и говорят: «Ты, овес, расти, а ты (имярек) ходи!» Таких же сажают в мешок и в нем бегом обносят около своего двора три раза. Каждый раз бегущего с мешком встречает кто-нибудь из домашних и спрашивает: «Что несешь?» – «Сидяку», – отвечает тот. – «Надо ему ходить». Так обносить сидяк можно во всякое время.
Когда ребенок долго не говорит и не ходит, то, как пекут хлебы, его сажают под дежу, когда вынут из нее тесто, и потом, вымывая над этою дежой себе руки водою, которой смазывали сверху поделанные хлебы, говорят: «Как мои хлебы кисли, так и ты, моя дитятко, кисни (полней); как мои хлебы всходили, так и ты ходи; как я, мое дитятко, говорю, так и ты говори»...
Больного золотухой поят листом калины, собранным во время ее цвета, а также листом смородиновым, отваренным в молоке; или золотушные болячки мажут козьим, а за неимением его – коровьим маслом; или же эту болезнь лечат три зори следующим заговором:
На море-океане,
На острове Буяне
Стоит Божья церковь;
А у этой церкви
Лежит камень
Сорока сажень;
А на этом камне
Сидит девица,
Придувает золотуху:
Золотуха-красотуха!
Тебе тут не быть,
Тебе тут не жить,
Костей не ломать,
Сустав не гноить!
После произнесения этих слов должно плюнуть и дунуть.
От коклюша ребенку дают сосать леденец, принимать раза два в день по чайной ложке прованского масла с сахаром и розовым маслом или же в таком же количестве деревянного масла с сахарным песком.
От колотья в боках прикалывают громовыми стрелами с произнесением следующих слов:
Господи Иисусе Христе!
Спаси и помилуй
От всяких недугов
Денных и ночных
Полуденных и полуночных
Ангельскую душку
Младенца (имярек) (трижды).
Если ребенок очень часто кричит, то с ним выходят на улицу три зори и, обращаясь по вечерам на запад, а по утрам на восток, говорят:
Заря-зарница,
Красная девица!
Возьми от младенца (такого-то) крик,
А дай ему некрик (трижды).
В этом случае больного также выносят в подоле три раза по зорям под куриную нашесть и приговаривают:
Куры белые,
Куры серые,
Куры пестрые,
Возьмите от младенца (такого-то) крик,
А дайте ему гомон! (трижды).1 [1 Далее можно перечислять каких угодно кур, не поминая только черных.]
Чтобы избавить ребенка от недуга или, иначе, от младенческой болезни, известной в медицине под именем родимчика (eclampsia), при первом припадке, когда заболевший перестанет биться, у него рвут спереди рубашку от разреза до низу или накрывают его полотенцем, которым была покрыта невеста во время венчания, либо скатертью, которую стлали на свадебном обеде или при молебне в какой-нибудь праздник. Для той же цели больного моют водой, которую с косы, употребляемой для кошенья травы и разного хлеба, спускают в блюдо на положенные в него ложки.
Ребенка с ненормально большим животом кормят ячменной кашей или поят, давая по столовой ложке в день, конопляным маслом.
Кто мочится во время сна под себя, того секут на заслонке сапожным голенищем три утра.
Против огонника, или летучего огня (мокнущего лишая лица – eczema faciei) , по мнению народа, помогают различные средства. Можно лечить эту болезнь, трижды выбивая огниво перед лицом больного так, чтобы искры летели на последнего; или при затопе печи, до трех раз зажигая пучок из лучинок, брызгать на него изо рта водой, чтобы при этом дым от тухнущего пучка летел в лицо сидящего на столе или на лавке ребенка; или же прикладывать к больному месту обыкновенное, тряпичное или мочальное помело, которым заметают в печи после топки. Огонник лечат также заговором: «Огонь, огонь! На тебе мокрый, дай мне сухой!» Слова эти произносят трижды, когда «припаливают» огонь, махая на сидящего ребенка ночевками или лотком, в который сеют муку, или когда «откликают огонь» по трем зорям через реку или пруд, если только в тот момент светится огонь в двух или более избах обеих сторон деревни.
При поносе поят красным вином или кормят сывороткой.
