 |
 |
Открытие выставки «Душа живет извечно...» Т.В. Касьяненко
(сидят: В.Я. Данильченко, И. Рау, Н.В. Лукина, Н.Д. Недович, В.В. Воропанов)
(фото В.А. Дмитриева) |
На выставке: Т.В. Касьяненко, В.П. Недович, Н.Д. Недович, И. Рау
(фото автора) |
 |
 |
Выставка Е.Ю. Недович «Душа живет извечно...» в Кадниковском музее
(фото автора) |
Нина Владимировна Лукина на выставке двоюродной бабушки Е.Ю. Недович
(фото В.А. Дмитриева) |
Елизавета Юльевна Недович. Стихи.
(Из семейных архивов Н.Д. Недовича, Н.В. Лукиной, Р.В. Зубова)
* * *
Смотри, как хорошо в природе,
Как тихо веет ветерок,
Как птички летают на воле,
Вдали блестит наш ручеек.
«Как летом хорошо в деревне,
И как воздух свеж!» -
Ты скажешь это, живши в имении,
Когда пойдешь в зеленый лес.
Как весело ходить за грибами
И прыгать, и бегать в лесу,
Но лишь этими строками
Я всего сказать не могу.
Пойди, например, хотя в поле,
Там рожь зеленеет кругом,
Качается тихо на воле,
Пока не сжата острым серпом.
Сидела я раз на балконе.
Был вечер. На небо смотря,
Не слыша, что делалось в доме,
Луну искала там я.
И вот луна показалась,
И тихо плыла она в мгле,
Волшебницей она мне казалась
Какой не видала нигде.
~ 1878 г.
На смерть Государя
О, Царь! Ты был отцом народа,
Тебя любили, как отца,
Тобой дарована свобода,
Тобой наполнены сердца.
Тебя Господь на трон небесный
Возвел от муки, скорби, бед,
И хор из ангелов чудесных
Тебе все гимны пел вослед.
Прости же ты – Освободитель,
Прости, прощай, молись за нас...
Господь злодеям будет мститель,
Он поделом им всем воздаст.
20 апреля 1881 г.
К умершему
Из глубины седой
Былое предо мной
Предстало в прежней силе,
Ты не забыт родной,
Ты снова, друг, со мной,
Хотя уже в могиле.
И мой настанет час,
Но смерти нет для нас,
Душа живет извечно.
Мы встретимся не раз
Лишь внешний свет угас,
Любовь же бесконечна.
1881 г.
* * *
Хвала тебе, Великий Бог!
..........................................
Услышь детей своих моленье:
Пошли нам силу, дай терпенье
Идти к Тебе прямым путем.
Да Свет и Истину найдем!
Слава Тебе, Великий, Всесильный,
Слава во веки веков....
Мисхор, 1907 г.
* * *
И тихую свою
Я песнь тебе пою...
О чем? Да все про то же -
Очисти, просвети,
Дай мудрости мне, Боже,
Чтоб крест свой донести.
Мисхор, 1907 г.
Когда солнце движется на север
Страдает душа и на подвиг стремится,
Светит во мраке ей жертва креста;
С миром и солнцем желает родиться,
Духа принять, как младенца-Христа.
«Через огонь очищенья
Сжечь заблужденья,
Сбросить нечистое
И претворить все в лучистое...», -
Так она Богу молитву поет,
В муках терзаясь, свершая полет.
Мир каждый год, как весна, возрождается,
Души все снова и снова горят,
Вверх по спиральной дуге поднимаются,
Чтобы на землю вернуться опять.
Дух не свободен, пока не спасется весь мир -
Так нас Спаситель учил.
* * *
Кто раз увидел Белое Сиянье,
В том Дух проснулся, – и назад
Он не отступит, да и нет желанья
Вернуться снова в безсознанье,
Ко тьме не мыслим уж возврат.
Дух держится сознаньем невредимо,
В своих глубинах он таит покой,
Благословенный и святой;
Волнения, тревоги мчатся мимо.
Он сознает, что окружен друзьями,
Что одинаковы желанья их,
Одушевленье из миров иных
Струится светлыми лучами.
Сердца горят стремлением одним -
Ведь благость пребывает с ними.
.......................................................
.......................................................
И тихо-тихо звук чудесный
В безмолвии услышишь ты,
То отблеск музыки небесной,
Сознанье Духа красоты.
В сосредоточении вниманья
Безмолвный голос – не забудь,
Его тогда, ты понимаешь,
Наставит он на верный путь.
Ты сердцем самого себя достигнешь,
Все чувства преврати в сознательную власть.
Болезнь – пусть будет силой у тебя,
Безумие – божественной надеждой,
Тогда ты тверд и уж не можешь пасть.
* * *
Я мыслью часто улетаю
На берег Греции родной,
На скалы там сажусь, мечтаю
И моря слушаю прибой.
Но звуков тех и красок неба
В картинах мне не передать.
И разве станет лира Феба
В руках неопытных звучать?
Мисхор, 1910 г.
Путь ученичества
Пасмурно небо, предельность широкая
Серые тучи летят...
Молча томится душа одинокая.
Мысленно очи глядят
В даль голубую, что с небом сливается.
