От автора
Пожалуй, нет в современной науке о человеке понятия более емкого, чем культура. Искусство, литература, музыка, образование, наука, религия, быт и многое другое – все это области культуры. Книга, которую вы держите в руках, посвящена древнерусской культуре. Но из всего ее многообразия мы выбрали искусство и быт, хотя они тесно переплетаются с другими сферами культуры – литературой, просвещением, религией...
В рассказе о зодчестве вы познакомитесь с древними храмами Киева, Новгорода, Владимира, "осмотрите" стены и башни Московского Кремля, узнаете о знаменитых деревянных сооружениях – царском дворце в Коломенском и архитектурном ансамбле в Кижах, побываете в средневековом городе и монастыре, царском дворце и в простой крестьянской избе, срубленной "без единого гвоздя".
Обойдя древний храм снаружи, мы обязательно зайдем внутрь и полюбуемся старинной живописью – иконами, мозаиками, фресками, откроем и церковную книгу. Многим интересно будет узнать, как писали иконы и украшали рукописные книги, как устроен иконостас и какова схема росписи православного храма. Вы узнаете о творчестве выдающихся средневековых живописцев Феофана Грека, Андрея Рублева, Дионисия, Симона Ушакова. Эти главы книги помогут вам лучше ориентироваться и в современном храме, ведь многие религиозные и художественные традиции живы по сей день.
Обращаясь к культуре Древней Руси, не обойтись без рассказа о художественных ремеслах. Царские регалии, драгоценная церковная утварь, парадное оружие, одежда царей и патриархов – все это выдающиеся образцы ювелирного и прикладного искусства прошлого. Как работали старые мастера, где были найдены клады бесценных древних сокровищ, для чего служили те или иные предметы, давно ставшие экспонатами различных музеев, – об этом тоже расскажет книга.
Добрая половина учебного пособия посвящена средневековому русскому быту. Вы узнаете, как жили русские цари, что они ели и пили по праздникам и в будни, какие у них были развлечения, побываете на царском пиру и государевой свадьбе, на приеме иностранных послов, познакомитесь с пышным обрядом венчания на царство. - Не менее интересны страницы, рассказывающие о старинной крестьянской жизни, трудовых буднях и праздниках русского земледельца, его семье, жилище, хозяйстве.
Наша книга поможет вам совершить увлекательное путешествие в своеобразный мир древнерусской культуры, узнать далекое прошлое своего народа, а значит, лучше понять его настоящее.
Пользуясь случаем, автор сердечно благодарит Ольгу Андреевну Васильеву и Никиту Геновича Шангина за большую помощь, оказанную в работе над книгой.
ЗОДЧЕСТВО
Формула Витрувия
Прочность, польза, красота – эта необычная 1111 формула была "выведена" почти две тысячи лет тому назад. Древнеримский зодчий Витрувий пришел к выводу, что именно эта триада составляет сущность архитектуры. Каждый ее компонент важен сам по себе, но только вместе они позволяют архитектурному сооружению стать произведением искусства.
Прочность
20 мая 1474 г. в Москве случился легкий "трясун" – так в древности называли на Руси землетрясение. И все бы ничего, да вот беда – рухнул возведенный почти до самых сводов Успенский собор в Кремле. Великий князь Иван III пригласил экспертов – псковских зодчих – установить причину катастрофы. Их оказалось две. Во-первых, слишком жидкий известковый раствор "не клеил". Во-вторых, были допущены конструктивные просчеты: лестница, устроенная в толще одной из стен, значительно ее ослабила.
Так от чего же зависит надежность постройки? В значительной степени от строительного материала. В древние времена на Руси строили в основном из дерева – материала достаточно прочного, удобного в обработке и доступного. Трудно поверить, но даже в начале XIX в. Москва была на две трети деревянной. Однако о деревянном зодчестве разговор впереди. По прочности деревянные сооружения все же уступают каменным.
Первая каменная постройка на Руси появилась в конце X в. – знаменитая Десятинная церковь в
Киеве, сооруженная по указанию князя Владимира Крестителя. К сожалению, она не сохранилась. Зато по сей день стоит знаменитая киевская София, возведенная несколькими десятилетиями позже.
