17 РГИА. Ф. 1349. Оп. 4. Д. 41. Л. 19 об.-20.
18 Там же. Л. 19 об.-21.
19 Там же. Л. 22 об.-23.
20 Там же. Л. 16 об.-17.
21 Там же. Л. 9 об.-10.
22 Там же.
23 Там же. Л. 26 об.-27.
24 Там же. Л. 20 об.-21.
25 Там же. Л. 24 об.-25.
Г. Н. Козина
ВОЛОГОДСКИЕ КУПЦЫ - ФАБРИКАНТЫ И ЗАВОДЧИКИ (XVIII - начало XX века)
Деятельность вологодского купечества в сфере промышленного производства не раз привлекала внимание исследователей. Ряд сведений о купцах-солепромышленниках приводится в статьях Н. В. Ильинского, Л. Андреевского и И. Степановского о вологодском солеварении, опубликованных в местных изданиях в первые послереволюционные годы [1]. Об истории строительства Терменгского железоделательного завода рассказывается в монографии Н. И. Павленко [2], предпринимательская деятельность вологодских купцов Туронтаевских освещалась в монографии П. Г. Любомирова [3]и в статье Е. И. Индовой [4]. История развития полиграфической промышленности в Вологде и Вологодской губернии подробно рассматривалась С. В. Клыпиным [5] и в обобщающей работе "Книга в России. 1861-1881" [6]. Имена ряда купцов-предпринимателей (Ф. А. Бумана, Н. А. Волкова, И. О. Воденко и др.) можно найти в краеведческом словаре "Вологда" [7]. Промышленность Вологды на рубеже XIX-XX веков - одна из тем статьи Е. А. Старикова [8]. Однако мы до сих пор не имеем полной картины формирования и деятельности вологодского купечества. Автор планирует посвятить данной теме цикл статей, а итогом работы должен стать алфавит (именослов) вологодского купечества за два века его существования (XVIII - начало XX века). Данная статья посвящена лишь предпринимательской деятельности вологодских купцов, стоявших у истоков промышленности нашего края.
Источниками работы стали в основном материалы, хранящиеся в Государственном архиве Вологодской области [9]: городовые книги XVIII века, разнообразные статистические отчеты, ведомости об оценке недвижимых имуществ по городу Вологде, прошения и переписка по вопросам открытия промышленных заведений, дела о продаже имений за неуплату долгов и др. Большую ценность имеют опубликованные материалы центральных архивов: "Ведомости Мануфактур-коллегии на 1775 год о состоящих в ее ведомстве всех Российских фабриках..." [10] и "Экономические примечания к Генеральному межеванию по городу Вологде (1780-е гг.)" [11]. В числе источников также ежегодные "Обзоры Вологодской губернии", фундаментальный труд М. Чулкова, посвященный российской коммерции [12], дневник П. И. Челищева [13], работа А. А. Засецкого [14], отчет К. X. Риффесталя Вологодскому губернскому земству [15] и другие публикации. Активно привлекались различные периодические издания: "Ежегодники" и "Памятные книжки Вологодской губернии", журналы заседаний Вологодского губернского земского собрания, периодическая печать, каталоги и указатели художественно-промышленных выставок и, наконец, реклама.
Понятийный аппарат источниковой базы не вполне совпадает с современным, потому требуется ряд оговорок:
1. Купечество являлось единственным сословием, для вступления в которое необходимо было уплатить определенный взнос с капитала с одновременным приобретением промыслового свидетельства - своего рода лицензии на право торговли или содержания промышленного заведения. В данной работе речь пойдет лишь о тех заводчиках и фабрикантах, кто в период содержания ремесленно-фабричного заведения (весь срок или какое-то время) входил в состав записанного по городу Вологде гильдейского купечества.
2. Львиная доля предприятий XVIII - начала XIX века имела полукустарный характер, поэтому именование их в соответствии с официальной терминологией того времени "заводами" и "фабриками" достаточно условно.
3. В официальные отчеты Вологодской фабричной инспекции и Вологодской городской думы не вносились ветряные и водяные мельницы, но поскольку в ежегодных отчетах губернатора ("Обзорах Вологодской губернии") они, как правило, фигурируют, считаем целесообразным также включить их в состав промышленных предприятий и, соответственно, их владельцев считать предпринимателями.
XVIII век
Первая четверть XVIII века - петровская эпоха, как часто ее называют, - важный и во многом переломный период в истории России. Новое проявлялось повсюду: во внешней политике, в культурной жизни и в быту, в структуре государственного аппарата, в армии, в науке и экономике. С именем Петра I связано и введение в российское законодательство термина "купец". Именно купечество, объединенное в гильдии (учрежденные в 1720-е годы), и выступает как основная социальная прослойка в среде промышленников.
В I половине XVIII века предприниматели вкладывают капиталы в развитие промышленности, используя при этом льготы и поощрения правительства, заинтересованного в создании новых и расширении некоторых старых отраслей. Данный период характеризуется появлением так называемых "указных мануфактур" - крупных предприятий, получивших значительные льготы по налогообложению. Их владельцы освобождались от постоев и выборных должностей. Одним из наиболее известных законодательных актов этого периода стал указ от 18 января 1721 года, по которому "купецким людям" наряду со шляхетством было дано разрешение "к заводам деревни покупать невозбранно... дабы те деревни всегда были при тех заводах неотлучно... те деревни без заводов никому не продавать и не закладывать" [16]. Это право купечества было вновь подтверждено указом Сената в 1752 году. Помимо упомянутых указов развитию промышленности немало способствовали и появившиеся в "золотой век Екатерины" Манифест о свободном заведении промышленных предприятий (1775 год) и Жалованная грамота городам 1785 года (последней вводился ежегодный однопроцентный налог с объявленного купцами капитала - основной налог с фабрик и заводов до начала XIX века). Ослабление после смерти Петра I государственного надзора за предпринимательской деятельностью при сохранении протекционистской политики привело к резкому увеличению количества промышленных предприятий. Со второй половины XVIII века в этот процесс активно включилось и вологодское купечество [17]. Вкладывая деньги, полученные в результате торговых операций, в производственную сферу, оно тем самым способствовало устойчивости и сохранению экономического потенциала целого ряда вологодских купеческих родов. В их числе и род Туронтаевских.
Выходцы из крестьян дворцового села Туронтаева Вологодского уезда братья Туронтаевские: Григорий, Петр и Дмитрий Григорьевичи, - в 1756 году записываются в купечество [18]. В наследство от отца Григория Федоровича они получили большое отлаженное хозяйство, созданное трудами двух поколений Туронтаевских. Еще в 1729 году их дед и отец построили близ Вологды крупяную мельницу - первое промышленное предприятие Вологды и уезда [19], - являвшуюся в течение 20 лет единственной в России. Эта крупяная фабрика выпускала перловую крупу и представляла собой маленькую мельницу с двумя жерновами, четырьмя работниками и годовой производительностью 200-250 пудов. За весь период ее существования (мельница действовала до конца XVIII века) оборудование оставалось прежним, поэтому годовая производительность к концу века упала более чем в два раза (до 90-100 пудов) [20].
Одновременно с разрешением на строительство "крупорушки" Туронтаевскими было получено разрешение на основание еще двух "заведений": бумажной и сургучной фабрик, на которые в первый же год их деятельности на работу был принят по паспортам 101 человек, а спустя два года к фабрикам с разрешения Сената была прикуплена деревня с 15 крестьянскими дворами [21].
В 1740-е годы предприятия Туронтаевских работали на полную мощность. В 1748 году на бумажной мануфактуре было выработано более 4 тысяч стоп бумаги, про крупяную же фабрику говорилось, что она приносит "доход не малый" [22]. Новоиспеченные купцы Туронтаевские унаследовали деловую хватку предков, которые, по словам Григория Туронтаевского, хоть и были "никем не учены" и все познали "ис своей практике" [23], но обладали врожденным талантом предпринимателя. В 1752 году Туронтаевские открывают шелковую, а спустя 10 лет - красочную фабрики в Вологде, расширяют бумажную фабрику (на реке Тошне в Вологодском уезде). На последней в 1760 году в дополнение к имевшимся был поставлен еще один амбар на 2 рола [24]. К 1775 году (владельцем ее в то время числился Григорий Туронтаевский) [25] фабрика была оборудована уже 9 ролами. В 1760 году для удовлетворения текущих потребностей своих фабрик в Вологодском уезде Туронтаевские возводят двухрамную водяную пильную мельницу. К середине 1770-х годов все семейное предприятие, включая и фабрику по производству перловых круп, и сургучную фабрику, сосредоточивается в руках Григория Григорьевича.