Если у ребенка преет под мышками, в пахах или в складках кожи на шее, то опрелости засыпают крахмалом, чечевичной мукой, древесной червоточиной, порошком, полученным от скобления ножом «чертова пальца» или простого дубового обеденного стола, печным песком и т.п.
Простудившегося кладут раздетым на распаренное сено, разложенное на жаркой печи, и поят мать-мачехой, клевером, чернобылом, а также составом из каких-либо двенадцати различных лекарственных растений, собираемых на Ивана Купалу (24 июня по старому стилю) между утреней и обедней.
От сглазу младенца умывают преимущественно на трех порогах свежей водой, спущенной с находного либо принесенного из святых мест креста, или с камешков из старого Иерусалима, или с икон, которые употреблялись когда-нибудь на свадьбе для благословения жениха с невестой, или с углов обеденного стола, или с громовых стрел, или же, наконец, с трех угольков.
Из средств против сухой стени (atrophia infantium) известны следующие:
а) Берут земли с трех полей и девять кружек воды, почерпнутой на месте слияния двух рек, и притом три кружки по течению одной реки, три против течения другой и три против себя в том месте, где сходятся струи вод обеих рек. С этой землей, водой и больным ребенком ночью, чтобы никто из посторонних не видал, идут на рубеж двух смежных между собой земель разных владельцев и принесенными водою и землей, предварительно смешав их вместе, моют больного. Вымытого перекатывают с земли одного владельца на землю другого. Рубашку же, бывшую до этого на ребенке, оставляют на рубеже.
б) Ночью собирают три горсти земли из-под дверей трех сараев и черпают воды из трех колодцев. Воду нагревают на загнетке, но не в самой печи, и мешают с землей, а потом выливают сквозь решето на голову дитяти, посаженного в избе под матицею.
в) Раскалывают от корня четверти на три молодой растущий дубок и в образовавшееся отверстие протаскивают ребенка трижды в одну и трижды в другую сторону и вытаскивают его оттуда голым, а надетую на нем рубашку оставляют в отверстии дуба.
г) Младенца кладут на постеленную шерстью вверх шубу и, отрезавши из нее по клочку шерсти у больного в головах, ногах и под спиной, меряют суровой ниткой обе его руки, окружность головы, толщину и с обеих сторон длину туловища. Затем ребенка моют чистою водой с положенными в нее тремя угольками. Нитку кладут в печурку, а после их сравнивают между собой: если смерок одной руки оказывается равным смерку другой и смерок правой стороны туловища смерку левой, то ребенок будет жив; если же смерки окажутся неравными, то он умрет. Рубашка, бывшая до времени лечения на младенце, снова может годиться к употреблению лишь тогда, когда ее выполоскают в реке трижды против течения и трижды по течению.
д) Ставят ребенка на лавку около стены, растягивают ему руки горизонтально и меряют его суровой ниткой. Затем, отметив ножом на стене величину его роста и длину рук, окуривают больного, сжигая для этого с ладаном нитяные смерки.
Для лечения дитяти в собачьей старости (так крестьяне называют то же атрофическое состояние детей в последнем периоде его развития) либо парят его вместе с щенком в печи и, ударяя веником то одного, то другого, говорят: «Щенок! Возьми свою старость!» (трижды), либо катают по телу больного кусочек хлебного мякиша и отдают съесть одношерстной собаке.
Все изложенные способы лечения сухой стени и собачьей старости применяются лишь по средам и пятницам...
Забавами для детей служат то простое ознакомление с наиболее интересующими их предметами или легко доступными их пониманию явлениями, то различные, специально назначенные для них игры и стихи. Например, стараются развлечь ребенка ярким цветом огня, разубранной в разноцветные лоскутки куклой, постукиванием железной погремушкой, массой звуков, врывающихся вдруг в уши при закрывании и открывании последних ладонями, и т.п. Далее младенца подбрасывают вверх, щекочут, забавляют его «сорокой», «ладушками» и другими общеизвестными и описанными уже играми. Что же касается упомянутых стихов, то они хотя иногда представляют собой бессмыслицу, но зато рифмованы и нравятся детям живостью и быстротою своего произношения, а также тем, что в некоторых из них умело затрагивается личность ребенка: то ему пчелка уронила в рот медку, то какая-то бабка, оделяя ребят грибами, ему дала больше других, и т.п....
