Тем не менее большинство посредников видело причины недоимок прежде всего в поведении крестьян. При этом никакой поддержки в лице представителей крестьянского самоуправления они не ощущали. По словам Герольда, "старосты своими должностями не дорожат по причине малого им назначенного от общества жалованья"23.
Отсутствие авторитета старост на Русском Севере было отмечено едва ли не повсеместно. Например, один из членов губернского по крестьянским делам присутствия Яков Дейхман после объезда Вытегорского уезда в своем отчете губернатору писал в 1864 году, что "права и обязанности должностных лиц [сельского самоуправления. - И. С.] остаются со стороны их малоосознанными, а иногда и вовсе непонятными. Первыми они весьма часто злоупотребляли, от исполнения же последних часто уклонялись. Так, в течение первых трех лет никто из волостных старшин не дослужил положенного срока. Один из них был удален за постоянно нетрезвое поведение и полнейшее небрежение к своим обязанностям, другой - за пьянство и буйство, третий - с преданием суду за растрату оброчных денег в количестве 280 руб."24.
Главной обязанностью старост тогда считалось исправное взыскание оброка, поэтому эти должности "крестьяне принимают на себя крайне неохотно, считают эту службу тяжелым бременем и всеми мерами стараются избежать ее". Немудрено, что авторитет старост и мировых посредников среди крестьян был невысок. Так, один из крестьян в пылу спора однажды заявил старосте: "Ты, Берников, свинья, и Герольд свинья, и недолго будете у нас начальниками - нараз сменим". Другой после разговора с мировым посредником даже смог похвастаться: "Как я не вызывал Героля на драку, но он-таки не смел меня ударить"25. Таков был колорит того времени.
Другой путь накопления капитала помещиками состоял в жесточайшей эксплуатации крестьян в течение двух лет после выхода Манифеста 1861 года. Именно такой срок давался правительством на составление уставных грамот. В этот период помещики все еще сохраняли за собой вотчинную власть, которую можно было использовать практически как угодно. Наиболее ярким примером такого отношения к крестьянам было поведение Вильгельма Фридриховича Вагнера - брата соседа Герольда.
В июле 1861 года к мировому посреднику Августу Яковлевичу Герольду явилась дворовая девка Вильгельма Вагнера и сообщила, что помещик "вечером жестоко ее бил, за волосы рвал, ногами топал и наконец захватил за горло и стал давить"26. Август Герольд был в родстве с братьями Вильгельмом и Юлием Вагнерами (предположительно, жена Юлия Вагнера - Каролина Яковлевна - была сестрой Герольда), однако недолюбливал их за резкий и вздорный характер.
Вскоре слухи о жестокостях Вагнера дошли до губернатора А. А. Философова. Началось разбирательство. От крестьян Герольд узнал, что Вильгельм Вагнер уже в течение нескольких лет не снабжал крестьян одеждой, отбирая хорошие вещи и изредка выдавая лохмотья. Даже зимой крестьяне продолжали ходить в летней одежде. Кормить крестьян помещик тоже не считал обязательным: иногда он оставлял крестьян без ужина, заставляя рано утром идти на работу. Многие из них для прокормления себя просили милостыню в соседних деревнях. В довершение всего Вагнер часто бил крестьян, особенно малолетних. Увидев валявшееся под копытами лошадей сено, помещик до крови избил поочередно двух малолетних конюхов, в исступлении применив железную скребицу. У одной из крестьянок Вагнер вырвал обе косы.
По мнению Герольда, "Вагнер, как весьма расчетливый хозяин, хочет в эти последние два года, при наименьших расходах, извлекать из своих дворовых людей сколь возможно большую пользу; так сказать, выжать из них последний сок". Этому благоприятствовало и "уединенное положение его усадьбы, находящейся в такой отдаленности от всех его соседей, что крик и плач его людей не могут быть услышаны". Из-за отсутствия посторонних свидетелей (крестьяне в расчет не брались) Вагнер долгое время не был уличен. "А чтобы случились свидетели при том - вряд ли возможно, так как он для гарантии своей посторонним запрещает ходить по своей земле, а чрез усадьбу свою посторонних людей вовсе не пропускает и многих за то уже напугал"27.
Местный священник охарактеризовал Вагнера как человека "сожженной совести". Зная "горячий и вздорный" характер своего родственника, Август Герольд не надеялся на его благоразумие. Поэтому он предложил либо взять имение под опеку, либо немедленно отпустить всех дворовых Вагнера на умеренный оброк, предварительно снабдив их одеждой и обувью. Чтобы окончательно уличить зарвавшегося помещика, Герольд вместе со становым приставом и четырьмя свидетелями учинил внезапное освидетельствование усадьбы Вагнера. Перед ними предстали нищие и голодные люди. По словам Герольда, "кушанье было действительно тощее - вода с рыжиками и хлеб. Одежда была разорванная, грязная, сквозь разорванные сарафаны сквозили грязные рубахи с разорванными подолами". Обувь была в таком же состоянии. При этом Вагнер заявил, что хорошей одежды крестьянам дать нельзя - убегут, как уже не раз делали.
Губернское по крестьянским делам присутствие поставило перед крестьянами дилемму: либо они, в соответствии с их требованиями, получают земельный надел, но остаются при этом во временнообязанных отношениях к помещику, либо немедленно освобождаются от всех с помещиком отношений и приписываются к другим сельским обществам без их согласия. Вполне понятно, что в соседних деревнях вряд ли хотели делиться с ними землей. В октябре 1861 года крестьяне подписали уставную грамоту со своим помещиком, определившую круг обязанностей каждой стороны. Это ограничило деспотизм Вагнера, однако за свои прежние поступки он не понес никакого наказания.
В научной литературе мировые посредники долгое время воспринимались как фигуры реакционные, целиком выполнявшие волю взрастившего их сословия. Так было далеко не всегда. Разношерстность дворянского сословия как в материальном, служебном, так и в духовном отношении постепенно приводила к его идеологической разобщенности. Однако всегда ли мировой посредник, встав на сторону крестьян, руководствовался при этом соображениями пользы для них? Пример Августа Герольда в этом не убеждает. Исполнительный и энергичный, он был хорошим тактиком, но оказался плохим стратегом. Осудив соседа-помещика один раз, он не предполагал, что через несколько месяцев эти события бумерангом отзовутся в его же собственных имениях.
В июне 1863 года крестьяне нескольких деревень Ухотской волости - Панкратове, Сергееве, Митушкино и Никифорове - подали жалобу в Олонецкое губернское по крестьянским делам присутствие. Недовольство крестьян вызвало то, что Герольд наделил их новыми участками на неудобных для сельского хозяйства землях, а также лишил права пользования прежними пастбищами. Для разбирательства на место выехал человек, в чьем ведении находилась эта территория, - сам Герольд. Процедура поиска истины прошла быстро: виновных крестьян наказали, а инициатор жалобы, крестьянин Степан Баличев, был высечен так, что "и не было надежды на его выздоровление". Как впоследствии жаловались крестьяне, Герольд заключал их "наподобие скотов в хлевах, не давал хлеба по целым суткам, угрожая подвергнуть законному [! - И. С.] суду за беспокойства высшего начальства"28. Помещик пытался склонить крестьян к добровольному принятию его условий о наделении землей, обещая чуть снизить размер оброка, но они отказались. Причину этого Герольд видел в находившихся среди крестьян лжетолкователях, которые были уверены, что скоро земля и без всякого выкупа достанется крестьянам. Так как официальное сообщение имело для крестьян большое значение, Герольд просил присутствие передать им свое предложение от имени государственного учреждения. Однако присутствие признало это нравственным насилием и отказалось от давления на крестьян29.
Борьба Августа Герольда с непокорными крестьянами продолжалась несколько лет. В ноябре 1864 года крестьяне обратились со всеподданнейшим прошением к монарху, жалуясь на притеснения со стороны помещика и с просьбой "приказать учинить тайное исследование из другой губернии". Своему начальству крестьяне не доверяли, так как "Ерольд имеет везде сильнейшее знакомство, и наши просьбы остаются неудовлетворенные, и даже житья нет от него"30.