Большинство из этих предприятий были "указными" (основанными по именным указам), а следовательно, их владельцы изначально обладали правом на приобретение крепостных, что и было одним из главных стимулов в предпринимательской деятельности купечества. Так, например, в 1775 году при бумажной и сургучной фабриках Туронтаевского числилось 211 [26], а в начале 1790-х годов - 300 душ [27].
Несмотря на значительное количество фабрик, находящихся в ведении Туронтаевского, содержать их было ему вполне по средствам. Его бумажная фабрика может быть отнесена к предприятиям средних размеров - такие нередко заводили отнюдь не первостатейные купцы. Что касается шелковой фабрики - первенца шелкоткацкого дела на Севере [28] с 13 станами и 16 рабочими (по данным на 1775 год) [29] - это также весьма скромное по размерам предприятие, выпускавшее кружева "персидского манера", тафтяные платки и кушаки, ленты разных сортов, то есть продукцию, рассчитанную на неприхотливого покупателя.
После смерти Григория Григорьевича семейное дело переходит к его сыновьям Николаю и Федору Григорьевичам, которые и стали последними в купеческом году Туронтаевских: в 1787 году они записываются в военную службу [30], а к началу 1790-х годов уже имеют чин "армии поручика" и получают дворянство [31]. Предпринимательство же, однако, братья не оставляют: и бумажная, и крупяная фабрики продолжают стабильно работать вплоть до середины второго десятилетия XIX века [32].
Не меньший размах был и у купеческой династии Желвунцовых. Ее родоначальник Григорий Желвунцов заводит в середине XVIII века мишурную, суриковую и белильную фабрики в Вологде, а его внук Федор Григорьевич значительно расширяет дело, построив по соседству с дедовскими также сургучную (1749 год) [33], красочную (1749 год) и шелковую фабрики. Причем красочной фабрике в обширных планах Федора Григорьевича отводилось значительное место. Купив в конце 1758 года у асессора К. Матвеева принадлежавшую тому часть одной из красочных фабрик Москвы "без всякого строения и материалов" (т. е. лишь оборудование для последующего размещения его на своей фабрике в Вологде), Желвунцов, несмотря на трудности, быстро осваивает производство новых красок и в первую очередь - "берлинской лазори", которой за два года действия фабрики выпущено было 170 пудов, причем довольно хорошего качества. Первые производственные успехи окрыляют "фабрикера", и он планирует в ближайшие годы "удовольствовать партикулярною продажею по всей России без вывозу иностранной" "берлинской лазори", для чего предполагает создать сеть лавок в различных городах. Казенные поставки взял на себя московский купец Д. Григорьев, который, видимо, был учителем Желвунцова в красочном деле. В честолюбивых планах Желвунцова и выход на внешний рынок. Уже в 1760 году он "первый опыт в Голландии учиняет" [34]. В последующем, приобретя опыт и получив в начале 1760-х годов ряд льгот, Желвунцов увеличивает выпуск красок на своей фабрике до 600 пудов в год.
Не оставлял он своим вниманием и шелковую фабрику. Правда, ассортимент продукции ее был невелик: кроме широких кружев и лент, выпускались здесь тафта и тафтяные платки, на которые приходилось 80 процентов объема производства [35].
Желвунцовские фабрики были типичными крепостными мануфактурами, работавшими на подневольном труде: в середине XVIII века Желвунцовым было разрешено прикупить к своим фабрикам 280 душ крестьян в Вологодском уезде [36], при этом, как и на фабриках Туронтаевских, в производственном процессе была занята лишь часть числившихся при ней работников (в 1775 году - 57 человек). Исключение составляла шелковая фабрика, основанная во второй половине 1760-х годов, когда приписка к фабрикам крепостных уже перестала быть массовым явлением и обслуживание 18 ее станов велось с помощью вольнонаемных рабочих [37].
Кроме средств, содержание фабрик требовало еще опыта и способностей, поэтому наследникам Федора Григорьевича - его жене и сыну Федору, - обремененным долгами [38] и не имевшим достаточного навыка в управлении производством (Федору не было еще и 30 лет), содержание всей этой махины оказалось не по силам. В 1782 году все вологодские фабрики - плоды трудов трех поколений Желвунцовых - были проданы с аукциона известному ярославскому купцу И. Д. Затрапезному за 15,7 тысячи рублей [39] и прекратили свое существование в Вологде. Числящиеся за фабриками мастеровые [40] и оборудование были вывезены Затрапезным на свои фабрики в Ярославль. И все же память об этой купеческой фамилии жила в Вологде еще долго, и даже спустя полтора столетия улица, шедшая от железнодорожного вокзала к реке Вологде, называлась Желвунцовской.
Стараясь идти в ногу со временем, вологодское купечество в последней трети XVIII века, кроме "модных" шелковых фабрик, заводит набойчатые и выбойчатые [41] предприятия, работа на которых производилась вольнонаемными. К их числу относится фабрика купца 1-й гильдии Ивана Рыбникова в Вологде, выбойчатые фабрики Якова Буренина и Михаила Исаева, выпускавшие выбойки и платки. Если фабрика Исаева - предприятие скорее кустарного типа, то фабрика Буренина в середине 1770-х годов была одной из крупнейших среди аналогичных предприятий России [42].
В этот период в Вологде действовал также стекольный завод, основателем которого был уже упоминаемый выше Михаил Исаев (1768 год). Завод был рассчитан на производство зеленого стекла и стеклянной посуды. Первоначально это было очень маленькое предприятие (годовая производительность его в 1773 году была около 230 рублей [43]), со временем, вероятно, несколько расширенное, так как на заводе планировался выпуск хрустальной посуды. Просуществовал завод недолго: к 1781 году он уже не работал.
Однако бумажные, шелковые, стекольные мануфактуры - это новое для вологодских купцов дело, требовавшее, кроме всего прочего, крупных капиталовложений. Даже не каждый "капиталистый" купец рискнул бы вложить кровные, трудом нажитые деньги в такое производство. Поэтому в последней четверти XVIII века, несмотря на новые веяния, в Вологде сохранялась в основном традиционная [44] структура производства: преобладали кожевенные, прядильные, солодовенные и сально-свечные заводы [45], ориентированные на переработку местного сырья. Более того, местная сырьевая база была даже расширена, поскольку в 1760-е годы вологодский купец В. Я. Лятышев открывает в Вологде завод по производству канифоли и скипидара. Основным компонентом для их изготовления была смола хвойных деревьев, которыми так богаты окрестные леса. Завод просуществовал, вероятно, до начала 80-х годов XVIII века, причем в течение почти целого десятилетия (1767-1775 годы) в России был еще только один аналогичный завод - в Твери.
Издавна была известна в нашем крае и обработка железа. Имелся опыт и по части его промышленной разработки: в первой четверти XVIII века действовали Ижинский (г. Устюжна) и Тырпицкий (Белозерский край) казенные заводы, закрытые к середине века (последний, в частности, "за изведением руд") [46].
Рост спроса на железо в середине XVIII века, сокращение казенного предпринимательства, поощрительная политика правительства - все это давало простор для частной инициативы в металлургии. Не случайно внимание предпринимателей, в том числе и вологодских, привлекают малозаселенные, но богатые железными рудами районы рек Сысолы и Ваги. Здесь один за другим возникают металлургические заводы: в 1760-х годах давал продукцию завод купцов Шапошниковых [47], расположенный на р. Ковде Чушевицкой волости в верховьях Ваги и оснащенный домной с четырьмя молотами; в 1756 году закладывается железоделательный завод в 236 верстах от Вологды вологодскими первостатейными купцами Алексеем Андреевичем Шапкиным и Федором Матвеевичем Колесовым. Первоначально в компании с ними был и "кузнецкого цеха" Иван Денисов, выполнявший, видимо, функции "технического директора" предприятия. Кроме того, компаньоны предполагали построить 4 ручных горна и вододействующий молот на р. Ковде [48] в Важском уезде Архангельской губернии, но вскоре их планы меняются. Они выразили желание построить домну с необходимым числом молотов, а ручные горны использовать для изготовления инструментов. Указ о разрешении ее строительства компаньоны получили в конце 1756 года, и вскоре был устроен завод (при 2-х рудниках), "где делается одно только железо" [49], т. е. имелся ручной горн большей производительности, нежели крестьянский. Спустя год на заводе случился пожар, уничтоживший все уже возведенные постройки, в связи с чем Колесов с Шапкиным вновь корректируют планы и решают перенести завод на новое место, ссылаясь на то, что обнаруженные ими прежде рудники оказались "гнездовыми" (бесперспективными) и не были в состоянии обеспечить предприятие рудой. Последнее их заявление, поданное в Берг-коллегию спустя год после пожара, вызвало у ее чиновников небезосновательные подозрения: не для "лица ли" [50] строится компаньонами завод (к этому времени из числа компаньонов выбыл И. Денисов, передав свой пай Ф. Колесову). И все же очередная просьба купцов об отсрочке строительства завода была удовлетворена. Завод был пущен в строй на р. Терменге 9 июня 1763 года, река же Ковда была забракована вследствие невозможности поставить на ней плотину. Через год с небольшим завод переходит в единоличное владение Ф. М. Колесова, которому А. А. Шапкин, сославшись на слабость здоровья и невозможность содержать завод, а также в силу их родственных связей, передает свой пай.
