Приведем пример реализации этих положений закона.
В 1994 году из фондов Российского государственного исторического архива (РГИА) в Санкт-Петербурге было совершено крупное хищение документов, представляющих значительную историческую и научную ценность. В частности, речь идет о подлинных указах российских императоров (от Петра I до Николая II) и других материалах, содержащих исключительно важные свидетельства по вопросам внутренней и внешней политики, культурной и экономической жизни России.
Часть похищенных ценностей была найдена в России, а другая часть обнаружена берлинской полицией после обращения к ней занимающейся торговлей рукописями фирмы "Й.А. Штаргардт", в распоряжение которой для последующей продажи на аукционах попали эти ценнейшие материалы
На основании специальной экспертизы, проведенной в Берлине в мае 1999 года Министерству культуры Российской Федерации удалось убедительно доказать безусловную принадлежность "царских указов" России, а также факт их незаконного вывоза с территории Российской Федерации
Ценности были возвращены в Россию. В данном случае судебного рассмотрения не потребовалось.
Согласно Закону о вывозе и ввозе культурных ценностей от 15 апреля 1993 г., установлены категории культурных ценностей, не подлежащие вывозу из Российской Федерации. Вывоз культурных ценностей, не отнесенных к этим категориям, должен осуществляться в соответствии с решением о возможности их вывоза, принимаемым компетентным государственным органом. Культурные ценности, заявленные к вывозу, подлежат обязательной экспертизе. При принятии решения о возможности вывоза культурных ценностей выдается свидетельство на право их вывоза. Предусмотрены условия временного вывоза и временного ввоза культурных ценностей. Таким образом, закон установил ряд ограничений для собственников культурных ценностей.
Как уже отмечалось выше (гл. 2), в 1995 году была принята Конвенция УНИДРУА по похищенным или незаконно вывезенным культурным ценностям (Россия подписала Конвенцию, но она еще не вступила для нее в силу). Целями Конвенции являются, в частности, защита культурного достояния и культурных обменов, содействие эффективной борьбе с незаконной перевозкой и торговлей культурными ценностями. Под культурными ценностями в Конвенции понимаются ценности, которые, с точки зрения религиозной или светской, обладают важностью для археологии, предыстории (антропологии), истории, литературы, искусства или науки и которые принадлежат к одной из категорий, перечисленных в приложении к Конвенции.
Конвенция предусматривает обязанность владельца похищенной культурной ценности вернуть (реституциировать) ее. Любая просьба о реституции должна быть внесена в трехлетний срок, считая с момента, когда истцу стало известно о месте, где находится культурная ценность, и о принадлежности ее владельцу, и во всех случаях, в пятилетний срок, считая с момента похищения. Однако реституция культурной ценности, являющейся неотъемлемой частью определенного памятника или археологического заповедника (ландшафта) либо частью общественной коллекции, не подлежит никаким срокам давности, кроме трехлетнего срока, считая с момента, когда истцу стало известно о месте, где находится культурная ценность, и о принадлежности ее владельцу (ст. 3). Владелец культурной ценности, который приобрел эту ценность после ее незаконного вывоза, имеет право требовать от государства-истца, в момент ее возврата, справедливого возмещения убытков при условии, что он не знал или не предполагал в момент приобретения, что ценность могла быть похищена (ст. 4).
В годы Второй мировой войны отечественной культуре в результате гитлеровской агрессии был причинен невосполнимый урон. Вывезенные культурные ценности не были за редким исключением возвращены. Этим объясняется установление в России особого правового режима в отношении перемещенных в результате войны в Советский Союз культурных ценностей.
Согласно ст. 6 Федерального закона от 15 апреля 1998 г. "О культурных ценностях, перемещенных в Союз СССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации" (с изменениями и дополнениями, внесенными Законом от 25 мая 2000 г.) все перемещенные культурные ценности, ввезенные в Союз ССР в осуществление его права на компенсаторную реституцию, "являются достоянием Российской Федерации и находятся в федеральной собственности" за изъятиями, установленными Законом. Под компенсаторной реституцией согласно Закону от 15 апреля 1998 г. понимается "вид международно-правовой ответственности государства-агрессора, применяемой в случаях, если осуществление ответственности данного государства в форме обычной реституции невозможно, и заключающейся в обязанности данного государства компенсировать причиненный другому государству материальный ущерб путем передачи потерпевшему государству (или путем изъятия потерпевшим государством в свою пользу) предметов того же рода, что и разграбленные и незаконно вывезенные государством-агрессором с территории потерпевшего государства" (ст. 4).
Компенсаторная реституция, что было признано Конституционным Судом РФ в постановлении от 20 июля 1999 г. в отношении этого Закона, не может осуществляться за счет собственности жертв нацистских режимов.
Статья 8 Закона предусматривает, что под действие ст. 6 не подпадают, во-первых, культурные ценности заинтересованных государств, насильственно изъятые и незаконно вывезенные с их территорий бывшими неприятельскими государствами (под заинтересованными государствами в законе понимаются государства, захваченные Германией и ее военными союзниками); во-вторых, культурные ценности, которые являлись собственностью религиозных организаций или частных благотворительных учреждений, использовались исключительно в религиозных или благотворительных целях и не служили интересам милитаризма и/или нацизма (фашизма); и в-третьих, культурные ценности, которые принадлежали лицам, лишенным этих ценностей в связи с их активной борьбой против нацизма (фашизма), в том числе в связи с их участием в национальном сопротивлении оккупационным режимам бывших неприятельских государств и колллаборационистским режимам, и/или в связи с их расовой, религиозной или национальной принадлежностью. В этом последнем случае, в частности имеются в виду ценности, изъятые у жертв Холокоста (под которым в международной практике понимается массовое истребление и преследование гитлеровцами в Европе лиц еврейской национальности). Особые правила действуют в отношении семейных реликвий.
Законом 1998 г. определена система возможного предъявления претензий о возвращении перемещенных ценностей только правительствами соответствующих государств только Правительству Российской Федерации, что не может толковаться, по мнению Конституционного Суда, как исключающее судебный порядок установления и защиты права собственности на конкретные перемещенные культурные ценности, находящиеся на территории Российской Федерации, и, следовательно, не допускающее право на обращение в суды Российской Федерации для лиц, которым принадлежали культурные ценности, обозначенные в законе как собственность заинтересованных государств. Равным образом не могут быть лишены права на судебную защиту и собственники в бывших неприятельских государствах тех, находящихся на территории Российской Федерации перемещенных культурных ценностей, которые не могли быть объектом компенсаторной реституции на основе Мирных договоров 1947 года и других актов, принятых в порядке осуществления прав и верховенства оккупационных властей в Германии.
По мнению суда, возможен возврат находящихся в Российской Федерации перемещенных ценностей как "проявление доброй воли и гуманизма, как это предусмотрено, в частности, п. 3 ст. 8 Закона". Закон 1998 г. предусматривает возможность заключения международных договоров по вопросам возвращения и равноценного обмена перемещенных ценностей на те, которые находятся за пределами России.
Контрольные вопросы
1. Какие коллизионные нормы применяются в отношении собственности?
2. Какие коллизионные принципы применяются в отношении особых категорий движимых вещей (транспортных средств и др.)? Как осуществляется управление и распоряжение этой собственностью?
