www.booksite.ru
Перейти к указателю

А. И. Алексеев

СУДЬБА РУССКОЙ АМЕРИКИ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Российско-Американская компания. Шелихов

Конечно, и после 70-х годов продолжали свои плавания на восток к берегам Северной Америки промышленники и мореходы. Постепенно появлялись новые имена, но все больший вес приобретали компании купцов Лебедева-Ласточкина, Голикова и особенно Шелихова. История героических походов русских землепроходцев и мореходов, как мы видели, знает немало примеров отваги, стойкости, мужества, но и здесь Шелихов выделяется своей настойчивостью, целеустремленностью, пониманием важности для государства совершаемых им и его сподвижниками дел.

Нередко ученые и литераторы изображали и изображают Шелихова эдаким напористым, предприимчивым и удачливым счастливчиком, которому волею обстоятельств судьба предопределила такое исключительное положение среди многих выдающихся первопроходцев. Это не совсем так. Были и счастливые дни в его жизни, были удачи, был и определенный риск (и не малый) в его предприятиях, но в основе всех действий Шелихова на берегах Тихого океана была мечта, совершенно ясная и определенная цель - основание постоянных русских поселений в Северной Америке. Этим Шелихов в корне отличался от своих товарищей - купцов и мореходов. На пути встречались неудачи, срывы, но цель была достигнута, а вместе с этим пришло богатство, пришли известность и слава.

В 1773 году в Сибири появился молодой купец города Рыльска Григорий Иванович Шелихов. Он родился в 1747 году в достаточно зажиточной семье. Досибирская биография его мало известна. Из ревизских сказок по Рыльскому уезду за 1737 год значится купец города Рыльска Афонасий Шелихов1 [ЦГАДА, ф. Ландратские книги и ревизские сказки, № 2966, л. 41 об.]. Об отце морехода Иване Афанасьевиче Шелихове биографических сведений мы не нашли. Встретилось лишь одно указание на то, что отец Шелихова был жив и тогда, когда Григорий Иванович находился уже в Сибири. Приходится говорить об этом потому, что иногда писатели и ученые пишут, будто Г. И. Шелихов уехал в Сибирь из Рыльска только после смерти отца. Но это не так. Давая наставление приказчику П. В. Мыльникову, отправляемому в Москву и в. Рыльск из Иркутска 21 декабря 1782 года, мореход в числе других пунктов записал и такой: передать письмо «родителю моему Ивану Афонасьевичу господину Шелихову»2 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 38, л. 4].

О детских годах Г. И. Шелихова известно мало. Б. П. Полевой передает семейное предание семьи Шелиховых. В семье хранился серебряный ковш, поднесенный предкам Петром I. Именно этот ковш заставил Г. И. Шелихова следовать заветам предков, «быть предкам своим подражателем»1 [Г. И. Шелихов. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к Американским берегам. Предисловие Б. П. Полевого. Хабаровск, 1971, с. 19]. Будучи в Курске, Шелихов узнает о курских купцах, отправившихся в Сибирь искать счастья. Сам же он был в это время приказчиком у купца Ивана Ларионовича Голикова, был и письмоводителем, в общем перепробовал несколько профессий. В 1773 году Г. И. Шелихов отправился в Иркутск, где некоторое время служил приказчиком. Там он познакомился с якутским купцом Павлом Лебедевым-Ласточкиным, вступил с ним в компании, купив совместно промысловое судно «Николай». Они мыслили снарядить его в плавание к Курильским островам. С этой целью Шелихов впервые в 1774 году ездил в Охотск и на Камчатку. Официально он числился приказчиком купца И. Л. Голикова по питейным откупам. Представление о его официальных обязанностях дает одно из наставлений И. Л. Голикова, относящееся к более позднему времени (1779 год): «Как вы ныне отправитесь отсель из Ыркуцка через Качюг до города Якутска и Охоцкого порта, то по принятии сего наставления имеете во время следования, где вам быть трафитца (придется. - А. А.) и допустит время, за находящимися в питейных домах служителями смотрение иметь, чтоб оные при продаже питей находились порядочно и принятые ими питья ни отваживались никоим образом портить»1 [АВПР, ф. 339. оп. 888, д. 33, л. 1].

По возвращении в Иркутск Шелихов женился на богатой вдове и в этом же 1775 году вступил в компанию купца Луки Алина и Петра Сидорова, построил вместе с ними и отправил на Алеутские острова (на Командорские) под водительством морехода Третьякова судно «Петр и Павел», которое в 1780 году привезло «грузу 936 шкур бобров морских, 1580 песцов голубых и 34 000 морских котов, по тогдашним ценам на 74 200 рублей»2 [К. Хлебников. Григорий Иванович Шелихов. - «Сын Отечества», т. 2, ч. 1, разд. «Наука и искусство». СПб, 1838, с. 66].

Чтобы застраховать себя от случайностей, Шелихов вступил в 1777 году в пай с купцами Голиковыми и Пановыми, и компания отправила на Алеутские острова суда «Андрей Первозванный» (купцы Голиковы, Лебедев-Ласточкин, Ситников, Шелихов, мореход Гавриил Пушкарев) и «Варфоломей и Варнава» (Пановы, Иван Савельев, Шелихов, мореход Степан Корелин). В этом же году предприимчивый Шелихов вложил свой капитал еще в одну компанию: вдвоем с П. Лебедевым-Ласточкиным они снарядили и отправили на. Курильские острова судно - бригантину «Наталья».

Первое из судов, промышлявшее на Ближних островах (Атту, Амчитка), привезло пушнины на 133 150 рублей, а второе, отправлявшееся на Андреяновские острова, - на 57 860 рублей. Но особенно успешным было плавание «Натальи», повторенное и в следующем году. Кроме пушнины, эти плавания были полезны для науки, так как Иван Антипин, Афанасий Очередин, Дмитрий Шабалин доставили описание Курильских островов и сведения об острове Хоккайдо, на северной части которого они побывали3 [Более подробно об этом см.: А. И. Алексеев. Сыны отважные России. Магадан, 1970, с. 117-130]. Но после того, как на Курилах погиб посланный туда в 1778 году бот «Николай», Шелихов полностью «переключился на Алеутские острова и Аляску».

Вряд ли есть необходимость перечислять подробно все компании, в которых он участвовал. Можно лишь сказать, что при участии Шелихова были снаряжены и отправлены: в 1779 году судно «Иоанн Предтеча» (мореход Алексей Сапожников), в 1780 году - «Иоанн Рыльский» (мореход Меншиков, судно разбилось), в 1781-1783 годах - «Варфоломей и Варнава» (мореход Степан Корелин), «Св. Георгий» (мореход Гавриил Прибылов), «Св. Павел» (мореход Степан Зайков). Эти плавания принесли, как мы уже отчасти видели, не только большие прибыли компаньонам и новые географические открытия (например, острова Прибылова). К. Т. Хлебников «имел собственноручное письмо Шелихова к Баранову, в котором он пишет, что груз, привезенный Прибыловым (в 1789 году. - А. А.) с новооткрытых островов, состоял из 2 000 бобров, 40 000 котиков, 6 000 песцов голубых, 1000 пудов моржовых клыков и 500 пуд. усов китовых, которые добыты сорока человеками русских в течение двух годов»1 [К. Хлебников. Григорий Иванович Шелихов. - «Сын Отечества», т. 2, ч. 1, разд. «Наука и искусство», СПб, 1836, с. 69-70].

Г. И. Шелихов, И. Л. Голиков и М. С. Голиков (племянник И. Л. Голикова) 17 августа 1781 года заключили соглашение об образовании Северо-восточной компании для совместного промысла в районе Алеутских островов и берегов Северной Америки: Компания эта создавалась не на одно плавание, как это бывало ранее, а на десять лет. Новым в этом соглашении было и то, что компаньоны договорились «основать на берегах и островах американских селения и крепости»2 [Р. В. Макарова. Русские на Тихом океане во второй половине XVIII в. М., 1968, с. 120]. По этому же договору первую экспедицию к берегам Америки должен был возглавить Г. И. Шелихов.

По прибытии в Иркутск началась интенсивная подготовка к походу. На Уракском плотбище вблизи Охотского порта были заложены три галиота: «Три святителя», «Св. Симеон Богоприимец и Анна Пророчица» и «Архистратиг Михаил». Герасим Алексеевич Измайлов командовал первым галиотом, на котором шел Шелихов с женой Натальей Алексеевной и двумя детьми; вторым - Дмитрий Иванович Бочаров, а третьим штурман Олесов. Всего в экспедиции участвовало 192 человека. На случай, если суда разойдутся, первым местом встречи назначался остров Беринга.

