назад

Рынок Устюга Великого. XVII век // 
Мерзон А. Ц. Рынок Устюга Великого в период складывания всероссийского рынка (XVII век) / А. Ц. Мерзон, Ю. А. Тихонов. – М. : Изд-во АН СССР, 1960. – С. 133-324.

РЫНОК СКОТА И ПРОДУКТОВ ЖИВОТНОВОДСТВА

При изучении рынка скота по устюжским таможенным книгам встречается ряд трудностей. Даже торговля крупным рогатым скотом отразилась в них далеко не в полном объеме, так как часть пошлин с этого товара включалась в общую сумму площадного сбора. Тем не менее этот источник показывает, что торг крупным рогатым скотом принял значительные размеры. Основная масса живого скота поступала па местный рынок из крестьянских хозяйств Устюжского уезда. Многие крестьяне и половники прибывали в Устюг, чтобы продать одну корову или быка 70 [ТК, т. I, стр. 75, 200, 221; Город. кн. по Устюгу, № 34, л. 281; № 73, л. 245; «Памятники земской старины», стр. 19]. Это свидетельствует о связи непосредственных производителей с рынком и в области животноводства. Разведение крупного рогатого скота для последующей продажи его на рынке получило заметное развитие в хозяйствах зажиточных крестьян. Наличие больших сенокосных угодий у представителей богатой верхушки деревни и возможность приобретать корм путем покупки у других крестьян обеспечивали рост товарности скотоводства в данной группе хозяйств. В Устюжской таможне регистрировались продажи партий скота, пригоняемого состоятельными крестьянами. Так, например, в 1633/34 г. 15 жителей уезда продали партиями от 2 до 10 голов всего 92 коровы и быка на сумму 136 ½ руб., при этом в 10 случаях каждым продавцом было реализовано по пяти и более голов скота. Не исключено, что среди проданного ими товара могло быть некоторое количество скупленного скота. Продавал скот, выращенный в собственном хозяйстве, богатый крестьянин Юрьева Наволока Гурий Федотов. Так, в 1638 г. он продал 12 быков за 60 руб., в 1643 г.– 14 быков за 54 руб.71 [Город. кн. по Устюгу, № 44, л. 107 об.;  № 64, л. 206].

В связи с увеличением рыночной продукции животноводства крупную роль в торговле скотом стали играть скупщики из среды деревенского и посадского населения. Сельские жители, чьи скупщические операции зарегистрированы в таможенных книгах, пригоняли скот партиями от 3 до 15 голов, причем отдельные лица появлялись на посаде два раза в году. Например, 12 сентября 1633 г. крестьянин Юрьева Наволока Иван Федоров Нерадовских пригнал 12 голов рогатого скота стоимостью 20 руб. В таможне с него была взята пошлина также «за продавцов половников, у кого он тот скот купил». В том же месяце Артемий Андреев (Комарицкая волость) продал 9 голов скота, в следующем – еще три, которые «купил, сказал, в Вондокурском стану». В 1634 г. черевковец И. С. Солоницын явил продать 13 голов «скота скупного», оцененного в 28 руб. В 1637 г. продали на посаде скупленный ими скот крестьяне Д. Богданов (Комарицкая волость) – 10 голов за 50 руб., И. Михайлов (Вондокурский стан) – 4 головы за 10 руб., В. Д. Попов – 6 голов за 12 руб., Т. Андреев (Шемогодская волость) – 13 голов за 40 руб. Последний в 1643 г. продал 6 голов за 14 руб. В том же году явили для продажи скупщики ярокурец П. Алексеев – 6 голов за 16 руб., пермогорец А. Сидоров – 8 голов за 24 руб. В 1645/46 г. несколько партий скота общей численностью в 61 голову пригнал из Черевкова Я. Белоносов и выручил от продажи 195 руб. В феврале 1647 г. он же продал 5 голов за 12 руб.72 [ТК, т. I, стр. 64, 65, 83; Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 195; Я» 34, л. 267 об.; № 38, лл. 100 об., 293; № 64, лл. 248, 250, 260 об.; № 73, лл. 298, 234 об., 245, 257 об.; № 79, л. 273].

Посадские жители принимали видное участие в операциях по закупке и пригону скота в Устюг. Среди горожан, скупавших рогатый скот по волостям и станам Устюжского уезда, выделяются две группы – мясники и торговые люди, которые принимали более или менее постоянное участие в торговле скотом. Мясники скупали данный товар в первую очередь для своих промыслов. Однако некоторые ремесленники, в особенности зажиточная их часть, занимались также перепродажей скота, приобретенного у крестьян. Наиболее крупные закупки рогатого скота в уезде производил мясник Андроп Евдокимов Ссякин. В 1633/34 г. он купил 33 головы за 50 руб. и неизвестное количество за 10 руб., в 1634/35 г. – 81 голову за 215 руб., в 1635/36 г. – 112 голов за 346 руб., в 1636/37 г. – 140 голов за 616 руб., в 1637/38 г. - более 107 голов за 391 руб., в 1638/39 г. – 108 голов за 368 руб., в 1639/40 г. – 160 голов, причем стоимость 56 из них составила 190 руб., в 1640/41 г. – 186 голов за 679 руб., в 1641/42 г. – 86 голов, при этом за 59 из них было уплачено 190 руб., в 1642/43 г. – 95 голов за 410 руб., в 1645/46 г. – 72 головы за 202 руб., в 1646/47 г. – 46 голов за 111 руб., в 1648/49 г. – 121 голову за 270 руб., в 1649/50 г. – 154 головы за 451 рубль 73 [ТК, т. I, стр. 87, 96, 99, 197, 215, 227; Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 212, 299; № 34, л. 103; № 38, л. 128, 163; № 44, лл. 86, 115; № 47, лл. 217, 243; № 50,лл. 181, 211; № 53, л. 256; № 64, лл. 164, 187; № 73, лл. 115, 189; № 79, лл. 199, 217; № 89, лл. 185, 244; № 94, лл. 191, 231]. Часть скупленного им скота А. Ссякин продавал на посаде. Так, в 1635/36 г. в перепродаже у него была 41 голова на сумму 106 руб., т. е. менее одной трети всего приобретенного скота. Помимо мясников, по сведениям таможенных книг, скупали скот у крестьян более 20 других устюжан. Видные представители местного купечества, за исключением периодических продаж скота из своих деревенских владений, в торговле живым скотом не участвовали.

Торговля живым скотом

На рынок Устюга поступал скот из хозяйств, принадлежавших торговым людям гостиной сотни Босым, Ревякиным, двум семьям Усовых, а также другим зажиточным посадским людям – Ходутиным, Протодьяконовым, Солодовиковым, С. Скрябину, М. Обухову, Ф. Самодуру, И. Шелыганову и др. Из местных монастырей продавали скот Архангельский, Гледенский, Прилуцкий и Телегов. В таблице 26 суммированы данные таможенных книг о количестве и цене крупного рогатого скота, пригонявшегося на посад из Устюжского уезда.

Крестьянский скот, пригоняемый в Устюг сельскими жителями, посадскими мясниками и торговцами, играл главную роль в оборотах по данному товару. Продажа живого скота крестьянами, а также «деревенскими владельцами» из среды горожан и монастырями была одним из проявлений растущей товарности животноводческого хозяйства. Из тяготеющих к устюжскому рынку Сольвычегодских волостей поступало сравнительно небольшое количество крупного рогатого скота. Например, в таможенных книгах 7142 (1633/34) и 7143 (1634/35) гг. отмечен пригон по 7 голов, а 7144 (1635/36) г. – 1 головы. В таможенных книгах имеются отдельные записи, свидетельствующие о существовании в сельской округе Устюга более низких цен на крупный рогатый скот по сравнению с городским рынком (табл. 27).

Таблица 27

Цены на скот в Устюге и Устюжском уезде

По приведенным данным, хотя их сохранилось мало, можно судить о том, что покупка скота на территории Устюжского уезда была выгодным занятием для скупщиков.

В Устюге происходила торговля и мелким рогатым скотом – баранами и овцами. Общие ее размеры не были особенно значительными. Показательно, что этот товар не стал объектом скупщических операций. Упоминаний о торговле свиньями (живыми) не встречается. Домашняя птица (куры, гуси и др.) не поступала в торговый оборот, отраженный в таможенных книгах, вследствие того, что местное птицеводство, по-видимому, полностью сохраняло натуральный характер.

Суммируя данные о местах закупки пригнанного в Устюг скота, следует прежде всего назвать северную и северо-западную часть Устюжского уезда. Особенно выделялись своими поставками скота волости, расположенные по С. Двине, с их богатыми сенокосными угодьями, представлявшие собой район развитого животноводства. Гораздо меньшую роль в снабжении Устюга живым скотом играла Южская треть. Наиболее оживленными сезонами торговли живым скотом являлись сентябрь и в особенности время с декабря по март.

Значительная роль животноводства в прилегающей округе и достигнутый уровень товарности характеризуются также данными о торговле разнообразной продукцией этой отрасли сельского хозяйства. К сожалению, в таможенном делопроизводстве недостаточно освещена продажа указанных сельскохозяйственных продуктов крестьянами, постоянно торговавшими ими на площадях. В числе продовольственных товаров, которые давало животноводство, наиболее существенное значение имели коровье масло и мясо. Животное масло доставлялось из Устюжского уезда в подавляющем большинстве случаев небольшими партиями, главным образом крестьянами. В одном из источников отмечаются такие продажи масла на посаде жителями Шастской волости. Например, Иван Тарков в 1624/25 г. «масла возил череп, на масле взял шесть денег» 74 [«Памятники земской старины», стр. (ТК, т. 1, стр. 100). Череп масла = ¼ пуда]. В таможенные книги иногда записывались явки более крупных партий этого товара, привозимого теми крестьянами, которые, по-видимому, получали в собственном хозяйстве большое количество молочных продуктов. Так, в феврале 1647 г. И. Дмитриев из Ивановской волости продал в городе l 1/3 пуда масла. Скупка масла на территории Устюжского уезда не приобрела большого размаха, хотя некоторые посадские люди нанимались подобными операциями. На пример, Василий Терентьев в сентябре 1633 г. купил «в волостях» 3 ½ пуда масла. Другой устюжанин, Ф. Ситников, в мае 1641 г. «привез с Двины скупного масла коровья» 15 пудов 75 [Город. кн. по Устюгу, № 79, л. 274 об.; № 50, л. 189; ТК, т. 1, стр. 65].

Мясо различных сортов – говяжье (свежее и соленое), баранье и свиное, привозимое из Устюжского уезда, служило предметом крестьянского торга на площади. Сколько-нибудь значительных сделок по купле-продаже этого товара в таможенных книгах не зарегистрировано. Торговых операций по скупке мяса в сельской округе посадские люди не производили, так как предпочитали приобретать живой скот. Из других пищевых продуктов поступали в продажу молоко и яйца. Торговля молоком не получила особого развития на посаде, надо полагать, вследствие наличия собственного скота у горожан. Яиц из прилегающей округи доставлялось немного, но изредка привозили и крупные партии. Так, в мае 1634 г. двое крестьян Ентальской волости продали 700 яиц 76 [ТК, т. I, стр. 100].

Другие виды продукции местного скотоводческого хозяйства – сырье и полуфабрикаты, шедшие на переработку. К ним относятся сало, необработанные кожи и овчины, свиная щетина. Говяжье сало местного происхождения занимало преобладающее положение в торговых оборотах устюжского рынка по данному товару. Большое количество сала поставляли посадские мясники. Часть поступавшего в продажу сала привозилась из окружающих животноводческих районов. Его доставляли, как правило, сами мелкие производители. Скупка сала в уезде посадскими торговыми людьми не получила заметного развития. Нам известны лишь единичные случаи таких закупок. Например, в 1636/37 г. у Н. Ревякина было «сала говяжья в покупке па Устюге 400 пуд., да в Устюжском уезде в Черевкове 60 пуд» на сумму 414 руб.77 [Город. кн. по Устюгу, № 34, л. 91] Закупка сала торговыми людьми, совершавшими поездки в Архангельск, производилась ими большей частью непосредственно на городском рынке. В таможенных записях не названы продавцы небольших партий сала, среди которых были и мясники и крестьяне. Из числа торговых людей гостиной сотни сало «устюжской покупки» ежегодно вывозилось на Архангельскую ярмарку Н. Ревякиным и Я. Усовым. Крупные партии сала каждый год закупались на местном рынке Протодьяконовыми. В 1646/47 г., например, у них было «в покупке сала говяжья топленого врознь мелкими статьями в 35 бочках, вес 1050 пуд» на 945 руб. Другие торговые люди посада также занимались скупкой мелких партий сала у ремесленников и крестьян с целью отправки ценного экспортного товара в Архангельск. В октябре 1646 г. устюжанин Василий Шихменев «докладывался покупать сала говяжья и купил мелкими статьями врознь по записке всего 800 пуд топленого» 78 [Город. кн. по Устюгу, № 79, лл. 244, 248 об.] общей стоимостью 720 руб. В качестве скупщиков сала на городском рынке выступают и другие устюжане (А. Шелковник, С. Губин, Л. Таракановский).

Сырые кожи и овчины продавались крестьянами на устюжском рынке наряду с однородной продукцией посадских мясников. Однако скупка этих товаров производилась и на территории уезда, хотя она не приняла широких размеров. Некоторые крестьяне-скупщики приобретали кожи и овчины у непосредственных производителей. Среди них был житель Ентальской волости С. А. Корзников, в 1634 г. продавший в Устюге 104, а в 1636 г.– 90 сырых кож. Отдельные устюжане отправлялись в волости за этими товарами. Например, в 1646 г. Ф. Протодьяконов явил в таможне 100 руб. «купить на Двине в волостях ржи и кож и сала говяжья»79 [ТК, т. I, стр. 129, 272–273; Город. кн. по Устюгу, № 79, лл. 244, 273]. Закупки сырых кож и овчин у мясников и крестьян на устюжском рынке производились преимущественно торговыми людьми Ярославля, Вологды, Костромы и других центров кожевенной промышленности. Районы, поставлявшие масло, мясо, сало, кожи и овчины, совпадают с теми, которые названы ранее как места скупки живого рогатого скота, расположенные по С. Двине и Югу. В большей мере, чем живой скот, шли указанные продукты животноводства из Сольвычегодских волостей и станов, находящихся в бассейне р. Лузы.

Одним из важных по значению товаров устюжского рынка являлась свиная щетина, обработкой которой занимались крестьяне. Мелкие производители доставляли щетину на городской рынок настолько малыми партиями, что ни одной их явки не отмечено в таможенных книгах. Скупка щетины в сельской округе была, как правило, занятием мелких торговцев из среды устюжан, приносивших на посад небольшие партии щетины (до 1 – l ½  пудов). Щетина, поставляемая в Устюг крестьянами и мелкими скупщиками, переходила здесь в руки торговых посредников, которые отправляли ее в Архангельск. Уже тогда устюжская щетина была известна на мировом рынке.

Скупка щетины на посаде всецело находилась в руках местных торговых людей. Из года в год закупки щетины в городе и в деревнях производились Тимофеем и Дружиной Лукьяновыми. Например, в 1643/44 г. они купили «врознь на товарные деньги щетин 20 пуд» для последующей торговли в Архангельске 80 [Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 178 об.; № 64, л. 202; № 73, л. 233 об.; № 79, лл. 256 об., 257]. Скупкой щетины и отправкой ее партиями до 10–20 пудов для сбыта на внешний рынок занимались также Д. Усов, И. Масленников, Л. и А. Дмитриевы, А. Красильников, А. Жуков, А. Шелковник. Сведения о местах закупки щетины в сельской округе крайне скудны, содержат упоминания лишь о Южской трети и волостях Сольвычегодского уезда, лежащих по р. Лузе 81 [Щетина вплоть до настоящего времени играет важную роль в экономике изучаемого района. Устюг пользуется известностью как поставщик лучшей в мире щетины. Устюжская щетинно-щеточная фабрика – самая крупная в СССР (К. Апин. Указ. соч., стр. 21; см. также Н. А. Северин. Указ. соч., стр. 88–89)].

Некоторое количество животноводческих продуктов шло на рынок из монастырских хозяйств. Гледенский монастырь ежегодно продавал в Устюге коровье масло. Сохранились записи в его приходных книгах о продаже в 1632 г. масла на 7 р. 7 алт. (9 пудов), в 1633 г. – на 12 р. 30 алт., в 1641 г. – на 23 р. 9 алт. 2 д. Постоянно торговал этот монастырь молоком, причем не только на посаде, но и в отдельных сельских местностях. Например, в 1641 г. им продано молока на 3 р. 22 алт. 4 д.82 [Ф. 1187, № 306, л. 12; № 332, л. 5 об.; № 534, лл. 4, 7, 9 об., 10]

Таким образом, значительная масса продуктов животноводства и живого скота, в основном ив крестьянских хозяйств, поступала в продажу. Это показывает, что животноводство в окружающих Устюг районах было вовлечено в развитие товарного хозяйства.

ТОРГОВЛЯ ХМЕЛЕМ

Несмотря на большой привоз хмеля из Тотемского и Важского уездов, сельской округе принадлежала видная роль в снабжении посада хмелем. Рост товарности хмелеводства хорошо прослеживается по таможенным книгам. Имеется много записей о продаже хмеля крестьянами Устюжского уезда, преимущественно жителями Сухонской трети. Среди них были мелкие производители, которые являли в таможне для продажи партии хмеля весом в 5–10 пудов, а иногда и меньше 83 [ТК. г I, стр. 78, 85, 215, 216]. Более крупные партии этого товара поступали на рынок из зажиточных крестьянских хозяйств, в которых под хмель отводилось больше земли. В явках продавцов, принадлежавших к данной категории сельского населения, могло быть и известное количество скупного хмеля. Крестьянин Стреленской волости Июда Иванов Рожин в декабре 1633 г., январе и марте 1634 г. приезжал на посад, где продал 27 ½ пудов хмеля. Большие партии хмеля продавал он и в последующие годы. То же самое делали Иван Гостев (Бобровская волость), Иван Аникеев Попов, Замятия Дружинин Попов (Городищенская волость), Архип Батаков (Ерогоцкая волость) и др. 84 [ТК, т. I, стр. 88, 91, 97, 214, 217; Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 69, 83, 84; № 34, лл. 118, 158; № 38, лл. 194, 211; № 44, лл. 218, 235; № 47, лл. 184, 195; № 50, лл. 203, 215, 272; № 53, лл. 216, 238; № 57, лл. 184, 217; № 64, лл. 196, 221; № 99, лл. 213, 271].