Отец вернувшихся крестьян, 70-летний Иван Баличев, так описывал этот "поход за правдой" в Петербург. В Царском Селе ходоки "были приняты благосклонно Августейшим Монархом, и на прочитанное прошение Августейший Монарх обещался лично и словесно детям моим нарядить военную комиссию для окончания этого дела и дал им пропуск из Царского Села до места жительства, и дабы никто их не мог обидеть"31. Конечно, они могли действительно дойти до царской резиденции, но вряд ли получили аудиенцию у самого императора. Это мог быть один из высокопоставленных чиновников, придворных или даже членов императорской фамилии. Вполне естественно, что губернские власти этой сказке не поверили и вернувшихся крестьян посадили под арест. Губернских властей не насторожило даже то, что вскоре последовал рескрипт заместителя министра внутренних дел олонецкому губернатору с просьбой "принять зависящие меры к скорейшему на законном основании разрешению ходатайства просителей и о последующем им объявить". Видимо, понятие законности у губернских чиновников было свое. Однако оказалось достаточно повторного ходатайства Баличева в Петербург, чтобы из Министерства внутренних дел пришел другой рескрипт, обязывавший губернатора Ю. К. Арсеньева "сообщить для доклада Его Превосходительству сведения как по обстоятельствам дела, так и о положении, в котором оное в настоящее время находится"32.
Когда губернские чиновники наконец поняли, что дело может иметь серьезные последствия, они почувствовали себя в положении сильно испугавшегося медведя. Вынесение сора из избы повлекло за собой большую ответственность, и с возложенным на них делом было необходимо справиться как можно качественнее. Признавая, что крестьяне Герольда "своим буйством и упорством представляют крайне дурной пример для всего околотка", присутствие в 1866 году поручило одному из своих членов, управляющему палатой государственных имуществ действительному статскому советнику А. А. Мальте, на месте разобраться с делом. Осматривая выделенные крестьянам земли, он обнаружил лишь непроходимые болота. Составленные для подготовки уставных грамот планы владения оказались полностью фиктивными: болота были показаны как удобные земли, пахотные участки - как леса. Надел временнообязанным крестьянам был признан весьма неудовлетворительным, а находившиеся под арестом лица освобождены по настоянию Мальте33. Шедшему уже до ревизии на уступки Герольду не оставалось ничего другого, как предоставить крестьянам возможность самим выбирать себе наделы. Для его хозяйства, прежде славившегося своей рациональностью, это был полный крах. Может, поэтому дальнейшие сведения об Августе Яковлевиче Герольде теряются...
* * *
Человек может остаться в истории, по нашему мнению, при двух необходимых условиях: сохранении источников о своей деятельности и интереса к ней со стороны потомков. Август Яковлевич Герольд сделал практически все от него зависящее, чтобы потомки вспоминали о нем с уважением. Он хотел остаться в их памяти как рачительный хозяин, талантливый рационализатор, поставивший ведение своего хозяйства на научную основу. Таких, как он, на Русском Севере было очень немного. Однако история со временем расставляет все точки над "i". Базировавшееся на использовании дарового труда крепостных крестьян, его хозяйство рухнуло после отмены крепостного права.
Анализируя документы почти полуторавековой давности, нельзя обойти вниманием восприятие отдельными людьми переломного момента российской истории XIX века, их борьбу за выживание в новых условиях. Эпохальные события, подобные отмене крепостного права с его вековыми традициями, выявляют в человеке черты, о которых он прежде мог и не подозревать. Энтузиазм и жажда хозяйственного усовершенствования мира сменяются жестокостью по отношению к окружающим людям, компромиссы с обществом соседствуют с компромиссами с совестью. Пример Августа Герольда очень показателен в этом отношении. Отставной инженер-подполковник являлся представителем той части общества, перед которой была поставлена дилемма: либо измениться в новых условиях, либо уйти с исторической сцены. В условиях Русского Севера, где помещичьих хозяйств и до отмены крепостного права было относительно немного, второй вариант оказался реальнее. К 1905 году помещики Европейского Севера России потеряли 6/7 своих прежних земель. Впоследствии этот процесс продолжался, и, например, в 1911 . году владельцы Вологодской губернии лишились более 91 процента дореформенных земель. Для поместного землевладения Севера это была катастрофа, которой не подвергался никакой другой регион. И все же интеллектуальный опыт предшествовавших поколений, разбросанный по обрывкам архивных материалов, всегда находит отзвук в делах потомков.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Напр.: Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века). СПб., 1996.
2 Герольд А. Я. Двенадцатипольное, плодосеменное хозяйство с удобренными посевным сенокосом и пастбищем, в полях, в губернии Олонецкой // Труды Императорского Вольного экономического общества. Т. 1. СПб., 1858. С. 200-214; Герольд А. Я. Несколько слов об Олонецкой губернии в земледельческом отношении / /ОГВ. 1859. № 4-12.
3 ЦГА РК. Ф. 24. Оп. 3. Д. 1/1 - 2/6.
4 Там же. Ф. 4. Оп. 15. Д. 16/2. Л. 2.
5 Герольд А. Я. Несколько слов об Олонецкой губернии... // ОГВ. 1859. №4.
6 Там же.
7 ЦГА РК. Ф. 1. Оп. 46. Д. 10/283. Л. 35-49. Подсчитано автором.
8 Герольд А. Я. Несколько слов об Олонецкой губернии... // ОГВ. 1859.
№4.
9 Там же. №12.
10 Герольд А. Я. Двенадцатипольное, плодосеменное хозяйство... С. 207. 11 Там же. С. 202.
12 Герольд А. Я. Несколько слов об Олонецкой губернии... // ОГВ. 1859. №8.
13 Вагнер Ю. Ф. Описание устраиваемого имения в Олонецкой губернии // Экономические записки. 1858. № Ъ.
14 Герольд А. Я. Двенадцатипольное, плодосеменное хозяйство... С. 208.
15 Там же. С. 211.
16 Подробнее о его деятельности см.: Филиппов Р. В. Реформа 1861 г. в Олонецкой губернии. Петрозаводск, 1961. С. 66-79.
17 ЦГА РК. Ф. 24. Оп. 1. Д. 1/2. Л. 31-32.
18 РГИА. Ф. 1151.1896. Оп. XII. Д. 1-а. Л. 453-454. Подсчитано автором.
19 ЦГА РК. Ф. 24. Оп. 1. Д. 9/219. Л. 1-1 об. 8.
20 Там же. Оп. 3. Д. 2/6. Л. 312 об.
21 Там же. Д. 1/5. Л. 230-233.
22 Там же. Д. 2/8. Л. 453 об.
23 Там же. Д. 1/5. Л. 230 об.
24 Там же. Ф. 1. Оп. 22. Д. 2/6. Л. 109 об.
25 Там же. Ф. 24. Оп. 1. Д. 9/219. Л. 57,14.
26 Там же. Оп. 3. Д. 1/1. Л. 122 и др.
27 Там же. Л. 123 об. - 125.
28 Там же. Оп.1. Д. 9/219. Л. 66-67.
29 Там же. Oп. 3. Д. 1/4. Л. 114-116.
30 Там же. Оп. 1. Д. 9/219. Л. 67.
31 Там же. Л. 82 об.
32 Там же. Л. 85 об. - 86.
33 Там же. Оп. 3. Д. 2/6. Л. 153, 216а - 220 об.
M. В. Канин, С. И. Потанин
ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ КУПЦА ПОТАНИНА
Потанины. Эта семья хорошо известна в Вытегре с конца XIX века: из нее вышли купцы, судовладельцы, деятели культуры и образования, представители технической интеллигенции, военные. Каждый из этой семьи достоин отдельного рассказа, но мы поведаем лишь об одном - о ; Василии Федоровиче Потанине. Интересна и трагична его судьба, неразрывно связанная с историей нашего края: крупнейший судовладелец Севера до 1917 года, крестьянин в 1920-е годы, "владелец торговли" в годы нэпа, обвиненный в антисоветской деятельности "враг народа" в 1930-е годы...
