Сижу за столом. Пишу. Дома я одна. Тишина. И вдруг из другой комнаты доносится: "Молодец, Гришечка! Умница! Ведешь себя хорошо. Зайчик ты мой серенький! Дай я тебя поцелую". Это взялся нахваливать сам себя Гриша, жако. Кладу ручку, слушаю. А Гриша обсуждает уже другую тему: "Ты почему не кушаешь? Кушай кукурузу, апельсин. А морковку кто будет кушать? Все скушал? Молодец!"
Этот попугай попал ко мне тяжело больным, а поправился - свободного времени не было, и не учила я его говорить. Так он и жил. И вот однажды я услышала: "Ян, ты почему не сделал уроки?" Я не поверила своим ушам. Но попугай повторил все снова. Придя в себя от удивления, я сказала ему: "Где же ты, Гриш, был раньше? Теперь каникулы, никаких уроков не задают, и Ян уехал на дачу".
День ото дня Гриша говорил все больше, говорил сразу целыми предложениями, точно моим голосом, передавая абсолютно все интонации. А свистеть красиво и мелодично перестал.
Я привыкла к разговорам Гриши. Привыкла, да не совсем. Иногда слушаю его, словно впервые. Но всегда поражает меня другая птица. Каждый раз, когда ставлю на проигрыватель пластинку, не могу сдержать улыбку. Неимоверно тоненький голосок выводит: "Воть какие птички, воть, воть, воть какие птички-и, миииленысие птички, птички-ии-и, Пинчи, Пинчи, Пинчи". Рассказ о птичках прекращается. Звучит канареечная трель и опять: "Вот какие птиичкии..." Это говорит канарейка, точнее кенар, по имени Пинчи, который выучился повторять фразы своей хозяйки.
Повторять слова могут не только канарейки и попугаи. Серые мухоловки, скворцы, майны, вороны, вороны, сороки, галки, грачи - больше сорока видов птиц говорят человеческим голосом. А воробей насвистывает песенку "Чижик-пыжик, где ты был?". Таким образом все эти птицы, оказавшиеся в неволе, общаются с человеком. Однако на воле они, общаясь со своими соплеменниками, пользуются присущими каждому виду звуками - криками и песнями.
Общение - одно из неотъемлемых свойств и насущная потребность всего живого. Никто не может жить без общения, без обмена информацией.
Среди многочисленных систем передачи информации, существующих в мире животных, ни одна не вызывала столько разноречивых мнений, сколько система, основанная на звуках-знаках. Люди ведь тоже пользуются звуками. Но можно ли назвать общение с помощью звуков у животных языком? У современных лингвистов ответ вполне определенный. Они считают, что язык - это знаковая система, которая состоит из знаков одного рода. Отсюда - звуковой язык, языки жестов, запахов и т.д.
Говоря друг с другом, люди не употребляют слишком много слов. Однако запас их у одного человека может быть огромным. В "Божественной комедии" Алигьери Данте 5860 различных слов, в "Улиссе" Джеймса Джойса - почти 30 000 разных слов. Все, что написано Александром Сергеевичем Пушкиным, - это около 600 000 слов, из них 21 200 - различные.
А велики ли словари животных? Чтобы сообщить друг другу необходимое, прудовым лягушкам хватает шести криков. Ровно столько же криков у их родственников - обыкновенных чесночниц. Однако надо учитывать: один звуковой сигнал какого-нибудь животного в переводе на наш язык - одно, два, а то и три предложения.
Словари птиц различны. Песня канареечного вьюрка с Канарских островов - родоначальника комнатных канареек - беднее, чем у домашних собратьев, и не такая звучная. Но кроме песни в его словарь входят еще восемнадцать криков.
Щегол немного опередил вьюрка - на один крик больше, а песни у него три.
Полный словарь чижа - двадцать девять звуковых сигналов, у коноплянки их сорок два. Синицы оставляют позади себя коноплянок - у них девяносто сигналов. Но синицам, в свою очередь, не угнаться за грачами. У грачей сто двадцать сигналов. Однако первое место, во всяком случае пока, среди диких птиц занимают серые вороны - триста с лишним криков.
