Если мы хотим верно
представить и оценить современный системный подход, са-
му идей системности имеет смысл рассмат ривать не как
порождение преходящей моды, а как явление, раз витие
которого вплетено в историю человеческой мысли... Не
лише но смысла утверждение, что системные представления
с древней ших времен наличествуют в европейской филосо-
фии. Уже при по пытке выявить основную линию зарождения
философско-научного мышления у досократиков ионийской
школы одним из возможных путей рассуждения будет следу-
ющий. В древних культурах и в примитивных культурах
современ нести человек воспринимал себя "брошенным" во
враждебный мир, где хаотический безгранично Правили де-
монические силы. Наилучшим способом умилостивить эти
силы или воздействовать на них считалась магия. Филосо-
фия и ее детище родились, когда древние греки научились
искать и обнаруживать в эмпорически в воспринимаемом
мире порядок, или космос.пости жимый и тем самым подда-
ющийся контролю со стороны мышле ния и рационального
действия. Одним из теоретических выражений этого косми-
ческого по рядка явилось мировоззрение Аристотеля, с
присущими ему холи стическими и телеологическими предс-
тавлениями 3. Аристотелев ское положение "целое - боль-
ше суммы его частей" до сих пор остается выражением ос-
новной системной проблемы. Телеология Аристотеля была
преодолена и элиминирована, но последующее развитие за-
падноевропейской науки скорее отбрасывало и обхо дило,
нежели решало содержащиеся в ней проблемы (такие, на
пример, как порядок и целенаправленность в живых систе-
мах), и поэтому основная системная проблема не устарела
до наших дней. При более подробном рассмотрении перед
нами предстала бы длинная вереница мыслителей, каждый
из которых внес свой вклад в развитие теоретических
представлений, известных в наши дни под названием общей
теории систем. Рассуждая о иерархи ческом строении, мы
пользуемся термином, введенным христиан ским мистиком
Дионисием Ареопагитом, хотя его спекуляции ка сались
ангельских хоров в церковной организации. Николай Ку-
занский, один из самых глубоких мыслителей XV в., попы-
тался объединить средневековую мистику с зачатками сов-
ременной нау ки. Он ввел представление о coincidentia
oppositorum, оппозиции или даже противоборстве частей
внутри целого, предстающего, в свою очередь, как единс-
тво более высокого порядка... Иерархия монад у Лейбница
выглядит точно так же, как современная иерар хия сис-
тем, его mathesis universalis является предсказанием
будущей экстенсивной математики, которая не будет огра-
ничи ваться количественными и числовыми выражениями, но
окажется в состоянии формализовать виды концептуального
мышления. У Гегеля и Маркса особое значение придается
диалектической структуре мышления и порождающего его
мира; чрезвычайно глу боким является у них утверждение,
что адекватно отразить дейст вительность может не от-
дельное суждение, но только единство двух сторон проти-
воречия, достигаемое в диалектическом процес се: те-
зис-антитезис-синтез. Густав Фехнер, известный как ав-
тор психофизического закона, разработал в духе натурфи-
лосо фов XIX в. проблему надындивидуальной организации,
т. е. орга низации высшего, относительно доступных наб-
людению объектов, порядка. Примеры подобной организации
он видел в живых сооб ществах и земной гармонии,- так
романтично называл он то, что на языке современной нау-
ки можно определить как экосистемы. Показательно, что
об этом писались докторские диссертации еще в 1929 г..
- Подобный обзор, при всей краткости и поверхностности,
пока зывает, что проблемы, с которыми ученые наших дней
сталкивают ся в связи с понятием "система", появились
на свет "не вдруг", не есть исключительный результат
современного развития матема тики, естествознания и
техники, . а являются лишь современным выражением проб-
лем, столетиями стоявших перед учеными об суждавшихся
каждый раз на соответствующем языке.