Оба храма были построены византийскими мастерами из привычной для них плинфы – большого плоского кирпича размером 40x30x3 см. Раствор, соединяющий ряды плинфы, представлял собой смесь извести, песка и толченого кирпича. Красная плинфа и розовый раствор делали стены византийских и первых русских храмов нарядно-полосатыми.
Помните, из-за чего рухнул недостроенный Успенский собор? Из-за качества раствора... Хорошие мастера уделяли ему особое внимание, добавляя золу, толченый уголь, рубленый лен, молоко и даже растительное масло.
Строили из плинфы в основном на юге Руси. На севере же, в далеком от Киева Новгороде, предпочитали камень. Правда, арки и своды выкладывали все-таки из кирпича. Новгородский камень "серый плитняк" – природный грубый валун. Из него без всякой обработки клали стены.
Во Владимиро-Суздальской земле строили из ослепительно белого известняка, добытого в каменоломнях, тщательно отесанного в аккуратные прямоугольные блоки. "Белый камень" мягок и легко поддается обработке. Вот почему стены владимирских храмов богато украшены скульптурными рельефами.
Из притвора дверь ведет в среднюю, самую просторную часть храма. Именно здесь находятся верующие во время богослужения. В древности в этой части храма, над западным входом, устраивали хоры – что-то вроде большого балкона. На хорах, отдельно от простых прихожан, молился князь со своей семьей и приближенными. На высоко расположенные хоры вели лестницы. В старину специально для них пристраивали к храму башни. Такие лестницы есть в Софийских соборах в Киеве и Новгороде. Позже лестницы стали делать прямо в толще кладки стены. Это не всегда было безопасно, а в недостроенном Успенском соборе Кремля, как вы помните, послужило даже одной из причин его разрушения.
В восточной части храма находится алтарь. В древние времена он был отделен невысокой преградой, уставленной иконами. Позже преграда превратилась в высокий русский иконостас. Перед ним – небольшое возвышение – солея, где по сторонам устраивают клиросы – места для певчих. Средняя часть солеи, выступающая в середину храма, называется амвон. Отсюда во время богослужения читается Евангелие, произносятся проповеди. В глубине алтаря находится главная святыня храма – престол. Это четырехугольный каменный стол, символизирующий "гроб Господень". По религиозным представлениям, во время богослужения на престоле незримо восседает сам Бог. В южной части алтаря находится особое помещение – диаконник, где перед началом службы священник и диакон облачаются в ризы. Здесь же ризы обычно и хранятся, отсюда второе название диаконника – ризница.
В северо-восточной части церкви есть еще одно помещение – жертвенник, по названию каменного стола, стоящего посреди него. Во время литургии на нем готовят священные дары – хлеб и вино для совершения таинства причащения.
Иногда в основании храма имелись глубокие подвальные помещения – подклети, где устраивались захоронения знатных людей. Самый знаменитый русский некрополь находится в подклете Архангельского собора Московского Кремля. Там покоятся почти все русские цари допетровского времени.
Так храм как символический образ космоса соединил в себе и небесное, и земное, а как памятник архитектуры воплотил все компоненты формулы Витрувия – пользу, прочность и красоту.
Первые столетия русского зодчества
В 1036 г., воспользовавшись отсутствием князя Ярослава Мудрого в Киеве, печенеги совершили набег на южную Русь. Враг был очень силен. Когда-то даже бесстрашный князь Святослав пал его жертвой. Ярослав узнал об осаде Киева, находясь в Новгороде. Собрав большое войско из новгородцев и варягов, он двинулся на выручку киевлянам. Целый день шло кровопролитное сражение у стен древнерусской столицы. Только к вечеру русские одолели печенегов. Много врагов полегло на поле брани, утонуло в реке во время бегства. С тех пор набеги печенегов на Русь прекратились.
Древнейшая и прекраснейшая
По случаю выдающейся победы велел князь Ярослав заложить на месте недавней сечи храм в честь святой Софии – мудрости Божией. Название было выбрано не случайно. Так же именовался главный храм Константинополя. Именно оттуда для выполнения княжеского заказа были приглашены лучшие мастера. Им помогали киевляне.
