из ассигнованных штабами на разведку попадали в ГПУ, что та
ковые не только дали возможность существовать КРО ОГПУ
на хозяйственных началах, но и уделять некоторые суммы дез
информационному центру Разведупра, которое фабриковало
передаваемые иностранным штабам военные, политические и
экономические осведомительного характера материалы»...
В записках перебежчика Стауница-Опперпута было столь
ко поразительных сведений, что ему трудно было не поверить.
Читая их, Кутепов испытывал бешенство и бесконечную го
речь. Его обманули! Обманули, сыграв на самом душевном, что
только есть у человека, —на его любви к родине. Ему прихо
дила в голову обезоруживающая мысль: надо ли продолжать?
На что надеяться, если у них нет ничего святого, если они все
гда, когда будет выгодно, сменят обличье и обманут любого?
Сегодня они выдают себя за русских патриотов, завтра преда
ют православных, чтобы войти в доверие к Турции, послезавт
ра поднимают над пропастью Андреевский флаг, чтобы зама
нить всех простодушных.
Когда он посылал своих людей в Россию, он верил, что там
всегда найдется опора. Но где же она?
Раньше были православный царь и христианская держава,
в которой ни одному народу не было тесно. Кутепов со своими
молодыми офицерами надеялись, что русская душа сохранила
память о прежних формах своей государственной жизни. Он
понимал, что без народной памяти и государственной защиты
душа исчезнет, превратится в оболочку любого «Треста», какой
только ни создадут власть предержащие. И его охватывал ужас
пострашнее того, испытанного на японской войне, когда он
карабкался по скользкому склону сопки под ружейным огнем.
Сейчас на него дохнула преисподняя.
Как быть?
В том жестоком апреле 1927 года Кутепов пишет в письме
капитану Келлеру: «Генерал Витковский сейчас в Ницце в по
исках работы... Генерал Туркул в Софии, живет, как и громад
ное большинство русских, в очень тяжелых материальных ус
ловиях, но отнюдь не падает духом...»120
Он мог еще вспомнить, что в Софии бедствует однорукий
инвалид, 33-летний генерал-майор Владимир Манштейн (за
стрелится в 1928 году).
Вначале года в поле зрения Кутепова попала аналитическая
работа «За нас ли время?», отложенная затем в его архив. Ее
идеи он не мог не разделять. Более того, не исключено, что она
и была написана в результате своеобразного социального зака
за, идущего от генерала. Она отвечала на этот жгучий вопрос
«Как быть?».
263
