Гремлины(6)

      Билли посмотрел на Кейт. Впервые за то время, что он знал ее, она, казалось, была действительно глубоко оскорблена и не могла найти слов. Его следующий поступок был инстинктивен и явно безрассуден. Заметив швабру под прилавком, он схватил ее и просунул в окошко перед собой прямо к миссис Дигл.
      - Что это? - сдавленно пробормотала она, отпрянув, как если бы он собирался ударить ее.
      - Это швабра, - ответил Билли.
      - Что ты хочешь, чтобы я с ней делала?
      - Я подумал, что она Вам может пригодиться, чтобы поехать домой, - сказал он.
      Глаза миссис Дигл расширились, когда несколько клиентов рядом с ней начали хихикать.
      Оставив ее со шваброй, Билли взял приходный ордер, который лежал перед ним, и начал оформлять его, время от времени поглядывая на миссис Дигл и Кейт.
      Старуха была в гневе, и казалось, что она вот-вот взорвется. Кейт же не могла сдержать улыбку. Билли не знал, что будет дальше, но он был уверен, что это будет не слишком большая плата за доставленное Кейт удовольствие.

      Поглощенный мыслями о загадочном существе и уставший от долгих часов исследований, Рой Хэнсон так же хотел, чтобы день скорее закончился, как и его ученики, которым уже не терпелось выбежать на свежий снег. Отчаявшись добиться их внимания с помощью необычных методов преподавания или интересного материала, слишком упрямый, чтобы позволить им просто сидеть или болтать, он решил занять их повторением пройденного, надеясь, что какие-либо сведения у кого-нибудь в голове останутся. Перед ним на столе была цветная электронная модель мозга человека, разные участки которого могли высвечиваться. Он весил около сотни фунтов, и это было великолепное пособие - жаль было использовать его для такого бесполезного занятия. Но у Хэнсона почти не было выбора, и он ринулся вперед.
      - Кто-нибудь знает, как это называется? - спросил он, указывая на освещенный участок мозга.
      Никто не ответил.
      - Чаки? - сказал Хэнсон, кивая упитанному юнцупереростку с выдающимися зубами.
      - Э-э, гренок? - пробормотал Чаки.
      - Гренок, - повторил Хэнсон, округлив глаза. - Я их всегда ем в царском салате. Еще варианты?
      Саманта Уивер, самая лучшая ученица в классе, поймала его взгляд.
      - Зрительный бугор, - сказала она уверенно.
      - Близко, но я приглашу другого врача для операции на мозге, - сказал он. - Это продолговатый мозг. - Потом, давая волю своему раздражению, он сказал: - Что с вами, дети? Вы посмотрите на это. Когда я был в вашем возрасте, я учился по старым книгам. У вас есть вещи из "Звездного пути", и вы все равно не можете это выучить.
      Он злобно посмотрел на них. Они же избегали встречаться с ним взглядом. И в последовавшей мрачной тишине очень явственно послышался влажный хлопок, как будто лопнул спелый плод. Звук донесся из лаборатории.
      Хэнсон решил проигнорировать его, но коща звук повторился, он понял, что ему придется посмотреть, в чем дело.
      - Откройте учебники на странице сто тридцать семь и изучите материалы по теме мозг. Мне нужно, чтобы все их знали. - Когда он встал и пошел в лабораторию, он встретился взглядом с Питом Фаунтейном.
      Да, Пит, - подумал он. - Видимо, его время пришло.
      Нервно посмотрев на часы, он решительно вышел из класса, про себя молясь, чтобы его запуганным ученикам не пришлось услышать, как их крутой учитель позовет на помощь минуту спустя.

      Подарок приложил ухо к двери спальни и осторожно прислушался уже в десятый раз после того, как он покинул безопасный рюкзак, чтобы следить за происходящим. Очень плохо, что мать Билли не разделяет его беспокойства, подумал он. Да, она периодически заходила в прихожую, чтобы посмотреть, не произошло ли что-нибудь важное, а так она занималась обычными делами, подходила к телефону и болтала как обычно. Если она и волновалась, ей удавалось это очень хорошо скрывать, она добродушно кивала Подарку, который свернулся около стойки с цветами под дверью комнаты Билли.
      Она, конечно, не могла знать, что должно произойти через несколько минут или часов; тем не менее Подарок злился, глядя на то, как эти земляне бесшабашно живут под сенью катастрофы. Чертов Могтурмен! Если бы он сделал так, чтобы они могли общаться с другими существами, Подарок смог бы сказать людям, что лучше всего им было бы сжечь дом Пельтцеров. Да! Это звучало ужасно, но это единственный выход. Яркий огонь, парализующий болью в глазах во время разрушения. Иначе...
      - О, нет...
      Звук ее голоса, низкий и жалобный, прервал фантазии Подарка. Тем не менее, печаль в голосе Линн вселила в него надежду на то, что она пришла к пониманию необходимости решительных мер.
      Поспешив опять вниз, он прошел через столовую и остановился на пороге кухни, где она говорила по телефону. Слушать ее не означало подслушивать в прямом смысле, поскольку он понимал далеко не каждое слово из того, что говорили эти люди; скорее он улавливал общий смысл, и теперь он сразу понял, что она занята личным делом, которое ее огорчало, но не представляло угрозы для жизни.
      - Но Рэнд, дорогой, - сказала она, вздыхая, - мы ждем тебя сегодня.
      На другом конце провода, стоя посреди переполненной комнаты, Рэнд Пельтцер старался не отвлекаться на шум роботов, странных механических игрушек и продавцов всего этого, которые сновали туда-сюда.
      - Я знаю, дорогая, - сказал он. - Но большинство дорог перекрыто, по крайней мере, основных. А те, что открыты... они так коварны... Но я обещаю, что если чутьчуть разъяснится, я попытаюсь поехать домой.
