Название сорта.
      Корона (первый разбор льна):
     

      Брак (второй разбор)

      Дрейбанд (третий разбор):

Дрейбанд-брак (четвертый разбор):

      От достоинства льна зависит — если ложно так выразиться — его производительность, т. е. сколько из данного льна при ческе получится чистого волокна, на какую тонину волокно может быть спрядено и сколько при ческе выйдет кудели, на что эта кудель будет годна и — наконец — сколько окажется убыли при ческе льна; по этой производительности льна последний и причисляется к тому или другому сорту. Опытный сортировщик в состояние определить эту производительность льна довольно верно по наружным его признакам: но цвету, лоску, мягкости, эластичности и по чистоте выработки, словом — на ощупь, и причислить лен к тому или другому сорту. Неопытный сортировщик для верной оценки льна необходимо должен прибегнуть к щетке, состоящей из целой системы тонких, стальных игл (seran, serin, seransoir, peigne, heckle, hackle, Hechel); но и в этом случае требуются известные ловкость и навык; впрочем последние скоро усваиваются. Убыль или угар, получаемые при ческе льна, колеблется от 4 до 9%, смотря по достоинству льна. К лучшим сортам наш лен может быть причислен при следующей его производительности:

      Из практики льнопрядилен различных государств выяснилось, что годность или производительность нашего льна ближе всего подходить к льнам немецким, как это видно из следующей таблицы, в которой приведены №№ пряжи, добытой из различных сортов нашего и немецкого льнов.
      При работе на чесальных машинах (Hechelmaschinen) получалось:
      

