Через мгновение одна из ее старинных фарфоровых столовых тарелок врезалась в стену над ней, острые осколки и пыль посыпались дождем ей на голову и на спину.
      Лини закричала. К этому звуку вскоре присоединился тонкий истерический смех.
     
      Встав на ноги, но еще не вполне придя в себя. Билли оглянулся в поисках ключа. Неужели он исчез в сугробе? Или его куда-то отбросило?
      Он стоял совершенно неподвижно, чтобы не ворошить снег и не наступить на ключи. Поискав глазами на доступном расстоянии, он ничего не увидел. Тем временем быстро приближался мистер Содлоу, бормоча нечто невразумительное.
      - Эй, вы, - закричал он с расстояния футов в двенадцать. - Я должен проверить вас перед уходом. Откуда мне знать, может, вы унесли микроскоп или еще что-нибудь под пальто?
      - Стойте, - сказал Билли спокойно, а потом закричал, когда Содлоу не остановился, а продолжал идти к нему. - Стойте, я сказал!
      Замерев от неожиданности, Содлоу смотрел на него, а рот его нервно двигался, как будто вырабатывал хорошую серию угроз и оскорблений.
      - Я уронил ключи в снег, - объяснил Билли. - Пожалуйста, не нарушьте ничего.
      Содлоу стоял на месте, пока Билли искал, но продолжал говорить.
      - Послушай, - сказал он. - Я впустил тебя, хотя не должен был этого делать, а потом ты пробежал мимо меня. Если что-то пропадет, я могу потерять работу.
      - Ничего не пропало, мистер Содлоу, - ответил Билли.
      - Как мне это проверить? Что ты там делал?
      Билли заметил что-то блестящее в сугробе. Нагнувшись, он вытащил свои ключи.
      - Мне надо ехать, - сказал он. - Хотите ощупать меня? Можете это сделать, только побыстрее.
      Он расстегнул пальто и вытянул руки в стороны, чтобы Содлоу было легче обыскать его.
      Старик шагнул вперед, потом пожал плечами.
      - Ладно, - пробормотал он. - Наверное, там все в порядке. Ты просто выбежал так быстро, как будто случилось что-то ужасное или ты что-то украл.
      Билли уже был в машине и заводил мотор. На мгновение он задумался о том, не стоит ли рассказать Содлоу о случившемся, прежде чем умчаться, но тут же отбросил эту мысль.
      - С Рождеством, - сказал он вместо этого, уносясь с максимальной скоростью, на которую была способна его колымага.
     
      После того как Линн оправилась от первого града драгоценных осколков, у нее появилась короткая передышка, чтобы рассмотреть нападавших. Один стоял в столовой около серванта с фарфором, хихикая и подыскивая, какие бы еще предметы бросить. Наконец он остановился на тяжелой чаше для пунша, скинул ее с полки и радостно захохотал, когда она разбилась надвое.
      Второй Гремлин деловито занимался кастрюлями и сковородками Линн, выкидывая их по мере того, как осматривал ящик за ящиком. Третий был в кладовой, он систематично вытряхивал содержимое каждой коробки и банки на пол. Линн потребовалось одно мгновение, чтобы понять все что нужно - что они сильны, отвратительны, и, самое главное, опасны. Здравый смысл подсказывал ей, что нужно бежать из дома и звать на помощь. Но сильнее этого был гнев от того, что они грабят ее кухню. Отчаянное намерение защитить свой стоивший стольких трудов дом помешало ей сделать то, что было и умно, и безопасно.
      - Убирайтесь из моего дома! - закричала она.
      Она не надеялась, что они поймут этот приказ или послушаются. Она просто предупреждала их, давая им последнюю возможность прекратить разрушения прежде, чем ОHА нападет на HИХ. Фактически это было объявлением войны.
      Радостный хор, к которому примешивался звон тарелок и стук коробок, был ей ответом.
      - Хорошо, - проговорила Линн, крепче сжав нож и двигаясь к середине комнаты.
      Это было не очень хорошей тактикой, поскольку она оказалась уязвимой с трех сторон вместо одной. Разнообразные предметы летели ей в голову, пластиковый стаканчик для кофе ударил ей в висок вместе с облаком блинной муки. В слепой ярости Линн бросилась на ближайшего к ней Гремлина, забравшегося на палку, на которой она всего несколько часов назад делала печенье. Удар пришелся точно в цель, острое как бритва лезвие вырвало большой кусок мяса из ноги Гремлина. Он яростно заорал на Линн, нашел другой нож в шкафу прямо над головой и приготовился бросить его.
      Линн бросила кофейную чашку, Гремлин отпрянул и повалился назад. При этом его когтистая лапа попала в верхнюю часть патентованной машины Рэнда для приготовления апельсинового сока.
      Увидев, что зверь застрял в машине, Линн бросилась вперед и нажала на "ВКЛ". Машина заработала с громким жужжанием, и мощный винт стал затягивать руку Гремлина все глубже. С ужасным криком он забился в конвульсиях, рука его исчезла по плечо, поток зеленоватой жижи вытекал из отверстия вместо сока. В ужасе, Линн смотрела словно завороженная на то, как всего Гремлина засосало в машину, и как он появлялся с другой стороны в виде жидкого месива.
      Град бутылок и коробок пробудил ее от временного оцепенения. Умело чередуя броски, так что предметы сыпались на нее постоянно, двое Гремлинов, оставшиеся в кухне, возобновили атаки с еще большей яростью. Теперь они сосредоточились на тяжелых и острых предметах. Разделочный нож чиркнул Линн по щеке, и потекла кровь. В ужасе и гневе она бросилась к ближайшему Гремлину, но при этом поскользнулась в жиже, покрывавшей пол в кухне.
      Беспомощно лежа, она увидела, как они оба сгруппировались перед прыжком.