      - Хорошо, - пробормотала Линн. - Только будь осторожен... Я хочу сказать только, что мы никогда не встречали Рождество врозь.
      - Да. Как там дела?
      Линн поколебалась, но недолго, решив, что не стоит говорить ему о предметах наверху. Он ужасно водит машину по снегу и льду, а если он будет спешить...
      - Хорошо, - ответила она. - Билли ушел на работу, а я сижу здесь с Подарком.
      - Тогда до скорого.
      - Пока, дорогой, - сказала Линн и повесила трубку.
      - Пока.

      - Алло, - сказал Билли.
      Оттого, что его "срочно" позвали к телефону, особенно в такой день и в его нынешнем положении, Билли занервничал. Прежде всего, его беспокоило то, что его мать находится в опасности; не успокаивало его и то, что Джеральд Хопкинс, передав ему трубку, ходил вокруг него (безусловно, ожидая по меньшей мере смерти одного из членов семьи в оправдание звонка); наконец, пыль после битвы с миссис Дигл еще не улеглась, и он оставался в центре внимания большинства людей в банке. Находясь под увеличительным стеклом, он не мог расслабиться, и рука его дрожала, когда он поднес трубку к уху.
      - Оно вылупилось, - произнес голос на другом конце провода, поразив его лаконичностью.
      - Что?
      - Я сказал, что оно только что вылупилось, - сказал Рой Хэнсон на другом конце провода.
      - Что... что это? - запнулся Билли.
      - Пока трудно сказать. Может, ты придешь посмотришь? Ты ведь уже почти закончил работу?
      - Да, - ответил Билли. - Но... послушайте, мне вначале надо позвонить домой и выяснить, что там происходит.
      - Конечно. Я буду здесь.
      - Скажите, мистер Хэнсон, как Вы думаете, это опасно? - спросил Билли, осознавая, что на него смотрят несколько пар глаз.
      - Ну, это не бабочка, - ответил Хэнсон. - Это я точно могу сказать.
      - Я вначале позвоню домой, - сказал Билли. - И если там все в порядке, я забегу.
      - Хорошо. Тогда, надеюсь, до скорого свидания.
      Билли повесил трубку и набрал свой домашний номер. Когда мать ответила, он заговорил быстро и решительно.
      - Слушай внимательно, - сказал он. - Мистер Хэнсон из шкоды только что позвонил мне и сказал, что Могвай вылупился. Значит, наши тоже на подходе. Ты можешь подняться наверх и посмотреть, что с ними?
      - Как? - спросила Линн. - Ты велел мне запереть дверь изнутри.
      Билли забыл об этом.
      - Тогда поднимись и приложи ухо к двери. Ты услышишь, если там что-то двигается.
      - Хорошо. Перезвонить тебе?
      - Я подожду, - сказал Билли. Хопкинс и мистер Корбен смотрели на него, не говоря уже о миссис Дигл, но его слишком волновали последние новости о Могвае, чтобы обращать на это внимание. Через минуту мать взяла трубку.
      - Все тихо, - сказала она.
      - Хорошо. Я скоро приду. Я сейчас ухожу, но я думал зайти вначале в школу. Может быть, мистер Хэнсон уже будет больше знать или сможет дать мне совет по поводу того, как обращаться с этими новыми существами.
      - Хорошо. Я буду осторожна.
      - Когда приезжает папа?
      - Позже. Его задержал снег.
      - О... ну ладно, пока.
      Билли повесил трубку, потом закрыл свое окошко и потянулся за курткой.
      - Извините, мистер Корбен, - сказал он шефу, который наблюдал за ним с изумлением. - Дома небольшие неприятности, и мне придется уйти.
      - Минуточку, - сказала миссис Дигл, выступая на передний план. - Этот человек нагрубил мне, и я требую, чтобы Вы его уволили.
      - Мистер Корбен может уволить меня позже, - сказал Билли.
      - И он это сделает, - произнес голос Джеральда Хопкинса позади него, когда он бежал к двери.

      Когда сознание начало возвращаться, Полоска вначале подумал, что во сне он засунул голову под один из тяжелых ковров в комнате Билли. Но скоро он понял, что не только голова его находилась в каком-то странном окружении; все тело, казалось, пребывало в состоянии замедленной жизнедеятельности. Как он ни напрягал зрение, он видел только волокнистую занавесь, как будто он был утоплен в густой суп или жир. Он также ничего не слышал, кроме слабого булькания, возникавшего всякий раз, когда он шевелил тем, что, как он воспринимал своими притупленными чувствами, было его головой.
      Вначале ему было любопытно; потом он довольно быстро запаниковал. Он вдруг вообразил, что его с компаньонами одурманили и запаковали в ящики или еще какие-нибудь прочные контейнеры и теперь их собираются уничтожить. Мы ждали слишком долго, думал он сердито; мы знали, как размножиться, но не сделали этого. Меня, их лидера, обманул этот сладкоречивый Могвай "из меньшинства", уговорил отложить размножение до того момента, когда мы раскроем секрет большего размера и силы. Теперь слишком поздно. Полоска разгадал хитрую стратегию врага. Когда Могваев "из большинства" всего четверо, с ними не только легко справиться, но их можно заманить в ловушку и уничтожить. Но как смогли бы Подарок и его союзники-люди одурманить и связать десятки, может быть, сотни ему подобных? Это было бы невозможно. Ожидая большей силы, Полоска пренебрег количеством и проиграл. Почти глухой и слепой, обездвиженный, физически и умственно беспомощный, он мог только клясть самого себя за то, чего им стоила его глупость.
      Когда паника, вызванная этими мыслями, понемногу улеглась, Полоске на мгновение показалось, что его физическое состояние изменилось. Перед его глазами, там, ще раньше была только серая муть, появился просвет. Пытаясь продвинуться к нему, но не будучи в состоянии сделать это, он почувствовал новые приливы злости и отчаяния. Если бы он только мог освободиться на минутку! Только на одну минутку, чтобы можно было положить одну лапу на нижнюю челюсть существа по имени Подарок, другую на верхнюю, помедлить мгновение, чтобы насладиться зрелищем отчаяния и паники, а потом тянуть, рвать и крутить вниз.