Среди крестьян Сухонской трети появились скупщики хмеля, которые перепродавали его в Устюге и отчасти на соседних рынках Поморья. На протяжении многих лет скупкой хмеля занимался, например, крестьянин из Опоки (Стреленская волость) Герасим Третьяков Невзоров, торговавший им на рынках Устюга и Соли Вычегодской 85 [ТК, т. I, стр. 83, 96; Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 163; № 34, л. 217: № 38, л. 231; № 44, л. 199; № 47, л. 251; № 50, л. 212; № 53, л. 196; № 57, л. 214; № 64, л. 218; № 73, л. 184; № 79, л. 167]. В 40-х годах отдельные крестьяне-скупщики привозили для перепродажи значительные партии хмеля. Так, в 1643 г. С. Потапов доставил из Опоки 52 пуда хмеля стоимостью 130 руб., причем отмечено, что «у него тот хмель скупной». Другой скупщик, крестьянин Городищенской волости Е. Петров, в декабре 1645 г. продал 50 пудов «хмеля скупного» 86 [Город. кн. по Устюгу, № 64, л. 240; № 73, л. 240].

Широкие размеры приобрела скупка хмеля у крестьян посадскими людьми Устюга. Уже писцовая книга отмечает наличие среди устюжан торговцев хмелем, а также Хмелевого ряда с 10 лавками 87 [«Устюг Великий. Материалы», стр. 11, 12, 22, 33]. В 30–40-х годах скупкой и перепродажей хмеля занималась большая группа устюжан. В рыночных операциях некоторых посадских людей торговле хмелем принадлежало главное место. Обширным размахом своих скупочных операций выделяется Т. Е. Неупокоев, сын упомянутого в писцовой книге хмелевщика Евстафия Неупокойко. Он ежегодно скупал на городском рынке значительное количество хмеля у крестьян Устюжского уезда. Кроме того, Т. Е. Неупокоев постоянно производил закупки хмеля в Сухонских волостях. Купленный хмель Т. Е. Неупокоев перепродавал на посаде, а также вывозил в другие торговые пункты Поморья. Так, в 1642/43 г. он «купил на Устюге хмеля мелкими статьями всего 287 пуд, цена 496 руб., да на Сухоне в волостях купил хмеля 60 пуд. цена 130 руб.». Для закупки хмеля Т. Е. Неупокоев использовал также своего приказчика Корепанка 88 [Город. кн. по Устюгу, № 57, л. 165 об.; № 78, л. 177. См. также № 30, л. 168; № 50, л. 130; № 53, л. 139; № 64, л. 226; № 79, лл. 227, 190 об.; ТК, т. I, стр. 17, 32, 33, 39, 47, 49, 57, 70, 85, 86, 88, 89–90, 211].

Систематически занимались скупкой большого количества крестьянского хмеля на посаде и на территории Сухонских волостей устюжане Филипп Техонин, Р. Кабаков, Кондратий Сидоров и его сыновья Максим и Никита 89 [ТК, т. I, стр. 99, 181, 183, 189, 197, 210, 212, 215, 217, 218; Город. кн. по Устюгу, № 53, л. 160 об.; № 64, л. 220; № 73, л. 75; № 79, л. 253]. Многие посадские жители из мелких торговых людей ежегодно отправлялись в сельскую округу «для хмелевой покупки». К ним принадлежали Е. Козишников, И. Лодыга, И. Пестерев, И. Мешалкин, А. Обуздин, И. Белозер, П. Каренгин, И. Кичига, С. Копылов, П. Кисельников, И. Панта, И. Поникаровский и др.

Отдельные зажиточные посадские люди из числа торговцев хмелем, владевшие землей в уезде, сеяли хмель в своих деревнях с целью продажи. В октябре 1633 г. устюжанин Ф. С. Техонин продал «врознь» 3 кипы хмеля, «сказал, из своей деревни привез». В этом же месяце Григорий Ременников явил в таможне кипу хмеля, доставленную из принадлежавшей ему деревни. В ноябре 1646 г. Т. Е. Неупокоев «привез с Сухоны из своей деревни 6 пудов, хмеля» 90 [ТК, т. I, стр. 74, 79; Город. кн. по Устюгу, № 79, л. 277]. Мелкие продажи хмеля производились устюжанами, которые сеяли его на своих огородах. Постоянно занимались разведением хмеля, в частности, жители Дымковской слободы 91 [ТК, т. I, стр. 66; Город. кн. по Устюгу, № 73, л. 247]. Отмечена продажа «домашнего хмеля» жителями подгородной монастырской слободы Морозовицы. Некоторое количество хмеля доставлялось в Устюг представителями городского и сельского духовенства, владевшими землей в Сухонских волостях. Они выступают преимущественно как продавцы своего, а не скупного хмеля. Всего на городской рынок было доставлено хмеля местного производства в 1633/34 г. примерно 576 пудов, в 1646/47 г. – 657 пудов. Хмель из сельской округи везли для продажи и на другие рынки Поморья, минуя Устюг.

Рассчитанное на рынок хмелеводства было развито только в юго-западных волостях Устюжского уезда, расположенных на Нижней Сухоне и в небольшой степени в районе самого посада. Хмель привозился главным образом из Бобровской, Брусенской, Городищенской, Луженской, Стреленской, Ерогоцкой волостей. Сравнительно небольшое количество хмеля поступало из Сараевской и Леменгской волостей, расположенных по левым притокам Юга. Торговля местным хмелем происходила в основном в осенние и зимние месяцы, что связано с сезоном винокурения. Наибольшее число торговых сделок по хмелю падает обычно на октябрь и декабрь (например, в 1633/34 г. – 41 продажа из 77). Главными потребителями хмеля являлись казенные поварни и частные винокурни Устюга. Часть местного хмеля служила предметом торгового обмена с другими пунктами внутреннего рынка.

ТОРГОВЛЯ ЛЬНОМ И КОНОПЛЕЙ

В крестьянских хозяйствах Устюжского уезда возделывались и технические культуры (лен и конопля). На рынок поступали как волокно, так и семена. Лен и конопля, доставляемые из сельской округи в небольшом количестве, не играли сколько-нибудь заметной роли в устюжском товарообороте. Гораздо большее значение имел привоз семени конопляного и в особенности льняного. Льна и конопли привозилось в Устюг из ближайших районов мало не только вследствие того, что посевы технических культур были относительно невелики. Лен и конопля служили важнейшим сырьем для крестьянской домашней промышленности, изделия которой частично шли на продажу. Лен и коноплю привозили в основном сами сельские жители, среди которых были мелкие производители и, по-видимому, отдельные скупщики. Величина партий льна, доставляемых в город крестьянами, – от 1 до 20 пудов. В таможенной книге 7142 (1633/34) г. зарегистрировано трое крестьян, продавших 15 пудов льна, 7144 (1635/36) г. – 6 чел., которые привезли 57 грудок, 3 куля и 3 пуда льна. Иногда на посад привозили более или менее крупные партии этого товара. Так, в 1633 г. крестьянин Юрьева Наволока Шестак Поспелов «явил продать льну 10 пуд», в 1634 г. семь жителей Пермогорской волости – 36 пудов, в 1646 г. Т. Иванов из Черевковской волости продал 18 пудов льна 92 [ТК, т. I, стр. 87; Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 171; № 79, л. 256 об.]. Иногда жители Устюжского уезда сбывали свой лен на других рынках Поморья, в частности в Соли Вычегодской. В таможенной книге этого города за 7143 (1634/35) г. отмечена, например, продажа льна шестью устюжскими крестьянами 93 [ТК, т. I, стр. 315, 317, 318, 322].

Конопля привозилась на посад в меньшем количестве и более мелкими партиями. Например, в 1633/34 г. два местных жителя явили в таможне для продажи l ½ пуда конопли, в 1635/36 г. таких явок совсем не было. О малом значении льна и конопли местного происхождения в торговле Устюга дополнительно свидетельствуют следующие обстоятельства. Лен и конопля никогда не упоминаются в числе крестьянских товаров, которые широко продавались на площади. Посадские люди почти не принимали участия в  скупке льна и конопли. Можно указать лишь на устюжанина Василия Терентьева 94 [ТК, т. I, стр. 65; Город. кн. по Устюгу, № 38, л. 189]. Лен и конопля, поступавшие на рынок, использовались главным образом для удовлетворения местных потребностей, отчасти шли в некоторые торговые пункты Поморья вместе с аналогичными привозными товарами.

В большем количестве, чем волокно, местные крестьяне доставляли в Устюг семя конопляное и в особенности льняное. Торговля ими постоянно происходила на площадях. Эти семена скупали в Устюге торговые люди для вывоза через Архангельск за границу 95 [О поставках льняного семени из бассейна С. Двины на внешний рынок пишет де Родес, а вслед за ним и Кильбургер (Б. Г. Курц Состояние России в 1650–1655 гг. по донесениям Родеса, стр. 167; его же. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев, 1915, стр. 101)]. Среди устюжан скупкой льняного семени более всего занимался Леонтий Суслов, связанный с голландскими купцами Андреем и Петром Деладалами (Ладановыми). Так, например, в 1634 г. он скупил 228 мер льняного семени для отправки на север, причем из этого количества «немчину Андрею Ладанову отдал 18 кулей семени». По сведениям таможенной книги 1636 г., Л. Суслов «купил на Устюге на площади семени льняного 430 мер, цена всему семени 215 руб.» 96 [ТК, т. I, стр. 63; Город. кн. по Устюгу, № 34, л 218 об.]. Крупные партии этого товара он скупал у крестьян также по поручению и на средства П. Деладала.

О районах посевов технических культур таможенные записи содержат неполные данные. Более всего названий дает северо-западный район сельской округи, расположенный по берегам С. Двины ниже устья Вычегды. Далее идут отдельные волости, находящиеся на среднем течении р. Юга и на р. Лузе. Товарное производство в данной отрасли сельского хозяйства еще не получило здесь значительного распространения.

ТОРГОВЛЯ ДРУГИМИ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫМИ ПРОДУКТАМИ

Огородничества, рассчитанного на рынок, в пределах сельской округи Устюга не существовало. Деревенское население не могло полностью удовлетворить даже собственные потребности в овощах. Оно вынуждено было покупать привозные овощи. Из огородных культур, по данным таможенных книг, только репа поступала в продажу. Ее привозили преимущественно из Ратмеровского стана, иногда из отдельных Южских волостей. Небольшие партии репы продавал Гледенский монастырь 97 [Ф. 1187, № 322, л. 7; № 402, л. 13].

Заметное место заняла на устюжском рынке торговля сеном. Покупку кормов для лошадей и рогатого скота производили прежде всего посадские люди. Рыночный спрос на сено был связан также с прибытием в Устюг и проездом через город значительного количества конных подвод. Сено доставлялось в Устюг исключительно из окружающих его районов. Крестьяне постоянно торговали сеном на площадях и с плотов. В таможенных книгах отмечен привоз больших партий сена из соседних волостей Сольвычегодского уезда, в особенности из Ратмеровского стана. Торговля сеном шла не только на городском рынке, но и в деревнях. Гледенский монастырь, например, приобретал этот товар и на посаде и в разных волостях Устюжского уезда, иногда по нескольку сот копен сразу 98 [Ф. 1187, № 244, лл. 18 об., 19–19 об.; № 245, лл. 7 об., 9 об.; № 306, л. 52: № 514, лл. 41, 43; № 534, л. 19]. Меньшее значение имела торговля соломой, о которой таможенные записи не упоминают. Но из других источников известно, что крестьяне и половники продавали солому на рынке мелкими партиями 99 [Ф. 1187, № 246, л. 1 об., 5 об.].

ТОРГОВЛЯ ПУШНИНОЙ

В торговых оборотах устюжского рынка немалая роль принадлежала местной пушнине, продажа которой дополняла торговлю ценными сибирскими мехами. Охотничий промысел крестьян, добывавших пушнину, имел тесную связь с рынком. Мелкие продажи сельских жителей, которые сбывали на посаде свои меха торговым людям, не нашли освещения в таможенных книгах. Но в этом источнике встречаются записи о привозе крестьянами по нескольку десятков шкурок, доставляемых обычно вместе с какими-либо другими товарами. Многие из мелких производителей, промышлявших охотой, были связаны с рынком через скупщиков. В Южской трети скупали меха тысячами шкурок ранее упоминавшиеся как участники хлебной торговли крестьяне Ентальской волости С. А. Корзников, Халезской волости – Т. Л. Селяков, Килченской волости – Г. Попов и некоторые другие представители зажиточной верхушки деревни 100 [ТК, т. I, стр. 76, 100, 129, 272–273; Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 31, 62]. Крупные партии пушнины привозили крестьяне-скупщики из Сольвычегодского уезда, жители лесистых районов бассейна Лузы, где охотничье хозяйство получило наибольшее в пределах сельской округи Устюга развитие. Например, зимой 1633 г. лузенин Афанасий Симанов продал 3500 белок. 2 выдры, 20 норок. В декабре следующего года крестьянин Лузской Пермцы С. Смирнов привез для продажи 5 тыс. белок, А. Савельев из Андреевского стана – 3600 белок 101 [ТК, т. I, стр. 76; Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 31, 62].

Основная масса мехов доставлялась в Устюг посадскими жителями. Торговые люди гостиной сотни постоянно посылали своих агентов для скупки пушнины у крестьян. В 1634/35 г. Н. Ревякин, например, отправил сразу пятерых приказчиков, закупивших 23 390 беличьих шкурок, в том числе на Лузе 14 тыс. Я. Т. Усов в 1633/34 г. купил 17 тыс. белок. В следующем году его приказчик «привез с Югу волостные покупки... белки 7 тысяч, зелени 90 векош, 11 горносталей», а всего им было продано в Устюге 20 тыс. белок и послано в Москву 22 тыс. Большие партии мехов покупали также Босые, А. и В. Усовы 102 [ТК, т. I, стр. 55, 60, 61, 281; Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 33 об., 113 об., 177, 119]. Представители остальных слоев торгового населения посада тоже участвовали в операциях по скупке у крестьян и перепродаже местной пушнины. Состоятельные устюжане закупали в уезде более или менее крупные партии мехов. Так, например, Семен Корзников в 1633 г. «купил на Югу 1000 белки». 4 декабря 1634 г. он «явился в волости итти белки купить и из волостей белки принес, в 2 статьях явил 8 тысяч, и тое белку продал человеку Григория Никитникова Пятому Петрову, цена 114 р.». Он же 23 февраля 1635 г. «явил волостной покупки, продал москвитину Василию Чанчикову белки 7 тысяч 700, цена 138 р.» 103 [ТК, т. I, стр. 62–63, 194–195; Город. кн. по Устюгу № 30, лл. 162, 174]. Савва Куклин в 1635 г. скупил 35 тыс. белок, 301 заячину, 14 кошек черных, 3 волка, 2 лисицы. Торговые операции подобного характера производили также Л. Гундырев, Л. Решетов, Д. Райдин, М. Митрофанов, Т. Куклин и др.

Множество небольших партий местной пушнины приносили в Устюг мелкие торговцы, отправлявшиеся в сельские местности с «кузовным» товаров. На деньги, вырученные от продажи своих товаров, они скупали «мягкую рухлядь». Особенно часто возвращались в город с мехами различных сортов кузовники, побывавшие в волостях на р. Лузе. К их числу принадлежит устюжанин Т. Лукьянов. Он ежегодно совершал рейсы между Устюгом и южными волостями Сольвычегодского уезда. В октябре 1636 г. он, например, принес на посад 85 горностаев, 45 куниц, 5 норок, 600 белок, 3 выдры. Многие кузовники доставляли в Устюг для продажи еще более мелкие партии мехов 104 [Город. кн. по Устюгу, № 34, л. 213; № 79, лл. 256 об., 257]. По числу шкурок белка оставляла далеко позади все остальные промысловые виды. Белка добывалась в очень значительном количестве и являлась основой всего местного пушного промысла. Сорта беличьих мехов отличались большим разнообразием (белки чистые, зелень, шевни, вороти, подпали). Устюжская белка пользовалась в то время широкой известностью на русском меховом рынке 105 [Н. Костомаров. Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII столетиях. СПб., 1839, стр. 297]. Красные лисицы, горностаи и зайцы также служили объектами массового промысла, но по количеству шкурок, поступавших на рынок, значительно уступали белке. Меха всех прочих пушных зверей имели гораздо меньший удельный вес в местной торговле. Два наиболее ценных пушно-промыслового вида – соболь и бобр – совершенно отсутствовали. Вокруг Устюга пушной промысел был развит неравномерно. Меха составляли один из главных предметов сбыта сольвычегодских волостей, лежащих по р. Лузе. На территории Устюжского уезда охотничий промысел не имел такого большого экономического значения. Меха поставляли на городской рынок главным образом волости, расположенные по р. Югу. В Северо-Двинских и Сухонских станах и волостях уже в тот период добывалось мало мехов. В дальнейшем вследствие истребления пушного зверя охотничий промысел все более теряет свое значение 106 [В. Боголюбов. Указ. соч., стр. 31. См. также А. А. Битрих. Охота и пушной промысел севера европейской части СССР. Л., 1926]. Местная пушнина, стягиваемая на городской рынок из ближайших районов, представляла собой один из важных предметов отпускной торговли Устюга. Она шла на экспорт и сбывалась внутри страны.

ТОРГОВЛЯ РЫБОЙ

В числе предметов деревенско-городского товарообмена была и рыба местного улова. Рыболовный промысел как дополнение к занятиям сельским хозяйством получил здесь некоторое развитие. Крестьяне торговали на городском рынке свежей рыбой своего улова. Рыба привозилась на посад небольшими партиями стоимостью не более 1–2 руб. Отмечен привоз свежей рыбы с С. Двины (Белослудский и Комарицкий станы). Юга (Халезская волость), Сухоны (Бобровская волость) и Лузы (Ратмеровский стан). Рыбы, выловленной в прилегающих к Устюгу районах, привозилось на городской рынок гораздо меньше по сравнению с рыбой разнообразных сортов, доставлявшейся из многих торговых пунктов страны. Тем не менее, она играла определенную роль как один из продуктов питания городского населения.

ТОРГОВЛЯ ИЗДЕЛИЯМИ КРЕСТЬЯНСКОЙ ДОМАШНЕЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ, ДЕРЕВЕНСКОГО РЕМЕСЛА И ПРОМЫСЛОВ

Связь крестьянского хозяйства с рынком не ограничивалась продажей продуктов питания и сельскохозяйственного сырья. Устюг получал из ближайших районов и промышленные изделия. Развитие домашней промышленности служило прежде всего удовлетворению собственных потребностей крестьянских хозяйств. Однако с расширением производства часть изготовляемых изделий поступает в продажу. В первой половине XVII в. реализуемая на рынке продукция крестьянской промышленности Устюжского и южной части Сольвычегодского уездов достигла значительных размеров. Продажа промышленных изделий являлась одним из дополнительных источников денежного дохода. Деревенская промышленная продукция, попадавшая на рынок, может быть разделена на три большие группы: 1) изделия из шерсти, овчин, льна и конопли; 2) железо и железные изделия; 3) деревянные изделия и продукты лесных промыслов.