Когда же никакие подобные развлечения не действуют на плачущее дитя, то матери и няньки прибегают к запугиванию его разными рассказами про стариков, попов, которые будто бы ходят с сумой и собирают в нее ребят, про волков с огненными глазами и т.п., или же успокаивают ребенка колыбельными песнями. И последние являются чаще всего другого действительным средством не только успокоить, но и усыпить ребенка. Это вполне успешно достигается благодаря главным образом тихому и однообразному напеву колыбельных песен, который успокоительно действует на утомленные новыми впечатлениями или расстроенные чем-нибудь нервы дитяти и парализует его мозговую деятельность. Но, обращая на себя внимание своим напевом, эти песни представляют гораздо больший интерес со стороны педагогических и поэтических достоинств...»
Другой знаток обычаев и обрядов, преданий и суеверий русского народа М. Забылин еще в прошлом веке отмечал, что у пермяков, к примеру, родины происходят несколько иначе.
«Пермячка вообще мало обращает внимания на беременность и работает, как и вне беременности, до последних часов.
Зимою – если пермячка дома, она удаляется для разрешения в баню, а летом – в хлев, впрочем, из хлева, хотя это и летом, она все же, разрешившись от бремени, идет в баню и часто сама ее затопляет, если нет при ней домашних женского пола. Если же родит в дороге, в поле или на пути к дому, то неминуемо топят баню там, куда она придет.
Повивальная бабка называется у них гог-баба, то есть пуповая баба, или бабитчись-баба, то есть – повивальная. Ее призывают нередко перед родами, но чаще после родов. Эти бабки у них – старухи, из числа тех, которые по себе подобных случаев много испытали и знают при этом много молитв, заговоров. Умеющие лечить в случае трудных родов и знающие приметы.
Родильница перед родами прежде всего развязывает на себе все узлы, снимает пояс, скидает дубас, расплетает косы, иногда разрывает стан рубашки. Это, по мнению пермячек, облегчает и ускоряет роды. Но если, вопреки такой предосторожности, она «мучится», то бабка приводит ее в избу, покрывает стол скатертью, ставит на нее хлеб, соль и брагу; потом отодвигает стол от лавок, распускает на родильнице всякие какие бы то ни было узлы и трижды обводит вокруг стола, каждый раз приговаривая: «Как скоро раба (такая-то) обойдет круг стола, так скоро и родит», затем берет с божницы образ, обмывает его свежею водою над дном опрокинутого ведра, которая при этом скопится на обороченном кверху донце, дает пить родильнице из трех мест, поворачивая ведро по солнцу; в заключение, оставшеюся водою спрыскивает родильницу врасплох, чтобы испугом ускорить акт разрешения, а домашние с этой же целью неожиданно производят тревогу, крича в избе или под окном, на улице, что-нибудь такое, что способно возбудить чувство испуга, например: «Горим! пожар!..» Такими средствами достигают разрешения родильницы от бремени...
После родов уводят в баню родильницу. Неблагополучные роды бывают очень редки благодаря крепкой натуре пермяцких женщин. Какие бы ни случились роды: трудные или легкие, во всяком случае первое дело бабки приготовить в бане «воду от уроков». Вода для этого употребляется непременно речная, бабка нарочно ходит за ней с чистым ведром и зачерпывает ее всегда по течению реки. Возвратившись с реки в баню и сотворив Иисусову молитву, бабка погружает в ведро правую руку и, зачерпнув там горстью воду, спускает ее по руке через локоть в нарочно приготовленный туес, нашептывая: «Как вода на локте не держится, так на рабе Божией (имя родильницы) ни уроки, ни призеры не держитесь».
Таким образом черпается воды три-девять локтей (то есть три раза по девяти), которые всегда считаются с отрицанием, как говорится «сзади»: не одна, не две, не три, не четыре... и т.д., до девяти, потом считаются вторые и третьи девять.
С молитвою спустив в эту воду три накаленные докрасна уголька, бабка горстью правой руки через локоть левой льет эту воду трижды на крайний камень каменки, потом трижды на дверную скобку, придерживая туес так, что пролитая вода опять стекает в него же; при этом каждый раз она приговаривает: «Как на камне (или скобе) вода не держится, так на рабе Божией (имя) ни уроки, ни призеры не держитесь!»
Этим кончаются чары над водой – и она после этого считается так сильно заговоренной, что ни один колдун не в силах уничтожить ее целительную силу.