3. Что понимается под правом государства на национализацию частной собственности?
4. Что понимается под экстерриториальным действием актов о национализации?
5. Каково содержание соглашений РФ с другими странами о взаимном поощрении и защите инвестиций?
6. Какие правила устанавливает законодательство РФ в отношении государственной собственности РФ за рубежом?
7. Какой правовой режим должен предоставляться собственности российского государства за рубежом?
Глава 8 ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИЕ СДЕЛКИ
§ 1. Общие положения о сделках. § 2. Понятие внешнеэкономической сделки. § 3. Коллизионные вопросы внешнеэкономических сделок. § 4. Форма договора. § 5. Применение права по вопросам содержания сделок. § 6. Универсальные международные конвенции по внешнеторговой купле-продаже. Типовые договоры. Торговые термины. Общие условия поставок. § 7. Договоры подряда и технического содействия. § 8. Договоры в области научно-технического сотрудничества. § 9. Иные виды договоров, применяемых в международном хозяйственном обороте
ЛИТЕРАТУРА
Перетерский И.С., Крылов С.Б. Международное частное право. М., 1959. С. 147-156; Линц Л.А. Курс международного частного права. Особенная часть. М., 1975. С. 128-227; Линц Л.А., Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М., 1984. С. 130-179; Поздняков B.C., Садиков О.Н. Правовое регулирование отношений по внешней торговле. Ч. 1. М., 1985; Правовое регулирование отношений по внешней торговле СССР. Ч. 2 / Под ред. B.C. Позднякова. М., 1986; Право и внешняя торговля. М., 1987; ЛунцЛА. Внешнеторговая купля-продажа (коллизионные вопросы). М., 1972; Мусин В.А. Международные торговые контракты. Л., 1986; Зыкин И.С. Договор во внешнеэкономической деятельности. М., 1990; Он же. Внешнеэкономические операции: право и практика. М., 1994; Комаров А.С. Правовые вопросы товарообменных сделок. М., 1994; Садиков О.Н., Краснова НЛ. Исковая давность в международном частном праве / Российский ежегодник международного права. 1992. СПб., 1994. С. 131-145; Розенберг М.Г. Заключение договора международной купли-продажи товаров. М., 1991; Он же. Международная купля-продажа товаров. М., 1995; Он же. Контракт международной купли-продажи. М., 1996; 2-е изд. М., 1997; 3-е изд. М., 1998; М., 2000; Шмит-хоффК. Экспорт, право и практика международной торговли. М., 1993; Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров: Комментарий / Отв. ред. А.С. Комаров. М., 1994; Кабатова Е.В. Лизинг: правовое регулирование, практика. М., 1996; Сосна С.А. Комментарий к федеральному закону о соглашениях о разделе продукции. М., 1997; Вознесенская Н.Н. Соглашения о разделе продукции в сфере нефтедобычи. М., 1997; Практика международного коммерческого арбитражного суда: Научно-практический комментарий / Сост. и автор комментария М.Г. Розенберг. М., 1997; Арбитражная практика за 1986-1991 гг. (аналитический обзор, подг. А.Г. Быковым). М., 1997; Принципы международных коммерческих договоров / Пер. А.С. Комарова. М., 1996; Международное частное право: Сб. документов / Сост. К.Я. Бекяшев, А.Г. Ходаков. М., 1997. С. 189-300; Внешнеэкономическая деятельность: международное частное право и российское законодательство: Сб. нормат. материалов / Сост. Н.Ю. Ерпылева. М., 1997.
Новая литература. Звеков В.П. Международное частное право. Курс лекций. М., 1999. С. 272-317; Ануфриева Л.П. Международное частное право. Особенная часть. М., 2000. Т. 2. С. 174-331; Международное частное право. Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. М., 2000. С. 335-401; Международное частное право. Учебник / Под ред. Н.И. Марышевой. М, 2000. С. 204-267; Гаврилов В.В. Международное частное право. М., 2000. С. 203-230; Бардина М. О праве, применимом к договорным обязательствам в странах ЕС // Хозяйство и право. 1997. № 4. С. 114-126; Кабатов В.А. Применение права при разрешении споров в международном коммерческом арбитражном суде при торгово-промышленной палате РФ // Хозяйство и право. 1998. № 5. С. 101-104; № 6. С. 105-109; Кувшинов В.А. Комментарий к Федеральному закону "О государственном регулировании внешнеэкономической деятельности" // Внешняя торговля. 1995. № 11. С. 6-13; Кувшинов Е.С. Государственное регулирование внешнеторговой деятельности в Российской Федерации (правовые аспекты). М., 1998; Нешатаева Т.Н. Иностранные предприниматели в России. Судебно-арбитражная практика. М., 1998; Розенберг М.Г. Международный договор и иностранное право в практике международного коммерческого арбитражного суда. М., 1998; Светланов А. Коллизионное регулирование в сфере внешнеэкономической деятельности // Закон. 1998. № 7. С. 18-23; Кукин А. Принципы УНИДРУА и процедура заключения международных коммерческих договоров // Законодательство и экономика. 1999. № 11. С. 37-41; Филиппов А.Г. Некоторые аспекты автономии воли в российском международном частном праве // Актуальные проблемы гражданского права / Под ред. М.И. Брагинского. М.', 1998; Вшкова Н. Новые единообразные международные правила толкования торговых терминов // ЭЖ-Юрист. 2000. № 22; Тынелъ А., Функ Я., Хвалей В. Курс международного торгового права. Минск, 1999; Внешняя торговля - договоры и сделки. 2000. № 5; Международное частное право: современная практика. Сб. статей / Под ред. М.М. Богуславского и А.Г. Светланова. М., 2000. С. 5-6, 43-49, 70-109. (Статьи Е.В. Кабатовой, А.Н. Ошнокова, М.П. Бардиной, М.Ю. Савранского); Белов АЛ. Международное предпринимательское право: Практическое пособие. М., 2001. С. 6-179.
§ 1. Общие положения о сделках
Существенное место в регулировании гражданско-правовых отношений в каждой стране занимает регулирование договорных обязательств. В международном частном праве особое значение имеют нормы, относящиеся к международной купле-продаже товаров и к внешнеэкономическим сделкам. Известно, что в международном частном праве нормы, относящиеся к международной купле-продаже, приобрели в определенной степени характер общих положений для различных гражданско-правовых сделок с иностранным элементом.
Однако для России, а также для других государств - участников СНГ гораздо большее, чем прежде, практическое значение приобрели и общие вопросы, касающиеся формы сделок иных, чем внешнеэкономические, а также связанные с заключением сделок проблемы действия в одной стране доверенностей, выданных в другой стране.
Коллизионная норма о праве, подлежащем применению к форме сделки, содержится в ст. 165 Основ гражданского законодательства 1991 года. В этой статье предусмотрено правило: "Форма сделки подчиняется праву места ее совершения. Однако сделка, совершенная за границей, не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования советского права".
Из приведенного правила следует, что форма совершения за границей сделки должна отвечать требованиям, установленным правом места совершения сделки либо требованиям нашего закона.
В этой же статье установлено специальное правило, касающееся формы сделок со строениями: "Форма сделок по поводу строений и другого недвижимого имущества, находящегося в СССР, подчиняется советскому праву".