Концентрация производства в одних руках не внесла оживления в работу предприятия, хотя, видимо, завод время от времени получал солидные заказы. Так, например, в 1765 году на нем были отлиты плиты для пола Вологодского Софийского собора (5497 пудов). В 1766 году из-за истощения рудников завод прекратил существование, а его плотина с разрешения Мануфактур-коллегии была использована для бумажной фабрики. Спустя почти два десятка лет, в 1785 году, Ф. М. Колесов продал за 10 тысяч рублей успешно действовавшую бумажную фабрику своему сыну Матвею, который попытался возобновить действие металлургического завода, в связи с чем в том же 1785 году просил Вологодскую казенную палату дать разрешение нанимать крестьян для поставки на завод дров и руды. Матвей Колесов рассчитывал, что на возобновление работы завода ему понадобится год. В действительности же домну удалось задуть только в конце 1791 года, но уже в феврале 1792 года она была закрыта и на сей раз навсегда [51].
Что касается еще одного традиционного для Вологодского края промысла - соледобычи, то он постоянно находился в сфере интересов богатого вологодского купечества. Еще в 1711 году вологодский купец Яков Хлебников (с сыновьями Денисом и Ильей) вместе с комиссаром Акишевым взял на откуп у А. Д. Меншикова Леденгское Усолье с соляными варницами (Леденгский и Пускинский соляные промыслы), а также Ширшемскую лесопильную мельницу [52], продукция которой поставлялась жителям Поморья и иностранным купцам.
Позднее Леденгским Усольем в течение более чем четырех десятилетий (1749-1794 годы) владели два поколения вологодских купцов Исаевых [53].
Вологодские купцы Рыбниковы сделали ставку на Сереговский солеваренный завод в Яренской округе. Большая часть Сереговского завода была приобретена вологодскими купцами Алексеем Максимовичем (с детьми Иваном и Петром), Алексеем Афанасьевичем и Львом Афанасьевичем Рыбниковыми в 1746 году за 12,2 тысячи рублей у вдовы действительного статского советника А. Исаевой. В 1769 году к ним перешел и весь завод. В начале 1780-х годов заводское производство сосредоточилось в руках племянников Алексея Афанасьевича - вологодских купцов 1-й гильдии Максима и Федора Рыбниковых. Среди братьев наиболее яркой фигурой был, несомненно, Максим Иванович: удачливый и предприимчивый торговец, имеющий постоянные связи с европейскими государствами, владелец деревень с крепостными крестьянами, рыбных ловель, неоднократно избираемый на общественные должности (долгие годы он являлся городским головой).
Интерес купечества к соледобыче, в частности, к Сереговскому заводу, крупнейшему в то время, вполне понятен, если вспомнить, что он поставлял соль в казну, обеспечивая этим необходимым продуктом всю Вологодскую губернию [54]. Получая от казны субсидии, он в то же время имел приписных крестьян. Несмотря на такие благоприятные условия, завод был малодоходным предприятием и ко времени перехода под управление Максима Ивановича находился в упадке. В 1794 году Сереговский завод посетил смотритель соляных варниц Вологодского наместничества коллежский секретарь Жилович, которому завод показался "готовым к запустению". Причины были разные: и слабость рассола, и огромные издержки на дрова, и устаревшее оборудование (замена его требовала немалых денег, а свободных капиталов у купечества, как правило, не было). Поэтому главное, что заставляло владельца не отказываться от завода, были все те же приписные крестьяне, из которых, говоря словами того же Жиловича, "оставляя нужных к солеварению, прочих употребляют в хлебопашество, и ежели бы палата не принуждала содержателей к солеварению, то давно уже солеварение не производилось бы и обработали бы всех служителей в пашню, и были бы только помещиками, а не заводчиками" [55]. Тот же М. И. Рыбников в середине 1780-х годов владел более чем 400 душами [56], приписанными к Сереговскому заводу в Устюжском и Яренском уездах, из которых в производственном процессе было занято не более 200 человек [57].
В конце XVIII века Сереговский завод являлся своеобразным комбинатом, где наряду с производственной сферой (3 трубы, 9 варниц, 7 соляных амбаров) было развито и подсобное производство, необходимое для функционирования завода: кузница, конюшня, 3 мельницы (2 мукомольные и 1 пильная) на р. Ерыче и ручье Ельдоре [58].
После смерти Максима Ивановича завод (точнее, большая часть его) перешел в собственность сына Ивана, за малолетством которого находился в аренде у одного из его опекунов - Стефана Ивановича Митрополова, являвшегося арендатором завода еще при жизни Максима Ивановича [59].
К этому времени Митрополов уже имел солидный опыт предпринимательства: вместе с братом Николаем в начале 1780-х годов он построил лесопильный завод (на 2 рамы) в Тотемской округе, значительно расширенный в начале 1790-х годов [60], а в 1792 году получил разрешение на строительство еще одной лесопильной мельницы на 4 рамы в Лальской округе. (Мельница, вероятно, так и не была построена, во всяком случае к 1794 году ее строительство еще не было начато). Выпускаемые на Коченгском заводе тесины и брусья шли прежде всего на удовлетворение потребностей губернии (преимущественно городов Вологды, Тотьмы и Великого Устюга), а также отправлялись в Архангельский порт, куда поставлялись как по подряду с Соломбальским адмиралтейством, так и для экспорта [61]. Ведал производством Стефан Иванович, так как брат его Николай большей частью жил в Архангельске.
Став арендатором Сереговского завода (до 1801 года), Стефан Митрополов сумел, несмотря на эксплуатацию всего 3-х труб (4-я к концу 1790-х годов обветшала и была остановлена), поднять производство соли в отдельные годы до 250 тысяч пудов [62], из которых, согласно контракту, заключенному с казной, около половины производимой соли должно было поступать городам Вологодской губернии [63]. Однако и усилия Стефана Ивановича, и "казны всегдашнее пособие" [64] не смогли исправить положение: производство постепенно приходило в упадок.
Необходимость больших капиталовложений для ремонта обветшавшего оборудования и отсутствие необходимых для содержания завода средств у владельца - Ивана Максимовича Рыбникова, наследство которого было отягощено долгами, заставило Митрополова как опекуна начать в 1799 году хлопоты о продаже завода в казну, однако они, судя по всему, не имели успеха [65], поскольку и в начале XIX века (1810-е годы) Иван Максимович Рыбников продолжал оставаться полновластным владельцем завода.
Первая половина XIX века
В первой половине XIX века добыча соли по-прежнему оставалась одной из важнейших отраслей промышленности Вологодской губернии, в связи с чем интерес к ней вологодского купечества сохранялся.
В 1802 году Сереговский солеваренный завод, пользовавшийся покровительством казны и поэтому весьма притягательный для промышленников, берет в аренду на 8 лет вологодский 1-й гильдии купец Петр Гаврилович Митрополов. Видимо, он рассчитывал повысить рентабельность производства за счет его технического перевооружения, в связи с чем заем в 150 тысяч рублей (ассигнациями) у купца Н. Бетлинга обосновывался им именно необходимостью "безостановочного действия Сереговского завода... и усиления производства в нем" [66].
И еще одна известная и состоятельная купеческая фамилия Вологды первой половины XIX века оказалась связанной с этим заводом: в 1820 году владельцами его становятся купцы Витушешниковы, которым он и принадлежал в течение четырех последующих десятилетий [67]. Став хозяевами завода, Витушешниковы расширяют производство, начав бурение скважины для 4-й трубы. Но дело шло медленно: к 1838 году глубина скважины достигла 72 саженей [68], однако уровень залегания соляного рассола так и не был достигнут. В 1846 году завод по-прежнему работал при 3-х трубах.
В "витушешниковский" период завод работает довольно стабильно: годовая производительность соли во второй четверти XIX века составила более 200 тысяч пудов, что объясняется скорее всего обязательствами по договору с казной на поставку соли для обеспечения потребностей Вологодской губернии, а также ряда уездов Новгородской губернии. Поставлялась соль и в столицу.