В прилегающих к Устюгу районах получила большое развитие выработка льняных, конопляных (посконных и пеньковых) и шерстяных тканей, различных видов одежды, промыслового снаряжения. Для этой категории крестьянских изделий характерно, что они входили в число основных товаров, закупавшихся на «сибирскую руку». В источниках они именуются «земским товаром», иногда «домашним товаром», а также «сибирскими товарами». Среди тканей, которые изготовлялись в результате переработки льна и конопли, более всего поступало в продажу холста (тонкого, толстого и «хряща», т. е. грубого), полотно встречается редко. Из сельской округи шло на рынок много грубого сермяжного сукна, выделываемого из овечьей шерсти. Продавались и сукна, различавшиеся по цветам, – белое, черное. Меньше, чем тканей, привозили пошитых из них в сельских местностях предметов готовой одежды, главным образом холщовые и полотняные рубашки, сермяжные зипуны, епанчи 107 [В приходо-расходных книгах Гледенского монастыря дополнительно упоминается ряд наименований холста (сукманный, рядный, гребенинный, простой), сукон (сукманное, монатейное, бусырь, серое), одежды (шабуры, схимы), а также холщовые мешки]. Кроме того, в деревнях изготовляли шерстяные вязаные рукавицы и чулки, поступали в продажу овчинные шубы и кафтаны, а также выделанные овчины. К числу изделий деревенской промышленности относятся и предметы, необходимые для рыболовного и охотничьего промыслов,– прядено неводное, сети неводные.

Продажа тканей, одежды, промыслового снаряжения и иных разновидностей «земского товара» самими мелкими производителями не получила отражения в таможенных записях. Много названных изделий попадало на устюжский и более широкий рынок при посредстве скупщиков. Участвовали в этой торговле мелкие скупщики из числа крестьян, например, жители Черевковской волости Михаил Шишкин, Я. Максимов, Андрей Васильев, Крутик Федоров, Афанасий Федотов, Ларион Осиев 108 [ТК, т. I, стр. 69, 83, 207; Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 145 об.]. Осенью и зимой приказчики крупных торговых людей Устюга скупали в деревнях «земский товар». Так, в 1634/35 г. приказчики Я. Усова и его сыновей привезли 39 концов холста, 30 концов сукон, 7 овчин, 2 шубы и кафтан бараньи «волостной покупки». В следующем году Усовы скупили в Южских волостях 52 конца холста, 45 концов сукон, 13 епанчей, 4 зипуна сермяжных, 14 шуб и 8 кафтанов шубных овчинных, 8 полстей. В 1646/47 г. один из их приказчиков доставил товаров «с Югу» на 73 р. 6 алт. 4 д., в том числе 66 овчин, 3 шубы и 4 кафтана овчинных. В том же году приказчик Босых скупил в Двинских волостях 20 концов сукон, 10 холщовых рубашек, 45 пар вязаных чулок, 50 рукавиц-варег и 10 овчин. В январе 1638 г. приказчик Ревякиных привез из волостей Устюжского уезда «покупного товару сукон сермяжных 6 концов, шубу и кафтан бараньи, полсть». Босые, Усовы и Ревякины скупали «земский товар» у крестьян и на городском рынке. В 1634/35 г. Ревякины, например, приобрели «сукон сермяжных и холстов и зипунов и всякой мелочи посадцкой и волостной» на 151 руб. 10 алт. 109 [ТК, т. 1, стр. 281–282; Город. кн. по Устюгу, №.30, лл. 120 об., 123 об.; № 38, л. 76; № 79, лл. 132 об., 141 об.]. Другие торговые люди Устюга перед поездкой в Сибирь также производили закупки крестьянских товаров на местном рынке. Например, Важен Клеунов в декабре 1633 г. «на Устюге на посаде и в волостях сукна сермяжные и холсты и что по руке на сибирскую руку покупал». М. Обухов в 1640 г. купил на посаде и в уезде «товару всякого по сибирской руке на 250 р.», Скупщиков «земского товара», перепродававших его на городском рынке, среди устюжан встречается очень мало. К ним относятся, в частности. Василий Терентьев, Максим Игнатьев110 [ТК, т. I, стр. 65, 75, 212; Город. кн. по Устюгу, № 50, л. 156].

Выделанные овчины и готовые изделия из овчин доставлялись, по данным таможенных книг, преимущественно из Южской трети. Возможно, привоз этих товаров из района С. Двины не нашел достаточно полного освещения в источниках. Поступали овчинные изделия и из южных волостей Сольвычегодского уезда.

Среди продукции крестьянских промыслов, поставляемой на рынок из Устюжского уезда, важное место принадлежало железу. Ручные домницы, в которых происходила выплавка металла, называются в писцовой книге «горнами железной руды». Этот источник содержит сведения о количестве железоплавильных горнов и размещении крестьянской металлургии (табл. 28).

Таблица 28

Количество железоплавильных горнов в Устюжском уезде ^а

а Составлена по данным Писц. кн., № 506, лл. 517, 517 об., 523 об.. 529, 530, 538-540, 594, 650, 654.

Крестьянские промыслы по добыче металла существовали в Двинской трети. Наибольшее количество горнов было сосредоточено в Белослудском стане, а в его пределах выплавка железа более всего развивалась в Пывозерской волости. На ее территории находилось богатое залежами железной руды Рацкое болото. Упоминаются также Рышково болото и другие места копки руды. В Белослудском стане добывали сырье и некоторые жители соседних местностей 111 [Город. кн. по Устюгу, № 14, лл. 198, 252 об., 254; Писц. кн., № 506, 208]. Горнами владели жители деревень, расположенных поблизости от рудных месторождений. При проведении описания 1623–1626 гг. годовой оброк, который государство взимало с владельцев домниц, был повышен. Ранее он составлял 16 алт. 4 д., а затем – 18 алт. 2 д. (в одном случае – 17 алт. 4 д.). 26 крестьянам принадлежало по одному горну. Семь горнов имели по два владельца, один горн находился на оброке у четырех человек. Два крестьянина владели двумя домницами каждый. Мелкие крестьянские промыслы по выплавке металла сочетались с земледельческим трудом как основным занятием. Лица, которым принадлежали горны, занимались сельским хозяйством как и все остальные крестьяне 112 [Писц. кн., № 506, лл. 511–511 об., 513 об., 514 об., 518, 519 об., 524–525, 526, 532, 532–537, 569 об.].

Об организации производственного процесса в железодобывающей промышленности Устюжского уезда никаких сведений не сохранилось. В таможенных записях каждый год отмечается приезд в Устюг нескольких десятков сельских жителей специально для продажи железа. Наиболее оживленная торговля этим товаром происходила с середины декабря до конца марта, что связано с работой домниц в осенне-зимнее время. Преобладали явки величиной в 20–60 пудов железа. На рынок поступало преимущественно кричное железо. Более низкосортного, так называемого подинного железа (или «подины») продавалось очень немного. Стоимость железа местного производства была небольшой. По оценке таможенников, в 1635/36 г. цена пуда составляла 6 алт. 4 д. 113 [ТК. т. I. стр. ,193]. Многие продавцы железа ежегодно записывали свои явки в таможне. Отдельные крестьяне дважды, а иногда три раза в течение года привозили на посад свой товар. Таможенные книги ни разу не отмечают, продавали ли крестьяне только железо собственной плавки или, кроме того, и скупной товар. Часть сельских жителей, торговавших железом, встречается в составе владельцев домниц, которые названы в относящейся к более раннему времени писцовой книге. Продают металл сыновья домничных мастеров. Среди остальных крестьян, привозивших железо для продажи, наряду с непосредственными производителями могли быть и отдельные мелкие скупщики. В рыночных операциях по другим товарам продавцы железа не участвовали. Некоторые из них вместе с металлом доставляли небольшое количество сельскохозяйственных продуктов (льна, конопли, брусники, сала, масла, сырых кож и т. д.). Развитие металлургии в Устюжском уезде явилось базой и для существования деревенских железоделательных промыслов. Из Северо-Двинских волостей привозили на посад большое число сох-ральников. Иногда сохи являли в таможне крестьяне, одновременно продающие железо, некоторые приезжали специально для продажи сох, причем доставляли в ряде случаев по 100–150 штук сразу. Никаких других железных изделий на городской рынок из примыкающей округи не поступало. Сведения о количестве железа и железных изделий, проданных крестьянами Устюжского уезда на посаде, приведены в таблице 29. Приведенные цифры отнюдь не охватывают всей товарной продукции этих крестьянских промыслов. Часть железа и сох продавалась на волостных торжках и ярмарках Двинской трети, в особенности в Белой Слуде и Красном Бору. Важным рынком сбыта для крестьянской металлургии служила также Соль Вычегодская. В 1634/35 г. 18 крестьян Устюжского уезда продали здесь кричного железа, сох и явленных одновременно льна и крашенины на сумму 183 руб. 20 алт. 114 [ТК. т. I, стр. 313, 316-321, 323]. В 1838 г. в Соль Вычегодскую было привезено из Устюжского уезда 558 пудов кричного железа и 334 сохи, в январе – августе 1639 г.– 843 пуда железа и 955 сох 115 [Н. В. Устюгов. Из истории металлургии Поморья в первой половине XVII в., стр. 127].

Таблица 29

Продажа железа и железных изделий крестьянами Устюжского уезда

а Кроме того, явлено 3 воза кричного железа.

б Не учтена одна партия товара в количестве 36 брусов кричного железа, вес которых не указан. Не известен также вес кричного железа, доставленного на одном возу.

в Не указан вес кричного железа, привезенного на 2 возах. Принимаем его равным 30 пудам.

г Привоз 429 пудов кричного железа восстановлен по сумме взятых пошлин. Вес двух небольших партий кричного железа выявить не удалось.

д В одном случае «явлено железа и сох 50 пудов». Учитываем эту явку целиком в первой графе.

е Кроме того привезена одна партия сох-ральников, количество которых не указано.

Посадские люди Устюга, как было отмечено ранее (см. гл. 1), постоянно занимались скупкой железа и сох у крестьян, причем не только на городском рынке, но и в Двинских волостях. Помимо мелких скупщиков преимущественно из числа посадских кузнецов, железо и сохи приобретали у крестьян для перепродажи и некоторые торговые люди. Например, в марте 1647 г. В. И. Бубнову доставили 102 пуда кричного железа, купленного на Красном Бору. Осенью 1648 г. С. Бушковский «явил продать, з Двины привез кричного железа 8 пудов да 30 сох-ральников». В. П. Мотохов купил тогда же на Красном Бору 60 пудов железа, а И. Н. Мотохов – 20 пудов 116 [Город. кн. по Устюгу, № 79, л. 232 об.; № 94, лл. 217, 233 об., 236 об.]. Уже упоминались нами обширные операции по скупке железа и металлических изделий у крестьян, ежегодно совершаемые К. и Г. Худяковыми.

Таким образом, производство железа в Устюжском уезде имело крупное рыночное значение. В крестьянской металлургии в первой половине XVII в. развивалось товарное производство, ее продукция шла на широкий рынок. В меньшей степени, чем металлургия, был связан с рынком сельский железоделательный промысел. 30-е и первая половина 40-х годов были временем наибольшего подъема металлургического производства. Крестьяне в этот период ежегодно продавали только в Устюге, как правило, более 2 тыс. пудов железа, а иногда до 4 тыс. пудов. Со второй половины 40-х годов XVII в. привоз железа начал заметным образом сокращаться. Ограниченные сырьевые запасы стали иссякать вследствие интенсивной разработки рудоносных земель.

Обработка дерева в лесных районах, окружающих Устюг, получила широкое распространение. Мы уже указывали на развитие сельского ремесла в ряде отраслей деревообделочного производства. Различные изделия из дерева поставляла на рынок и крестьянская домашняя промышленность. Одним из специальных промыслов крестьян было судостроение. Сельские жители доставляли на посад речные суда разных типов. Каждый продавец являл в таможне не более одного судна. Наиболее часто встречаются записи о явке речных судов жителями Двинской трети. Продукция судостроительного промысла поступала на рынок из Вондокурского, Комарицкого станов, Уфтюжской, Пермогорской волостей. Речные суда для продажи (за исключением дощаников) доставлялись также жителями некоторых волостей, расположенных по р. Югу (Пушемской, Подосиновской, Шольской) и по р. Сухоне (Луженской, иногда Сухонского и Быкокурского станов) 117 [ТК, т. I, стр. 69, 104, 226; Город кн. по Устюгу, № 33, лл. 23, 150 об., 151, 163; № 38, лл. 205, 227; № 44, л. 173; № 79, л. 235; № 89, л. 231; № 94, л. 118].

Крестьянское население снабжало Устюг древесными строительными материалами. Первенствующее и почти монопольное положение в списке поставщиков строительного леса занимают волости, лежащие вдоль Сухоны (Бобровская, Брусенская, Городищенская, Ерогоцкая, Луженская и Стреленская). Это объясняется, как нам кажется, удобством его сплава вниз по течению Сухоны. Тесницы в наибольшем количестве привозились из этих же волостей. Из числа других строительных материалов следует назвать скалы берестяные и драницы, доставляемые из разных пунктов. Сведения о продаже крестьянами готовых срубов встречаются редко. По привозу дров в Устюг первое место также занимали местности, находящиеся на р. Сухоне.

Торговля мелкими изделиями из дерева и древесной коры («лесной товар») очень скупо отразилась в источниках. Эти изделия весьма редко фигурируют в привозе как самостоятельный товар, почти всегда поступают в продажу вместе с другой продукцией крестьянских хозяйств. Посадские люди совершенно не занимались скупкой названных продуктов в сельских местностях. Наиболее разнообразный по ассортименту лесной товар шел с берегов Лузы, особенно из Андреевского и Ратмеровского станов. Рогожи и кули привозились с притока Ветлуги – р. Вохмы. Объем товарной продукции местных лесохимических промыслов был невелик. Уголь поступал на городской рынок из районов Сухоны, Юга и Лузы. Другие продукты переработки дерева (смола, зола) привозились из сельской округи в небольшом количестве.

ХОЗЯЙСТВЕННАЯ СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ ПРИЛЕГАЮЩИХ К УСТЮГУ РАЙОНОВ

Из совокупности приведенных данных отчетливо выявляется значение ближайших районов для удовлетворения потребностей жителей Устюга и его отпускной торговли. Вырисовываются также общая картина географического размещения местных производительных сил и состояние хозяйственной специализации в этой части Поморья.

На первом месте в товарообороте стоят земледельческие продукты в натуральном или переработанном виде. Далее следуют скот и продукты животноводства, тесно связанного с земледелием. Таким образом, прежде всего росла товарность сельского хозяйства, являвшегося основным занятием населения. Важное место в товарообороте занимают изделия крестьянской промышленности, основанной по преимуществу на переработке продуктов земледелия и скотоводства. Пушнине принадлежало более скромное место в торговом обмене, что отражает второстепенную роль охотничьих промыслов, хотя значительная часть добываемых мехов, вероятно, шла' на рынок. Количество поставляемой на посад рыбы местного улова говорит о слабом развитии рыболовства и о малом товарном значении этого промысла 118 [В следующем столетии ведущей отраслью хозяйственной деятельности сельского населения Устюжского уезда продолжало оставаться земледелие. По наблюдениям В. Боголюбова, «наказы Устюжского уезда больше всего сообщают о земледелии; о промыслах звероловных и рыболовных в большинстве из них ничего не говорится, наоборот, в целом ряде наказов определенно свидетельствуется, что таких промыслов нет» (В. Боголюбов. Указ. соч., стр. 30). Н. М. Дружинин в своем труде «Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева», т. I (M., 1946), пишет, что в первой половине XIX в. «так же, как в XIV–XVII веках, основным занятием вологодского крестьянства оставалась лесная охота на крупного и особенно на мелкого зверя» (стр. 380). Автор относит Велико-Устюжский уезд к числу «средних уездов» Вологодской губернии. Следовательно, данная им оценка полностью распространяется на экономику Устюжского уезда в изучаемый нами период, с чем трудно согласиться].

Из станов и волостей привозили различные товары. Можно разграничить между собой четыре более или менее однородные в экономическом отношении группы волостей и станов, лежащих по берегам С. Двины, Юга, Сухоны и Лузы. Каждый из этих районов, втянутых в торговый обмен с Устюгом, имел свою хозяйственную специфику, нашедшую известное отражение в ассортименте и количестве товаров, поставляемых на рынок.

Большой удельный вес в местном товарообороте занимали районы, расположенные по С. Двине. В пределах Устюжского уезда здесь получило наибольшее развитие скотоводство. Крупный рогатый скот и продукты животноводства поступали на посад более всего с берегов С. Двины. Перед нами район развитого хлебопашества, постоянно сбывавший зерно в Устюге и на рынках северной части Поморья. Здесь имелись посевы технических культур – льна и конопли. В Двинских волостях была сосредоточена вся местная железодобывающая промышленность. На ее базе получило заметное развитие деревенское кузнечное ремесло. Крестьяне производили все основные виды «земского товара», шедшего по преимуществу в Сибирь. На С. Двине строились речные суда. Северо-Двинский район в наиболее сильной степени испытывал влияние оживленного торгового движения, направлявшегося через Поморье. Самые крупные волостные торжки существовали на его территории.

Крупное экономическое значение станов и волостей, лежащих по р. Югу, в первую очередь определялось хлебными богатствами этого района. По количеству зерна, поставляемого на рынок Устюга, группа Южских волостей занимала первое место. Скотоводческое хозяйство здесь также получило значительное развитие. Из числа предметов домашней крестьянской промышленности с Юга более всего шли ткани, овчинные шубы и кафтаны. В дополнение к другим продуктам крестьянского хозяйства с берегов р. Юга привозилась пушнина.

Сухонские волости и станы по своему значению в местной экономике намного уступали охарактеризованным выше районам. У нас нет оснований сомневаться, что и здесь земледелие являлось основой хозяйственной жизни. Однако в сферу товарного обращения поступало крайне мало зерновых продуктов из этого района. Не отмечается и продажа скота крестьянами. Из сухонского района привозилось товаров мало и однообразного ассортимента. Только по двум видам товаров Сухонским волостям принадлежало первенство в Устюжском уезде. Нижняя Сухона – район развитого хмелеводства, рассчитанного на рынок. Лесные богатства юго-западного района в сочетании с удобством лесосплава по Сухоне, текущей в направлении Устюга, обусловили первенствующую роль этой группы волостей и станов в поставках на рынок строительного леса, теса и дров. Из Сухонских волостей пригонялись для продажи речные суда. Наконец, такие продукты лесного хозяйства, как уголь и зола, также привозились с берегов Сухоны.

Волости и станы Сольвычегодского уезда, расположенные по р. Лузе, поставляли зерно на рынок, причем в довольно значительном масштабе. Крестьянское население принимало деятельное участие в выработке промышленных изделий «на сибирскую руку». Отличительной особенностью привоза с берегов Лузы было наличие крупных партий мехов пушных зверей. Сольвычегодские волости являются, кроме того, главным поставщиком щетины на рынок. Из этого района шел наиболее разнообразный по ассортименту «лесной товар».