      Мысленный образ расправы порадовал Полоску, но это было ничто в сравнении с радостью, которую он испытал мгновение спустя. Она была вызвана внезапным открытием: ОH МОЖЕТ УБИТЬ ПОДАРКА... Бесчисленное число раз он пытался представить себе, как убивает его, но что-то в глубинах мозга неизменно отказывало ему в удовольствии даже представить себе это. Как будто эта мысль автоматически выключалась, даже не будучи реализованной. Теперь он вспомнил. Могтурмен, этот чертов благодетель, запрограммировал своих бесценных Могваев таким образом, что они не могли убивать друг друга и даже всерьез думать об этом.
      Почему же теперь Полоска не только мог представить себе, как убивает Подарка, но и знает в глубине души, что это не просто фантазии, но что это непременно станет реальностью, когда они снова встретятся? На это мог быть только один ответ. ОН БОЛЬШЕ НЕ МОГВАЙ.
      Если бы Полоска мог прыгать от радости, он непременно выразил бы свои чувства таким способом.
      Теперь его мысли и чувства выкристаллизовывались по мере того, как в его физической оболочке происходили новые изменения. Светлая область, которую он видел перед собой, явно приближалась и становилась ярче. Полоска все явственнее ощущал, что у него есть тело, и что он не просто беспомощный пузырь, подвешенный в жидкой мыльной пене. Когда он напрягал все силы, ему казалось, что он может продвинуться к устью пещеры - к свету. Хотя сила света причиняла ему боль, он знал, что это болезненный путь, который он должен одолеть... - он теперь двигался более ощутимо, явно двигался, - который он должен пройти... - звук движения возрастал так быстро, что оглушал его, состязаясь с усиливающимся светом, и это облегчало его страдания, - должен пройти, чтобы...
      Возродиться!
      Внезапно, вначале сквозь густую дымку, а потом с удивительной ясностью Полоска снова увидел комнату. Кровать... столик для рисования... задернутые шторы на окне... все знакомые вещи.
      И некоторые незнакомые. А именно - три огромных кокона вокруг него. Полоска с любопытством смотрел на них, и потребовалась почти минута, чтобы осознать, что он сам выбирался из верхушки четвертого такого же кокона. Это вызвало новый приступ паники. Может быть, эти четыре предмета - какие-то хищные растения, которые и сейчас пожирают его? Может быть, его "возрождение" - это лишь миг, на который он вырвался из плена этого голодного растения?
      Яростно содрогаясь, он вращался, как пробка, которую выкручивают из бутылки, дыша ритмично в такт с движениями кулаков в сторону и вниз, вверх и в сторону, пока...
      Плюх!
      Правая рука Полоски вылетела, как ракета, из густой массы, поднялась высоко над головой в триумфальном приветствии.
      Но какая рука! Явно не его. И все же она принадлежала ему - она двигалась, в соответствии с тем, что приказывало ей сознание. Глядя на нее, как человек, который медленно приходит в себя после долгого сна, Полоска понял - пришли сила и власть.
      Он внимательно рассмотрел то, что уже не было маленькой пушистой лапой, рука была почти два фута длиной, очень мускулистая, покрытая твердой кожей с белыми, зелеными и коричневыми полосами. Она казалась скорее орудием разрушения, чем обычным инструментом для того, чтобы брать предметы и производить с ними действия. Каждый из трех пальцев оканчивался гигантским острым когтем.
      Я уже не Могвай, подумал Полоска.
      Я Гремлин.
      Он не знал, откуда ему известно это слово, так же как не знал, как и почему произошло превращение. Эти подробности были в данный момент не важны. Важно было ощущение силы, которая готова реализоваться. Выбравшись из кокона, он величественно встал рядом с ним, глядя на свое тело. Слегка покачиваясь на кончиках огромных когтистых лап, он наслаждался сознанием того, что теперь, освободившись от слабого тела Могвая, он сможет удовлетворить те желания, которые томили его так долго.
      Самое лучшее - что он не просто возродился, но при этом переоценил себя и свою стратегию. Дрожа от нетерпения, он пристально смотрел на остальные коконы.
      "Быстрее, быстрее, быстрее! - шипел он им радостно. - У нас много дел, нам предстоит много веселья!"

      Над разорванным коконом плавал легкий зеленый дымок, как будто кто-то брызнул зеленым аэрозолем. То, что сейчас проклюнулось, источало неприятный запах, острый, жаркий, слегка напоминающий запах ткани, сгоревшей под утюгом.
      Он стоял в дверях лаборатории, вернувшись после того, как убедился, что в классе или рядом с ним не осталось учеников. По крайней мере, не надо будет немедленно ничего объяснять, и можно спокойно изучить то, что получилось.
      Глядя на зеленый дымок, он колебался. В ванне прямо под облаком суспензии было новое существо, вылуплявшееся из кокона. Он смотрел на него всего несколько секунд перед тем, как позвонить Билли; ему потребовалось не много времени, чтобы понять, что это действительно не бабочка, а потенциально опасное животное. Оскал зубов - скорее клыков - показал ему это. Они еще были перед его мысленным взором - два ряда редко растущих, остро заточенных зубов, обрамляющих отверстие огромного широкого кроваво-красного рта такого же цвета, как злые глаза, рассматривавшие его, когда он быстро взглянул на животное.
      Оно готовилось к первому выходу в свет. Куски кокона уже были на полу, и к ним прибавлялись все новые по мере того, как существо, беспрерывно вертясь, освобождалось от них. Внезапно осознав, что понятия не имеет, как обращаться с животным или как защититься, Хэнсон подумал, что ванна не задержит его надолго.