Василий Федорович родился в деревне Кудоме Вытегорской волости Олонецкой губернии 24 января 1865 года. Россия вступала в пореформенный период, и для энергичных и сметливых людей появилась возможность заняться предпринимательством. По этой стезе и пошел Василий Федорович. Окончив три класса Вытегорской земской школы и поработав в Вытегре, он занялся сначала мелкой торговлей в деревне Анхимовской, а затем стал торговать лесом. Это было прибыльное дело: в конце 80-х годов XIX столетия одно бревно в Вытегре стоило от 1 рубля 15 копеек до 4-х рублей1, а в начале XX века стоимость вытегорского леса еще более возросла2. Это позволило Василию Федоровичу сколотить капитал (видимо, немалый) и, помимо лесоторговли, заняться еще и водными перевозками. Потанин быстро вошел в число крупнейших судовладельцев Русского Севера. Ему принадлежали лесовозные баржи, а также пять пароходов, ходивших по Мариинской системе. Только на пароходах у Потанина служил 61 человек3. Выходец из деревни, не забывал Василий Федорович и о крестьянском труде. В 1895 году он поставил в деревне Анхимовской большой двухэтажный дом, приобрел сельскохозяйственные угодья, обзавелся хозяйством. Пять дочерей и четырех сыновей воспитал Василий Федорович. В сыновьях он видел своих наследников, не случайно пароходы носили их имена: "Николай", "Володя", "Петръ", "Федоръ" (пятый пароход назывался "Сирена").
1917 год изменил жизнь всей страны. Уже летом 1918 года хозяйственный отдел Мариинского округа Коллегии водных путей сообщения информировал свое вытегорское руководство о национализации "Потанинских мастерских, кузниц, кладовой и пароходов с принадлежавшим им инвентарем"4. Пришлось Василию Федоровичу вернуться в деревню и заняться сельским хозяйством, но активная натура не позволила ему жить спокойно: Потанин быстро включился в полную противоречий общественную жизнь деревни Анхимовской.
Летом 1918 года в селе Девятины, что под Вытегрой, произошло восстание, о котором в свое время Е. Ермолин писал: "4 июня 1918 года была предпринята попытка контрреволюционного мятежа в Вытегре, руководителями которого стали лесопромышленник Семенов и купец Оленев. Сыграв на нехватке продовольствия, мятежники на какое-то время путем обмана (был распущен провокационный слух о том, что "комиссары прячут хлеб") сумели привлечь на свою сторону крестьян окрестных деревень. Контрреволюционеры планировали арестовать руководителей уездного Совета, но были разгромлены отрядом Красной гвардии"5.
Василий Федорович, видимо, не принимал участия в восстании, но свое недовольство властью выражал откровенно. Позже, на допросах в 1931 году, Потанин не скрывал своего знакомства с Оленевым, но напрочь отказывался от того, что показывали свидетели. А те, как очевидцы событий, утверждали, что "... в районе Ковжи, Вытегры была группа монархической партии и руководителем был Оленев, членом каковой и состоял Потанин Василий, последний и участвовал тоже в Девятинском восстании"6. По поводу голода в стране и власти большевиков в целом "Потанин открыто заявлял: "...хлеба давать не надо, пускай дохнут, дело не наше... скоро власть падет, и мы тогда покажем""7.
Осенью 1918 года местные власти, привлекая бедноту, пытались за счет зажиточных слоев деревни решить продовольственную проблему. На общем сходе бедняков деревни Анхимовской было решено произвести обыски у зажиточных крестьян с целью обнаружения хлебных излишков. Как рассказывали очевидцы, В. Ф. Потанин не случайно открыто выступил против этого - у него во время обыска было обнаружено зерно, спрятанное в бане8.
Начало 1920-х годов. Голод в Поволжье, Большевики пытаются добыть средства для решения продовольственной проблемы путем изъятия церковных ценностей. Василий Федорович, являясь церковным старостой Вытегорского Погоста, в момент изъятия ценностей агитировал верующих "не допустить произвола"9. Как свидетельствовали очевидцы, выступления верующих были резкими, "имела место угроза восстания"10.
Несмотря на то, что Потанин открыто противодействовал властям, его не привлекали к ответственности, он продолжал жить в деревне Анхимовской, и, как показывал один из свидетелей, "с введением нэпа Потанин до 1925-29 [гг.] ... имел в Анхимове торговлю"11.
В "год великого перелома", когда страна начала воплощать сталинский план коллективизации, Василию Федоровичу пошел седьмой десяток. Нетрудно догадаться, как отнесся Василий Федорович к созданию колхоза. Из следственного дела, заведенного против него в 1931 году, мы узнаем, что "В. Ф. Потанин выступал против создания колхоза в д. Анхимовской. Он был инициатором собрания граждан, не вошедших в колхоз, для чего предоставил свой дом и пытался подорвать организуемый колхоз"12. Фигурировал в деле и случай, произошедший во время уборочной кампании 1930 года. Колхозники готовились к воскреснику по уборке урожая, но Василий Федорович вместо этого пригласил их на уборку своего поля, и, как отмечалось в документах, к нему "пришли около 10-12-ти женщин. В уборке урожая принимали участие сам Потанин и его сын Федор. После окончания работ Василий Федорович угощал работников вином. Каждому работнику было выдано по 5 фунтов хлеба за 1 день косьбы"13, а затем "женщины пошли домой, распевая частушки, в которых восхваляли Потанина и ругали колхоз"14. Воскресник по уборке хлеба в колхозе был сорван, да и частушки позже были расценены как антисоветские. Подобное отношение к колхозу не могло остаться безнаказанным. В. Ф. Потанин, естественно, попал в категорию кулаков и в том же 1930 году "согласно постановлению общего собрания граждан был раскулачен и выслан на хутор Филиппово Анхимовского сельсовета"15 . Все его немалое имущество было конфисковано: молотилка, соломорезка, веялка, жнейка, 6 коров, 3 лошади, 3 плуга, 5 борон, хозяйственные постройки и многое другое16. В декабре 1930 года жена Василия Федоровича, Мария Дмитриевна, очевидно, полагая, что общественное мнение может повлиять на власти, ходила по деревне, собирая подписи под письмом, содержащим просьбу о восстановлении избирательных прав для мужа и возвращении имущества, отобранного при раскулачивании17. Мы не знаем, как реагировала основная масса бывших односельчан В. Ф. Потанина. Известно лишь, что нашелся бдительный крестьянин, который сообщил "кому следует", что "проживающие на хуторе [Филиппово. - М. К.] раскулаченные кулаки Потанин В. Ф., Июдин А. И., Июдин И., Намятов М. И. и Шинкарчук Дм. свои щупальцы распускают среди окружающих деревень, т. к. ... оне имеют группу находящихся под их же влиянием. Для того, чтобы обеспечить дальнейший рост коллективизации и проведение политико-хозяйственных кампаний в наших условиях, такую пятерку надо убрать с района... Руководителем данной пятерки может быть или Июдин А. И., или Потанин В. Ф."18.
Власти отреагировали быстро. Уже 10 февраля 1931 года Василий Федорович предстал перед судом. Его обвинили не только в антисоветской деятельности, но и припомнили дореволюционные времена. В частности, один свидетель констатировал такой факт: еще до революции 1917 года В. Ф. Потанин "для успокоения взволнованного крестьянства вызвал отряд полиции во главе с урядником и стражником, а также и волостным старшиной. Результатом наезда полиции были арест 4 крестьян и привлечение их к ответственности"19. Другой свидетель сообщал, что до революции "работал у Потанина по найму в работниках в хозяйстве на лесозаготовках. Приходилось в трудное время к нему [В. Ф. Потанину. - М. К.] обращаться ... отказывал и эксплуатировал неимоверно"20.
Приговор суда - отправка в исправительно-трудовой лагерь сроком на 5 лет. Однако отбывать срок ему не пришлось: наказание посчитали условным и Василия Федоровича освободили из-под стражи21. Сейчас трудно понять, в чем причина такой гуманности. Может быть, сыграло свою роль то, что на момент суда Потанину исполнилось уже 66 лет, поэтому решили не посылать старика в лагерь на верную смерть. Не исключено также, что среди вытегорского руководства имелись люди, которые были чем-то обязаны В. Ф. Потанину еще по дореволюционным временам. Естественно, могут быть и другие объяснения.