Такова сложившаяся в первой половине XVII в. под несомненным воздействием рынка производственная специализация, которой обладали районы, расположенные по С. Двине, Югу, Сухоне и Лузе. Известная хозяйственная разнородность сельской округи Устюга благоприятно отражалась на развитии местного товарного обмена. В торговый оборот включались разнообразные местные ресурсы. Это содействовало более всестороннему удовлетворению возраставших потребностей городского рынка и запросов отпускной торговли. Стал возможен в некоторой степени и обмен между отдельными волостями при посредстве Устюга. Дальнейшее развитие рыночных связей создавало условия для закрепления наметившихся различий в хозяйственной деятельности населения и более глубокого проникновения товарно-денежных отношений в толщу натуральной в своей основе экономики докапиталистической деревни.

ПОКУПКА ТОВАРОВ НА РЫНКЕ СЕЛЬСКИМ НАСЕЛЕНИЕМ

Крестьянское хозяйство было связано с рынком не только как поставщик продуктов и изделий. Часть денежных средств, вырученных от продажи своей продукции, сельское население использовало для покупки прежде всего предметов первейшей необходимости, без которых оно в ту эпоху уже не обходилось. Не следует забывать и о наличии зажиточных слоев крестьянства, предъявлявших более повышенный спрос на рыночные товары. Товаров, вывозившихся из Устюга в его ближайшую округу, было несравненно меньше, чем местных товаров, поступавших на городской рынок. Состав и количество товаров, направлявшихся из города в окружающие районы, гораздо сложнее выявить, чем ассортимент крестьянской продукции и размеры торговли ею на местном рынке. В таможне регистрировались, как правило, лишь денежные суммы, явленные крестьянами специально для покупки необходимых им предметов. Но и в этих случаях очень редко указывается, какие именно товары приобрели покупатели. Полнее, чем сделки на другие товары, отражена покупка крестьянами лошадей. Жители Устюжского уезда приобрели на посаде в 1633/34 г. 30 лошадей, в 1634/35 г. - 39, в 1635/36 г. - 25, в 1636/37 г. - 43, в 1637/38 г. - 33, в 1638/39 г. - 51, в 1639/40 г. - 35 лошадей. Устюг был важен для местных крестьян и как рынок, на котором они покупали крупный рогатый скот для своих хозяйств. Неоднократно встречаются записи о приобретении сельскими жителями на посаде коров, иногда телят и бычков. Покупались ими и овцы.

Сведения о покупке самими крестьянами остальных товаров для собственного потребления не так часты в таможенной документации, что связано с отмеченными особенностями названного источника. Так, например, в 1634/35 г. двое крестьян, из Ратмеровского стана купили железа и уклада на 5 руб., крестьянин Енаньской волости – железную наковальню за 4 рубля, житель Пермогорской волости – красных кож на 1 рубль, Комарицкого стана – воска на 4 рубля, крестьяне Ягрышской, Орловской и Пермогорской волостей – хмеля (двое – на 10 руб., третий – кипу). В этом же году шесть крестьян явили в таможне для покупки товаров денежные суммы размером 2 рубля (три явки), 3, 4 и 30 руб. (по одной явке) 119 [Город, кн. по Устюгу, № 30, лл. 153, 183, 192 об., 194 об., 197 об., 198 об.; см. также № 34, л. 211; № 38, лл. 181, 207 об., 208 об.; № 94, л. 218; ТК, т. I, стр. 84, 219].

В их числе были, вероятно, не только крестьяне, покупавшие товары «про свою издержку», но также некоторые скупщики. В таможенных записях находим и прямые указания на покупку уездными жителями товаров в Устюге с целью перепродажи их в волостях. Этим занимались, в частности, мелкие скупщики. Крестьянин Варженской волости Осип Иванов Лепихин ежегодно приобретал небольшие партии товара для торговли по деревням. В 1635 г. он, например, «явил 2 руб. денег купить товару и тот товар продать в Устюжском уезде». Регулярно производили такие же закупки на посаде и другие крестьяне 120 [Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 193 об.; № 38, л. 155 об.; № 44, л. 164; № 50, лл. 143 об., 171; № 89, л. 275; ТК, т. I, стр. 213, 217]. В закупке товаров на посаде для последующего их сбыта в сельских местностях принимали участие и представители более состоятельных слоев крестьянства. Некоторые из них специально приезжали в Устюг для того, чтобы купить те или иные изделия и продукты. Так, например, житель Шольской волости И. Иванов в 1638 г. явил в таможне 50 руб. «купить соли и продавать в волостях». Привозили деньги «на товарную покупку», например, крестьяне Уфтюжской волости М. Шильников и Т. Иванов (в 1637 г. – 80 руб.), П. Федоров (в 1649 г. – 97 руб.) 121 [Город. кн. по Устюгу, № 38, л. 196; № 89, л. 287 об.]. Но таких денежных явок немного, поскольку торгующие крестьяне совершали покупки в Устюге главным образом на средства, добытые путем распродажи привезенного с собой товара.

Продажа в прилегающих районах товаров, купленных в Устюге и доставленных из других пунктов, была распространенным занятием посадского населения. Для верхушки устюжского купечества эти операции ввиду относительной узости деревенских рынков не сулили больших выгод. Поэтому состоятельные торговые люди почти не принимали в них участия. Но часть устюжан, обладавших небольшими средствами, в особенности мелкие торговцы, охотно избирали полем своей деятельности сельские торжки и ярмарки, куда они направлялись для сбыта предметов, потреблявшихся деревней. Через посредство посадских торговцев из Устюга в окружающие волости шли различные пищевые продукты, металлы (железо, уклад), некоторые металлические изделия, мыло разных сортов, воск, свечи, кожи и кожаная обувь, женские головные уборы, иконы 122 [Город. кн. по Устюгу, № 44, лл. 98, 99 об., 169; № 30, л. 178; № 53, лл. 153, 197 об.].

Продажу товаров в сельских местностях производили и мелкие торговцы из среды посадского населения – кузовники, что являлось их основным занятием. Они отправлялись «пеши с кузовами», торговали по всей обширной округе Устюга (на С. Двине, Юге, Сухоне, Лузе), проникая иногда далеко за ее пределы. В таможенных книгах ежегодно записывались явки от двух до трех десятков посадских людей, занимавшихся мелкой разносной торговлей. Объем торговли большинства кузовников был невелик. Общая стоимость «кузовной мелочи» редко превышала 5–10 руб. Одним из типичных представителей этой группы самых мелких торговцев Устюга был Любим Лаврентьев. На протяжении 10 лет (с 1633 г.) он ежегодно являл в таможне «кузовной товар» на 3–4 рубля, причем иногда дважды в год совершал свои рейсы по округе. Среди кузовников упоминаются посадские бобыли, принадлежавшие к малосостоятельным горожанам. Лишь отдельные кузовники продавали партии товара стоимостью 15–25 руб., а выделявшиеся из всех их размерами своей торговли Тимофей и Дружина Лукьяновы записывали явки изделий и продуктов, оцениваемые выше, иногда даже до 100 и более рублей 123 [ТК, т. I, стр. 70, 88, 90, 95, 196–197; Город. кн. по Устюгу, № 34, л. 213; № 38, л. 150 об.; № 44, л. 105]. Доставляя из волостей, как ранее отмечалось, меха, щетину, кузовники и из города брали с собой легкие по весу и в то же время относительно более или менее высоко ценившиеся товары. Об изделиях отечественного происхождения (местных и привозных), которыми торговали кузовники, у нас очень мало сведений. Например, в октябре 1643 г. К. Самсонов «пошел на Юг пеш, понес шапок женских на 2 руб.» 124 [Город. кн. по Устюгу, № 53, л, 154 об.]. Однако записей с такими сведениями почти нет в цитируемом источнике. Видную роль в торговле кузовников занимали предметы, импортировавшиеся из-за границы. Мелкие торговцы разносили в своих коробах разнообразный набор заграничных товаров: дешевые сорта тканей, мелкие металлические изделия, москательные товары, галантерею, пряности. Товары иноземного происхождения не могли быть распроданы в большом количестве среди деревенского населения. Поэтому не случайно, что ими торговали именно кузовники. Эти товары мелкие торговцы приобретали в Устюге, в частности в лавках, а некоторые из них производили закупки в Архангельске.

Суммируя имеющиеся в таможенных записях сведения об ассортименте товаров, отправлявшихся с городского рынка в прилегающую деревенскую округу, получаем следующие данные:

Скот – лошади, коровы, овцы; пищевые продукты – соль, хмель, лук, чеснок, луковая трава, треска, палтусы,,, мед, витушки, пряники; промышленные изделия – топоры, серпы, сохи, косы, скобы судовые, наковальни железные, котлы и колокола медные, пуговицы оловянные, кричное железо, уклад, сапоги, коты, поршни, гужи моржовые, кожи красные, дубленые и белые, заплаты дубленые, шапки женские, шапки крашенинные, зеркала ярославские, мыло, иконы, блюда, ставцы, свечи вощаные, воск; предметы заграничного ввоза – сукна «аглинские», покромки кострышные, покромки красные и синие, шелк, олово прутовое, проволока медная, иглы, булавки, москательные товары, гребни слоновые, мишура, гарус, бисер, карты, кости зерновые, очки, бумага писчая, тимьян, перец, ягоды винные, изюм.

В этом перечне не отражены полностью названия всех товаров устюжского рынка, потреблявшихся окружающим крестьянским населением. Однако он показывает, что крестьяне покупали разнообразные изделия и продукты. Жители округи приобретали некоторые сельскохозяйственные орудия, в первую очередь металлические, а также лошадей и другой скот. Сельским ремесленникам приходилось закупать орудия труда и сырьевые материалы. Деревня предъявляла спрос и на ряд предметов домашнего обихода, одежду и обувь. Важное место в торговле Устюга с сельскими районами принадлежало пищевым продуктам, не производившимся в крестьянских хозяйствах (соль, рыба, овощи и др.). Постоянно находили сбыт на территории ближайшей округи предметы импорта, но их удельный вес в местном обмене был значительно меньше, чем товаров отечественного происхождения 125 [Сохранившиеся описания имущества крестьян Устюжского уезда первой половины XVII в. наглядно свидетельствуют о наличии v них разнообразных предметов, купленных на рынке. См. М. М. Богословский. Указ. соч., т. I, стр. 148–149].

Помимо Устюга, в обмене с отдельными прилегающими к нему районами участвовали также в определенной степени соседние торгово-ремесленные центры Поморья. Из Холмогор поступали в северные волости Устюжского уезда соль, рыба и другие товары. Производили закупки в Холмогорах и крестьяне Южской трети, сбывавшие там сельскохозяйственную продукцию 126 [Иногда упоминания об этом встречаются в записях Устюжской таможни. Так, в 1643 г. крестьяне Ф. Яковлев (Варженская волость) и С. Максимов (Ивановская волость), продавшие в Холмогорах 400 мер покупной ржи за 160 руб., привезли оттуда 30 пудов соли, 10 пудов сала ворваньего и 10 оленин (Город. кн. по Устюгу, № 64, л. 185об. – 186)]. Приезд жителей Устюжского уезда в Соль Вычегодскую специально для покупки разных товаров отмечен в таможенных книгах этого города. Например, в 1634 г. записаны три такие денежные явки (одна на сумму 4 рубля, две по 3 рубля), в 1635 г. – одна (4 рубля) 127 [ТК, т. I, стр. 315, 320, 322, 384].

Часть деревенского населения покупала хлеб, а также другие сельскохозяйственные продукты местного производства (сено, солому и т. д.). Роль городского рынка в снабжении крестьян этими товарами была невелика. Показательно, что в таможенных книгах не встречается «ведений об их вывозе из Устюга в окружающие районы. Сельские жители имели возможность приобрести хлеб, сено, солому в своей волости или в соседних местностях. Притом не всегда крестьяне, нуждавшиеся в указанных продуктах, обращались к рынку, поскольку широкое распространение имели натуральные ссуды, о которых упоминалось ранее. Помимо пашенных крестьян, к покупке хлеба на волостных же торжках прибегали представители и той относительно небольшой группы деревенского населения, которая занималась преимущественно ремеслом, торговлей, а также работой по найму за денежную плату. Так, например, кузнец Комарицкого стана Ш. Ж. Вирачев в своей челобитной от 3 сентября 1631 г. сообщает, что в местной таможне он «являл денег – ржи купить про себя» 128 [Прик. дела старых лет, 1631 г. № 67, л. 54].

Таким образом, в изучаемое время приобретение товаров на рынке уже имело определенное значение для удовлетворения нужд деревенских жителей в средствах производства и предметах потребления. Рост товарности сельского хозяйства обусловил и возрастающую роль крестьян в качестве покупателей. Но доля товаров, доставляемых через сферу обращения, намного уступала количеству продуктов и изделий, производившихся в основной массе крестьянских хозяйств для внутренних потребностей. Связь крестьян с рынком характеризовалась преобладанием продажи над покупками вследствие необходимости отдавать значительную часть вырученных денег на уплату феодальной ренты. Тем не менее крестьянский спрос оказывал заметное воздействие и на обороты устюжского рынка и на развитие его связей с другими торгово-ремесленными центрами.

* * *

Наличие противоположности между Устюгом как торгово-ремесленным центром и окружающими его сельскими районами создавало необходимые предпосылки для существования местного товарообмена, дальнейшее развитие которого происходило в условиях заметного роста общественного разделения труда в стране и усиления общенациональных экономических связей.

Внутригородской обмен и деревенско-городская торговля к началу изучаемого периода уже играли важную роль в хозяйственной жизни Устюга. Они выполняли две основные задачи. На местном рынке осуществлялся обмен между городскими и сельскими жителями. При помощи городского рынка и волостных торжков производилась концентрация продукции местного происхождения для отпускной торговли, а также распродажа привозных товаров.

Торгово-ремесленный уклад хозяйственной жизни Устюга обусловил потребляющий характер посада. Путем внутригородского обмена Устюг не мог удовлетворить своих насущных потребностей в предметах питания и сырьевых продуктах для переработки. Поэтому привоз товаров из примыкающих сельских районов имел первостепенное значение для его экономики. Наличие земледельческой округи, которая в первую очередь участвовала в снабжении города хлебом и другими продуктами питания, создавало благоприятные условия для экономического развития Устюга. Зерно, хмель, скот, железо, лес, ткани и топливо являлись основными товарами, которыми деревня снабжала мелкую промышленность Устюга, причем ряд этих предметов торговли (скот, лес, топливо и др.) был рассчитан исключительно на удовлетворение потребностей местного рынка. Несравненно меньшую роль играла деревенская округа в обеспечении нужд населения Устюга в промышленных изделиях.

Нельзя не учитывать также внутригородского обмена, в который были вовлечены мелкие производители и непроизводительные группы населения. Путем товарного обмена внутри города местные жители могли удовлетворять свои потребности в ремесленных изделиях, вырабатываемых в Устюге. Вследствие господства натурального хозяйства в деревне и недостаточного развития самого городского мелкого производства количество ремесленных изделий Устюга, находившее сбыт в примыкающих районах, было несравнимо с потоком привозимой оттуда продукции для нужд посада.

Мелкие торговые операции непосредственных производителей, посадских ремесленников и основной массы крестьянского населения, не выходили, как правило, за пределы Устюга и его ближайшей округи. В изучаемый период еще более ограничиваются возможности самостоятельной торговли посадских ремесленников даже на местном рынке. Этот факт нашел яркое отражение в отмеченном нами процессе потери посадской мелкотой торговых помещений в рыночных рядах.

Размеры сбыта крестьянским населением Устюжского и южной части Сольвычегодского уезда своих продуктов на рынке были достаточно высоки. Втягиванию широких слоев сельских жителей в товарно-денежные отношения способствовал ряд специфических черт экономики и социальных отношений Поморья. Близость крупного торгового центра – Устюга с его развитыми рыночными связями и большой спрос, предъявляемый на деревенскую продукцию Сибирью, северной частью Поморья и отчасти странами Западной Европы, – все это усиливало товарный выход крестьянского хозяйства. Особенно большая потребность ощущалась в хлебе – главном продукте, поставляемом на продажу из сельской округи Устюга. Нельзя также не учитывать, что черносошное крестьянство пользовалось известной хозяйственной свободой, отличалось предприимчивостью, так как оно не знало феодального гнета в его наиболее тяжелых формах, вследствие отсутствия на русском Севере служилого землевладения.

Некоторые потребности крестьянского хозяйства удовлетворялись путем покупки на рынке. Для этой цели надо было сначала продать часть производимых продуктов, так как местный товарообмен происходил не натуральным путем, а при помощи денег. Не могла не повлиять на втягивание крестьян в торговлю и необходимость постоянной уплаты феодальному государству денежной ренты, взимаемой в форме различных налогов. Потребность населения в средствах для выплаты государственных налогов увеличивала денежный товарообмен в Поморье. Высокие податные требования принуждали крестьян сбывать продукты на рынке даже в ущерб собственному хозяйству 129 [В своей челобитной 1646 г. устюжане писали по поводу уплаты недоимок: «Искупитися нам, бедным, от того платежу невозможно, да и нечем, потому что в прежние годы животишка свои и скот, и хлеб в твои государевы подати испродали» (Прик. дела старых лет, 1637– 1641 гг., № 18, л. 261)].

В местной торговле принимали участие не только непосредственные производители. Большое место в ней принадлежало торговым посредникам разного масштаба. В. И. Ленин писал, что две основные экономические причины вызывают деятельность скупщиков, главная хозяйственная функция которых состоит в покупке товара для перепродажи его: 1) «раздробленность, изолированность мелких производителей, наличность хозяйственной розни и борьбы между ними», 2) экономическое превосходство «крупного, массового сбыта над разровненным мелким сбытом» 130 [В. И. Ленин. Соч., т. 3, стр. 312, 313]. Оба эти условия были налицо в Устюге и его сельской округе в изучаемый период.

Наиболее состоятельные представители устюжского купечества, чьи главные интересы сосредоточивались на оптовой торговле в отъезд, тем не менее многими нитями были связаны с местным товарообменом. Они производили распродажу привозных товаров, а также развертывали скупочные операции в городе и уезде с целью приобретения местных ремесленных и сельскохозяйственных товаров для отпускной торговли. Для значительного количества мелких скупщиков местная торговля была основным полем деятельности. Некоторые из них если и ездили на другие рынки, то главным образом с целью раздобыть товары для местной торговли. Крестьянское население также выделяло из своей среды скупщиков, действовавших в сфере местного товарного обмена. Данные, содержащиеся в исследованных таможенных книгах, полностью подтверждают следующее высказывание В. И. Ленина по этому вопросу: «Подобно тому, как нельзя себе представить развитого капитализма без крупного товарно-торгового и денежно-торгового капитала, точно так же немыслима и докапиталистическая деревня без мелких торговцев и скупщиков, являющихся «хозяевами» мелких местных рынков» 131 [В. И. Ленин. Соч., т. 3, стр. 333].

Преобладание посадских людей и крестьян в местной торговле было полным. Другие категории населения не имели большого удельного веса в обмене, происходившем внутри Устюга и на территории примыкающих к нему районов. Стрельцы почти совершенно не участвовали в торговле. Духовенство ограничивалось продажей продуктов, произведенных в собственных деревнях (главным образом хлеба, отчасти хмеля). Более заметное участие в торговле принимали устюжские монастыри, особенно самый крупный из них – Архангельский монастырь.

