Армии в Конституции 1850 г. уделялось особое внима-
ние. Высшее командование ею принадлежало королю (ст.
46). В ст. 34-39 закреплялась всеобщая воинская повин-
ность, право короля в случае войны созывать народное
ополчение, использовать армию для подавления внутренних
беспорядков, издавать постановления о воинской дисцип-
лине. Было постановлено также, что статьи Конституции,
посвященные основным правам и свободам, будут приме-
няться в войсках лишь настолько, насколько они "не про-
тиворечат военным законам и требованиям военной дисцип-
лины" (ст. 39). Более детальное рассмотрение многочис-
ленных армейских запретов, вместе с уставами и пр.,
должно было стать предметом особых законов и правитель-
ственных распоряжений. Так
как они были к тому времени уже педантично разработаны
текущим законодательством и правительственными распоря-
жениями Пруссии, их впоследствии фактически без измене-
ний ввели в право Германской империи.
Последующие титулы (III-VI) Конституции посвящены
высшим органам государственной власти, схема которых,
компетенция и взаимоотношения мало чем отличались от
соответствующих разделов других октроированных германс-
ких хартий.
Личность короля также провозглашалась неприкосновен-
ной (но не священной), в его руках сосредоточивались
командование армией, назначение правительства, и прежде
всего министра-президента, ответственного перед ним,
всех высших гражданских и военных должностных лиц, пра-
во объявлять войну и мир, заключать договоры (торговые
договоры, возлагающие обязательства государства на
частных лиц, подлежали одобрению палат). По этой же
схеме определялись отношения короля и палат в сфере за-
конодательства, исходящей из формулы "законодательная
власть осуществляется совместно королем и обеими пала-
тами" (ст. 62). Предусматривалось и право короля на из-
дание особых распоряжений (под ответственность госу-
дарственного министерства), "когда этого требовало сох-
ранение общественной безопасности или устранение нео-
бычных бедствий, если палаты не заседали" (ст. 63). Ко-
ролю вверялся контроль над двухпалатным ландтагом, в
том числе право его досрочного роспуска, с оговорками,
что выборы в новый ландтаг должны быть проведены в
60-дневный срок, а созыв палат - в 90-дневный срок.
Несмотря на то, что роспуск ландтага стал после при-
нятия Конституции чрезвычайным политическим событием,
вызывавшим всякий раз бурную реакцию со стороны либе-
рально-демократических сил, прусский король, вернее,
министр-президент (с 1862 г. им стал всесильный О. Бис-
марк), прибегал в критических ситуациях к беспарламент-
скому правлению, чтобы провести, например, реформу ар-
мии за счет не вотированных парламентом ассигнований,
как то имело место в 1862-1863 гг. Парламентские кризи-
сы и возникали как в Пруссии, так и впоследствии в Гер-
манской империи, чаще всего в силу прямого нарушения
крайне "неудобных" для правящих кругов конституционных
положений, закрепляющих основополагающий принцип бур-
жуазного конституционализма - "никаких налогов без
представительства".
Конституция же Пруссии формально предусматривала
строгую государственную финансово-налоговую дисциплину,
требовала ежегодного утверждения законом бюджета (ст.
99), взимания налогов, податей, займов только на осно-
вании законов (ст. 100, 103), обязательного одобрения
палатами всех расходов сверх установленных бюджетом,
отчета правительства по использованию бюджетных средств
(ст. 104), пересмотра и уничтожения всех привилегий в
области налогов (ст. 101) и пр. Эти статьи, принципи-
ально отличающиеся от соответствующих статей баденской
Конституции, свидетельствовали о более высоком уровне
конституционной разработки одного из важнейших требова-
ний всех буржуазных революций.
Специфические черты прусской Конституции 1850 г.
нашли отражение и в особых способах формирования нижней
палаты ландтага. Согласно указу короля 1849 г., перене-
сенному впоследствии в Конституцию 1850 г., все избира-
тели нижней палаты (верхняя "палата господ" формирова-
лась королем) делились на три курии (разряда) по разме-
ру уплачиваемых прямых государственных налогов. Каждый
разряд в целом платил третью часть общей суммы налогов
и выбирал третью часть выборщиков (ст. 71), которые в
свою очередь и выбирали депутатов.
Это позволяло имущим, "самостоятельным лицам", то
есть тем "кто не был ограничен в распоряжении своим
имуществом, не был душевнобольным, расточителем или на-
ходящимся под арестом", или 3% населения Пруссии, изби-
рать такое же число выборщиков, как и 70% избирателей
третьей курии. Несмотря на массовое движение за отмену
этой избирательной системы, особенно в начале XX в.,
она продолжала существовать в Пруссии до Ноябрьской ре-
волюции 1918 г.
Конституция не предусматривала иных гарантий ее соб-
людения, кроме принесения членами обеих палат и госу-
дарственными чиновникам присяги верности и повиновения
королю и Конституции (ст. 108). Ни король, ни армия не
присягали в соблюдении конституции.