Еще до вынесения приговора Василий Федорович получил письмо из Казахстана от дочери Валентины: "... теперь уже терять нечего, очистили Вас, переезжайте ко мне ...а сидя там, дождетесь, что к стенке приставят, теперь уж одно осталось им выполнить"22. Василий Федорович не поехал к дочери, а остаток своих дней прожил на хуторе Филиппово.
Такова была жизнь В. Ф. Потанина, человека, в судьбе которого отразились события, происходившие в России в первой трети XX столетия.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 По северу России / Под ред. К. К. Случевского. Т. 2. М., 1886. С. 146.
2 Онего-Беломорский водный путь. Пг., 1915. С. 5.
3 ГАВО. Ф. 3308. Оп. 1. Д. 6. Л. 2.
4 Там же. Д. 14. Л. 24 об.
5 Ермолин Е. Вытегра // Край наш Вологодский. Архангельск, 1982. С. 142.
6 Архив УФСБ РФ по Вологодской области. Д. 69112. Архивно-следственное дело № 763-31.
7 Там же. Л. 11, И об.
8 Там же. Л. 8 об.
9 Там же. Л. 5 об.
10 Там же.
11 Там же.
12 Там же. Л. 9.
13 Там же. Л. 11 об.
14 Тамже. Л. 15.
15 Там же. Л. 6.
16 ГАВО. Ф. 1096. Оп. 9. Д. 105. Л. 13.
17 Архив УФСБ РФ по Вологодской области... Л. 6 об.
18 Там же. Л. 4; сохранена орфография источника.
19 Там же. Л. 10 об.
20 Там же. Л. 36.
21 Там же. Л. 77.
22 Семейный архив Потаниных.
ЯЗЫК ЗЕМЛИ - ЯЗЫК НАРОДА
А. В. Кузнецов
ЗАМЕТКИ О ТОПОНИМАХ ЮЖНОГО ПРИОНЕЖЬЯ
Территория современного Вытегорского района, или южного При-онежья, с глубокой древности находилась на основных путях перемещения народов, населявших таежные леса северо-восточной Европ. Два фактора - водно-волоковые пути, пересекавшие здесь в нескольких местах важнейший водораздел Балтийского, Белого и Каспийского морей, и соседство с огромным пресным водоемом, Онежским озером, - делали эти земли неизменно привлекательными для многих древних этносов.
Каждый из народов, "проходивших" через южное Прионежье, оставлял на память о себе великое множество названий различных природных объектов, населенных пунктов и прочих мест, связанных с хозяйственной деятельностью человека. Постепенно часть топонимов претерпевала фонетические изменения после заимствования в новые для себя топонимические системы, другие названия попросту забывались, но даже то, что сохранилось до наших дней, представляет несомненный интерес для ученых, краеведов и всех людей, увлекающихся историей и географией своего края.
В заметках, которые ниже предлагаются читателям альманаха, рассматривается происхождение и значение как отдельных географических названий в пределах Вытегорского района, так и целых групп топонимов, связанных друг с другом общностью возникновения. В большинстве своем для вытегорских названий этимологии предлагаются впервые, а для некоторых топонимов, уже имевших толкования, исправляются и дополняются старые версии. Остается надеяться, что эти короткие рассказы о хорошо знакомых или подзабытых жителями района названиях их главного города, некоторых деревень, рек и озер послужат еще одним маленьким вкладом в дело изучения топонимии южного Прионежья.
Лопарская Вытегра
Вытегра - одно из самых таинственных и загадочных географических названий в пределах всей Вологодской области. Необычна в первую очередь фонетика, или "звуковой набор", данного топонима, необычен и формант "-егра", непохожий на широко распространенные "речные" окончания топонимов типа "-еньга", "-ма", "-ва" и т. п. Надо сказать, что формант "-егра" встречается в дославянской топонимии северо-западной России буквально в единичных случаях, а в названиях рек - только дважды, и оба раза в Вытегорском районе. Поэтому представляет интерес тот факт, что именно неподалеку от Вытегры протекает река Мегра, чье название содержит в себе такое же топонимическое окончание. Возможная связь этих топонимов будет рассмотрена чуть позже, а сейчас обратимся к историографии вопроса о происхождении названия реки Вытегры.
В течение последних нескольких сотен лет данный топоним входит в состав русской топонимической системы южного Прионежья на правах заимствования из какого-то более раннего по времени пласта топонимии одного из финно-угорских народов (лопь, меря или весь), обитавших здесь до славяно-русского освоения этих земель. Естественно, что такое загадочное и непонятное для русского населения Прионежья название Вытегры, находящейся к тому же на оживленном с давних пор водном пути (что способствовало более частому употреблению его в устной и письменной речи по сравнению с другими топонимами края), не могло не привлекать к себе внимания в плане "расшифровки" его значения. В известном топонимическом словаре Ю. И. Чайкиной статья о Вытегре завершается словами: "Этимология гидронима неясна"1. Но это еще не значит, что гипотез о происхождении названия реки и города не было совсем, просто в задачи словаря их рассмотрение не входило. Однако известен ряд версий о происхождении интересующего нас топонима - среди них есть и народные, и краеведческие, и научные. Поэтому вначале познакомимся с опубликованными ранее разными авторами толкованиями значения топонима, а затем предложим свою, новую версию.
Кажется, нет нужды подробно останавливаться на анекдотической расшифровке названия города Вытегры, сложившегося якобы из слов, произнесенных императором Петром I во время посещения сих мест в 1711 году. Фольклористы выделяют подобные былички о происхождении географических названий в специальный раздел народных преданий2, однако с точки зрения топонимики в большинстве своем они никакого интереса для науки не представляют.
Сторонником возникновения названия реки Вытегры из русского языка был поэт и писатель В. А. Соколов (1908-1991 гг.), уроженец Вытегорского района, живо откликавшийся на многие краеведческие вопросы о своей малой родине. Его версия заключалась в сопоставлении топонима с диалектными русскими словами, зафиксированными в словаре В. И. Даля: вытяг - "долгий изволок, дорога в пологую гору" и вытек - "вытечка, вытекание, исток реки, ручья". Комментируя свое толкование, В. А. Соколов писал: "Река Вытегра течет все время между гор, освободившись от плена которых, она делала вытек в долину". Писатель сам осознавал несовершенство такой гипотезы, поэтому рекомендовал читателям "принять ее условно"3.
Тарногский краевед А. А. Угрюмое (1915-1995 гг.) в свое время предложил этимологии для нескольких названий рек Вытегорского района, в том числе и для топонима Вытегра. Основу "выт-" он сравнил с вепсским vota - "течь", финским vuotaa - "течь, протекать" (связанным с существительным иио - "русло, течение, поток воды"), а формант "-егр" сопоставил с саамским4 jawre, jaur - "озеро". В целом А. А. Угрюмов переводил топоним как "река, текущая в озеро"5. Данная версия выглядит слабой как по причине недостаточной мотивации (мало ли рек в том же Вытегорском районе, впадающих в озера, но у них почему-то подобных названий нет), так и в связи с невозможностью соединения вепсской (или финской) отглагольной основы с лопарским формантом в одном названии.
По страницам различных путеводителей и краеведческих изданий давно "путешествует" перевод названия "Вытегра" как "озерная река" или "озерная вода"6, позаимствованный, вероятно, еще из какого-то дореволюционного источника (установить который пока не удалось). Действительно, для толкования основы топонима можно предложить группу слов, объединенных вокруг древнего финно-угорского корня wete - "вода": это финское vete, вепсское vezi, эстонское vesi, марийское вуд7. Наиболее перспективно именно последнее слово, имеющее также диалектные формы вут, выд, выт8. В частности, название реки Ветлуги, левого притока Волги, ведет начало от марийского оригинала Вытла - "многоводная"9. Марийцы в южном Прионежье, конечно же, никогда не проживали, но вот память о другом, родственном им, поволжско-финском народе, летописной мери, в названиях рек и озер Вытегорского района прослеживается довольно четко10. В качестве примера типичного ме-рянского топонима можно назвать первый большой приток Вытегры в ее верховьях - реку Шиму (впадает справа)11, речь о которой пойдет ниже. А пока скажем, что мерянское som, марийское шим означают "черная, ржавая"12.