Один из способов охарактеризовать научную революцию
XVI-XVII вв.- это заявить, что она привела к замене
описательно-метафизической концепции мира, содержащейся
в доктрине Аристотеля, математически-позитивистской
концепцией Гали- лея. Иными словами, она заменила
взгляд на мир как на телеологический космос описанием
событий по законам причинности, выражаемым в математи-
ческой формеМожно добавить: заменила, но не элиминиро-
вала. Аристотелевская трактовка целого, которое больше
суммы своих частей, сохраняется до сих пор. Следует оп-
ределенно сказать, что порядок или организация у цело-
го, или системы, выше, чем у изолированных частей. В
подобном суждении нет ничего метафизического, никакого
антропоморфистского предрассудка или философской спеку-
ляции - речь идет о факте, эмпирически фиксируемом при
наблюдении самых различных объектов, будь то живой ор-
ганизм" социальная группа или даже атом. Наука, однако,
не была готова работать с такими проблемами. Вторая
максима "Рассуждения о методе" Декарта гласит: расчле-
нить проблему на возможно большее количество составных
частей и рассматривать каждую из них в отдельности.
Аналогичный подход, сформулированный Галилеем под наз-
ванием "резолютивного" метода, служил концептуальной
"парадигмой" опытной науки от ее основания до современ-
ной лабораторной практики: расчленять и сводить сложные
феномены к элементарным частям и процессам... Этот ме-
тод работал достаточно хорошо до тех пор, пока наблюда-
емые процессы позволяли расчленение на отдельные при-
чинно связанные цепи событий, т. е. сведение этих про-
цессов до уровня отношений между двумя или несколькими
переменными. На этом фундаменте строились выдающиеся
успехи физики и опирающейся на нее техники. Но он ниче-
го не давал, когда речь шла о задачах со многими пере-
менными. Они встречаются уже в механической задаче трех
тел, а тем более, когда речь заходит об изучении живого
организма или даже атома, по сложности превышающего
простейшую систему атома водорода "протон-электрон". В
разработке проблем порядка или организации можно выде-
лить две принципиальные идеи. Одна из них - сравнение
организма с машиной, другая - интерпретация порядка как
результата случайных процессов. Первая идея схематизи-
рована Декартом в bete machine (животное-машина) и рас-
ширена Ламетри до homme machine (человек-машина). Вто-
рая идея нашла свое выражение, в концепции естественно-
го отбора Дарвина. Обе идеи оказались в. высшей степени
плодотворными. Интерпретация живого организма как маши-
ны в ее многочисленных вариантах, начиная от механичес-
ких машин или часовая первых объяснениях физиков XVI и
до тепловой, химико-динамической, клеточной и киберне-
тической-машин позволяла переводить объяснения с мак-
роскопического уровня физиологии организмов на уровень
субмикроскопических структур и энзиматических процессов
в клетке... Точно так же интерпретация порядка (органи-
зации) организма как результата случайных событий сде-
лала возможным концептуальное объединение огромного
фактического материалам охватываемого "синтетической
теорией эволюции", включающей молекулярную генетику и
биологию. Но это были частные успехи. Коренные вопросы
оставались без ответа. Принцип Декарта "животное-маши-
на" давал объяснение процессов, происходящих в живом
организме. Но, согласно Декарту, творцом "машины" явля-
ется бог. Концепция эволюции "машин" как результата
случайных событий содержит внутреннее противоречие.
Ручные часы или нейлоновые чулки, как правило, не появ-
ляются в природе в результате случайных процессов, а
митохондрические "машины" энзимати- ческой организации
в самых простых клетках или молекулах нук- леопротеидов
несравнимы по сложности с часами или простыми полимера-
ми синтетического волокна. Принцип "выживания наиболее
приспособленных" (или, в современных терминах, диффе-
ренциальная репродукция) приводит, по-видимому, к кругу
в доказательстве. Гомеостатические4 системы должны су-
ществовать до того, как они вступят в конкурентное со-
ревнование, в процессе которого получат преобладание
системы с более высоким коэффициентом отбора или диффе-
ренциальной репродукции. Но подобное утверждение само
требует доказательства, ибо оно не выводится из извест-
ных физических законов. Второй закон термодинамики
предписывает обратное: организованные системы, в кото-
рых происходят необратимые процессы, должны стремиться
к наиболее вероятным состояниям и, следовательно, к
деструкции имеющегося порядка и к распаду... Неовита-
листские5 взгляды, нашедшие выражение в работах Дриша,
Бергсона и других на рубеже нашего столетия, опирались
на более совершенную аргументацию. В ее основе лежали
представления о пределе возможной регуляции в "машине",
о случайной эволюции и целенаправленности действия; од-
нако неовита- листы могли при этом апеллировать только
к старинной аристотелевской "энтелехии" * в ее новых
терминологических ипостасях, т. е. к сверхъестественно-
му "фактору" организации. Таким образом, именно "борьба
за концепцию организма в первые десятилетия двадцатого
века" (так определил это движение Вуджер...) выявила
все возрастающие сомнения в возможности объяснить слож-
ные явления в понятиях составляющих их элементов. Поя-
вилась проблема "организации", которую можно обнаружить
в любой живой системе, а по сути дела, попытка обсужде-
ния вопроса, "могут ли концепции случайной мутации и
.естественного отбора ответить на все вопросы, связан-
ные с явле- ниями эволюции"... т. е. на вопросы об ор-
ганизации живого. Сюда же относится и вопрос о целенап-
равленности, который можно отрицать и "снимать", но ко-
торый так или иначе каждый раз, подобно мифической гид-
ре, поднимает свою безобразную 1. голову.