Франкфуртская Конституция Германской империи 1849 г.
В апреле 1848 г. собрание представителей местных ланд-
тагов, или предпарламент, выступило с инициативой созы-
ва общегерманского парламента во Франкфурте-на-Майне.Изб-
ранное на основе двухстепенной избирательной системы
общегерманское Национальное собрание открыло свои засе-
дания в мае 1848 г., когда революционное движение уже
ослабло. Основная же его деятельность происходила в
обстановке нарастающей контрреволюции. Собрание состоя-
ло главным образом из представителей либеральной буржу-
азии и умеренной мелкобуржуазной демократии, большинс-
тво которых в качестве своей главной задачи считало
принятие конституции объединенной на федеральной основе
Германии с закреплением в ней широкого перечня демокра-
тических прав и свобод. Конституция была опубликована в
1849 г. с явным запозданием, когда реакционные силы,
прежде всего Пруссии, консолидировали свои ряды и вновь
были готовы отстаивать старые порядки.
Главным достоинством Конституции 1849 г., внесшей
значительный вклад в историю развития германского конс-
титуционализма, явилась разработка правовых основ такой
модели федерального государства, которая, как представ-
ляется, в наибольшей мере соответствовала и учитывала
исторические, политические, социальные условия и зада-
чи, стоящие перед объединенной Германией того времени.
Конституция и открывается разделами, в которых закреп-
лялась взаимосвязь федерации с ее субъектами, скрупу-
лезно разграничивалась компетенция между ними (разд.
1-2).
В Германскую федерацию, по Конституции, должны были
входить государства и территории Германского союза. При
этом субъекты федерации должны были сохранить свою не-
зависимость, поскольку она не ограничивалась имперской
конституцией, иметь свои конституции и администрацию.
Самый большой раздел II Конституции посвящен "имперской
власти", перечню многочисленных полномочий общефеде-
ральных органов, призванных нейтрализовать сепаратист-
ские тенденции, укоренившиеся представления о раздроб-
ленности как "национальной черте характера" немцев.
Перед имперскими властями была поставлена прежде
всего задача создания единой дипломатической службы и
проведения единой внешней политики. Только имперская
власть должна была впредь назначать посланников и кон-
сулов, заключать международные договоры. Отдельные не-
мецкие государства имели право заключения договоров с
другими немецкими государствами, с не немецкими же -
только по ограниченному кругу вопросов, главным образом
частного права. При этом любой договор, "затрагивающий
имперские интересы", подлежал утверждению империи (ст.
1, разд. II).
Статьи 2-3 этого раздела посвящены исключительно во-
енной власти империи, которой принадлежало право войны
и мира, распоряжения всеми вооруженными силами объеди-
ненной Германии, издания законов, касающихся военной
организации, назначения в случае войны высшего имперс-
кого командования, а также исключительное право содер-
жания военно-морского флота. Логически связанные с
предшествующими, ст. 4-6 предусматривали установление
верховного надзора над имеющими общеимперское стратеги-
ческое значение морскими, речными, сухопутными и желез-
нодорожными путями сообщения.
Последующий блок статей (7-9) закреплял конституци-
онные основы создания единого экономического пространс-
тва. Только за имперской властью признавалось право из-
давать законы, касающиеся таможенного, почтово-телег-
рафного дела, осуществление надзора за монетным делом,
регулирование банковского дела и выпуска бумажных де-
нег. Имперская власть "была обязана", таким образом,
ввести единые таможенную и монетную системы, единство
меры и веса для всей Германии.
Составители Конституции главным условием создания
единого федеративного государства считали сильные фи-
нансовые рычаги центра, наличие самостоятельных каналов
финансирования общефедеральных органов. В ст. 7 были
четко сформулированы положения о том, что "определенная
часть доходов в размере обыкновенного бюджета снимается
прежде всего для имперских расходов" и что только им-
перское законодательство определяет, "какие предметы
могут отдельные государства облагать налогами на произ-
водство и потребление в свою пользу..."
Конституция вместе с введением единого гражданства
предусмотрела необходимость создания единого правового
пространства, закрепив право и обязанность империи "из-
давать общие уложения гражданского, торгового, вексель-
ного и уголовного права".
При этом утверждался конституционный принцип любой
федеративной формы государственного единства -
имперские (общефедеральные) законы стоят выше законов
отдельных государств, если за ними точно не оговорено
их подчиненное значение ( 66, ст. 13, разд. II).
Система органов федеральной власти в силу, видимо,
спешки не была так тщательно прописана, как разграниче-
ние полномочий федеральных и земельных властей.