Местная торговля, бесспорно, не носила случайного характера, а была устойчивой, охватывала определенные виды товаров, успела приобрести большое значение в экономической жизни Устюга и его сельской округи. Сравнительно медленное развитие местной торговли объясняется коренными особенностями ее производственной базы. По определению В. И. Ленина, «законом докапиталистических способов производства является повторение процесса производства в прежних размерах, на прежнем основании: таково барщинное хозяйство помещиков, натуральное хозяйство крестьян, ремесленное производство промышленников» 132 [В. И. Ленин, Соч., т. 3, стр. 44]. В конце 40-х годов XVII в., накануне городских восстаний в Русском государстве, наблюдается даже некоторое временное снижение объема местной торговли Устюга. Причина заключалась в ухудшении экономического положения населения главным образом в связи с неуклонным ростом налогового бремени, грубым произволом приказной, воеводской и таможенной администрации и последствиями ряда неурожайных лет.

Не подлежит сомнению, что особые экономические, исторические и географические условия, на которые указано выше, являлись причиной того, что население Устюга и его округи было втянуто в товарно-денежные отношения наиболее полно для своей эпохи. Поэтому местная торговля получила здесь широкое развитие.

Глава III

РОЛЬ УСТЮГА ВЕЛИКОГО В РАЗВИТИИ МЕЖОБЛАСТНЫХ РЫНОЧНЫХ СВЯЗЕЙ И ЕГО УЧАСТИЕ ВО ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛЕ РОССИИ

Мы проследили состояние товарообмена местного значения, в котором Устюг выступает как центр обширной, непосредственно с ним связанной окрути. Сейчас перед нами стоит задача обрисовать широкие и многообразные торговые связи устюжского рынка во второй четверти XVII в. Будут подвергнуты анализу следующие основные вопросы: 1) самостоятельная торговля Устюга с целью сбыта изделий и продуктов местного производства на широком рынке и приобретения товаров, отсутствовавших в изучаемом районе Поморья; 2) транзитно-посредническая торговля Устюга, являвшегося связующим звеном между Архангельском, Сибирью и различными торговыми пунктами страны; 3) состав торгующих на устюжском: рынке (иногородние и местные торговые люди, участвующие в межобластном обмене).

Рост экономических связей между отдельными городами и областями страны, осуществляемых путем товарного обмена, происходил на основе развития общественного разделения труда. Необходимым условием для расширения торговли за пределы ближайшей городской округи являлось сосредоточение рыночных сношений в руках представителей торгового капитала. Маркс и Энгельс указывали, что «следующее расширение, которое получило разделение труда, заключалось в обособлении торговли от производства, в образовании особого класса купцов... Этим создавалась возможность торговой связи, выходящей за пределы ближайшей округи...». В Устюге было значительное торговое население. Кроме того, в его торговле принимало видное участие иногороднее купечество. Все это создавало возможность для широкого распространения торговых связей устюжского рынка. Однако осуществление этой возможности зависело от ряда условий общей социально-экономической обстановки – «...от существующих средств сообщения, от обусловленного политическими отношениями состояния общественной безопасности на дорогах... и от обусловленного соответствующей ступенью культуры большего или меньшего развития потребностей, имеющих место в доступных сношениям областях» 1 [К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 52–53].

Будучи узловым пунктом многих путей, расходившихся в разные стороны, Устюг поддерживал рыночные сношения с большим числом торговых центров страны. Поскольку одна из важнейших задач состоит в выявлении производящих и потребляющих районов, образующихся в результате роста общественного разделения труда, рыночные связи Устюга рассматриваются нами по отдельным направлениям. Вначале подвергается анализу привоз из различных пунктов внутреннего рынка, Сибири и из-за границы, после этого – состояние отпускной торговли, вывоз местных и привозных товаров.

Рыночные связи Устюга с рядом районов страны, отразившиеся в таможенных книгах второй четверти XVII в., уходят своими корнями в более раннее время. Они намечались во второй половине предыдущего столетия, когда начали складываться предпосылки всероссийского рынка. В ту эпоху создавались областные рынки и завязывались торговые связи между ними 2 [«Очерки истории СССР. Период феодализма. Конец XV – начало XVII в.», стр. 259. См. также С. В. Бахрушин. Научные труды, т. I, стр.25]. В конце XVI в. Устюг уже был связан не только с различными районами северной части страны, но и с некоторыми торгово-ремесленными центрами, находящимися на юг от Поморья. Об этом свидетельствует уставная таможенная грамота 1590 г. по данному городу. В ней имеются сведения о наличии торговых связей между устюжским рынком и рядом городов Замосковного края. Грамота регламентирует взимание пошлин с горожан и крестьян Устюжского уезда, направляющихся «к Москве и в Ярославль и к Вологде и к Костроме и к Галичю и по иным городам торговати» 3 [Город. кн. по Соли Вычегодской, № 1, л. 22]. Жители Замосковья приезжали для совершения торговых сделок в Устюг. После разгрома иностранной интервенции начала XVII в. происходит процесс восстановления сложившихся ранее и нарушенных иноземными захватчиками рыночных связей. Экономические связи в стране, вследствие несомненного углубления общественного разделения труда, еще более растут и крепнут. Они развиваются теперь в новой обстановке, когда происходило слияние областных рынков в единый всероссийский рынок.

Одним из конкретных примеров расширения и укрепления межобластных экономических связей во второй четверти XVII в. являются торговые сношения Устюга с другими районами Русского государства. Среди статистических данных, которые удалось извлечь из таможенных книг, к числу наиболее показательных принадлежат сведения об иногородних участниках устюжской торговли. Представители почти всех (за редкими исключениями) пунктов внутреннего рынка, связанных с Устюгом, приезжали в этот город. По приведенным в таблице 30 данным о количестве побывавших в Устюге иногородних продавцов и покупателей можно представить себе общую картину.

Иногородние жители, таким образом, принимали деятельное участие в поддержании рыночных связей Устюга. Устюжане t со своей стороны также совершали торговые поездки по различным маршрутам. Гостиный двор в Устюге, построенный «на приезд иногородцом торговым и всяким людям», занимал большой участок (27 ¾ × 20 саж.). Здесь стояли две избы и 29 торговых помещений – 20 амбаров и девять лавок («кладут в них приезжие торговые люди всякие товары») 4 [Иногородние люди останавливались не только на гостином дворе. Они жили также в домах устюжан, на монастырских подворьях и в других местах («Устюг Великий. Материалы» стр. 9; Город. кн. по Устюгу, № 82, лл. 202-311)]. При большом радиусе рыночных сношений степень интенсивности и устойчивости торговых связей отдельных городов и областей с Устюгом была различной. Переходим к изучению конкретных особенностей торгового привоза из разных пунктов внутреннего рынка.

ПРИВОЗ ТОВАРОВ ИЗ ПОМОРЬЯ

Являясь крупнейшим торговым центром Поморья, Устюг был связан оживленными рыночными сношениями почти со всеми сколько-нибудь значительными пунктами северной части Русского государства. Из северных городов для устюжской торговли наибольшее значение имели Холмогоры 5 [Архангельск важен для Устюга главным образом как связующий пункт в торговле с Западной Европой. Привозу иноземных товаров, поступавших через Архангельский порт, далее посвящен особый раздел]. Товарообмен с Холмогорами являлся важнейшим звеном в общей системе торговых связей устюжского рынка. Холмогоры были крупным узлом торговых путей на Севере. Расстояние между Устюгом и Холмогорами составляло 440 верст. В течение всего навигационного сезона грузооборот совершался исключительно водным путем по С. Двине. В зимнее время торговые сношения поддерживались через Вагу.

Основная масса товаров, привозившихся из Холмогор, состояла из продуктов «варничных и рыбных и звериных промыслов», которым принадлежала ведущая роль в экономике беломорского побережья. Холмогоры были главным поставщиком соли на устюжский рынок. Свежая, соленая и сушеная рыба, поступавшая с Беломорья через Холмогоры, занимала доминирующее положение в рыбной торговле Устюга. Более всего привозилось трески, палтуса и семги. В меньшем количестве производилась поставка других северных сортов рыбы (пикша, зубатка, сельдь, пеледь, чир, язь, корюха, вязига тресковая), а также икры сиговой и язевой. Большими партиями поступало в Устюг ворванье и тресковое сало. В числе других продуктов северных промыслов в холмогорском привозе фигурируют моржи, кожи нерпячьи, лахтаки моржовые, кожи ворваньи, оброти ворваньи. Среди предметов отпускной торговли Холмогор встречаем узды и вожжи ворваньи, ременье, потяги и гужи моржовые, а также продукты оленеводства и изделия из них: оленины, ровдуги, постели и рукавицы оленьи. Северная ягода – морошка поступала в Устюг преимущественно из Холмогор. ремесленные изделия имели второстепенное значение в холмогорском отпуске на юг. Были среди них и некоторые предметы местного производства. В Устюг поступали погребцы окованные 6 [О погребцах, изготовляемых в Холмогорах, сообщает Кильбургер (Б. Г. Курц. Сочинение Кильбургера о русской торговле, стр. 114). См. также И. Е. Забелин. Домашний быт русских царей. М., 1904, стр. 670–671]. Из Холмогор шло белое мыло 7 [Существовало мыло «холмогорской варки» (К. В. Базилевич. Таможенные книги как источник экономической истории России.– «Проблемы источниковедения», Сб. 1, М.–Л., 1933, стр. 118)]. Упоминается привоз «дельной меди» (кумганов, яндов, котлов), а также гвоздей корабельных 8 [ТК, т. I, стр. 32; Город. кн. по Устюгу, № 57, л. 54]. Чаще встречаются бечевы смольные. Исключительно через Холмогоры получал устюжский рынок слюду. Оттуда же привозились слюдяные окончины различных типов.. Корельский уклад шел в Устюг при посредстве холмогорского рынка. Из Холмогор иногда привозились сравнительно небольшие партии товаров иноземного происхождения. Из этого города в ряде случаев попадали в Устюг товары, поступавшие на Север из центральных областей страны (например, воск).

Таков перечень основных товаров, прибывавших из Холмогор. Экономические связи между Устюгом и Холмогорами осуществлялись в результате торговой деятельности жителей обоих городов. Однако роль устюжан в доставке холмогорских товаров была несравненно более важной. О торговле холмогорцев в Устюге дает представление таблица 31, в которой учтены обороты по продаже товаров торговыми людьми, доставлявшими наиболее крупные по стоимости грузы.

Таблица 31

Размеры торговых оборотов холмогорцев в Устюге

а Братья Ершовы в 1041/42 г. продали 12 возов рыбы.

б К. Иванов в 1635/36 г. купил товаров на 130 рус

в Г. Перфирьев и И. Степанов в 1642/43 г. купили товаров на 241 рубль.

Среди холмогорцев не было торговых людей, которые бы регулярно, из года в год производили рыночные операции в Устюге. Однако торговые обороты некоторых жителей Холмогор в отдельные годы достигали значительных размеров. Характерно, что холмогорцы доставляли свой товар по преимуществу зимой. В их распоряжении, вероятно, не имелось достаточного количества речных судов. Можно предположить, что именно поэтому среди привозимых ими товаров крайне редко встречается соль, перебрасывать которую по сухопутью было нерационально. Холмогорцы выступают на устюжском рынке в первую очередь как рыботорговцы. Изредка они привозили также товары иноземного происхождения 9 [Город. кн. по Устюгу, № 79, лл. 34 об., 36, 37, 40 об.; № 57, л. 34; № 44, л. 26].

Торговые операции по закупке товаров в Холмогорах и распродаже их на устюжском рынке занимали видное место в деятельности купечества Устюга. Ежегодно на речных судах устюжане доставляли из Холмогор большое количество грузов, в особенности соли, беломорской рыбы, трескового сала и ворвани. Никакой другой торговый пункт внутреннего рынка не привлекал к себе столько жителей Устюга, сколько каждый год их отправлялось в Холмогоры. Торговля солью и рыбой находилась в руках состоятельных торговых людей, обладавших достаточными оборотными капиталами и собственными речными судами. Среди наиболее зажиточных купцов, у которых торговля в Холмогорах являлась одной из важнейших составных частей рыночных операций, в первую очередь следует назвать И. Е. Ходутина. Он ежегодно привозил на своих дощаниках по нескольку тысяч пудов соли, сотни пудов рыбного товара. Так, например, в 1634/35 г. И. Е. Ходутин доставил из Холмогор для продажи 6 тыс. пудов соли. 3 тыс. штук трески, 120 палтусов, 40 пудов сухих палтусов, 3 бочки сала трескового, бочку соленой семги общей стоимостью 1156 руб. 10 [Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 141] В этом же 1634/35 г. его племянник Ф. Афанасьев «шел с Колмогор в дощанике с солью к Вологде». Об устойчивом характере оборотов И. Е. Ходутина по торговле холмогорскими товарами свидетельствуют данные таблицы 32.

Таблица 32

Стоимость проданного товара, привезенного из Холмогор, руб.

а В 1642/43 г. И. Е. Ходутин привез из Холмогор товара не менее чем в остальные годы, однако его стоимость не указана.

Подобными же крупными размерами отличалась закупка товаров в Холмогорах, производившаяся Протодьяконовыми. Для определенного круга состоятельных устюжан холмогорская торговля вообще составляла главное содержание их торговой деятельности. При этом многие из них за период навигации совершали по два рейса в Холмогоры, успевая в промежутке распродать привезенные товары. Типичным представителем большой группы торговых людей, наиболее тесно связанных с Холмогорами, был, например, устюжанин Ф. Л. Мазлык. Вот его торговые сделки в одном году: 10 октября 1638 г. он привез на своем дощанике 1500 пудов соли, рыбу и ворвань стоимостью 450 руб., 7 июля 1639 г. – явил в таможне для продажи 2 тыс. пудов соли стоимостью 300 руб. 11 [Город. кн. по Устюгу, № 44, л. 126] Торговые операции подобного характера он совершал из года в год. Обороты Ф. Л. Мазлыка показывает таблица 33.

Таблица 33

Стоимость проданного холмогорского товара, руб.

К числу состоятельных устюжан, для которых торговля с Холмогорами имела первенствующее значение, относятся также Т. Малыгин, Ф. Евстратьев, Я. Оконничников, С. Скрябин, Д. Фешовкин, С. Зрогов и др. В 1633/34 г. товары из Холмогор были доставлены устюжанами на 36 речных судах (12 дощаников и 24 каюка), в 1634/35 г. – на 39 (20 дощаников и 19 каюков), в 1635/36 г. – на 27 (восемь дощаников и 19 каюков).

Холмогоры являлись также наиболее важной ареной торговой деятельности Архангельского и Гледенского монастырей за пределами Устюга 12 [Гледенский монастырь имел лавки и амбары в Холмогорах (П. П. Смирнов. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII в., т. I, стр. 226)]. На их дощаниках привозились продукты северных промыслов прежде всего «про свою издержку». Кроме того, известное количество соли и рыбы ежегодно распродавалось на устюжском рынке (табл. 34).

Таблица 34

Стоимость проданных товаров, руб.

Архангельский монастырь

Гледенский монастырь

а Размеры оборотов за эти годы не установлены.

Верхушка устюжского купечества не проявляла заметного интереса к торговле северной рыбой и солью на местном рынке. Только в отдельные годы Босые, А. и В. Усовы продавали более или менее значительные партии холмогорских товаров 13 [Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 127 об.; № 64, л. 166]. Более регулярное участие в соляной торговле принимал Я. Усов, продававший холмогорскую соль преимущественно в Вологде.

Поступавшие из Холмогор товары, первое место среди которых принадлежало соли и рыбе, имели большой удельный вес в общем балансе торгового привоза устюжского рынка.

Рассмотрим торговые сношения Устюга с другими северными районами Поморья. Для монастырей, расположенных на Севере или имевших там владения, Устюг не был рынком сбыта продукции их солеварен и рыбных промыслов. Они вели торговлю главным образом в Холмогорах, Каргополе и особенно в Вологде. В Устюге эти монастыри лишь изредка распродавали свои товары 14 [Город. кн. по Устюгу, № 38, л. 176 об.; № 44, л. 76; № 50, лл. 91, 181 об.] (Троице-Сергиев, Николо-Корельский, Кирилло-Белозерский, Печенгский). Не составлял исключения и Соловецкий монастырь, наиболее крупный в Поморье. В его амбаре на берегу Сухоны обычно хранилась соль, выгружаемая в Устюге в отдельные годы «для малой воды» с направляющихся в Вологду судов. Часть этой «умотной» соли иногда поступала в продажу 15 [А. А. Савич. Указ. соч., стр. 153, 172].

В Устюг систематически поступали продукты рыболовства и охоты из северо-восточной части Поморья, с берегов рек Пинеги, Мезени и Печоры. Привоз товаров из района Пинеги был незначительным. Причина, очевидно, кроется в том, что пинежане торговали, по-видимому, преимущественно в близлежащих Холмогорах. Наиболее крупным пунктом, связанным с Устюгом, был Волок Пинежский. Иногда оттуда прибывали большие партии товара. Так, например, в сентябре 1638 г. пинежанин П. В. Заборцов привез в каюке 1500 пудов соли, 3 пуда сала ворванья, 30 сажен ременья моржового, оленину. Товар был продан за 230 руб. 16 [Город. кн. по Устюгу, № 44, л. 11 об.– 12]. Кроме того, с Пинеги поступала рыба северных сортов. Торговых поездок устюжан на Пинегу не отмечено ни разу.

Несравненно более интенсивными были сношения Устюга с местностями, лежащими по берегам Мезени и Печоры. Река Вычегда связывала Устюг с этими районами. В зимнее время грузы прибывали на лошадях. Охота за морским зверем и рыбный лов давали мезенцам основные продукты для торгового обмена. В перечне товаров, поступавших с Мезени, значительное место занимают сало и кожи ворваньи, лахтаки моржовые, ременье, гужи и вожжи моржовые, семга и сиги. Привозились также оленины и ровдуги, небольшое количество пушнины (белки, заячины, лисицы бурые), масло коровье. Как мезенцы, так и устюжане доставляли сравнительно не слишком значительные партии товаров с Мезени, стоимостью редко превышавшие 100 руб. 17 [Город. кн. по Устюгу, № 64, лл. 72, 162].

Далекая Печора в большей степени, чем ранее упомянутые, районы поморского Северо-Востока, участвовала в поставке товаров на устюжский рынок. В печорском привозе первое место занимает рыба. Семга ловилась на Севере, преимущественно в устьях «морских рек», особенно Печоры. «Семга печорская» постоянно находила сбыт на рынке Устюга. В числе других сортов рыбы были сиг, омуль, нельма, лох. Помимо свежей и соленой рыбы, с берегов Печоры шла «рыба сухая в свяслах», икра, в том числе сиговая и лоховая. Менее заметная роль в ассортименте печорских товаров принадлежала продуктам зверобойных промыслов (сало ворванье и белужье, лахтаки моржовые). Северное оленеводство давало для торгового обмена оленины, кожи, постели, одеяла, обувь и рукавицы оленьи. Привозились также песцы и песцовые шубы. Поступают с Печоры «живые лебеди», лебяжий и «утячий» пух, пуховые перины. В значительном количестве прибывали оттуда точила и брусья. Разработка точильного камня производилась в Поморье на р. Соплясе (приток Печоры) на Брусяной горе и по р. Неме (левый приток Верхней Вычегды) 18 [А. А. Кизеветтер. Русский Север. М., 1919, стр. 41].