В 1850-х - начале 1860-х годов последний владелец Сереговского завода Алексей Осипович Витушешников [69] после смерти в 1840-х годах брата Афанасия Осиповича (совладельца завода) свертывает производство. В 1859 году Сереговский завод был продан Беломорской компании [70]. Прекращают работать кожевенный и прядильный заводы А. О. Витушешникова, в 1861 году закрывается сахарный завод (один из крупнейших заводов города во второй четверти XIX века), основанный еще в начале XIX века его отцом Осипом Ивановичем.
Владение соляными варницами было делом престижным, но малодоходным, большинство же вологодского купечества входило в состав далеко не "капиталистой" 3-й гильдии. И даже если бы кого-нибудь из небогатого купечества и манила к себе соледобыча, заняться ею он не мог в силу известных юридических ограничений. "Дополнительное постановление об устройстве гильдий и торговле прочих сословий" от 14 ноября 1824 года, которое принято называть реформой Канкрина, кроме торговли, затрагивало и отдельные вопросы промышленности. Постановлением были определены налоги на владельцев фабрик и заводов и введена регламентация в фабрично-заводском предпринимательстве: купцы 1-й и 2-й гильдий могли содержать "фабрики и заводы всякого рода, кроме винокуренных", для купцов же 3-й гильдии был введен перечень предприятий различных отраслей производства, которые они могли иметь в городах. Вслед за довольно длинным перечнем (36 наименований) говорилось, что они могли иметь и "другие небольшие домашние заведения и станы, принадлежащие к другим родам фабрик и заводов, если, впрочем, для действия их не требуется обширных заведений и сложных машин", а число работников не превышает 32 [71].
Большая часть фабрично-заводских предприятий Вологды находилась в пределах размеров, дозволенных третьегильдейскому купечеству. В эти маленькие, но стабильно работающие заводики, чья продукция пользовалась спросом как в городе, так и за его пределами, и вкладывало вологодское купечество свой скромный капитал. В первой четверти XIX века - это прежде всего кожевенные (юфтяные) заводы, продукция которых вывозилась к портам и шла на экспорт, в том числе в Англию [72], "маргинальные" от них сально-свечные и мыловаренные заводы [73], а также красильные, солодовенные, кирпичные и др. [74]
Сферой деятельности богатого купечества было производство сахара и бумаги - дело перспективное, но дорогостоящее. В эти отрасли направил свои капиталы Петр Михайлович Мартьянов - владелец кожевенного и сахарного заводов [75] в Вологде и бумажной фабрики (бывшей Колесова) в Вельском уезде на р. Терменге, которую он приобрел в 1801 году с аукциона совместно с братом и Николаем Белозеровым. Выпускала фабрика писчую и оберточную бумагу [76], со временем (к концу 1830-х годов) на ней был освоен выпуск и газетной бумаги [77]. Обслуживали фабрику, как и большинство писчебумажных мануфактур того времени, приписные и вольнонаемные рабочие [78].
Петр Михайлович, а затем его сын и наследник Алексей большое внимание уделяли техническому оснащению производства: в середине века фабрика была оборудована английской бумагоделательной и паровой машинами, выпускала несколько сортов писчей бумаги [79] и оценивалась в 30 тысяч рублей серебром [80]. Алексей Петрович оказался коммерсантом менее удачливым, нежели его отец. В 1850 году он был объявлен несостоятельным должником, и фабрика пошла с молотка [81].
Неудачи и разорение отдельных купцов не снижали интереса данного сословия к предпринимательской деятельности: купец-заводчик, купец-фабрикант - явление в среде вологодского купечества первой половины XIX века скорее типичное, нежели исключительное [82]. Из поколения в поколение владели заводами купцы Ягодниковы, Деньгины, Митрополовы и др.
Николай Иванович Скулябин - известнейший в Вологде купец 1-й гильдии - постигал науку управления производством, не имея опыта предков. И все же продукция его заводов - сально-свечного и кожевенного, крупнейших в Вологде в середине XIX века, - была хорошо известна не только в Вологде, но и в Санкт-Петербурге. В Москву, Санкт-Петербург, Архангельск и даже за границу шли сальные свечи с клеймом "И. Б." (завод Ивана Бовыкина), имевшие "вид совершенно ровный - на манер стеариновых" [83] - и повсеместно пользовавшиеся повышенным спросом. Свечи завода Скулябина успешно конкурировали с ними, вызывая не менее восторженные отзывы современников. "...Замечательны белизною, ни в чем не уступают обыкновенным стеариновым свечам", - писали "Вологодские губернские ведомости" в 1848 году [84].
Несмотря на приверженность традициям, в том числе и в производственной сфере, купечество вынуждено было учитывать изменяющиеся вкусы и запросы населения растущих городов и провинциального дворянства: в первой половине XIX века в Вологде появились небольшие табачные фабрики (из 6 существовавших в 1835 году 1 купеческая) [85]. С конца 1820-х годов действовала в Вологде ткацкая фабрика Прокопия Дмитриевича Никифорова, выпускавшая тик и "чешуйку" (дебурет) [86], которые через Нижегородскую ярмарку и Кяхту шли также и в Китай. Работала фабрика исключительно на местном сырье.
На структуру производства, впрочем, оказывали влияние и законодательные акты. Так, именной указ "О переведении из городов заведений, смрад и нечистоту производящих" от 24 мая 1826 года, объявленный гражданским губернатором, коснулся и нашего города: в 1833 году по экологическим мотивам подлежали переносу в другой район города 9 кожевенных предприятий [87], из которых 4 были купеческими. Перебазирование предприятия на новое место - дело трудоемкое, и весьма вероятно, что это стало одной из причин резкого сокращения кожевенного производства: в 1857 году в Вологде функционировали всего 2 кожевенных завода.
Вторая половина XIX - начало XX века
Отмена крепостного права - важнейшее событие в истории страны, кардинальным образом изменившее расстановку сил в обществе, - не могла не отразиться и на производственной сфере. В пореформенное время начинается постепенное вытеснение из производства маломощных, основанных исключительно на ручном труде предприятий. Один за другим останавливаются сально-свечные заводы (И. А. Белозерова, Поповых-Введенских, А. М. Скулябиной). В середине 1870-х годов в Вологде осталась лишь одна табачная фабрика вологодского купца Алексея Александровича Алексеева. Ее годовой оборот (18,7 тысячи рублей) в несколько раз превышал совокупный оборот всех ранее существовавших табачных фабрик. Это было достигнуто за счет частичной механизации процессов производства: на фабрике были установлены резательная, дробильная, трамбовальная машины [88]. В конце 1850-х годов была закрыта и ткацкая фабрика Прокопия Никифорова, основанная на ручном труде и год от года снижавшая объем производства.
В конце 1860-х - начале 1870-х годов вновь оживилось кожевенное производство, что во многом объяснялось экспортными поставками: русская кожа по-прежнему пользовалась спросом за рубежом. Из пяти кожевенных заводов Вологды в этот период три ориентировались на заграничный рынок. В их числе был и завод купца 1-й гильдии Константина Степановича Каменщикова - самый крупный из всех. Сам Каменщиков постоянно жил в Петербурге, а завод находился в управлении его брата Степана.
Пореформенное время - это и период укрепления и консолидации самого купеческого сословия. Именно эту цель преследовало правительство, отменив в 1863 году третью, наименее состоятельную гильдию [89].
Развивался и процесс обновления купечества: разорялись и переходили в мещанство представители старых купеческих фамилий (Деньгины, Мясниковы, Муромцевы, Пастуховы), в купечество записываются обрусевшие иностранцы (И. О. Воденко, Р. М. Милль, Ф. А. Буман), евреи, состоятельные крестьяне.
Об огромном предпринимательском потенциале этих новых сил, в частности крестьянства, свидетельствует деятельность Якова Александровича Бурлова. В конце XIX - начале XX века он владелец двух кожевенных заводов (в Вологде и при с. Кобылине), устроенных им еще в бытность крестьянином Вологодского уезда. Завод в Кобылине первоначально выпускал низкосортную продукцию [90], и со временем при нем появилась небольшая посадочная мастерская [91], которая продолжала существовать и после его закрытия в 1909 году. Наиболее крупным был завод в Вологде на Фрязиновской набережной; открытый в 1875 году, впоследствии он был значительно расширен за счет приобретения Яковом Александровичем в 1889 году кожевенного завода петербургского купца П. В. Васильева. Вновь приобретенный завод, некогда принадлежавший вологодскому купцу К. С. Каменщикову, нуждался в реконструкции, для чего требовались значительные средства. Бурлов находит довольно оригинальный способ: уже через день после оформления купчей на завод он закладывает его тому же П. В. Васильеву за 6 тысяч рублей с рассрочкой выплаты денег на 6 лет. Полученные таким образом средства он направляет на реконструкцию производства: деревянные корпуса заменяются каменными, на смену конному приводу приходит паровой котел. В конце XIX - начале XX века завод выпускал кожи разных сортов, в том числе юфть черную и белую, пользовавшуюся спросом не только на местном рынке, но и отправлявшуюся в Петербург. Высокое качество продукции завода было подтверждено на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Нижнем Новгороде в 1896 году, где юфть Бурлова была отмечена золотой медалью [92].