Сердце надеждой горит.
Скорбь мировая в душе отражается...
Ветер в пространстве шумит.
Долго душа так томится безмолвная,
Бурю и вихрь вынося,
К братьям страдающим мыслью любовною,
Чистой, проникнута вся.
Время так шло. Наконец, словно молния,
Ярко луч белый сверкнул
И, как бы дымкой окутав серебряной,
В сердце ее заглянул.
Все существо тем лучом осветилося,
Радость надежды и свет
Тихо звучали, как чудная музыка.
Больше безвременья нет!
Жгучей тоски ее, пламя безбрежное
Стало лампады огнем.
В сердце угасло все буйно-мятежное,
Все претворилось лучом.
И улыбаясь привету небесному,
Снял он с души ее гнет.
К миру идет на служенье чудесному
Неустрашимо вперед.
Москва, 1910 г.
Девотхан
В ширь беспредельности,
Нет где отдельности,
Вихрем несется мечта.
Все там единое,
Невыразимое,
Все там – одна красота:
Звуки безмолвного
Царства духовного.
Светел сияющий день.
Творчества вечного
И бесконечного
К нам лишь доносится тень.
Прочь все желания,
Цепи, страдания!
Время пришло их стряхнуть.
В царство духовной
Любви и гармонии
Каждый придет отдохнуть.
Вот оно светлое
Небо заветное,
В образ я твой загляну,
Вечно прекрасное,
Звездное, ясное,
Манит к себе в глубину.
Москва, 1911 г.
* * *
Бывают в жизни необычные мгновенья,
Когда решенье важное необходимо,
На что способно Высшее лишь Я.
Но прежде нужно самообладанье,
Чтобы земную сущность победить
И властвовать над ней; очистить сердце.
Возможно это тем, кто более всего
Развития духовного желает
И жаждет всей душой его лишь одного.
Земную сущность убивать не надо,
Необходимо ею управлять,
Чтоб победивши низкую природу,
Возможно превращенья достигать.
Все учатся посредством испытаний.
Распявшаяся на кресте душа
Должна изжить все чувства и страданья -
Вот древнее значенье символа креста.
1911 г.
Жизнь
Как в молодости мир нам кажется прекрасным -
Все струны сердца радостью звучат...
На утренней заре так воздух чист и ясен,
Рассвета первые лучи горят
И согревают все теплом любви и света.
Вот солнцу гимн пернатые поют!
А сердце жаждет дружбы и привета,
Его лишь грезы чистые зовут.
Но вихрем пронеслись те годы молодые,
А юные надежды и мечты
Промчались тоже, вы – виденья золотые...
Где счастье? Радость жизни – где же ты?
К закату быстро солнце яркое нисходит,
Как чудно розовеют облака!
Вечерняя заря все к тишине приводит,
Успокоенье шлет издалека.
Оглянешься назад – толпой воспоминанья
Пережитого окружают вас...
Приблизился к концу тернистый путь страданья,
И в светлый мир духовный близок час.
Как радостно мы встретим там, кого любили,
Тех дорогих, что раньше нас ушли,
И с кем мы на земле так много пережили,
С кем мы так дружно карму нашу жгли.
Последний луч зари сверкнул и догорает.
Встань путник! Смело! Скоро час пробьет
Покоя для души. Но дух не умирает,
Он к жизни вечной всех нас призовет.
1911 г.
Романс
Побудь со мной! Дай успокоить взоры
На светлом образе твоем.
Не нужны разговоры,
Мы тихо посидим вдвоем.
И будет в этом счастье!
Мы редко видимся с тобой,
Как солнышко в ненастье.
Я жду. Побудь со мной!
В моей убогой келье
Бывает тяжело порой,
Внеси туда веселье.
Приди. Побудь со мной!
1915 г.
Мечты на Новый 1917 год
(экспромт)
Мечты всегда прекрасны.
Кто не мечтал? И вот
Мечтаю даже страстно
Всегда идти вперед,
Достигнуть совершенства
И миру все отдать,
Все счастье, все блаженство,
Которые познать,
Возможно, проникая
К духовной глубине,
Где истина святая.
О Боже! Дай же мне...
* * *
Я существую, принадлежу я миру,
Гармонию дерзаю познавать
И высшие законы, чтобы миру
Орфея в сердце снова услыхать.
Все бесконечное и что конечно,
Соединясь, гармонию дают.
Что в существе духовное, то – вечно,
Земное, низкое – все отпадет.
В гармонии заключены две силы:
В конечных элементах видим мы
Добро и зло, любовь и мрак могилы,
Уродство холода и красоту зимы.
Вот, например, морозный вечер, страшно,
Все члены тела дрогнут и знобят...
Но поле снежной чистоты прекрасно!
Огнями звезды на небе блестят,
Снежинки искрятся, брильянтов краше,
Весь воздух ими полон... Красота!
Конечное страдает тело наше,
Но Дух горит, прекрасный как мечта!
Гори огонь! Ты, бесконечно чистый,
Поддерживай гармонию всего.
Дробясь на мириады искр лучистых,
Ты – Множество, но ты же и Одно.
Пусть плачут очи и страдает тело,
Любовью неземной полна душа.