В отношении сделок (не внешнеторговых) действует коллизионная норма, согласно которой к содержанию таких сделок подлежит применению право места заключения сделки. Согласно ч. 2 ст. 165 Основ 1991 года, права и обязанности сторон по сделке определяются по праву места ее совершения, если иное не установлено соглашением сторон. Место совершения сделки определяется по российскому праву.
Ранее (до введения в действие Основ 1991 г.) этот принцип применялся и к внешнеторговым сделкам.
В Законе РФ о залоге от 29 мая 1992 г. предусмотрен ряд правил о применении права в отношениях по залогу. Так, предусмотрено применение российского права в отношении формы договора залога независимо от места его заключения. Договор о залоге, заключенный за пределами России, не может быть признан недействительным вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования, установленные российским законодательством. Форма договора залога в отношении зданий, сооружений, оборудования, предприятий, земельных участков и иных объектов на территории России, а также подвижного состава железнодорожного транспорта, зарегистрированных в России воздушных судов, космических объектов независимо от места заключения таких договоров определяется законодательством России (ч. 4 ст. 10).
Форма и срок действия доверенности определяются по праву страны, где она выдана. Однако доверенность не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если последняя удовлетворяет требованиям российского права.
§ 2. Понятие внешнеэкономической сделки
1. В процессе осуществления торгово-экономических и иных международных связей между организациями и фирмами различных государств заключается большое число договоров, обычно именуемых контрактами. Место нахождения сторон, а также место заключения и исполнения этих договоров не совпадают, что требует определения права, подлежащего применению к такому договору с иностранным, или международным, элементом
Речь идет прежде всего о внешнеторговых сделках. К внешнеторговым наша доктрина относит сделки, в которых хотя бы одна из сторон является иностранным гражданином или иностранным юридическим лицом и содержанием которых являются операции по ввозу из-за границы товаров или по вывозу товаров за границу либо какие-нибудь подсобные операции, связанные с вывозом или ввозом товаров, а в качестве средства платежа используется валюта, которая является иностранной для обеих или по крайней мере для одной из сторон
Таким образом, к внешнеторговым сделкам относятся договоры купли-продажи товаров, а также договоры подряда, комиссии и ряд других договоров, заключаемых между организациями и фирмами различных государств Наиболее широко распространенным видом внешнеторговых сделок является договор внешнеторговой купли-продажи, поэтому в дальнейшем изложении основное внимание уделяется этому виду договора
Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года понимает под такими договорами договоры купли-продажи товаров, заключенное между сторонами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах На практике встречаются различные виды сделок. Традиционными являются сделки купли-продажи товаров в материальной форме. По таким сделкам продавец обязуется передать товар в собственность покупателя в установленные контрактом сроки и на определенных условиях, а покупатель обязуется принять товар и уплатить за него определенную денежную сумму. Различаются сделки по экспорту и импорту товаров. В практике отечественных организаций часто встречаются различные виды товарообменных и компенсационных сделок на безвалютной основе. Одним из видов таких сделок являются бартерные сделки, которые предусматривают обмен согласованных количеств одного товара на другой. В таком договоре либо указывается количество взаимопоставляемых товаров, либо оговаривается сумма, на которую стороны обязуются поставить товары.
В современных условиях наряду с куплей-продажей товаров все большее значение приобретают различные договоры (контракты) по оказанию всякого рода услуг, проведению работ, оказанию технического содействия в строительстве предприятий, созданию промышленных комплексов и осуществлению других проектов, сотрудничеству в производстве отдельных видов оборудования, проведению совместных конструкторских и научно-исследовательских работ, лицензионные договоры об использовании изобретений и других научно-технических достижений ("ноу-хау"), договоры о передаче научно-технической документации, договоры инжиниринга, лизинга и др. Все эти договоры представляют собой различные виды внешнеэкономических сделок.
В действующем в России законодательстве используются как понятие "внешнеторговая сделка", так и более широкое и общее понятие "внешнеэкономическая сделка", однако определения этих понятий не даются. На основе критериев, применяемых в международных универсальных конвенциях, и прежде всего в Венской конвенции 1980 года о договорах международной купли-продажи, участником которой является Россия, а также практики МКАС в доктрине было предложено (И.С. Зыкиным) относить к внешнеэкономическим договорам "совершаемые в ходе осуществления предпринимательской деятельности договоры между лицами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах".
2 Сделки (контракты) заключаются российскими хозяйствующими субъектами: юридическими и физическими лицами.
В торговых отношениях России с рядом государств контракты заключались во исполнение межправительственных соглашении о товарообороте, о предоставлении государственных кредитов для поставки товаров в Россию и др. Заключение таких соглашении создает в отношениях между государствами взаимные обязательства осуществлять поставки по определенной номенклатуре и контингентам товаров В качестве примера приведем соглашение между Правительством РФ и Правительством КНР о государственном кредите для поставок товаров из КНР в Россию от 18 декабря 1992. В соответствии с условиями этого соглашения в счет кредита из КНР в РФ поставляются товары, предусмотренные перечнем, а погашение основного долга и уплата процентов по кредиту осуществляются поставками товаров, также определяемых coглашением. Конкретная номенклатура ежегодно поставляемых в КНР российских товаров будет согласовываться компетентными органами обеих стран за три месяца до начала года поставки товаров Контракты на поставку товаров будут заключаться между российскими и китайскими компетентными органами обеих стран. При заключении контрактов эти организации будут руководствоваться положениями соглашения (ст. 4). В соглашении, в частности, определено, каким образом будут устанавливаться цены на товары.
Таким образом, в пределах, определяемых межправительственными соглашениями о товарообороте и уточняющими их ежегодными протоколами, эти соглашения создают в отношениях между государствами взаимные обязательства осуществлять поставки по определенной номенклатуре и контингентам товаров. Контракты, заключаемые между организациями этих стран, являются средством реализации межправительственных соглашений. После того как контракт заключен, права и обязанности участвующих в нем организаций определяются контрактом. В этом смысле понимается юридическая самостоятельность каждого контракта. В то же время выполнение обязательств сторонами по контракту связано с содержанием межправительственных соглашений.
Однако эти акты государств (соглашения) не порождают автоматически гражданско-правовых обязательств Такие обязательства возникнут только па основании контракта. После заключения контракта обязательства государства могут измениться; в межправительственное соглашение, на основе которого был заключен контракт, могут быть внесены изменения, в частности, предусматривающие уменьшение объема поставок, перенос поставки данною количества товара на другой плановый период и т д. Указанные изменения также не могут автоматически влиять на изменение контракта. Организации должны изменить свои контрактные обязательства в соответствии с измененными обязательствами государств.
Согласно Торговому соглашению между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики на 2001-2005 годы от 3 ноября 2000 г. торговые сделки между российскими участниками внешнеэкономической деятельности и китайскими предприятиями, занимающимися внешнеторговой деятельностью, в 2001-2005 годах будут осуществляться с учетом положений этого Соглашения, а именно:
Стороны через свои компетентные органы будут создавать в рамках действующего в каждом из государств законодательства необходимые условия для реализации торговых сделок и других проектов сотрудничества, осуществляемых в рамках настоящего Соглашения.