Затем бабка становит родильницу лицом на восток – если только она может стоять, в противном случае сажает ее на банный порог и три раза брызжет ей в лицо набранной в рот наговоренною водою, приговаривая: «Как вода на лице не держится, так на рабе Божией (имя) ни уроки, ни призеры не держитесь!» Вылив из туеса остальную воду родильнице на голову, бабка подхватывает воду при ее падении с головы в правую горсть и брызжет ею на каменку из-под левой своей ноги.
В доме между тем приготовляют родильнице теплую брагу, а у кого есть – и рыбные пироги. Родильница остается с бабкой два, три дня и более в бане, смотря по состоянию своего здоровья, по выходе же вскоре принимается за свои обыкновенные домашние занятия. Принеся новорожденного в первый раз в избу, бабка передает его на руки отцу, который сам кладет его в люльку, и тем как бы официально признает его своим детищем.
Вскоре после родов в пермяцких семьях были крестины. Для этой цели зажиточные отцы приглашают священника к себе в дом; у всех же прочих, составляющих большинство, бабки приносят новорожденных в церковь во всякую пору года, в ближайшие после родов воскресные дни. Разумеется, бывают случаи, что крещение следует иногда тотчас после родов. При крещении родители редко просят священников дать то или другое имя ребенку; обыкновенно эта статья представляется решению самого священника, который и дает ребенку имя святого, которого память празднуется в день крещения или ближайший к нему.
Восприемниками от купели родители назначают кого-либо из родственников или иногда из коротко знакомых; их приглашает обыкновенно отец. Никаких расходов по этому случаю восприемники не делают, заметьте: крест, пояс, рубашка, ризки – холст, на который принимают от купели, – бывают хозяйские, домашние. Если восприемницею бывает девушка, то случается, что во время крещения она распускает свою косу у своего затылка в один пучок; когда новорожденного крестят дома, то после совершения таинства отец угощает священника дома вместе с кумом и кумою обедом.
Крестные отец и мать уважаются как близкие родные».
ПО ЦЕРКОВНЫМ КАНОНАМ
Идите, научите все народы, крестя их во
имя Отца, и Сына, и Святого Духа
(Мф. 28,19).
«Святому Крещению предшествуют особые молитвы. В первый же день по рождении младенца Церковь устами священника творит молитвы у постели родительницы о спасении матери и младенца, о прощении грехов, так как все мы «в беззакониях зачинаемся и во грехах рождаемся». Священник молится также о том, чтобы Господь укрепил силы матери и ее младенца, послал им ангелов светлых, сохранил их от всякого злого призора. В это же время обыкновенно нарекается священником имя младенцу в честь того святого, который приходится на день рождения или на день крещения. Впрочем, имя для новорожденного могут избрать и сами родители. «Святое имя» есть первая и самая главная собственность младенца и дается ему затем, чтобы он, придя в сознание, изучил жизнь своего святого, подражал его добродетелям, призывал его в ежедневных молитвах, а святой был бы ему небесным покровителем и ходатаем перед Богом. Поэтому родители или восприемники должны приобрести для младенца иконку его святого и его житие и научить его со временем молитве: «Святой угодниче Божий, (имя), моли Бога о мне». В день же своего ангела (в день именин) надлежит в крайнем случае – отслужить святому молебствие и затем, по мере силы, оказать помощь бедным. День именин нужно провести трезво и свято, чтобы не оскорбить и не прогневать своего небесного покровителя.
На восьмой день по рождении, или ранее – если младенец слаб, не говоря про другие уважительные причины, совершается таинство Крещения. Без Крещения нет спасения, нельзя не принадлежать к церкви Христовой и войти в Царствие Божие (Ин. 3, 5).
Крещение есть дверь в церковь Христову, поэтому некрещеному нельзя принимать Святое Причастие и другие таинства. При крещении верующий или младенец, по вере родителей и восприемников, отрекается от диавола и всех его дел и при троекратном погружении в освященную воду во имя Отца, и Сына, и Святого Духа (Мф. 28, 19) очищается от всех грехов, т.е. наследственного греха (Адамова) и грехов личных, и вместе с тем рождается в жизнь духовную, святую. Православное крещение едино, так как совершается один раз в жизни, подобно тому как однажды человек рождается на свет от матери. На крещаемого надевается белая рубашка в знак его чистоты душевной и возлагается на него крест в знак того, что он верует во Христа, за нас распятого на кресте, а еще в знак того, что он в жизни своей должен терпеливо, с надеждою на Бога нести свой крест (тяготу житейскую) до могилы.