      Билли проскочил несколько светофоров, но на Грейнджер Стрит фургон выехал задом прямо перед ним, и ему пришлось резко нажать на тормоза. Из-за этого внезапного действия машина сделала то, что он молил ее не делать - заглохла.
      Билли заорал, глубоко вздохнул и повернул ключ зажигания. Через минуту постепенно слабеющий звук, как будто что-то мололи, подтвердил его опасения. Карбюратор залило.
      Выбравшись наружу, он откатил фольксваген как можно дальше с дороги и побежал.
      - С Рождеством, - кричали ему редкие прохожие.
     
      В тот момент, когда она потянулась за флаконом аэрозоля "Рейд", который лежал в нескольких дюймах от ее лица, Линн подумала - как долго ей будет везти. Через мгновение она катилась вбок, чтобы увернуться от одного из прыгнувших Гремлинов и выпустить в другого, который еще находился в воздухе, сильную струю противно пахнущей смеси. Временно ослепленный и озлобленный, он врезался в первого Гремлина и, дико царапая когтями, вырвал несколько больших кусков мяса из тела собрата.
      Забытая ими, Линн вскарабкалась на ноги, все еще держа флакон с аэрозолем.
      Пятясь к полке, она вдруг ощутила, что в кухне еще кто-то есть. Резко развернувшись, она увидела третьего зеленого дьявола, изготовившегося для удара. Поскольку он стоял на полке, его ужасные красные глаза были на одном уровне с ее глазами - пара завораживающих кругов, которые, казалось, испускали собственный злобный свет изнутри, а не отражали внешнее освещение. Направив на него струю жидкости против насекомых, она смогла загнать его в угол как раз перед микроволновой печкой. Потом быстрым, почти судорожным движением она смогла втолкнуть Гремлина через открытую дверцу вовнутрь.
      Быстро захлопнув дверь, она выставила максимальную температуру, включила печь и облокотилась на дверцу, чтобы бьющееся животное не могло выбраться. Другой рукой она выставила флакон с аэрозолем перед собой, чтобы защититься от сердито кружащего Гремлина, готовящегося к новой атаке.
      Минуту спустя, когда она услышала хлюпанье в печи, ей в голову пришла неожиданная мысль. Слава Богу, я хоть раз послушалась Рэнда, подумала она, потому что это он уговорил меня купить печь с большой дверцей.
      Посмотрев назад и вниз через стекло в печь, она увидела, что Гремлин спекся в желеобразный зеленый омлет и злобные красные глаза теперь украшают нижнюю часть омлета, как две одинаковые капельки кетчупа.
      Об этом уже не стоит волноваться, подумала она, резко бросившись из кухни в гостиную. Она бежала быстро и проскочила мимо Гремлинов, но они поймали ее около рождественской елки, один из них низко пригнул ее, а другой запрыгнул ей на спину. Линн закричала, когда острые как ножи когти вонзились ей в плечо. Борясь яростно, но тщетно, она поняла, что не сможет справиться с ними двумя. Она могла только сделать так, чтобы им было труднее.
      С этой отчаянной мыслью, с одним Гремлином на ноге, а другом на спине, она закрыла глаза и врезалась в мерцающую елку.
     
      Перейдя с быстрой рыси на отчаянный спринт, Билли подумал - приходилось ли еще кому-нибудь на Земле сталкиваться с тем, что он только что видел.
      Приблизившись к дому, он обратил внимание на то, каким веселым и мирным он казался, теплые огни внутри составляли приятный контраст с покрытой снегом землей на улице. Центром идиллической домашней сцены была большая рождественская елка, вся в огнях, неизменный символ праздника, символ мира и довольствия.
      Потом, как раз когда этот образ впечатывался в сознание Билли, елка совершенно исчезла из виду.
      - Боже... - выдохнул он, переходя на бег. - Пожалуйста... не допусти, чтобы было уже слишком поздно...
      Бежать по покрытой снегом улице с чередующимися участками льда, мягкого снега и рытвин от машин было нелегко; несколько раз он падал, царапая руки, но не отводил взгляд от окна дома. Силуэт, который он хотел увидеть, силуэт матери, никак не появлялся, и это быстро дало ему ответ на вопрос, мучивший его.
      Спотыкаясь о ступеньки парадного крыльца. Билли ворвался в дом, автоматически протянув руку, чтобы схватить меч, который, как он знал, моментально упадет со стены на пол. Он упал, почти точно попав в руку, в тот момент, когда Билли увидел, что Линн жива, но истекает кровью. Ее шея была защищена от когтей одного из Гремлинов путаницей веток и елочных украшений.
      Прыгнув вперед, Билли махнул мечом, промазал и снова махнул.
      Один из Гремлинов, имевший гриву белого меха, увернулся от ударов, но другой принял всю силу удара прямо над плечом. Конец меча попал в пластинки брони, рассек их и пошел быстрее, попав в мягкие ткани, аккуратно отделил голову от тела Гремлина. Она покатилась в камин. Лицо, застывшее в страшном оскале, медленно расплылось в гротескном изумлении, когда пламя охватило ее.
      Линн встала на ноги, и они с Билли услышали смех из другого конца комнаты. Это был Полоска, его глаза горели злобой и ненавистью.
      Мгновение Билли, казалось, хотел броситься за ним, потом он повернулся к матери.
      - С тобой все в порядке? - спросил он, кладя меч, чтобы помочь ей.
      - Вроде бы да, - проговорила Линн. Будучи всегда практичной, она добавила: - Мне кажется, это последний. Может, ты убьешь его?
      Билли поднял тяжелое оружие и побежал за Полоской, но Гремлин, сообразив теперь, что находится в невыгодном положении, искал пути к отступлению. Вскочив на подоконник, он смог увернуться от первого удара Билли. Меч вонзился в лепнину. К тому времени, как Билли вытащил его, Полоска свернулся в шар и бросился в окно, выбив стекло. Он приземлился на снег и побежал прочь в темноту.