      Из итальянского и ирландского льна добывается пряжа до .№ 100, из бельгийского — № 100 и выше. Приведенная таблица, составленная на основании результатов многолетних опытов, показывает, что при более умелой и тщательной обработке нашего льна, мы будем в состояние конкурировать с немецкими льнами, высший сорт которых дает пряжу № 60, тогда как наш лен доходит до пряжи № 70. Но к сожалению такого льна у нас мало производят и, как уже было сказано, появление этого сорта на рынке встречается все реже и реже, что зависит от неряшливости и поспешности, с которыми теперь вырабатывается лен, а также и от недобросовестности производителей, которые нередко из желания сдобрить плохой лен примешивают к нему высший сорт и таким образом портят последний, не возвышая цены первого. Во всяком случае, данные, приведенные в таблице, показывают, что если мы обратим большее внимание на выделку нашего льна, то в случае даже еще большего распространения бумагопрядильного производства, наш лен может устоять и заставить уступить немецкие льны, производство которых должно тогда почти прекратиться. Если же мы будем относиться к выделке нашего льна так же неряшливо, как теперь, то нет никакого сомнения, что при дальнейшем расширении бумагопрядильного производства сбыт нашего льна должен пострадать. В настоящее время некоторые сорта нашего льна стоят выше немецких; но за то у нас есть много сортов, стоящих ниже; эти сорта при первом толчке вперед бумагопрядильного производства и останутся без сбыта, что в свою очередь вредно отразится и на лучших сортах.
      Пока не было железных дорог главными пунктами сбыта льна были упомянутые выше порты; в то время мелкие торговцы льном сбывали его крупным торговым домам, находящимся в портовых городах; торговые дома, правильно рассортировав лен, отправляли его заграницу, на рынок или фабрики, — именно те сорта, которые требовались. При подобном ходе торговли мелкое купечество играло роль посредника между производителями и крупными фирмами в наших портах; фирмы вели слишком большую торговлю и были сильно заинтересованы в постоянном сбыте льна, чтобы заниматься надувательством, или неряшливо, спустя рукава, относится к делу. Торговые дома из за личного интереса берегли честь своей фирмы; в тоже время этим самым они оберегали и кредит ко всей нашей торговле льном, удерживали более высокие, а главное более постоянные цены на известные сорта льна. Проделки разных булыней, кулаков и мелкоразрядного купечества, их недобросовестность падали частью на производителей, частью на эти же крупные торговые фирмы, так что все это мелкое плутовство не выходило из границ нашего отечества, не дискредитировало нашу торговлю. Кроме того крупные представители торговли, зная требования иностранных рынков и фабрик, а также зная качество уродившегося в данном году и разных местностях льна, требовали от купцов — посредников, чтобы лен доставлялся хорошо выработанным и чисто отделанным под угрозою в противном случае не принимать. Это вызывало постоянные жалобы и упреки в монополизме Рижских, Петербургских и др. торговых фирм, ведших внешнюю торговлю льном; тем не мене это требование исполнялось; посредники или заводили свои трепальни, где лен отделывался начисто, или сами требовали от производителей известное чистоты товара, не покупая плохо выделанного льна из опасения, что он может остаться у них на руках без сбыта. Это взаимное требование чистоты выделки льна, эта боязнь, что там, где нет купеческих трепален, отделывавших лен начисто, лен плохо выделанный не будет продан, заставляли производителя — крестьянина обращать более внимание на выделку льна, на производство более ценного продукта. При таком ходе нашей льняной промышленности требования иностранных потребителей удовлетворялись, их чутко предупреждали, и наш лен охотно покупался за настоящую его цену, — другими словами: поддерживались требования и хорошая цена на лен, в силу чего производитель выигрывал более всего, ибо купец — посредник за свое посредничество брал тогда не более того, сколько он берет теперь, действуя самостоятельно за свой риск.
      Таков был ход нашей льняной торговли, когда постоянно поддерживались спрос и цена на наш лен; если бы дела продолжались таким образом и до настоящего времени, то, не смотря на быстрое распространение бумагопрядильного производства спрос и цена на наш лен поддерживались бы в ущерб немецким льнам, и последние от развития бумагопрядильного производства должны были бы пострадать; но на деле вышло наоборот: благодаря нынешней нашей торговле, немецкий лен удержался, а наш упал в отношении спроса на него и цены.
      Я сказал: "благодаря нынешней нашей торговле", потому, что с проведением сети железных дорог, соединяющих всю центральную Poccию с сухопутной границей, ход и характер нашей льняной торговли изменился. С открытием С.-Петербургско-Варшавской железной дороги с ветвью, ведущею на Кенигсберг, целая партия купцов-посредников (в сущности, по своим действиям и по способу ведения торговли мало отличавшихся от булыней, или, верней это — те же булыни, только в несколько болей крупных размерах), в прежнее время не имевшая возможности по недостатку средств вести самостоятельную торговлю через рижский порт, т. е. отправлять за свой счет корабли со льном, теперь получила возможность отправлять лен заграницу по мелочам, один, два, а иногда и три вагона зараз. Все эти новые коммерсанты, которых прежде давило и стесняло строгое требование рижских монополистов, воспользовались случаем избавиться от такого ига и кинулись на самостоятельную торговлю с Кенигсбергом, поселясь в Острове или вблизи ж. дороги. Не имея достаточного капитала, чтобы покупать большие партии льна, подвергать его тщательной рассортировке и отправлять каждый сорт вагонами отдельно, они наполняли вагоны однообразным по общим своим качествам льном, не сортируя детально по добротности его: им нужно спешить выручкою денег для нового оборота.