Не унывай! Вперед иди ты смело -
Жизнь впереди страшна и хороша!
Когда душа в страданьях замирает,
То надо верить, что весна придет,
Огонь небесный снова засияет,
На путь служения миру поведет.
Январь, 1917 г.
Орфею
Орфей таинственный, явись!
И к арфе прикоснись,
Чтоб неземные струны зазвучали,
Небесные запели голоса,
Гармонией прониклася душа,
Тревога и сомненья замолчали...
С благоговеньем пред Тобой
Стоим и ждем мы в созерцании,
Склонивши главу в молчании,
Очистив мысли, с чистою душой.
И чувствуется то, святое,
Что лишь бывает в откровенья час...
Оно, как молния, сверкнет в душе у нас,
Сиянье вызвав в сердце неземное...
И вот, горит душа порой,
На подвиг жертвенный стремится,
Чтобы скорей соединиться
С великой правдой – Красотой!
24 апреля 1917 г.
На могиле К.К. Первухина
Вот красная сторожевая башня,
То монастырь Донской, старинный монастырь.
Он был когда то от татар защитой,
Теперь в нем тихие могилы, да кресты.
Его вдова служила панихиду,
Монах серьезно пел, но деньги все же взял.
Зачем ему?......................................................
................................как холодно и ветер,
Но солнца изредка сквозь тучи промелькнет,
И ясный свет окутает кладбище...
Вдова на дерн посыпала крупу -
Пускай певуньи-птички прилетают,
Пусть пощебечут и споют «Ему»,
Пускай «Его» почаще навещают...
Звенят цветы стальные на венках,
Чуть слышно на ветру перекликаясь,
Чтоб не нарушить спящих тишину.
Кой-где лампадок огоньки мелькают.
Для них фонарики устроены в крестах,
А на «Его» кресте уж буквы поистерлись
...................................................................
И я подкрашивала имя «Константин».
И это имя на кресте дубовом
На память вечную о «Нем» стоит
И проходящему безмолвно говорит,
Напоминая об ушедшем человеке
И о художнике, чья память дорога.
Слетайтесь, птицы! Пойте на могиле
О вечности, о дружбе, о любви...
Он всех любил, душа для всех открыта...
И мысль несется в небо за его душой.
В каких неведомых пространствах он витает?
Какую красоту незнаемых миров
Теперь он в мысленном полете созерцает?
Он жив... Жизнь вечная сияет в небесах.
Москва, 7 мая 1917 г.
Карма
Оторвана, оторвана всегда
Ото всего, что дорого и мило,
И от тоски невыносимой иногда
Мечусь..., и удержать себя нет силы.
Тоска доходит до какого-то молчанья,
Как будто уж не хочешь ничего.
И все равно: что радость, что страданье
И, кажется, не любишь никого.
Но нет, сменяет буря тишину,
Прошло – ужасное какое сочетанье,
И снова вихрь в душе я нахожу.
Но почему? За что? Да, понимаю:
То искупление – всегда страдать!
О, Боже! Мысленно тебя я умоляю:
Дай силы мне и волю устоять
На том пути, который предо мною,
Пути Креста, мученья жизни всей,
И удостой предстать перед Тобою
В одежде чистой, и слезу сотри с очей.
................................................................
Судьба дается нам по воле Бога,
Да будет же Твоя Святая Воля!
О, Господи!
Мисхор, июнь 1917 г.
Внучку моему
Дитя мое, мой внучек дорогой,
Как хочется побыть с тобой!
Ведь бабушка скучает без тебя
И мысленно летит к тебе любя,
Хоть и без слов, но хочет приласкать,
А надо – душу за тебя отдать!
Мисхор, июнь 1917 г.
Внучек
(когда ему 1 год)
Пой, мое сердце, ты пой!
Маленький внучек со мной -
Радость для бабушки светлая.
Старость идет незаметная.
Как он серьезно хлопочет.
Милый мой! Все-то он хочет
В ручки свои захватить,
Чтоб уронить и разбить.
Взглядом серьезным и чистым
Сереньких глазок лучистых
Ясно, правдиво глядит,
Он и без слов говорит.
Видит он ласку ответную,
Только ему и заметную,
Чувствует сердца тепло -
И на душе мне светло.
Хочет стоять без опоры.
Что за серьезные взоры...
Ну-ка, попробуй шагать!
И улыбаясь умильно,
Ручки подняв, словно крылья,
Он уж пошел ковылять.
Падает, часто вздыхает,
Если ушибся – рыдает.
Только недолго то горе -
Снова, как челн в тихом море,
Маленький тихо бредет,
Хоть и спешит все вперед.
Крошечный свой кулачок
Бабушке в руку сует;
Как она старая рада, -
Лучшей ей ласки не надо.
Вот он устал и зевает,
Тихо дремать начинает...
Спи, моя деточка, бай,
Сладко дитя почивай.
Долго стою, наблюдаю,
Как мой родной засыпает.
Личико кажется мне
Строго-серьезно во сне.
Спи же, внученочек мой,
Ангел-Хранитель с тобой!
Москва, 1917 г.