Зодчие заложили большой пятинефный храм (кстати, в самой Византии строили только трехнефные церкви). Видимо, хотелось Ярославу иметь собор не хуже царьградского. Храм окружили с трех сторон двумя галереями. По углам с западной стороны соорудили две башни. Винтовые лестницы внутри них вели на второй ярус галерей и просторые хоры. Подлинным украшением собора стало многоглавие. Двенадцать разновеликих куполов (некоторые исследователи считают, что первоначально их было 25) образовали пирамидальную композицию, группируясь вокруг самого большого купола – тринадцатого.
Выдающийся русский писатель XI в. митрополит Иларион так отозвался о церкви святой Софии: "...она вызывает удивление и восхищение во всех странах, лежащих окрест, ибо не найдется подобной ей во всех полунощных землях от востока и до запада!".
Представьте, какое впечатление производил на простых горожан новый собор, его размеры, парадный вид. Он вознесся почти на 30 м над окружающими его низенькими деревянными избами-полуземлянками. Но, наверное, еще больше впечатляло внутреннее убранство собора: привыкшего к своему тесному жилищу, киевлянина ошеломляла необыкновенная высота сводов, простор хор и галерей.
Новгородцы очень любили свою Софию. Она стала символом их города. Бытовала даже поговорка: "Где святая София, там и Новгород". Часть города на левом берегу Волхова, где стоит храм, с тех пор называется Софийской.
После строительства Софийского собора новгородская архитектура начинает обретать свое неповторимое лицо – скупость декора, строгость и монументальность форм, выразительная пластичность, живописная фактура стен. Новгородские каменщики не пытались придать стенам храмов идеально ровную поверхность. Наоборот, валуны, из которых они были сложены, то выпирали наружу, то западали вглубь. Часто мастера обводили их контуры цветным раствором. Стена, словно органическая материя, имела впадины и выступы, особенно заметные в косых лучах солнечного света. Позже новгородцы стали белить свои постройки, но своеобразная фактура стены сохранилась.
Точную характеристику новгородского зодчества дал выдающийся искусствовед, реставратор и художник Игорь Эммануилович Грабарь: "Одного взгляда на крепкие, коренастые памятники Великого Новгорода достаточно, чтобы понять идеал новгородца, доброго вояки, не очень обтесанного... но себе на уме... В его зодчестве такие же, как сам он, простые, но крепкие стены, лишенные назойливого узорочья, которое, с его точки зрения, "ни к чему", могучие силуэты, энергичные массы. Идеал новгородца – сила, и красота его – красота силы. Не всегда складно, но всегда великолепно, ибо сильно, величественно, покоряюще".
Шедевры XII века
На территории старинного Юрьева монастыря, выше по течению Волхова, волею Всеволода Мстиславича, последнего новгородского князя, в начале XII в. был сооружен монументальный Георгиевский собор. Композиция его необычна. Основной объем увенчан двумя главами – центральной и угловой. К северо-западному углу храма пристроена лестничная башня с отдельной главой. Так храм стал трехглавым.
Три купола, поставленные в разных местах, образуют живописную, динамичную композицию. Пристроенная четырехгранная башня сливается с западным фасадом и воспринимается как неотъемлемая часть целого. Но если завернуть за угол, становится видно, что это выступ стены. Обходя храм вокруг, открываешь новые, порой неожиданные виды. Не менее впечатляющим, чем в Софийском соборе, кажется и внутреннее пространство храма, устремленное ввысь под купол. Такую сложную композицию мог создать лишь талантливый архитектор. Летопись сохранила – редкость для XII в. – имя зодчего, строившего храм. Его звали Петр.
Георгиевский собор был последним монументальным сооружением Новгорода. В XII в. Новгородские земли стали независимы от Киева. Горожане, изгнав князя, провозгласили республику. С этих пор храмы стали строить небольшими и одноглавыми, хотя простота их была достаточно выразительна.