Эскадра из трех судов вышла в море из устья реки Урак 16 августа 1783 года. Переход через Охотское море был благополучным, и 31 августа суда подошли к первому Курильскому острову (Шумшу), где запаслись водой. 3 сентября направились в дальнейший путь и через девять суток попали в жестокий шторм, который разлучил галиоты. Однако 14 сентября первые два галиота снова встретились и сумели 24 сентября подойти к острову Беринга, где и стали на зимовку.

Несмотря на поиски вокруг острова, третьего судна вблизи него нигде не было обнаружено. Во время зимовки занимались больше добычей пищи - ловили рыбу, добывали птиц, промысел же пушного зверя был небогатый. Для предохранения от цинги Шелихов распорядился всем совершать дальние лыжные прогулки и просто гулять по берегу моря. С наступлением весны готовились к переходу к Уналашке, где надеялись встретить галиот «Св. Михаил».

16 июня 1784 года вышли к Алеутским островам, но уже на третий день суда разошлись, и Шелихов решил идти к острову Медному в надежде, что туда придет и «Симеон». Прождав его там до 26 июня, Шелихов пошел к Алеутам, затем плыл вдоль островов Атха, Амля, Сопочные. 12 июля сошлись с «Симеоном» и вместе прибыли 13-го числа к Уналашке. На другой день завели галиоты в Капитанскую гавань, в которой простояли до 22 июля, пополняя запасы свежей воды и продовольствия. Шелихов отмечал в своей записке о путешествии, что, проходя вдоль Алеутских островов, они приметить могли, что цепь тех островов «имеет вид каменных и высоких гор, в числе коих много есть огнедышащих; лесов стоячих совсем нет, а растут только стелющийся на камнях талина, ольха, и ребинники, да и сии не во всех местах. Обитатели же на дрова и на строения собирают выбрасываемые с моря разного рода леса»1 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 39, л. 1 об.].

В Капитанской гавани оставили предписание для «Михаила», если он появится, - следовать на Кадьяк (Кыктак). Шелихов взял здесь двух толмачей и десять алеутов, которые могли бы помочь ему в установлении отношений с жителями Кадьяка, и 22 июля отправился в плавание к цели своего путешествия - острову Кадьяк.

3 августа галиоты пришли в Павловскую гавань острова Кадьяк, жители которого «коняги» встретили пришельцев неприветливо. Во время поездок на байдарах 4 и 7-го числа для осмотра окрестностей встретили множество коняг, просили их о дружбе. Сам Шелихов ездил к ним на переговоры, но безуспешно. В полночь 12 августа во время смены караула «коняги в превеликой толпе вышед с камня (то есть сойдя с небольшого островка - кекура. -  А. А.) на нас напали с такою жестокостию, что можно было помыслить, что совершенно достигнут дикие сии своего намерения, что и действительно им было не трудно, ежели бы мы меньше были осторожны, или больше боязливы. Очевидная смерть придала нам бодрость, и мы с оною защищались, нашими ружьями насилу могли обратить их в бегство»2 [Там же, л. 2 об.].

Перебежчик сообщил, что коняги из соседних селений собирают силу великую. Соответственно изготовились и шелиховцы. Как писал сам Шелихов, решил он «приступить со всеми моими людми к крепости их с тем намерением, чтобы выжить их оттуда». У шелиховцев были пушки, действие которых вызвало сначала «удивление их... оттого родился ужас... и овладела ими робость; скоро они побежали из крепости своей, кою и оставили уже нашею без потери ни одного человека... В плен привели мы в гавань более 400 душ, распустив протчих на волю»3 [Там же, лл. 2 об. - 3 об.]. 130 человек русских, несмотря на всю трудность обстановки, сумели утвердиться на кадьякской земле. До Шелихова здесь побывали промышленники компании купца Холодилова (1776 год), купцов Пановых (штурман Очередин в 1780 году) и три промысловых судна с Лисьих островов в 1783 году, и всех их коняги прогоняли. Шелихов же сумел постепенно установить с местными жителями нормальные отношения. Он дал им байдары и поселил в 15 верстах от Павловской гавани, выбрав среди них старшего - Хаскака. Постепенно местные жители стали союзниками русских и предупреждали о неприятностях, которые им грозили со стороны других племен, и даже сами коняги прогоняли их. Шелихов неустанно вел среди них разъяснительную работу и писал, что он «пришел к ним жить в дружбе, не вести войну... притом же и всемилостивейшая наша государыня желает их покровительствовать и доставит им жизнь безопасную и спокойную; сие и многие примеры ласкового обхождения, и малый подарки, совершенно их усмирили»1 [АВПР, ф. 339, оп. 81].

Разослав по всем направлениям «артели» для промысла, Шелихов занялся устройством селения: организовал школу для детей, поощрял принятие христианства, вербовал на службу компании. «Почитали они чудом скороспешное строение у нас домов... Невежество их так велико что они, когда мы во времена темных ночей выставляли бывшей у меня кулибинский фонарь, думали, что то было солнце, которое мы похищали... Мне прискорбно было видеть таковую умов их грубость, и для того недолго оставляя их в сим заблуждении, но старался сколько можно изъяснить им, что сие есть дело такого же человека, как и они, с тою только разницею, что они ничего не будут знать до тех пор, пока не будут мирны и заимствовать от нас обычаи и род жизни. Я показал им способность и выгоды российских домов и платья, и употребления пищи. Они видели труды моих работных, когда они копали землю на огороде, сеяли и садили семена; по созрении плодов я велел им оныя раздавать, но сии, употребляя их, ничего кроме удивления не изъявляют. Многих я велел кормить изготовленною работными моими для себя пищею, к чему они крайне чувствовали охоту. Таково мое с ними поведение час от часу более их ко мне привязывало»2 [Там же, л. 5 об.].

Настойчивая деятельность Шелихова привела к тому, что уже в первый год ему далось обратить в христианскую веру 40 аборигенов, некоторые приобщались к грамоте («начал я вводить их в познания о книгах и обещевая выучить и детей их, ежели кто из них на то согласитца, таковой же по их мыслям премудрости. Нашел некоторых охотников, кои приводили и вручали мне оных: должно отдать народу сему справедливость в остроте ума, ибо дети их веема скоро понимали свои уроки, и некоторые до отъезду моего столь выучились по-российски говорить, что без нужды можно их разуметь. Я оставил таковых учащихся грамоте 25 мальчиков»3 [Там же, л. 6 об.]), многие жители захотели посмотреть Россию.

Зима 1784-1785 годов в общем прошла в таких вот беспрерывных хлопотах и заботах по устройству местных жителей, налаживанию с ними отношений, подготовке к весенним и летним походам. Но, несмотря на хорошую организацию труда, отдыха и правильное питание, цинга посетила и Павловскую гавань. Больных становилось все больше и больше, а «с половины зимы оныя умирать начали, а оставшийся силно ослабевали»4 [4 Там же, л. 7]. Появились также слухи о подготовке некоторых отдаленных племен к военному походу на русских: Шелихов вовремя сумел разоблачить заговор и арестовать заговорщиков.

В начале мая Шелихов отправил большой отряд в составе 52 промышленных русских, 110 коняг и 11 алеутов на четырех байдарах на Американское побережье. Самое примечательное в этом походе то, что вчерашние «неприятели» - коняги сегодня совместно с русскими выполняли общее дело. Возвратившись в конце августа, посланцы сообщили, что отряд побывал в Кенайском и Чугачском заливах, у острова Афогнак, прошел проливом между островом Кадьяк и материковым берегом Аляски, «не видав во все лето ни от коняг, ни от чугач и от кенайцев никаких нападений, но еще оныя народы дали до 20 человек в аманаты...»1 [АВПР, ф. 339, оп. 8]. Прибывшие разместились на Кадьяке в местечке, называемом Карлукским. И зимой не прекращались походы вокруг Кадьяка с северной и западной сторон, а по «американскому берегу от Кытмака до Камышатской губы»2 [Там же]. В декабре был сделан поход и по южную сторону острова. Причем во всех точках, где побывали промышленники, строились зимовья и оставались зимовщики-промышленники.

С 10 января и по 1 мая 1785 года одиннадцать промышленников - «работных людей» жили на восточной стороне острова Кадьяк, в той его части, где растет хороший еловый лес (теперь мыс Еловый), находящийся от Павловской гавани в 160 верстах, близ Чиниатского селения. Они построили там зимовье, несколько шлюпок и занимались пушным промыслом.