Во главе империи должен был стать один из крупных
царствующих германских монархов, Австрии или Пруссии,
которому отводилась роль скрепляющего единства немецкой
нации, при этом учитывалось и то обстоятельство, что
многочисленные монархи германских государств располага-
ли в то время значительной социальной базой, военной
силой и могли пойти на союз только с другими монархами,
не рискуя правящим положением своих династий. Император
должен был осуществлять свою власть через назначаемых
им министров, которые принимали всю ответственность пе-
ред рейхстагом за его действия путем контрасигнации его
распоряжений.
Предполагалось, в принципе, создание ответственного
правительства, хотя порядок ответственности имперских
министров перед представительным органом не был опреде-
лен. Этот порядок должен был быть разработан специаль-
ным имперским законом (§ 192, ст. 1, разд. VII).
За главой империи закреплялось право законодательной
инициативы, право созыва и роспуска народной палаты,
публикации имперских законов и издания для их исполне-
ния распоряжений. Но и издание, и отмена, и изменения,
и объяснения имперских законов требовали обязательного
постановления рейхстага (§ 102, ст. 5, разд. IV). Столь
же тщательно, как и в прусской Конституции, был разра-
ботан вопрос о контроле рейхстага за кредитно-финансо-
вой сферой, принятием бюджета, росписью расходов и пр.
Любой закон, согласно Конституции, должен был быть
принят обеими палатами рейхстага: палатой государств и
палатой народов, и утвержден правительством, несогласие
которого с ним могло быть преодолено, "если одно и то
же постановление было принято без изменения в трех не-
посредственно следующих одна за другой сессиях" (§
101).
Раздел VI Конституции был посвящен широкому перечню
"основных прав германского народа" (здесь же закрепля-
лись и правовые гарантии их осуществления), к числу ко-
торых относились равенство перед законом и судом всех
германских граждан, в том числе равенство гражданских,
уголовных и процессуальных прав (при уничтожении всех
сословных привилегий), неприкосновенность личности (при
отмене смертной казни, кроме как по приговору военного
суда или на основе морского права в случае мятежа),
неприкосновенность жилища, свобода слова, печати (при
ликвидации цензуры), "полная" свобода собраний, союзов
(без разрешения властей, кроме как собраний под откры-
тым небом в случае серьезной опасности для общественно-
го порядка и безопасности), неприкосновенность собс-
твенности (при отмене всех личных и поземельных плате-
жей и повинностей феодального характера и конфискации
имущества), суд присяжных, несменяемость судей, тайное
и гласное судопроизводство и пр. Этот раздел Конститу-
ции, дискуссиям по которому Национальное собрание пос-
вятило значительную часть своего времени, отразил за-
ветные чаяния либерально-демократического большинства
собрания, которым еще долго не суждено было воплотиться
в повседневную жизнь Германии.
Касаясь полуабсолютистских порядков в отдельных гер-
манских государствах - субъектах федерации, парламента-
рии постановляли, что основные права германского народа
будут служить нормой для конституций отдельных госу-
дарств, в которых должны "быть созданы полнокровные за-
конодательные органы народного представительства" с от-
ветственным правительством.
При всех достоинствах Конституции главным ее недос-
татком стало то, что она осталась "исписанным листом
бумаги". Король Пруссии, которому была предложена коро-
на императора, отверг конституцию под предлогом "неза-
конности ее происхождения", соглашаясь занять импера-
торский трон не иначе как "по свободному соглашению ко-
ронованных правителей, князей и вольных городов Герма-
нии". Назвав Конституцию "железным ошейником рабства,
предложенным революцией", он предпринял собственные по-
пытки объединения Германии, первым шагом на пути к ко-
торому должна была служить уния трех государств: Прус-
сии, Саксонии и Ганновера. Но объединение не состоя-
лось, ему воспрепятствовали три главных нерешенных
проблемы Германии: непреодоленный местный сепаратизм,
сопротивление крупных европейских держав, а также неп-
рекращающееся соперничество Австрии и Пруссии за роль
гегемона
в будущей объединенной Германии. Только разрешение этих
проблем, только преодоление этих застарелых узлов про-
тиворечий способно было привести к созданию германского
государственного единства.
Борьба Пруссии за гегемонию в Германии. Образование
Северо-Германского союза. Борьба Пруссии за гегемонию в
Германии началась задолго до династийных войн. Пруссия
начала ее с утверждения своего лидерства в создании
единого немецкого экономического пространства, что и
позволило ей в значительной мере преодолеть местный се-
паратизм.
Образование Германского союза не решило проблемы
экономического и таможенного объединения Германии. Нес-
мотря на то, что в Союзном акте 1815 г. говорилось, что
"члены Союза оставляют за собой право обсудить на 1-м
заседании Союзного сейма во Франкфурте-на-Майне вопросы
торгового и транспортного сообщения", ни на первом, ни
на последующих его заседаниях этот вопрос так и не был
решен.
В этих условиях Пруссия в 1818 г. приняла новый та-
моженный закон, уничтоживший все таможенные границы в
рамках Прусского королевства и провозгласивший свободу
передвижения между всеми его провинциями. Этот закон
установил также покровительственный таможенный тариф
для прусских товаров.