В толще стены сделан сквозной проход, по которому можно было обойти весь Кремль. По периметру стен располагались 18 мощных башен – многоэтажных сооружений с 3-5 ярусами бойниц. Угловые башни для удобства обороны были круглыми (лишь одна, Собакина, – многогранная), остальные – четырехгранные. Расставили их на таком расстоянии, чтобы защитники могли вести перекрестный обстрел штурмующих.
Башни Кремля выполняли кроме оборонительной еще ряд полезных функций. В основании угловой Водовзводной башни, стоящей на берегу Москвы-реки, находился колодец, снабжавший крепость водой. На Набатной, обращенной к Красной площади и Китай-городу, висел сигнальный колокол. В глубоких подвалах Троицкой башни находилась тюрьма, а на Спасской в XVII в. появились часы с боем.
Войти в Кремль можно было через шесть башен. В XVII в. царь обычно въезжал через Спасские ворота, а патриарх – через Троицкие. Боровицкие ворота использовались для хозяйственных нужд. Ныне только четыре башни – Спасская, Троицкая, Боровицкая и Никольская – сохранили свои ворота. А вот ворота Тайницкой и Константино-Еленинской были заделаны. Культурный слой вокруг стен Кремля за столетия настолько вырос, что почти полностью скрыл арку ворот Константино-Еленинской башни.
Проездные башни были наиболее уязвимы при нападении врага, поэтому их особенно тщательно укрепляли. Некоторые имели даже отводные стрельницы – дополнительные пристройки снаружи, защищавшие ворота. Внутри были встроены опускающиеся металлические решетки – герсы, а снаружи находились подъемные мосты и предмостные укрепления.
Кутафья башня, единственное сохранившееся с тех времен предмостное укрепление, в XVI в. выглядела иначе. Башню окружал глубокий ров, заполненный водой. Через ров был перекинут подъемный мост, который вел к единственным (вместо нынешних трех) боковым воротам.
Неприятелю, чтобы проникнуть в Кремль со стороны Занеглименья, надо было преодолеть ров и попасть в Кутафью башню, под обстрелом ее защитников развернуться на 90 градусов, пересечь Троицкий мост через реку Неглинную, часть которого была подъемной, и затем уже штурмовать Троицкие ворота Кремля. Прорвать такую оборону было практически невозможно.
Первоначально кремлевские башни имели невысокие деревянные кровли, защищавшие воинов от непогоды. В XVII в., когда Кремль потерял оборонное значение, сначала над Спасской, а затем и над другими башнями были выстроены нарядные островерхие шатры, увенчанные двуглавыми орлами. Тогда же построили и самую маленькую башню Кремля с громким названием Царская. По преданию, отсюда государи любили наблюдать за тем, что происходит на Красной площади.
В начале XVI в. со стороны Красной площади вдоль кремлевской стены был прорыт ров глубиной 12 м и шириной 35 м. Он соединил Москву-реку с рекой Неглинной и превратил Кремль в остров. Теперь крепость защищали не только высокие башни и прочные стены, но и труднопреодолимые водные преграды.
Православный центр Москвы
В древности Московский Кремль был мало похож на нынешний. Он представлял собой часть средневекового города с улицами и площадями, жилыми домами и хозяйственными постройками, садами и огородами. До XVII в. Кремль был застроен преимущественно деревянными зданиями. Здесь же находились царский и патриарший дворцы, а также дворцы родственников царя и некоторых знатных бояр, размещались главные правительственные учреждения – приказы. В Кремле располагались по меньшей мере два монастыря, несколько монастырских подворий и множество храмов. Сейчас трудно представить себе, как все это умещалось на пятачке земли площадью 27 га, но для средних веков такая плотность городской застройки считалась нормальной.
Главная площадь Кремля – Соборная. Сюда своими фасадами выходят основные кремлевские храмы – Успенский, Архангельский, Благовещенский, церковь Ризоположения, а также Грановитая палата и колокольня Ивана Великого.
Древнейший из существующих соборов Кремля – Успенский. Мы уже знаем печальную судьбу его предшественника, обрушившегося из-за просчетов строителей.
Впервые на русской земле появилось сооружение, проникнутое духом ренессанса, – математически выверенное, логически обоснованное, рационально устроенное.
На протяжении нескольких столетий Успенский собор был главным русским православным храмом.