Стороны через свои компетентные органы, с учетом существующего уровня двустороннего торгово-экономического сотрудничества и исходя из потребностей экономики своих стран, ежегодно будут составлять индикативные списки товаров взаимной торговли.
Стороны будут ежегодно доводить до сведения друг друга индикативные списки в форме обмена письмами.
Стороны будут доводить вышеуказанные индикативные списки до российских участников внешнеэкономической деятельности и китайских предприятий, занимающихся внешнеторговой деятельностью, в качестве ориентира развития торгово-экономического сотрудничества.
Расчеты за поставки товаров и услуг по контрактам, заключаемым в рамках настоящего Соглашения, будут производиться в свободно конвертируемой валюте по текущим ценам мировых рынков. При этом могут применяться и другие способы платежей и расчетов в соответствии с международной торговой практикой.
Стороны не несут ответственности по обязательствам юридических и физических лиц, заключивших контракты в рамках этого Соглашения.
В Соглашении о торгово-экономическом сотрудничестве с Кубой от 14 мая 1999 г. предусматривается, что поставка товаров и услуг будет осуществляться на основе контрактов, заключаемых между российскими и кубинскими организациями в соответствии с условиями торговли, которые используются в международной практике и в соответствии с законодательством, действующим в каждой из стран, заключивших это соглашение.
Цены в контрактах купли-продажи на товары и услуги, которые будут заключаться между российскими и кубинскими организациями в соответствии с этим Соглашением, будут устанавливаться на базе текущих цен основных мировых рынков товаров и услуг аналогичного качества и технического уровня.
Платежи, вытекающие из выполнения контрактов на поставку товаров и услуг между российскими и кубинскими организациями, будут осуществляться в свободно конвертируемой валюте, установленной в соответствующих контрактах, платежными методами через уполномоченные банки Договаривающихся Сторон.
Уполномоченные банки, в случае необходимости, установят технический порядок банковского обеспечения операций, вытекающих из этого Соглашения.
§ 3. Коллизионные вопросы внешнеэкономических сделок
Заключая договор, стороны могут установить, каким законодательством он должен регулироваться. Стороны имеют право сделать выбор в силу автономии воли сторон. Эта автономия состоит в том, что стороны имеют право устанавливать по своему усмотрению содержание договора.
Автономия воли сторон обычно признается в законодательстве различных государств. Однако допустимые пределы автономии воли сторон понимаются в законодательствах государств по-разному. В одних странах она ничем не ограничивается. Это означает, что стороны, заключив сделку, могут подчинить ее любой правовой системе. В других странах действует принцип локализации договора: стороны могут свободно избрать право, но только такое, какое связано с данной сделкой. Однако в сделках купли-продажи товаров выбор закона самими сторонами встречается нечасто. При отсутствии прямо выраженной воли сторон при определении права, подлежащего применению к сделке, у суда или арбитража создаются большие возможности свободы усмотрения при толковании предполагаемой воли сторон. Английская судебная практика идет в этих случаях по пути отыскания права, свойственного данному договору, применяя метод локализации договора. Как отмечает английский ученый Дж. Чешир, суд должен избрать закон так, как это сделали бы "справедливые и разумные люди... если бы они подумали об этом при заключении договора".
По этому же пути идет и практика США. Согласно правилам Единообразного торгового кодекса США 1990 года, "стороны вправе в случаях, когда сделка имеет разумную связь как с данным, так и с другим штатом или государством, согласиться о том, что их права и обязанности будут определяться по праву либо данного, либо другого штата или государства. При отсутствии такого соглашения настоящий закон применяется к сделкам, имеющим надлежащую связь с данным штатом" (ст. 1-105).
Из принципа автономии воли сторон исходит и ст. 27 германского Закона о новом регулировании международного частного права 1986 года. При отсутствии соглашения о применяемом к договору праве подлежит применению право государства, с которым договор связан наиболее тесным образом (ст. 28).
Общее ограничение свободы выбора права сторонами состоит в том, что при помощи такого выбора нельзя исключить применение императивных норм, подлежащих применению к соответствующим правоотношениям, а также нельзя исключить применение норм права, в большей степени отвечающих интересам потребителя или работника (в трудовом договоре).
Приведем пример, касающийся этого ограничения свободы выбора права сторонами, из практики МКАС.
Польское предприятие-истец предъявило к советскому внешнеторговому предприятию иск о взыскании, в частности, штрафа за несвоевременную передачу технической и проектно-смстной документации и несвоевременную передачу стройплощадки. Истец утверждал, что в данном деле неприменима ст. 79 действовавшего тогда ГК РСФСР, устанавливавшая 6-месячный срок давности. В принятом решении арбитражный суд отметил, что правовой принцип об обязательности для сторон при выборе ими применимого нрава императивных национальных норм воспринят не только советским правом и законодательством ряда других стран, например ФРГ и Швейцарии; он отражен также в международных соглашениях. Так, в ст. 4 Единообразного закона о международной купле-продаже товаров (Гаагская конвенция от 1 июля 1964 г.) указывается, что стороны вправе избрать этот закон как закон договора, однако это не должно наносить ущерб императивным нормам, которые подлежали бы применению, если бы стороны не избрали единообразный закон. Исходя из этого и сославшись на действовавшее тогда гражданское законодательство, предусматривавшее 6-месячный срок исковой давности, арбитраж отказал в иске ввиду пропуска указанного срока (дело № 180/1988 г., решение от 5 сентября 1989 г.).
По правилам, установленным в законодательстве КНР, стороны могут определить право, подлежащее применению к договору, поскольку закон не устанавливает иного. Если сторонами такой выбор не сделан, подлежит применению право страны, с которой договор связан наибольшим образом (§ 145 Общих положений гражданского права 1986г.).
В законодательстве ряда государств в тех случаях, когда воля сторон в сделке вообще не была выражена, применяется принцип закона места совершения контракта. Однако в условиях развития современных технических средств связи применение этого принципа вызывает большие затруднения, поскольку в области международной торговли значительная часть сделок заключается путем переписки (по телеграфу, телетайпу и т.д.), т.е. в форме сделок между "отсутствующими". Местом заключения договора при этом считается тот пункт, где произошло последнее действие, необходимое для того, чтобы признать сделку совершенной.
Вопрос о том, где именно произошло такое последнее действие, решается в различных странах неодинаково. Например, по праву Великобритании, США, Японии сделка считается совершенной в момент и в месте, откуда отправлен акцепт (теория "почтового ящика"), т.е. согласие на полученную оферту (предложение), а по праву большинства других стран, в том числе и России, сделка считается совершенной в момент и в месте получения акцепта оферентом (лицом, сделавшим предложение).
В последние годы в ряде стран были выдвинуты и другие принципы для определения права, подлежащего применению к сделке, и прежде всего принцип, по которому к договорам применяется закон места производственной деятельности продавца, закон продавца.
§ 4. Форма договора
Особый подход проявляется в отечественном законодательстве к применению права в отношении формы внешнеэкономических сделок. Действующее законодательство исходит из правила, согласно которому форма внешнеэкономических сделок, в которых участниками являются наши организации, всегда определяется только по российскому праву.
