Еще относительно недавно добраться до Ферапонтова было затруднительно - в этот глухой угол Вологодской области вела только полуразбитая проселочная дорога. Но, несмотря на это, тянулся и тянулся парод в Ферапонтово - ехали из Москвы, из Ленинграда, из Вологды, ехали со всей России, ехали из-за рубежа...
Ферапонтов монастырь, был основан монахом московского Симонова монастыря Ферапонтом (в миру Федор Поскочин, уроженец Волоколамска). С 1397 года он жил в Кирилло-Белозерском монастыре, а спустя год покинул его и в девятнадцати верстах от него, на небольшой возвышенности между Бородавским и Паским озером, основал новый монастырь во имя Рождества Богородицы.
В 1490 году в монастыре был сооружен каменный собор Рождества Богородицы. Он стал второй каменной постройкой Белоозерья после собора Кирилле-Белозерского монастыря. Предание рассказывает, что в 1488 году в монастырь вернулся ростовский архиепископ Иоасаф, оставивший епископскую кафедру. Спустя некоторое время в монастыре случился сильный пожар, во время которого юродивый по имени Галактион спас всю казну архиепископа. На эти чудом уцелевшие средства и был построен собор Рождества.
Соборный храм Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря - традиционная для русских северных монастырей строгая одноглавая постройка, в которой чувствуются традиции новгородско-псковской школы каменного зодчества XV столетия. Собор очень скупо декорирован. Над храмом на широком барабане поднимается массивный колоколовидный купол с небольшой главкой в завершении. Собор окружает крытая каменная галерея, к которой с западной стороны примыкает квадратная одноярусная колокольня, крытая невысоким шатром.
Спустя двенадцать лет после строительства собора, в 1502 году, в Ферапонтове приехал известный живописец Дионисий с сыновьями - расписывать собор. "В лето 7010-е (1502) месяца августа в б на Преображение Господа нашего Иисуса Христа начата бысть подписывати церковь, а кончена на 2-е лето месяца 9 сентября... А писцы - Дионисий-иконник со своими чадами. О, Владыко Христе, всех царь, избави их. Господи, мук вечных", - гласит древняя надпись на северной стене собора Рождества Богородицы.
Соборная церковь Ферапонтова монастыря с фресками Дионисия давно вошла в сокровищницу отечественного и мирового искусства. Фрескам Дионисия посвящены изданные во всем мире многочисленные научные исследования, фотоальбомы, сведения о них можно найти в любом издании, посвященном древнерусской живописи.
"В искусстве Дионисия, - пишет М.В.Алпатов, - много одухотворенности, нравственного благородства, тонкости чувств, и это связывает его с лучшими традициями Рублева". Дионисий, как и Андрей Рублев, стремился создавать иконы, как бы излучающие свет. Но при этом "в нем есть тот элемент торжественности и пышности, который был неведом и чужд Рублеву и его современникам". Последнее неудивительно - Дионисий много работал в Московском Кремле, и воспринял тот дух представительности и великолепия, который утвердился в Москве, когда великий князь стал именоваться "государем всея Руси".
Датой рождения Дионисия считают 1440 год. Продолжатель дела Андрея Рублева, гениальный живописец, которого современники называли "началохудожником", "преславным паче всех", много работал в Москве и подмосковных монастырях. В 1467-1476 годах он писал фрески и иконы в Пафнутьевом Боровском монастыре, в 1481 году расписывал Успенский собор Московского Кремля, затем работал в московском Спасо-Чигасовом монастыре и в кремлевском Воскресенском монастыре, после 1485 года писал иконы для церкви Успения Богоматери Иосифо-Волоколамского монастыря, в 1500 году - в Павло-Обнорском монастыре. В 1502 году Дионисий вместе с сыновьями Феодосием, Владимиром и Андреем создал один из шедевров русского средневекового искусства - фрески собора Рождества Богородицы в Ферапонтовом монастыре. По счастливому совпадению, эти фрески - главное сохранившееся до наших дней произведение Дионисия.
В отличие от Андрея Рублева, Дионисий не был монахом. В его искусстве практически нет аскетического начала. По работам мастера можно судить, что Дионисий был человеком образованным, сведущим в русской истории, знавшим летописи и житийную литературу. В его искусстве чувствуется и влияние Византии. Живопись Дионисия отличает легкий, одухотворенный рисунок, богатство красок, умелая композиция росписи. "В его искусстве много жизненного и художественного такта, всегда все на своем месте, все подчинено пишет Н.Демина.
Роспись покрывает все внутреннее пространство храма от пола до потолка. Праздничность, нарядность - вот основное настроение, определяющее то впечатление, которое росписи собора производят на зрителя. Так, в сцене брачного пира одежды пирующих, как писал П.П. Муратов "светлы, праздничны, разубраны золотой и серебряной парчой и каменьями, пылают розовым огнем, зеленью и лазурью. Это поистине "брачные" одежды, и в такие брачные, "пиршественные" одежды представляется нам облеченным все искусство Дионисия на стенах Ферапонтова монастыря". До фресках Дионисия царят грация и мера, согласие и благородство, гармония и свет.
Собор Ферапонтова монастыря был расписан, как доказали последние исследования, всего за 34 дня, а не за два года, как это считалось ранее. Основная тема фресок ферапонтовского храма - единство мира видимого и невидимого, мира людей и мира "небесных сил бесплотных". Они выдержаны строго в духе античного правила: гармония, единство и ничего лишнего.
Фрески Ферапонтова поражают цветовым богатством и благородством тонов - нежно-розовым, золотисто-желтым, сиреневым, зеленоватым, лилово-коричневым и красновато-коричневым. Несмотря на некоторую приглушенность цвета, они создают впечатление нежности и прозрачности красок. Долгие годы считалось, что в качестве красителей для фресок были использованы цветные камешки и глины разных цветов и оттенков, которые можно найти на берегах Бородавского и Паского озер и в руслах впадающих в них ручьев. Эти камешки дробились, растирались и замешивались на яичном белке.
Это предание вызвало даже волну паломничества в Ферапонтова художников из Москвы, Ленинграда и других городов. Они искали аналогичные камешки и глины и готовили из них краски по старинным рецептам. Но совсем недавние исследования, проведенные специалистами НИИ реставрации, доказали, что красивая история о том, как Дионисий искал по берегам озер разноцветные камешки и растирал их, приготовляя краски, не более чем сказка. Большинство красок Рождественского собора - не местного происхождения, они приготовлены по сложной технологии европейских мастеров и такую краску можно было купить либо у заморских купцов, либо у русских мастеров, знавших секрет ее приготовления.
"Многолетнее упорное желание считать росписи Дионисия созданными из местных материалов вполне объяснимо, - пишет О. Лелекова. - Возникающий при этом образ средневекового художника становится созвучен "былинно-песенному" представлению о русском искусстве, где иконопись, а тем более стенная роспись, возводятся в совершенно особый вид искусства, ни на что в мире не похожий. Однако образ этот недостоверный, и сожалеть об этом не обязательно. Художественный гений Дионисия неоспорим и без поэтических обобщений, в котором не нуждались его современники-европейцы: Леонардо да Винчи, Джакомо Беллини, Гольбейн Старший, Лукас Кранах..."