25 февраля Г. И. Шелихов получил известие от начальника зимовья Кытматского грека Евстрата Ивановича Деларова. В письме от 19 февраля он сообщал о судьбе галиота «Св. Михаил», который согласно предписанию Шелихова, прибыв на Уналашку, вышел оттуда 12 мая 1785 года в море. Шесть недель противные ветры трепали его вблизи Уналашки, не давая возможности продвинуться вперед. Была сломана мачта, и галиот принужден был возвратиться на Уналашку. Исправив повреждение, вышли в августе в море вторично, но из-за ошибки подштурмана Олесова налетели на камни и с большим трудом снова возвратились на Уналашку, где и пришлось зазимовать. Олесов во время зимовки отправил с судна к Шелихову на шлюпках 30 человек, но и им не повезло: долго их носило штормом по морю, затем прибило к Американскому берегу, где они пробыли шесть недель, «лишась 6 человек от холоду и от недостатка пищи, оставшия спасены по уведомлению вышеписанного же грека Деларова людми, посланными из нашей компании, но ис тех по приезде в гавань 5 человек померло»3 [Там же, л. 8 об.].

Незадолго до выхода в Охотский порт Г. И. Шелихов послал отряд к мысу Св. Ильи для постройки там крепости, а также описи побережья, обязав «по берегам ставить кресты и закапывать в землю обломки горшешные, кору березовую и уголья»4 [Там же, л. 9]. На побережье строились крепости: в Кенайском заливе, в Чугацком заливе, на острове Афогнаке, расширялось селение на северном берегу острова Кадьяка, в Павловской гавани.

И теперь, когда после двухлетнего пребывания в Америке Шелихов собирался возвращаться в Охотск, он наказывал енисейскому купцу Константину Алексеевичу Самойлову, остававшемуся правителем русских селений в Северной Америке, «поступать расселением российских артелей для примирением американцев и прославления Российского государства по изъясненной земле Америке и Калифорнии до 40 градусов»1 [Г. И. Шелихов. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к Американским берегам. СПб, 1812, с. 54]. Отметим, что это первое указание о русских границах в Северной Америке.

В наставлении Г. И. Шелихова К. А. Самойлову, данном 4 мая 1786 года, говорилось: «За отлучкою на судне (Шелихов уходил только на одном судне - «Три Святителя» - два оставались в Америке. - А. А.) в Охотский порт российских людей 12-ти человек, в остатке компании нашей русских на острове Кыктаке (Кадьяке. - А. А.) 113-ть человек, к сему надеюсь получить от грека Деларова ис компании сверх Кондакова и Вакина 24, да по приходе с Уналашки судна Михаила 26. Итого 163 человека, которых содержать поартельно: в Сельдяной бухте в проливе 30-ть человек, в Чукшатской (Чугацкой. - А. А.) бухте 11-ть человек, в гаване на острове Афогнаке 40 человек, в Кенайской губе в крепости 30 человек, в Угаматской бухте или между Афогнаком и Учиныятской (Чиниатской. - А. А.) бухтой или Агаехталика, где более надобность востребует, 10-ть человек, в Олитаке 11-ть, в Карлуке 20, между Катмаком и Камыкшаков ближе к Катмаку на пристойном жиле (жилье, селении. - А. А.) 11-ть. Итого 163 человека. А когда судно Трех Святителей из Охотска придет с людми, тогда заводить крепость и артели за мысом Святаго Илии». И далее, Шелихов наказывал: «Гавани и крепости, расположенные мною на острове Афогнаке и в Кенаях, устроить елико можно прочныя против плана всякое покойное и удалное строение и крепость, а для байдар и байдарок сараи...»2 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 46, лл. 1 и 5].

Общие же задачи, поставленные К. А. Самойлову и командирам судов, очень хорошо видны из следующего места «Наставления»: «Одному предписал я наставлением... плавать по длине (долготе.- А. А.) от 40 до 73 градусов, считая от Охотского меридиана, который я первым поставлял в своем исчислении (то есть принимал за начальный меридиан. - А. А.), а по широте от 60;.до 40 градусов в открытом море; другому же - к северу при сближении там двух частей света, для сыскания неизвестных мест и островов. Третий, на котором выехал я из Кадияка, обращен в транспортное судно, на коем каждый год приятным долгом почитаю я уведомлять правительство о делах тамошнего края»3 [Г. И. Шелихов. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к Американским берегам. Хабаровск, 1971, с. 51].

22 мая 1786 года Шелихов на судне «Три святителя» вышел в море и сразу же встретил наконец-то галиот «Св. Михаил». Шелихов побывал на нем, сменил морехода и приказал «Св. Михаилу» из Павловской гавани следовать на остров Афогнак и находиться там при крепости. Продолжая плавание к берегам Камчатки, галиот «Три святителя» шел на виду Алеутских островов. С судна видели Четырехсопочные острова, Амухту, Сигуам, Амлю, Атху и другие. Плавание было тяжелым. 12 русских болели цингой, и почти все матросские обязанности исполняли «американцы», которые «из любопытства» согласились плыть в Охотск. Они же наполнили свежей водой 40 опустевших за время перехода бочек и доставили их с Первого Курильского острова на галиот. Сильный встречный ветер и огромное неправильное волнение (сулой) в проливе задержали продвижение галиота, который только 8 августа сумел стать на якорь у Большерецкого устья.

Тут произошло неожиданное событие. Шелихов съехал на байдаре на берег, как он пишет, для покупки рыбы, а байдару отправил обратно. Тем временем налетел ветер, судно сорвало с якоря, и оно без Шелихова было вынуждено уйти в Охотский порт. Шелихов же, побывав в Петропавловске, где познакомился с капитаном английского торгового судна В. Питерсом, закупил у него весь товар на сумму 6 611 рублей, привез этот товар в Большерецк и тут перепродал оптом тотемским купцам Пановым, получив прибыли 50 процентов, то есть по 50 копеек на рубль. Обратно Шелихов возвращался сухим путем через всю Камчатку, вокруг залива, носящего сейчас его имя, залива Шелихова, вдоль Охотского побережья. В этом пути ему очень помогли братья Т. И. и В. И. Шмалевы. Шелихов прибыл в Охотск 27 января 1787 года, а оттуда уже с семьей в Иркутск 6 апреля.

Г. И. Шелихов по прибытии в Иркутск, чрезвычайно довольный успехом дела и прошедшего плавания, развернул бурную деятельность. В своем донесении Иркутскому и Колыванскому генерал-губернатору Ивану Варфоломеевичу Якоби о путешествии в Америку от 19 апреля 1787 года он больше всего просит помочь, оказать содействие Е. И. Деларову, Г. А. Измайлову и Д. И. Бочарову, которые должны в скором времени отправиться из Охотска в Америку1 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 50]. Записка Г. И. Шелихова о его странствиях была опубликована в 1791 году (причем редактор, по всей вероятности академик С. Я. Румовский, своевольно, следуя «духу времени», изменил фамилию морехода на Шелехов) и имела огромный успех2 [В советское время книга Г. И. Шелихова была переиздана в 1971 году Хабаровским книжным издательством под редакцией Б. П. Полевого].

В 1788 году Шелихов и Голиков прибыли в Петербург и обратились к императрице с прошением, где ставили вопрос об образовании единой компании, которой бы правительство дало привилегии монопольно промышлять на Алеутских островах и в Северной Америке, возводить там русские постоянные поселения и просили ссуды на 20 лет в размере двухсот тысяч рублей. «С умом, свойственным государственному человеку, он (Шелихов. - А. А.) главнейшею целью имел упрочить для отечества занятые острова, привести обитателей их в подданство России, завести оседлости, где только возможно, и потом уже заботиться о собственных выгодах и приобретениях новых сокровищ в странах отдаленных»1 [К. Хлебников. Григорий Иванович Шелихов. - «Сын Отечества», т. 2, ч. 1, разд. «Наука и искусство». СПб, 1838, с. 69-70].

Екатерина II, которой были доложены проекты Шелихова и Голикова, реагировала на них весьма своеобразно. Собственноручные ее замечания, сделанные во время чтения бумаг Шелихова и Голикова в переложении сибирской администрации, говорят о том, что она была категорически против предоставления займа («двести тысеч на двацать лет без проценты. Подобного займа еще не бывало. Ниже тогда когда Сенат раздавал деньги и заказы охочим людям на достаточной залог или верное поручительство, могут занять и вне казны, а в казне теперь нет денег никаких»), была категорически против монопольной компании («чтоб Голиков и Шелихов одне торговали в новооткрытыя места сие прошение есть сущая монополия и изключительное торговля противное моим правилам, что оне учредили. Хорошо то говорят оне нихто тамо на место не освидетельствовал их затеек...»), была вообще против распространения на Тихом океане («многое распространение в Тихое море не принесет твердых польз. Торговать дело иное, а владеть дело другое»)2 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 36, лл. 1-2 об.]. В результате 11 сентября 1788 года последовал указ правительствующего сената, по которому согласно воле Екатерины II в просьбе Шелихова и Голикова о ссуде 200 тысяч рублей, о монопольном промысле и торговле на Алеутских островах и в Северной Америке, о разрешении использовать офицеров-моряков и артиллерийских служителей на службе компании в Америке было отказано3 [Там же, д. 56, л. 1]. Несмотря на это, за заслуги Голикова и Шелихова Екатерина II распорядилась дать им шпаги, медали и похвальные грамоты.