      Стоя неподвижно, он осмотрел комнату. Шторы, которые он задернул, чтобы Могвай не кричал от боли, подали ему идею. Если это существо боится света, Хэнсон может воспользоваться этим для защиты. В данный момент в лаборатории было темно. Если животное освободится, то сможет спокойно ходить, куда захочет.
      - А это нехорошо, - сказал Хэнсон.
      Он подошел к выключателям и одну за другой включил лампочки по периметру лаборатории. Когда внешний круг осветился, он добавил света ближе к центру комнаты таким образом, что остался островок относительной темноты лишь в самой середине лаборатории. Увидев результат, он почувствовал себя более спокойно. Безопасная зона яркого света была менее чем в десяти футах от середины в любом направлении.
      - Может быть, я на старости лет схожу с ума, - сказал себе Хэнсон. - Но лучше сейчас перестраховаться, чем потом пожалеть.
      Он уже решил, что ему нужно сделать анализ крови, чтобы сравнить его с полученными раньше результатами, и он подкатил тележку с инструментами к границе освещенной области. В чемоданчике был контейнер с десятками образцов и набором уже стерилизованных игл. Убедившись, что у него есть пара прочных перчаток, Хэнсон все-же не спешил действовать.
      - С этим младенцем будет не так-то просто, - сказал он. - Наверное, мне надо приготовить взятку.
      Быстро выйдя из лаборатории, пройдя через класс в холл около столовой, он купил сладкую плитку и начал разворачивать ее по пути обратно в лабораторию.
      Потом, снова помедлив на краю освещенного пространства, он улыбнулся.
      - Эй, - сказал он. - Вылезай. Ты что, боишься?
      Пододвинув тележку к ванне, он заглянул внутрь.
      Животное лежало на боку, все еще освобождаясь от остатков кокона. Когда оно увидело Роя, то уставилось на него холодным взглядом.
      - Привет, мальчик, - улыбнулся Рой. - Как прошло твое путешествие в мир куколки?
      Животное смотрело на него без дружелюбия, но и без открытой враждебности.
      - Наверное, ты голоден после всего этого, - продолжил Хэнсон. - Я принес тебе что-то вкусненькое.
      Он протянул плитку, но животное не потянулось за ней.
      Дожидаясь, пока оно решится, Хэнсон пристально изучал это существо. Он определил, что оно около двух с половиной футов ростом с невероятно длинными руками. Вместо коричневого мягкого меха Могвая у него была темная ребристая пластинчатая броня, которая казалась прочной, как сталь. Лапы его теперь были трехпалыми, а на спине у него был твердый гребень, напоминавший панцирь доисторической рептилии. Единственное, что осталось от прежнего Могвая, - это нос, такой же приплюснутый и милый на лице, отличавшемся своей злобностью.
      - Ну, мальчик, - позвал его Хэнсон, поднося сладкую плитку поближе. - Здесь нечего бояться.
      Войдя далеко в темную область, Хэнсон продолжал уповать на ласку, это было в его собственных интересах в такой же степени, как, возможно, и в интересах зверя.
      - Видишь? - ворковал он. - Хорошо смотрится, да? Давай, тебе нужно поесть, дружок.
      Положив руку на край ванны, Рой заметил легкое движение носа животного. Оно первый раз почувствовало запах сладкого и заинтересовалось. Протянув плитку вперед, Рой отпустил ее буквально за долю секунды до того, как ужасная лапа схватила лакомство.
      - Хорошо, - засмеялся Рой, испытывая облегчение оттого что избежал опасности и сохранил руку. - Тебе это понравится.
      Шумно чавкая, Гремлин сожрал плитку в полтора приема. Хэнсон подумал, что надо было купить больше, чтобы занять его, пока он попытается взять анализ крови.
      - Наверное, теперь мы договоримся, ты мне доверяешь. Давай меняться. Сладкое - на кровь. Хорошо?
      Осторожно пошарив на тележке, он медленно достал иглу и приблизился к животному. Оно продолжало довольно причмокивать, и Рой протянул руку, чтобы взять анализ.
      Рой действовал быстро, но Гремлин быстрее. Как только он увидел шприц, глаза его сузились и зрачки загорелись свирепым огнем.
      Боже мой, - подумал Хэнсон. - Он помнит
      У него не было времени на дальнейшие размышления: громко зарычав, Гремлин выпрыгнул из ванны. Когти одной лапы впились Рою в плечо, а другая обвилась вокруг тела, чтобы вцепиться ему в грудь, как гигантская прищепка.
      Падая с криком на пол. Рой Хэнсон увидел, что он находится в добрых пяти футах от освещенной области.

      У Подарка повышалась температура с каждой минутой, пока Линн говорила по телефону. Неужели она не понимает, что ему нужно кое-что ей сказать? Сказать, что существа наверху должны быть уничтожены? Ужасно думать об этом, но как только Могвай вступал в стадию куколки, терпимость Подарка к нему - и наоборот - моментально исчезала.
      Он видел, как это было раньше; на этой планете видели это и трое других Могваев из "меньшинства", и результаты почти всегда были катастрофическими. Самый последний случай, виновником которого был не Подарок, произошел в конце 1983 года, когда один Могвай каким-то образом попал на американский космический корабль-челнок "Колумбия". В силу строгости государственной тайны подробности относительно того, как именно Могваю дали расплодиться, как его покормили после полуночи и как он превратился в Гремлина, остались неизвестны. В любом случае, команда из шести человек не могла поймать Гремлина достаточно долго, и он смог повредить компьютер, который управлял кораблем и поддерживал его курс. Когда подключился аварийный компьютер, Гремлину удалось вызвать его перегрузку. Затем он пробрался в систему, которая регулировала скорость и ориентацию корабля. Над Индийским океаном "Колумбия" фактически начала падать с орбиты, и связи с Контрольной Миссией не было в течение сорока пяти минут. В критический момент пилотам и ученым удалось загнать Гремлина в грузовой отсек и убить. Когда они возвратились на Землю с восьмичасовым опозданием, правительственные чиновники взяли у них показания и посоветовали держать язык за зубами.