Статья 165 Основ гражданского законодательства 1991 года предусматривает, что "форма внешнеэкономических сделок, совершаемых советскими юридическими лицами и гражданами, независимо от места совершения этих сделок, определяется законодательством Союза ССР".
Внешнеэкономические договоры должны совершаться российскими предприятиями и гражданами в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет за собой недействительность внешнеэкономической сделки (п. 2 ст. 30 Основ). Это значит, что письменные доказательства (переписка, выставление счета и т.д.) в подтверждение заключения внешнеэкономической сделки не допускаются.
Письменная форма для внешнеторговых сделок рекомендуется и Модельным гражданским кодексом государств - участников СНГ. Согласно п. 2 ст. 1216 этого кодекса, внешнеторговая сделка, хотя бы одним из участников которой является юридическое лицо или гражданин соответствующего государства, "совершается, независимо от места заключения сделки, в письменной форме".
Ранее правило об обязательности письменной формы (ст. 125 Основ, 1961 г., ст. 45, 464 ГК РСФСР) распространялось и на порядок подписания внешнеторговых сделок.
Законодательство устанавливало для внешнеторговых сделок, совершаемых советскими организациями, не только письменную форму, но и определенный порядок их подписания (согласно постановлению Совета Министров СССР от 14 февраля 1978 г. "О порядке подписания внешнеторговых сделок"). Внешнеторговые сделки, заключаемые советскими организациями, правомочными совершать внешнеторговые операции, должны были подписываться двумя лицами. Право подписи таких сделок имели руководитель и заместители руководителя организации, руководители фирм, входящих в состав этой организации (например, всесоюзного хозрасчетного внешнеторгового объединения), а также лица, уполномоченные доверенностями, подписанными руководителем организации единолично, если уставом (положением) организации не предусматривалось иное.
Внешнеторговая арбитражная комиссия всегда исходила из того, что соблюдение советских законов, предусматривающих письменную форму для совершаемых советскими организациями сделок по внешней торговле и определенный порядок их подписания, является условием действительности этих сделок, независимо от того, по какому закону (советскому или иностранному) должны быть в данном случае определены права и обязанности сторон.
Таким образом, положение ст. 125 Основ гражданского законодательства 1961 года, касающееся формы и порядка подписания внешнеторговых сделок, совершаемых советскими организациями, закрепило сложившуюся у нас в стране арбитражную практику по этому вопросу. Коллизионная норма, установленная данной статьей, связана с материальной нормой ст. 14 тех же Основ 1961 года, из которой следует, что если не соблюдены нормы советского законодательства о форме и порядке подписания внешнеторговой сделки, то сделка должна считаться недействительной.
Введение на территории России с 3 августа 1992 г. Основ гражданского законодательства 1991 года, не предусматривающих обязательного применения особого порядка подписания сделок двумя лицами, приводит к выводу, что ранее установленный порядок подписания внешнеторговых сделок и последствия его несоблюдения с введением Основ 1991 года в действие не должны рассматриваться как обязательное требование законодательства, подлежащее применению в России. Порядок подписания внешнеторговых сделок двумя лицами подлежит применению лишь в случаях, предусмотренных учредительными документами (уставами, положениями) соответствующих российских участников внешнеторговых сделок.
Так, Устав государственного унитарного предприятия В/О "Технопромэкспорт" 1997 г. предусматривает, что внешнеторговые сделки подписываются двумя лицами (ст. 61).
Иначе этот вопрос решается законодательством Украины. Согласно ст. 6 Закона о внешнеэкономической деятельности от 16 апреля 1991 г., в случае, если внешнеэкономический договор (контракт) подписывается физическим лицом, требуется только подпись этого лица. От имени других субъектов внешнеэкономической деятельности внешнеэкономический договор (контракт) подписывают два лица: лицо, обладающее таким правом согласно должности в соответствии с учредительными документами, и лицо, уполномоченное доверенностью, выданной за подписью руководителя субъекта внешнеэкономической деятельности единолично, если учредительные документы не предусматривают иное.
Что же касается обязательности письменной формы внешнеэкономических сделок для любого российского участника, независимо от времени и места их совершения, то это требование сохраняется. При этом следует иметь в виду, что при присоединении СССР в 1990 год}' к Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров Советским Союзом была сделана оговорка относительно недопустимости заключения таких договоров в любой форме. Конвенция исходит из того, что не требуется, чтобы договор заключался или подтверждался в письменной форме или подчинялся этому требованию в отношении формы. Наличие договора может доказываться любыми средствами, включая свидетельские показания (ст. 11). Однако в соответствии со ст. 96 конвенции государство, законодательство которого требует, чтобы договоры купли-продажи заключались или подтверждались в письменной форме, может сделать заявление о неприменимости положения конвенции, допускающего использование иной формы для тех случаев, когда одна из сторон договора имеет свое коммерческое предприятие в этом государстве.
СССР при присоединении к конвенции заявил о неприменимости ее положений, допускающих совершение договора не в письменной форме, если хотя бы один из контрагентов имеет свое коммерческое предприятие на его территории (постановление Верховного Совета СССР от 23 мая 1990 г.). Это заявление действует и для России. Аналогичное заявление сделали Аргентина, Китай, Венгрия, Белоруссия, Украина, Чили.
Приведем в этой связи пример из практики Президиума ВАС РФ, который, оставив в силе решение арбитражного суда г. Москвы по делу по иску АО "Электрим" (Польша) к российской фирме, отметил при этом, что суд г. Москвы ошибочно руководствовался ст. 11 и ст. 29 Венской конвенции, предусматривающими возможность изменения договора в любой форме (постановление № 4670/96 от 25 марта 1997г.).
§ 5. Применение права по вопросам содержания сделок
1. Исходным принципом российского законодательства при определении права, подлежащего применению к правам и обязанностям сторон по внешнеэкономической сделке, является принцип автономии воли сторон. Согласно ч. 1 ст. 166 Основ гражданского законодательства 1991 года, "права и обязанности сторон по внешнеэкономическим сделкам определяются по праву страны, избранному сторонами при совершении сделки, или в силу последующего соглашения".
Ранее в нашем законодательстве (в ст. 126 Основ 1961 г.) тоже был предусмотрен этот принцип, но он был сформулирован более кратко: "Права и обязанности сторон по внешнеторговой сделке определяются по законам места ее совершения, если иное не установлено соглашениями сторон". В этой норме было выражено в течение десятилетий применявшееся в практике ВТАК правило, из которого следует, что прежде всего должен ставиться вопрос о том, законодательству какого государства намерены были подчинить свои обязательства стороны по контракту.
В редакции Основ 1991 года уточняется, что стороны могут сами избрать право, подлежащее применению к заключенной ими сделке, как при совершении сделки, так и путем заключения последующего соглашения, иными словами, они могут договориться о применении права к сделке позднее. Другим новым моментом является то, как вытекает из текста Основ, что не по всем договорам допускается свобода выбора права сторонами.
В двух случаях, а именно предусмотренных в п. 3 и 4 ст. 166 Основ, выбор права сторонами не предусмотрен. Приведем эти пункты:
3. К договору о создании совместного предприятия с участием иностранных юридических лиц и граждан применяется право страны, где учреждено совместное предприятие.
4. К договору, заключенному на аукционе, в результате конкурса или на бирже, применяется право страны, где проводился аукцион, конкурс или находится биржа".