При мальчике восприемник (крестный отец, или кум) должен быть обязательно православный, а при девочке – православная крестная мать, так как восприемники обязываются перед Св. Церковью заботиться о воспитании своих крестников в православной вере и благочестии.
Если новорожденный очень слаб, а священник живет в отдалении или находится в отлучке, то ребенок может быть немедленно окрещен всяким православным благочестивым христианином (мужчиной) или христианкою (женщиной). В таких случаях над приготовленной водой прочитываются начальные молитвы (см. «Краткое молитвенное правило») и «Верую», а затем ребенок погружается три раза в воду, как написано выше, при словах: «Крещается раб Божий (или раба, здесь нареки имя), во имя Отца, Аминь (погрузи 1-й раз в воду). И Сына, Аминь («2-й раз погрузи). И Св. Духа, Аминь (в 3-й раз погрузи)». Если ребенок не три раза погружен или если он крещен не во имя Отца и Сына и Святого Духа, – такое крещение недействительно, и его нужно повторить, т.е. совершить в точности согласно указанному выше. Если после крещения, совершенного мирянином, слабый младенец останется жив, то священник восполняет такое крещение молитвами и совершением таинства миропомазания.
Крещеных младенцев нужно почаще носить в церковь для святого причастия (о чем должна заботиться и крестная мать), исключая те великопостные дни, когда нет литургии или когда совершается литургия преждеосвященных даров. Поднося к Святой Чаше ребенка, нужно держать его на правой руке, разбудить его, если спит, назвать его имя и позаботиться о том, чтобы он не махал своими ручками или ножками – во избежание пролития Святых Даров.
Вслед за крещением совершается таинство миропомазания. В таинстве крещения человек рождается в новую жизнь – духовную, а в таинстве миропомазания получает благодать, укрепляющую силы крещеного человека к прохождению этой новой жизни, получает благодать, дающую уразумение истин веры и ревность к приумножению добродетелей, одним словом – в миропомазании дается «все потребное для жизни (христианской) и благочестия» (2 Пет. 1, 3). В первые века христианства апостолы и их преемники – епископы – сообщали эту благодать всем верующим через возложение на них рук, но когда число христиан настолько умножилось, что было уже невозможно епископу на каждого христианина лично возлагать руки, то возложение рук заменили миропомазанием. Святое Миро непременно освящается самим епископом (архиереем) (у русских – в Москве и Киеве) в Великий Четверг и затем рассылается во все церкви, чтобы можно было священнику совершить, как бы от руки епископа, святое помазание всякого христианина по образу того, как оно совершалось в Ветхом Завете над пророками и царями. Чтобы освятить мысли, чувства и действия крещеного человека, священник помазует Святым Миром лоб, глаза, ноздри, губы, уши, грудь, руки и ноги и говорит: «Печать дара Духа Святого» (2 Кор. 1, 21, 22).
По совершении миропомазания крещаемый и восприемник с зажженными свечами три раза обходят купель в честь Пресвятой Троицы и в знак духовной радости».
Епископ Павел.
От святой купели и до гроба
Об обязанностях восприемников
«От восприятия младенцев при крещении не должно настойчиво уклоняться. Нас судить будет Бог Всеведущий, Которому вполне известно, сколько могут назидать духовных детей восприемники в настоящее время. Впрочем, обязаны они часто молиться за детей своих, чтобы Господь, ими же весть судьбами, удержал их на пути благочестия, и не попустил совершенно заблудить от путей спасения, и вообще молитва за близких должна быть приносима со смирением Всеведающему и Всесильному Богу. Где невозможно помочь делом и советом, заповедь имеем молиться друг за друга, да исцелем».