* * *
Когда душа желает вновь родиться,
Ужасные страдания несет,
И с каждым годом больше и сильнее.
Ей кажется сначала: «Я ничто.»
Да, в одиночестве борьба напрасна.
Но если с братьями по духу быть,
Тогда и претворить возможно станет
Все зло в добро и в свет всю темноту,
И к Единению всех черт души стремиться.
А там царит молчанья тишина!
И только, как аккорды, гармонично
Молитвенно Литания звучат.
В святилище своем интуитивно
Душа глубокий делает поклон,
Теперь она себя всю посвящает
Усилию: все видеть – как добро,
А это значит, что она исполнит
Великий божеский закон любви,
И станет все светло и лучезарно.
А братья все на празднике любви,
Как дух один, единодушны станут,
Они все заодно. Тот, кто идет,
Литании аккорды наполняют
Неизъяснимой радостью сердца...
Благоуханный свет... – то радость жертвы!
Отказ от личной жизни навсегда.
Она завянет, чтобы дух воскреснул,
Чтобы всего себя с любовью отдавать.
Тот, кто идет, – запомнить это надо,
Крест высшего страдания несет.
Не стало более путей раздельных -
Один пред нами крестный путь Христа!
Декабрь, 1917 г.
* * *
Рожденья праздник труден для души:
В тиши безмолвной перед нею
Таится испытанье муки. В ней,
Как в зеркале, жизнь прошлая открыта.
Но выдержит душа виденья эти,
И настает великое мгновенье -
Рожденья час, как вспышка облаков,
Цветов чудесно розовых и бледных.
И все поймут, что родилась душа,
Потом крещенье в огненном горниле.
Душа готова и должна нести
Крест высшей жизни и расти все больше,
Стараясь следовать пути Христа.
«Расти он должен, муки ж умалятся», -
Так говорил Креститель Иоанн.
Христов единый путь – засов поднимет
И впустит в храм ученика.
Москва, 1917 г.
Начало революции
Не сон ли это? Чудный, светлый сон!
Он наяву свершился: то – свобода!
О, наконец! Как радостно кругом.
Упали цепи русского народа,
Их больше нет, их бросили во прах.
Душа невольно к небу посылает
Свою молитву в радужных цветах
И в братстве всех людей объединяет.
Да! Высшие нам силы помогли.
Небесной арфы струны прозвучали,
И все почувствовали и пошли
Под знамя равенства и братства встали.
Свободные, мы действовать должны
И твердо, смело исполнять готовы
Священный долг родной своей страны.
Свобода-Правда, светлой мысли сила,
Она была поэтов всех мечта,
И мысль любви великое свершила.
Пойдем, где правда, свет и красота.
1917 г.
* * *
Иллюзия – засов тяжелый врат,
Одно лишь преходящее сознанье,
Которое разъединяет всех.
Необходима вера в Воскресенье,
В то чудо, что свершается весной,
В те вечные законы возвращенья
Незримой жизни каждый новый год.
Молитвам посвящен весь этот месяц:
И на заре, и в полдень, и в полночь.
О, если бы попасть на праздник Света!,
Где неземной любви горят лучи,
Кругом, как лилии, они блистают,
Их чудное сиянье греет всех.
Когда до белизны проник,
Коснулся этого сиянья,
Знай – взошел ты, ученик,
На первую ступень познанья,
До Братства Белого достал.
Но прежде, чем участвовать в обряде
И к Братству присоединенным быть,
Необходимы качества и свойства,
Чтоб в духе просветления достичь
И деятельно в мире подвизаться.
Как важно быть сознательным тогда!
«Где двое или трое в Мое Имя -
Там посреди них Я», – сказал Христос.
Он путь, и истину, и жизнь укажет,
Но твердо на ступени надо стать
И много прежде испытать рождений,
Страданья очищений перенесть,
Чтобы увидеть Лик Его священный,
Чтобы в число таких «двух-трех» попасть.
Январь 1918 г.
* * *
Светлая Пасха наступает,
Эфирный храм сияет весь в огнях.
Учитель здесь, он помогает
Готовому в чертог войти опять,
Где на стенах сверкают пламенами
Все правила из «Света на Пути».
«Свет на Пути» – от века и до века
Призывный ключ для духа человека.
Святая Пасха – чудо Воскресенья -
Дает урок ученику: читать
Те письмена духовным разуменьем
И в мир потом передавать.
Полезно в правила вникать:
Они дают ученику тому,
Кто хочет выше на ступени стать,
Идею направления уму.
«Свет на Пути» от века и до века -
Призывный ключ для духа человека.
И все и все идет вперед,
А честолюбие дает
Все силы к напряжению природы.
Нельзя на ученичество вступать
Без честолюбия; оно ведет народы,
Но все возможно претворить.
Раз цель достигнута, оно
Бросает как бы семени зерно.
Уверенность в себе – ступень вторая.
Решение принять не для себя
Стремится ученик, но всем на благо.
Тут им невидимо руководит
Свет Логоса, живущий в нем незримо,
И действует, как воин, ученик,
Устойчив он и тверд, победоносен
Свободно наивысшее избрал.
Покорности – ужасно испытанье,
Два выбора: смирись или восстань.
События – в руках у высшей власти.