После смерти Якова Александровича кожевенные заводы перешли в совместное владение его сыновей: Александра, Николая, Алексея, Петра, Михаила и Владимира - соучредителей торгового дома "Яков Бурлов с C-ми". При них завод становится одним из лучших и наиболее оснащенных в губернии (он был оборудован локомобилями, скородубильными и распиловочными машинами и др.). Для повышения конкурентоспособности продукции производились опыты по выработке цветных кож, а в 1916 году было получено разрешение на оборудование завода для хромового дубления, но трудности войны не позволили претворить эти планы в жизнь [93].
Новые люди - новые производственные приоритеты. В последней четверти XIX века получила развитие пищевая промышленность, не требующая больших капиталовложений и быстро окупающаяся: сельдекоптильный завод купца Горбунова, пивоваренные - И. О. Воденко, Р. М. Милля, Ф. И. Смирнова, винокуренный - П. Ф. Виноградова (в Грязовецком уезде), водочный завод И. Г. Туркина. Владельцем водочного завода был и Александр Васильевич Сорокин, выходец из крестьян, более известный как крупный строительный подрядчик и общественный деятель.
С начала 1870-х годов сферой приложения купеческих капиталов становится маслоделие. Трудно переоценить вклад в развитие не только вологодского, но и российского маслоделия вологодской купеческой четы Буман: Фридриха Асмусовича и Лидии Ивановны. Датчане по происхождению, они приехали в Россию по приглашению Н. В. Верещагина и более 30 лет отдали делу развития вологодского маслоделия. В 1871 году в с. Марфино Ватлановской волости Вологодского уезда ими был открыт маслодельный завод - первый маслодельный завод Вологодской губернии [94] (с учебным хозяйством при нем), а в 1880 году - завод в с. Фоминском, где впервые в России для производства масла был применен сепаратор [95]. Этот завод стал также первым в губернии, где начали вырабатывать так называемое "голштинское" масло (из заквашенных сливок), а вскоре перешли на производство масла из свежих, сырых и подогретых сливок, так называемого "парижского" [96]. При этом заводе работала и первая в России частная школа мастериц маслоделия, куда приезжали учиться со всей России, включая Сибирь, как по собственной инициативе, так и по направлениям земледельческих училищ, крупных фирм (братьев Бландовых, Чичкиных), Министерства земледелия и государственных имуществ. Если принять во внимание, что почти каждый из обучавшихся в школе со временем нередко сам становился учителем, то можно говорить о существовании целой "бумановской" школы. Являясь владельцем нескольких сливочно-маслодельных заводов, Фридрих Асмусович обдумывал вопрос и об организации в Вологодской губернии завода по выработке сгущенного молока [97]. Наконец, именно ему вологодские маслоделы обязаны знакомством с технологией изготовления бочонков для масла, производство которых ранее в Вологодской губернии не практиковалось, и Буман сначала делал их сам [98].
В 1911 году, учитывая преклонный возраст Ф. А. и Л. И. Буман и их материальные затруднения, усадьба Фоминское с маслозаводом была взята по просьбе владельцев в казну и на ее базе основан Молочный институт.
В числе последователей Бумана был и вологодский купец Павел Федорович Виноградов. Вскоре после открытия маслодельного завода в Марфино он взял в аренду скот в усадьбе Ковырино и перешел от существовавшего там производства русско-швейцарского сыра на выработку сыра "честер" и этим дал толчок к устройству в Вологодской губернии сыроварен [99].
В ряду крупнейших производителей масла и сыра в Вологодской губернии были также Г. Ф. Рысин (владелец 9 маслозаводов), А. Е. Сысоев, В. И. Грачев.
Увлечение вологодского купечества маслоделием потеснило такую традиционную отрасль, как обработка сырых кож. В рассматриваемый период происходит переориентация кожевенного производства на новый вид сырья - пушнину. В числе крупнейших предприятий последней четверти XIX века - скорняжно-меховой завод Нечаевых, на котором в 1881 году работало более 200 человек. Использовались шкуры не только характерных для нашего края животных (лисицы, белки, зайца, куницы) , но и экзотических (кенгуру). На заводе выделывалась также овчина. Готовая продукция сбывалась через Ростовскую, Кирилловскую и Нижегородскую ярмарки [100].
Последняя четверть XIX - начало XX века - время технического перевооружения производства. Будущее было за предприятиями, оснащенными машинами, поэтому практически все более или менее крупные производства и, конечно же, вновь возникающие предприятия оборудовались соответствующим образом: паровые машины имелись на маслодельном заводе Н. А. Волкова, скорняжно-меховом Нечаевых, спичечной фабрике К. П. Санникова и др.
Пореформенный период - время не только количественных, но и качественных изменений в купеческом сословии. Новое поколение предпринимателей, в отличие от дедов, а подчас и отцов, в формулярах которых обыкновенно писалось: "образование домашнее", "русский язык знает", - в массе своей имело начальное, а нередко и среднее образование. Закономерно поэтому появление купца-издателя, просветителя, не забывающего, однако, и об экономической стороне дела.
Первым в среде вологодского купечества, кто сумел оценить выгоды типографского дела, был купец 3-й гильдии Н. В. Боченин, который в 1852 году приобрел литографию у помещика Макшеева. Одна из наиболее ярких фигур среди его последователей - вологодский купец 2-й гильдии Владимир Андреевич Гудков-Беляков. В 1865 году В. А. Гудков-Беляков приобрел имущество частной типографии С. А. Зубова. К нему же перешли и некоторые ее рабочие. В 1866 году Гудков-Беляков получил разрешение на открытие своей типографии. Его доходы растут. В 1872 году он купил с аукциона типографию П. С. Тюрина. В 1878 году завел при ней переплетную мастерскую. Владимир Андреевич не жалел средств на усовершенствование своей типографии. В 1874 году у него заработала скоропечатная машина, а вскоре появилась и ножная "американка", начали использоваться новые шрифты. По качеству и срокам выполнения работ его типография не без успеха конкурировала с губернской. Первоначально деятельность типографии ограничивалась выполнением афиш, бланков, пригласительных билетов и прочей продукции. С ростом технических возможностей становится шире и круг выполняемых работ: стали печататься сочинения местных авторов, материалы Вологодского статистического комитета и т. д. После смерти Владимира Андреевича в 1890 году типография переходит к сыновьям Николаю и Александру Владимировичам Гудковым-Беляковым; последний скупает в 1894 году часть брата и становится единственным владельцем до 1909 года [101].
Еще несколько типографий губернского города принадлежали представителям вологодского купечества. В начале 1880-х годов завел небольшую типографию Иван Иванович Соколов. В 1889 году Григорий Семенович Панов создал типографию для нужд чайной фирмы, в которой и служил. Спустя несколько лет Г. С. Панов расширил дело, и с 1897 года типография начинает прием частных заказов. Владельцем еще одной типографии (совместно с учителем Клыковым) был вологодский купец Шахов.
Рост и изменение внешнего облика городов приводят к увеличению спроса на строительные материалы, в первую очередь на кирпич. Широкий рынок сбыта стимулировал помещение купеческих капиталов в эту отрасль производства. В начале XX века владельцем двух кирпичных заводов был Д. М. Шишкарев, несколькими кирпичными заводами владели вологодские купцы Нечаевы (Дмитрий Иванович, Иван и Василий Николаевичи), в конце 1890-х годов приобрел кирпичный завод предприимчивый трактирщик Н. И. Фирсанов. Собственное кирпичное производство завел в начале XX века и крупный пароходовладелец Федор Александрович Варакин. Ему принадлежал кирпичный завод близ с. Турундаева. В 1914 году завод унаследовали его сыновья Даниил и Иван [102]. Не остался в стороне от строительного бума и владелец одной из вологодских гостиниц (гостиницы "Эрмитаж") Василий Иванович Семенков. Уроженец Кадниковского уезда, хорошо знакомый с производственными возможностями этого района, он в конце XIX века основал сначала Александровский стекольный завод, а в 1903 году в том же Кадниковском уезде близ станции Кубино открыл еще один небольшой завод по выпуску оконного стекла и стеклянной посуды (прежде всего бутылок).