И все-таки Г. И. Шелихов сумел отправить из Охотска галиот «Три Святителя». На смену К. А. Самойлову на нем отправлялся Е. И. Деларов, который был вместе с Шелиховым в Иркутске. Ему вменялось в обязанность продолжать укрепление русских селений и крепить связь с местными жителями. Он должен был привезти обратно на Кадьяк американцев, прибывших добровольно в Охотск, дабы те рассказали своим родичам о русской жизни и русских селениях. Между прочим, Шелихов приписал: «Для приплоду увести в Америку из Иркутска две пары собак злобных и две пары кроликов, а из Охотска две пары с бычками телочек, да пару свиней и пару коз, которые стараться там расплодить»4 [Там же, д. 49, л. 3]. 27 августа 1787 года охотский приказчик Шелихова Емельян Ларионов докладывал своему хозяину в Иркутск, что «судно С. Трех Святителей из Охотска отправлено в Америку сего августа 20-го...»5 [Там же, д. 53, л. 1]. В это самое время в Охотске находился и родной брат Шелихова Василий Иванович.

Приход «Трех Святителей» на Кадьяк с богатым снаряжением и продовольствием был важным событием. Русские промышленники видели, что поддержка их делу обеспечена. Е. И. Деларов принял дела от К. А. Самойлова и стал усиленно и успешно проводить в жизнь программу Г. И. Шелихова: посылал суда для исследования побережья, строил новые зимовья и крепости, поддерживал уже построенные, способствовал развитию там огородничества и животноводства. Селение на Кадьяке из года в год росло.

С 30 апреля по 15 июля 1788 года Г. А. Измайлов и Д. И. Бочаров совершили на галиоте «Три Святителя» интересное плавание вдоль Американского побережья «как для открытия новых морских островов и приведения под власть Российской империи разных островных народов, так равно и для утверждения всей новообретенной американской части знаками, величеству и названию российскому свойственными»1 [Г. И. Шелихов. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к Американским берегам. Хабаровск, 1971, с. 88]. Исследуя берег залива Аляски от Кенайского полуострова до бухты Льтуа, мореплаватели открыли здесь удобные и обширные заливы Якутат и Нучек. Во всех местах Измайлов и Очередин зарывали в землю медные доски с российскими гербами и надписью: «Земля Российскаго владения»2 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 41, л. 3].

А в открытом заливе Якутат местному тойону подарили портрет наследника царского престола Павла с надписью на русском и немецком языках: «1788 года июня месяца в заливе, называемом по-иноверчески Якутат, компании Голикова и Шелихова мореходы штурманы Герасим Измайлов и Дмитрий Бочаров были на одном галиоте «Трех Святителей» в числе сорока человек, где чрез ласковость и дружелюбное обращение с тоёном Илхаки и подвластными ему народами колюжами имели знатный торг, а напоследок склонили их под защищение и покровительство Российского императорского престола, что, в знак сего оставляя показанному тоёну российской медной герб и сей изображающий российской короны наследника его императорского высочества печатной эстамп, подтверждается всем приходящим сюда на российских и иностранных судах, с сим тоёном поступать благосклонно и ласково, с приличною только для себя предосторожностию, и что означенные штурманы, простояв здесь со своим галиотом с 11-го по 21-е число июня месяца, никаких от тоёна и народов его худых поступков не приметили и ушли в море благополучно»1 [Г. И. Шелихов. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к Американским берегам. Хабаровск, 1971, с. 105]. Летом 1789 года галиот «Три Святителя» под водительством Д. И. Бочарова снова отправился в плавание по побережью и возвратился в Охотский порт, где его ждал сам Г. И. Шелихов.

Григорий Иванович Шелихов, возвратившись из Петербурга в Иркутск, строит проекты один заманчивее другого. В своих начинаниях он встречает полную поддержку нового иркутского генерал-губернатора Ивана Алферьевича Пиля. 11 февраля 1790 года Шелихов обратился к нему с пространным письмом, в котором по существу излагалась программа возглавляемой им Северо-восточной американской компании. Шелихов не ограничивался только Северной Америкой, хотя это и было главной его целью, - он предполагал отправиться из устьев рек Лены, Индигирки или Колымы к берегам Америки «для измерения тут широты и познания путей в сей части Ледовитого моря и Беринговых проливов и, ежели есть и можно, то и с народами при сих берегах обитающими, также вступить во взаимное обязательство и торговлю...». Он хотел отправить также судно из Охотска для исследования северной части Берингова моря. Что же касается до самой Аляски и Калифорнийского побережья, то тут Шелихов доносил Пилю, что «вдоль по матерой американской земле от острова Киктака к Калифорнии далеко уже и за мыс Святого Илии, во многих местах посредством и иждивением компании, по наставлениям моим, развезены и оставлены императорские знаки... и надеемся со всеми теми народами короткую иметь связь и утвердить также в подданстве высокому российскому скипетру, а оттоль и далее распространить свои обзаведения и торговлю...»2 [Р. В. Макарова. Русские на Тихом океане во второй половине XVIII в. М., 1968, с. 126-127].

Между тем Е. И. Деларов, согласно договоренности с Шелиховым, требовал себе замены на посту управляющего, или правителя, компании на месте, в Павловской гавани, в гавани Трех Святителей. Находившийся в Охотске Шелихов познакомился с каргопольским купцом Александром Андреевичем Барановым и сумел с ним договориться относительно службы в Русской Америке. Выбор этот, как показала история, оказался очень удачным.

А. А. Баранов родился в 1746 году в Каргополе. Он занимался сначала торговлей в Москве и Петербурге, затем оказался в Иркутске. Это был человек недюжинных способностей и знаний. В 1787 году Баранов за статьи о Сибири был избран членом Вольного экономического общества.

15 августа 1790 года А. А. Баранов и Г. И. Шелихов подписали договор в Охотске, который 17 августа скрепил коллежский асессор И. Г. Кох, исполнявший обязанности охотского коменданта. В пункте первом договора говорится: «Согласился я Баранов быть компании Шелихова, из двух сот десяти паев состоящей, по Американской матерой земле и островам расположенной, в коей людей, кроме мореходов и протчих составляет ныне комплект и всегда быть должно сто девяносто два человека, - в лице хозяйском Главным Правителем». Пункт пятый предусматривал подчинение Баранова только правительственным указам и распоряжениям самого Шелихова, а шестой определял Баранову двух помощников, одним из которых являлся тотемский мещанин Иван Александрович Кусков1 [АВПР, ф. 339, on. 888, д. 74, лл. 1-5]. Баранов при отъезде в Америку отправил жену свою Матрену с дочерью Афанасьей в Каргополь, а сына Аполлона оставил временно в Якутске у брата своего Петра Андреевича Баранова.

Всем сердцем стремясь к созданию монопольной сильной компании, которая бы пользовалась поддержкой правительства, Г. И. Шелихов понимал, что пока это невозможно осуществить. В ожидании лучших времен и перемен он стал учреждать новые собственные компании, стремясь таким образом распространить свое влияние на весь район северной части Тихого океана и Алеутские острова. В 1790 году он основал Предтеченскую компанию для промысла и освоения островов Прибылова, а затем еще две компании - Уналашкинскую и Северо-Американскую. Стремясь основать постоянное русское поселение на острове Уналашка. Шелихов послал свой испытанный галиот «Три Святителя», который погиб там на скалах 1 октября 1791 года. Вместо галиота все необходимые для постройки материалы доставило на Уналашку из Охотска судно «Северо-восточный орел».

Но по-прежнему Шелихов все свои помыслы устремляет к объединению разрозненных компаний, хорошо понимая, что на таком огромном пространстве только единая власть, монополия в промыслах и торговле могут навести порядок, помочь освоить территории. Баранов был вполне солидарен со своим хозяином-компаньоном и по его указаниям, да и без них, твердой рукой наводил порядок в Русской Америке. Он начал осуществлять мечту Г. И. Шелихова - построить на берегах Нового Света русскую столицу Славороссию.

Экспедиция И. И. Биллингса в начале 90-х годов в северной части Тихого океана значительно помогла начинаниям Шелихова. Совершенная под русским военно-морским флагом, она недвусмысленно дала понять иностранцам, что, если потребуется, сюда придут и другие корабли для защиты русских приобретений, русских селений, русской жизни на побережье Северной Америки от самого Берингова пролива до Калифорнии.

Однако И. И. Биллингс уже в Иркутске и Якутске резко критиковал действия Г. И. Шелихова, обвиняя его в излишней жестокости, в беспорядках, творящихся в его поселениях и крепостях. То же самое Биллингс повторял и в Петербурге. Естественно, что это мешало Г. И. Шелихову осуществить свою мечту - организовать единую Российско-Американскую компанию.