Освобождения нельзя просить,
Сознательно повиноваться надо.
Авраам покорно в жертву сына отдавал,
Готовый с верой перенесть утрату.
И надо отрешиться от себя – мистическое это назначенье.
Когда исследованы тайны всей Земли,
Проникнуты мистерии Вселенной,
Тогда к страданью приготовлен ученик,
Чтоб человечество спасти, – оно необходимо.
Покорным ставши, можно всем помочь,
Не отравляя помощь болью возмущенья.
Он знает: все проходит, вечен – только Дух.
* * *
Май месяц – это время превращенья,
Преображенья сердца своего,
Когда свою природу претворяют,
Чтоб Богу всеми силами служить.
И ради этого в горниле жизни
Горит в огне страданья ученик.
Завесы разделяют степени сознанья,
Но через них возможен переход
При помощи Учителя; дает он
Способность прочитать «Свет на Пути»
И утвердиться также в состоянии,
Что ясновиденьем без сна зовется.
Священная весна! Живая сила жизни
На землю изливается, и ею до конца
Вся изживется в опыте духовном.
.......................................................
Экстаз воскресшим духом достижим,
То состояние прозрения, в котором
Он неуклонно шествует вперед,
Чтоб в следующем месяце рожденья
Подняться, восходя на высшую ступень.
* * *
Часовня Деятельности для всех открыта,
Но, чтоб в нее войти, как много надо сил!
Здесь для Учителя важней всего работа,
Что в мире выполнить обязан ученик.
Но кто вошел – тому уже готово место,
Он может встретить друга около себя,
Прошедшего мистические воды,
Давно покинувшего этот мир земной.
Во время Пасхи двери широко открыты,
И виден в глубине весь в лилиях алтарь.
...................................................................
Далеко внутрь Чертога обученья.
Но могут души плачущие проходить.
Они в Часовне Скорби остаются,
Им горе тайны Храма видеть не дает.
..............................................................
Лежит в Часовне Света замкнутая книга,
На аналое высится она одна,
Мистические в ней учеников обеты,
Они свои подписывают имена,
И если сила их не охладеет,
Они в Часовню Деятельности идут,
Где место за столом свое находят
........................................................
Их чаша горечи здесь ждет, и пьют ее
В день Светлого Христова Воскресенья.
Спаситель сам со всеми за столом.
Кругом Чертога центры поклоненья,
Но человеку доступа в них нет,
Небесные там силы пребывают,
Влияющие на судьбу и жизнь людей.
.............................................................
Туда приходит Смерть пред алтарем склониться.
И сам духовный образ Господа-Христа
В день Воскресенья всех благословляет.
Есть для духовного страданья центр огня,
Огонь сжигает в формах, что не нужно...
И чистое страданье духа не пройдет,
Пока, что может разрушаться, – не сгорает.
Сгоранья ищет добровольно ученик.
Но помни, что спешить в Пути Великом
Опасно. Так и расти, не как растет цветок!
Здесь ученик, в борьбе с своей природой,
В себе самом алхимию творит,
И, превращая в силу свои чувства,
К великой цели силу ту употребит.
Высокое должно быть пробужденье
И бескорыстно действие его,
Жизнь станет – Мыслью Возрожденья,
В очищенной молитве воспарит душа.
Весь жизни смысл – то духа пробужденье.
Оно возможно, если сердцем жить!
Великий праздник Воскресенья -
экстаз в году, для духа просветленье
В эфирных и незримых облаках
Храм Мудрости воздвигнут незаметно.
Мистерия Любви там в небесах -
Свершается, где дивный мир иной.
Доступен храм тому лишь, Кто Идет,
Чей дух не дрогнет ослепленный
И снова в темноту не повернет.
Но кто идет освобожденный,
Свободный от отпавших внешних чувств?
И вот, когда откроются глаза
На лучезарность Красоты и Света, -
Какая радость для ученика
Вступить на праздник Воскресенья!
Любовью неземною все согрето.
Он видит, что кругом него друзья,
Их узнает в величии и силе,
Что все они – небесная семья,
И чувствует, что этот храм отныне
Стал для него, как будто отчий дом.
Но ранее духовная природа,
Преобразивши смерть в иную жизнь,
Войдет в горнило испытаний
И существо свое все претворит.
Не будет горя, зла, страданий,
И в мире только лишь добро царит.
Вот испытание огнем для духа:
Когда он чрез материю пройдет,
Соединившись с нею, уничтожит
Ненужное, и претворит, сожжет
Всю внутреннюю сущность испытаний.
Старайся воспринять, о, ученик!
То верный правый путь страданий, –
Иначе в высший мир ты б не проник.
Великий праздник Воскресенья -
Экстаз в году и духа просветленье.
То чудо Воскресенья – в глубине
Физической природы человека,
Где дух встает, скрывавшийся во тьме;
Он восстает от века и до века.
И радость дивная – то радость жизни новой,
Ведь просветления достаточно для всех,
Для мира для всего. Так будь готовым
Ты в духе таинство любви познать,
Чтобы себя служению отдать.
Благовещенье
Дается миру весть благая...
Кто взор открыл невидимых очей
И сердцем внутренне внимает,
Тот сокровенное услышит в ней.