      До этого... Вереница крупных и мелких событий, вызванных проделками Гремлинов, пронеслась в сознании Подарка... Взбесившиеся эскалаторы в Мемфисе в 1972... Суперкубок в 1969... авария электросети на Восточном Побережье в ноябре 1965... менее известные аварии месяц спустя в Техасе, Нью-Мексико и Хуарезе (Мексика)... Закрытие нью-йоркской газеты "Миррор" в 1963 - в типографии просто не смогли извлечь Гремлинов из станков... В 1962 - столкновение взбесившегося поезда, реактивного самолета и морского танкера в Гданьске (Польша) - единственная в истории железнодорожная, морская и воздушная катастрофа одновременно... Неудачные военные маневры в Заливе Свиней в 1961... Безумно смешной, но потенциально опасный трехдневный эпизод в 1957 на фабрике в Онаве (Айова)... Множество эпизодов второй мировой войны и, наконец, полное исчезновения Ваньска, бывшего до 1936 года крупнейшим городом Сибири.
      Теперь настала очередь Кингстон Фоллз. По крайней мере, похоже на то. Но еще не обязательно - пока что. Бели бы Подарок мог каким-то образом доказать Пельтцерам, что, заперев двери и изредка прислушиваясь, они принимают меры явно недостаточные для того...
      Он услышал щелчок... потом скрип, который, казалось, доносился из спальни Билли наверху. Скорчившись у подножия лестницы в прихожей, он внимательно слушал почти минуту, но, если не считать болтовни Линн по телефону, в доме было тихо. Он уже почти убедил себя в том, что воображение сыграло с ним шутку, когда сверху раздался такой звук, как будто что-то лопнуло.
      Примчавшись в кухню, Подарок был вынужден резко затормозить, сделав вираж перед столом. Он нервно оглянулся. Линн повесила трубку, и ее уже не было в кухне. Ее не было и в буфетной, в подвале и вообще нигде на первом этаже.
      Забравшись на кухонный столик, он выглянул в окно, выходящее во двор, заслонив глаза от лишнего света. Тогда он увидел ее в дальнем конце сада, она кидала кусочки старого хлеба птицам. Она часто делала это, особенно когда земля была покрыта снегом, но неужели она не понимает, что сегодня просто нельзя покидать дом?
      Я могу лишь ждать, подумал Подарок, глядя на то, как танцуют, поклевывая хлеб, черные птицы на белом фоне.
      Мгновение спустя сверху донесся еще один звук, гораздо громче, чем первые.
      - Быстрее, быстрее, - крикнул Подарок по-могвайски. - Ты нужна нам здесь.
      Делая свое дело с раздражающей медлительностью, Линн, казалось, не собиралась скоро возвращаться.
      Подарок заскрежетал зубами, оперся на окно своими крошечными лапами. Свет с улицы причинял ему сильную боль, даже несмотря на то, что уже вечерело и было пасмурно, но он заставил себя колотить по стеклу.
      Плюх! Бум!
      Новые звуки сверху.
      Бросив последний сердитый взгляд на Линн, Подарок соскочил со столика. Что-то надо сделать. Он не знал что, но, по крайней мере, ему нужно было знать, выбрались Гремлины из спальни или они еще приходят в себя после превращения. Быстро подойдя к основанию лестницы, он посмотрел наверх в холл около спальни Билли. Неужели дверь чуть-чуть приоткрыта? Или просто так падает тень?
      Он ждал, развернув одно ухо наверх, а другое к кухне, чтобы не пропустить возвращения Линн.
      Долго стояла тишина.
      Продолжая ждать. Подарок думал о том, как помешать Гремлинам или хотя бы оттянуть начало кампании злобного разрушения, которое, как он знал по своему опыту, приближалось. Ключом, в его оценке ситуации, была дверь спальни. Пока на улице не станет очень темно, Гремлины не будут пытаться бежать через окна. Оставалась только дверь, которая хотя и была заперта, сама по себе была слабой преградой их натиску. Но если поместить за дверью еще какое-нибудь препятствие... такое препятствие, как...
      Огонь. Конечно. Но как это сделать? Подарок нахмурил лоб, напряженно думая, пытаясь вспомнить, как... И вот вспомнил. В мастерской есть коробка с чем-то...
      Не раздумывая больше, он помчался в подвал, несколько раз его заносило на поворотах, когда лапы скользили по плиткам пола в кухне. Переводя дух, он решил было взглянуть еще раз на Линн через окно, но передумал. Самое важное сейчас - найти коробку и, как он помнил, нечто для того, чтобы добыть огонь. Если Линн вернется к тому времени, как он найдет то, что ему нужно, Подарок покажет ей, чего он хочет. Если она останется на улице, он выполнит опасную, но необходимую работу в одиночку.
      Движимый решимостью, он бросился по лестнице в подвал, перепрыгивая через через ступеньку и упал головой вниз. Отряхнувшись, он встал, вбежал в мастерскую, забрался на скамейку Рэнда и стал изучать набор жестянок, банок и бутылок, которыми была заставлена полка над нею.
      Стараясь вспомнить сочетание цветов и незнакомых букв на жестянке, он наконец нашел ее и без особого труда снял. На ней было написано "ЖИДКОСТЬ ДЛЯ ЗАЖИГАЛОК". Эти слова ему ничего не говорили, кроме того, что, если спичка коснется жидкости, моментально вспыхнет огонь.
      Легко найдя коробок спичек, Подарок начал выполнять нелегкую задачу - подниматься по ступенькам со своей ношей. Добравшись до кухонного столика, он бросил ее, забрался на табурет и еще раз выглянул на улицу. Вначале он не увидел Линн, и у него затеплилась надежда, что она уже у двери или где-то рядом. Но мгновение спустя он заметил ее, она была еще дальше и разговаривала с соседкой.