Если ранее (до введения в действие Основ 1991 г.) стороны, заключая, например, учредительный договор о создании совместного предприятия в СССР (см. гл. 5), могли договориться о том, какое право будет применяться к такому договору, то после 3 августа 1992 г. такая возможность должна быть исключена.
При определении намерения сторон принимается во внимание лишь действительная воля сторон, выраженная в их соглашении. МКАС при ТПП РФ не устанавливает "предполагаемую" или "гипотетическую" волю сторон, как это практикуется в ряде случаев судами и арбитражем на Западе, что практически дает судам широкую свободу судейского усмотрения. В нашей практике не применяется, например, распространенное в ряде стран правило, согласно которому условие о подведомственности возникающих споров суду или арбитражу какой-либо страны предполагает намерение сторон подчинить свои отношения по контракту законам этой же страны (см. гл. 18).
В России допускается свободный выбор закона любого государства по соглашению участников сделки. Принцип локализации договора не применяется. При этом ст. 166 Основ следует толковать таким образом, что стороны могут избрать только правопорядок, действующий в определенной стране, а не какие-либо общие начала права и справедливости.
Для соответствующей статьи Проекта части третьей ГК РФ характерен более широкий подход. Принцип автономии воли сторон провозглашается не только в отношении внешнеэкономических сделок, но и в отношении всех договоров. Согласно проекту, стороны договора, во-первых, могут при заключении договора или в последующем избрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору. Во-вторых, соглашение о выборе подлежащего применению права должно быть прямо выражено или определенно вытекать из условий договора либо совокупности обстоятельств дела. В-третьих, предусматривается, что выбор сторонами по договору подлежащего применению права, сделанный после заключения договора, имеет обратную силу и считается действительным с момента заключения договора, без ущерба для прав третьих лиц.
На практике в ряде случаев стороны, заключая контракт, не предпринимают необходимых усилий для того, чтобы определить, какой страны право они хотят применять. Конечно, любая сторона будет стремиться оговорить применение своего права, исходя из того, что его содержание ей больше знакомо. Если же не удается договориться о применении российского права, то обычно рекомендуется по крайней мере договориться о применении права стран континентальной Европы (Германии, Франции, Швейцарии и др.), поскольку континентальная система права, как еще раз показал опыт разработки нового российского Гражданского кодекса, ближе всего к российской.
Если в соглашении сторон не выражено действительное их намерение подчинить свои отношения праву определенной страны, то тогда, согласно ст. 166 (ранее согласно ст. 126 Основ 1961 г.), право, подлежащее применению, будет определяться на основе коллизионной нормы или коллизионных норм, содержащихся в нашем законодательстве. В Основах гражданского законодательства 1961 года (ст. 126) и в ГК РСФСР 1964 г. (ст. 566) правом, применимым к договору при отсутствии выбора сторон, считается закон места заключения сделки, определяемого по нашему праву как место получения оферентом акцепта (ст. 162, 163 ГК РСФСР). Следовательно, советское законодательство использовало формальный критерий для выбора права, не увязывая его с вопросом о наличии реальной связи между правоотношением и регулирующим его правопорядком. На практике такой подход приводил к тому, что решающее значение приобретало указание в тексте контракта места заключения договора.
Совершенно иначе этот вопрос был решен в Основах 1991 года. В ст. 166 предусмотрено, что при "отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве применяется право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона, являющаяся:
1) продавцом - в договоре купли-продажи;
2) наймодателем - в договоре имущественного найма;
3) лицензиаром - в лицензионном договоре о пользовании исключительными или аналогичными правами;
4) хранителем - в договоре хранения;
5) комиссионером - в договоре комиссии; v
6) поверенным - в договоре поручения;
7) перевозчиком - в договоре перевозки;
8) экспедитором - в договоре транспортной экспедиции;
9) страховщиком - в договоре страхования;
10) кредитором - в кредитном договоре;
11) дарителем - в договоре дарения;
12) поручителем - в договоре поручительства;
13) залогодателем - в договоре залога".
Обратим внимание на то, что в отношении прав и обязанностей сторон в Законе о залоге (ч. 6 ст. 10), так же как в ст. 166 Основ 1991 года; предусматривается, что в случае, если нет иного соглашения сторон, подлежит применению право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона, являющаяся залогодателем, если иное не установлено соглашением сторон.
Наряду с 13 конкретными коллизионными привязками в отношении 13 конкретных видов договоров, содержащихся в п. 1 ст. 166 Основ 1991 года, предусмотрено также правило о том, что к договорам о производственном сотрудничестве, специализации и кооперировании, выполнении строительных, монтажных и других работ по капитальному строительству применяется право страны, где такая деятельность осуществляется или создаются предусмотренные договором результаты, если иное не установлено соглашением сторон (п. 2 ст. 166 Основ 1991 г.).
Кроме того, установлено правило общего характера в отношении договоров, не перечисленных прямо в п. 1-4 ст. 166. К ним применяется право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания такого договора (п. 5 ст. 166).
Таким образом, в Основах 1991 года были учтены тенденция развития современного международного частного права и новейшие международные соглашения в этой области.
В Проекте части третьей ГК РФ дополнительно к этим 13 конкретным коллизионным привязкам добавлены правила о применении права страны подрядчика по договору подряда, права страны ссудодателя по договору о безвозмездном пользовании имуществом и ряд других правил.
На практике чаще всего применяется коллизионная норма, предусматривающая применение права страны продавца в договоре купли-продажи. Однако в последнее время не только МКАС, но судебным арбитражным органам РФ приходилось решать вопрос о применении права и к другим внешнеэкономическим договорам. Определенный интерес представляет дело, изложенное в обзоре судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц (Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 16 февраля 1998 г.).
Российское акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к немецкой компании о признании недействительным договора аренды теплохода.
Между российским акционерным обществом и немецкой компанией был заключен договор о продаже немецкой стороной теплохода для предполагаемой эксплуатации в рамках создаваемого совместного российско-германского предприятия. По условиям договора оплата теплохода должна была быть осуществлена российской стороной из той части прибыли совместного предприятия, которая приходилась бы на долю российского акционерного общества.
Совместное российско-германское предприятие к деятельности не приступило и было признано несостоявшимся. Руководство российского акционерного общества, которое рассчитывало оплатить теплоход доходами от его эксплуатации в рамках совместного предприятия, исполнить свои обязательства по договору купли-продажи не смогло.
В качестве разрешения проблемы неплатежа немецкая сторона предложила заключить договор аренды теплохода, в котором в качестве арендодателя выступит немецкая компания, а арендатора - российское акционерное общество. Условия договора были сформулированы немецксй стороной Не видя иного выхода из сложившейся ситуации, российская сторона согласилась с условиями договора. Однако в дальнейшем оказалось, что предусмотренная договором схема расчетов фактически ставит арендатора па грань банкротства.
В исковом заявлении истец указывал на то, что условия договора аренды относительно обязанностей российского акционерного общества носят крайне невыгодный характер, что позволяет говорить о кабальном характере данной сделки и ставить вопрос о ее недействительности. Истец просил признать недействительным договор аренды, ссылаясь на законодательство Российской Федерации.