При Храме Дева чистая молилась.
С благоговеньем духа воспринять
Свободная душа ее стремилась,
И снизошла к ней Божья благодать.
Архангел светлый прилетает,
Благую весть от Господа несет!
Зачатье непорочное вещает,
Всевышнего к ней сила -
Великий Божий Сын, – вот Божье слово.
Казалось Деве: Это чудный сон!
На путь служения она готова.
И так сказала, преклонив главу:
«Да будет так, по слову Твоему!
Свершилось на Земле рожденье.
Христос-Спаситель в мире жил
И с благостью Его творенье
Он жертвою своею искупил.
Благая весть готовит к Воскресенью
В невидимых и видимых мирах,
И с ним зажжется духа просветленье
В светящихся любовью сердцах.
Москва, 1918 г.
С.В. Урусовой
Чудная музыка, слышите? Тише...
Звуки поют..., и душа всколыхнулась,
Вихрем несется все выше и выше...
Правда, Гармония в ней встрепенулась.
Сердце пылает священным огнем.
Мир так прекрасен... – весь в Боге одном.
Творческий звук – воля Бога в творении,
Внемлет душа и поет в умилении.
И Бого-Мудрость в числе проявилась :
Небо мирами, огнями покрылось;
Звезды, планеты – небесные очи
Смотрят на Землю в тиши темной ночи;
Мыслей высоких сверкают лучи.
Слушай же, сердце! И тихо молчи!
Божья Благость во свете себя излучает;
Все, что живет, в разных красках мерцает.
Сердце, сияй же священным огнем!
Истинный свет – только в Боге одном!
1918 г.
Горы
Могучие громады гор,
Все к небу поднимаясь,
Величием чаруют взор
И, братски обнимаясь,
В глубокой думе все стоят,
Как будто тихо дремлют,
Сомкнувшись стройно тесно в ряд
И молча Богу внемлют.
В груди седых камней и скал
Таится мир чудесный
Сокровищ дивных. Кто бы знал,
Что звездный свод небесный
Весь отразится в глубине
Таинственной громады,
Что там рождаются в огне
Алмазов мириады?
Нет холода в горах. Смотри,
Там вечный пламень дышит, -
То сердце горное внутри.
Внемли же – и услышишь!
Крым, февраль 1919 г.
Артисту Орленеву
В холодный скучный город наш
С волненьем Вас мы поджидали
Словами то не передать,
Что Вы игрой своей нам дали
Из жизни русской, нам родной!
Артист наш, всем нам дорогой,
Вы были дивно хороши!
Спасибо Вам, от всей души.
Над. Ал. Смирновой
Я тихую Вам песнь пою...
В ней мало слов, но много чувства.
Свое Вам сердце отдаю, -
Мы с Вами на пути Искусства.
И хорошо, когда вперед
Пойдем друзьями к лучезарным,
А Свет его нас поведет.
Мечты об этом так отрадны!
17 сентября 1924 г.
Мамочке (На 3 августа 1925 г.)
С сердечной радостью пою
Я песню тихую мою:
Сегодня Мамочки рожденье,
Ей минуло уж восемьдесят пять!
Как хочется, родная, Вас обнять,
Как можно больше счастья пожелать
И преклониться в умилении.
Всю жизнь семье Вы отдавали,
Со всеми Вы делили боли и печали
Безропотно и стойко крест несли,
И смело путь тернистый Вы прошли.
Все Вас любили, уважали.
Откуда черпали Вы столько сил,
Чтобы страдать не уставая,
Свою любовь всем отдавая?
Для нас Вы, мамочка, святая:
Вы жили, как Спаситель нас учил.
Вот почему и пою
Вам песню тихую мою.
Внуку моему Коле
То был для нас тяжелый год
Безденежья и притеснения,
Но Бог послал нам утешение:
Малышка родился. И вот
Теперь он будет – радость наша...
Расти счастливым Николаша!
Все рады нянчиться с тобой,
И приласкать тебя все рады,
Ты для семьи – одна отрада,
Нам послан доброю судьбой.
Благословляю я тебя:
Будь счастлив, милое дитя, -
Так бабушка твоя желает,
Заочно к сердцу прижимает.
Здравствуй, милый Николаша!
Вот теперь ты – радость наша.
Смейся и не плачь, смотри,
С братом Лёкой говори,
Он тебя всегда поймет,
Песенку тебе споет.
Будь же счастлив, радость наша,
Милый внучек Николаша!
Август 1925 г.
Мистерии
Пускай иллюзия! Но, думается мне, -
Сейчас начало будущих мистерий.
Нет пепла в сердце, все оно в огне,
В нем музыка и красота видений.
Тоска и ужас жизни тают,
Как тени ночи отступают
Пред светом утренней зари...
Не отступай и ты, иди!
Мистерии пред нами впереди!
Когда всем существом воспрянуть хочешь ты,
Забыть и побороть свое страданье,
Чтоб мысли все слились в одном желании
Дать миру свет любви..., то ни одни мечты.
Нет! Посмотри: вон там сверкают
На небе звезды, освещают
Нам путь, – то музыка души.