      Сердито покачав головой, Подарок спрыгнул с табурета, схватил свои орудия и начал подниматься по лестнице из прихожей.
      На предпоследней ступеньке он остановился, прислушался и еще раз рассмотрел дверь с этого, более выгодного положения. Казалось, что она действительно слегка приоткрыта. Это всегда так выглядит, когда она заперта? Или...
      Выбросив эту мысль из головы, чтобы она не отвлекала его от выполнения задачи, Подарок выбрался со своим грузом на площадку. К счастью, ступеньки, покрытые толстым ковром, заглушали звуки.
      Осторожно отвернув крышку. Подарок положил флакон набок, направив отверстие прямо под дверь и налег сверху. Стенка банки поддалась его весу, выдавив тонкую струйку жидкости в ту сторону, куда ему было нужно. Но сразу после этого, принимая исходную форму, банка издала ужасный громкий щелчок.
      Раскрыв рот, Подарок прирос к месту, не в силах шевельнуть лапами, которые стали тяжелыми, как свинец.
      Даже когда он услышал тяжелые шаги с другой стороны двери, он не смог двинуться с места.
      И тогда дверь открылась, и показались ухмыляющееся лицо Гремлина, грива жесткого белого меха и огромная трехпалая лапа, которая быстро и грубо обхватила его маленькое тело.

      ГЛАВА 15

      Билли примчался к школе, он был удивлен тем, как мало учеников он встретил по пути, но ему было легче от того, что не придется иметь дело с транспортной пробкой у въезда. Подъехав как можно ближе к парадному входу, он вылез из машины и подбежал к двери.
      Она была заперта.
      Через зарешеченное окно он увидел, что главное фойе погружено почти в полную тьму. Рождественский исход, казалось, в этом году свершился быстрее, чем когда-либо. Но в фойе виднелась одинокая фигура, и Билли одной рукой застучал по двери, а другой заскоблил ключом по стеклу. Фигура, которая оказалась сторожем-ветераном Вальдо Содлоу, неохотно подошла к двери и прокричала очевидное.
      - Закрыто, - сказал он.
      - Мне нужно срочно, - ответил Билли. - Пожалуйста, впустите меня, мистер Содлоу.
      Возможно, помогло то, что он знал имя старика. Во всяком случае, тот поморщился, вздохнул и, наконец, открыл дверь.
      - Спасибо, - сказал Билли.
      - Что за срочность?
      - Мне нужно видеть мистера Хэнсона.
      - Он ушел.
      - Вы уверены? Вы видели, как он уходил?
      - Нет, но я заходил в его класс. Его там не было. Он оставил свет в лаборатории, и я его выключил.
      - Пойду проверю, - сказал Билли, идя по фойе.
      Содлоу пошел за ним.
      - Я тебе сказал, - сказал он. - Он ушел. Теперь дай мне закрыть дверь и закончить работу, и я пойду домой.
      - Я на минутку, - прокричал Билли через плечо.
      Побежав, он оставил Содлоу далеко позади, но слышал его шаги в пустых залах, когда повернул в лабораторию Хэнсона и остановился.
      Свет был выключен, шторы задернуты, и, казалось, там никого не было, но Билли чувствовал, что кто-то есть. Во-первых, в комнате был странный запах, совершенно непохожий ни на какой запах, свойственный биологической лаборатории. Когда он услышал резкий вздох, он вздрогнул, оглянулся, но никого не увидел. Он постоял и послушал. За ним, в другом конце фойе, мистер Содлоу вел почти истерический разговор с кем-то на улице по поводу книги, оставленной в здании. Билли пытался отделить эти голоса от нового звука поблизости - совсем рядом, - который напоминал ему сдавленный девичий смех. Но откуда он исходил?
      Билли шагнул к выключателю, когда увидел нечто, отчего у него похолодело внутри.
      Ботинок, свисающий с ноги, вывернутой странным образом, как если б ы...
      Медленно подойдя к нему, он увидел и все тело, лежащее за лабораторным столом - изуродованное тело Роя Хэнсона.
      - Мистер Хэнсон! - выкрикнул Билли. Неописуемый ужас заставлял его бежать из лаборатории, но он противостоял ему. Если человек только ранен или находится в критическом состоянии, Билли может сделать гораздо больше, оставшись там, чем убежав. Молясь про себя, чтобы Хэнсон был еще в сознании, он заставил себя подойти к нему.
      Один быстрый взгляд на тело убедил Билли в том, что Хэнсон действительно мертв и что смерть не была естественной. С нарастающим ужасом Билли замер перед открывшимся зрелищем.
      Тридцать подкожных игл было воткнуто в различные части тела мистера Хэнсона, отчего несчастный превратился в страшное подобие подушечки для булавок. Кроме того, еще зияла огромная рана, как если бы его полоснули ножом или рвали когтями.
      Тонкий крик потряс лабораторию.
      Это был не голос Билли. Услышав первые его звуки, он повернулся и увидел раскрытые челюсти чего-то, похожего на динозавра. Высоко в воздухе, на уровне глаз, темно-зеленое существо в панцире бросилось на Билли из своего укрытия - с верха шкафчика по соседству. Смесь крика со смехом прекратилась как раз тогда, когда Гремлин ударил Билли в грудь, сбив его с ног. Споткнувшись о тело Хэнсона, Билли ускользнул от огромных клешней, и они пронеслись меньше чем в дюйме от его лица.
      Через мгновение он снова встал на ноги, но зеленый демон тоже вскочил, прыгнул на лабораторный стол и начал новую атаку. Билли нагнулся, и Гремлин, перелетев, с шумом врезался в деревянные шкафчики у самого пола. Он быстро поднялся, ринулся вперед и огромной лапой вырвал из ноги Билли кусок мяса вместе с вельветом брюк.