Мореходы Шелихова в годы действия экспедиции Биллингса продолжали исследовать Аляску и острова. В 1791 году Д. И. Бочаров описывал северный берег Аляски, а О. Худяков описал восточную группу Лисьих островов. Прибывший на Кадьяк новый правитель А. А. Баранов в течение 1791-1793 годов «обозревал свои владения»: совершил плавание вокруг острова Кадьяк, в Кенайский залив и описал Чугацкий залив. В 1792 году Худяков открыл у оконечности полуострова Аляски небольшую группу островов, названных его именем.

Деятельный Баранов, основавший на острове Ситха столицу Русской Америки - город Ново-Архангельск, строил добротные дома, открывал школы, насаждал огородничество, завел Адмиралтейство, и уже в 1794 году в Северной Америке было построено первое русское судно - «Феникс». Сам Баранов продолжал в 1795 году на другом судне «Ольга», также там построенном, исследование северного и восточного берегов залива Аляски и находящихся там островов.

Тем временем Г. И. Шелихов продолжал направлять свои усилия на образование единой компании. Рассуждал он просто: если ему одному или совместно с Голиковым не разрешили монопольно промышлять и торговать, то не попытаться ли объединить все компании, существующие до сего времени на Восточном океане, в одну? Он призывал иркутских, якутских, тобольских, томских, охотских, камчатских купцов составить единую компанию, выбрать ее директоров и делить прибыли согласно вложенному капиталу, согласно купленным акциям. Это намерение ему постепенно удалось осуществить. В Русскую Америку стали постоянно ходить суда из Охотска или Петропавловска. Они доставляли туда всевозможные припасы, снаряжение и даже рогатый скот и свиней.

Г. И. Шелихов сумел заинтересовать иркутского губернатора И. А. Пиля своими проектами до такой степени, что тот сам ордером от 11 мая 1794 года наказывал ему строить крепости, «завести прочное строение для хлебопашцев, мастеровых и всех жительствовать тут должных», сажать «семена хлебные и огородные», строить верфи, «отыскивать возможными средствами в недрах земных сокровища и все протчее», но «главнейшая цель стараний ваших, - писал губернатор, - состоит в том, чтоб американцев превратить из диких в обходительных, из несмышленных в нужных в просвещенном общежитии упражнениях зделать знающими»1 [АВПР, ф. 339, on. 888, д. 108, л. 18 об.].

Исполняя приказание губернатора, Шелихов, отправляя очередные суда в Русскую Америку, в письме Баранову от 9 августа 1794 года писал, что с этими судами (двухмачтовое двухпалубное судно «Три иерарха» и двухмачтовое однопалубное «Св. великомученица Екатерина») направляются «для кораблестроения за мысом св. Илии и произведения тамо же хлебопашества тритцать семей... и священно-архимандрит Иосаф з братиею (то есть духовная миссия. - А. А.)». Особое внимание Шелихов просит обратить на выбор мест для строительства крепостей. В заключение он написал: «Таким образом зделав вам мои примечания, оканчивая я сие дружескою моею к Вам прозбою о продолжении Ваших трудов к далним поискам в пространстве моря, и открытии мест на матерой Американской земле, и порядочнаго оных описания и положения на планы, а притом даю Вам знать и сие, что я при помощи божей произвел ныне давно предприятое мною дело, а именно: отправил присланное от Вас и сюда в Охотск прибывшее минувшаго июня 22 числа судно «Симеон» слишком с 70 человеками работных под начальством г-на Меркульева, учредив Особую компанию под названием Северной Американской, точно на тех же регулах, как и управляемая Вами Северовосточная Американская компания. Сия компания соединитца с прочими другими моими компаниями, в коих кроме посланных ныне туда находитца до 140 человек работных. На будущее лето отправлено туда же еще другое судно «Михаил», и умножу еще людей. Мне хочется, чтоб с острова Уналашки обнять всю северную часть Америки, касаясь и противу лежащую оной Чукоцкую землицу. Назначил места, где той компании иметь ярмонги, и с народами там обитаемыми, завесть связь и торговлю. На первый раз «Симеон» пристанет на острова Павел и Георгий.

Из сего моего плана видите Вы теперь, что могут быть изследованы обе стороны берегов Американского мыса противу лежащей Чукоцкой земле; однако ж сужу я, что изследование тех сторон, а особливо к северу лежащей, удобнее произвести компаниею Вами управляемою, так как Вы в нынешних Ваших донесениях сходно с моими мыслями и предполагаете учинить, по тому кратчайшему и выгоднейшему (пути. - А. А.) с северного на полуденную сторону водяным: рекою из Ягык, и озеру, к самому кратчайшему сухому пути, которой открыт в 1791 году покушением штурмана Бочарова чрез Аляксу в том месте, где Аляксинский мыс у материка начинается перешейком. Для меня веема лестно будет слышать ежели сие изследование совершено будет, поелику я об открытиях того кратчайшаго и выгоднейшаго пути чрез Аляксу, по полученным от Вас писмам и планам с судном «Михаилом» в 1793-м году донес правительству а сие и ея императорскому величеству» 1 [АВПР, ф. 339, оп.].

В этом же письме Шелихов просил Баранова исполнить его мечту о русской столице Русской Америки: «При заложении домов, ежели оныя строитца будут вне крепости, наименовать селение сие, пока дальнейшее от начальства последует повеление в честь Российской славы Славороссией»2 [Там же, л. 42]. Особое внимание Шелихов придавал основанию поселения за мысом Св. Ильи, согласие на которое было в 1794 году получено от правительства. Климатические условия, а также обилие строевого леса наводили на мысль о том, что здесь удастся заниматься хлебопашеством и можно будет основать судостроительную верфь.

Баранов доносил Шелихову, что в 1792 году во время объезда материкового берега Америки от Кенийской губы до Нутки он встретил в бухте Канасушак английское двухмачтовое судно «Феникс». Ирландский шкипер Мур сообщил, что намерен «плавать около берегов до Чугатской бухты и меняться с американскими народами». Баранов пробыл на судне Мура пять дней и в разговорах дал понять, что «берег американской до самой бухты Лтуа в соседстве Нутки находящейся, принадлежит России по первым ея тех мест приобретениям от времяни 1740 года». Мур на это возражал, «присваивая первое приобретение Кенайскаго и Чугатскаго заливов Англии трудам известнаго капитана Кука».

Баранов же с достоинством возражал, мотивируя возражения тем, «что прежния Российския мореплавательныя известия свету еще не открыты, и что он имеет повеление, в случае каковых либо в сих местах препятствий от иностранных, донесение зделать своему высокому правительству». От этого же шхипера Баранов получил известие о смерти архиепископа Вильяма Кокса, автора книги о русских мореходах. Между прочим, Баранов приписал примечательные слова, видимо, не без основания: «...чрез него Англия знает о всех действиях последней нашей секретной астрономической экспедиции (то есть экспедиции Биллингса. - А. А.)»1 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 108, л. 38].

Закончил свое письмо Баранов замечательно, вполне в духе Шелихова: «Сужу я, что необходимо нужно распространить мореплавание наше по Тихому океяну далее нынешних пределов, то есть, чтоб с приобретаемыми на Курильских и Алеутских островах и на материке Американском сокровищами, так как с частию и самых российских произведений, ездить в Кантон, Макао, в Батавию, в Филиппинские и Марианские острова, а оттоль привозить в Америку и на Алеутские острова нужное для одежды, из бумажной материи; для пищи, как то: сорочинское пшено и протчия жизненный вещи; для сооружения судов полотна на парусы бумажныя и веревки, какия там бывают, так как и для России, что к получаемым из Китая и протчих мест товарам к умножению оных потребно будет»2 [Там же, л. 42]. Вот как широко мыслили «Колумбы росские» - Шелихов и Баранов.

Узнав о благополучном возвращении экспедиции А. Лаксмана и В. Ловцова на бригантине «Екатерина» в Японию, Шелихов тут же предложил свои услуги в посылке в Японию торгового судна, но в этом ему было отказано: Лаксман заявил, что он поддержит Шелихова только в том случае, если в организации экспедиции примут участие другие купцы. Шелихова это не устраивало, и между ним и Лаксманом возник разлад. Тогда Шелихов получил разрешение на основание русского поселения на острове Уруп. В 1795 году там была высажена партия промышленников с женами и детьми во главе с Василием Звездочетовым. Вскоре они перешли на Итуруп и прожили там около десяти лет. Б. П. Полевой, ссылаясь на японские источники, сообщает, что звездочетцы вели торговлю с японцами, проживавшими на острове Хоккайдо (Мацмай) 3 [Г. И. Шелихов. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к Американским берегам. Хабаровск, 1971, с. 123].