У птиц, особенно у некоторых попугаев, живущих в неволе и выучивающих чуждые им звуки, словари тоже достаточно объемистые. Но если клинохвостый попугай монах, или калига, говорит всего-навсего несколько слов, то словарь наиболее способных ар, амазонов и какаду - примерно сто слов. А самые популярные у любителей птиц всех частей света волнистые попугайчики при усиленных занятиях с ними могут говорить даже больше шестисот слов.
Однако точность имитации всех этих попугаев, и в частности волнистых попугайчиков, оставляет желать лучшего. Непревзойденными же имитаторами признаны жако, и эти птицы могут говорить пятьсот слов.
Домашние млекопитающие не меньше птиц любят поговорить.
Собаки, как и многие животные, пользуются несколькими языками, однако при общении с человеком они предпочитают язык звуков. Но используют они только часть сигналов ближайших сородичей - волков, и эти сигналы не предназначены для передачи на большие расстояния.
Кошки, мурлыкающие на коленях у своих хозяев, тоже более разговорчивы, чем их родственники, живущие на воле.
Однако звуковые сигналы домашних млекопитающих гораздо проще, чем диких. А словари у большинства домашних и диких млекопитающих значительно тоньше, чем у птиц с развитой психикой.
На свете существует немало птиц, которые, появившись на свет, не знают, как петь положенную их виду песню. Все воробьиные птицы, песни которых сложны, учатся петь у своих родителей или у других взрослых птиц. При рождении они имеют о песне только общие представления.
Птицы не относятся безразлично к звукам, которые часто слышат. Они копируют и звуки соседей - птиц других видов, - слова из чужого языка. Однако используют они их именно в той ситуации, в какой и нужно, и имитируют эти крики настолько точно, что их понимают и птицы, из языка которых они взяты.
А такие птицы с высокоразвитым интеллектом, как коноплянки, синицы и врановые, которые живут в самых разных условиях, в том числе в ландшафтах, созданных и измененных человеком, очутившись в особых ситуациях, в которых никогда раньше не оказывались, изобретают новые крики, а старые снабжают дополнительным значением или изменяют их основной смысл.
Попав в неволю, птица лишается многого, в том числе общения с себе подобными. И, слыша речь человека, она начинает имитировать слова.
Всем известен диалог:
- Попка дурак.
- Сам дурак.
Хотя этот диалог из анекдота, он вполне реален. Слова, с которыми человек обращается к птице, приобретают абстрактное значение. Не говоря уже о том, что птица прекрасно понимает их смысл.
Если мой попугай приходит на кухню и хочет есть, он может сообщить об этом по-разному. Сначала, стоя под столом, он говорит: "На". Видимо, давая ему пищу, я не раз это говорила, между прочим, маленькие дети тоже говорят "на", а не "дай". Но я не реагирую на просьбу, я занята, тогда Гриша может повторить "на", а потом скажет: "Вкусно?" Если и после этого он ничего не получит, то скажет: "Кушать хочешь?" - или: "Все скушал?" Жако доступны сложные ассоциации.
Брат оставил мне свою собаку, как вскоре выяснилось, больную. Звали пса Кузькой. Сначала он чувствовал себя еще сносно. И если я шла к Грише, пес обязательно сопровождал меня. Но вот ему стало совсем плохо, он не поднимался со своего места. Пришлось делать ему уколы.
В тот вечер мы смотрели телевизор. Дверь в комнату, где он стоит и где живет Гриша, была открыта. И вдруг появился Кузька: дело, значит, пошло на поправку. Гриша увидел собаку и сказал: "Кузька приехал". Я удивилась, но промолчала. И тогда Гриша, обратившись к мужу по имени, сообщил уже конкретно ему: "Кузька приехал".
После недолгих размышлений я поняла, как возникло это предложение. Когда Гриша начинал звать моего сына, а его не было дома, я говорила, что сын уехал. А раздавался звонок в квартире, я говорила, что сын приехал. И действительно он входил. Вот и получилось: исчезла собака, не приходила в комнату - уехала она, а появилась через несколько дней - приехала.