Еще в 1819 г. на Венской конференции германских пра-
вительств делегаты Пруссии выступили с инициативой
распространить действие прусского таможенного закона на
весь Союз. Резкая антипрусская реакция австрийского
правительства, усмотревшего в этом предложении угрозу
своим "суверенным правам", провалила это предложение,
не поддержанное и другими германскими государствами.
Тем не менее с 1819 по 1833 г. Пруссия добилась зак-
лючения целого ряда таможенных соглашений с отдельными
германскими правительствами. Итогом объединительной по-
литики Пруссии стало создание в 1834 г. Таможенного со-
юза германских государств, в который вошли 20 членов
Германского союза. Реальному таможенному и экономичес-
кому объединению в рамках Таможенного союза Австрия
могла противопоставить Пруссии лишь формальное полити-
ческое объединение германских государств в рамках Гер-
манского союза, решающую роль в котором она играла.
Попытки Австрии проникнуть в Таможенный союз и подчи-
нить его Союзному сейму, подорвав тем самым позиции
Пруссии, либо создать новый под своей эгидой были сор-
ваны Пруссией.
Экономические успехи Таможенного союза, а также на-
чавшийся в 30-х гг. XIX в. в Германии промышленный пе-
реворот обусловили выбор унификации норм торгового и
вексельного права в качестве приоритетной общегерманс-
кой задачи. В 1847 г. на очередной конференции Таможен-
ного союза, проходившей в Лейпциге, был принят Общегер-
манский вексельный устав, впервые применивший единооб-
разное регулирование вексельного оборота - важнейшей
части всего кредитно-денежного обращения. Его принятие
в значительной мере укрепило позиции Пруссии в правовой
сфере, принимая во внимание тот факт, что в основу ус-
тава был положен проект Вексельного закона, разработан-
ный прусскими юристами.
Не желая останавливаться на достигнутом, на 10-й
конференции Таможенного союза, проходившей в Берлине,
германские правительства обратились к Пруссии, которая
в это время вела активные кодификационные работы, раз-
работать проект Общегерманского торгового уложения. На
обсуждение законодательной комиссии Союзного сейма в
1857 г. были представлены два проекта Торгового кодек-
са:
прусский и австрийский. Законодатели выбрали в ка-
честве основы для будущей общегерманской кодификации
торгового права более лаконичный и ясный прусский про-
ект.
Принятие в 1861 г. Общегерманского торгового уложе-
ния в политически раздробленной стране стало беспреце-
дентным событием. Оно окончательно закрепило ведущую
роль Пруссии в создании единого экономического и право-
вого пространства Германии, подорвав местные сепара-
тистские настроения. В том же году Пруссия выступает с
меморандумом о реформе Германского союза, создании "на-
ционального представительства при центральном органе
Союза". Прусский канцлер Бисмарк широко начинает ис-
пользовать в качестве козыря обещание введения всеобще-
го избирательного права.
Но главные препятствия, стоящие на пути создания
единой Германии, Пруссия устраняет на поле брани, ис-
пользуя свою военную мощь. В 60-х годах XIX в. со всей
очевидностью проявилось отношение Пруссии к объедине-
нию Германии как к универсальному способу завоевания
германских государств, подчинения их прусскому влады-
честву. Война с Данией, закончившаяся подписанием мир-
ного договора в 1864 г. и последующим присоединением к
Пруссии Шлезвига и Гольштейна, а затем с Австрией в
1866 г. привели к изменению соотношения сил на междуна-
родной арене, к окончательному определению "малогер-
манского" пути объединения страны без участия Австрии.
В результате войны с Австрией в 1866 г. Пруссия ан-
нексировала Ганновер, Нассау, Франкфурт и др. земли
Германии, увеличив свою территорию за счет лишения трех
германских князей их тронов. В том же 1866 г. был уп-
разднен Германский союз и образован Северо-Германский
союз, в который вошли все северные и ряд западных и юж-
нонемецких государств, всего 28 - с числом населения в
30 млн. человек.
В 1867 году была принята конституция Северо-Германс-
кого союза, согласно которой президенту Союза - прусс-
кому королю - передавалась вся полнота исполнительной
власти и ряд других важных полномочий. Создавался на
основе всеобщего избирательного права Общесоюзный рейх-
стаг, которому стало принадлежать исключительное право
вотирования налогов. При разработке конституции О. Бис-
марк, главный вдохновитель и исполнитель объединения
Германии "железом и кровью", заявил о своем стремлении
единолично управлять делами Союза, утверждая, что с
введением "коллективности пропадает ответственность".
Впоследствии в объединенной Германии был создан лишь
ряд управлений и ведомств, подчиненных непосредственно
канцлеру. Это создавало условия для усиления роли
прусских министров.