Из писем Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия
«Кто-то должен подставить свой сосуд для принятия благодати крещения, то есть свою веру и решимость жить по-Божьи. Несмышленое дитя еще не может этого сделать. Это делает крестный. Он и называется восприемник не только потому, что воспринимает, т.е. вынимает младенца из купели, а потому что воспринимает своею верою благодать, подаваемую ребенку, а потом помогает и ему самому принять этот дар. Крестный за ребёнка дает обеты, участвует вместе с ребенком в самом крещении и потом становится ему духовным наставником, воспитателем, учит его основам веры, молитвы, всей христианской жизни. Для всего этого он должен быть человеком не просто верующим, не просто иногда исполняющим «религиозные обряды», а человеком церковным, знающим свою веру и вдобавок достаточно близким ребенку, имеющим к нему доступ. Крестный берет ответственность перед Богом и людьми за воспитание своего крестника.
Важно то, что само крещение детей совершается только по вере родителей и крестных восприемников».
Свящ. Тимофей Алферов
Последование таинства крещения
По какому случаю совершается последование таинства Крещения?
Оно совершается тогда, когда кто из младенцев или из взрослых принимает христианскую православную веру.
Каким образом совершается последование таинства Крещения?
При известных молитвах о крещаемом и обрядах, т.е. особенных священных действиях, священник три раза погружает, или, как говорится, просто окунает в купель с водою взрослого или дитя, желающих принять христианскую спасительную веру, и говорит: «Крещается раб Божий (имя) во имя Отца, и Сына, и Святого Духа», и в это время Дух Святой тайно сходит на крещаемого, очищает его от грехов и дарует ему праведность перед Богом.
0 чем молится священник за крещаемого при совершении над ним таинства Крещения?
Главным образом о том, чтобы Господь удалил от него врага его спасения – диавола, рабами которого сделались все люди со времени грехопадения своих прародителей Адама и Евы в раю, очистил его от грехов 1 [1 Младенцам, как известно, прощается грех так называемый прародительский, который переходит на нас от согрешивших в раю прародителей наших Адама и Евы.]и принял в свое царство здесь на земле, т.е. в христианскую церковь, и на небе, после смерти, т.е. в рай.
Какие обряды мы видим при совершении таинства Крещения?
Здесь мы видим более замечательные следующие обряды:
1) Обращение крещаемого к западу для отречения от сатаны, служения ему и всех дел его, и при этом дуновение и плюновение на него;
2) помазание его елеем перед погружением в воду;
3) самое погружение;
4) одевание в белую одежду и возложение креста на грудь;
5) хождение вокруг купели и
6) пострижение волос.
Что означает обращение крещаемого к западу и дуновение и плюновение его на сатану?
Запад есть место тьмы, а потому и представляется как бы обиталищем диавола, который есть духовная тьма, поэтому крещаемый обращается к западу и отрекается от сатаны. Дуновение означает отгнание от себя нечистого духа, плюновение – презрение его, отвращение от него.
Что означает помазание елеем крещаемого?
В древности помазывали елеем готовящихся к борьбе на зрелищах, для удобства в борьбе; крещаемый же готовится к борьбе с диаволом в продолжение своей жизни, для означения чего и помазывается елем при крещении.
Какое значение самого погружения крещаемого в воде?
Оно представляет и дает крещаемому очищение от грехов, подобно обыкновенному омовению тела в воде.
Что означает одевание крещаемого в белую одежду и возложение на него креста?
Одевание крещаемого в белую одежду символизирует собою то, что крещаемый очистился от грехов и должен вести чистую, т.е. добродетельную жизнь. Возложение же креста бывает для того, чтобы крещенный постоянно помнил, что он содержит веру во Христа, распятого на кресте, и спасается сею верою.
Что означает хождение вокруг купели при крещении?
Круг есть образ вечности, так как у него нет ни начала, ни конца. Посему хождение вокруг купели означает, что крещенный обещается хранить христианскую веру всегда, до самой своей смерти.
Для чего бывает пострижение волос у крещаемого?
В древности стригли рабов, в знак их рабства другим. Посему стрижение волос у новокрещенного означает то, что он делается рабом Христовым со времени крещения.
Каково самое важное священнодействие при совершении таинства Крещения?
Троекратное погружение крещаемого в воду. В это именно время крещаемый очищается от грехов.
Последование таинства миропомазания
Когда совершается последование таинства миропомазания?
Оно всегда совершается вместе с последованием таинства крещения.
Каким же образом совершается таинство миропомазания?