Жителей Печорского края, по преимуществу из Усть-Цильмы, приезжавших в Устюг, насчитывается немного. Одна из типичных явок зарегистрирована в таможне в октябре 1645 г. Устьцилемец Д. Федотов привез в двух каюках сигов и семги на 82 руб. Более крупных партий товара, явленных торговыми людьми с Печоры, не встречается. Активное участие в товарообмене с бассейном Печоры принимали устюжане. На своих каюках, а зимой на подводах они доставляли рыбу и другие товары. Наряду с малыми и средними по величине явками иногда прибывали значительные партии товаров. В торговле с Печорой участвовал ряд видных торговых фамилий Устюга, например Романовы. В 1640 г. их приказчик А. Лукьянов привез товаров с Печоры на 288 руб. Поездки торговых агентов, посылаемых Романовыми на северо-восток, происходили и в другие годы. И. Е. Ходутин отправлял на Печору свои суда, которые возвращались назад груженые рыбой. Крупные партии печорских товаров являли в таможне И. Кабаков, И. Водкин. Постоянные сношения с Печорой поддерживал Архангельский монастырь. Так, например, в 1642 г. на трех монастырских каюках было привезено рыбного товара общей ценой 153 рубля. Часто фигурируют в числе продавцов печорских товаров крестьяне Устюжского уезда. Так, в 1641 г. житель Ярокурского стана Т. Дмитриев прибыл в каюке с товаром на сумму 143 рубля 19 [Город. кн. по Устюгу, № 73, л. 22 об.; № 50, лл. 158, 161; № 53, л. 147об.]. Посреднические операции по продаже печорской рыбы вели на рынке Устюга также посадские люди Соли Вычегодской и крестьяне Сольвычегодского уезда.

Пункты на морском берегу и районы, прилегающие к морю западнее С. Двины, напротив, были крайне слабо связаны с Устюгом. В таможенных записях отмечены лишь единичные явки товаров жителями Северо-Западного Поморья. Из отдаленной Варзуги привозились соль, сало ворванье, палтус, семга, треска, из Сумского острога – палтус, из Заонежских погостов – треска и сало тресковое. Столь же слабыми были торговые связи Устюга с внутренними областями Западного Поморья. Иногда приезжали каргопольские торговые люди. При этом в ряде случаев они продавали товары, привезенные отнюдь не из Каргополя. Вероятно, только мыло каргопольское, уклад н братины корельские поступали непосредственно из Каргополя 20 [Упоминается привоз мыла «каргопольской вари» с Важской ярмарки (Город. кн. по Устюгу, № 47, л. 183)]. Устюжские торговые люди никогда не ездили в Западное Поморье: сказывалось отсутствие удобных водных путей и трудность сухопутной дороги, пролегавшей по пустынным «лешим» местам.

Иную картину мы видим, обращаясь к изучению торговых сношений Устюга с внутренними областями Восточного поморья. Обширные районы, лежащие в бассейне Средней и Верхней Вычегды и ее притоков Сысолы и Выми, поставляли сюда значительное количество товаров. В период навигации сообщение шло по С. Двине и Вычегде. Не прекращалось оно и в зимнее время. Главный продукт вычегодского отпуска – свежая и  соленая рыба (щуки, язи, лохи, сороги, окуни, сиги, хариусы). Кроме того, привозились икра язевая и сиговая, меха пушных зверей – белки, зайца, иногда выдры, норки, лисицы. Часто встречается масло коровье. Привоз из г. Яренска ничем не отличался от перечисленного ассортимента товаров. Следует лишь добавить такие предметы крестьянской домашней промышленности, как сукна сермяжные, шубы и кафтаны овчинные. Вычегжане и жители Яренска ежегодно бывали в Устюге, но ведущая роль в доставке товаров из этого района принадлежала самим устюжанам. Состоятельные слои устюжского населения не участвовали в торговле с Вычегдой. Этим занимались мелкие торговые люди посада. К их числу относится, например, Е. Козишников. Он почти ежегодно ездил на Вычегду. В 1647 г. Е. Козишников привез в каюке 28 кадок соленой рыбы «щук и язей и сорог», 2 пуда икры сиговой, 2 пуда масла, всего стоимостью 70 руб.21 [Город. кн. по Устюгу, № 79, л. 216. См. также № 57, л. 218; № 64, л. 200; № 73, л. 196]. Другие устюжане продавали, как правило, более мелкие партии товаров, доставленных с Вычегды. Местности, лежащие в бассейне р. Сысолы, левого притока Вычегды, поставляли в Устюг меха самых разнообразных видов. На Сысоле пушной промысел имел важное экономическое значение. Леса по Сысоле были единственным районом Поморья в XVII в., где добывали соболей. Сысольские соболи (называвшиеся также «запольскими») по ценности значительно уступали лучшим сибирским сортам. Кроме соболей «запольские ловли», с Сысолы шли другие меха. Как и в остальных районах Поморья, по количеству шкурок выделялись беличьи меха (белки чистые, зелень, шевни, подпали), затем шли зайцы, лисицы красные (особо упоминаются «лисицы сысольские»), куницы, горностаи, норки, выдры, росомахи. С берегов Сысолы поступали также рыба, масло, сало говяжье. Сысоличи каждый год приезжали сюда с целью распродажи мехов. Так, 20 февраля 1646 г. П. Комаров явил продать 2 сорока соболей сысольских, 3 сорока пупков собольих, 5 сороков хвостов собольих, 5 черевесей бобровых – всего на 119 руб. Еще более часто привозили пушнину с Сысолы жители Устюга. Торговые люди гостиной сотни направляли своих агентов на Сысолу для закупки мехов. Например, в декабре 1634 г. приказчик Ревякиных приехал оттуда с 6 ½ тыс. беличьих шкурок. Через неделю другой приказчик доставил с Сысолы 3100 белок, 3 сорока горностаев, 12 выдр, 2 норки, 3 куницы. В январе 1635 г. приказчик Я. Усова привез 11 тыс. сысольских белок. С берегов Сысолы устюжанами доставлялось много мелких партий пушнины. Некоторые посадские люди приносили товар пешком 22 [Город. кн. по Устюгу, № 73, л. 53; № 39, лл. 116 об., 124 об.; № 79, л. 168]. В ряде случаев устюжане продавали на месте только часть сысольской пушнины, отправляя остальные меха в Архангельск или на Важскую ярмарку.

Турьинский посад и другие торговые пункты, расположенные по правому притоку Вычегды – р. Выми, играли весьма скромную роль в поставке товаров для Устюга. В отдельные годы оттуда поступало небольшое количество рыбы и икры. Прочные рыночные связи соединяли Устюг с ярмаркой, действовавшей в течение всего года в Туглиме, погосте Яренского уезда. Туглим стягивал продукты, производимые крестьянским населением ближайших районов. Среди сельскохозяйственных товаров на этой ярмарке преобладали продукты животноводства. Более всего поступало из Туглима масла коровьего. Значительно реже доставлялись отсюда в Устюг сало говяжье и мясо. Туглим поставлял также сырые кожи и овчины. Торговые люди скупали на этой ярмарке изделия, вырабатываемые крестьянским населением: сукна сермяжные, холсты, рубахи холщевые, зипуны и кафтаны сермяжные, рукавицы вязаные, кафтаны и шубы овчинные, сети рыбные. Из Туглима привозились партии мехов местного происхождения с соблюдением характерной для этого района Поморья пропорции между наиболее распространенными пушными видами (более всего белок, зайцев, лисиц с добавлением меньшего количества дорогих сортов пушнины). Иногда поступали оттуда и соболи запольские, продававшиеся на ярмарке сысоличами и вычегжанами. Среди остальных предметов туглимского привоза встречаем рыбу, икру, сало медвежье, медведна (в том числе белые).

Из числа устюжан ярмарку посещали преимущественно мелкие торговые люди. О величине привозимых партий туглимского товара можно судить но следующим характерным примерам. В январе 1635 г. М. Синицын явил в таможне 25 пудов, масла коровьего, 2 лисицы, 5 выдр, всего стоимостью 31 рубль. Нередко встречаются совсем небольшие партии. Так, 16 января 1634 г. Меншик Захарьин привез из Туглима масла, белок и заячины на 5 руб.23 [ТК, т. I, стр. 92; Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 183 об.]. В закупке товаров на Туглимской ярмарке принимали участие и представители торговых верхов Устюга. Они посылали своих приказчиков главным образом для приобретения крестьянских товаров, требующихся на «сибирскую руку» 24 [Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 105 об., 118; № 73, лл. 93 об., 94 об.].

Вслед за изучением торговых сношений Устюга с более отдаленными от него районами Поморья переходим к рассмотрению привоза товаров из соседних уездов – Сольвычегодского, Тотемского, Важского и Устьянских волостей. Между Устюгом и Солью Вычегодской, отделенной от него расстоянием в 77 верст, существовали регулярные торговые сношения. Соль Вычегодская являлась одним из наиболее значительных торгово-ремесленных центров Поморья. Ведущее положение в товарообороте сольвычегодского рынка принадлежало сибирской пушнине. Однако в отпускной торговле с Устюгом на первом плане были другие товары. Более всего доставлялось из Соли Вычегодской свежей и соленой рыбы. Среди рыбных товаров преобладали печорские сорта – семга, сиг, омуль, нельма, лох. Рыбная ловля на Печоре была в числе основных занятий жителей Соли Вычегодской 25 [Е. Д. Сташевский. Пятина 142 г. и торгово-промышленные центры Московского государства, стр. 104]. Кроме того, на устюжский рынок поступали щуки, язи, окуни, лещи, свежая и соленая мелкая рыба, икра. Продукция усольских соляных варниц доставлялась в Устюг в небольшом количестве, служила лишь второстепенным дополнением к привозу соли из Холмогор. Сырые кожи и овчины занимали видное место в сольвычегодском отпуске, но большей частью они только следовали через Устюг в другие города, не поступая на его рынок. Поморская пушнина играла весьма скромную роль в торговле Соли Вычегодской с Устюгом. Среди ремесленных изделий местного производства следует отметить привоз ножей-чюгреев. Усольские ножики пользовались в то время широкой известностью 26 [К. В. Базилевич. Таможенные книги как источник экономической истории России, стр. 118]. Соль Вычегодская поставляла также белое мыло.

Доставка товаров в Устюг для продажи производилась преимущественно жителями Соли Вычегодской. Поездки устюжан имели меньшее значение для поддержания торговых связей с соседним городом. Привоз рыбы, доставляемой как по санному пути, так и в летнее время, находился почти целиком в руках сольвычегодцев. Общая стоимость отдельных партий рыбного товара, привозимых из Соли Вычегодской, составляла, как правило, примерно 50–55 руб. 27 [ТК, т. I, стр. 36; Город. кн. по Устюгу, № 44, лл. 33, 35, 51, 53]. Кроме горожан, в поставках рыбы на устюжский рынок принимали участие жители Сольвычегодского уезда, особенно Пачеозерского и Алексинского станов. Среди продавцов соли выделяется посадский человек П. Д. Гогунин. Так, в 1642 г. он четыре раза приезжал в Устюг с соляными грузами. В мае, июле и октябре П. Д. Гогунин привез на речных судах 1100 пудов соли, а в ноябре – на 29 лошадях 600 пудов 28 [Город. кн. по Устюгу, № 53, лл. 101об., 106 об.; № 57, л. 27 об.]. Усолец И. Л. Протопопов, на протяжении всего изучаемого периода продавал на устюжском рынке большие партии белого мыла. В 1634 г. он, например, привез 100 косяков мыла, в 1642 г. – 100 косяков, в 1643 г. – 140 косяков, в 1646 г. – 240 косяков, а в 1647 г. продал 270 косяков мыла за 320 руб. 29 [Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 27 об.; № 57, л. 41; № 64, л. 28; № 73, л. 52 об.; № 79, л. 10 об.]. За исключением И. Л. Протопопова, наиболее состоятельные торговые люди Соли Вычегодской не вели рыночных операций в Устюге. Поэтому столь редки здесь более или менее крупные продажи усольцев.

Среди устюжан было очень мало торговых людей, заинтересованных в закупке товаров на рынке Соли Вычегодской. Характерно, что наиболее часто соль и рыбу оттуда привозил Федор Евстафьев Самодур, имевший соляную варницу в Соли Вычегодской. Эти товары он перебрасывал на транспорте, возвращавшемся назад после отвоза вина. Так, зимой 1634 г. он привез 375 пудов соли на 15 лошадях и 3 воза семги. В 1643 г. на речном судне Ф. Е. Самодур доставил 430 пудов соли, проданной за 52 рубля 30 [Город. кн. по Устюгу, № 24, л. 132; № 57. л. 211; Прик. дела старых лет, 1640 г., № 47, л. 12; Писц. кн., № 451, лл. 60–63]. Таможенные записи отмечают немногочисленные случаи привоза сольвычегодских товаров другими устюжанами.

Со значительной частью территории Сольвычегодского уезда, прилегающей к своему административному центру, Устюг не имел непосредственных отношений. Рыночные связи с группой волостей и станов этого уезда, тяготевших в экономическом отношении к Устюгу, нами были уже рассмотрены. Необходимо коснуться лишь товарообмена с Лальским посадом. Через Лальск проходили важные торговые пути, что способствовало росту его экономического значения. Река Луза связывала Подвинье с Вятской землей и Пермским краем. Зимняя дорога из Устюга в сибирские города шла через Лальский посад. На рынок Лальска поступало много крестьянских товаров из соседних волостей Сольвычегодского уезда и из Вятского края. Торговые сношения между Лальском и находящимся в 79 верстах от него Устюгом, благодаря наличию удобного водного путл и проторенной зимней дороги, почти не прерывались в течение всего года. И. С. Макаров установил, что «преобладающее значение для лальской торговли имел В. Устюг». По данным Лальской таможни, среди товаров, предназначенных для отправки водой к Устюгу, на первом месте стоит хлеб, скупаемый в южных волостях Сольвычегодского уезда и особенно в Вятской земле 31 [И. С. Макаров. Волостные торжки в Сольвычегодском уезде в первой половине XVII в., стр. 156]. Хлебные грузы не всегда распродавались в Устюге, а шли далее на север. По сведениям устюжских таможенных книг, из Лальска более всего привозилось пушнины поморских сортов. Лальск стягивал беличьи и другие меха из соседних волостей и станов Сольвычегодского уезда. Через лальский рынок в Устюг шло некоторое количество сырых кож и овчин, сала говяжьего, масла.

Устюжане и лаличи в равной степени участвовали в поддержании товарообмена между этими торговыми пунктами. Развитию устюжско-лальской торговли содействовало и то, что многие жители Лальска служили приказчиками у состоятельных торговых людей Устюга. В каждой таможенной книге можно встретить записи о продаже лаличами пушного товара. Устюжане в свою очередь часто закупали меха на лальском рынке. Агенты Босых, Ревякиных и Усовых ездили в Лальск за пушниной, доставляя оттуда сразу по нескольку тысяч беличьих шкурок и другие меха. Некоторые торговые люди Устюга систематически продавали пушной товар, приобретенный на Лальском посаде 32 [ТК, т. I, стр. 55; Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 116 об., 124 об.. 137; № 73, л. 226].

Как видим, с соседними северо-восточными и восточными районами Поморья Устюг поддерживал оживленные рыночные сношения. Теперь обратимся к изучению привоза с юго-запада – из Тотьмы и ее уезда. Тотьма принадлежала к числу видных торговых центров, расположенных по Сухоно-Двинскому водному пути. Она находится почти на полпути к Вологде от Устюга, в 232 верстах от него. Об оживленной торговле Тотьмы свидетельствуют содержание ее уставной таможенной грамоты 1622 г. и опубликованные таможенные книги этого города 33 [«Сб. Муханова», СПб., 1866, № 264, стр. 546: ТК, т. I, стр. 409–600. См. также И: А. Колесников. Город Тотьма в XVII в. (автореферат кандидатской диссертации). М., 1957, стр. 12–13]. Основными товарами тотемского рынка являлись хлеб, стягиваемый с сельской периферии, а также из Галича и его пригородов, и соль, добываемая на посаде. Ни один из этих товаров не имел сколько-нибудь ощутительного удельного веса в тотемской торговле с Устюгом, хотя иногда хлеб и соль вывозились туда. На первом плане в тотемском отпуске были иные товары местного происхождения, причем они доставлялись не только из самой Тотьмы торговыми людьми, но и непосредственно из многих волостей Тотемского уезда мелкими производителями и сельскими скупщиками. Более всего из Тотьмы и Тотемского уезда поступало хмеля. Вниз по течению Сухоны из Тотьмы и окружающих ее волостей сплавлялось большое количество леса (оследи, тесницы, доски, драницы). Наряду с Сухонскими волостями Устюжского уезда, но в еще большем масштабе, Тотьма снабжала Устюг березовыми дровами и древесным углем. Иногда из Тотемского уезда сплавлялись по Сухоне бани, построенные местными плотниками 34 [Город. кн. по Устюгу, № 64, л. 82; № 73, л. 71 об.]. Из Тотьмы шла свежая рыба, преимущественно судаки и щуки. Таков скромный перечень местных товаров, фигурирующих в тотемском отпуске. Меду тем список предметов, поступавших из Тотьмы, насчитывает несколько десятков названий. Среди них были предметы, привозившиеся из Ярославля (кожи, обувь, металлические изделия и др.), Вологды (бечевы, кожи, капуста), Костромы (мыло костромское) и некоторых других городов Замосковского края. В какой мере эти товары перепродавались на рынке Тотьмы или же они только следовали через нее транзитом, сказать трудно. Однако не подлежит сомнению, что Тотьма и ее торговые люди способствовали продвижению в Устюг товаров из замосковных городов.