Как известно, в строительстве в тот период широко использовалось дерево. Но не только это заставляло вологодское купечество, живущее в лесном краю, не упускать из виду лесную и деревообрабатывающую промышленность: лес по-прежнему являлся одной из главных статей русского экспорта. "Спрос на лес страшный, открыта масса лесопромышленных предприятий... Все охвачены горячкой лесной наживы...", - писала газета "Северный край" в 1901 году [103]. К числу крупных лесопромышленников можно отнести Самуила Янкелевича Ривлина, лесопильный завод которого в Тотемском уезде был оборудован пятью рамами. Продукция его (доски) в значительной степени была ориентирована на экспорт, как и продукция завода купца Г. X. Раскина.
Владело купечество и мукомольными мельницами, без которых трудно представить небольшой провинциальный город в сельскохозяйственном районе. Оснащенные керосиновыми и нефтяными двигателями, с 5-10 рабочими, они органично входили в сформировавшуюся рыночную экономику России, так же, как и небольшие, кустарного типа заведения (кондитерские, обувные, скорняжные и экипажные мастерские), рассчитанные на удовлетворение местного спроса.
Предприимчивое вологодское купечество быстро сумело оценить перспективы использования новых прогрессивных видов топлива, таких, как нефть и торф. Уже в 1898 году по заявке вологодского купца 1-й гильдии, представителя старинной вологодской купеческой фамилии, крупного заводчика и популярного в Вологде общественного деятеля Николая Александровича Волкова производились нефтеразведка и мелкое бурение в Ухтинском нефтеносном районе [104], а в 1915-1916 годах Карл Карлович Озоль провел подготовительные работы у разъезда Оларево близ ст. Сухона по осушению участка для последующей разработки торфа. К сожалению, экономические трудности, вызванные войной, так и не позволили начать его промышленную разработку [105].
Первая мировая война негативно отразилась на промышленности Вологодской губернии: было приостановлено на время войны производство на пивоваренных заводах, останавливались из-за отсутствия рабочих рук лесопильные заводы и т. д.
Экономические проблемы в известной степени отвлекали внимание предпринимателей от политических событий (хотя значительная часть вологодского купечества всегда была далека от политических страстей), и после Октябрьского переворота купечество не смогло в полной мере осознать всю трагичность происшедшего события, предрешившего судьбу торгово-промышленного сословия России. Уже в ноябре 1917 года с выходом Декрета ВЦИК и СНК об уничтожении гражданских чинов и сословий купечество как сословие прекратило свое существование. С 1918 года начинается национализация промышленных предприятий Вологды и Вологодской губернии. Наконец, огромные налоги (в т. ч. "единовременные") и активная деятельность Чрезвычайной комиссии по "разгрузке" города (от буржуазных элементов) тоже сделали свое дело: часть вологодского купечества покинула город. И все же оно было живуче. С началом нэпа купечество делает еще одну попытку встать на ноги. В конце 1921 - начале 1923 года в Вологде открывается пекарня П. Д. Шишкарева, пивоваренное товарищество "Новая Богемия" Воденко, торговля предметами роскоши "Архаров и К°" и др. Однако нэпу было отпущено всего несколько лет...
Так завершилась почти двухвековая деятельность вологодского купечества по развитию промышленности в губернии. Преследуя прежде всего свои меркантильные интересы, купечество объективно способствовало развитию экономики Вологодского края.
Список купцов г. Вологды,
владельцев промышленных предприятий.
(XVIII - начало XX в.) [106]
Алексеев Алексей Александрович (ок. 1838-?). Купец 2-й гильдии, в 1870-х гг. владелец табачной фабрики в Вологде, выпускавшей "табак курительный" и папиросы [107].
Андреев Иван (?). Купец, владелец (1782 г.) одного из крупнейших в Вологде юфтяного кожевенного завода [108].
Архаров Николай Яковлевич (1876-?). Купец 2-й гильдии, в начале XX в. (до 1918 г.) владелец обувной мастерской в Вологде [109].
Бахтиаров Егор Степанович (1739-?). Владелец (1792 г.) унаследованного от матери красильного завода в Вологде [110].
Белозеров Федор Гаврилович (1726-1786). Владелец (1782 г.) небольшого свечного завода в Вологде, продукция которого шла в Архангельск [111].
Белозеров Николай Иванович (1767-1802). Купец 2-й гильдии, в конце XVIII - начале XIX в. владелец свечного завода в Вологде (его продукция частично шла в Архангельск, т. е., возможно, на экспорт). В начале XIX в. (с 1801 г.) совладелец с Петром и Алексеем Мартьяновыми бумажной фабрики в Вельском уезде [112].
Белозеров Иван Александрович (1808-1855). Купец 1-й гильдии, с конца 1830-х гг. до 1855 г. владелец (вместе с братьями Николаем, Павлом и Василием) сально-свечного завода в Вологде, продукция которого частично шла на экспорт [113].
Белозеров Николай Александрович (1809-1870). Купец 1-й гильдии, брат Ивана Александровича Белозерова, совладелец сально-свечного завода [114].
Белозеров Павел Александрович (1812-1880). Купец 1-й гильдии, брат Ирана Александровича Белозерова, совладелец сально-свечного завода [115].
Белозеров Василий Александрович (1815-?). Купец 1-й гильдии, брат Ивана Александровича Белозерова, совладелец сально-свечного завода [116].
Блазнов Андрей Сергеевич (ок. 1715-1793). Купец 2-й гильдии, в середине 1780-х гг. владелец свечного завода в Вологде [117].
Бовыкин Иван Гаврилович (ок. 1712-1790). Купец 3-й гильдии, в 1782-1785 гг. владелец свечного завода в Вологде [118].
Бовыкин Иван Тихонович (1800-?). Купец 2-й гильдии, внук Ивана Гавриловича Бовыкина. Владел в Вологде заводами: масляным (1839 г.), кожевенно-клеевым (с 1857 г.) и сально-свечным (1830-1860-е гг.). Последний, кроме свеч, выпускал и мыло (около 1/3 общего объема продукции). Свечи шли в столицы и за границу. Свечи отмечены на 1-й и 2-й Вологодских выставках сельских произведений: в 1848 г. - похвальным листом, в 1853 г. - почетным отзывом. Кожевенный завод прекратил существование к 1874 г. (после смерти И. Т. Бовыкина) [119].
Боченин Николай Васильевич (ок. 1817-?). Купец 3-й гильдии, с 1852 г. владелец литографии (к 1861 г. закрыта) в Вологде [120].
Буман Фридрих (Федор) Асмусович (Александрович) (ок. 1844- 1914). Купец 2-й гильдии, в 1871 г. в усадьбе Марфино Вологодского уезда открыл первый маслодельный завод в губернии. В 1870-1890-е гг. содержатель (владелец и арендатор) 10 сливочно-маслодельных заводов (в т. ч. 9 - в Вологодской губернии, 1 - в Рязанской губернии). Прекратил производственную деятельность в 1911 г., усадьба Фоминское приобретена в казну. Масло и сыр его заводов удостаивались наград на Всероссийских выставках: малой и большой серебряных медалей - на Молочной выставке в Москве (1879 г.), большой золотой - на 1-й Московской очередной выставке (1878 г.), большой и малой серебряных и малой золотой медалей - на Молочной выставке в С.-Петербурге (1879 г.) и др. В 1877 г. сыр и масло его заводов экспонировались на Молочной выставке в Гамбурге [121].
Буман Ида (Лидия) Ивановна (ок. 1842-1916). Жена Ф. А. Бумана, совладелица маслодельных заводов [122].
Буренин Яков Петрович (? - ок. 1775). В 1772 г. завел в Вологде выбойчатую фабрику, которая обслуживалась как вольнонаемными рабочими, так, вероятно, и приписными крестьянами (в 1775 г. упоминается фабричное село Я. П. Буренина - Иваново) [123].
Бурлов Яков Александрович (1838-1913). Основатель в Вологде двух кожевенных заводов (впоследствии принадлежавших торговому дому "Яков Бурлов с C-ми"): на Фрязиновской наб. (с 1875 г.) и в с. Кобылино Вологодского уезда (1874/5-1909 гг.). В начале XX в. (1911 г.) совладелец (на правах одного из распорядителей торгового дома) трех маслодельных заводов в Тотемском уезде [124].
Бурлов Александр Яковлевич (1860-?). Вологодский купец 2-й гильдии, один из распорядителей торгового дома "Яков Бурлов с C-ми" [125].