Процесс отнюдь не ограничивался рамками биологии. В
психологии гештальтисты одновременно с биологами поста-
вили вопрос о том, что психологические целостности (т.
е. воспринимаемые гештальты) не допускают разложения на
элементы подобно точечным ощущениям и возбуждениям сет-
чатки. В тот же период был сделан вывод о неудовлетво-
рительности физикалистских теорий в социологии... В
конце 20-х годов я писал: "Поскольку фундаментальный
признак живого - организация, традиционные способы исс-
ледования отдельных частей и процессов не могут дать
полного описания живых явлений. Такие исследования не
содержат информации о координации частей и процессов.
Поэтому главной задачей биологии должно стать открытие
законов, действующих в биологических системах (на всех
уровнях организации). Можно верить, что сами попытки
обнаружить основания теоретической биологии указывают
на фундаментальные изменения в картине мира. Подобный
подход, когда он служит методологической базой исследо-
вания, может быть назван "органической биологией", а
когда он используется при концептуальном объяснении
жизненных явлений - "системной теорией организма"...
Добившись признания подобной точки зрения в качестве
новой в биологической литературе... организмическая
программа явилась зародышем того, что впоследствии по-
лучило известность как общая теория систем. Если термин
"организм" в приведенном утверждении заменить на "орга-
низованные сущности", понимая под последними социальные
группы, личность, технические устройства и т. п., то
эту мысль можно рассматривать как программу теории сис-
тем. Постулат Аристотеля о том, что целое больше суммы
своих частей, которым, с одной стороны, пренебрегали
механицисты и который, с другой стороны, привел к демо-
нологии витализма, получает простой и даже тривиальный
ответ (тривиальный, разумеется, в принципе, но требую-
щий в то же время решения бесчисленных проблем при сво-
ей разработке и конкретизации) : "Свойства предметов и
способы действия на высших уровнях не могут быть выра-
жены при помощи сумма ции свойств и действий их компо-
нентов, взятых изолированно. Если, однако, известен ан-
самбль компонентов и существующие между ними отношения,
то высшие уровни могут быть выведены из компонентов"...
Многочисленные (в том числе и совсем недавние) дискус-
сии, посвященные парадоксу Аристотеля и редукционизму,
ничего не добавили к этим положениям: для того чтобы
понять организованную целостность, нужно знать как ком-
поненты, так и отношения между ними. Но такая постанов-
ка проблемы приводила к существенным трудностям, пос-
кольку "нормальная наука", в терминологии Т. Куна (т.
е. традиционная наука), была мало приспособлена зани-
маться "отношениями" в системах. В этой методологичес-
кой неподготовленности одна из причин того, что "сис-
темные" проблемы - древние и известные на протяжении
многих веков - оставались "философскими" и не станови-
лись "наукой". Из-за недостаточности имеющихся матема-
тических методов проблема требовала новой эпистемоло-
гии. В то же время мощь "классической науки" и ее мно-
гочисленные успехи на протяжении нескольких веков от-
нюдь не способствовали пересмотру ее фундаментальной
парадигмы - однолинейной причинности и расчленения
предмета исследования на элементарные составляющие. Уже
давно предпринимаются попытки создать "гештальтма- те-
матику", в основе которой лежало бы не количество, а
отношения, т. е. форма и порядок. Однако возможности
реализации такого предприятия появились лишь в наше
время в связи с развитием общенаучных представлений.