      - Боже...
      Слова потерялись во второй атаке Гремлина. Они перешли в клич, когда одна из лап животного тяжело упала Билли на глаза. Быстро увернувшись, он выставил предплечье, ударив Гремлина по лицу. Тот скорее удивился, чем почувствовал боль от удара, но Билли смог выскользнуть из жаркого скользкого объятия.
      - Мистер Содлоу! - заорал он, бросившись к двери.
      Гремлин, хотя он и был меньше, быстро преодолел расстояние, врезался в дверь, тем самым закрыв ее, и оказался лицом к лицу с противником.
      Билли оглянулся. Другого выхода не было. Его рана, которую он не замечал в пылу битвы, теперь пульсировала болью, когда он смотрел на ухмыляющегося зверя, отрезающего ему путь к спасению.
      Потом страшным прыжком Гремлин снова бросился вперед, прямо на грудь Билли.

      За все столетия своей жизни Подарок никогда не бывал в таком опасном положении.
      Фактически он был в когтистом кулаке Гремлина, и его могли убить множеством способов. Как это произошло? И почему? Всего несколько дней назад он мирно жил в магазине китайца - а теперь это! Как все смертные существа в любой галактике, он внезапно почувствовал, что оказался совершенно не готов, коща подошел момент умирать.
      Смеющееся лицо перед ним, узнаваемое по грубому белому меху, могло принадлежать только Полоске.
      - Ну, Могвай "из меньшинства", - прохрипел его изменившийся, но все же узнаваемый голос. - Мы встретились снова.
      Подарок печально кивнул.
      - Мы теперь почти готовы, - засмеялся Полоска.
      Подарок оглянулся и увидел остатки четырех коконов и еще троих новых Гремлинов, которые с нетерпением ожидали, пока Полоска закончит свое дело. Они были лишь чуть меньше, чем Полоска, и у них не было такой гривы, но Подарок был уверен, что они точно такие же злобные.
      - Пошли, - сказал один из них. - Здесь нечего делать. Скучно.
      - Мы пойдем, - крикнул в ответ Полоска. - Но как насчет того, чтобы вначале сыграть в Подаркобол?
      С этими словами он кинул Подарка одному из остальных, закрутив так, что перед его глазами все вращалось во время краткого, но пугающего полета. Второй Гремлин бросил его через всю комнату таким же образом, но третий Гремлин сбил его когтями на пол.
      Бедный Могвай закричал, упав на спину. Его разорванный бок кровоточил.
      Полоска разразился истерическим смехом.
      - Подними его! - заорал он. - Брось опять!
      Партнер повиновался. Еще пять-шесть раз Подарок совершил ужасный, все более укачивающий его полет от одних лап к другим. Потом, пойманный Полоской, он почувствовал, что его держат на весу, и повернул голову вниз, так что посмотрел прямо в свирепые красные глаза.
      - Еще один бросок, - засмеялся Полоска. - И, когда ты вернешься, я разорву тебя на части.
      Наконец он выпустил Подарка и послал его Гремлину, который ждал его на другом конце комнаты.

      Когда Гремлин бросился к нему, Билли показалось, что время замедлило свой ход. Прошли какие-то доли секунд, но за это время он рассмотрел лабораторию во всех подробностях - шкафчики с мензурками и горелками Бунзена, полки с микроскопами и подставками, стены с картинами в рамах... Но ничем нельзя было воспользоваться как оружием.
      Огнетушитель!
      Озаренный надеждой, Билли инстинктивно рухнул вниз, как подкошенный. Гремлин пролетел над ним. Он яростно махал когтями, пытаясь достать Билли. Тот, продолжая падать, изогнулся и пружинисто рванулся вверх, к висящему огнетушителю. Как третий игрок, которого сбили в грязь сильным ударом в грудь, он снова встал на ноги и одним движением оказался у стены.
      Сорвав огнетушитель, он выставил его перед собой как раз тогда, когда Гремлин снова прыгнул. Когда он стал пятном, несущимся на него. Билли удалось нажать на "ВКЛ".
      Гремлин летел с такой скоростью, что столкновение произошло мгновенно. Дико крича, он попал головой в воронку огнетушителя с такой силой, что баллон вырвало из рук Билли. Когда и огнетушитель, и Гремлин ударились в стену напротив, послышался ужасный треск, за ним последовал шум пены и визг животного, которое не могло вырвать голову из красной трубы. Катаясь по полу, обливаемый пеной, он извивался, бился и отрывал когтями огромные куски стены, пока не умер.
      Билли лежал на полу оглушенный, пока не услышал, что мистер Содлоу все еще разговаривает на другом конце фойе. Медленно и тяжело поднявшись на ноги, он посмотрел вокруг, просто чтобы убедиться, что это не сон. Рой Хэнсон по-прежнему был там вместе с уничтоженным Гремлином.
      Радость, которую он испытывал после спасения, была очень коротка.
      - Мама! - закричал он, вдруг вспомнив, что дома должно быть четыре таких чудовища.
      Вбежав в класс Хэнсона, он снял трубку и набрал домашний номер. Он вздохнул с облегчением, когда мать сняла трубку после двух гудков.
      - С тобой все в порядке? - спросил он.
      - Думаю, что да, - ответила Линн. - Я не могла избавиться от миссис Хейни. Она сейчас занималась со мной психоанализом.
      - Дома все в порядке?
      - Да. Как мне кажется.
      - Послушай, - продолжил Билли. - Выбирайся из дома.
      - Почему?
      - Эти Могваи превращаются в нечто ужасное. В убийц.
      - Правда...
      - Мистер Хэнсон мертв, - прервал ее Билли. - Учитель биологии, который исследовал одного из них. Чудовище убило его, мама. Я видел это. А потом оно напало на меня.
      - С тобой все в порядке?
      - Да. Немного порезался...
