JI. С. Берг. История великих русских географических открытий
624
тяжении 25 верст от нынешней нашей стоянки до
устья реки Улан-Хошуна, где заканчивалась съем
ка 1873 года. Но здесь берег Куку-Нора тянулся
почти в прямом северо-западном направлении,
которое можно было нанести на карту одной за
сечкой от устья реки Балемы, не предпринимая
обхода вверх по этой реке для переправы на дру
гую ее сторону.
Гораздо важней для нас было решить вопрос,
каким путем возвращаться домой: тем ли, кото
рым ныне мы сюда пришли, то есть через Сач-
жеу, Хами и по Чжунгарии в Зайсан; или выбрать
направление через Алашань на Ургу, по которо
му мы возвращались с Куку-Нора в 1873 году.
Первый путь был сравнительно легче и притом
представлял возможность сделать по местам по
вторные наблюдения, что вообще весьма важно
при путешествии в диких, малоизвестных странах.
Но и при направлении через Алашань, а затем се
рединой Гоби мы также дополняли свои прежние
здесь исследования; тем более что некоторые из
них производились при первом путешествии гру
быми инструментами. Наконец, как для того, так
и для другого из возвратных путей необходимы
были верблюды, которых мы нигде не могли до
стать теперь на Куку-Норе. При следовании же
на Сачжеу и Хами верблюды нашлись бы только
в цайдамском Сыртыне, но еще вопрос: прода
ли ли бы нам их там или нет? Со своими же на
личными мулами и тремя уцелевшими верблюда
ми мы, наверное, могли дойти до Алашаня и там,
также наверное, достать вьючных верблюдов. Та
ким образом, шансы расчета сильно склонялись
на сторону алашаньского пути, и он был избран
окончательно.
6 июля покинули мы свой бивуак на берегу
Куку-Нора, а на другой день совсем распроща
лись с этим озером. Его бассейн отделялся теперь
по нашему пути от притоков Сининской реки
лишь невысокой седловиной, которая в то же
время служит связью между окрайним хребтом
восточного берега Куку-Нора и мощными горами
на северной стороне того же озера.
Перейдя по каменному мосту, близ неболь
шого города Шинчен, реку Бугук-Гол и сделав
еще один переход, мы достигли кумирни Чейбсен
(Чойбзен), возле которой расположились бивуа
ком. Все здесь живо помнилось, несмотря на то
что минуло более семи лет после нашего пребы
вания в этих местах. Нашлись старые знакомые:
донир (настоятель), нираба (эконом) и еще один
лама в кумирне, с которыми некогда мы шли сюда
из Алашаня, а также монгол Джигджит, ходив
ший с нами в качестве проводника и переводчика
по горам Северо- и Южно-Тэтунгским. Все эти
люди с непритворным радушием, даже большой
радостью встречали теперь нас.
Новостью в Чейбсене было теперь для нас не
сколько водяных молелен — хурдэ, как их назы
вают монголы, устроенных на ближайшей речке.
Эти молельни, весьма обыкновенные в Тибете,
частью и в других странах буддийского мира,
состоят из большого железного цилиндра, укре
пленного на деревянном столбе фута три высотой.
Такой столб утвержден вертикально в обыкно
венном мельничном колесе небольших разме
ров, горизонтально положенном . Струя воды,
направленная на упомянутое колесо, приводит
его в быстрое вращательное движение, которое
помощью столба сообщается и железному цилин
дру. Последний снаружи выкрашен почти всегда
в красный цвет и испещрен какими-то надпи
сями, вероятно, священными. Внутрь цилиндра
кладутся верующими написанные на листочках
бумаги или на тряпках молитвы, которые, нахо
дясь без перерыва в движении, тем самым как бы
постоянно взывают к богу. Подобная машина
в верхней своей части помещается в деревян
ном ящике, поддерживаемом на углах четырьмя
столбиками. Один из боков этого ящика делается
решетчатым, три остальные сплошь набирают
ся досками; сверху устраивается крыша, покатая
на две стороны.
С приходом в Чейбсен окончилась маршрут
но-глазомерная съемка, которую я вел от самой
реки Урунгу; предстоявший теперь путь через
Алашань до Урги был снят еще в 1873 году. Все
го в течение нынешней экспедиции снято было
мной 3850 верст. Если приложить сюда 5300 верст,
снятых при первом путешествии по Монголии
и Северному Тибету, да 2320 верст моей же съем
ки на Лобноре и в Чжунгарии, то в общем полу
чится 11 470 верст, проложенных вновь на карту
Центральной Азии. При этом следует сказать, что
как ни проста сама по себе глазомерная съемка
буссолью, но она достаточно утомляет дорогой,
в особенности при жаре, так как для засечек ча
сто приходится слезать с лошади; да и по приходе
на место переноска снятого на чистый планшет
всегда отнимает час или два времени. Притом
сама съемка является лишь небольшой частью
различных научных работ во время путешествия.