Бурлов Николай Яковлевич (1865-?). Купец 2-й гильдии, совладелец торгового дома "Яков Бурлов с C-ми". В начале 1890-х гг. управляющий кожевенным заводом в Вологде на Фрязиновской наб., в начале XX в. (по 1917 г. включительно) владелец паровой мукомольной мельницы в Вологде (существовала с 1902 г.) [126].
Бурлов Алексей Яковлевич (1868-?). Купеческий сын, совладелец торгового дома "Яков Бурлов с C-ми" [127].
Бурлов Петр Яковлевич (1871-1919). Купеческий сын, совладелец торгового дома "Яков Бурлов с C-ми". В начале XX в. (по 1919 г. включительно) управляющий кожевенным заводом в Вологде на Фрязиновской наб. [128]
Бурлов Михаил Яковлевич (1876-?). Купеческий сын, совладелец торгового дома "Яков Бурлов с C-ми" [129].
Бурлов Владимир Яковлевич (1879-?). Купеческий сын, совладелец торгового дома "Яков Бурлов с C-ми", в 1917 г. управляющий посадочной мастерской в с. Кобылино [130].
Варакин Федор Александрович (1837-1914). Пароходовладелец, в 1901 г. получил разрешение на строительство кирпичного завода у с. Турундаево Вологодского уезда, который просуществовал до 1914 г. Владелец маслобойного завода [131].
Введенский Михаил Иванович (?). Владелец (1782 г.) свечного завода в г. Вологде [132].
Виноградов Павел Федорович (ок. 1842-?). Купец 2-й гильдии (с 1896 г. - грязовецкий купец), в 1870-х - 1908 гг. владелец винокуренного завода в с. Приютино Грязовецкого уезда, который в начале XX в. находился в аренде у вологодского купца А. Е. Сысоева. В конце 1870-х - 1890-х гг. владелец или арендатор 7 маслодельных заводов, в т. ч. 6 в Вологодской и 1-го в Калужской губерниях. Продукция его заводов, прежде всего сыр "честер", неоднократно удостаивалась наград на Всероссийских выставках. На С.-Петербургской молочнохозяйственной выставке 1879 г. она была отмечена тремя большими и малой серебряными медалями [133].
Витушешников Осип Иванович (ок. 1757-1820-е). Купец 2-й гильдии, с 1811 г. владелец сахарного завода в Вологде (до 1814 г. совместно с Ф. Окатовым), с 1820 г. совладелец (с сыновьями Алексеем и Афанасием) Сереговского солеваренного завода [134].
Витушешникова Евфимия Петровна (ок. 1777 - нач. 1830-х). Купчиха, жена О. И. Витушешникова, после смерти мужа совладелица (с сыновьями и дочерью) сахарного завода в Вологде и Сереговского солеваренного завода [135].
Витушешников Афанасий Осипович (ок. 1797 - ок. 1847). Купец 1-й гильдии, сын О. И. Витушешникова, совладелец (сначала с отцом, затем с братьями) сахарного, кожевенного, прядильного и сально-свечного заводов в Вологде и Сереговского солеваренного завода [136].
Витушешникова Марфа Викуловна (Вукуловна) (?). Жена Афанасия Осиповича Витушешникова, в 1850-е гг. (после смерти мужа) совладелица сахарного в Вологде и Сереговского солеваренного заводов [137].
Витушешников Алексей Осипович (ок. 1799-1870-е). Купец 1-й гильдии, сын О. И. Витушешникова, совладелец и заведующий (распорядитель) с конца 1820-х гг. сахарного (до 1861 г.) в Вологде и Сереговского (продан в 1859 г. Беломорской компании) заводов. В 1830-е - 1850-е гг. совладелец (с братьями) кожевенного (к 1860 г. бездействующего) и прядильного (к 1859 г. обветшавшего) заводов. Если продукция первого (юфть) имела широкий рынок сбыта, в т. ч. шла на экспорт, то последний выпускал пеньковые веревки лишь для нужд фирмы. В 1833 г. совладелец (с братьями) также сально-свечного завода (к этому времени производство на нем приостановлено) [138].
Витушешников Иван Осипович (ок. 1808-?). Сын О. И. Витушешникова, в 1830-е гг. совладелец (с матерью и братьями) сахарного, прядильного, свечно-сального, кожевенного и Сереговского солеваренного заводов [139].
Витушешникова Елизавета Осиповна (1809-?). В 1850-е гг. совладелица сахарного и Сереговского солеваренного заводов [140].
Витушешников Ираклий Осипович (1812-1893). Брат Алексея Осиповича Витушешникова. Совладелец (с братьями) сахарного, кожевенного, прядильного и сально-свечного заводов [141].
Витушешников Александр Афанасьевич (1822-?). В 1850-е гг. совладелец сахарного и Сереговского солеваренного заводов [142].
Витушешников Евгений Афанасьевич (1825-1887). Купец 2-й гильдии, в 1850-е гг. совладелец сахарного и Сереговского солеваренного заводов [143].
Витушешников Геннадий Афанасьевич (?). В 1850-е гг. совладелец сахарного и Сереговского солеваренного заводов [144].
Витушешникова Евфимия Афанасьевна (?). В 1850-e гг. совладелица сахарного и Сереговского солеваренного заводов [145].
Воденко Иван Осипович (1844-?). Купец 2-й гильдии, с 1888 г. владелец пиво-медоваренного завода "Новая Богемия" (первоначально "Новый пивоваренный завод") в Вологде, выпускавшего пиво, портер, солод, минеральные и фруктово-ягодные воды. На Вологодской кустарной и сельскохозяйственной выставке 1910 г. пиво и портер завода отмечены большой серебряной медалью [146].
Волков Павел Евстратьевич (1822-1869). В 1855г. получил разрешение на строительство в Вологде воскобелильного свечного завода для выделки церковных свеч [147].
Волков Николай Александрович (1854-?). Купец 1-й гильдии. В 1885- 1918 гг. владелец (первоначально с братом Сергеем) маслобойного завода (по переработке на масло и жмыхи льняного семени), одного из крупнейших в Вологде. Продукция завода частично шла на экспорт. На Вологодской кустарной и сельскохозяйственной выставке 1910 г. льняное масло завода отмечено золотой медалью. Завод национализирован в 1919 г. В конце XIX в. владелец небольшого сливочно-маслодельного завода в усадьбе Осаново Вологодского уезда. В конце XIX - начале XX в. владелец "пряничного куреня" в Вологде [148].
Волков Сергей Александрович (1858-1908). Брат Н. А. Волкова, совладелец маслозавода в Вологде и управляющий "пряничным куренем" брата (в 1890-е гг.) [149].
Галкин Алексей Александрович (ок. 1837-1893). Купец 2-й гильдии, в начале 1890-х гг. владелец "крендельного куреня" в Вологде [150].
Галкина Надежда Александровна (I860-?). Жена А. А. Галкина, владелица в начале XX в. (после смерти мужа) крендельно-прянично-кондитерского заведения, совладелица (с пасынком Александром Алексеевичем Галкиным) на правах соучредительницы торгового дома "Н. Галкина с сыном", "Северного мыловаренного завода" (1909), типографии в Вологде и мукомольной мельницы (с 1905 г.) в Ярославской губернии [151].
Галкин Александр Алексеевич (1867-?). Купец 2-й гильдии, в 1905-1907 гг. совладелец (на правах члена "Товарищества мукомольных мельниц в Ярославле") мукомольной мельницы в Ярославской губернии [152].
Гладков Иван Васильевич (ок. 1779-?). Владелец (1833 г.) кожевенного завода в Вологде [153].
Горбунов Павел Киприанович (1845-1904). Купец 2-й гильдии, в начале 1890-х гг. владелец крендельно-пряничного заведения в Вологде [154].
Горбунов Алексей Васильевич (ок. 1853-?). Купец 2-й гильдии, в конце XIX в. владелец трех сливочно-маслодельных заводов в Кадниковском уезде [155].
Горбунов (?}, В середине 1890-х гг. владелец сельдекоптильного завода в Вологде [156].
Грачев Виктор Иванович (1840-1906). Купец 1-й гильдии, в конце XIX - начале XX в. на правах главы торгового дома "В. И. Грачев и К°" владелец 13 сливочно-маслодельных заводов в Грязовецком и Тотемском уездах (в т. ч. 7 - совместно с А. Е. Сысоевым) [157].
Грудин Василий Иванович (ок. 1787-?). Купец 2-й гильдии, владелец (1843 г.) фабрики серебряных филигранных изделий в Вологде [158].
Гудков-Беляков Владимир Андреевич (1838-1890). Купец 2-й гильдии, в 1866-1890 гг. владелец типографии в Вологде, которая затем перешла к наследникам [159].