      - О, нет! - промолвил Билли.
      Они с Линн минутку помедлили, изучая раны друг друга, которые были живописно кровавы, но не опасны.
      - Где Подарок? - спросил Билли.
      - В подвале. Мне кажется, он прыгнул по желобу для грязного белья, когда все это началось.
      - Хорошо.
      Линн улыбнулась, смахнула потную прядь волос со лба.
      - Я заколотила дверь, - сказала она. - Это было до того, как я узнала, кто есть кто.
      Пробравшись через разгром в кухне, Билли помедлил минуту, чтобы рассмотреть останки Гремлинов - одного запеченного, а другого размолотого.
      - Боже, - сказал он, качая головой. - Ты же настоящий тигр.
      - Скажем так, - ответила Линн. - Меня не просто одолеть.
      Спустившись в подвал, Билли нашел клещи и вытащил гвоздь из дверцы желоба. Он открыл ее и посмотрел внутрь.
      - Подарок, - сказал он. - Ты здесь, дружок?
      За шелестом ткани последовало появление двух длинных треугольных ушей и мягкой пушистой головы Подарка. Нервно мигая на свету, он вскоре забормотал знакомым фальцетом. Когда Билли протянул руки, он быстро ухватился за них, чтобы его вытащили из кучи одежды.
      - Эй, с тобой все в порядке? - спросил Билли.
      Посадив Подарка на крышку стиральной машины, он исследовал его на предмет сломанных костей, отмечая, где тот порезался.
      - Пошли, заклеим эти раны, - сказал он и понес Подарка наверх.
      Линн, начавшая убирать в кухне, остановилась, чтобы погладить Подарка и поздравить его с тем, что он еще жив.
      - Я думала, они убьют тебя, - сказала она.
      - Эй, мама, посмотри, - сказал вдруг Билли.
      Глаза Подарка расширились, когда он увидел останки Гремлинов. Выражение его лица, казалось, говорило, что он доволен, но несколько взволнован, голова его нервно вертелась из стороны в сторону, и он озабоченно поглядывал на дверь в гостиную.
      Линн удивленно посмотрела на Билли.
      - Ты что, не понимаешь? - сказал Билли. - Он спрашивает, что произошло с остальными. Он видит, что осталось от двоих, и хочет знать, что с номерами три и четыре.
      Отнеся Подарка в гостиную, он показал ему голову Гремлина в камине и отвратительное тело на решетке. Подарок улыбнулся, но потом нахмурился.
      - Да, - сказал Билли. - Ты прав. Один убежал.
      Подарок начал издавать тревожные звуки.
      - В чем дело? - спросила Линн.
      - Мы должны поймать последнего, мама, - ответил Билли. - Все останется плохо, пока мы их всех не поймаем и не уничтожим.
      - Но у нас достаточно для этого времени, - сказала она. - Мы можем вызвать шерифа Рейлли, и пусть он его изловит.
      - Ты не понимаешь. У нас мало времени. Если последний размножится, все начнется сначала.
      - Ты сильно ранен, - запротестовала Линн. - Я хочу, чтобы ты пошел к доктору Молинаро.
      - Твои раны хуже.
      - Хорошо. Пойдем вместе.
      - Завтра.
      - Когда они загноятся, да?
      Билли знал, что правда на стороне матери, но он при этом чувствовал: здравый смысл велит ему срочно искать Полоску. Несмотря на обыкновение слушаться матери по той простой причине, что она часто была права, Билли покачал головой.
      - Я ухожу, - сказал он. - Пока свежи его следы, и он еще не успел размножиться.
      - Ну ладно.
      Он нашел рюкзак и положил Подарка туда. Забежав наверх, он натянул свитер, чтобы было потеплее. Внизу в прихожей натягивая пальто, он нащупал холодный металлический предмет в кармане.
      Линн смотрела, как он вытаскивает его. Это был флакон "Рейда".
      - Это мое тайное оружие, - сказала она. - Может быть, оно тебе пригодится. И не забудь меч.
      Схватив фонарь и закинув рюкзак с Подарком за спину, он поцеловал мать и вышел в снежный вечер.
     
      ГЛАВА 16
     
      Немногие испытывали желание посетить замечательную миссис Раби Дигл у нее дома, и еще меньшее число людей осмеливалось потревожить львицу в берлоге даже по необходимости. Конечно, так хотела миссис Дигл. Чем меньше посетителей, тем лучше. Даже ее покойный муж, Дональд, хотя и был богатым продавцом недвижимости, был для нее обузой в последние годы жизни. Дело было не в том, что он долго болел; ей не нравилось, что он болтался рядом. Он послужил выполнению ее задачи, создав финансовую империю, которая обеспечивала ей очень хорошую жизнь, и когда он отошел в мир иной, Раби Дигл испытала скорее облегчение, нежели горе.
      Живя теперь одна с девятью кошками, она начала свой обычный вечер, разлив им еду в миски, но не поставив на пол, пока они не помурлыкали и не потерлись об ее ноги по меньшей мере пять минут. Таков был для них расчет за бесплатную еду - послушание, обожание и смиренное признание ее безграничной власти.
      Засмеявшись, она поставила миски на пол в смотрела, как ее питомицы нападают друг на друга, борясь за еду.
      - Кошки, - сказала она себе. - Они намного лучше людей. И не ноют по поводу проблем с деньгами.
      Когда они закончат есть, миссис Дигл отдохнет перед телевизором, посмотрит свои любимые программы игр. Ей особенно нравились те, в которых участников заставляли полностью унижаться ради денежных призов.
      - Интересно, какие дураки выставятся сегодня, - сказала она вслух, запахивая атласный халат поплотнее.