Шелихов 18 ноября 1794 года с гордостью докладывал И. А. Пилю, что на вышедших 13-14 августа в Русскую Америку судах «Три иерарха» и «Св. Екатерина» отправлено: на первом судне 126 человек (10 духовных особ, 5 бывших американцев-алеутов, 45 поселенцев обоего пола, штурман, помощник Баранову, два приказчика, 62 «работных человека»; на втором - 67 человек (штурман, 2 приказчика, 5 американцев-алеутов и 59 «работных людей»), кроме того, скот, птица, хлеб семенной, сельскохозяйственный инвентарь, провизия, имущество людей и прочее - всего более 13 тысяч пудов. Шелихов хвалил Баранова и настаивал на объединении всех компаний1 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 108, лл. 34-37].

Препровождая все доклады Шелихова, Баранова Екатерине II, 20 ноября 1794 года Иркутский и Колымский генерал-губернатор генерал-поручик И. А. Пиль доложил, что повеление Екатерины II от 31 декабря 1793 года о выделении 20 человек из ссылочных матросов для «заведения кораблестроения у мыса св. Илии...» да «хлебопашцев на употребление к земледелию тамо же»2 [Там же, л. 2] исполнено. В заключение рапорта Пиль просит: «Осмеливаюсь испрашивать всемилостивейшаго к нему (то есть Шелихову.- А. А.) благоволения и тем сколько ободрить заслуги его и привесть в большее поощрение, так и в прочих возбудить старание о пользе и славе отечественной»3 [Там же, л. 9 об.].

Пиль не зря старался поощрить Шелихова. Он и Баранов не только строили проекты, но и успешно проводили в жизнь свои и государственные предначертания. Уже к 1795 году практически все компании за исключением, пожалуй, П. С. Лебедева-Ласточкина, действовавшие на Тихом океане и в Северной Америке, были объединены под эгидой Григория Ивановича Шелихова, Ивана Ларионовича и Михаила Сергеевича Голиковых, Николая Прокофьевича Мыльникова и некоторых других. Оставалось получить только официальное разрешение Екатерины II на создание единой монопольной компании.

Но совершенно неожиданно 20 июля 1795 года в Иркутске скоропостижно в расцвете лет на 49-м году жизни скончался Григорий Иванович Шелихов. Впрочем, Б. П. Полевой подвергает сомнению неожиданную смерть Шелихова от болезни и на основании весьма туманного свидетельства одного современника высказал мысль о самоубийстве Г. И. Шелихова4 [Г. И. Шелихов. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к Американским берегам. Хабаровск, 1971, с. 125]. Вряд ли можно согласиться с таким предположением. Жизнелюбивый, побывавший в самых трудных жизненных ситуациях, хороший семьянин (у него были две дочери и сын), пользовавшийся поддержкой сибирских властей почти во всех своих начинаниях, Г. И. Шелихов не мог решиться на такой шаг.

После смерти Г. И. Шелихова его место в компании заняла жена Наталья Алексеевна Шелихова5 [Н. А. Шелихова умерла в Москве в 1810 году и похоронена на кладбище Донского монастыря]; делами же со временем управляли зятья Шелихова Николай Петрович Резанов и Михаил Матвеевич Булдаков. Энергичная и достойная женщина, вдова Шелихова, сумела осуществить мечту своего талантливого мужа организовать в конце XVIII века Российско-Американскую компанию. Но об этом чуть позже. А пока посвятим еще несколько страниц книги Г. И. Шелихову, высказываниям о нем, о роли этого прославленного морехода и купца в истории России на ее Дальнем Востоке.

Сначала о том, как правильно писать его фамилию: Шелехов или Шелихов? Вопрос этот не праздный. Имя выдающегося русского мореплавателя нанесено на карту мира, его именем называют пароходы, поселки. Есть в Сибири и город Шелехов (а не Шелихов). Поэтому разговор даже об одной букве представляется совершенно необходимым. В дореволюционное время да и в первые годы Советской власти считалось полноправным написание через «е». Это написание ведет свое начало от книги самого морехода, на титуле которой написано: «Путешествие Г. Шелехова с 1783 по 1790 год из Охотска по Восточному океану к Американским берегам...» (СПб, 1812).

Если обратиться к происхождению фамилии, то, вероятнее всего, она происходит от слова «шелег, шелех». В Толковом словаре В. И. Даля это слово означает: «неходячая монетка, бляшка, как игрушка, или для счету, в играх, или на монисто, или в память чего-либо» (см. том IV, СПб, 1912, ст. 1417). Следовательно, производная от этого слова фамилия, казалось бы, должна быть Шелехов.

Но ведь не все фамилии пишутся так, как они должны были бы писаться от производящего слова. Нужно обязательно учитывать то, как пишут их сами владельцы фамилии. Всем хорошо известно, что есть Ивановы, есть Ивановы, существуют Мелеховы, но есть и Мелиховы. Как же писали свою фамилию члены семьи Григория Ивановича и он сам?

Работая в течение многих лет в архивах по истории географического изучения Сибири и Дальнего Востока, я неоднократно встречал документы, написанные и подписанные Шелиховым, его женой Натальей Алексеевной, другими членами семьи, а также видел письма, адресованные им.

Некоторый анализ этих документов приводит к убеждению, что мореплаватель и его жена чаще подписывались «Шелиховы», хотя иногда встречается и написание через «е». Последнее можно, пожалуй, объяснить общим уровнем грамотности в России в XVIII веке: часто писали так, как произносили, не придавая этому особого значения. В документах же, адресованных мореходу, чаще встречается написание Шелехов. Вполне возможно, что это как-то влияло и на написание фамилии самим владельцем.

Разночтение встречается уже в самых ранних документах. Так, в ревизских сказках Рыльского уезда мы встречаем Афонасия Шелехова (ЦГАДА, ф. 237, оп. 1, д. 2966, л. 41 об.) и «гостиничной сотни» Ивана Прокофьева сына Шелихова и Петра Иванова сына Шелихова (там же, л. 5:1). В деле 1087 есть рыльский житель Иван Герасимов сын Шелехов и его отец Герасим Киприянов сын Шелехов (л. 12). Надо заметить, что сказки писали писцы, и подтверждают они только тот факт, что уже тогда не было единообразия в написании этой фамилии.

Посмотрим теперь, как сам Шелихов писал свою фамилию. Давая наставление приказчику П. В. Мыльникову, отправляемому в Москву и в Рыльск 21 декабря 1782 года, он в числе других пунктов записал и такой: передать письмо «родителю моему Ивану Афонасьевичу господину Шелихову» (АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 38, л. 4).

В оригинале договора Г. И. Шелихова с А. А. Барановым от 15 августа 1790 года, по которому Баранов становился правителем дел купца Шелихова в Америке, читаем: «Мы, нижеподписавшиеся: Рыльской имянитой гражданин Григорей Иванов сын Шелихов» (АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 74, л. 1). И подпись - отчетливая, ясная: «Шелихов».

Мы просмотрели целый ряд документов, подписанных мореплавателем, и в абсолютном большинстве случаев явственно было написано: «Шелихов». Иркутский генерал-губернатор И. А. Пиль, докладывая 20 ноября 1794 года Екатерине II об успехах компании Шелихова, так повсюду и писал: «Шелихов» (АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 108). После смерти Г. И. Шелихова А. А. Баранов, адресуя письма-доклады его жене Наталье Алексеевне, кажется, ни разу не написал фамилию через «е». Наконец, сама Н. А. Шелихова, сообщая в Петербург об успехах Российско-Американской компании, начала свое послание так: «Покойной Шелихов муж мой в бытность свою в Америке...» (АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 41, л. 1), а подписала: «Дворянка Наталья Шелихова».

Весной 1970 года сбылась моя мечта - побывать в Знаменском женском монастыре в Иркутске. Долго стоял я перед памятником знаменитому мореходу и купцу, отлитым в Екатеринбурге и поставленным женой Шелихова в 1800 году. Общеизвестно, что эпитафии, высеченные на гранях памятника, написали известные поэты Г. Державин и И. Дмитриев. Три раза высечена фамилия мореплавателя и все три раза - Шелихов. И это через пять лет после смерти. Наверное, супруга лучше других знала, как увековечить имя своего знаменитого мужа.

Кажется, вопрос ясен. И не случайно поэтому в Краткой географической энциклопедии (М., 1964, т. 4, с. 387) первым из двух написаний стоит Шелихов. Б. П. Полевой, редактировавший книгу Г. И. Шелихова для советского издания 1971 года, решительно отказался от старого и неверного написания Шелехов, употребляя везде написание через «и». Но в Малом атласе СССР, изданном ГУГК при Совете Министров СССР в 1973 году, почему-то сосуществуют город Шелехов и залив Шелихова. В этой связи нельзя не привести одну из эпитафий на памятнике Г. И. Шелихову, принадлежащую перу И. Дмитриева:

Как царства падали к стопам Екатерины,

Росс Шелихов, без войск, без громоносных сил

Притек в Америку чрез бурные пучины,

И нову область Ей и Богу покорил.