При рассмотрении дела по существу суд принимал во внимание, в частности, следующие обязательства:
для признания сделки недействительной суд должен руководствоваться теми основаниями, которые предусмотрены в законе, в рамках которого действуют стороны,
поскольку стороны не определили своим соглашением применимое право, суд в первую очередь выбирает право, регулирующее порядок осуществления и прекращения прав и обязанностей сторон;
при определении применимого права к договору аренды (имущественного найма) суду следует руководствоваться подп. 2 п. 1 ст. 166 Основ гражданского законодательства 1991 года, которым установлено, что при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве применяется право страны наймодателя.
Наймодателем (арендодателем) являлась немецкая фирма. Последнее означает, что нравом, применимым к отношениям сторон по данной сделке является правовая система ФРГ, и порядок принудительного прекращения прав и обязанностей сторон должен также определяться судом исходя из установленного нормами немецкого права.
Таким образом, суд при рассмотрении вопроса о признании сделки недействительной применяет право, которому подчинены отношения сторон по данной сделке.
2. Путем определения права, подлежащего применению к внешнеторговой сделке, устанавливается так называемый обязательственный статут сделки. На основе обязательственного статута определяются права и обязанности сторон по сделке, последствия ее неисполнения (просрочки, ненадлежащего исполнения). Обязательственным статутом определяются также обстоятельства освобождения от ответственности. По обязательственному статуту решаются и вопросы исковой давности, поскольку к исковой давности применяется тот закон, который подлежит применению для определения прав и обязанностей участников соответствующего правоотношения (см. гл. 3).
В то же время обязательственный статут не может применяться к форме внешнеторговых сделок, поскольку наше законодательство устанавливает в отношении этих вопросов особые правила. На Западе отмечалось, что если предписания нашего закона о письменной форме таких сделок отнести к нормам внутреннего публичного порядка или рассматривать их как нормы о доказательствах, то они могут и не применяться в других странах. Но суд должен признать их действие, если считать данные нормы относящимися к личному статуту российских организаций, т.е. если их суть видеть в том, что российская организация и ее представители не управомочены на совершение сделок иначе как в письменной форме.
§ 6. Универсальные международные конвенции по внешнеторговой купле-продаже. Типовые договоры. Торговые термины. Общие условий поставок
1. Каждая внешнеторговая сделка, заключаемая внешнеторговой или иной организацией с иностранным контрагентом, имеет самостоятельное юридическое значение. Права и обязанности сторон, содержание сделки устанавливаются по соглашению между сторонами. Поэтому особо важное значение имеют на практике точное и четкое формулирование условий сделки, определение ответственности сторон и других условий. Существенные различия в нормах национального законодательства, а также трудности в определении права, подлежащего применению к сделкам, приводят к стремлению партнеров регламентировать свои отношения как можно подробнее в самом контракте. Это, в свою очередь, ведет к усложнению переговоров о заключении контрактов.
Указанными обстоятельствами в значительной степени объясняется тенденция создания унифицированных материально-правовых норм в области международной купли-продажи (см. гл. 2).
Отсутствие единых материально-правовых норм, регулирующих международную торговлю, вызывает необходимость прибегать к коллизионному методу и отрицательно влияет на развитие международной торговли. В резолюции 2205 (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 17 декабря 1966 г. обоснованно отмечалось, что расхождения, имеющиеся в законах различных государств по вопросам международной торговли, составляют одно из препятствий на пути ее развития. Национальные законы отличаются большим разнообразием и содержат по одним и тем же вопросам часто противоположные правила. Поэтому от того, как будет решен коллизионный вопрос, какое право будет применено к договору при разрешении спора, во многих случаях зависит установление того, следует ли вообще считать договор заключенным, насколько правомерно предъявление тех или иных требований сторонами друг другу, каков объем ответственности сторон и т.п.
Различные межправительственные организации, а также отдельные государства предпринимали многочисленные попытки унификации норм, регулирующих отношения во внешнеторговом обороте. Такая унификация может осуществляться путем: введения в национальное законодательство нормативных положений, разработанных в рамках международных договоров; формирования модельных и единообразных законов; выработки различных типовых договоров; формулирования международными организациями сложившихся торговых обычаев в виде так называемых торговых терминов.
На сессии Гаагской конференции в 1964 году были приняты Гаагская конвенция о единообразном законе о заключении договоров о международной купле-продаже товаров и Гаагская конвенция о единообразном законе о международной купле-продаже товаров. Однако на конференции были представлены в основном государства Запада. Это привело к тому, что по своему содержанию указанные Гаагские конвенции не носят в полной мере универсального характера.
Гаагские конвенции 1964 года широкого применения не получили. Комиссия ООН по праву международной торговли поставила перед собой задачу разработать такие унифицированные правила, которые оказались бы приемлемыми для большинства стран с различными системами права. В результате работы этой комиссии был разработан проект, на основе которого на конференции в Вене в 1980 году была принята Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров (см. гл. 2). В преамбуле конвенции отмечается, что, по мнению государств - ее участников, принятие единообразных норм, регулирующих договоры международной купли-продажи товаров и учитывающих различие общественных, экономических и правовых систем, будет способствовать устранению правовых барьеров в международной торговле и содействовать ее развитию.
Конвенция 1980 года разрешает сторонам исключать применение к их договору конвенции в целом. Кроме того, нормы конвенции, как общее правило, носят диспозитивный характер. Но если в контракте не будет оговорено, что стороны согласились вообще на применение к их контракту каких-либо иных положений или что стороны по конкретному вопросу договорились иначе, то тогда к соответствующим отношениям будут применяться положения конвенции.
Конвенция подлежит применению в случаях, предусмотренных в ней: во-первых, когда коммерческие предприятия сторон контракта находятся в разных государствах, участвующих в ней; во-вторых, когда в силу коллизионной нормы надлежащим правом контракта признается право государства-участника, даже если коммерческое предприятие одной из сторон контракта (или обеих сторон) не находится в государствах-участниках.
В качестве примера первого случая применения конвенции можно сослаться па рассмотренное МКАС дело № 224/1993 (решение от 6 апреля 1994 г.). В контракте, из которого возник спор, отсутствовало указание о применимом праве. Исходя из того, что коммерческие предприятия истца и ответчика находятся в государствах, являвшихся на момент заключения контракта участниками Венской конвенции, МКАС признал, что отношения сторон по данному контракту регулируются этой конвенцией, и применил при разрешении спора ее предписания. В другом решении, вынесенном также в 1994 году по иску украинского предприятия к германской фирме, суд, исходя из того, что обе стороны находятся в государствах - участниках Венской конвенции, вынес решение, руководствуясь ее положениями.
Примером второго случая применения Венской конвенции может служить решение от 7 сентября 1994 г. В нем МКАС констатировал, что, как следует из п. 9 договора, сторонами (фирмами России и Иордании) достигнуто соглашение о применении к правоотношениям, вытекающим из договора, законодательства России. Так как Российская Федерация является участницей Венской конвенции, то эта конвенция на основании ст. 7 ГК РФ стала частью российского права и в силу соглашения сторон, а также п. 16 ст. 1 конвенции она применима к настоящему спору.