Гриша нашел неплохое занятие для развития своего интеллекта: он переделывает известные ему предложения, вставляет в них другие слова или придумывает сам новые предложения, слова и имена: "Муха ведет себя плохо"; "Уходи отсюда, Бушка-ворун" (от слова "вор", Бушка - имя бурундука, который часто забирался в вольеру Гриши и воровал у него еду). Дав новой собаке Розе имя Воза и объяснив, почему он ее так назвал, Гриша уже седьмой год называет ее Возой или обращается к ней с укороченным "Роз", но ни разу он не сказал "Роза".
Для сравнения: волнистый попугайчик, который произносил больше шестисот слов, тоже образовывал новые слова, грамматически правильные, но бессмысленные, такими же были и его фразы. Жако, как и врановые, различают геометрическую форму предметов, причем попугай точно определяет, что видит, говоря: "Круг красный", "треугольник зеленый".
Птицы могут использовать слова и при общении друг с другом. Ворону, которого звали Вотаном, прежде чем дать еду, говорили: "Иди сюда". Наступил момент, когда ворон стал ухаживать за самкой. Чтобы подозвать ее к лакомству, Вотан должен был издать предназначенный для такой ситуации крик "гро". А вместо него ворон сказал самке: "Иди сюда".
Другой ворон мог говорить: "Иди сюда, Дора, иди", - и свистеть. Самка Дора, пока сидела с самцом, никаких слов не произносила. Но едва ворон вылетал из клетки, она начинала кричать: "Иди сюда". Ворон в ответ свистел и говорил: "Иди сюда, Дора". А когда ворон возвращался в клетку, самка переставала его звать. Собаки и кошки также прекрасно понимают смысл слов, а не улавливают интонацию, как об этом без конца твердят, судя по всему, те, кому особенно неприятно думать, что у них есть что-либо общее с животными. Что касается кошек, все же считаю необходимым привести пример.
Кошки жили в лаборатории, и в выходные дни один из сотрудников приходил их кормить. Когда он говорил: "Сейчас я буду кормить этих кошек", - они бежали к нему. Но стоило ему сказать: "Не буду я кормить сегодня этих кошек", - они начинали кричать. Собак можно научить произносить простые слова типа "мама". Обыкновенный тюлень, которого звали Гувером, жил в океанариуме один. Сказав однажды свое имя, он стал быстро пополнять запас слов, начал говорить короткие фразы. "Хэллоу! Привет!", "Как дела?", "Иди сюда!", "Эй!" - довольно чисто произносит тюлень по-английски и смеется, как человек.
Смех человека, простые фразы, восклицания - все это может воспроизвести и афалина.
В начале XX века с большим трудом удалось научить говорить два слова орангутана и четыре - шимпанзе: гортань человекообразных обезьян не приспособлена для произнесения звуков человеческой речи. Однако эти обезьяны достаточно легко усваивают амслен - язык жестов, с помощью которого общаются глухонемые США. В результате удалось выяснить, что шимпанзе и гориллы имеют представление о будущем и прошедшем времени. Им доступны такие абстрактные понятия, как скука и воображение. Они умеют ругаться. Горилла, рассердившись на женщину-экспериментатора, сказала ей: "Ты плохая грязная уборная". А шимпанзе потребовал у разозлившего его служителя воду так: "Грязный Джек, дай пить".
Человекообразные обезьяны могут и врать. В один из дней гориллу застали за запретным занятием: она жевала красный мелок, предназначенный для рисования. Ее стали ругать, но она ответила жестами: "Я не ем, я играю женщину с губной помадой".
Чарлз Дарвин оказался великим провидцем. В своей книге "Происхождение человека и половой отбор", вышедшей в 1871 году, он цитирует одного своего современника, с мнением которого согласен. Человек - "не единственное животное, которое пользуется языком для выражения того, что происходит в его уме, и которое способно более или менее понимать мысли, выраженные другими". И пишет далее: "Человека отличает от низших животных не то, что он способен различать членораздельные звуки, ибо собаки, как известно всем, понимают многие слова и предложения... Человек отличается от низших животных только тем, что обладает бесконечно большей способностью ассоциировать в своем уме самые разнообразные звуки и представления; этим он обязан, конечно, высокому развитию своих умственных способностей".
Современные ученые пришли к аналогичному выводу: "Многие очевидные различия между человеком и животными заключаются в степени, а не в виде этих различий".