Не забывай, потомок,

Что Росс, твой предок,

И на востоке громок.

Очень хотелось бы, чтобы потомки не забывали: знаменитый мореход не имел двух фамилий, а имел только одну - Шелихов.

Деятельность неутомимого Шелихова всегда привлекала к себе внимание исследователей: она не могла не вызвать восхищения. Деятельность Шелихова отличается от морских походов других купцов тем, что он первый поднял вопрос о закреплении за русским государством земель и островов, где многие неоднократно побывали. Шелихову не только принадлежит идея основать первое русское селение на Кадьяке, он сам и основал его. Он был не только путешественником и мореплавателем, не только купцом, радевшим о своих интересах, но и государственным деятелем, хотя и не состоял на государственной службе. Как свидетельствует К. Т. Хлебников, «Шелихов, как видно по некоторым его отзывам, двадцать раз посещал Охотск и несколько раз Камчатку не из любопытства, но по побуждению своего деятельного ума, а в Америке,, сколько для чести себе, а более для пользы государственной трудился неутомимо, а, следовательно, работал преимущественно умом»1 [К. Хлебников. Григорий Иванович Шелихов. - «Сын Отечества», т. 2, ч. 1,. разд. «Наука и искусство». СПб, 1838, с. 82].

Державин и Дмитриев славили Колумба росского, его ругали соперники-мореходы, превозносили буржуазные историки, недооценивали некоторые русские историки и по достоинству оценили советские ученые. Советский американист-историк Н. Н. Болховитинов пишет: Г. И. Шелихов и И. В. Якоби выступали решительными сторонниками прочного утверждения русского «влияния на тихоокеанском севере и очень настороженно относились к появлению в этом районе иностранных конкурентов. Именно в эти годы с их стороны был выдвинут проект организации сильной монопольной компании для колонизации северо-западных берегов Америки»2 [Н. Н. Болховитинов. Становление русско-американских отношений. 1775-1815. М., 1966, с. 295]. Отмечая далее выдающуюся роль Шелихова, Болховитинов написал: «Действительно, основав первые постоянные русские поселения на о-вах Кадьяк и Афогнак, Г. И. Шелихов положил в 80-е годы XVIII в. прочное начало Русской Америке. Но заслуги Г. И. Шелихова заключаются не только в его практической деятельности. Он был не просто удачливым купцом - организатором крупных промысловых компаний, но и политиком. Сам Г. И. Шелихов хорошо видел важные результаты своей деятельности и отличался завидной государственной проницательностью» 3 [Указ. соч., с. 296].

После смерти Г. И. Шелихова его конкуренты развернули острую борьбу с наследниками, пытаясь подорвать созданную им компанию. Иван Голиков решил прибрать кампанию к своим рукам, но вдова Шелихова, действуя умело, не позволила этого сделать. Она смогла также противостоять и купцу Н. П. Мыльникову, организовавшему в начале 1797 года свою компанию. Объясняя причины этой борьбы, Н. А. Шелихова в «Записке о деятельности компании» писала: после смерти Шелихова «товарищ наш Голиков был под тяжестию великой в казну доимки, и не в силах был сикурсировать компанейскую контору деньгами, почему я по убедительным прозьбам Голикова помогла конторе около ста тысячью рублями своими. Отправила на Кадьяк и на Зубовы (Прибыловы. - А. А.) острова 2 судна с свежими людми, товарами, а для поселения скотом, семянным хлебом и протчими потребностями, прибавя по требованию духовной миссии походную церковь. Голиков напротив того, когда по высочайшей милости государя императора (Павла I. - А. А.) помилован зделался от доимки и прибыл в Иркутск, то вместо благодарности начал делать различныи по конторе интриги, ссоры, и возобновления прежних уже решенных с покойным Шелиховым ращетов, намереваясь всю компанию подобрать под одно свое распоряжение, и так как то удавалось ему делать з бывшими ему товарищами по питейным откупам, у коих отняв все прибыли, оставил их иметь с ним одни процессы. Он хотел сей план произвести еще деятельнее: и для того соединясь с 20-ю иркутскими купцами, заведшими в начале 1794-го года компанию (компания Н. П. Мыльникова. - А. А.), чтоб в Америке иметь промыслы, согласия их войти в ними в единство, которое на бумаге было уже « сочиняемо, но кто-то растолковал иркутским, что бес приглашения меня в то же единство, раздражат они не только её, но и правительство, а потому и меня начали приглашать. Сколь скоро учинились мне гласными все те Голикова ненавистные подвиги, то, дабы спасти для детей сколко нибудь отцовское состояние, и чтоб не поставить противу себя вместо одного, еще других 20 неприятелей, решилась и я 19 июля 1797 года. Итак, - с горечью заметила Н. А. Шелихова, - столь славная, трудами одного моего мужа заведенная компания многия дороги к частным и государственным ползам уже проложившая, вошла во управление многих людей, ни капиталу, ни трудов не полагавших»1 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 41, лл. 7-8].

Суть дела заключалась в том, что Н. А. Шелихова владела самой большой долей в компании в общем ее капитале (200 тысяч рублей). С ней был неразрывно связан И. Голиков, которого хотел заполучить себе Н. П. Мыльников в компаньоны и таким образом противопоставить себя шелиховским капиталам. Но Голиков не мог пойти на это. Тогда-то и последовало предложение со стороны Мыльникова Шелиховой объединиться з одну компанию. Вот при таких обстоятельствах и произошло объединение шелиховских и голиковских компаний - Северо-восточной, Северо-Американской и Курильской, или Атхинской, с Иркутской компанией Мыльникова. Еще раз хочется подчеркнуть энергию, деловитость, настойчивость вдовы Шелихова Натальи Алексеевны в доведении до конца дела своего замечательного мужа.

Окончательным, заключительным актом в создании монопольной Российско-Американской компании стал указ Павла I. После смерти своей матушки он решительно поддерживал распространение русского влияния на Тихом океане и в Северной Америке. 7 августа 1797 года бывший генерал-прокурор, действительный тайный советник князь Куракин объявил президенту коммерц-коллегии Петру Соймонову о желании иркутских купцов учредить компанию под дирекцией Коммерц-коллегии. 8 сентября 1797 года последовал указ Павла I следующего содержания:

«Господин тайный советник и Иркутский губернатор Нагель. Рапорт ваш от 22 прошедшаго июля с приложением списков с договоров учрежденной в Иркутске коммерческой Американской компании я получил; и как соединение купцов Голикова, Шелехова (написано в указе так. - А. А.) и Мыльникова для совместного отправления торговли и промыслов и, на американских островах почитаю полезным и оное утверждаю, так и мнение ваше по сему случаю изображенное весьма похваляю пребывая в прочем вам благосклонный Павел»2 [Там же, д. 123, л. 5].

А что же происходило в это время на местах, в Русской Америке? Преемник Шелихова Баранов не только успешно боролся с компанией П. С. Лебедева-Ласточкина, но и значительно расширил сферу деятельности. В 1796 году был построен Ново-Архангельск - столица Русской Америки. Избавившись от главного соперника, Баранов был полон желания изгнать отсюда и все остальные компании. И это ему удалось. В 1798 году он отправил партию промышленников в оставленные лебедевской компанией поселения на озере Илиамна, посетил сам Кенайский и Чугатский заливы, укрепил крепости, оставив управляющими в первой Василия Ивановича Малахова, а во второй своего помощника Ивана Александровича Кускова1 [С. Г. Федорова. Русское население Аляски и Калифорнии. М., 1971, с 120, 121].

Интересно привести выписки из ведомости о промыслах компании на островах.

Кроме добытых и уже вывезенных с Лисьих островов и островов Прибылова морских шкур и шкур пушных зверей, на этих островах оставалось невывезенными:

Кости моржовой 212 пудов

И того промысла послано в Охотск с господином штурманом Измайловым в 1794 году котов 60000; ныне (то есть в 1797 году. - А. А.) на судне боте «Св. Симеоне Богоприимце и Анны Пророчицы» 45 000; бобры, песцы, лисицы, кость, написанное число вывезены на судне Симеоне без остатка, еще 300 усов вывезено. Затем в остатке на северном Павле котов 180 000, усов 800, на Уналашке котов 60 000»2 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 123, л. 312].

Компания действовала энергично, но не хватало рабочих рук, мало было и мореходов и морских судов. К уже известным ветеранам Русской Америки Г. Измайлову и Д. Бочарову в скором времени присоединились мореходы Гавриил Терентьевич Талин, Шильц, а затем и другие.