      Кенигсбергское купечество, приветствуя новую торговлю через сухопутную границу, вскоре было завалено льном. Кенигсбергский льняной рынок сделался не только центральным для всей Германии, но даже и для некоторых английских и французских фабрик. Торговцы тоже по старой привычке начали злоупотреблять, прибегая к разного рода фальсификациям. Кенигсбергское купечество, принимавшее прежде (уже после прекращения обязательного брака) лен из Риги окончательно сортированный, должно было изменить взгляд на прием русского льна, — начало принимать его сортированным на четыре сорта, подвергая его тщательной сортировке, прежде чем отправлять на фабрики, требовавшие известные сорта нашего льна. Потерпев от недобросовестности этих новых торговцев и понеся большие убытки, кенигсбергские купцы сделались осторожней, сильно понизили цену на наш лен (сравнительно с его достоинством), а от некоторых лиц даже отказались принимать его. Последнее обстоятельство не могло не повлиять на шаткое положение этого вновь появившегося "местного купечества"; многие из них уже прекратили свои коммерческие операции, другим предстоит тоже самое, если не иметь в виду немногих исключений. С распространением сети ж. дорог явилось точно такое же "местное купечество" в Витебске, прежде сплывавшее лен по Двине в Ригу, а теперь по ж. дороге отправляющее его непосредственно в Кенигсберг. Далее вступили в совершенно такие же сношения и с совершенно теми же последствиями, как лично для себя, так и для производителей, многие торговцы Ржева, Бежецка, Вязьмы и пр., и пр.
      Bet эти коммерсанты в силу ли недостатка наличного капитала, в силу ли своей разрозненности, или просто из принципа, не подвергали тщательному рассортированию лен, отчего на кенигсбергском рынке закрепостились те четыре сорта льна, которые сначала установлены были для островского льна, т. е. сорта О, Р, К и W, к которым впоследствии, когда завязались сношения с центральное Россией, присоединились еще четыре сорта стланца: марки PSK, SK, PSD и SD, на которые цены установились значительно ниже действительного достоинства льна; к тому же, благодаря частому обману, к которому прибегали продавцы, упало доверие, что отразилось на более осторожном требовании нашего льна. Кенигсберг же покупает в громадном количестве наш лен далеко ниже его действительной стоимости и притом сортирует его на множество сортов по мельчайшим деталям: грубые сорта сбывает дома в Германии, высшие же сорта доставляет на английские фабрики, причем лучшие сорта нашего льна идут из Кенигсберга за немецкие, подрывая этим кредит на наш лен. При громадном наплыве нашего льна в Кенигсберг, кенигсбергским купцам не трудно выбирать при сортировке сорта, превышающие своею добротностью сорта рижских и других портов. С развитием сети ж. дорог район, которым пользовались рижские и другие порты для приобретения требуемых сортов льна, значительно уменьшился (почти наполовину), так что многие сорта не могли быть набраны в достаточном количестве и требуемой чистоты отделки (что неуклонно требуется и до сих пор рижскими монополистами); это содействует к распространению на европейских рынках худой славы, будто бы в России сорта льна сильно ухудшились и с каждым годом все более ухудшаются, тогда как в действительности значительная часть наших высоких льнов отправляется вместе с плохим в Кенигсберг — конечно по одной цене с последним — и там тщательно сортируется и окрещивается немецким льном! Кто в этом виноват — пусть решат читатели?
      И так очевидно наша льняная промышленность падает, если не количественно, то качественно, что отзывается всего более на производителях льна. Льноводство, в прежние годы столь выгодное, год от года становится малодоходнее. Если не будут приняты меры к поднятию этой промышленности, к установлению прежнего доверия иностранных потребителей нашего льна, то в недалеком будущем может ухудшиться положение многих местностей Poccии (напр. уу. островского, псковского, юхновского, бежецкого, ржевского и др.). На меры для поднятия этой промышленности неоднократно было мною указываемо в статьях, напечатанных в "Земл. Газ." и журнале "Сельск. Хоз. и Лес", с 1875 по 1882 гг., а также в моем отчете Имп. В. Э. Общ. о льноводстве г. Тверской. Я предлагал меры, требующие содействия общества и правительства, имея в виду главного нашего производителя — крестьянина, которому, самостоятельно, или даже в соединении с односельчанами бороться без помощи более интеллигентного общества или без правительства с невзгодами нашей льняной промышленности — невозможно. В последнее время кое-что изменилось к лучшему. В числе производителей льна мы начинаем все более и более видеть помещиков, имеющих гораздо более средств, чем простой, хотя бы и зажиточный крестьянин. Они могут более успешно бороться против настоящей системы нашей торговли льном и таким образом восстановить доверие иностранных потребителей к нашему льну. Сделать это не только возможно, но и далеко не так трудно, как это может показаться с первого взгляда. Вся задача в том, чтобы каждый хозяин — землевладелец засевающий не менее 10 десят. и ежегодно производящей от 300 до 400 пуд. льна, старался сбывать его помимо "местного купечества", непосредственно или в Ригу, или Кенигсберг (я говорю о хозяйствах вышеупомянутых местностей). При этом вопрос, куда сбывать лен, в Ригу или Кенигсберг, должен разрешаться не отдаленностью данного хозяйства от этих пунктов сбыта, а преобладающим сортом данного льна. Если уродившийся лен высокого качества, то производителю безусловно выгоднее отправлять его в Ригу, не смотря на расстояние. В Риге плата производится после окончательной сортировки данного льна, в присутствии производителя и соответственно полученным из данного льна сортам; там всякие сорта оплачиваются значительно лучше, чем в Кенигсберге, где, как я уже выше говорил, сортировка производится в ущерб нашим высоким сортам и в ущерб интересам самих производителей. Если же лен уродился грубый и должен быть причислен к низким сортам, то выгодно сбыть его в Кенигсберг, а не в Ригу, опять-таки не смотря на расстояние, потому что более грубые сорта перерабатываются на германских фабриках и оплачиваются лучше, чем в Риге. По той же причине и стланец выгоднее сбывать в Кенигсберг, а не в Ригу. Завязав непосредственное сношение с главными рынками, производитель может там узнать все недостатки своего льна, чего он не узнает от "местного купечества", в интересе которого по возможности отстранять производителя от главных пунктов льняного сбыта. Прислушавшись к требованиям рынка, узнав недостатки своего производства, производитель (не крестьянин) уже из личного интереса постарается устранить эти недостатки.
 