В нем короновались московские князья, цари, а позже императоры, проходило поставление патриархов. Здесь же, в подклете, они находили свой последний приют.
На богослужении в соборе нередко присутствовал царь. Царское место находилось в юго-восточной части храма. По сей день здесь стоит так называемый Мономахов трон –г молельное место Ивана Грозного, уникальный памятник резьбы по дереву XVI в.
Через площадь, напротив Успенского, стоит еще один собор, построенный итальянцами, – Архангельский. Его внешний облик необычен для Руси и больше напоминает венецианское палаццо (дворец), чем русский средневековый храм. И это неудивительно: строителем собора был венецианский зодчий Алевиз Новый. Он-то и украсил фасады храма пилястрами с изящными капителями, сложными карнизами, вставил в закомары декоративные раковины, проделал на западной стене круглые окна, а северный и западный входы оформил красивыми резными порталами. В XVI в. собор был еще наряднее, чем сейчас. С трех сторон его окружала арочная галерея, а над закомарами стояли декоративные башенки – фиалы.
Два главных кремлевских храма являют собой разные лики красоты. Успенский – величие, монументальность. Архангельский – богатство наружного декора, нарядность. Правда, в интерьере Архангельского собора архитектор почти ни в чем не отошел от русской традиции, даже опоры – мощные, четырехгранные.
Архангельский собор, посвященный предводителю ангельского воинства и покровителю русских князей и царей, стал их усыпальницей. В нем покоится прах Ивана Калиты, Дмитрия Донского, Ивана Грозного, Михаила Федоровича и Алексея Михайловича Романовых.
Остатки древнего дворца
К западу от Соборной площади в древности размещался государев двор–резиденция царя. За долгие века царский дворец многократно перестраивался. До наших дней сохранились лишь отдельные его части, среди которых наиболее известна Грановитая палата. В конце XV в. ее построили итальянские архитекторы Марко Руффо и Пьетро Антонио Солари.
Фасад палаты, обращенный к площади, облицован белым граненым камнем, отсюда и название – Грановитая. На втором этаже палаты находится огромный двухсветный, с двумя рядами окон зал площадью почти 500 кв. м. Его своды высотой 9 м опираются на единственный четырехгранный столб, стоящий в центре. Столб и портал входа украшены нарядной резьбой и позолотой. В древности палата была расписана фресками. К сожалению, они не сохранились, а нынешняя живопись относится к XIX в.
В Грановитой палате устраивали праздничные обеды, здесь проходили приемы иностранных послов, заседали Земские соборы. К залу палаты с западной стороны примыкают просторные Святые сени, где в ожидании приема у царя собирались бояре, дворяне, иностранные дипломаты. Сени – традиционно неотъемлемая часть крестьянского жилого дома. Однако дворцовые сени совсем не походили на деревенские. Это большой, вытянутый в длину зал с высоким сводчатым потолком, богато украшенный росписью, резьбой, позолотой.
С Соборной площади в Святые сени ведет недавно восстановленная нарядная лестница – Красное крыльцо, пристроенное к южной стене Грановитой палаты. Оно предназначалось для торжественных выходов царя из дворцовых покоев на площадь. Парадную лестницу с тремя площадками покрывают шатры, украшает каменная резьба.
Комплекс царского дворца включал несколько храмов. Главным из них был Благовещенский собор. Он строился одновременно с Грановитой палатой, но русскими мастерами. Первоначально собор был трехглавым. Позже, в XVI в., его обнесли крытой галереей с четырьмя приделами, отмеченными главками, а над главным объемом надстроили еще две главы. Так у храма появилось девять золоченых куполов.
Благовещенский собор служил домовой церковью русских царей и соединялся переходом со стоящим рядом дворцом. В 1572 г. Иван Грозный женился в четвертый раз. Это противоречило законам церкви, и царю запретили доступ в храм. Тогда юго-восточный придел собора превратили в личную царскую молельню, к которой пристроили отдельное крыльцо.
Войти в храм можно только через окружающую его галерею. В XVI-XVTI вв. ее расписали фресками лучшие московские мастера. Интересно, что среди персонажей росписи – античные философы, писатели, историки: Аристотель, Гомер, Виргилий, Плутарх, Фукидид. Северный и западный входы из галереи в храм обрамляли редкие по красоте резные порталы.
