JI. С. Берг. История великих русских географических открытий
630
Как выше сказано, сульхир растет исключи
тельно на голом песке. Просачивающаяся внутрь
такого песка дождевая вода, затем, по мере ис
парения в наружном песчаном слое, вновь под
ним ающ аяся вверх, служит для питания как
описываемого растения, так и других, здесь про
израстающих. Недаром почти все эти растения
имеют чрезвычайно длинные корни , которы
ми вытягивают влагу со значительной глубины.
И чем сравнительно более падает водяных осад
ков, тем, конечно, растительность в песках лучше.
Сам сульхир — растение однолетнее, достигаю
щее в Алашане при благоприятных условиях до
3 футов высоты, при толщине стебля в
'/2
дюйма;
впрочем, гораздо чаще попадаются вдвое мень
шие экземпляры.
Сульхир дает не только прекрасный корм
монгольскому скоту, но своими мелкими как
мак семенами доставляет важный продукт пи
тания алашаньским монголам. Вопреки пого
ворке «не посеешь — не пожнешь», алашаньцы,
в особенности в более дождливое лето, собирают
в конце сентября обильную жатву на своих песках.
Затем тут же, на готовых токовищах, каковыми
служат все оголенные места лёссовой подпочвы,
обмолачивают собранный сульхир. Семена его
сначала поджаривают, а потом мелют ручными
жерновами и получают вкусную муку, которой
питаются в течение круглого года. Кроме того,
сульхир служит во время зимы главной пищей
бесчисленных стад больдуруков, прилетающих
в Алашань на зимовку из более северных частей
Гоби; теми же семенами , вероятно, питаются
и зерноядные пташки при осеннем перелете че
рез пустыню.
Другое замечательное, хотя далеко не столь по
лезное для туземцев растение песков Алашаня —
это пугиониум, называемое монголами «дзерлик-
лобын», то есть «дикая редька». Действительно,
его сырые плоды имеют редечный или горчичный
вкус и запах; китайцы же собирают молодые пер
вогодные экземпляры самого растения, солят их
и едят как овощ. Пугиониум до последнего време
ни составлял большую редкость, так как известен
был лишь по двум веточкам, добытым в прошлом
веке естествоиспытателем Гмелином, вероятно,
от богомольцев, возвратившихся из Тибета в Се
верную Монголию.
По сообщению монголов, в песках Тынгери до
сих пор еще живут одичавшие лошади, ушедшие
в пустыню при разорении Алашаня дунганами
в 1869 году. С тех пор эти лошади бродят и пло
дятся на воле, весьма осторожны и на водопой
ходят лишь по ночам или на те ключи, возле ко
торых нет людей. Однако в последние годы мест
ные монголы частью перестреляли описываемых
лошадей, подкарауливая их на водопоях, частью
переловили там же в петли. Осталось лишь не
сколько десятков экземпляров, большая часть
которых живет в местности Ганхайцзы, лежащей
верстах в сорока к северо-северо-западу от ключа
Баян-Булык. В названном урочище есть неболь
шое соленое озеро и два ключа, из которых пьют
одичавшие лошади. Со временем они, вероятно,
также будут переловлены монголами.
Перед самым переходом через поперечную
гряду песков Тынгери к нам приехали выслан
ные алашаньским князем навстречу трое монго
лов, и в том числе старый приятель наш Мукдой.
С этими посланцами мы и дневали возле ключа
Баян-Булык.
На другой день нашего прибытия в Дыньюа-
ньин к нам явился прежний знакомый и приятель
лама Балдын Сорджи, только что возвративший
ся из Пекина и привезший нам письма и газеты,
обязательно высланные из посольства. Балдын
Сорджи по-прежнему состоит доверенным ли
цом у местных князей; он немного постарел, но
все-таки энергичен, как и в былое время. Между
прочим Сорджи сообщил нам, что несколько
лет тому назад в северо-восточном углу Алаша
ня, в местности Чаджин-Тохой, на левом берегу
Желтой реки, поселились трое миссионеров. Двое
из них приезжали в Дынюаньин и жили здесь
около года. Зная хорошо китайский язык, они
часто беседовали с Балдын Сорджи об истинах
религии; но, сколько мы могли заметить, лама
не вынес из этих бесед даже смутных понятий
о сущности христианства. Охотников креститься
в алашаньском городе также не нашлось; между
тем в Чаджин-Тохое число прозелитов [т.е. ново
обращенных, перешедших в новую веру, в данном
случае — принявших христианство], по словам
того же Сорджи, доходит до 300 человек, хотя кре
стятся почти исключительно из-за материальных
выгод.
Девять суток, проведенных нами в Дыньюа-
ньине, посвящены были снаряжению на дальней
шее следование в Ургу. Путь предстоял не близ
кий , более чем в 1000 верст, и притом дикой
серединой Гоби. По счастью, время наступало
осеннее — наилучшее для переходов в пустыне.
Во всяком случае, необходимо было приобрести
надежных животных, и мы, продав вану своих му-
