меркаторскую проекцию офицерами Охотского порта, ранее участвовавши
ми в морских экспедициях. В отношении районов, лежащих к северу от Кам
чатской Лопатки, указано, что они нанесены «бываемыми тем берегом слу
жилыми людми с их объявлениев, что к точной достоверности бывшими на
двух аглицких-караблях главным начальником господином камандором Ку
ком и бывшими при нем господами капитанами Клерком и Горком по их
объявлению и поданным запискам чрез перевод бывшаго в Камчатке коман
дира Фом Бем, и лежащей возли Чукоцкой нос до ограничной к северу линей
положен с их данных записок, а которыя места ими не описаны за какими
препядствиями, то значит в сем атласе».194Изображение Алеутских островов
и побережья Аляски в этом атласе весьма приблизительно — совершенно
очевидно, что в распоряжении Ловцова не было карт, составлявшихся в
1775— 1777 годах в Адмиралтейств-коллегии. В отношении материалов экс
педиции Кука экспликация атласа указывает лишь на использование описа
ний, а если автор и имел в своем распоряжении какую-либо карту, ее содер
жание, как скорее всего правильно предполагает Эндрю Дэвид, мало
отличалось от источника, использованного в 1780 году Михаилом Татари-
новым195 (рис.43).
В 1782 году в Петербургской Академии наук была проведена работа по
подготовке к изданию подборки из четырех карт, отображающих результа
ты российских исследований в северной части Тихого океана в сопоставле
нии их с данными экспедиции Кука. Результаты этой работы сохранились
в виде двух рукописных копий в Российском государственном военно
историческом архиве и Архиве внешней политики Российской империи под
названием «Собрание разных карт с показанием пути российских морепла
вателей к Ледовитому морю и к Северной Америке. Напечатаны при Им
ператорской Академии наук».196 На общем листе размещены копии основ
ных опубликованных к тому времени в России карт северной части Тихого
океана, а именно: Миллера—Трускотта 1758 года, Штелина 1774 года, П.
С. Палласа 1781 года и Потапа Зайкова 1782 года. Цель создания этого
сборника карт неизвестна, но можно предположить, что Академия наук
предприняла попытку сопоставления и обобщения всех известных ей данных
для окончательного определения своего отношения к картам Миллера—
Трускотта и Якова Штелина. О таком назначении сборника косвенно сви
детельствуют многочисленные надписи на картах и особенно обширная экс
пликация к карте 1781 года, в которой по-видимому сам П. С. Паллас
приводит аргументацию в пользу того, что Беринг и Чириков на обратном
пути от берегов Америки к Камчатке видели Алеутские острова. Выше мы
видели, что российская Адмиралтейская коллегия вполне однозначно реши
ла этот вопрос уже в 1775— 1777 годах, поэтому рассматриваемая работа
Академии наук 1782 года к этому времени во многом потеряла смысл.
В 1779 году испанцы, не имевшие в это время никакого представления
о масштабах экспедиций Кука,197 продолжили свои исследования в северной
части Тихого океана. Экспедиция под началом Игнасио де Артеги-и-Базана
(Ignacio de Arteaga у Bazan) на судне «Nuestra Senora del Rosario», более
известном под названием «Принцесса», и Бодега-и-Куадра на «Nuestra
Senora del Remedios», или «Фаворита», вышла в океан 11 февраля 1779 года.
Для экспедиции была составлена Бодегой, Маурелле и Канизаресом
(Canizares) специальная карта;!?8, которая была основана на картах Беллина
(1766), Бодеги (1775), Миллера—Трускотта (1758) и Штелина (1764). Экспе
диции было приказано подняться до 70 градусов с. ш. Сделав своей базой
залив Букарели, испанцы детально исследовали со шлюпок этот залив, а
также занимались съемками берегов острова Принца Уэльского и прилега
ющих к нему-акваторий и островов.199
16 июля экспедиция подошла к побережью в районе горы Св. Ильи (оп
ределенные ей координаты — 6 0 'градусов с. ш. и 43 градуса з. д. от Сан-
Бласа), и далее прошла до оконечности Кенайского полуострова, где испан
цы высаживались на берег. Исследования экспедиции Артеги не имели
143