Положения общей теории системы были впервые сформулиро-
ваны нами устно в ЗО-х годах, а после войны были изло-
жены в различных публикациях. "Существуют модели, прин-
ципы и законы, которые применимы к обобщенным системам
или к подклассам систем безотносительно к их конкретно-
му виду, природе составляющих элементов и отношениям
или "силам" между ними. Мы предлагаем новую дисциплину,
называемую общей теорией систем. Общая теория систем
представляет собой логико-математическую область иссле-
дований, задачей которой является формулирование и вы-
ведение общих принципов, применимых к "системам" вооб-
ще. Осуществляемая в рамках этой теории точная формули-
ровка таких понятий, как целостность и сумма, дифферен-
циация, прогрессивная механизация, централизация, ие-
рархическое строение, финальность и эквифинальность и
т. п., позволит сделать эти понятия применимыми во всех
дисциплинах, имеющих дело с системами, и установить их
логическую гомологию"... Так выглядела схема общей тео-
рии систем, у которой, наряду с предтечами, нашлись и
независимые союзники, параллельно работающие в том же
направлении. Очень близко подошел к генерализации геш-
тальттеории в общую теорию систем В. Кёлер... А. Лотка,
хотя он и не использовал термина "общая теория систем",
рассмотрением системы одновременных дифференциальных
уравнений заложил основы последующей разработки "дина-
мической" теории систем... Уравнения Вольтерра, создан-
ные первоначально для описания межвидовой борьбы, при-
ложимы к общей кинетике и динамике... Ранняя работа У.
Росс Эшби... в которой были независимо использованы те
же системные уравнения, что и у нас, также позволяет
получить следствия общего характера. Мы разработали
каркас "динамической" теории систем и дали математичес-
кое описание системных параметров (целостность, сумма,
рост, соревнование, аллометрия, механизация, централи-
зация, финальность, эквифинальность и т. п.) на базе
систем...
наго описания при помощи одновременных дифференциальных
уравнений. Занимаясь биологической проблематикой, мы
были заинтересованы прежде всего в разработке теории
"открытых систем", т. е. систем, которые обмениваются
со средой веществом, как это имеет место в любой "жи-
вой" системе. Можно утверждать, что, наряду с теорией
управления и моделями обратной связи, теория FliePgle-
ichgewicht (динамического "текучего" равновесия) и отк-
рытых систем является частью общей теории систем, широ-
ко применяемой в физической химии, биофизическом моде-
лировании биологических процессов, физиологии, фармако-
динамике и др... Представляется обоснованным также
прогноз о том, что базисные области физиологии, такие,
как физиология метаболизма, возбуждения и морфогенеза,
"вольются в общую теоретическую область, основанную на
концепции открытой системы"... Интуитивный выбор откры-
той системы в качестве общей модели системы оказался
верным. "Открытая система" представляется более общим
случаем не только в физическом смысле (поскольку закры-
тую систему всегда можно вывести из открытой, приравняв
к нулю транспортные переменные), она является более об-
щим случаем и в математическом отношении, поскольку
система одновременных дифференциальных уравнений (урав-
нения движения), используемая в динамической теории
систем, есть более общий случай, из которого введением
дополнительных ограничений получается описание закрытых
систем (к примеру, описание сохранения массы в закрытой
химической системе...). При этом оказалось, что "сис-
темные законы" проявляются в виде аналогий, или "логи-
ческих гомологий", законов, представляющихся формально
идентичными, но относящихся к совершенно различным яв-
лениям или даже дисциплинам. Например, замечательным
фактом служит строгая аналогия между такими разными би-
ологическими системами, как центральная нервная система
и сеть биохимических клеточных регуляторов. Еще более
примечательно то, что подобная частная аналогия между
различными системами и уровнями организации - лишь один
из членов обширного класса подобных аналогий... К сход-
ным выводам независимо пришли многие исследователи в
разных областях науки. Развитие системных исследований
пошло в это время несколькими путями. Все большее влия-
ние приобретало кибернетическое движение, начавшееся с
разработки систем самонаведения для снарядов, автомати-
зации, вычислительной техники и т. д. и обязанное своим
теоретическим размахом деятельности Н. Ви- нера. При
различии исходных областей (техника, а не фундаменталь-
ные науки, в частности, биология) и базисных моделей
(контур обратной связи вместо динамической системы вза-
имодействий) у кибернетики и общей теории систем общим
оказался интерес к проблемам организации и телеологи-
ческого поведения. Кибернетика также выступала против
"механистической" доктрины, которая концептуально осно-
вывалась на представлении о "случайном поведении ано-
нимных частиц" и также стремилась к "поиску новых под-
ходов, новых, более универсальных концепций и методов,
позволяющих изучать большие совокупности организмов и
личностей"... Следует, однако, указать, что при всей
этой общности совершенно лишено оснований утверждение,
будто современная теория систем "родилась в результате
усилий, предпринятых во время второй мировой войны"...