      В большом старом доме было прохладно, но миссис Дигл не нагревала помещение больше чем до пятидесяти пяти градусов Фаренгейта, даже когда по краям окон образовывался лед. "Зачем мне обогащать нефтяные компании?" - спрашивала она, когда ее племянник Уелдон забегал с какими-нибудь деловыми бумагами и жаловался на холод.
      Она также не обогащала мебельные компании, пользуясь обстановкой, которая была куплена сразу после их с Дональдом свадьбы; к этим старым стульям и столам прибавлялись в течение многих лет предметы мебели, конфискованные у семей, которые не смогли заплатить ренту или выкупить закладную вовремя. В результате огромные комнаты - темные из экономии и до потолка заставленные разной рухлядью - напоминали склад предметов, поступающих на аукционы невостребованных вещей. Если другим это не нравится, думала миссис Дигл, ничего не поделаешь. Она чувствовала себя уютно в таком несколько мрачном окружении, и это было главное.
      Единственной ее уступкой современной технологии - ибо даже телевизор был старый, черно-белый, - было устройство, приделанное к лестнице. Фактически это было кресло-каталка с мотором и приводом, его порекомендовал врач миссис Дигл, чтобы она не утруждала свое слабое сердце подъемом по ступеням. Хотя она пользовалась им в силу серьезной причины, миссис Дигл все равно испытывала некоторое волнение и восторг, когда садилась в него, нажимала на соответствующую кнопку и автоматически поднималась на второй этаж. Хотя она никогда бы в этом не призналась, она часто изобретала поводы подниматься и спускаться, чтобы насладиться поездкой.
      Она уже уселась в это устройство и собиралась нажать кнопку "ВВЕРХ", когда раздался звонок в дверь.
      - Черт! - рявкнула она. - Кто это может быть в такое время? Что, у людей нет уважения к чувствам других?
      Она медленно подошла к парадной двери, открыла ее и выглянула на улицу.
      Это была миссис Хэррис, закутанная в старое пальто. Дрожа, она протягивала конверт рукой в перчатке.
      Миссис Дигл не пригласила ее войти.
      - Да? - сказал она холодно.
      - Я принесла Вам деньги по закладной за прошлый месяц, - сказала миссис Хэррис несколько гордо. - Мы продали кое-какие вещи и...
      - Меня это не интересует, - выпалила миссис Дигл в ответ. - У меня есть банк, который занимается моими делами.
      - Да, мадам, но я просто не успела собрать деньги до того, как он закрылся, а поскольку Вы сказали...
      - Насколько я помню, я сказала, что хочу получить все, что мне причитается, а не то, что мне причиталось месяц назад.
      - Извините, мадам.
      - Это так?
      - Да, мадам.
      Миссис Дигл протянула руку, выхватила конверт и злобно улыбнулась.
      - Возможно, Вам не придется больше думать о том, как иметь дело со мной, - сказала она, - поскольку я намереваюсь продать большую часть моей собственности "Хайтокс Кемикал". Это относится и к Вашему дому. До свидания.
      Оставив миссис Хэррис с явно смущенным и несчастным выражением на лице, миссис Дигл захлопнула дверь.
      Вернувшись на кухню, где кошки начали драться, миссис Дигл прибрала вокруг кошачьих мисок, приготовила себе чашку растворимого супа, чтобы поесть, пока будет смотреть телевизор, и перебралась в мрачную пещеру из вытертого бархата, которую она называла своей гостиной.
      Только она уселась в старое кресло-качалку, как зазвенел дверной звонок.
      - Опять! - закричала она. - Это отвратительно. Эта неудачница, наверное, стояла там десять минут, собирая мужество, и теперь хочет умолять меня изменить решение. Дональд был прав. Все эти людишки - ленивые безмозглые бродяги, которые хороши лишь для двух вещей - грубой работы и потребления пищи...
      Направляясь к двери, она добавила от себя:
      - И образования мусора. Он про это забыл.
      Открыв дверь, она услышала рождественскую песенку, которую пели слегка не в лад, но с большим энтузиазмом.
     
      "Радость миру..."
     
      Миссис Дигл подняла руки, и этому жесту сопутствовала не громкая осанна, но вопль отчаяния.
      - Прекратите! - заорала она. - Прекратите выливать содержимое вашей клоаки мне на уши!
      Юные исполнители, поколебленные, но полные решимости побороть миссис Дигл, продолжили:
     
      "Господь пришел,
      Пусть земля примет своего Царя..."
     
      - Убирайтесь! Я ненавижу рождественские песни! - закричала миссис Дигл. - Убирайтесь с моего газона! Уносите свои голоса куда-нибудь в другое место! К очистным сооружениям! Убирайтесь!!!
      Ее резкий голос вызвал разброд среди исполнителей. Мелодия начала исчезать и сменилась разрозненными звуками.
      - Так-то лучше, - заявила миссис Дигл, улыбнувшись замолчавшей группе. - Если вы будете просто стоять на снегу с закрытыми ртами, мне это будет гораздо приятнее.
      Она развернулась, и дверь захлопнулась за ней.
      Смущенные и обиженные, ребята посмотрели друг на друга в поисках утешения. Долго никто ничего не говорил.
      - Давайте попробуем сходить в те новые дома, - наконец предложил один из них. - Там молодые люди, очень приятные, не как эта старая...
      - Женщина, - добавил другой благородно.
      Когда группа пошла по полю, они один за другим поняли, что среди них появился новенький. Он был совершенно спрятан под толстым шарфом. Он или она был или была меньше других, и потому каждый решил, что новый участник - младшая сестра или брат кого-нибудь из группы, который нарядился в соответствующий костюм. Со временем, когда он присоединился к пению, своим голосом новичок привлек больше внимания, чем внешним видом. Он пел как будто со сжатыми зубами, слова у него выходили размытыми и тонкими, получалось нечто среднее между звуком еврейской арфы и неясным фальцетом бурундука.