Не отступай, вперед иди!
Мистерии пред нами впереди!
Смерть
Из пламени молчания исходит
Твой лик священный, Смерть,
Там, где извечные огни.
И ты сама – великий Пламень,
Сознательная любящая сила,
Ты зачаровываешь мир.
Приходишь ты на благо человеку,
Помочь ему оковы разорвать...
О! Верный и могучий друг!
Но тайну ты в себе скрываешь.
Кто знающий дерзнет, тот вопрошает,
И ты ему даешь ответ.
Когда придешь, благословение
Несешь, а не сознанья скорбь.
Ты близкий и могучий друг.
Нам Бог дарует много жизней,
Мы свято их должны хранить,
Чтоб все земное пережить.
Но и во всех тех долгих жизнях,
Высокие стремленья нами
Должны руководить всегда.
В священной чистой жизни духа
Всего важнее направление.
Итак, вперед! Смелее в путь!
Над нами щит благословенья;
Она нам помогает, Смерть,
Там, где извечные огни.
Д.С. Недович. Научные труды.
(Из личного дела преподавателя истории Училища живописи, ваяния и зодчества. РГАЛИ, Ф. 1364 Ширвинского, оп. 3, ед. хр. 675, л. 1, 2)
1. Художественная проблема эллинской пластики (доклад). 1917 г.
2. Отчет о работе ГАХН за 1924-25 гг.
3. Теоретические основы атрибуции скульптуры (доклад). 1925 г.
4. О контр-рельефе. Тезисы доклада. 1925 г.
5. Рококо и ампир (к диалектике стиля). Тезисы доклада. 1926 г.
6. К докладу об искусстве и науке. Тезисы доклада. 1927 г.
7. Трагикомедия художественной критики. Тезисы доклада. 1927 г.
8. О египетском стиле. Тезисы доклада. 1928 г.
9. Живописность в скульптуре. Тезисы доклада. 1928 г.
10. Демонизм и Врубель. Тезисы доклада. 1928 г.
11. О стиле. Тезисы доклада. 1928 г.
12. Стиль и стилизация в искусстве Михаила Соколова. Тезисы доклада. 1929 г.
13. К критике урбанизма в толковании А.К. Топоркова. Тезисы доклада. 1929 г.
14. Прометей. (Перевод с немецкого И.-В. Гёте). 1930 г.
15. Античная архитектура. (Стенограмма цикла лекций). 1936 г.
16. Поликлет (монография). М.: Изд-во «Искусство», 1939 г.
17. Фауст. (Перевод с немецкого И.-В. Гёте). 1939 г.
18. Ширвинский Сергей Васильевич. Отзыв о переводе трагедии. 1940 г.
Дмитрий Саввич Недович. Стихи.
(Из семейного архива Н.Д. Недовича)
Гимн Тефии (перевод)
Тефия светлоокая, Океана супруга,
В синем покрове. Волнистая, легкая, ты, владыка,
Землю вокруг ударяешь дыханьями влажного ветра,
Волны сильные ты сокрушаешь о берег скалистый,
Грудью нежно-бегущего водоворота смиряешь;
Влажное лоно, краса кораблей, звериная мати,
Но и Киприды мать, и облаков темных родитель,
Все ключи обильные обручаешь потоком.
Внемли, благая, почтенная, мне – помоги благосклонно,
Ветер судам пошли попутный прямо бегущим.
1932 г.
Гимн Семеле (перевод)
Всех царицу, Кадма дочь, призываю – Семелу,
Дивнокудрую, видом прекрасную, с полною грудью,
Мать Диониса, несущего фирс, несущего радость;
Честь тебе, наряду с Парсефоной славной, даруют
Люди смертные, празднуя сроки по третьей године;
Зрелые розы Бакховы чтя, тебе посвящают
Трапезу благочестивую. Паче же – тайны святые.
Ныне, богиня, молю, владыка, Кадма юница,
Вечно завомая, даруй Мистам ласкову помощь!
1932 г.
* * *
В своем поношенном костюме
С своей изношенной душой
Я путь направил на Батуми,
Взяв теплоходик небольшой.
Я одинок, но путь мой светел,
В себе самом найду устой.
Зелены мыс меня приветил
Неповторимой красотой.
На поплавке-кафе, пломбир
Имеретинским запивая,
Воспринимаю внешний мир,
Иронизирую едва я.
Когда швырнет тебя волна,
Ты – не «венец творенья» даже -
Твоя культура не нужна
На этом океанском пляже.
Совсем не мир лежит во зле,
А человек пришел не прошен.
«Мы только плесень на земле», -
Сказал Максимилиан Волошин.
Жизнь проходит, словно дым,
Счастье только мимоходом,
Но любовь – чудесный дар;
Если любишь – ты не стар!
Батуми, 1938 г.
Зубровка
В заповедном Беловежье,
Где так густы дерева,
Попадается все реже
Ароматная трава.
Зубры буйные сжевали
Травку бледную, как рожь.
И теперь уже едва ли
В пуще ты ее найдешь.
Зубры вымерли бесследно.
Беловежской пущи нет,
Но пахучей травки бледной
Жив неизгладимый след.