      1 Полное Собр. лет. VI, 85-86.
      2 Ист. Сельск. Хоз. России Турчанинова, стр. 6 – Ист. Рос. Госуд. Карамзина, I. 39, 153. – Ист. Соловьева, I, 242.
      3 Флетчер. The Russ. Comonw.
      4 Васил. «Лен и Псковская губ.» 13.
      5 Торг. Кн. 134. «Записки Археол. Общ.» I.
      6Расходн. Кн. Никона 21, 3, 36. Врем. XIV.
      7Полн. Собр. Зак. июнь, 1688, №1304.
      8 Кильбург, 39.
      9 Борбера, 50.
      10 Кильбург, 40.
      11 Кильбург, 35.
      12 Olear. Reisebericht. 147/
      13 Акты гор. Шуи и его окрестностей, соб. Борисов, стр. 110 и 175.
      14 Расходн. Книги Никона патр. Временник XIII.
      15 Полн. Соб. Зак. (1-е) т. II, №1304.
      16 Полн. Соб. Зак. (1-е) т. IV, №2012.
      17 Полн. Соб. Зак. (1-е) т. IV, №2411.
      18 Полн. Соб. Зак. 4 февр. 1718 г. №3166.
      19 Полн. Соб. Зак. 30 янв. И 24 апр. 1762 г. №11424 и 11517.
      20 Там же. 30 июля 1762 г. № 11630.
      21 Полн. Соб. Зак. 24 февр. 1764 г. №12055.
      22 Полн. Соб. Зак. т. V, №2963.
      23 Полн. Соб. Зак. т. V, №2966.
      24 Там же т. V, №2635.
      25 Вязальщики льна были организованы партиями в 10 чел., под наблюдением десятников.
      26 Полн. Соб. Зак. (1-е) т. V, №3195.
      27 Там же т. VII, №5108, п. 2.
      28 Там же т. XXXV, №27461.
      29 Там же т. XXXV, (II-е) №35353.
      30 Полн. Соб. Зак. т. XXXIX, №41611.
      31 Высоч. пов. 18 марта 1841 года.
      32 «Исследование о состоянии льняной промышленности в России». СПБ. 1847 г. – «О состоянии льняной промышленности в Германии, Голландии, Бельгии, Франции и Великобритании». СПБ. 1848 г.
      33 «Журнал министерства госуд. имущ.», т. XXXI, стр. 134.
      34 «Обзор действий департамента сельского хозяйства» стр. 135-136.
      35 По сведениям от г. Лунина, засевающего ежегодно по 5 дес. Льном. №34 Владимирск. Губернск. Ведом. 1884 г.
      36 По сведениям от г. Воронова Черенско-Жерновской волости, усадьба Григорьево.
      37 Мелкий навоз от рогатого скота образуется обыкновенно в том случае, когда для подстилки употребляется солома не в целом виде, как это бывает обыкновенно на скотных дворах, а разрезанная на мелкие куски, как это делается во многих хозяйствах западной Европы и Швеции, а также и в некоторых хозяйствах России.

К титульной странице
Назад