      - Может быть, - высказал предположение один из исполнителей, - все проблемы из-за этого паренька.
      - Не, - ответил другой. - Это просто миссис Дигл. Она всех ненавидит.
      - Да, ну и что? Мы же не церковный хор. Мы поем, чтобы людям было приятнее.
      - Да, Наверное, ты прав.
      Несмотря на предложение, не критиковать новичка за его пение, один мальчик решил, что нужно по крайней мере выяснить, что это за вольный певец. Подойдя ближе, он с удивлением обнаружил, что тот быстро отбегает от него.
      - Эй, - сказал мальчик. - Ты что, не хочешь разговаривать? Я просто хотел узнать, кто ты.
      Маленький человечек не отвечал.
      - У тебя хороший костюм, но не для этого праздника. Сейчас Рождество, а не Новый год.
      Ответа по-прежнему не было.
      - Держу пари, я знаю, кто ты - Эрик Воллмэн. Так?
      Маленький человечек не отвечал.
      Список примерно десяти имен местных мальчиков и девочек не вызвал никакой реакции.
      - Эй, поди сюда. Я хочу поговорить с тобой.
      Новичок не приблизился, и тогда мальчик побежал за ним. Хотя малыш в неудобном костюме бежал по снегу удивительно быстро и ловко, более широкий шаг помог преследователю быстро оказаться на расстоянии нескольких дюймов от него. Когда мальчик протянул руку, чтобы схватить таинственного незнакомца, он неожиданно наткнулся на необычайно враждебный рев, и руку его пронзила острая бодь.
      - О! - закричал он.
      Посмотрев вниз, он увидел, как кровь сочится сквозь оборванный рукав куртки. Скорее от злости, чем от боли он, сложив руки рупором, закричал вслед убегавшему.
      - Ты все равно отвратительно поешь! Ты нам не нужен! У тебя мерзкий голос!
     
      Уже около часа они шли от четкого следа трехпалой лапы Гремлина по смазанным пятнам и потом - обычно благодаря везению, а не мастерству - снова выходили к четким отпечаткам. Чтобы поддержать дух и сохранить ясность мысли. Билли все время разговаривал с Подарком и с самим собой, планируя следующий шаг.
      - Подарок, мне сейчас кое-что пришло в голову, - сказал Билли. - Вода помогает, вам размножаться, так? А снег - это просто замерзшая вода. Но, видимо, снег не имел никакого действия на Полоску. Иначе все здесь было бы усеяно этими существами. Как они кстати называются? Это, конечно, не Могваи. Они скорее похожи на те существа, о которых мне говорил мистер Фаттерман. Как он их называл? Греббли? Гремлины? Да, точно. И подумать только, я считал, что он спятил. Во всяком случае, для того чтобы вы размножались от воды, должно быть теплее. Полоска не найдет такой воды на улице, значит, удача на нашей стороне.
      Билли знал, что болтает ради прибавления уверенности, но, излагая свои мысли вслух хотя бы Подарку, он мог заодно привести их в порядок.
      Он вспомнил, как однажды в средней школе, когда он писал доклад о Шерлоке Холмсе, на него оказало большое впечатление то, что он узнал о силе разума легендарного сыщика. В большинстве случаев - по крайней мере, в тех рассказах, которые Билли помнил лучше всего. Холмс мог предсказать следующий шаг злодея, просто-напросто поставив себя на место противника. Теперь Билли начал это делать по отношению к Полоске.
      - Давай подумаем. Подарок, - сказал он. - Куда бы мы пошли на месте Полоски?
      Если принять во внимание узкие границы, в которых мог действовать Полоска, вопрос был не такой уж сложный.
      - На улице темно, и он может свободно двигаться куда ему угодно, но снег явно слишком холодный, чтобы использовать его для размножения, - рассуждал Билли. - В доме есть то, что он, наверное, ищет - более теплая вода. Но большинство домов сейчас ярко освещены. Кроме того, существует проблема - как пробраться внутрь. Он может сделать это? Да, он может свернуться в шарик и броситься через окно, как у нас дома. Но это привлечет внимание, и его могут поймать... Если только он не выберет дом, где никого нет... Или... он может попытаться проскользнуть, например, когда кто-то входит внутрь... или если дверь откроют на минутку...
      В это время он смутно услышал пение на некотором расстоянии. Он слушал его около четверти часа, прежде чем сообразил, что здесь возможна связь.
      Побежав быстрее, он направился на звук голосов.
      - Может быть, это далеко от истины, - сказал он Подарку, - но на месте Полоски, я думаю, мы попытались бы увязаться за этими исполнителями. В худшем случае они помогли бы нам замести следы. А если бы кто-нибудь оставил дверь открытой, пока они поют, может быть, у нас появился бы шанс проскользнуть вовнутрь... Во всяком случае, нетрудно их расспросить. Может быть, они видели его во время своего похода.
      Убедив себя, что он здорово все придумал. Билли плотнее затянул крышку рюкзака, чтобы укрыть Подарка от холода и быстро побежал. Через четверть мили он нагнал исполнителей.
      - Привет, - сказал он. - Я ищу малыша примерно вот такого роста.
      Он держал руку примерно футах в двух с половиной от земли.
      Реакция была мгновенной.
      - Да, - сказал один из певцов. - Мы его видели. Он Ваш младший брат или кто?
      - Не совсем. А что?
      - Потому что он мерзавец. Нил пытался выяснить, как его зовут, а он убежал. Когда Нил догнал его, он пырнул его ножом.
      Билли оглянулся.
      - Нил здесь? - спросил он.
      - Нет, - сказал другой. - Он ушел домой, когда увидел, как сильно у него порвано пальто. И из руки у него шла кровь.
      - Почему вы ищете мерзкого карлика? - спросил другой певец.
      - Потому что ему надо домой, - ответил Билли. Он решил не пугать их правдой. - Куда он вообще-то пошел?