Гудкова-Белякова Елена Петровна (ок. 1857-?). "2-й гильдии купеческого сына жена". В 1870-х гг. владелица кирпичного завода в Вологде [160].
Гудков-Беляков Александр Владимирович (1862-1909). Купец 2-й гильдии, после смерти отца унаследовал типографию, которой в 1890- 1894 гг. владел с братом Николаем, а затем единолично [161].
Гудков-Беляков Николай Владимирович (1866-1901). В 1890- 1894 гг. совладелец типографии с братом Александром, которому в 1894 г. продал свою часть [162].
Гудков-Беляков Сергей Владимирович (1867-1890). Сын В. А. Гудкова-Белякова, в 1890 г. вместе с братьями Николаем и Александром унаследовал типографию от отца, но во владение так и не вступил, т. к. вскоре умер [163].
Гудкова-Белякова Варвара Васильевна (1871 - 1910-е). Жена А. В. Гудкова-Белякова, в начале XX в. (после смерти мужа) совладелица (с сыном Владимиром и дочерью Марией) типогоафии. Типография продана наследниками в 1916 г. Яренскому земству [164].
Девятков (Семенов-Девятков) Александр Дмитриевич (1822-?). Купец, сын Н. И. Семеновой-Девятковой, в 1850-е-1870-е гг. владелец (первоначально совместно с матерью и братьями Кириллом, Федором и Владимиром, а затем единолично) экипажной мастерской. Продукция мастерской была отмечена на 2-й Вологодской выставке сельских произведений в 1853 г., а на выставке 1858 г. на нее обратил внимание Александр И. В 1877 г. мастерская предъявлена к торгам за долги [165].
Денгин (Деньгин) Иван Иванович (ок. 1713-1790-е). Купец 3-й гильдии, владелец (1786 г.) кожевенного завода в Вологде [166].
Денгин (Деньгин) Афанасий Иванович (1718-1793). Купец 3-й гильдии, совладелец (совместно с Иваном Денгиным) кожевенного завода в Вологде (1782 г.), входившего в число крупнейших кожевенных заводов города [167].
Денгин (Деньгин) Иван (?). Совместно с А. И. Денгиным владел кожевенным заводом в Вологде [168].
Денгин (Деньгин) Матвей Иванович (ок. 1742-1795). Купец 3-й гильдии, в 1780-е - начале 1790-х гг. владелец кожевенного завода в Вологде [169].
Денгина (Деньгина) Устинья Ивановна (1740-е - 1813). Купчиха 3-й гильдии, жена Матвея Ивановича Денгина, в начале XIX в. (1806- 1809) владелица кожевенного завода в Вологде, выпускавшего юфть [170].
Денгин (Деньгин) Федор Иванович (1751-?). Купец 3-й гильдии, сын И. И. Денгина и совладелец (к 1796 г. единоличный владелец) кожевенного завода в Вологде [171].
Денгин (Деньгин) Иван Матвеевич (1765-1808). Купец 3-й гильдии, в 1806 г. получил разрешение на строительство кожевенного завода в Вологде и в 1808 г. начал его строительство, успев построить амбаp и кожевенную избу. После его смерти строительство не возобновлялось [172].
Денгина (Деньгина) Анна Ивановна (ок. 1764-?). В 1830-х гг. владелица унаследованного от мужа кожевенного завода в Вологде. Завод упразднен к 1839 г. [173]
Денгин (Деньгин) Николай Иванович (1760-е-?). Купец 3-й гильдии, в начале XIX в. (1806-1809 гг.) владелец войлочно-кожевенного завода в Вологде. К 1833 г. завод прекратил производство [174].
Денгин (Деньгин) Федор Федорович (1771-?). Купец 3-й гильдии, совладелец (с братом Алексеем) в начале XIX в. (1806-1809 гг.) кожевенного завода, унаследованного от отца. Завод просуществовал до 1830-х гг. [175]
Денгин (Деньгин) Алексей Федорович (?). Купец 3-й гильдии, брат Ф. Ф. Денгина, совладелец кожевенного завода [176].
Денгин (Деньгин) Николай Иванович (?). Владелец (1817 г.) кожевенно-клеевого завода в Вологде (в 1833 г. бездействует) и довольно крупного свечно-сального завода [177].
Денгин (Деньгин) Петр (?). Владелец (1817 г.) кожевенного завода в Вологде, упраздненного к 1833 г. [178]
Денгин (Деньгин) Иван Николаевич (ок. 1807-?). В 1830-е гг. владелец в Вологде кожевенного завода (1834-1839 гг.) и мельницы (1834 г.) [179].
Денежкин Иван Дмитриевич (?-1895). Купец 2-й гильдии, в середине 1870-х гг. владелец сыроваренного завода в Грязовецком уезде, часть продукции которого шла в С.-Петербург [180].
Желвунцов Григорий Андрианович (Андреевич) (?). В 1749 г. завел в Вологде суриковую и белильную, а в 1754 г. мишурную фабрики [181].
Желвунцов Федор Григорьевич (?). В 1749 г. завел красочную фабрику в Вологде и сургучную в Вологодском уезде, а в 1767 г. - шелковую фабрику в Вологде. В середине 1770-х гг. также владелец, белильной, суриковой и мишурной фабрик, унаследованных от отца [182].
Желвунцов Федор Федорович (1756-1782). Унаследовав от отца (вместе с матерью) шелковую, красочную, сургучную, белильную, суриковую и мишурную фабрики и числившиеся при них 216 душ, в 1782 г. продал их ярославскому купцу И. Д. Затрапезному [183].
Желвунцов Павел Петрович (ок. 1793-?). Купец 3-й гильдии, владелец (1854 г.) скорняжного завода в Вологде [184].
Занин Алексей (?). Владелец (1782 г.) солодовенного завода в Вологде [185].
Занин Семен Петрович (1863-?). Купец 2-й гильдии, в начале XX в. владелец сливочно-маслодельного завода в д. Нахрецово Грязовецкого уезда, выпускавшего "парижское" масло. В 1910 г. на Вологодской кустарной и сельскохозяйственной выставке продукция завода была отмечена малой золотой и бронзовой медалями [186].
Золотов Василий Кузьмич (1765-?). Купец 3-й гильдии, владелец (1817 г.) сально-свечного завода в Вологде [187].
Извощиков Иван Федорович (ок. 1736 - ок. 1795). Купец 3-й гильдии, владелец (1782 г.) в Вологде солодовенного завода [188].
Извощиков Федор Иванович (ок. 1784-1840-е). Сын И. Ф. Извощикова, владелец (1817 г.) солодовенного завода в Вологде [189].
Извощиков Дмитрий Иванович (1785 - ок. 1845). Купец 2-й гильдии, в 1830-е гг. владелец двух (один, возможно, унаследован от отца, Ивана Федоровича) солодовенных заводов [190].
Извощикова Александра Григорьевна (ок. 1787-?). Жена Ф. И. Извощикова, владелица (1854 г.) солодовенного завода [191].
Извощиков Иван Федорович (1811 - ок. 1874). "3-й гильдии купеческий сын", с 1857 г. владелец солодовенного завода в Вологде [192].
Исаев Михаил Иванович (ок.1706-1781). В 1768 г. завел в Вологде стеклянную (упраздненную к 1781 г.), а в 1773 г. - выбойчатую фабрики [193].
Исаев Яков Иванович (?). С 1749 г. до начала 1760-х гг. вместе с братом А. И. Исаевым совладелец Леденгского Усолья, в 1748-1769 гг. совладелец с братом и А. Шапкиным Сереговского солеваренного завода [194].
Исаев Алексей Иванович (?-1776 г.). Совместно с братом Я. И. Исаевым владел Леденгским Усольем, а также вместе с братом и А. Шапкиным - Сереговским солеваренным заводом [195].
Исаев Петр Яковлевич (ок. 1739-1793). С 1776 г. владелец Леденгского солеваренного завода, который в 1794 г. был взят в казну [196].
Исаев Матвей Яковлевич (ок. 1747-1830-е). Совладелец (с братом Петром и наследниками его дяди Алексея Ивановича Исаева) Леденгского солеваренного завода (до 1776 г.) [197].
Каменщиков Константин Степанович (ок. 1825-?). Купец 1-й гильдии, в 1870-е гг. владелец кожевенного завода в Вологде, выпускавшего кожи разных сортов, в т. ч. юфть, которая частично шла в С.-Петербург и на экспорт. В 1879 г. завод продан с.-петербургскому купцу П. В. Васильеву. В 1873 г. владелец деревянной шатровой мельницы в Вологде [198].