11. По-моему, это самая занятная задача этой главы. Мы ничего не можем сказать об островитянине, задавшем вопрос Арнольду, но в то же время Арнольд, который и рта не раскрывал (насколько мы это знаем), должен оказаться сумасшедшим! В самом деле, ни один островитянин не мог бы спросить находящегося в здравом уме человека, полагает ли он, что сам островитянин принадлежит к типу В, поскольку вопрос, обращенный к нормальному человеку, считает ли он, что тот или иной факт имеет место, равносилен вопросу, имеет ли этот факт место в действительности. В то же время ни один островитянин не может спросить, принадлежит ли он к типу В. Итак, ни один островитянин, назовем его X, не мог бы спросить находящегося в здравом уме человека, полагает ли он, что сам Х относится к типу В.
   С другой стороны (а этот факт потребуется нам при решении последующих задач), любой островитянин Х мог бы спросить человека, лишившегося рассудка, считает ли тот, что сам Х принадлежит к типу В, поскольку спросить об этом безумного равносильно тому, чтобы Х спросил, принадлежит ли сам Х к типу А, что, как мы уже видели, вполне позволительно для любого островитянина X.