      Несколько человек указали на темное здание, которое нависало тяжелой тенью между двумя маленькими ярко освещенными домами. Это было здание ИМКА.
      - Не знаю, почему он туда пошел, - сказал один из певцов. - Там закрыто крепко-накрепко.
      - Может, он просто испугался, - предложил другой.
      - Спасибо, - сказал Билли. - И скажите Нилу, что я прошу прощения, если малыш поранил его.
      Когда он начал отходить, трое или четверо мальчиков одновременно заметили Подарка, который высунулся изпод крышки рюкзака, и побежали за ним.
      - Эй, - позвал один из них. - Что это за зверек? Какой хорошенький.
      - Это Могвай, - ответил Билли.
      - Откуда он?
      - Издалека. Послушайте, мне надо идти. Большое спасибо за помощь.
      Быстро махнув им на прощание, он побежал к темному зданию, найдя знакомый трехпалый след Полоски меньше чем через минуту. Побежав быстрее, он проследовал по свежим следам почти полностью вокруг здания, пока они не оборвались.
      Прямо под разбитым окном.
      - Должно быть, это то самое место, Подарок, - сказал Билли, в голосе его послышалась смесь предвкушения и волнения.
      Когда Билли вынимал оставшиеся куски стекла из рамы, чтобы забраться через разбитое окно, он вспомнил скандал, который разразился несколько месяцев назад, когда из конторы ИМКА украли пишущую машинку. Некоторые возмущенные жители, может быть, слишком живо воспринявшие случившееся, предложили напичкать каждое общественное здание во всем городе лучшими сигнальными устройствами и патрулировать их круглые сутки вооруженными охранниками. Другие, те, кто гордился репутацией Кингстон Фоллз как безопасного для жизни места, решили, что пока эта кража не окажется чем-то большим, нежели единичное преступление, достаточно обычных мер предосторожности. Было заменено несколько заманчиво слабых замков в средней школе и в ИМКА, а также вставлены выбитые стекла на первых этажах. Теперь, пробираясь через отверстие, Билли вспомнил один из основных моментов крупных дискуссий прошлым летом относительно руководства Кингстон Фоллз.
      "Я всецело за то, чтобы потратить деньги на оборудование служебной части этих зданий устройствами против грабителей, - сказал один из членов совета, - но я не понимаю, почему мы должны тратить деньги на то, чтобы защищать от грабителей первый этаж ИМКА. Там ведь только несколько привинченных к полу металлических сейфов, баскетбольная площадка и другие вещи, которые невозможно унести. Что там будут красть? В любом случае, полиция как следует патрулирует этот район, и соседи тоже присматривают".
      Теперь, опасно балансируя на раме, Билли подумал: что если несмотря на погоду и плохую видимость, кто-нибудь уже заметил его? Если это так, он знал, что очень скоро услышит вой сирены, поскольку жители Кингстон Фоллз гордились своим уважением к закону и порядку и не были склонны отворачиваться, когда сталкивались с преступной деятельностью.
      Преступная деятельность, думал он, неужели я в такое ввязался? Он знал, что это не так, но ему пришлось признать: для постороннего глаза его действия казались явно противозаконными. Что бы он мог сказать, если бы его поймали внутри здания? Поскольку никакое оправдание не показалось бы логичным в такой ситуации, его арестовали бы за взлом - просто так. Интересно, разрешили бы ему получить рождественские подарки в тюрьме.
      - Значит, опять наружу, - сказал он громко. - Последний шанс...
      Приняв собственный вызов, он резко прыгнул в здание. Приземлившись на бок в темноте, он быстро нашел фонарь, который выпал из кармана и начал вставать на ноги. В этот момент он услышал неземной страшный хохот, который пронесся по нижнему этажу. Он прозвучал близко, но поскольку зал был просторным и пустым, Билли знал, что Полоска мог быть в пятидесяти или ста футах от него.
      Помедлив, он решил дать возможность глазам привыкнуть к темноте прежде чем двигаться вперед. Прошла минута. Не было слышно ни звука кроме позвякивания цепей машины, проехавшей недалеко от центра. Проползла еще минута. Билли чувствовал теплое дыхание Подарка на шее, слышал легкий шорох ткани, когда его рука изменила положение на боку. Кроме этого, ничего... Не слышно ни скрежета когтистых лап, ни смеха, ничего...
      Наконец тишину пронзил звук. Не мягкий или тихий звук, выдающий местопребывание кого-то, но явный и четкий звук, которого можно было ожидать в таких условиях.
      Стук баскетбольного мяча.
      Тук... Тук... Тук-тук-тук...
      Это не намеренный стук мячом, поправился Билли. Это баскетбольный мяч, который упал и теперь останавливается.
      Сориентировавшись, он двинулся так быстро, насколько позволяла темнота, в направлении отсека с оборудованием - части первого этажа, про которую член совета забыл, когда утверждал, что там нечего красть. Но отсек всегда был заперт, насколько Билли помнил, и не каким-нибудь навесным замком, который можно отпилить или сорвать. Подойдя к двери, он протянул руку и потрогал бронзовый квадрат, всегда напоминавший ему замки, которые показывают в фильмах про тюрьму. Он слегка толкнул дверь, потом сильнее. Дверь не поддавалась.
      Тогда как же, начал он спрашивать себя...
      Твердый предмет, ударивший ему в голову, был ответом. За ним тут же последовал громкий истерический смех, который зазвучал прямо над ним.
      Направив фонарь вверх. Билли услышал, как хохот сменился криком боли, а потом чем-то очень похожим на длинное ругательство на могвайском языке. Луч фонаря ударил в красные глаза Полоски, и когда голова Гремлина конвульсивно дернулась назад, Билли увидел, что между потолком и верхними прутьями решетки отсека есть пространство в шесть-восемь дюймов. Для человека оно было бы слишком узким, но Полоске туда явно было легко пролезть.