Внутри храм невелик. Это и понятно, ведь он предназначался лишь для царя и его небольшой свиты. Над западным входом устроены хоры. К сожалению, древние фрески собора сильно пострадали в XIX в. от неумелой реставрации. Большинство их сюжетов было посвящено Апокалипсису – заключительной книге Священного писания, повествующей о конце света. Дело в том, что в 7000 г. по старому летосчислению (1493 г. по новому) ожидался конец света. Видимо, художники, расписывающие храм, были проникнуты апокалипсическими настроениями.
Кроме государева двора на территории Кремля, к северу от Успенского собора, размещался двор патриарха. В середине XVII в. властолюбивый патриарх Никон выстроил для себя трехэтажное здание (Патриаршие палаты), не уступавшее по богатству царскому дворцу. Первый этаж палат занимали хозяйственные помещения, на втором находились парадные залы, а на третьем – жилые покои патриарха.
Среди парадных залов выделялась размерами и красотой Крестовая палата площадью 280 кв. м без каких-либо промежуточных опор внутри. Вот как описывает этот зал иностранец, побывавший в Кремле в середине XVII в.: "Пол в нем наподобие бассейна, которому не хватает только воды. Он выстлан чудесными разноцветными изразцами, огромные окна выходят на собор, в них вставлены оконницы из чудесной слюды, украшенной разными цветами, как будто настоящими... Словом, это здание поражает ум удивлением так, что, быть может, нет подобного ему в царском дворце...".
В Крестовой палате патриарх устраивал праздничные трапезы, в ней проходили приемы иностранного духовенства, заседали церковные соборы. В комплекс Патриарших палат входил пятиглавый храм Двенадцати Апостолов – домовая церковь святейшего. Архитекторы поставили ее на арочный проем, ведущий к Соборной площади. Сейчас в Патриарших палатах на втором этаже находится музей Прикладного искусства и быта России XVII в. – один из интереснейших кремлевских музеев.
"Кричать во всю Ивановскую"
Одно из самых знаменитых сооружений Кремля – колокольня Ивана Великого. Она поставлена на месте древней церкви Ивана Лествичника, поэтому и получила название Ивановской. Ну а Великой ее прозвали за необыкновенную высоту – более 80 м. Колокольня долгое время считалась самым высоким зданием Руси.
Заложили колокольню в начале XVI в. одновременно с Архангельским собором, а достроили только в 1600 г. при Борисе Годунове – об этом свидетельствует надпись, сделанная под куполом золочеными буквами на синем фоне. Царь Борис вознамерился тогда построить в Кремле грандиозный собор. Подстать ему должна была быть и колокольня. Ее выстроили, а до храма руки так и не дошли.
У Ивана Великого мощные стены – до 5 м у основания. Это, пожалуй, рекорд для древнерусского некрепостного зодчества. Внутри колокольни находится лестница (329 ступеней), ведущая наверх. В XVI в. к колокольне была пристроена звонница, увенчанная куполом. Сейчас на ней висит 21 колокол, в том числе, может быть, самый крупный из действующих в мире – 70-тонный Успенский.
За колокольней Ивана Великого расположена еще одна древняя площадь Кремля – Ивановская. Это было, наверное, самое бойкое место в Кремле. На площади, по краю холма стояли здания приказов – старых допетровских органов управления государством. Решения приказов тут же, на площади, при большом скоплении народа дьяки выкрикивали зычными голосами. Отсюда вошло в поговорку выражение "кричать во всю Ивановскую".
Нередко раздавались на Ивановской площади крики другого рода. Рядом с приказами приводили в исполнение вынесенные ими судебные приговоры: провинившихся наказывали кнутом. В 1695 г. на площади произошел курьезный случай. Некий человек всенародно объявил, что сумеет сделать из слюды крылья и полететь, как птица. В одном из приказов заинтересовались этим и выдали доморощенному изобретателю 18 рублей. Из затеи, разумеется, ничего не вышло, но деньги были потрачены, за что незадачливый Икар был бит батогами.