Победоносная война с Францией в 1871 г. привела к
отторжению от нее Эльзаса и Лотарингии и к выплате ог-
ромной контрибуции в 5 млрд. франков в пользу Германии.
В дни войны завершилось объединение Германии. Так назы-
ваемые "оборонительные договоры" Северо-Германского со-
юза с Баденом, Баварией, Вюртембергом, Гессен-Дарм^
штадтом стали правовой основой их вступления в новый
союз, преобразованный в 1871 г. в Германскую империю.
18 января 1871 г. в Версальском дворце король Прус-
сии был провозглашен германским императором под именем
Вильгельма I.
2. Конституция и развитие государственного строя
Германской империи
Конституция Германской империи 1871 г. В 1871 г. бы-
ла принята Конституция Германской империи, которая в
значительной мере воспроизвела конституцию Северо-Гер-
манского союза, а также учла договоры с южногерманскими
государствами путем ряда конституционных новаций. За
этими государствами закреплялись некоторые особые пра-
ва. Бавария и Вюртемберг, например, сохранили право на
такую доходную статью местного бюджета, как налог на
водку и пиво, а также на управление почтой и телегра-
фом. У Баварии сохранялась определенная самостоятель-
ность в области управления армией и железными дорогами,
к тому же в имперском комитете по "армии и крепостям"
она занимала постоянное место, в то время как другие
члены комитета назначались императором. Под ее предсе-
дательством действовал комитет иностранных дел, состоя-
щий из уполномоченных Саксонии, Вюртемберга, с включе-
нием двух ежегодно избираемых членов других государств
(гл. III, ст. 8(8)).
Составители Конституции 1871 г. законодательно зак-
репили ту же "жесткую" модель федеративно-администра-
тивного политического устройства, которая разработана
была их франкфуртскими предшественниками, передав феде-
ральному собранию (Союзному совету - бундесрату и рейх-
стагу) законодательную компетенцию по вопросам армии,
флота, внешней политики, таможни и торговли, почты, те-
леграфа, железных дорог, судоходства и пр. При этом
Конституцией предписывалось, что "имперские законы име-
ют преимущество перед законами земельными" (гл. II, ст.
2).
В статьи третьей главы Конституции 1871 г. "Союзный
совет" (Bundesrat) включены положения, закрепляющие ор-
ганизационную структуру весьма своеобразной формы гер-
манской федерации, получившей название "союза нерав-
ных". Рейхсрат, формально призванный стоять на страже
интересов субъектов федерации, не соответствовал своему
назначению, прежде всего в силу неравного представи-
тельства входящих в федерацию государств.
Пруссии из 25 союзных государств (22 монархии и 3
вольных города), самой крупной по территории, населе-
нию, военной мощи, экономическому потенциалу, было от-
ведено
в Бундесрате 17 из 58 мест, что определяло ее господс-
твующее положение в федерации, так как без ее согласия
не могло быть изменено ни одно из положений Конститу-
ции. Чтобы заблокировать подобные предложения, доста-
точно было 14 голосов. "Гегемонистская федерация" Гер-
мании представляла собой не союзное государство, а союз
династий. В Союзном совете были представлены не народы
субъектов федерации, а представители местных монархов:
королей, князей, герцогов.
Особое место Пруссии в Германской империи определя-
лось и тем, что президентство в Союзе закреплялось за
прусским королем, получившим название германского импе-
ратора. Он обладал по Конституции обширнейшими полномо-
чиями. Являясь главой исполнительной власти, он назна-
чал должностных лиц империи, и прежде всего канцлера.
Ему принадлежало право созывать, закрывать и распускать
Союзный совет и рейхстаг, а также право "разработки и
публикации" имперских законов и надзора за их исполне-
нием. Ряд важнейших своих полномочий он осуществлял с
согласия Союзного совета: объявление войны и мира, зак-
лючение договоров, проведение экзекуций в отношении го-
сударств, не выполняющих своих союзных обязанностей, и
пр.
Представление о роли императора в конституционном
механизме было бы неполным без выяснения положения им-
перского канцлера, воплощавшего в своем лице правитель-
ство империи, должность которого традиционно замещал
министр-президент Пруссии', и более того, бессменно с
1862 по 1890 г. - Отто фон Бисмарк, одна из крупнейших
политических фигур Германии XIX в.
Канцлер был не только единственным имперским минист-
ром, но и председателем бундесрата. Его голос был реша-
ющим в верхней палате при равенстве голосов ( 3, ст.
7, разд. III), если он выступал "за сохранение сущест-
вующих предписаний и установлении", касающихся адми-
нистративных положений, регулирующих исполнение общего
законодательства о таможенных тарифах, о ряде важнейших
кос-
' Только в 1873 и 1892 гг. в империи канцлеры Бис-
марк и Каприви не совмещали две эти должности. Первое и
единственное в истории Германии назначение на пост им-
перского канцлера в 1917 г. представителя Баварии, пос-
тавившее вопрос об утверждении его в качестве прусского
министра-президента, вызвало резко негативную реакцию
Пруссии.