      Нарушив теперь темноту. Билли решил держать Гремлина в свете фонаря, поскольку если он снова ускользнет...
      У него было мало времени для размышлений о последствиях новой ошибки. На него посыпался град хлама из всех мелких предметов в отсеке - из бейсбольных мячей, гвоздей, отверток, гаечного ключа, старой тапки, кусков дерева и всех металлических деталей, с которыми мог справиться Полоска. Уворачиваясь как мог, прикрывая голову и Подарка от града, Билли как-то умудрялся не сводить фонарь с Полоски. У него была одна стратегия - выжидать, не удастся ли сбить зверя с клетки и напасть на него с мечом, - стратегия, которая во многом зависела от того, как долго батарейки фонарика...
      Внезапно свет погас - в руку Билли ударил острый предмет, и он уронил фонарь. Когда фонарик ударился об пол, пластиковая крышка откололась, батарейки и лампочка со звоном разлетелись в разные стороны.
      Стон Билли смешался со смехом Полоски в наступившей полной темноте.
      Упав на колени, Билли начал шарить ладонями, пытаясь нащупать части фонарика. Он быстро нашел батарейки, потом лампочку и, наконец, крышку. Когда он попытался наощупь собрать фонарик, он услышал, как Полоска побежал по боку клетки, и его когтистые лапы приземлились с металлическим стуком всего в ярде от него. Если бы Билли не был занят фонариком, он мог бы вслепую ударить мечом - так близко он был к Гремлину. Минуту спустя, когда фонарик снова заработал, он бросился по холлу и успел увидеть, как Полоска завернул за угол.
      Он направлялся через баскетбольную площадку, и его острые когти скрежетали по гладкой деревянной поверхности. Он бежал в угол, к небольшим складским помещениям и двери, ведущей в большую комнату, где был...
      - О, нет! - выдохнул Билли и бросился бежать. - Бассейн! Мы не должны подпустить его к этой двери!
      Побежав со всей скоростью, на которую он был способен, держа фонарь перед собой, он заметил с облегчением, что Полоска завернул в направлении складских помещений. Хорошо, подумал Билли, теперь у нас по крайней мере есть шанс.
      Добежав первыми до дверей бассейна, они теперь могли не пустить Полоску к воде - пока не сядут батарейки. А тем временем Билли мог найти главный выключатель.
      - Вот, - сказал он, скидывая рюкзак. Он вложил фонарик в лапы Подарка так, чтобы он светил от его лица и прямо от двери. - Держи его вот так. Не двигайся. Хорошо?
      Подарок крепко сжал фонарик в лапах, глубоко вздохнув, когда Билли исчез в темноте.
      Убегая, Билли задумался о том, что будет делать Подарок, когда он найдет главный выключатель. Ему это причинит такую же боль, как и Полоске. Он может убить его, как того Могвая, который умер у заднего крыльца на солнечном свете. Он на секунду помедлил, размышляя, вернуться ему или нет. Потом он бросился вперед. Если свет зажжется, рассудил он, Подарок сможет упасть обратно в рюкзак и избежать боли. Полоска от нее оцепенеет, и я смогу прикончить его.
      Сжимая в руке меч, он наощупь пробирался вдоль стены, гадая, на что наткнется вначале - на Полоску или на выключатели. Минуту спустя, не наткнувшись ни на что, кроме гладких холодных квадратиков плитки, он начал уже думать, что поиск того или другого может продолжаться бесконечно.
      - Где выключатели? - пробормотал он беспомощно, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что фонарик по-прежнему охраняет дверь. Несмотря на то, что батарейки явно ослабли, рассуждал Билли, у него есть еще несколько минут, пока они работают. Осознав это и отчаявшись найти выключатели - если таковые имелись в этом углу спортивного зала, - он двинулся к противоположной стене.
      Наверное, он прошел около пятидесяти футов, когда оглянувшись на дверь бассейна, чтобы посмотреть, насколько ослабли батарейки, он увидел последний акт разумной стратегии Полоски. Явно вычислив, что Подарок держит фонарик, а Билли пытается обойти его или добраться до выключателей верхнего света, Полоска шел вдоль стенки, подкрадываясь к Подарку и прикрываясь от прямых лучей. Теперь, слишком поздно, Билли увидел силуэт Гремлина, который он не мог не узнать, - черная фигура была очерчена светлым контуром. Двигаясь дьявольски медленно, фигура замерла рядом с Подарком, как кобра, готовая броситься на добычу.
      - Смотри! - закричал Билли через всю площадку. - Осторожно, Подарок! Он...
      Фонарь с шумом упал на пол и покатился под аккомпанемент серии стонов и слабого писка, которые эхом прокатились по спортивному залу. Побежав на смутные очертания двери бассейна, Билли буквально бросился в клубок тел. Два одновременных болезненных удара пришлись ему в плечо и в бок. Махнув кулаком, Билли почувствовал, что попал в твердый предмет и услышал, как взвыл Полоска.
      Ориентируясь на звук, он нанес еще один удар, и Полоска оторвался и убежал в бассейн.
      - Нет! - услышал Билли собственный отчаянный крик.
      Услышав скрежет когтей Полоски по плиткам, который становился все слабее, Билли поспешно нашел фонарик и побежал к бассейну. Он не включил фонарик, хотя почти ничего не видел без него. Даже в нынешнем состоянии, близком к панике, он сознавал, что светом нужно пользоваться осмотрительно - не только из-за слабеющих батареек, но потому что внезапное движение Полоски в определенном направлении теперь...
      Долгий и особенно злобный смех сообщил Билли о том, что худшее уже произошло. Полоска обнаружил бассейн и оценил его возможности неограниченного воспроизводства.