Формант "-егра" в рассматриваемом толковании сближается с финским jarvi, вепсским jarv, лопарским jaur - "озеро", которое в "нужном" мерянском языке звучало и вовсе близко - jahre13. Таким образом, первоначально якобы мерянский топоним Vutajahre должен был означать "многоводное озеро", а никак не "озерная река", ибо во всех финно-угорских топонимах определение всегда стоит впереди определяемого слова. Поэтому главным недостатком данной "мерянской" гипотезы является неразрешимость основного вопроса: почему же название какого-то озера было перенесено на название реки? Известно, что вытекает Вытегра из Матк-озера (точнее, вытекала до строительства Волго-Балтийского канала), а впадает в Онежское озеро. Ни у одного из этих озер не зафиксировано более древнего названия, похожего на Vutajahre. Наконец подошел момент и для выяснения предполагаемой связи двух топонимов - Вытегра и Mегра. В научной литературе происхождение названия реки Мегры описывается следующим образом: первоначально она именовалась Мегрега, так как из писцовых книг XVI века известен "Погост Рождественский Мегрежской..." (хотя, справедливости ради, надо отметить, что Мегрега как название реки в памятниках письменности не встречено). На вепсском языке название могло обозначать "барсучья река", от слов magr - "барсук" и jogi - "река"14. Есть еще два Мегрозера, из которых и начинается Мегра, а в соседней Карелии и по сей день протекает другая "барсучья река" - Мегрега (на ее берегу стоит город Олонец)15. Следовательно, упрощение вепсского топонима Мегрега до Мегра произошло уже внутри русской топонимической системы. Может быть, под влиянием созвучия с названием соседней реки Вытегры?
Правда, на одной из старинных карт Руси (датированной 1627 годом) главная река южного Прионежья подписана как Вытера16, что позволяло бы совершенно иначе рассматривать происхождение как форманта, так и названия реки в целом. Впрочем, подобную форму топонима надо признать скорее всего ошибкой иностранного картографа (на этой же карте река Андома, другая "соседка" Вытегры, подписана как Алдама), ведь все более ранние, чем карта, писцовые книги Обонежской пятины XVI века фиксируют название реки всегда и неизменно только как Вытегра17. Итак, если предположить, что созвучие формантов в топонимах Вытегра и Мегра является всего лишь результатом позднейших фонетических изменений в русской речи, то необходимо заняться поисками на северо-западе России других топонимов с формантом "-егра". Ясно, что окончание это не "речное", так как ни в одном финно-угорском языке нет похожих на него слов со значением "река", в связи с чем поиски надо направить на другие географические объекты.
Новую гипотезу о происхождении названия "Вытегра" можно считать "лопарской", ибо опирается она на данные саамского языка, народная географическая терминология которого со времен проживания лопарей в южном Прионежье не претерпела значительных изменений. Известно, что о лопарях (лопи) на берегу Онежского озера упоминается еще в житии святого Лазаря Муромского, основателя монастыря (вблизи границы Вытегорского района с Карелией), пришедшего в эти места проповедовать веру Христову во второй половине XIV века18. Некоторые источники тех времен говорят о "лешей лопи", то есть лесных лопарях19, обитавших в окрестностях Онежского озера. Кроме того, значительное количество заимствованных лопарских топонимов находится в составе русской топонимической системы южного Прионежья до сих пор20. О некоторых из них будет рассказано ниже, в главе "Купцы да паны".
Поиски названий с формантом "-егра" привели нас в заболоченную дельту реки Северной Двины, где имеются низкие, подтопляемые во время половодий и паводков острова Ягра и Печегра. Основа последнего г топонима находит четкое объяснение в лопарском языке, где было слово piecce - "сосна"21, а это означает, что и формант "-егра" (с возможным вариантом "-ягра") также должен иметь соответствия в языке лопарей. Однако в словарях сначала обнаружился русский народный географический термин ягра, известный населению северо-запада России в значениях: "мелкое песчаное дно озера, реки, морского побережья" (Архангельская область), "песчаная мель, низкая песчаная коса, заливаемая в высокую воду" (Карелия), "топкий, заболоченный берег озера" (Вологодская область, Белозерский район)22. Считается, что русскими подобный термин явно был заимствован из лопарского языка и является производным от слова jawre - "озеро"23. Впрочем, нельзя исключить и другой путь его возникновения - от древнелопарского термина jagra, применявшегося для обозначения своеобразного природного ландшафта в устьях рек, впадающих в озеро или море, где песчаные наносы соседствуют с топкими болотами и протоками24.
К устьевому участку реки Вытегры термин jagra подходит как нельзя лучше. Перед впадением в Онежское озеро река на протяжении более пяти километров течет по заболоченной топкой низине, чередующейся с низкими песчаными грядами, поросшими сосновыми лесами. В пределах этой заболоченной низины находятся еще несколько озер и рек, в основах названий которых лежат также лопарские по происхождению термины и понятия - это Лужандозеро, река Игинжа25, а также озера - Великое, Котечное и Саминское, чьи названия являются всего лишь поздним русским переосмыслением древних лопарских топонимов (об этом смотри ниже, в главе "Купцы да паны").
Каково же значение основы "выт-" в свете новой, "лопарской", версии о происхождении названия "Вытегра"? Упоминавшееся ранее древнее финно-угорское wete - "вода" - имеет соответствия в большинстве современных языков, кроме саамского26. Вероятно, не было подобного корня и в языке лопарей. Да и сам формант "-егра" уже несет в себе идею многоводности, поэтому соединение его с основой в значении "вода" выглядело бы излишним. Устьевой участок течения реки Вытегры с окружающим его царством озер, проток, болот (рис. 1) нашел отражение именно в форманте топонима, в связи с чем основа должна лишь дополнять значение определяемого термина "-егра". Поэтому есть резон предложить на роль определения в названии другое лопарское слово: vuott, vut в значении "рыболовная тоня; берег, удобный для притонения"27. В любом случае замена ударного гласного на современный [ы] произошла после заимствования топонима русским населением Прионежья, что подтверждается и другими аналогичными примерами из топонимии западной части Вологодской области28. Надо отметить и очень характерное именно для лопарской топонимической системы соединение в одном названии двух самостоятельных народных географических терминов, что является скорее правилом, чем исключением: в Вологодской области имеется еще целый ряд топонимов, построенных по этой лопарской модели (например, Индоман и Вашпан)29. Впоследствии, когда лопари переселились в более северные пределы, данная модель построения названий еще более усложнилась - на Кольском полуострове саамы употребляют топонимы, составленные из трех и даже четырех самостоятельных основ30.
Подведем итоги. Во-первых, предлагаемый перевод названия "Вытегра" как "тоневая егра" (более расширенное значение - "устьевой участок реки с прилегающими озерами, болотами и песчаными наносами, удобный для размещения рыболовных тоней") соответствует местным географическим условиям и хозяйственным занятиям древних лопарей: известно, что они были искусными охотниками и рыболовами31. Здесь стоит отметить, что тоневое рыболовство с установкой неводов и иных орудий лова в определенных местах рек и озер Прионежской низменности развито до сих пор и со времен лопарей, наверное, не очень изменилось. В качестве примера можно сказать, что озеро Великое делится на тони Рудожу, Колу, Игинжу, Лахту, Bex-ручей и Плотичну32, названия которых в большинстве своем заимствованы русскими от своих предшественников в этом крае.
Во-вторых, становится ясно, что лопарский топоним Vutjagra первоначально обозначал лишь устьевой участок современной реки Вытегры, тот, что находится в пределах Прионежской низменности, и только позднее, в вепсской и русской топонимических системах, распространился на все течение реки, чему способствовала и последовавшая после заимствования названия утрата смысла и мотивации. А как же тогда в древности называлось верхнее течение Вытегры? Если обратиться к карте, то обнаружится одна несуразность в речной системе Вытегры: в верховьях, в месте слияния Вытегры и Шимы, длина последней около 25 километров, а главной реки - всего три километра (от Матк-озера). Вероятно, некогда Вытегра начиналась от слияния рек Тагажмы и Шимы, там, где ныне стоит село Анхимово и где в старину находился Вытегор-ский Покровский Погост (судя по всему, место для новгородского погоста было выбрано тоже не случайно).