      - Ты можешь дойти до доктора Молинаро?
      - Забудь об этом, мама, - сказал он нетерпеливо. - Я тебе говорю - уходи из дома. И возьми Подарка.
      - Но нам некуда идти. И может быть, они не...
      - Мама, я тебе говорю...
      - Минуточку, - прервала она его. - Мне кажется, я что-то слышала. Шум. Как от падения.
      - Уходи. Просто уходи!
      - Я уйду. Вначале я еще раз загляну наверх, а потом возьму Подарка и уйду. Хорошо?
      - Да. Быстрее. Я подожду у телефона. Крикни мне, когда будешь выходить за дверь, просто чтобы я был спокоен.
      - Хорошо, - сказала она, кладя трубку на полку и выходя из кухни.

      Слишком распалившийся Полоска плохо рассчитал бросок.
      Летя к Гремлину через комнату. Подарок понял, что он попадет мимо намеченной цели. Поднимаясь выше и выше, он пролетел над блестящими когтями и приближался к полке с трофеями Билли. Он постарался свернуться в шарик, чтобы защититься.
      К счастью, он ударился о подшивку журналов и сравнительно мягкие предметы, прокатился по всей длине полки в водовороте бумаг и металлических трофеев и, наконец, упал с краю - рядом с отверстием, через которое Билли сбрасывал грязное белье в стирку. Долю секунды Подарок тупо смотрел на квадратное отверстие, потом внезапно осознал, что, куда бы оно ни вело, это был путь к спасению. Собрав все силы при виде приближающихся Гремлинов с обнаженными клыками и растопыренными когтями, он бросился на деревянный пол, как защитник, который жертвует своим телом, чтобы прервать атаку. Мгновение спустя со звоном в ушах и кружащейся от падения головой он летел вниз в черную пустоту, которая имела запах его друга Билли.

      - Быстрее, быстрее, - Билли почти кричал в трубку. Прошло уже по меньшей мере три минуты после того, как мать пообещала, что возьмет Подарка и вернется сказать ему последнее слово, уходя из дома. Что она делает так долго? С ней все в порядке? Может быть, Подарок прячется в каком-нибудь углу?
      Он с волнением смотрел на часы, взвешивая преимущества разных вариантов: ждать дальше - в основном для собственного успокоения - или повесить трубку и скорее бежать домой.
      - Дам ей еще тридцать секунд, - пробормотал он, глядя на то, как стрелка несется по циферблату.
      Как часто бывает, когда человеку, нации или самой судьбе предъявляется ультиматум, удовлетворяются далеко не все требования - в данном случае не было вообще ничего.
      - Ну хорошо, - сказал решительно Билли. - Все. Я больше не могу ждать.
      Повесив трубку, он побежал к парадной двери, в голове его боролись противоречивые доводы. Чувство ответственности говорило ему, что он должен найти мистера Содлоу, чтобы кто-то занялся телом Роя Хэнсона; другой голос предупреждал его, что сцена в лаборатории в сочетании с его бегством из здания скоро пошлют по его следам полицию; но он слишком беспокоился о безопасности матери и Подарка, чтобы делать "правильные", но требующие очень много времени дела. Игнорируя мистера Содлоу, который появился из бокового коридора минуту спустя и начал задавать ему вопросы вслед, Билли толкнул дверь плечом и помчался к машине.
      В десяти футах от нее, пытаясь сэкономить несколько секунд, он достал из кармана пальто связку ключей и, выбирая тот, что был от фольксвагена, оторвал взгляд от покрытой снегом земли перед ним. Мгновение спустя, не заметив поребрик, он лежал лицом вниз в сугробе.
      Ключ был где-то в стороне.

      Линн вышла из кухни и сразу услышала несколько ударов и щелчков, которые указали ей, где надо посмотреть. Первый звук донесся сверху и прошел вертикально вниз в подвал после короткой паузы на уровне первого этажа. Она вспомнила, что канал для грязного белья там прерывался деревянным выступом, на котором иногда застревала одежда. Она просила Рэнда много раз исправить это, но поскольку у него всегда находилось оправдание, Линн справлялась с этой ситуацией с помощью длинного шеста. Оценив звуки, она уверилась, что упал или его бросили вниз по желобу, небольшой зверек - он на мгновение задержался на выступе, а потом упал в подвал. Из-за задержки посередине зверек, кем бы он ни был, скорее всего был жив и здоров.
      Прежде чем спуститься в подвал, она помедлила.
      - Если... - сказала она. - Может быть, мне лучше... На всякий случа й...
      Войдя в кухонную кладовку, она вытащила большой нож, который Рэнд купил, заинтересовавшись восточными диковинами (а также начав думать о механизме, который может заменить тех ловких людей, которые складывают посуду прямо у вас на глазах). Осторожно спускаясь по лестнице, она подошла к желобу для грязного белья и открыла дверь. Выставив вперед нож, она заглянула внутрь.
      На нее смотрела пара горящих глаз. Существо, зарывшееся в кучу нижних рубашек и носков, один раз моргнуло, но больше не двигалось.
      Это Подарок? Один из остальных? Линн не знала. Слабое освещение и хаотичное нагромождение грязного белья мешали ей узнать, кто это, и ей не хотелось протягивать руку и трогать его.
      Пока она колебалась, новые звуки с первого этажа быстро убедили ее в том, что происходившее у нее над головой, было более срочно, чем извлечение зверька, кем бы он ни был, из приемника для грязного белья. Кстати сказать, подумала она, внезапно решившись, неплохо подержать его пока что взаперти.
      Пошарив в ящике с инструментами, она схватила молоток и гвоздь за три пенни. Через несколько секунд желоб был наглухо заколочен.
      Снова взяв нож, она быстро начала подниматься по лестнице из подвала, замедлив шаг только на верхней ступеньке. Открыв дверь, она выглянула в кухню и сделала шаг вперед.