Участие России как правопреемника СССР в Венской конвенции, постоянное расширение числа стран-участниц, а также то, что эта конвенция как международный договор в силу ст. 15 Конституции РФ 1993 года стала составной частью правовой системы России, привело к широкому применению положений Венской конвенции как в практике международного коммерческого арбитража (прежде всего МКАС) в России, так и в практике государственных судебных арбитражных органов (ВАС РФ и др.).
Характерный пример из практики содержится в информационном письме Президиума ВАС от 16 февраля 1998 г., в котором помешен обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров но делам с участием иностранных лиц. В этом деле российское акционерное общество обратилось с иском в арбитражный суд РФ к болгарской фирме. Стороны выбрали в качестве применимого права российское право. Истец ссылался на нормы ГК РФ, а ответчик обосновывал свои возражения, ссылаясь на положения Венской конвенции 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров При разрешении спора но существу арбитражный суд исходил из тою, что выбор сторонами российскою права в качестве права, регулирующею отношение по сделке, означает выбор российской правовой системы, а не отдельных законов, регулирующих соответствующие отношения сторон Сославшись на ч 4 ст 15 Конституции РФ и п 1 ст 1 ГК РФ, предусматривающие, что договоры являются составной частью ее правовой системы, суд применил нормы международного договора
Конвенция применяется к договорам купли-продажи между коммерческими предприятиями участвующих в ней стран, а также когда к договору продажи применимо право государства - участника конвенции. Это делает сферу применения конвенции практически универсальной. Однако некоторые виды продаж под ее действие не подпадают: продажи с аукциона, ценных бумаг, судов водного и воздушного транспорта, а также электроэнергии. Конвенция не определяет порядок разрешения споров и сроки исковой давности.
Кроме того, как предусмотрено в ст. 3 конвенции, она не применяется к договорам, в которых обязательства стороны, поставляющей товар, заключаются в основном в выполнении работы или в предоставлении иных услуг.
Конвенция содержит подробные правила по всем основным вопросам договоров международной купли-продажи товаров (она состоит из 101 статьи, сгруппированных в четыре части: "Сфера применения и общие положения", "Заключение договора", "Купля-продажа товаров" и "Заключительные положения").
В отношении заключения договора посредством направления оферты и акцепта Венская конвенция содержит преимущественно традиционные нормы гражданского права, совпадающие в основном с положениями ГК РФ. Однако более полно определяются правомочия стороны на отзыв оферты и акцепта, а также признается имеющим силу акцепт, не меняющий существенно условий оферты, если только оферент не возражает против таких расхождений.
Национальная принадлежность сторон, их гражданский или торговый статус, а также гражданский или торговый характер договора не имеют значения при решении вопроса о применении конвенции
В той части конвенции, которая регулирует собственно отношения сторон по договору международной купли-продажи товаров, определяются обязательства продавца, в частности, касающиеся поставки товара и передачи документов, количества и качества товаров, а также обязательства покупателя, в том числе относительно цен и принятия поставки Качество проданного товара, если оно не определено заключенным договором, должно делать его пригодным для тех целей, для которых товар того же описания обычно используется. Срок исполнения определяется договором. Принятие досрочно поставленного товара зависит от усмотрения покупателя. Конвенция регулирует средства правовой защиты в случае нарушения договора продавцом или покупателем, содержит нормы о переходе риска.
В отдельную главу конвенции выделены положения, общие для обязательств продавца и покупателя. В ней решаются вопросы предвидимого нарушения договора и договоров на поставку товаров отдельными партиями, взыскания убытков, процентов с просроченных сумм и т.п.
Наиболее важной особенностью Венской конвенции является введение понятия "существенное нарушение договора", которое имеет место, если допущенное нарушение влечет такой вред для другой стороны, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать на основании договора. При наличии существенного нарушения покупатель может требовать замены поставленного товара (а не устранения дефектов). Допускается также отказ от договора. Кроме того, конвенция предоставляет сторонам право приостановить исполнение обязательств, если после заключения договора становится ясно, что другая сторона не исполнит значительной части обязательств.
Общей формой ответственности в случае нарушения обязательств по договору купли-продажи, согласно Венской конвенции, является требование о возмещении убытков, включая упущенную выгоду. Условие о неустойке, например за просрочку исполнения, должно оговариваться в договоре Возмещаемые убытки не могут превышать ущерба, который нарушившая сторона предвидела или должна была предвидеть в момент заключения договора Ответственность не наступает, если обязанная сторона докажет, что нарушение договора было вызвано "препятствием вне ее контроля". Эта формула понимается в комментариях к Венской конвенции как возлагающая ответственность независимо от наличия вины
Практика показала, что имеется ряд существенных вопросов, которые либо вообще не урегулированы конвенцией, либо урегулированы не полностью. В литературе (М Г. Розенберг) обращалось внимание на такие, например, вопросы- 1) применение договорного условия о неустойке; 2) определение размера процентов годовых при просрочке исполнения денежных обязательств, хотя само право на получение таких процентов конвенцией предусмотрено, 3) действительность договора и в этой связи вопросы, связанные с соблюдением предписаний законодательства о форме внешнеэкономических сделок, о правоспособности юридических лиц и о доверенностях; 4) применение исковой давности.
Венская конвенция 1980 года не содержит коллизионных норм, хотя и исходит из того, что по вопросам, в ней не урегулированным, подлежит применению право на основании коллизионных норм. Это следует из п. 2 ст. 7 конвенции, где говорится, что "вопросы, относящиеся к предмету регулирования настоящей Конвенции, которые прямо в ней не решены, подлежат решению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права".
Таким образом, ст. 7 конвенции исходит из двух критериев: общие принципы; право, применимое в силу норм международного частного права.
В качестве общих принципов в литературе справедливо были названы Принципы международных коммерческих договоров, разработанные в 1994 году УНИДРУА (см. гл. 2). Что касается второго критерия, то ряд решений МКАС говорит о том, что применимое право определяется арбитрами исходя из Закона РФ 1993 года о международном коммерческом арбитраже и действующего Регламента МКАС на основании коллизионных норм, которые они считают применимыми, руководствуясь ст. 166 Основ гражданского законодательства 1991 года.
Наиболее часто МКАС шел по пути субсидиарного применения российского законодательства по вопросам, не разрешенным в Венской конвенции. Иными словами, российское право применялось дополнительно, в частности, на основании договоренности об этом сторон или же на основании коллизионных норм российского законодательства.
В качестве примера сошлемся па дело № 200/1994 г. (решение от 25 апреля 1995 г.). Между сторонами (российской организацией и швейцарской фирмой) был заключен контракт о поставке товаров. Две партии товара были поставлены, однако ответчик поставленный товар не оплатил.
Обратившись к вопросу о праве, применимом к отношениям сторон по этому контракту, суд отметил, что истец и ответчик принадлежат к странам, которые являются участниками Венской конвенции 1980 года. Швейцария - с 1 марта 1991 г., а Россия - в силу заявления, сделанного в декабре 1991 г., о принятии на себя в полном объеме ответственности но всем обязательствам СССР согласно Уставу ООН и по межгосударственным договорам, депозитарием которых является Генеральный секретарь ООН. Поскольку в отношении СССР конвенция стала действовать начиная с 1 сентября 1991 г., Россия также стала ее участницей с этой даты.