Общая теория систем не является результатом военных или
технических разработок. Кибернетика и связанные с ней
подходы развивались совершенно независимо, хотя во мно-
гом параллельно общей теории систем... Системная фило-
софия. В этой сфере исследуется смена мировоззренческой
ориентации, происходящая в результате превращения "сис-
темы" в новую парадигму науки (в отличие от аналитичес-
кой, механистической, линейно-причинной парадигм клас-
сической науки). Как и любая общенаучная теория, общая
теория систем имеет свои "метанаучные", или философские
аспекты. Концепция "системы", представляющая новую па-
радигму науки, по терминологии Т. Куна, или, как я ее
назвал... "новую философию природы", заключается в ор-
ганизмическом взгляде на мир "как на большую организа-
цию" и резко отличается от механистического взгляда на
мир как на царство "слепых законов природы". Прежде
всего следует выяснить, "что за зверь система". Эта за-
дача системной онтологии. - поиск ответа на вопрос, что
понимать под "системой" и как системы реализуются на
различных уровнях наблюдаемого мира. Что следует опре-
делять и описывать как систему - вопрос не из тех, на
которые можно дать очевидный или тривиальный ответ.
Нетрудно согласиться, что галактика, собака, клетка и
атом суть системы. Но в каком смысле и в какой связи
можно говорить о сообществе людей или животных, о лич-
ности, языке, математике и т. п. как о "системах"? Пер-
вым шагом может быть выделение реальных систем, т. е.
систем, воспринимаемых или выводимых из наблюдения и
существующих независимо от наблюдателя. С другой сторо-
ны, имеются концептуальные системы - логика, математи-
ка, которые по существу являются символическими конс-
трукциями (сюда же можно отнести и музыку), подклассом
последних являются абстрактные системы (наука), т. е.
концептуальные системы, имеющие эквиваленты в реальнос-
ти. Однако подобное разграничение отнюдь не так четко,
как может показаться на первый взгляд. Мы можем считать
"объектами" (которые частично являются "реальными сис-
темами") сущности, данные нам в восприятии, поскольку
они дискретны в пространстве и времени. Не вызывает
сомнения, скажем, что камень, стол, автомобиль, живот-
ное и звезда (а в более широком смысле и атом, молеку-
ла, планетная система) "реальны" и существуют независи-
мо от наблюдателя. Восприятие, однако, ненадежный ори-
ентир. Следуя ему, мы видим, что Солнце обращается вок-
руг Земли, и, разумеется,
не видим, что такой солидный кусок материи, как камень,
"на самом деле" есть в основном пустое пространство с
крохотными энергетическими центрами, рассеянными на ги-
гантских расстояниях друг от друга. Пространственные
границы даже у того, что кажется очевидным объектом или
"вещью", оказываются очень часто неуловимыми. Из крис-
талла, состоящего из молекул, валентности как бы высо-
вываются в окружающее пространство, так же расплывчаты
границы клетки или организма, которые сохраняют свою
сущность только путем приобретения и выделения молекул,
и трудно даже сказать, что относится и что не относится
к "живой системе". В предельном случае все границы мож-
но определить скорее как динамические, нежели как
пространственные. В связи с этим объект, в частности
система, может быть охарактеризован только через свои
связи в широком смысле слова, т. е. через взаимодейс-
твие составляющих элементов. В этом смысле экосистема
или социальная система в той же мере реальны, как от-
дельное растение, животное или человек. В самом деле,
загрязнение биосферы как проблема нарушения экосистемы
или как социальная проблема весьма четко демонстрирует
"реальность" обеих (экологической и социальной) систем.