Тотьмяне были весьма заинтересованы в Устюге как важном рынке сбыта для своих товаров (местных и привозных). Об этом свидетельствуют данные о ежегодном приезде в Устюг для торговли нескольких десятков посадских людей Тотьмы и уездных жителей. Что касается устюжан, то для всех без исключения категорий торгового населения поездки в Тотьму были большой редкостью. Тотьмяне, приезжавшие в Устюг, доставляли крупные партии хмеля. Например, З. Д. Голодов скупал хмель в Сухонских волостях Тотемского уезда и перепродавал его на устюжском рынке. Так, в 1643 г. он дважды привозил свой товар в Устюг. Всего им было продано 133 пуда хмеля за 400 руб. В этом же году С. Трифильев и И. Семенов явили для продажи 10672 пудов хмеля (стоимость 31972 руб.), а трое других тотьмян – 94 пуда стоимостью в 282 руб. Большое количество хмеля почти ежегодно привозил в Устюг тотьмянин Г. Момотов. Некоторые жители Тотьмы не ограничивались продажей хмеля на устюжском рынке, отвозили его в Соль Вычегодскую, Пермь, Лальск, Туглим 35 [Город. кн. по Устюгу, № 47, л. 23 об.; № 50, л. 45; № 53, л. 75; № 57, лл. 24 об., 27, 38, 45]. Соляные грузы прибывали из Тотьмы сравнительно редко и притом небольшими партиями. Наиболее крупная явка зарегистрирована в 1637 г.: Н. В. Новоселов привез в каюке 400 пудов соли 36 [Город. кн. по Устюгу, № 34, л. 97]. Среди тотьмян, торгующих предметами, поступавшими из замосковных городов, выделяется С. Икапов. Он ежегодно, а иногда дважды в год приезжал в Устюг. Самая крупная партия товаров, привезенная на 25 лошадях, была реализована им в 1640 г. на сумму 361 руб. 37 [Город. кн. по Устюгу, № 44, л. 52; № 47, л. 61; № 50. л. 34; № 53, л. 93; № 57, лл. 32, 61]. Продажи других посадских людей Тотьмы не превышали нескольких десятков рублей в год.

Крестьяне Тотемского уезда регулярно торговали в Устюге. Более всего приезжали жители его северо-восточных волостей, расположенных по р. Сухоне, – Сученской, Уфтюжской, Дмитриева Наволока, Старой Тотьмы, Окологородной, Коченской, Демьяновской, Раменской, Березова Наволока, Нюксеницы. Из районов, лежащих южнее и юго-западнее Тотьмы, приездов почти не было. Привоз из Тотемских волостей по составу товаров сходен с поставками Сухонских волостей Устюжского уезда, отличается той же бедностью ассортимента. Хмель, лес, свежая рыба – вот основные предметы, привозившиеся для продажи крестьянами Тотемского уезда. Иногда пригонялся оттуда скот партиями в несколько голов, случались мелкие продажи хлеба. Из Сученского монастыря поступали хмель и рожь.

На запад и северо-запад от Устюга были расположены два поморских уезда – Устьянские волости и Важский. Устьинские волости, занимающие верховья р. Ваги, граничили с Устюжским уездом. Однако торговые сношения между Устюгом и Устьянскими волостями по существу отсутствовали. Все устьянцы, торговавшие в Устюге, за исключением одного, либо продавали сибирскую пушнину, либо закупали товары «на сибирскую руку». Продукты крестьянского хозяйства не поступали на рынок Устюга из Устьинских волостей. Напротив, жители Важского уезда принимали деятельное участие в поставках товаров на устюжский рынок. Непосредственные торговые сношения Устюга с рядом местностей Важского уезда носили довольно оживленный характер. В товарном обмене с Устюгом участвовали преимущественно жители Кокшенгской и Подвинской четвертей. Более отдаленные Шенкурская и Верховажская четверти гораздо слабее были связаны с устюжским рынком. Торговый привоз из Важского уезда охватывал устойчивый ассортимент товаров. Среди них на одном из первых мест – хмель. Привозился хмель исключительно из районов Кокшенгской четверти, прилегающих к бассейну Сухоны. Хмель продавали крестьяне Заборской, Шевденицкой, Ромашевской, Шебенской, Илеской, Озерецкой, Верхококшенгской и Долговицкой волостей. Все местности Южного Поморья, поставлявшие хмель на рынок Устюга (юго-западная часть Устюжского, северо-восточные волости Тотемского и Кокшенгская четверть Важского уездов), примыкают друг к другу, сливаются в один обширный хмелеводческий район. Каждый год из Важского уезда пригонялись в Устюг дощаники и каюки. Судостроение особенно было развито в Селецкой и Борецкой волостях, лежащих на берегах С. Двины выше устья Ваги. Из Подвинской же четверти на устюжский рынок поступал рогатый скот, сало говяжье, масло. Из различных волостей Важского уезда привозились ткани, одежда и другие предметы крестьянской домашней промышленности.

Хмель доставляли для продажи преимущественно сами важане. Наряду с мелкими производителями, которые являли в таможне 1–2 кипы хмеля, значительные партии этого товара продавались скупщиками. Так, например, в 1643 г. Д. Порофиев продал 64 пуда хмеля за 192 ½ рубля, Б. Савин – 56 ½ пудов за 170 руб., В. Силуянов – 88 пудов за 264 рубля, А. Митрофанов и Л. Кириллов – 66 пудов за 198 руб. Иногда устюжские торговые люди лично отправлялись «на Кокшенгу» для скупки хмеля 38 [Город. кн. по Устюгу, № 57, лл. 30, 39, 43, 52 об., 193 об.; ТК, т. I, стр. 51–52]. Среди устюжан, занятых скупкой изделий крестьянской промышленности в Важском уезде, видим приказчиков Ревякиных, Усовых-Грудцыных, С. Садилова, М. Обухова, С. Аверкиева и других лиц, связанных с сибирской торговлей 39 [Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 115; № 34, л. 113; № 44, л. 82 об.; № 53, л. 191 об.; № 57, л. 160; № 64, л. 208; № 79, л. 259 об.].

Сношения Устюга с Важской землей происходили в течение всего года. С наступлением весны центр торговых операций перемещался на Благовещенскую ярмарку. Устюжские таможенные книги содержат обильный материал, приоткрывающий завесу над состоянием ярмарочной торговли на Ваге. Открывавшаяся в начале марта на р. Устье Благовещенская ярмарка вызывала многолюдный съезд крестьян обширной Важской земли, а также торговых людей из Устюга, Соли Вычегодской, Холмогор, Каргополя, Тотьмы, Ярославля, Вологды, Костромы, Казани и других городов северных, восточных и центральных областей страны 40 [По данным, относящимся к XVIII в., ярмарка происходила в Благовещенском приходе, который расположен на р. Устье недалеко от ее слияния с Вагой, ниже Вельска, в 72 верстах от Шенкурска (Б. Б. Кафенгауз. Указ. соч., стр. 263)]. Список предметов ярмарочной торговли отличался исключительным разнообразием. В основном это были ремесленные изделия городского и крестьянского мелкого производства, а не сельскохозяйственные сырьевые и пищевые продукты. Позднее мы увидим, что на Вагу посылалось для продажи также большое количество сибирской и поморской пушнины.

Ремесленные изделия крестьянской выработки каждый год в значительном объеме шли с Благовещенской ярмарки в Устюг, питая его обмен с Сибирью. Среди них одно из первых мест принадлежало промысловому снаряжению (обметы, сети, нити пометные, прядено сетное и неводное, дели неводные, мережи). В числе других предметов крестьянского производства с Ваги привозились холсты, сукна, полотна, полсти, готовая одежда – епанчи, зипуны, рубахи мужские и женские, чулки, рукавицы, вареги, шубы, и кафтаны бараньи.

На Важской ярмарке производилась торговля многими другими товарами, поступавшими из разных городов Русского государства. С Ваги постоянно прибывали в Устюг партии уклада. На ярмарке продавались также металлические изделия – сковороды железные и медные, гвозди мелкие, ножи с костяным череньем, поварежки железные, пуговицы оловянные и др. В важском привозе фигурируют кожи и обувь разных сортов, изготовляемые в приволжских городах. Торговали на Ваге мылом (в том числе белым, костромским, «каргопольской вари»). В большом ходу на ярмарке были предметы, необходимые для звероловных промыслов: порох, лядунки и трушеницы пороховые, трещеди самопальные. На Благовещенской ярмарке можно было приобрести зеркала ярославские, крашенину, колпаки, седла, хомутины, попоны, ременье сыромятное, узды ременные, гужи моржовые, мошны ровдужьи, деревянную посуду, «лавочный всякий товар». На Вагу попадали крупные партии воска и меда. Привоз с Ваги всех этих товаров служил, как правило, лишь дополнением к поставкам из соответствующих торгово-ремесленных центров, непосредственно связанных с рынком Устюга. В товарооборотах Благовещенской ярмарки определенное место занимали предметы заграничного происхождения. Однако в составе важского привоза в Устюг они не имели существенного значения.

В закупке товаров на Важской ярмарке принимали участие широкие круги торгового населения Устюга. Агенты торговых людей возвращались с большими партиями товара, закупленного на Ваге. Так, например, 17 марта 1647 г. племянник Н. Ревякина Т. Павлов привез на восьми возах 690 мотов прядена неводного, 227 мотов нитей, 44 дели неводных, 223 конца сукон сермяжных, 80 концов холста, 110 крашенин сгибных, 200 рукавиц-варег, 10 пудов уклада, 10 пудов меди шкилевой, 3 пуда белил. Весь товар был отправлен в Сибирь. В этот же день к братьям Протодьяконовым пришло пять возов с важским товаром, также явленным в таможне «в проезд» 41 [Город. кн. по Устюгу, № 79, лл. 128 об., 224 об.]. У представителей купеческой верхушки в привозе с Ваги неизменно преобладают предметы местного крестьянского производства. На рынке Устюга они обычно не распродают этих товаров, а отправляют их по сибирским маршрутам. Другой характер носят закупки мелких и средних торговых людей. Они приобретают товар на Благовещенской ярмарке с целью продажи его в Устюге. Ассортимент товаров, доставляемых ими, значительно шире, он не ограничивается тем, что требуется «на сибирскую руку». Так, в марте 1646 г. устюжанин Н. Федоров привез с Ваги на двух лошадях партию товара общей стоимостью в 121 ½ рубль (крашенины, уклад, гужи моржовые, мед, воск, хмель). Н. Федоров «с тем со всем товаром сидел на гостине дворе во весь год» 42 [Город. кн. по Устюгу, № 73, л. 218–218 об.]. Таким образом, привоз товаров с Ваги имел большое значение как в торговле Устюга, так и в сибирских предприятиях его жителей.

В состав Поморья, помимо уже перечисленных районов, входила часть волжского бассейна – Вятская и Пермская земли. Путь из Подвинья в вятские города издавна шел по р. Югу, далее по р. Лузе, с верховьев Лузы волоком переходили на р. Летку, впадающую в Вятку выше Шестакова. Другой вариант этого пути, менее распространенный в XVII в., вел с верховьев Юга на р. Молому, приток Вятки. Устюг служил связующим звеном между Вяткой и Архангельским портом и в то же время являлся рынком сбыта для некоторых товаров, имевшихся в распоряжении вятчан. Главный вятский товар – хлеб везли мимо на судах из-под «Вятского волока» в Холмогоры и Архангельск. В какой мере им торговали в Устюге, установить не удалось. Продукты ремесленной обработки дерева, в большом количестве доставлявшиеся из Вятки в Соль Вычегодскую, мало заметны на устюжском рынке (упоминаются блюда, чаши липовые, сита, решета). Основные товары, поступавшие в Устюг из вятских городов, – это воск и мед. Привозилась рыба – стерляди, осетры, севрюги, окуни, щуки, а также икра осетровая. В партиях вятской пушнины первое место по количеству шкурок занимает белка. Другие меха поморского ассортимента шли в малом количестве. Оттуда иногда поступали зарубежные товары восточного происхождения. Торговые сношения между Вяткой и Устюгом поддерживались почти исключительно приездами вятчан. Товары привозились преимущественно по зимнему пути. Более всего приезжали жители центрального пункта Вятской земли – Хлынова и его уезда, а также Слободского. Остальные вятские города – Орлов, Котельнич и Шестаков в меньшей мере связаны с Устюгом.

Наиболее крупные партии воска и меда ежегодно доставляли торговые люди из каринских татар, жителей Вояцкого округа, лежащего по верховьям р. Чепцы, левого притока Вятки (в Хлыновском уезде). Самая большая продажа отмечена в 1638 г. Четверо каринских татар «Дмитрий Арасланов с товарыщи» привезли 80 пудов воска общей стоимостью 646 руб. Другие продавали по нескольку десятков пудов меда и воска. Эти товары доставлялись и из остальных пунктов Вятского края. Среди торговых людей Вятки широкими операциями на устюжском рынке выделяются Василий Григорьев Свободин с сыном Сидором. Однако он совершенно не торговал вятскими товарами. В. Г. Свободин продавал в Устюге часть своего привоза из Архангельска и Ярославля. Среди немногих устюжан, ездивших в вятские города, укажем на П. Кисельникова 43 [ТК, т. I, стр. 16, 36; Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 69 об., 90, 102, 161; № 38, л. 42; № 44, лл. 58, 62; № 57, л. 50; № 73, л. 36; № 79, л. 271 об.].

Из Пермской земли товары поступали в Устюг в меньшем размере, чем из Вятки. Пермские города лежали на пути из Устюга в Сибирь, по которому торговое движение шло в зимние месяцы. На это же время года падает привоз основной массы пермских товаров. Из Пермского края на устюжский рынок доставлялся преимущественно разнообразный пушной товар: беличьи шкурки всех сортов, а также меха куниц, зайцев, лисиц красных, росомах, норок, выдр н горностаев. Кроме пушнины, оттуда регулярно привозились только брусья и точила. Пермские товары шли почти исключительно из Кайгородка, расположенного на скрещении дорог, ведущих в Подвинье и Москву, и из Соли Камской, которая в XVII в. завоевала первенствующее значение в крае в связи с тем, что через нее проходил новый путь в Сибирь. Чердынь, находившаяся с конца XVI в. в стороне от сибирской дороги, мало участвовала в торговле с Устюгом. Торговые люди Пермской земли являли в устюжской таможне разные по величине партии пушного товара (стоимостью до 180 руб.). Некоторые из устюжан сами производили в Перми закупки пушного товара (приказчики Ревякиных, Л. Корзников, С. Скрябин и др.) 44 [Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 49, 83 об., 91 об., 130, 199].

 В результате торгового обмена с различными районами Поморья устюжский рынок получал, как мы сейчас убедились, большую массу товаров. Переходим к изучению экономических связей с другими областями европейской части страны.

ПРИВОЗ ТОВАРОВ ИЗ ЗАМОСКОВНОГО КРАЯ

В развитии экономических связей Устюга с районами, находящимися за пределами Поморья, наиболее важная роль принадлежала сношениям с обширным Замосковным краем. К числу городов, особенно тесно связанных с Устюгом, относится прежде всего Вологда. Вологда в то время принадлежала к числу первостепенных по значению торгово-ремесленных центров страны. Она торговала не только изделиями местного ремесленного производства и сельскохозяйственными продуктами из окружающих районов. В ней сосредоточивались товары из многих областей страны для отправки на Север и за границу через Архангельск. С апреля до октября товары из Вологды в Устюг, отделенный от нее расстоянием в 480 верст, шли «судовым ходом» по Сухонскому водному пути. В зимнее время и ранней весной подводы с грузами двигались ледяной дорогой по речному руслу 45 [Прик. дела старых лет, 1639 г., № 12, л. 201].

В исключительно обширном ассортименте вологодских товаров одно из ведущих мест принадлежало кожам и кожевенным изделиям. В Вологде изготовлялись преимущественно различные сорта дубленых кож – кожи яловичные дубленые, кожи дубленые конинные, кожи дубленые подошевные, сколоты дубленые, полы дубленые. Кроме того, в Устюг привозились красные и белые кожи, мешины, телятины, опойки и др. На устюжский рынок постоянно поступала обувь вологодской выработки: сапоги мужские и женские, коты красные и белые, ступни, уледи, поршни дубленые, а также рукавицы (барановые, опойчатые, конинные, телятинные, дубленые, уресчатые), голенища сапожные, подошвы (згибные и одинакие). Среди кожевенных изделий было много предметов конской сбруи (хомутины кожаные и обшитые, подхомутники, седла, узды конские, узды с броздьем).

Специфической особенностью вологодского привоза является наличие значительного количества деревянной посуды (блюда, ставцы, братины, торели, ковши, ковшики, яндовы, солоницы, разнообразные сорта ложек: ложки простые, добрые, коренные, прямизенные, «ложки с костьми» и, наконец, особо выделяемые «ложки вологоцкие»). Меньше привозилось железных изделий (гвоздей сапожных, гвоздей железных однотесных и двоетесных 46 [Гвозди, годные для прибивки одной или двух тесовых досок], шил, сох-ральников, поварниц железных, удил).

Большую группу товаров составляли продукты льноводства, коноплеводства и предметы, получаемые в результате их дальнейшей переработки. Помимо льна, пеньки, масла семечного (т. е. льняного), семени льняного и конопляного, из Вологды шли многочисленные изделия из пеньки и льна. Крупными партиями прибывали веревочные изделия, в которых остро нуждался речной флот (бечевки, бечевы смольные, бечевы судовые, бечевы каючные, бечевы тонкие, бечевки конопляные белые). Привозились также пряжа пеньковая и канатная, поводцы конопляные. Из Вологды поступали крупные партии льняных тканей крестьянского производства – холсты и полотна разных сортов. Кроме того, из этого пункта шло большое количество сермяжного сукна, продукта переработки шерсти. Исключительно из Вологды доставлялись в Устюг колеса тележные дубовые и деготь.

Особое значение имел регулярный привоз из Вологды большого количества продуктов питания. Известно, что вологодский хлебный рынок являлся одним из крупнейших в стране. Однако зерновые продукты занимали весьма скромное место в вологодском отпуске на рынок Устюга. Отмечено поступление в отдельные годы лишь небольших партий пшеницы, ржи, овса, пшеничной муки, из круп – пшена и гречневой. Зерно из Вологды отправлялось на север в бесхлебные районы Поморья, отчасти экспортировалось за границу. Зато вологодские хлебные изделия ежегодно продавались в Устюге. Это были главным образом калачи-витушки, доставлявшиеся десятками тысяч штук 47 [Например, 6 июля 1639 г. вологжанин И. Титов явил в таможне сразу 60 тыс. штук (Город. кн. по Устюгу, № 44, л. 77)]. Упоминаются также калачи плетеные, калачики, витушки пшеничные и пряники. Вологда была также главным поставщиком продуктов огородничества на устюжский рынок. Преимущественно осенью и весной приплывали оттуда речные суда, груженные массой овощей – свежими и солеными огурцами и капустой, луком и чесноком. В небольшом количестве привозили огородные семена («редечные» и «рассадные») и единственный из продуктов садоводства – яблоки. Есть упоминания о доставке моркови.

Подвоз рыбного товара из Вологды намного уступал перечисленным выше продуктам. Доставлялась свежая рыба – судаки, стерляди, снетки, сабли, сиги, щуки, лещи, гораздо реже – соленая (язи, щуки, сиги) и икра (красная, ряпушья, щучья, сиговая). Вологда участвовала в поставках на устюжский рынок важнейших привозных товаров – меда и воска.

В вологодском отпуске значительная роль принадлежала товарам, попадавшим сюда из других торгово-ремесленных центров. Приведем названия ряда предметов, происхождение которых не вызывает сомнения. Это киндяки ярославские, ковшики тверские, железо белозерское, мыло белое борисоглебское, мыло костромское, некоторые среднеазиатские и иранские товары.