Мы, как зубры, нюхом пылки,
Но на свой, особый, лад
И из водочной бутылки
Пьем зубровый аромат.
1938 г.
Забота (перевод: Гёте «Фауст»)
Стань однажды мне покорным, -
Белый свет предстанет черным,
Вечный сумрак лишь нахлынет,
Ни восхода, ни зари нет.
Чувства внешние здоровы,
Но во мраке все основы.
1939 г.
* * *
Я не верю жизненным узорам
На своем извилистом пути;
Нужно быть хорошим режиссером,
Чтобы жизнь, как пьесу, провести.
Если есть природные таланты,
То не трудно роль свою сыграть:
Вышел – и на надлежащий план ты
Можешь все способности собрать.
Я же мизансценой не владею,
Эта постановка – не моя...
Нет, не воплотят мою идею
Чуждые и грязные края.
Ташкент, 9 марта 1942 г.
Пятьдесят три года...
Знойная погода.
Я с жарой не спорю,
Но томлюсь по морю.
Вот бы – во Флориду,
Слушать Нереиду
В волнах океана,
Где дрожит лиана
От морского гула...
Прочь от саксаула!
Этакое горе, что не видно моря.
Ташкент, 12 июня 1943 г.
* * *
Нынче первое ноября,
Целый день я шатаюсь зря,
Опираясь на ручку палки...
Что такое? Лежат фиалки
И букет разноцветных роз!
Не весна ли – встает вопрос:
Солнце греет и светит ярко,
В пиджаке мнет немного жарко,
Прямо к сердцу идет тепло
И рассеивает зло.
Забывая недомоганья,
Приношу Аполлону дань я, –
И жалею, что недосуг
Оценить благодатный юг.
Ташкент, 1942 г.
Памяти Н.Н.Н.
Грешно мне, что мы с тобой друг друга
Как-то не умели понимать.
Ты была примерная подруга,
Преданная жертвенная мать.
Ташкент, 4 ноября 1942 г.
Сонет памяти Н.Н.Н.
Душа всегда таится в темноте;
Когда бы вы понять ее хотели, -
Вы свойства ей припишете не те,
Которые душа скрывает в теле.
Эмоции в душевной полноте,
Казалось бы, дошли, да только те ли?
Общенье потерялось в чистоте :
Слова звучат, а мысли улетели.
Где чуткость интуиции нужна,
Преступно невнимание простое.
Небрежность же – тяжелая вина:
Душе вредит сомнение такое, -
И, может быть, ответствует она
Застылостью смертельного покоя.
Ташкент, 6-8 ноября 1942 г.
* * *
Десять месяцев в Ташкенте!
Их куда хотите деньте,
Уж нигде не будет хуже,
Чем в такой вонючей луже.
Здесь радушие такое,
Что забудешь о покое,
И, как белки в колесе,
С ног сбиваемся мы все.
А когда не носят ноги.
Наши дни совсем убоги:
Кормят впроголодь, а свет
То дают, а то и нет.
Пообедав, остается
Вблизь уборного колодца
В темноте, с пустым желудком,
Предаваться легким шуткам.
Ташкент, 12 ноября 1942 г.
* * *
Вне Москвы мы целый год,
Год лишений и невзгод
Провели мы с Николаем,
И хотя собачьим лаем
Можно взять на этот рок, -
Мы используем урок.
Заготовим завтрак, ужин
(Он бывает очень нужен),
Хлеб получен, сварен маш*
(Лишь кунжутным маслом смажь),
Все поймавши на талоны
Починили панталоны.
Вот приклеена башка
У монгольского божка.**
Конспектируется книга
Про монгольское же иго...
Так использует Ташкент
И профессор, и студент.
Ташкент, 2 декабря 1942 г.
*Маш – чечевица,
** божок – деревянная статуэтка, подаренная Е.Ю. Недович
* * *
Как азиатский быт ни жалок,
Но нынче, в первый день тепла.
Я увидел пучок фиалок -
И ностальгия отлегла.
Суббота масленой недели:
Мне масло выдали, икру,
Поел блинов я (в самом деле),
И ум возобновил игру:
Не ликвидирована шуба,
Продам белье и разный вздор,
(Уж продан молоток-топор), -
Теперь торгует тетя Люба*
В комиссионном, где фарфор.
Башмак починен; стирке – финиш;
В пайке пшено и чай, и рис...
Хоть ты судьбы своей не минешь,
Но будь активным и борись!
Ташкент, 6 февраля 1943 г.
*Тетя Люба – Любовь Юльевна Зубова-Моор (?)
Сон в ночь призыва сына Николая
Жизнь протекает, струи журчат...
В пенный поток, куда я не сунусь, -
Всюду волнится, как водопад,
Каллироэ-Эннеакрунос.*
Возобновляются вечные ткани
В плеске воды, в переменной струе
Ласково длящихся перетеканий
Каллироэ-Эннеакрунос.*
Ташкент, 2 марта 1943 г.
*Античный водопровод Афин. «Прекрасно струящаяся» речушка [вливается] в девяти источниковый резервуар, струи которого, собираемые женщинами, изображались на античных вазах.
Сонет
Легче будет жить на свете,
Если вырастишь сынов.