В-третьих, наверное, стоит вернуться к этимологии топонима Мегра и пересмотреть ее в свете открывшихся сведений. Что, если предполагаемая вепсская Мегрега и русская Мегра (кстати, с переносом ударения на второй слог, в то время как в финно-угорской топонимии ударение падает всегда на первый) являются результатом переосмысления более раннего лопарского топонима Majejagra, где та je - "бобр". В этом случае находит свое законное место формант "-егра", ибо природные условия в устье Мегры полностью аналогичны устьевому участку Вытегры - те же болота, пески, протоки и мелкие озера (рис. 2). Можно найти объяснение и вепсскому magr - "барсук", так как после заимствования вепсами лопарского Majejagra они восприняли название целиком, без разделения на части, хотя смутная память о maje - "бобр" - все же осталась, правда, в наименовании другого животного. И в самом деле, очень заманчиво связать воедино происхождение названий двух соседних рек с одинаковыми формантами и одинаковыми природными условиями в устьевых участках.
Купцы да паны
Купецкий Погост - затерянное в таежных лесах верховьев реки Андомы селение, сочетавшее в себе в старину религиозные и административные функции. В отличие от новгородских погостов - Саминского, Андомского, Тудозерского, Вытегорского, Кондушского, Мегорского и Оштинского - этот возник позднее, после второй волны русского освоения южного Прионежья, когда стали заселяться удаленные от Онежского озера и устьев крупных рек лесные водоразделы. Волна эта окончательно спала во второй половине XX века, поэтому ныне Купецкий Погост заброшен, лишь его необычное название привлекает исследователей до сих пор. Неужели купцы так любили жить в этой глуши, вдали от всех торговых и водно-волоковых путей? Что-то не верится...
В одной из книг вытегорского писателя и краеведа Е. Г. Твердова (1903-1990 гг.) есть следующие строки: "С заходом солнца подошли к Купеческому озеру. Из-за высоких сопок, из-за хвойного леса еще был виден широкий веер, но его блики становились все слабее. Обогнув мысок озера, мы наткнулись на тропинку и по ней вышли к околице деревни Келья. Деревеньку эту основали беглые монахи в 1612 году"33. Так что не купцы жили тут, на берегу лесного озера, а монахи. Откуда же у озера такое странное название?
Ждалось выяснить, что не только озеро Купеческое (Купецкое) на севере Вытегорского района носит такое название - в недалекой отсюда Карелии есть еще одно Купецкое озеро (через него протекает река Шаля). Московский топонимист А. Л. Шилов обратил внимание на то, что данное озеро расположено в глухом лесу (как и вытегорское), а в одной из писцовых книг Обонежской пятины "на Купетцком озере" отмечена всего одна маленькая деревенька. Кроме того, в старину слово купец, почти не употреблялось, говорили гость или торговый человек, поэтому А. Л. Шилов предложил сопоставить основу данного топонима je лопарским словом kuuptsa - "медведь"34. Первоначальную форму таких названий можно восстановить как Kuuptsajaur - "медвежье озеро". Затем, после освоения лесного андомского водораздела русскими, топоним был переосмыслен при помощи русского слова, схожего по звуковому набору с лопарской основой, а формант отброшен вовсе. Так и появились здесь вместо "медведей" "купцы", а подсказать русским жителям правильный перевод никто не мог - к тому времени лопари уже ушли из южного Прионежья на север, в тундру, где занялись оленеводством. Впрочем, единичные случаи в топонимике хоть и представляют определенный интерес, но ничего не объясняют. Нужно выстроить целый "топонимический ряд, найти другие примеры переосмыслений заимствованных лопарских названий при помощи русских слов, и только тогда может проявиться определенная закономерность. В результате поисков оказалось, что в пределах Вытегорского района целое скопление подобных русско-лопарских топонимов находится на Прионежской низменности, а точнее - вблизи впадения в Онежское озеро рек Вытегры и Мегры, что может служить еще одним подтверждением версии о происхождении этих названий из языка древней лопи. А теперь познакомимся с некоторыми из переосмысленных названий поближе (рис. 1).
Озеро Котечное находится близ устья реки Вытегры. Филькиной копанью соединяется с Онежским обводным каналом, копанями Гребневка и Пестеревка - с рекой Вытегрой (эти копани были замыты пульпой при строительстве Волго-Балта), а естественным Векх-ручьем - с озером Великим. Лопарское kuotsa означало "кислое, гнилое". Данная характеристика как нельзя лучше подходит к озеру Котечному, средняя глубина которого всего 1,4 метра, а до создания перечисленных выше копаней в нем регулярно случались заморы (по-местному - затухания) рыбы. Вода в Котечном озере действительно кислая (рН&;lt;7), ничего не изменилось даже после создания в середине XX века копаней. Впрочем, все озера Прионежской низменности имеют повышенную кислотность воды35.
Озеро Великое на первый взгляд оправдывает свое название - по площади (1094 га) оно самое большое среди группы водоемов близ устья Вытегры. Но в лопарском языке слово vielegai означает "мелкое", что также очень точно характеризует одну из природных особенностей озера - при таких размерах его максимальная глубина всего 2,2, а средняя - 1,8 метра. Поэтому возможность русского переосмысления непонятного лопарского топонима тоже исключить нельзя.
Озеро Саминское лежит западнее Великого, проливом и протокой связано с Вихк-озером (или Вехк-озером)36 и Елк-озером. В языке лопарей слово saiim имело значение "невод для ловли рыбы". Неводы ставили как раз на тонях (вспомним вытегорскую и мегорскую "егры" еще раз). Этот способ ловли рыбы развит на прионежских озерах до сих пор. Еще одна большая группа озер на Прионежской низменности расположена при устье реки Мегры (рис. 2). И здесь большинство названий озер оформлены типичным русским топонимическим суффиксом "-ское", хотя в основах некоторых явно проглядывают слова из лопарского языка.
Озеро Панское известно тем, что о происхождении его названия существует предание, записанное и опубликованное в прошлом веке известным вытегорским краеведом К. М. Петровым (1836 г. - после 1898 г.)37. Суть легенды в следующем: якобы один крестьянин из Мегорского Погоста, встретившись случайно с отрядом вооруженных "панов" (дело было в начале XVII в., в Смутное время), отвел их от родного села к болотному озеру, где все разбойники и утонули. Такой вот был местный Сусанин. Исследователь карельской топонимии А. А. Шилов по этому поводу пишет: "Знаете, в Карелии такое количество Панских озер, Пан-озер, Пано-болот и Панских ручьев, что всего польского войска вряд ли хватило бы для оправдания этих названий"38. Он же предлагает толковать основу "пан-" из лопарского panne - "топкое болото". Мегорское озеро Панское является типичным примером зарастающего водоема, окруженного со всех сторон зыбучими сплавинами, а его средняя глубина всего 0,8 метра. Пройдет еще несколько сотен лет, и озеро окончательно превратится в болото.
Озеро Жабинское - самое западное в Мегорской группе. Лопарское saftpa - "сиг", а точнее - "маленький сиг". Топонимы озеро Жабое и ручей Жабий в соседней Ленинградской области И. И. Муллонен объясняет также с помощью этого слова39. Вероятно, мелкое озеро Жабинское служило нерестилищем для онежских сигов. Интересно, что соседнее с Жабинским озеро Карас-озеро (или Карась-озеро) тоже носит "рыбное" название, так как вепсское и лопарское haras аналогично русскому наименованию этой рыбы (если бы топоним был создан русскими, то он имел бы формы: озеро Карасье или Карасево).
В заключение этой главы стоит обратить внимание на то, что, конечно же, не все лопари ушли в отдаленном прошлом из южного Прионежья на север, в Карелию и на Кольский полуостров. Часть их осталась и на этой земле, они смешались с вепсами, а затем с новгородскими словенами, поэтому знаменитый вытегорский поэт Николай Клюев имел право заявить о себе: "Я потомок лопарского князя...". Несмотря на явную поэтическую метафору, в этих словах есть доля правды.