Однако взаимодействия (или шире - взаимоотношения) ни-
когда нельзя увидеть или воспринять непосредственно,
нашему сознанию они представляются как концептуальные
конструкции. То же самое истинно и для объектов поасед-
невного мира человека; они также отнюдь не просто "да-
ны" нам в ощущениях, чувствах или в непосредственном
восприятии, но являются конструкциями, основанными на
врожденных или приобретенных в обучении категориях, со-
вокупностью самых различных чувств, предшествующего
опыта, обучения, иначе говоря, мыслительных процессов,
которые все вместе определяют наше "видение" или восп-
риятие. Таким образом, различие между "реальными" объ-
ектами и системами, данными нам в наблюдении, концепту-
альными конструкциями и системами не может быть прове-
дено на уровне здравого смысла. Эта ситуация вызывает
потребность в системной эпистемоло- гии. Как ясно уже
из сказанного, она глубоко отличается от эпистемологии
логического позитивизма и эмпиризма, хотя во многом и
разделяет их научную позицию. Эпистемология (и метафи-
зика) логического позитивизма была детерминирована иде-
ями физикализма, атомизма и "камерной теорией" знания.
С современной точки зрения, они устарели. Ни физика-
лизм, ни редук- ционизм, которые требуют сведения исс-
ледовательского предмета путем простой "редукции" к
элементарным составляющим, подчиняющимся законам тради-
ционной физики, не могут считаться адекватными способа-
ми анализа проблем и способами мышления современной би-
ологии, бихевиоральных и социальных наук. В отличие от
аналитической процедуры классической науки, исходящей
из необходимости разложения объекта на составляющие
элементы и представления об однолинейных причинных це-
пях, исследование организованных целостностей со многи-
ми переменными требует новых категорий - взаимодейс-
твия, регулирования, организации, телеологии и т. д.,
что ставит много новых проблем, относящихся к эпистемо-
логии, математическому моделированию и аппарату. Мы
обязаны считаться с тем, что существует взаимодействие
между познающим и познаваемым, зависящее от массы фак-
торов биологического, психологического, культурного,
лингвистического и т. п. характера. Сама физика сообща-
ет, что нет последних сущностей, таких, как частица или
волна, независимых от наблюдателя. Все это ведет к
"перспективистской" концепции, с точки зрения которой
физика, при полном признании ее достижений в собствен-
ной и смежной областях, не дает, однако, универсального
способа познания. В отличие от редукционизма и теорий,
объявляющих, что реальность является "не чем иным,
как..." (массой физических частиц, генов, рефлексов,
движения и чего угодно еще), мы рассматриваем науку как
одну из "перспектив" человека с его биологическими,
культурными и лингвистическими дарованиями и ограниче-
ниями, созданную для взаимодействия с миром, в который
он "включен", вернее, к которому он приспособился в хо-
де эволюции и истории. Следующий раздел системной фило-
софии связан с отношениями человека к миру того, что в
философской терминологии называется ценностями. Если
реальность представляет собой иерархию организованных
целостностей, то и образ человека должен отличаться от
его образа в мире физических частиц, в котором случай-
ные события выступают в качестве последней и единствен-
ной "истины". Мир символов, ценностей, социальных и
культурных сущностей в этом случае представляется го-
раздо более "реальным", а его встроенность в космичес-
кий порядок является подходящим мостом между "двумя
культурами" Ч. Сноу - наукой и гуманитарным мироощуще-
нием, технологией и историей, естественными и социаль-
ными науками или сторонами любой иной сформулированной
по аналогичному принципу ан титезы. Этот гуманистичес-
кий аспект общей теории систем, как представляется, су-
щественно отличен от взглядов механистически ориентиро-
ванных системных теоретиков, которые говорят о системах
исключительно в понятиях математики, кибернетики и тех-
ники, давая тем самым повод думать, что теория систем
является-последним шагом на пути механизации человека,
утраты им ценностей, а следовательно, на пути к технок-
ратии. Понимая и высоко оценивая математический и прик-
ладной аспекты, автор не представляет себе общей теории
систем без указанных гуманистических ее аспектов, пос-
кольку такое ее ограничение неминуемо привело бы к
узости и фрагментарности ее представлений.