Один из ближайших сотрудников Кутепова, отважный ка
питан Ларионов писал в берлинской газете «Новое слово»:
«Жизнь далеко ушла вперед. Мир давно раскололся на два ла
геря. Правда в больших муках, но рождается —идея белого ин
тернационала. Нельзя без конца раскачиваться между фашиз
мом и демократией, выжидая и выбирая друзей. Молодежь
понимает эти вопросы яснее проникнутых “кристальной чест
ностью” отцов. Русская молодежь давно уже сделала выбор и
отдала фашизму сердце свое.
Легче отмахнуться от фашизма, от новых идей, возложив все
на КраснуюАрмию —она все сделает —нам остается лишь ожи
дать у сложенных чемоданов, у вылинявших знамен, и праздно
вать годовщины. Воистину, вечное горе старой Русской интел
лигенции: “Они нас бомбами, а мы их речами и банкетами...”»134
Свой выбор Ларионов подтвердил в 1941 году, когда вместе
с германскими войсками входил в оккупированный Смоленск.
Для большинства эмигрантов национализм не стал путе
водной идеологией, воспитанные в многонациональной импе
рии, они не воспринимали идеи национальной исключитель
ности. Достаточно убедительно прозвучала резолюция «О
тоталитарном государстве» монархического Белого съезда:
«Тоталитарное, т. е. всевластное, государство есть явление про-
тивохристианское, больное и в России неприемлемое... Поэто
му так называемый “русский фашизм”, не имеющий ничего
общего с организациями, созданными Муссолини и Франко,
есть течение больное. Это новый вид слепого подражания За
паду. Это есть проявление творческого бессилия эмиграции.
Мало того: когда это течение соединится с беспринципным
личным честолюбием, тогда оно будет стремиться захватить
власть в эмиграции при помощи иноземной политической по
лиции и пропаганды, а впоследствии захватить власть в России
при помощи иностранных штыков. Пусть иностранные держа
вы сами блюдут свои интересы, как умеют и хотят. Но русские
национальные круги должны оградить себя от влияния таких
господ»135.
Вооруженная борьба с большевиками, затем террор и мучи
тельные поиски новой идеологии фактически ни к чему не
привели. Еще одной усмешкой истории было то, что рядом с
родственником Александра Пушкина генералом Врангелем
находился председатель Общества галлиполийцев, потомок
Ивана Сусанина генерал-майор Петр Никитич Буров.
Вторая мировая война и нападение Германии на Советский
Союз раскололи русскую эмиграцию. Одна ее часть стала со
трудничать с немцами, другая участвовала в антигитлеровском
Сопротивлении.
285