Талинсельга и Ялосарь
Вепсы появились в южном Прионежье позже лопарей, но, в отличие от последних, проживают на территории Вытегорского района до сих пор. Однако участь этого прибалтийско-финского народа счастливой назвать все же трудно. Известный собиратель народных песен, составитель знаменитой "Калевалы" Элиас Лёнрот путешествовал по Вытегорскому уезду летом 1842 года. Тогда он встретил вепсов в Исаевской волости (на юго-востоке современного района), но отметил, что даже дети предпочитают разговаривать между собой по-русски, и "люди теперь удивляются, что еще десять лет назад были живы старики, не знавшие иного языка, кроме вепсского"40. В 1897 году, во время первой переписи населения Российской империи, в Коштугской волости из трех сотен вепсов лишь пятеро назвали вепсский язык родным41. Советский археолог А. Я. Брюсов в 30-х годах XX века, исследуя стоянки древних людей на Кушт-озере, еще имел возможность общаться с местным вепсским населением42. Сегодня вепсов в окрестностях этого озера уже нет, как, впрочем, нет там и вообще жилых деревень.
Именно на землях вблизи Кушт-озера, а также на лесных просторах бассейна соседнего с ним Еж-озера на определенном историческом отрезке возник целый ряд деревень с вепсскими названиями, связанными по происхождению с занятием населения подсечным земледелием. Знакомство с подобными топонимами позволит нам сделать несколько выводов, основанных на сведениях, почерпнутых из этимологии. Других источников по этой теме пока не найдено.
Вертосельга - заброшенная еще в 1960-х годах деревня, стоявшая в восьми километрах восточнее Еж-озера, на водоразделе рек Вытегры и Мегры. Слово verta на вепсском языке означает "палить подсеку, выжигать лес для будущей пашни", а вот слово selg в словаре современного вепсского языка переводится как "спина, хребет"43. Хотя если заглянуть в словари карельского, эстонского и финского языков, родственных вепсскому, то выяснится, что слова se/g, selgii, selka, кроме значения "спина", имеют еще и другие - "горный кряж", "вытянутая возвышенная гряда", "возвышенность, поросшая хвойным лесом"44. Нет сомнений, что и у вепсского слова selg в старину имелось подобное значение. Значит, Вертосельга - это деревня, возникшая на вершине высокой гряды, где среди елового леса вепсы выжгли и раскорчевали подсеку, выстроили первые избы. Прошли века, а Вертосельга опять зарастает лесом...
Корехсельга - деревня, стоящая на северном берегу Кушт-озера. Слово koreh - по-вепсски "корюшка", но рыба эта в Кушт-озере не водится45, поэтому нужно как-то по-иному мотивировать возникновение данного названия. Можно предположить, что Koreh было прозвищем человека, крестьянина, распахавшего на гряде-сельге близ Кушт-озера первую пашню. Или же длинная и узкая гряда напомнила вепсам спинку корюшки? Основу в названии "Корехсельга" можно сопоставить и с другим вепсским словом - korekaz, что переводится как "толстая кора на дереве". Судя по тому, что большинство вепсских топонимов с формантом "-сельга" так или иначе связаны с подсечным земледелием, с необходимостью вырубки леса под будущую пашню, данная версия тоже имеет право на существование.
Талинселъга - еще одна заброшенная к настоящему времени деревенька, находившаяся до 1950-х годов на левом берегу ручья Спасского, в девяти километрах восточнее Коштуги. Столица Эстонии город Таллин к названию этой вытегорской деревни никакого отношения не имеет, а вот эстонским языком для толкования основы "талин-" воспользоваться придется, так как в вепсском ничего похожего отыскать не удалось; видимо, подобное слово оказалось утраченным со временем. Зато есть эстонское talu - "крестьянский двор, хутор", talumaa - "надел земли", talunik - "крестьянин", а в финском языке слова talo, talon обозначают "дом, усадьба" и "крестьянин, земледелец". Очевидно, что и в вепском языке некогда имелся похожий термин для обозначения небольшого крестьянского поселения, хутора, возникшего в лесу, в отдалении от освоенных мест.
Стансельга и Сельга - две деревни на берегах соседних озер: первая стояла на восточном берегу Еж-озера, вторая - в трех километрах северо-западнее, на берегу Надреч-озера. Слово stan вепсы заимствовали у русских в значении "избушка, временное поселение в лесу". Интересно, что и русское население западной части Вологодской области, в свою очередь, позаимствовало у вепсов термин сельга для обозначения сухого островка на болоте, в озере, а также просто заболоченного места. Ю. И. Чайкина в словаре названий населенных пунктов для деревни Сельга на Надреч-озере в качестве толкования топонима как раз и приводит эти русские диалектизмы46, что не совсем верно. Деревня Сельга стоит на высоком коренном берегу упомянутого водоема, на моренной гряде, а не посреди болота, поэтому и данный топоним имеет, скорее всего, чисто вепсское происхождение. Другое дело - название деревни Новая Сельга, стоявшей неподалеку от Андомского Погоста. Здесь и форма названия, и удаленность от скопления ежозерско-куштозерских топонимов с формантом "сельга-" указывают на русское происхождение.
Итак, выяснилось, что в окрестностях Кушт-озера и Еж-озера (рис. 3) находится скопление деревень, имеющих в названиях вепсский формант "сельга-". На остальной части Вытегорского района удалось найти пока лишь один топоним, схожий с вышеназванным, - это деревня Расельга, стоявшая неподалеку от села Курвошский Погост на реке Оште, у самой границы с Ленинградской областью. В основе этого названия видится вепсское rih - "рига, овин для обмолота зерна" (ударный [ы] появился уже в русской топонимической системе после усечения глухого [h]), что соответствует общей земледельческой направленности данной группы топонимов. Судя по географическому расположению этих поселений на лесных водоразделах или на коренных берегах озерных котловин, на бедных гумусом почвах, возникновение подобных вепсских топонимов нельзя относить к слишком далекому времени, тем более что ни одно из перечисленных выше названий деревень не встречается в писцовых книгах Обонежской пятины XV-XVI веков. Значит, основание таких "сельговых" хуторов и деревень могло произойти на определенном этапе вепсского освоения данной местности, когда выросла численность населения и пашенных земель перестало хватать всем. Часть семей была вынуждена податься в сторону от озерных котловин, искать сухие гряды, поросшие еловым лесом, пригодные для устройства подсек. Вероятно, именно такой смысл вкладывали вепсы и в слово selg47.
В Вытегорском районе еще несколько деревень имеют нерусские, на первый взгляд, названия типа Карданга, Чекша, Лема, Рокса и т. п., которые на самом деле являются вторичными топонимами, ибо возникли после или в ходе русского освоения южного Прионежья от более древних финно-угорских названий рек. Впрочем, есть и единичные названия деревень, явно вепсские по происхождению, несмотря на то, что находятся они далеко от известных мест проживания вепсов в XIX- XX веках.
Деревня Ялосарь стоит на правом берегу реки Вытегры, ниже по течению от села Девятины. Оба компонента в данном топониме легко находят объяснения из вепсского языка: еlо - "жизнь; добро, имущество", da - "житель, жилец", a sar - "остров в реке или озере" или "отдельно стоящий хвойный лес". Так как с конкретным островом на реке Вытегре название деревни связать не удалось, предпочтение следует отдать второму значению вепсского слова sar. "Ялосарь" в переводе означает "жилой (обжитой) лес".
Конечно, лес этот давно вырублен, но то, что здесь было одно из первых вепсских поселений на Вытегре, сомнений не вызывает.
Деревня Сюрьга находится на юго-восточном берегу Ковжского озера, около протоки в Павшинское озеро. Сегодня она заброшена. В словаре вепсского языка surg имеет значение "пришва, малый навой - часть ткацкого стана", однако более раннее значение этого слова - "край, сторона"48. Такое название деревня получила благодаря своему географическому положению на полуострове между двумя озерами.
В нижнем течении Вытегры, неподалеку от села Анхимова, стояла деревня Сярьга, название которой очень похоже на ковжинскую Сюрьгу, но происхождение его явно иное. В карельском языке есть слово sarkka в значении "холм, горка, возвышенный кряж". Скорее всего, в древности подобное понятие имелось и в вепсском языке, а название деревни сохранило его до наших дней.