      Он стояла дальнем углу, слегка подпрыгивая вверхвниз в воде, нос его вдыхал ароматный дымок, поднимающийся с поверхности тела, руки его образовывали широкую победную арку над головой, как у атлета, который только что забил решающий мяч в игре. Каждый раз, когда во время своего победного танца он опускался на плиточный пол, смех его слегка усиливался, и теперь он был похож на живую волынку, из которой постоянно извлекают одну единственную ноту.
      - Нет... - выдохнул Билли. - Пожалуйста, HЕТ!
      Легкое прикосновение меха к его руке показало ему, что с Подарком все в порядке, - одна хорошая новость за то время, что он стоял и беспомощно смотрел, как Полоска плескался в воде.
      Включив фонарик, Билли подбежал к дальнему концу и направил его в воду. Полоска медленно нырнул на дно бассейна и лежал лицом вниз, свободно опустив руки по сторонам. Какое-то время Билли надеялся...
      Легкое потрескивание лишило его надежды. Спина Полоски покрылась маленькими пузырьками, которые всплывали и распространялись по поверхности бассейна. Как огромные круглые амебы, они делились вновь и вновь, превращая воду в кипящий зеленый кисель. Легкое потрескивание вскоре перешло в рев, оглушительный вой сотни нечеловеческих голосов, орущих от боли.
      Билли смотрел, завороженный, но лишь минуту. Потом, схватив Подарка, он то ли выбежал, то ли выпал из здания.
     
      ГЛАВА 17
     
      Съехав по пологому склону в пятидесяти ядрах от здания ИМКА, Билли оказался зрителем мрачного шоу, которое во многом было его произведением. Вначале было не слышно и не видно почти ничего кроме зеленоватой дымки, поднимающейся над зданием и отдаленного хохота. Потом внутри началось движение и звуки явно усилились. Вскоре Билли увидел одну фигуру, а потом десятки их, движущихся в окнах - каждая была полноценным Гремлином!
      - О боже! Когда Гремлины размножаются, они делают это сразу, да?
      Подарок смахнул слезу. Он мог бы рассказать об опасностях, и всего этого можно было бы избежать... если бы он мог лучше общаться... если бы эти люди последовали его совету... Если бы, если бы, если бы...
      Теперь больше не имело смысла сослагательное наклонение.
      Насколько понимал Билли, исчезла последняя надежда. Когда они с Подарком спускались по склону всего несколько минут назад, он думал, что можно вызвать пожарных, и они могли бы поджечь коконы, пока те созревают. Но коконов не было, не было никакой промежуточной стадии даже временной уязвимости, когда можно уничтожить или перевезти их в такое место, где они причинят меньший вред.
      Билли вздохнул.
      - Что нам теперь делать, Подарок? - спросил он устало. - Просто смириться, идти домой и ждать? Больше мы ничего не можем сделать, да?
      Это было бы разумно, но он знал, что теперь не может сдаться. Способствовав выпуску этих дьявольских существ на Кингстон Фоллз, - а может быть, на весь мир! - он должен был перед самим собой и перед всеми остальными сделать все возможное, чтобы исправить ошибку. Это было основным, моральным соображением. Он знал также, что если просто сидеть и ничего не делать, можно сойти с ума.
      - Наверное, - сказал он медленно, - нам нужно идти в полицию.
      Ему не очень хотелось рассказывать все, что случилось, шерифу Рейлли и помощнику Бренту, которые отличались исключительной тупостью. Даже изложение им обычной проблемы было делом непростым, настолько они были убеждены, что все остальные люди хитры, тупы или одновременно и хитры, и тупы. Плюс к этому - вполне объяснимое сопротивление, которое испытает каждый, услышав рассказ о Гремлинах или им подобных существах. Будучи страстным любителем кино, Билли уже представлял себе сцену, которая разыграется в полицейском участке. Как в столь многих фильмах ужасов, он объяснит, что произошло. Полицейские отнесутся к этому по меньшей мере скептически. Потом, чтобы убедить их, он предложит им пойти в среднюю школу, чтобы взглянуть на тело Рэя Хэнсона и останки Гремлина. После долгих уговоров оии пойдут за ним туда - и конечно, тел там уже не будет. Либо произойдет это, либо исчезнет Гремлин, и у полиции не будет другого выхода кроме как арестовать Билли по подозрению в убийстве.
      Перед лицом необходимости объяснять все этим людям Билли заколебался. Но не надолго, поскольку ИМКА явно кишел внутри телами. Мелькая в окнах, они придавали зданию вид слабо освещенного концертного зала или театра после окончания вечернего представления.
      - Пошли, Подарок, - сказал наконец Билли. - Наверное, если мы хотим помешать этим ребятам захватить весь город, нам надо обратиться в полицию.
      Через четверть часа в крохотном полицейском участке Кингстон Фоллз Билли рассказывал все происшедшее как можно проще и бесстрастнее, тщательно избегая жутко звучащих описаний, которые обычно исходят из уст персонажей фильмов.
      Реакция полицейских несколько отличалась от того, что показывают в кино или по телевизору, хотя шериф Рейлли и помощник Брент действительно заняли позицию "давайте-посмеемся-над-ним-и-может-быть-он-спокойно-уберется", типичную для служителей закона в подобных ситуациях. Сидя за деревянными столами, попивая из пластиковых стаканчиков вино со взбитыми желтками и специями, они, может быть, выглядели менее официально и более дружелюбно, чем можно было бы ожидать, особенно поначалу. Козда стало очевидно, что Билли говорит серьезно, они позволили ему развить рассказ, не перебивая его.
      - Гремлины, - сказал наконец Рейлли. - Маленькие монстры, ты сказал?
      - Да.
      - Конечно, зеленые, - продолжил шериф, едва заметно подмигнув Бренту. - Маленькие монстры всегда зеленые, знаешь ли.
      - Да, они зеленые, - признал Билли, пожалев, что они не какого-нибудь другого цвета.

К титульной странице
Вперед
Назад