Далеко не все, построенное в древности в Московском Кремле, сохранилось до наших дней. Исчезли здания приказов, средневековые дворцы, многие храмы. Уже в XX в. были уничтожены два древнейших кремлевских монастыря: Чудов и Вознесенский. Они находились между Ивановской площадью и Спасской башней на месте, которое сейчас занимает ничем не примечательное желтое административное здание.
Чудов монастырь в 1365 г. основал московский митрополит Алексей. По преданию, он исцелил жену ордынского хана и получил в подарок татарский посольский двор на территории Кремля. Здесь и был построен Чудов монастырь, ставший со временем одним из самых знаменитых. В XVI-XVII вв. в нем крестили царских детей. На монастырском кладбище погребали наиболее знатных бояр и князей. В начале XVII в. дьяконом Чудова монастыря числился Григорий Отрепьев, будущий самозванец Лжедмитрий I. "Еще одно, последнее сказанье – и летопись окончена моя"–эти слова произносит в келье Чудова монастыря летописец Пимен из пушкинского "Бориса Годунова".
Женский Вознесенский монастырь, стоявший рядом с Чудовым, был основан вдовой Дмитрия Донского княгиней Евдокией. В самый привилегированный монастырь России постригались только члены царской семьи. Архангельский собор Кремля служил усыпальницей русских царей, а монастырский храм Вознесения стал последним пристанищем цариц и царевен. Здесь в разное время были погребены Софья Палеолог, мать Ивана Грозного – Елена Глинская, Ирина Годунова, мать Петра I – Наталья Кирилловна Нарышкина и многие другие.
Вот уже пять столетий стоит в самом сердце Москвы прекрасная крепость с высокими стенами, нарядными островерхими башнями, многоглавыми храмами, богатыми палатами. Кремль – удивительный памятник истории и культуры, пленяющий вечной красотой и хранящий память о далеком прошлом.
Дом без единого гвоздя
Французский путешественник Жан Соваж Дьеппский, побывав в России в конце XVI в., писал: "Постройка... из бревен превосходна. Нет ни гвоздей, ни крючьев, но все так хорошо отделано, что нечего похулить, хотя у строителей все орудия состоят в одних топорах...".
"Деревянный век"
Действительно, в старину плотники на Руси строили дома без единого гвоздя: дороги они были в те далекие времена, да к тому же быстро ржавели и разрушали древесину. Как удавалось старым мастеровым обходиться без них, вы узнаете чуть позже. А чем так привлекательна была для строителей древесина как материал?
На протяжении многих столетий крепостные стены и башни, дома и дворцы, храмы и мосты – все строили из дерева. Деревом отапливали и освещали жилище. Из него мастерили домашнюю утварь – мебель, посуду, орудия труда, делали сани, телеги и лодки. Из прутьев плели корзины, из коры – лапти и короба. Дерево заменяло бумагу – на бересте писали.
Несколько лет тому назад мной был куплен старый крестьянский дом в глухой костромской деревеньке. Дом оказался с богатым наследством. Чего только не осталось в нем от прежних хозяев: двое саней, соха, ткацкий станок, ручная мельница, детали прялок, короба, корзины. И что самое интересное, все эти вещи деревянные и практически не имеют металлических деталей. А ведь возраст самых старых из них едва ли превышал сто лет.
Даже современные горожане, добровольно "замурованные" в бетонные жилища и окруженные изделиями из металла, стекла и пластмассы, мечтают о настоящей деревянной мебели, посуде, украшениях. Почему? Помните слова Маугли: "Мы с вами одной крови"? Так сказочный герой определял свое родство со всем живым вокруг. Дерево близко и понятно человеку. Его поверхность, чуть шероховатая и теплая на ощупь, сродни человеческой коже. Нам приятен смолистый запах деревянных изделий. Мы с интересом разглядываем замысловатый рисунок деревянных волокон. Любая деревянная поделка сохраняет память о тенистом, ароматном лесе. Мы одной крови!
Трудно переоценить роль дерева в жизни наших предков. Наверное, их культуру можно было бы с полным основанием назвать деревянной. Называют же историки древние культуры человечества каменным, бронзовым или железным веком.
