шого четырехугольного продолговатого помещения, с квад
ратным отверстием фута в три — около метра —для входа и
с одним окном на крыше, в которое выходит дым. Посреди
не вырывается небольшая яма, где разводится огонь для вар
ки пищи, а по бокам отгораживаются досками небольшие
места для разных домашних вещей. Это помещение служит
двором, кухней и даже театром. В нем вешается рыба для
сушки, делаются байдарки, чистят пищу и прочее. Хуже все
го то, что живущие никогда его не очищают, а только изред
ка настилают на пол свежую траву. К главному помещению
пристраиваются еще небольшие боковые строения, называ
емые жупанами. Каждый из них внутри имеет свой вход,
лучше сказать лазейку, в которую можно пройти не иначе,
как нагнувшись и ползя на животе до тех пор, пока можно
будет мало-помалу подняться на ноги». Но Лисянский не
чурается алеутов, запросто останавливается в их жилищах,
хотя это и не всегда приятно. В Кияикском селении его
встречал сам тайон: «Они вынесли меня на руках с байдар
кой на берег. В тайонской бараборе я пробыл около двух ча
сов, с удовольствием занявшись рассматриванием разных
редкостей. С великим трудом мы могли попасть в помеще
ние, которое кадьякцы называют жупаном. Хотя внутри оно
и довольно просторно, но двери или лучше сказать лазея так
узка, что я принужден был, просунув сперва голову и руки,
влезать в нее ползком. На Кадьяке жупан служит гостиной,
баней, спальней, а иногда и могилой. Вокруг этого помеще
ния, исключая отверстие, лежали не слишком толстые брев
на на расстоянии 3 футов 3 дюймов (около 1 метра) от сте
ны. Это пространство устлано лавтаками (невыделанной ко
жей) и рогожами, а бревна служат вместо изголовья. Всяко
му покажется весьма странным, как можно взрослому чело
веку улечься в столь коротком пространстве, между стеною
жупана и вышеупомянутыми бревнами, но для здешних ос
тровитян длиннее постели не нужны, ибо они спят скорчив
шись, так что колена достигают почти до самой шеи, а по
большей части лежат на спине».
Едва заслышав о чужой беде, русский офицер тут же от
зывается: «Прибыл в селение Езопкино, где за дурной пого
дой принужден был ночевать. Пополудни Калинин ездил в
ближнюю губу, а я, между тем, узнав, что в селении Ани-
кинском господствует голод, от которого шесть мальчиков и
одна старуха уже померли, отправил туда на своей байдарке
сушеной рыбы и китовины».
Наблюдая жизнь кадьякцев в десятках селений, морепла
ватель не скрывает и своих грустных выводов: «Вообще
8 И. Ф ирсов
225