Терово, Сперово и другие
Несколько сотен лет подряд в южном Прионежье вепсы и русские жили рядом, бок о бок. Часть русского населения владела вепсским языком, а большинство вепсов могло говорить по-русски. Постепенно сложившееся двуязычие не могло не найти отражения и в топонимии. В пределах Вытегорского района выделяется большая группа названий деревень, имеющих вполне русские окончания "-ово", "-ова", "-ево", "-ина", в то время как их основы выглядят совсем не по-русски. Такие ойконимы (от греческих слов oikos - "обиталище, жилище" и опута - "имя, название") изредка встречаются и в других западных районах Вологодской области, но Вытегорский район по их числу держит абсолютное первенство.
Известно, что значительная часть названий деревень возникла от прозвищ крестьян-первопоселенцев, поэтому главной задачей предлагаемого ниже словарика "вепсско-русских" ойконимов является "раскрытие" старинных вепсских прозвищ людей, бытовавших много веков назад в крестьянской среде и сохранившихся до наших дней благодаря фиксации в основах деревенских названий. Часть таких восстановленных прозвищ по вполне понятным причинам не находит соответствий в русском народном именослове, в связи с чем их толкование ограничивается переводом однокоренных вепсских слов.
Остается сказать, что почти все деревни, о названиях которых речь пойдет ниже, к концу XX века оказались заброшенными. Просуществовав несколько веков, они исчезли с лица земли, люди покинули места, где жило несколько поколений их предков, и только названия хранят еще память об этих деревнях49.
Бульмово (Казаковский)50 - деревня около дороги Вытегра - Мегра и Онежского обводного канала. Болкина (Кемский) - деревня на северном берегу озера Пажемского. Вепсское buluine - "кубышка, кувшинка", bulk - "прыщ, волдырь". Прозвища Булюм и Булк могли даваться толстым людям [I]51 (рис. 4).
Иняково (Казаковский) - деревня у дороги Вытегра - Мегра. По-вепсски inehmoi означает "неповоротливый, ленивый человек". Прозвище Иняк у вепсов соответствовало русскому Лентяй, Лежебока [2].
Кабецово или Кабичево (Чернослободский) - деревня на правом берегу реки Кемы. Вепсское kabituz - "последыш, последний ребенок в семье". Прозвища Кабец или Кабич можно приравнять к русским прозвищам Последыш, Заскребыш [3].
Койбино (Семеновский) - деревня в междуречье Тумбы и Шанды. Вепсское koiv - "береза" вполне могло стать прозвищем человека, а замена звука [v] на [б] произошла уже в русской топонимической системе. Прозвище Береза, которое давалось белокожему или светловолосому человеку, известно и у русских [4].
Коково (Казаковский) - деревня у дороги Вытегра - Мегра. Вепсское koko - "палка". Прозвище Коко мог получить длинный, худой человек [5].
Кукуево (Семеновский) - деревня, стоявшая у истока реки Тумбы из Тумбажского озера. В конце XVI века деревня относилась к Тумбошской волости Белозерского уезда и называлась Кукуевская52. Вепсское kukoi означает "петух". Подобное прозвище было распространено и у русского населения южного Прионежья, от него произошли фамилия Петухов и названия нескольких деревень Петухово [6].
Кургино (Оштинский) - деревня на правом берегу реки Ошты, рядом с Оштинским Погостом. Известна еще из писцовой книги 1496 года под названием Кургинская. Надо отметить, что окончание "-екая", употреблявшееся в названиях деревень XV - XVI века (в словарике несколько подобных примеров - см.: Кукуево, Опово, Сперово, Чеко-во), было "официальным", применялось лишь на письме, а в устной речи оно заменялось "народными окончаниями" "-ово", "-ево", "-ино". По-вепсски kurg означает "журавль". Прозвище Кург давалось длинноногому человеку [7].
Кюршево (Казаковский) - деревня на берегу Онежского озера. Кюрзино (Андомский) - деревня, стоявшая неподалеку от Андомского Погоста. Вепсское kiirz - "блин". Прозвища, положенные в основу названий этих деревень, могли получить люди с широкими, плоскими лицами. Интересно, что в бывшей Исаевской волости, где еще в прошлом веке жили вепсы, была деревня Блинове [8].
Кябелево пли Кябелово (Анненский) - деревня на юго-восточном берегу Ковжского озера. Слово kabal по-вепсски означает "лапа некоторых животных, например медведя". Прозвище Кябель, вероятно, давалось человеку с большим размером ступни [9].
Лахново (Саминский) - деревня около Саминского Погоста. Известна из писцовой книги Обонежской пятины от 1496 года под названием "деревня на Сямине на Лахнове Горе". Народный географический термин гора - "высокий холм" - в старину очень часто встречался в названиях деревень южного Прионежья (см. ниже - Рахкова Гора, Чикова Гора), но позднее из некоторых ойконимов он исчез. Вепсское lahn означает "лещ". По каким причинам прозвище Лахн мог получить человек, остается догадываться [10].
Либова (Макачевский) - деревня в среднем течении реки Андомы. По-вепсски liib - "хлеб". Мотивы происхождения прозвищ Либ или Лииб остаются неясными, хотя никаких сомнений в том, что подобное прозвище существовало, нет [11].
Лутово (Чернослободский) - деревня, стоявшая при впадении Леп-ручья в реку Кему. В основу прозвища человека, а затем и названия основанной им деревни положено вепсское lutt - "дудочка, пастуший рожок" [12].
Олъково (Тудозерский) - деревня на берегу Онежского озера, на знаменитой Андоме-горе. Вепсское oik означает "солома", а прозвище Олък мог получить человек с волосами "соломенного" цвета [13].
Опово (Макачевский) - деревня на реке Андоме. Ее название в "официальной" форме встречается еще в писцовой книге 1496 года: "...деревня Оповская, в Андомском Погосте". Вепсское ope имеет значение "учить, выучить", поэтому прозвище On, вероятно, давалось человеку, учившемуся грамоте, что в старину в условиях вепсского быта являлось редкостью [14].
Орчина (Чернослободский) - деревня на левом берегу реки Черной, левого притока Большой Индоманки. В прошлом веке Орчина входила в состав Исаевской волости, где жили вепсы. Слово огас имеет в вепсском языке два значения: "самец некоторых животных (собаки, свиньи, лесных зверей)" и "гриб-боровик". Прозвища Ори или Орач могли быть образованы от любого из этих значений [15].
Патрово (Анхимовский) - деревня на реке Тагажме около впадения в нее Патрова ручья. В писцовой книге 1496 года в Вытегорском Погосте названа: "...деревня в Теньковичах, словет Патровская". По мнению И. И. Муллонен, исследовавшей вепсские ойконимы на соседней с Вытегорским районом территории (в бассейне реки Оять в Ленинградской области), русское окончание "-ичи" в названиях деревень возникло на месте первоначального вепсского форманта "-l" ("-ла"), имевшего значение принадлежности населенного пункта или отдельному человеку (основателю), или же целому роду53. Вероятно, в те времена, когда деревни Патрово, Карово и Сперово (см. ниже), расположенные поблизости друг от друга, были заселены еще вепсами, название Теньковичи выглядело как Tengl, a прозвище рода или человека, положенное в его основу, происходило от слов teen, tehta, значения которых схожи в вепсском, эстонском и финском языках - "делать, изготовлять, родить, отличиться и проч.". К сожалению, конкретный смысл прозвища уже не восстановить. Современное название деревни Патрово ведет начало тоже от вепсского прозвища человека Патр, образованного, в свою очередь, от глагола patraida - "пачкать, марать". В русском языке аналогичное по значению прозвище звучало как Марака - от него произошла фамилия Мараков54 [16].
Рахкова Гора (Анхимовский) - еще одна бывшая вепсская деревня на реке Тагажме. Слово rahkoi имеет у вепсов значение "домовой; дух, селящийся в избе, бане, овине". Человек, своими повадками напоминавший близким людям домового, вполне мог получить прозвище Рахкой [17].