Издревле на Руси строили жилища из дерева. Этому много причин. Во-первых, русская земля всегда была богата лесами. Москву некогда сплошь покрывали густые леса. Память о них сохранилась в некоторых географических названиях: Боровицкий холм, Марьина роща, Серебряный бор. В древние времена человеку стоило только выйти с топором за околицу своего селения, чтобы начать рубить лес, поэтому дерево как строительный материал было очень дешевым. Во-вторых, дерево, не в пример камню, легко поддается обработке, а значит, строительство идет очень быстро. Жилой дом или небольшой храм дружная артель плотников могла сложить за один световой день. Кроме того, деревянные сооружения легко разбираются и перевозятся на новое место.
И наконец, по общему признанию, деревянное жилище более гигиенично. Оно "дышит". В нем всегда сухо, летом прохладно, зимой тепло. Установлено, что в сорокаградусный мороз вас могут защитить от холода сосновые стены толщиной всего в 20 см, кирпичные же для этого должны быть в три раза толще.
Даже в XVIII в. многие русские богачи-аристократы предпочитали строить деревянные дома-дворцы, правда, отделывая их под каменные. Таковы знаменитые дворцы графов Шереметевых в Кусково и Останкино.
Однако есть у дерева и заклятые враги: огонь и влага. Очень многие деревянные сооружения прошлого погибли в огне пожарищ. Летописи XII-XVI вв. отмечают более тридцати крупных пожаров в Москве. Статистика бесстрастна: в 1331 г. сгорел Кремль; в 1365 – "великий пожар" снова уничтожил Кремль, посад и Замоскворечье; в 1457 – огонь выжег треть города; в 1547 г. погорел Кремль, Китай-город, посады. За каждым из этих скупых фактов истории – трагедия тысяч людей, лишившихся крова, имущества, а нередко и жизни.
Но даже если пожары пощадили деревянное строение, есть у него и другие враги. Влага, микроорганизмы, жучки-древоточцы незаметно разрушают древесину. Вот почему среди сохранившихся деревянных построек нет ни одной крестьянской избы старше XIX в., очень редки храмы, поставленные раньше XVII в.
Лучший материал для строительства – хвойные породы деревьев: лиственница, сосна, ель. Лиственница, редкий ныне обитатель лесов Европейской части России, особенно устойчива к сырости. Из лиственничных бревен старались сложить если не весь дом, то хотя бы нижние венцы, лежащие на земле. Я уже упоминал о своем доме в деревне. Ему более пятидесяти лет, и построен он из еще хорошо сохранившейся лиственницы. Только вот нижние, подгнившие венцы пришлось заменить.
Сосна ценится за свою удивительную прямизну. Недаром во времена парусного флота лучшие корабельные мачты делали из сосны. Ель хуже сопротивляется влаге, поэтому ее охотнее используют для внутренней отделки. Вообще все хвойные деревья смолисты, мало подвержены гниению. В них почти не бывает дупел, они легко расщепляются на доски.
В строительном деле используется немало и лиственных пород. Дуб, как известно, обладает очень прочной древесиной. Не случайно именно его выбрали в качестве строительного материала для сооружения в XIV в. новых стен и башен Московского Кремля.
Давно замечено, что при намокании осина набухает, уплотняется и хорошо "держит" воду. Поэтому лучший лемех – фигурные дощечки для кровли – делали из осины. Кроме того, осиновый лемех очень красив. Со временем он приобретает металлический отлив. Кровли, крытые осиновым лемехом, в зависимости от времени суток меняют свою окраску: в солнечный полдень они серебрятся, а на закате отливают золотом.
"Я жил, живал, на босу ногу топор одевал..."
"...На босу ногу топор одевал, топором подпоясывался" – гласит старинная плотницкая присказка. До недавнего времени практически каждый крестьянин владел искусством плотника и мог срубить избу. Этот глагол "срубить" не случайно заменяет привычные ныне "построить", если речь идет о деревянном строительстве. Раньше основным и чуть ли не единственным инструментом плотника был топор. Им и рубили деревья, и очищали их от сучьев, и обтесывали, и расщепляли на доски.