Вслед за погружением в воду крещаемого, после молитвы, священник помазывает его Святым Миром, т.е. особенным, освященным от архиерея, благовонным маслом 1 [1 Миро освящается архиереем на литургии в Великий Четверг.], изображая кисточкою кресты на разных частях его тела, как-то: на лбу (челе), груди, глазах, ушах, устах, руках и ногах, и говоря при сем: «Печать (знак) дара Духа Святого», и в это время тайно сходит на крещенного Дух Святой и подает ему силы вести жизнь истинно христианскую, т.е. жить добродетельно, бороться с греховными искушениями и не грешить.
О чем молится священник перед совершением миропомазания над крещаемым?
О том, чтобы Господь послал на крещенного Духа Святого, который укрепил бы его в борьбе со грехом и в добродетели.
Какое значение имеет помазание Святым Миром у крещенного лба, груди, глаз, ушей, ноздрей, уст, рук и ног?
Это делается для освещения всех его чувств, дел и всего поведения. Помазанием лба освящается ум, орудие которого есть голова; помазанием груди освящаются чувства и желания, орудие которых сердце в груди; помазанием глаз, ушей, ноздрей, уст, рук и ног, которые суть орудия дел и поступков, освящаются дела и поступки.
Какое самое важное священнодействие в таинстве миропомазания?
Помазание Святым Миром.
МОЛИТВЫ
Когда жена извержет младенца 1
[1 Читается только священниками и только в случае неспровоцированного выкидыша. Ни в коем случае не читается после аборта.]
Владыко Господи Боже наш, рождейся от святыя Богородицы и Приснодевы Марии, и во яслех яко младенец возлегай, Сам рабу Твою сию днесь сущу во гресех, во убийство впадшую, волею или неволею, и зачатое в ней извергшую, помилуй по велицей Твоей милости. И прости ея вольныя и невольныя прегрешения, и сохрани от всякаго диавольскаго кознодействия, и скверну очисти, болезни исцели: здравие и благомощие телу с душею ея человеколюбче даруй. И Ангелом светлым сию соблюди, от всякаго нашествия невидимых демонов, ей Господи, от недуга и ослабления, и очисти ее от телесныя скверны, и различных ей находящих стужение утробных, и изведи ее многою Твоею милостию, во смирением ея теле, и возстави ее от одра, на нем же лежит. Яко во гресех родихомся, и в беззаконии, и сквернавы вси есмы перед Тобою, Господи, и со страхом вопием и глаголем: призри с небесе и виждь немощь нас осужденных, и прости рабе Твоей сей (имя), сущей во гресех, убийству впадшей, волею или неволею, и в ней зачатое извергшей, и всех обретающихся и прикоснувшихся ей, по велицей Твоей милости, яко благ и человеколюбец Бог помилуй и прости: яко Ты един имаши власть оставляти грехи и беззакония, молитвами Пречистая Твоея Матери и всех святых. Яко подобает Тебе всякая слава, честь и поклонение, со Отцем и Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
О рождении здоровых детей
Молитва пред иконою Пресвятой Богородицы, именуемою Ценительница
Приими, о Всеблагословенная и Всемощная Госпоже Владычице Богородице Дево, сия молитвы, со слезами Тебе ныне приносимыя от нас, недостойных раб Твоих, ко Твоему цельб-носному образу пение возсылающих с умилением, яко Тебе Самой, зде сущей и внемлющей молению нашему.
По коемуждо бо прошению исполнение твориши, скорби облегчавши, немощным здравие даруеши, расслабленныя и недужныя исцелявши, от бесных бесы прогонявши, обидимыя от обид избавлявши, прокаженныя очищавши и малыя дети милуеши; ещеже, Госпоже Владычице Богородице, и от уз и темниц свобождаеши и всякия многоразличныя страсти врачуеши: вся бо суть возможна ходатайством Твоим к Сыну Твоему, Христу Богу нашему.
О Всепетая Мати, Пресвятая Богородице. Не престай молитися о нас, недостойных рабах Твоих, славящих Тя и почитающих Тя, и поклоняющихся с умилением Пречистому образу Твоему, и надежду имущих невозвратну и веру несумненну к Тебе, Приснодеве Преславней и Непорочней, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
ИМЕНИНЫ.
АНГЕЛ – ХРАНИТЕЛЬ
МОЛИТВА АНГЕЛУ-ХРАНИТЕЛЮ
Научи меня молиться,