венных налогов (гл. VI, ст. 37), а также если в бундес-
таге не достигалось соглашения по военным вопросам. И
более того, если общие расходы империи не покрывались
соответствующими налогами и пошлинами, он имел право
назначать взносы с имперских государств для пополнения
имперского бюджета (гл. XII, ст. 70).
Конституция 1871 г. не знала принципа "ответственное
правительство", ставшего лозунгом либеральной буржуа-
зии, выступавшей против "мнимого конституционализма"
Германской империи, за парламентскую монархию вестминс-
терской модели. На исполнительную власть по Конституции
фактически не возлагалось никакой ответственности.
Почти самодержавная власть германского императора
должна была сдерживаться лишь правом канцлера на конт-
расигнатуру. Но при подписании военных приказов, объяв-
лении войны, заключении мира, в вопросах командования
армией и флотом император не был связан контрасигнату-
рой канцлера. Канцлер также должен был ежегодно предс-
тавлять Союзному совету и рейхстагу отчет о расходах
(XII, 72), но сместить его с должности мог только импе-
ратор, что превращало эту ответственность в функцию.
Бесконтрольность императора и канцлера опиралась на
значительные конституционные полномочия бундесрата с
его прусским большинством. В Конституции при всей широ-
те императорских полномочий даже не ставился вопрос о
вето кайзера в законодательном процессе. В этом для
правительства не было необходимости. Вето было прерога-
тивой всегда послушного бундесрата.
Конституция 1871 г. не провозглашала даже формально
принципа "народного суверенитета", который приходил в
полное противоречие с консервативными представлениями
правящих кругов (и в значительной мере массового созна-
ния) о государственной власти монарха, воля которого
является высшей. От имени императора осуществлялась и
исполнительная, и законодательная власть, определялась
компетенция государственных учреждений и должностных
лиц.
Рейхстаг, нижняя палата, создаваемая на основе "все-
общих выборов с тайной подачей голосов", находился под
контролем императора. Он обладал значительно меньшими
полномочиями, чем бундесрат. Ни один закон, принятый
рейхстагом, не мог увидеть свет без утверждения бундес-
тагом (гл. III, ст. 7), которому предоставлялись также
полно-
мочия на издание административных предписаний и инс-
трукций, необходимых для проведения в жизнь имперских
законов, как право роспуска рейхстага при согласии им-
ператора (гл. V, ст. 23), разрешения конфликтов между
землями с правом определять необходимость применения
мер принуждения (экзекуции) к союзным государствам (гл.
IV, ст. 19). Формально "всеобщее избирательное право"
также не было всеобщим при высоком возрастном цензе (в
25 лет), при лишении избирательного права лиц, пользую-
щихся помощью для бедных, ограниченных в гражданских и
политических правах по суду, "нижних чинов войска и
флота, находящихся на службе" и пр.
Бурные споры при создании конституции вызвал вопрос
о вознаграждении депутатов. Победила точка зрения О.
Бисмарка, что члены рейхстага не должны получать за
свою работу "никакого жалованья или вознаграждения"
(гл. V, ст. 32).
Конституционный механизм Германской империи созда-
вался для наиболее эффективного решения под руководс-
твом Пруссии сложных внутри- и внешнеполитических за-
дач, главным образом с помощью военной силы. В Консти-
туции нет ни декларации, ни главы, посвященной правам и
свободам немцев. Вместе с тем самая обширная глава XI
посвящена "военному делу империи", в которой закрепля-
ются всеобщая воинская обязанность (ст. 5, 7) при при-
надлежности каждого немца в течение 7 лет (по общему
правилу - с 20 до 28 лет) к составу армии, (ст. 59),
требование немедленного введения по всей империи прусс-
кого военного законодательства и подготовки всеобщего
имперского военного закона с целью создания единой гер-
манской армии, "подчиненной императору, безусловно сле-
дующей его приказу" (ст. 64), право императора назна-
чать, увольнять, перемещать всех высших чинов, исполь-
зовать армию для полицейских целей (ст. 66) и объявлять
любую союзную территорию на военном положении, если
что-либо "угрожает общественной безопасности" (ст. 68)
и пр.
Политический режим кайзеровской Германии. Сложные
социально-экономические процессы на пути исторического
развития объединенной Германии XIX в., полном противо-
речий, непосредственно влияли на частые изменения ее
политического режима. Особую роль в этих процессах иг-
рал ее канцлер (ранее - министр-президент Пруссии) О.
Бисмарк, с именем которого в исторической литературе
связывается прове-
дение политики, определяемой противоречивыми понятиями:
"революция сверху", "государственный социализм",
"реакционный милитаризм", "бонапартизм" и пр.