Построенный в 1794 году в Чугацком заливе фрегат «Феникс» уже успешно совершал свои рейсы между Кадьяком и Охотском. Сразу же, в 1795 году, под командованием Джеймса Шильдса (Шильца) на нем было упромышлено 3467 бобров, 3350 бобровых хвостов, 1115 речных выдр, 1515 черных лисиц, 1615 сиводушных, 1659 красных, 290 бобров речных да 200 соболей. Все это было реализовано за 321133 рубля3 [В. Н. Берх. Хронологическая история открытия Алеутских островов, или подвиги Российского купечества. СПб, 1823, приложение II]. В 1797 году Шильц на «Фениксе» отвозил из Охотска на Кадьяк промышленных людей и различные товары, а обратно в Охотск на нем был доставлен груз: 3870 бобров, 1075 кошлоков (больших бобровых щенков), 4730 бобровых хвостов, 615 медветков (малых бобровых щенков), 1075 чернобурых лисиц, 1290 сиводушных лисиц, 1290 красных лисиц, 430 соболей и 860 выдр - всего на сумму 370 510 рублей1 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 126, л. 1]. Всего на новый, 1799 год в компании была в строю целая флотилия судов: «Архистратиг Михаил», «Три иерарха», «Великомученица Екатерина», «Симеон Богоприимец и Анна Пророчица», «Северный Орел», «Феникс», «Дельфин», «Пегас», «Олег»2 [Там же, д. 130, л. 30 об.].

Размах деятельности компании Шелихова - Голикова виден из таких данных: в 1743-1780 годах 35 купеческих компаний напромышляли пушнины на 4 522 844 рубля; в 1781 -1797 годах 11 компаний доставили пушнины на 2 799 669 рублей, из которых на долю компании Шелихова- Голикова приходилось пушнины на сумму 1 479 600 рублей, то есть почти половина всех добытых за 16 лет мехов3 [Р. В. Макарова. Русские на Тихом океане во второй половине XVIII в. М., 1968, с. 135].

Такое прочное положение Шелиховской компании среди других позволяло ей играть главенствующую роль в объединенной Российско-Американской компании.

3 августа 1798 года в Петербург поступил акт о соединении всех иркутских купцов в одну компанию. Подписали его 20 купеческих семей и в числе их Н. А. Шелихова, И. Л. Голиков, Н. П. Мыльников, П. Д. Мичурин, И. П. Шелихов, В. И. Шелихов, Е. И. Деларов и другие. 8 июля 1799 года Павел I подписал два важных указа.

Первый - об основании компании и даруемых ей привилегиях, по второму - представитель семьи Шелиховых должен был быть обязательно одним из четырех директоров компании, «жалуя всемилостивейшее сие право из уважения, что муж ея был из первоначальных заводителей сей торговли»4 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 123, л. 133].

В этот же день был подписан указ сенату об организации Российско-Американской компании. Мы приведем полностью этот документ: «Пользы и выгоды, проистекающия для Империи нашей от промыслов и торговли, производимых верноподданными нашими по Северовосточному морю и в тамошнем крае Америки, обратили на себя наше монаршее внимание и уважение. Почему принимая в непосредственное покровительство Наше, составившуюся по предмету оных промыслов и торговли компанию, повелеваем ей именоваться: под высочайшим нашим покровительством Российская Американская компания; и соизволяем, чтоб в подкрепление предприятий сей компании возможный со стороны военных начальников пособия нашими сухопутными и морскими силами, по требованиям ея чинимы были на ея содержании. К руководству же и вящею облегчение и одобрение сей компании, составлены для нее правила и содержание всемилостивейше даруемых от нас ей от сего времени на двадцать лет привилегий. Оба сии нами утвержденный постановления, равно как и акт, учиненный в Иркутске 3-го августа 1798-го года между существующими ныне компаньонами, удостоившихся нашего благопризнания во всех его статьях, которыя оными правилами не отменены, препровождая в сенат наш, повелеваем, заготовя по содержанию помянутых привиллегий надлежащую грамоту взнесть ее к подписанию нашему, и учинить вообще все зависящие от него распоряжения. Павел»1 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 123, лл. 8-8 об.].

Указ был опубликован 19 июля 1799 года, вместе с ним были опубликованы «Правила для учреждаемой компании» и «Содержание привилегий для учреждаемой компании». В правилах отмечается, что Российско-Американская компания учреждается «для промыслов на матерой земле Северо-Восточной (так называли тогда; правильно - Северо-Западной. - А. А.) Америки на островах Алеутских и Курильских и во всей части Северо-Восточного моря, по праву открытия России принадлежащих»2 [Там же, л. 61]. Первоначальный капитал компании составил 724 тысячи рублей и разделен на 724 акции.

Вступить в компанию имел право любой гражданин России, имевший недвижимое имущество хотя бы на одну акцию. К этим акциям на первый случай прибавлялась еще тысяча акций в надежде на расширение капитала компании. Главная контора компании учреждалась в Иркутске и называлась Главным правлением РАК (Российско-Американской компании. - А. А.). Она должна была доносить о всех делах прямо императору. Были утверждены гербовая императорская печать компании и ее флаг.

Одиннадцать пунктов привилегий, данных Российско-Американской компании Павлом I, весьма примечательны и свидетельствуют об огромном интересе правительства к Русской Америке, о желании не только охранять интересы русских купцов в уже заселяемых местах, но и о желании расширять сферу их деятельности, помогать им продвигаться в новые места Америки. Первый пункт гласил: «По открытии из давних времен Российскими мореплавателями берега Северо-Восточной части Америки, начиная от 55° северной широты, и гряд островов простирающихся от Камчатки на север к Америке, а на юг к Японии, и по праву обладания оных Россиею, пользоваться компании всеми промыслами и заведениями находящимися ныне на Северо-Восточном берегу Америки от вышеозначаннаго 55° до Берингова пролива и за оный, також на островах Алеутских, Курильских и других по Северо-Восточному Океану лежащих»3 [Там же, л. 65]. Пункт характерен тем, что дает правительственное толкование границ Русской Америки. Компании разрешалось пользоваться землей, ее недрами, лесами, лугами, морями, реками, заводить по выбору компании селения, плавать по всем окрестным народам и заводить с ними торговлю, нанимать мореплавателей - «людей свободных и неподозрительных», государственным поселенцам и другим свободным людям давать паспорта на семь лет, но «помещичьих же крестьян и дворовых людей нанимать компании не иначе, как с дозволения их помещиков»1 [АВПР, ф. 339, оп. 888, д. 123, л. 65-65 об.].

Руководство компании поощрялось в расширении владений компании: «Делать ей новыя открытия нетокмо выше 55° северной широты, но и за оный далее к югу и занимать открываемыя ею земли в Российское владение на прежде предписанных правилах, естьли оныя никакими другими народами не были заняты и не вступили в их зависимость»2 [Там же, л. 65].

Десятый пункт привилегий гарантировал Российско-Американской компании исключительную монопольность. Всем прочим компаниям и отдельным судам предлагалось или вступить в Российско-Американскую компанию, или прекратить промыслы. Впоследствии дирекции РАК разрешили приглашать на службу морских офицеров, которым служба в компании засчитывалась в срок действительной службы. Этим правом, как будет видно дальше, компания пользовалась весьма широко и с пользой для дела.

Первыми директорами компании стали Д. Н. Мыльников, Я. Н. Мыльников, С. А. Старцев и М. М. Булдаков. А 2 декабря 1799 года верховное правление в Петербурге над Российско-Американской компанией согласно указу Павла I перешло к другому зятю Шелихова - Н. П. Резанову. Он производился в чин действительного статского советника и становился уполномоченным корреспондентом с возложением на него «во всем пространстве данной ему доверенности и высочайше дарованных нами привилегий ходатайствовать по делам компании во всем, что к пользе ея и сохранению общаго доверия относится может» 3 [Там же, л. 138]. То есть, иными словами, Н. П. Резанов становился доверенным лицом компании в Петербурге, при дворе.

Теперь усилия русских землепроходцев, мореходов, промышленников, купцов, казаков были формально закреплены русской государственной властью. Приобретенные территории признавались русскими территориями, и деятельность русских на Алеутских островах, в Северной Америке и вообще в бассейне Тихого океана всячески поощрялась. Главному правлению Российско-Американской компании в Петербурге и ее представителю А. А. Баранову в Америке давались широкие полномочия, да и капитал компании, составивший на 1 января 1800 года 2 634 356 рублей 57 ¾ копейки и состоявший из 724 акций стоимостью каждая 3 638 рублей 61 ¼ копейки, позволял надеяться на быстрые и значительные преобразования в этой стране и рассчитывать, естественно, и на крупные прибыли.

Одним словом, Русская Америка существовала!

далее