Действительно, в Германии XIX в. была решена главная
задача буржуазной революции - объединение страны, спо-
собствовавшее ее бурному развитию по пути экономическо-
го прогресса, развитию капиталистического предпринима-
тельства, созданию множества акционерных компаний, бан-
ков, новых отраслей промышленности (судостроения,
электроники, химической промышленности и пр.). Не слу-
чайно последнюю треть XIX в. в Германии называют време-
нем грюндерства (greunden - основать, учредить). Так,
например, на основании закона 1875 г. о банках в стране
создается руководимый канцлером центральный имперский
банк, призванный осуществлять контроль над делами част-
ных эмиссионных банков и пр. Имперский банк с этого
времени становится мощным рычагом осуществления эконо-
мической политики правительства. Вводятся единые мера и
вес, таможенные тарифы, патентное законодательство и
пр. В течение двух-трех десятилетий страна превращается
в одну из самых передовых и индустриально развитых
стран Европы и мира.
Значительно усиливается политический вес немецкой
буржуазии в стране и за рубежом, хотя по-прежнему в ад-
министративно-бюрократическом аппарате, в дипломатии, в
армии и других сферах задает тон консервативное юнкерс-
тво, ярким представителем которого был и сам канцлер.
Для первых лет канцлерства Бисмарка характерно пре-
обладание либеральных методов и средств осуществления
государственной власти. В это время не только снимается
множество феодальных препон для развития предпринима-
тельства и торговли, но и создается общеимперская пар-
тийная система, растут рабочие организации, партийная
печать.
Ведущей буржуазной партией, задающей оппозиционный
тон деятельности рейхстага, становится партия либераль-
ной буржуазии - Национально-либеральная, под влиянием
которой находилась в это время и значительная часть ра-
бочего класса. Слева примыкала к ней мелкобуржуазная
Прогрессистская партия, которая в 1884 г. сливается с
левым крылом Национально-либеральной партии, образуя
Немецкую свободомыслящую партию. Особое место в поли-
тической системе занимает разношерстная Католическая
партия (Центра). Резко настроенная против Пруссии, она
преследует партикуляристские цели.
Вместе с ростом промышленного пролетариата в 1869 г.
возникает и первая рабочая Социал-демократическая пар-
тия (СДРП). В 1875 г. в результате объединения в Готе
СДРП и Всегерманского рабочего союза (эзенахцев и лас-
сальянцев) формируется реформистская Социалистическая
единая партия Германии (СЕПГ), которая по мере достиже-
ния своей организационной и политической зрелости ста-
новится во главе международного рабочего движения. Со-
циалдемократы избираются в рейхстаг, их представитель-
ство со временем все больше растет. Социалистическая
идеология становится господствующей среди рабочего
класса, расширяется круг социалистических партийных из-
даний и пр.
Исторические силы, которые пришли в действие благо-
даря объединению страны, были сильнее реакционных уст-
ремлений ее правящих кругов, лично Бисмарка, который,
неизменно исповедуя принцип великодержавности императо-
ра (прусского короля), должен был мириться как с неиз-
бежным злом и с рейхстагом, и с всеобщим избирательным
правом, и с активностью в нем политических партий. О.
Бисмарк как бы перешагивал через самого себя, идя на
союз с либеральной буржуазией, чтобы завершить дело
объединения страны, ставшее главной исторической зада-
чей "революции сверху".
Ситуация меняется в 1878 г., ставшем вехой наступле-
ния конца "либеральной эры" канцлерства Бисмарка. Зас-
той в экономике, экономические трудности, рост влияния
социалистов, успехи оппозиционных партий на выборах в
рейхстаг - все это определяет резкий поворот правитель-
ства вправо. Правительство Бисмарка выдвигает проекты
кардинальной финансово-экономической реформы, перехода
от свободы торговли (главного требования либеральной
буржуазии в сфере экономики) к протекционизму, к усиле-
нию правительственного вмешательства не только в эконо-
мику, но и в другие сферы общественной жизни, в част-
ности пресечения с помощью репрессивного законодатель-
ства деятельности социалистов.
В это время фактически решается вопрос об установле-
нии в сфере экономики и политики "твердой руки" канцле-
ра. Все, кто выступал против нового курса, объявлялись
противниками подъема экономики, роста занятости в про-
мышленности, сторонниками "безумных идей" социал-демок-
ратов, "ведущих народ к бунту, крови и насилию".
Поводом для начала наступления на социал-демократов
стали два покушения на императора Вильгельма II в 1871
г. и 1878 г., в которых они безосновательно были обви-
нены. Бисмарк называл социалистов в печати не иначе как
"бандой убийц". После первого покушения в 1871 г. он
распускает рейхстаг и начинает массированную атаку про-
тив инакомыслия. В 1878 г. под угрозой очередного рос-
пуска, манипулируя общественным мнением с помощью мифа
"о красном призраке" (обвинений социалистов в покушении
на собственность, в подрыве веры в Бога и пр.), он до-
бивается принятия ранее отклоненного рейхстагом закона
"Против общественно опасных стремлений социал-демокра-
тов", названного впоследствии "исключительным законом
против социалистов".
Закон запрещал все организации, "имеющие целью пос-
редством социал-демократических, социалистических и
коммунистических стремлений свергнуть существующий го-
сударственный и общественный строй" (что было широко
использовано против профсоюзов, для разгона рабочих
касс взаимопомощи и др. рабочих организаций). Запреща-
лись также собрания и печатные издания, пропагандирую-
щие "подобные стремления", сбор средств с этой целью и
пр. Полиции и местным властям по их усмотрению предос-
тавлялось право запрещать собрания и распространение
политической литературы, объявлять "малое осадное поло-
жение" и высылать лиц, "опасных для общественной безо-
пасности", из мест их "вредной деятельности".
Нарушение закона угрожало денежным штрафом, тюремным
заключением, запрещением заниматься определенными вида-
ми деятельности и пр. Фактически запрещалось распрост-
ранение всяких социалистических идей. 1881 г. был опре-
делен как год окончания действия закона, но рейхстаг
под жестким нажимом канцлера продлевает его.
На основании закона в 1878 г. было введено "малое
осадное положение" в Берлине, в 1880 г. - в Гамбурге, в
1881 г. - в Лейпциге, что дало правительству право выс-
лать из этих центров влияния социал-демократии 500 вид-
ных ее представителей. СЕПГ фактически была распущена,
но ее фракция в рейхстаге оставалась действующей.
Неэффективность репрессивных мер против социали-
стов проявилась сразу же после принятия закона. Чтобы
лишить социал-демократов опоры в массах, Бисмарк вслед
за продлением действия закона 1878 г. в 1881 г. прово-
дит беспрецедентную по тем временам акцию - вводит
комплекс тщательно разработанных законов о социальном
страховании: на случай болезни, в связи со старостью и
инвалидностью в 1883 г. и при несчастных случаях в 1884
г., что и явилось одним из ярких примеров неизменно
проводимой им политики социального маневрирования (бо-
напартизма). Действие закона распространялось, однако,
лишь на часть рабочих, за счет которых и проводилось
само страхование. Это послужило основанием его резкой
критики в рейхстаге представителем социал-демократии А.
Бебелем.
В конце 80-х гг., однако, проявилась со всей очевид-
ностью бесперспективность управления общественной и по-
литической жизнью Германии с помощью репрессивных зако-
нов и непоследовательных уступок рабочему движению.
1889-1890 гг. стали рекордными по количеству рабочих
забастовок (более 1100), принимающих все более массовый
характер. Социальная политика Бисмарка зашла в тупик.
Вильгельм II, претендуя на роль "народного монарха",
"творца новой социальной политики", связывая рост за-
бастовочного движения с "отсутствием заботы о рабочих
со стороны большинства промышленников", вопреки сопро-
тивлению Бисмарка отменил в 1890 г. исключительный за-
кон против социалистов, что и стало непосредственной
причиной отставки "железного канцлера", а также после-
дующей очередной либерализации политического режима.
Законом 1899 г. были отменены также ограничения для
всякого рода союзов, не выходящих за пределы империи,
постановления отдельных германских государств, запреща-
ющих вступление в союзы рабочих, в том числе и в изби-
рательные союзы.
В деятельности германской социал-демократии после
1890 г. наступает важный этап борьбы в рейхстаге за ут-
верждение принципов социальной справедливости при раз-
работке Германского гражданского уложения, принятого в
1896 г.
При всех сменах методов и средств осуществления
внутригосударственной политики неизменным, однако, ос-
тавался внешнеполитический агрессивный курс полуабсолю-
тистского государства Германии, ставшего прямым следс-
твием объединения страны "железом и кровью" под гегемо-
нией Пруссии. "Рожденная в войнах нечестивая Германская
империя прусской нации, - писал великий немецкий писа-
тель Томас Манн, - могла быть только милитаристским го-
сударством. Таковым оно и жило, занозой в теле челове-
чества".
Прусско-германский милитаризм создал в Европе тот
тип международных отношений, который вошел в историю
XIX - начала XX в. под именем "вооруженного мира", сущ-
ностью которого стала систематическая подготовка к ло-
кальным войнам, а затем и к мировой войне. Германское
правительство неуклонно готовилось к ней, создавая са-
мую крупную агрессивную армию за счет увеличивающихся
военных ассигнований. Это приводило к прямым нарушениям
конституций, сопровождаемым парламентскими кризисами.
Такой кризис, например, разразился в начале 70-х гг.,
когда рейхстаг, отклонив закон о "вечных", не вотируе-
мых расходах на содержание армии, принял компромиссный
закон 1874 г. о семилетнем сроке своего невмешательства
в эту спорную сферу (правило септената) и тем самым ли-
шил себя в значительной мере права финансового контроля
над правительством. В 1900 г. этот закон был продлен
еще на 7 лет.