Основная масса товаров, поступавших из Вологды, доставлялась в Устюг вологжанами. Закупки устюжан на вологодском рынке имели второстепенное значение в ходе торгового обмена между этими городами. Обращает на себя внимание, что из Вологды приезжало больше торговых людей, чем из какого-либо другого города. От 30 до 55 вологжан ежегодно являли для продажи свои товары в устюжской таможне. Для некоторых вологодских торговых людей операции в Устюге находились в числе основных занятий. По словам таможенного головы А. Рагозина, «вологжане, не съезжая с Устюга з гостина двора, по вся годы в анбарех сидели и торговали, привозные свои товары продавали и вново устюжские товары покупали» 48 [Прик. дела старых лет, 1646 г., № 148, л. 50]. Данные о размерах оборотов по продаже товаров вологжанами содержатся в таблице 35.

Таблица 35

Размеры торговых оборотов вологжан в Устюге

Среди вологодских торговых людей наряду с горожанами было немало выходцев из частновладельческого крестьянства, особенно из вотчин «сильных людей», окружавших новую династию Романовых. Типичным представителем этой группы вологжан является, например, Фалалей Чернышев. В одной из таможенных записей он именуется крестьянином боярина Глеба Ивановича Морозова. Другие торговые люди из владений упомянутого крупнейшего вотчинника также принимали участие в сношениях Вологды с Устюгом. Так, в сентябре 1645 г. житель большого торгового села Фрязинова, находившегося «под посадом», Л. Федоров продал товаров на 120 руб. В марте 1647 г. морозовский крестьянин Ф. И. Даниловцев привез большую партию льна и мыла на 16 возах. Видный вологодский торговый человек В. М. Турундаевский был крестьянином В. И. Стрешнева 49 [Город. кн. по Устюгу, № 44, л. 27 об.; № 53, л. 185; 73, лл. 1 об., 2; № 79, л. 102].

По переписи 1627 г., в Вологде было всего четыре двора «лутших» и «середних» посадских людей 50 [А. Е. Мерцалов. Указ. соч., стр. 56]. Малочисленность купеческой верхушки посада компенсировалась торговой деятельностью выходцев из крестьянской среды. Вероятно, этим во многом объясняется большая активность торгового населения недавно столь сильно пострадавшей от интервенции Вологды в осуществлении рыночных связей с другими городами.

Для состоятельных вологжан главным направлением отъезжей торговли или во всяком случае несравненно более важным, чем устюжское, было направление на Холмогоры и Архангельск. Несколько десятков дощаников и каюков, принадлежавших этим торговым людям, ежегодно проплывало мимо Устюга, задерживаясь здесь лишь для уплаты таможенных пошлин. На устюжском рынке виднейшие торговые люди Вологды производили только отдельные продажи (Е. П. Белавинский, 3. Фролов, М. Казаков, В. М. Турундаевский). Регулярно привозили товары, по-видимому, менее крупные представители торгового населения Вологды. Однако и среди них немало состоятельных людей. К их числу принадлежит, например, упоминавшийся уже Ф. И. Чернышев. Он ежегодно доставлял по нескольку партий товаров для продажи на устюжском рынке. Сам Ф. И. Чернышев приезжал лишь на некоторое время, поручая торговые дела в Устюге своим племянникам О. Чернышеву и Д. Лукьянову. Как и другие состоятельные вологжане, он, помимо Устюга, торговал в соседних пунктах – Соли Вычегодской, Туглиме, на Важской ярмарке. Основными предметами торговли Ф. И. Чернышева были кожи различных сортов, обувь и другие кожевенные изделия. Кроме того, он торговал мылом, деревянной посудой, дегтем, орехами и медом.

Большинство вологжан регистрировало в таможне для продажи такие же сборные партии товаров, в которых фигурируют в различных сочетаниях перечисленные нами предметы вологодского отпуска, причем кожи и изделия из них очень часто преобладали над всем остальным. Некоторые товары иногда привозились самостоятельными и притом довольно значительными партиями (бечевы смольные, холсты, сукна, рыба).

Особо следует указать на торговые операции О. Л. Лихачева 51 [В таможенных записях 1633–1641 гг. он именуется вологжанином, а позднее – ярославцем. Какие-либо подробности, связанные с переменой им местожительства, нам неизвестны]. Данные об оборотах его торговли в денежном выражении приведены выше. О. Л. Лихачев продавал исключительно товары иностранного происхождения, которые он ежегодно доставлял из Архангельска на собственном дощанике. Он выделяется среди всех приезжих торговых людей своими систематическими и наиболее крупными продажами предметов заграничного ввоза,

Доставкой овощей занимались, как правило, мелкие и средние торговые люди. В таможенных записях преобладают партии этих товаров стоимостью до 50 руб. В отдельных случаях вологжане производили распродажу овощей не только на посаде, но и в сельской округе Устюга 52 [Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 19 об.; № 47, лл. 36, 39; № 53, л. 43; № 57, л. 96; № 64, л. 37].

Несмотря на оживленные рыночные сношения между Устюгом и Вологдой, устюжане принимали очень слабое участие в привозе вологодских товаров. В таможенных записях не встречается ни одного торгового человека, который был бы тесно связан с Вологдой. Упоминаются лишь отдельные явки на небольшие суммы 53 [Город. кн. по Устюгу, № 34, л. 186: № 50, л. 176; № 53 л 200; № 73, л. 258; № 79, лл. 138, 245]. В отдельные годы закупки в Вологде производил Гледенский монастырь. Так, например, в 1636/37 г. посланный туда монастырский вкладчик купил сукна «чернецкие свиточные черные», кожи, кожевенные изделия, деревянную посуду и другие товары на сумму 100 р. 33 алт. 5 д. 54 [Ф. 1187, № 426, лл. 1–8]. В целом же предметы вологодского отпуска, доставляемые преимущественно жителями этого города в Устюг, имели значительный удельный вес в общем потоке привозных товаров, стекавшихся в главный торговый центр Поморья.

Трудно переоценить влияние на устюжскую торговую жизнь экономических связей Устюга с Ярославлем, который был одним из самых развитых в промышленном отношении городов страны. Он буквально наводнял, судя по таможенным книгам разных пунктов, рынки Поморья и Сибири своей ремесленной продукцией. Будучи выгодно расположен при скрещении Волжского, Московско-Архангельского и других путей, он вел также крупную посредническую торговлю 55 [См. Л. В. Данилова. Мелкая промышленность и промыслы в русском городе во второй половине XVII и начале XVIII в. (По материалам г. Ярославля). – «История СССР», 1957, № 3, стр. 87–111; Б. Г. Курц. Состояние России по донесениям де Родеса, стр. 201].

680 верст отделяли Устюг от Ярославля. Товары доставлялись в Устюг по преимуществу санным путем. Подвоз ярославских товаров на речных судах по Сухоне служил лишь дополнением к грузопотоку, направлявшемуся по сухопутью. Основная причина поступления предметов ярославского отпуска именно зимой заключалась в том, что эти товары закупались в Устюге главным образом для Сибири, куда грузы шли особенно интенсивно в это время года.

В отпускной торговле Ярославля на устюжском направлении главное место занимал сбыт ремесленных изделий, изготовленных на посаде и в прилегающей округе. Один только перечень товаров, которым в таможенных записях присвоено название «ярославских» по месту их производства, уже показывает, насколько разнообразной была продукция, шедшая из этого крупнейшего ремесленного центра. «Ярославскими» называются ткани – киндяки, крашенины згибные 56 [В таможенной книге Тюмени 1637 г. упоминаются «крашенины, ярославские с печатьми» («Тюмень в XVII в.», М., 1903, стр. 105).], сукно, холст, а также завесы, опояски пестрые, попоны; металлические изделия – замки клинчатые, замки большие, середние и малые, ножи, ножни; зеркала «ярославского дела», в том числе зеркала золоченые, зеркала малые и «середние»; из других предметов – белое мыло, вареги, кушаки. Ни один из русских городов той эпохи не дал своего имени такому количеству предметов ремесленного производства. Но ими отнюдь не исчерпывается ассортимент изделий местной промышленности Ярославля, поступавших на устюжский рынок.

Наиболее важное место в ярославском привозе принадлежало обработанным кожам и предметам, изготовленным из них, что отражало доминирующее положение кожевенных промыслов среди прочих отраслей местного городского мелкого производства. В Ярославле вырабатывались лучшие сорта русских кож, дающих так называемый «мягкий товар», выделка которого включала множество отделочных операций и окраску. В Устюг привозилось большое количество обработанных кож самых разнообразных сортов: кожи красные и белые, бараны красные, телятины, конины красные и белые, опойки, кожи подрядные, полы белые, лбы кониных кож, лбы белых кож, кожи розвали красные и белые, кожи дубленые, мешины зеленые, желтые, красные и др. Кроме выделанных кож, Ярославль поставлял и опять-таки множество кожевенных изделий. Среди них обувь (сапоги мужские и женские, большие, средние и малые, из разных видов кожи, башмаки, коты, чарки), кожаные рукавицы, аналогичные привозимым из Вологды, части сбруи (хомутины, наметки хомутинные кожаные, гужи сыромятные), седла, а также сумки переметные, плети ременные, татауры с пряжами медными, ременье копеешное, ременье сыромятное денежное, мошны телятинные и т. д.

В числе наиболее распространенных товаров, вывозившихся из Ярославля, находились разные ткани местного происхождения, которые вырабатывались в самом городе и окружающих его сельских районах. Помимо сукон сермяжных, холста тонкого, среднего и хряща, полотен тонких, отсюда шло много крашенины «всяких цветов». В составе ярославских товаров упоминаются крашенины трубчатые (или «в трубках»), згибные, зубчатые, крашенины «на киндяшное дело» и киндяки. В большом количестве фигурируют среди предметов отпускной торговли изделия из тканей – рубахи и штаны холщевые и полотняные, кафтаны крашенинные, полукафтаны крашенинные, киндяшные и кумачьи. Привозились в Устюг также попоны, подвязки попонные, пояса попонные, пояса подпружные шерстяные.

Продукция металлообрабатывающей промышленности Ярославля находила широкий сбыт на многих русских рынках XVII в. Здесь вырабатывался определенный ассортимент железных изделий. На устюжский рынок поступали гвозди нескольких наименований, имевшие различное предназначение (мелкие, луженые, белые, черные, красные, седельные, сапожные, носочные, подпятные, скобяные), сковороды железные, шилья (в том числе «шила в черенье»), замки, замки висячие, замки клинчатые, пробои дверные, кадильницы железные, струны домерные, пуговицы оловянные и замки пищальные. В Ярославле изготовлялись также изделия из меди. К ним относятся медная посуда (чарки, чашки, ковшики, яндовы, сковородки луженые), серьги и кресты (в том числе «кресты с финифтом»).

Среди предметов ярославского производства постоянно встречаются зеркала в разных оправах – «в кожах», «в мешинах», «с золотом», «с поталью». Из готовых головных уборов упоминаются только шапки женские крашенинные. В то же время в ярославском привозе имелись различные материалы, употреблявшиеся для выделки головных уборов: «козлы черненые на шапки» и «козлы крашеные на шапки», а также оторочки и пестреди шапочные. В числе предметов галантереи привозились гребни роговые, снурки шелковые, подвязки с пряжами медными, пояса шелковые и гарусные, нашивки зипунные, веревки зипунные шерстяные, кушаки бумажные и полушелковые и др. Сбывалось в Устюге и ярославское белое мыло.

Через ярославский рынок проходило немало привозных отечественных и заграничных товаров, которые приобретались здесь для отправки в поморские и сибирские города. Из русских товаров назовем порох, печатные книги, мед, воск, глину коломенскую. Из Ярославля поступало в Устюг небольшое количество предметов, попадавших сюда из-за рубежа через западную границу. Это были главным образом товары, называемые в таможенных записях «литовскими: сукно белое, атлас красный, шапки и пояса и, кроме того, сукно «анбурское». Неизмеримо богаче список заграничных товаров, поступавших из стран Востока по Волжскому пути в Ярославль и расходившихся отсюда по многим торговым направлениям. Сельскохозяйственные товары занимали и по ассортименту и по количеству весьма незначительное место в ярославском привозе на устюжский рынок (лен, пшено русское, гречневая крупа, гуси).

Преобладающая роль в подвозе товаров для продажи в Устюг из Ярославля принадлежала жителям этого крупнейшего торгово-ремесленного центра. 10–20 ярославцев ежегодно вели торговлю на устюжском рынке. Большинство из них были состоятельные люди, торговые операции которых отличались широкими масштабами (табл. 36).

Имелась группа купцов, для которых устюжское направление являлось в течение многих лет одним из основных торговых маршрутов. Хозяева этих торговых предприятий организуют на устюжском рынке своеобразные филиалы, обслуживаемые штатами собственных агентов (например, братья Роман и Петр Оглодаевы, Харитон Туроносов, Григорий и Третьяк Докукины, Иван Худяков 57 [И. Худяков в ряде таможенных записей назван приказчиком ярославца Анфима Шишкина. Остается неясным, вел ли он самостоятельную торговлю или же продавал товары своего хозяина]). Для всех этих торговых людей Устюг служил центром рыночных операций в Поморье.

Торговали они главным образом товарами ярославского производства (среди них видное место всегда принадлежало кожам и кожевенным изделиям), ассортимент которых был крайне разнообразным.

Г. Докукин, например, в 1646/47 г. продавал одновременно товары 32 наименований. Кроме того, часть доставленного груза осталась нереализованной. Даже наличие широкого ассортимента изделий и продуктов не являлась гарантией того, что весь товар будет распродан 58 [Город. кн. по Устюгу, № 79, лл. 4 об.– 8 об.]. И. Худяков сочетал торговлю предметами ярославского привоза с продажей заграничных товаров, доставляемых его приказчиками из Архангельска. Торговля предметами восточного происхождения занимала в оборотах большинства ярославцев весьма скромное место. Мелкие привозы не были характерны для торговли жителей Ярославля на устюжском рынке.

Верхушка ярославского купечества, обладавшая наиболее крупными капиталами, не вела торговых операций па рынке Устюга. Виднейшие купцы Ярославля, связанные с Архангельском и Сибирью, в своих широких посреднических операциях использовали Устюг только как удобный складочный пункт на пути туда и обратно 59 [Например, Н. Коровинский, Аникей Скрыпин (Город. кн. по Устюгу, № 47, лл. 9 об., 18; № 79, л. 25).].

Таможенные записи проливают свет и на социальное положение ряда жителей Ярославля, торгующих на устюжском рынке. Среди них не только посадские люди, но и крестьяне, зависимые от светских и духовных феодалов. Н. Коровинский, Р. и П. Оглодаевы именуются в некоторых книгах таможни Устюга «крестьянами Ловецкой слободы боярина и дворецкого князя Алексея Михайловича Львова». И. Худяков назван в одной из записей крестьянином окольничего князя А. Ф. Литвинова-Мосальского. Торговый человек Назар Ефремов был крестьянином наиболее крупного в Ярославле Спасского монастыря. Приведенные факты еще раз подчеркивают ту видную роль, которую играли в экономической жизни Ярославля зажиточные закладчики и крестьяне монастырей и светских феодалов 60 [Город. кн. по Устюгу, № 47, л. 26: № 73, л. 2 об.; № 89, л. 15. См. Е. М. Тальман. Борьба посада Ярославля с светскими и духовными феодалами. – «Исторические записки», т. 20, стр. 128; О. П. Дьяконов. К истории Ярославского посада в XVI–XVII вв. – «Ученые записки Ярославского гос. пединститута», вып. VII (XVII), Ярославль, 1945, стр. 83].

Выясним, какова была роль устюжан в осуществлении рыночных связей с Ярославлем. Торговые люди Устюга и их агенты постоянно производили закупки на ярославском рынке.

Однако среди владельцев более или менее значительных купеческих предприятий только братья И. и Н. Романовы ежегодно торговали в Устюге. Большие партии их товаров, иногда стоимостью в несколько сот рублей, доставлялись из Ярославля. Гораздо чаще встречаются факты привоза крупных партий ярославских товаров, переотправляемых на сибирские рынки 61 [Город. кн. по Устюгу, № 34, л. 206; № 57, л. 208; № 73, лл. 221, 237]. Представители верхних слоев местного купечества ежегодно посылали в Ярославль своих приказчиков за товарами, предназначенными «на сибирскую руку» 62 [ТК, т. I, стр. 54–55, 57, 59; Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 110, 117, 124; № 34, л. 183; № 53, л. 164; № 64, л. 207; № 73, лл. 88, 106, 186; № 79, лл. 127, 135, 143]. Итак, ярославский привоз на рынке Устюга ежегодно занимал одно из важнейших мест в оборотах по продаже иногородних товаров. Кроме того, Ярославль принадлежал к тем основным пунктам, в которых устюжанами производилась закупка предметов ремесленного производства, направляемых транзитом через Устюг по сибирским маршрутам.

Города, расположенные на пути от Ярославля к Москве (Ростов и Переяславль-Залесский), не принимали участия в устюжской торговле. Отмечена лишь одна продажа ростовцем «митрополичьих дел подьячим» Л. Ивановым 35 концов холста ровного в 1647 г. 63 [Город. кн. по Устюгу, № 79, л. 95 об.].

Москва, столица страны и центр образующегося всероссийского рынка 64 [Об экономике Москвы см. «История Москвы», т. I, ч. 2, гл. 1], находилась на расстоянии 920 верст от Устюга. Торговые сношения поддерживались преимущественно по сухопутной дороге. Привоз товара из Москвы занимал более скромное место по сравнению со значительным количеством пушнины, направляемой с устюжского рынка в столицу. Тем не менее, продажа московских товаров в Устюге производилась систематически. Среди них преобладающее значение принадлежит воску и меду. Москва стягивала эти товары из южных и западных районов 65 [См. С. И. Сакович. Указ. соч., стр. 144] и направляла их на далекий Север. Что касается ремесленных изделий, изготовляемых в столице, то в Устюг их вывозилось немного: колпаки московские, скуфьи поповские, порох, упоминаются также каменья сережные литые, чернильницы медные с трубками. Яркая особенность московского привоза – наличие в нем печатных книг, среди которых были «часовники» (т. е. часословы), псалтыри учебные, книги-цветники, евангелия толковые и напрестольные, минеи месячные, апостол, шестоднев, «книга устав печатная». Благодаря международным торговым связям Москвы, заграничные товары постоянно фигурируют в ее отпуске на север. Чаще других встречаются в московском привозе предметы восточного происхождения (из Средней Азии и Ирана) – шелк черный и цветной, разные ткани, сафьяны, килимы 66 [Килим – домотканый ковер без ворса]. Далее идет небольшое количество литовских товаров – сукна, пояса гарусные, кивера. Упоминаются также сукна шпанские кострыши и сукна абинные 67 [Аба или габа – белое толстое сукно. По данным XVIII в., поступало в Москву из Турции (Е. Н. Кушева. Указ. соч., стр. 70)].

Воск и мед доставлялись в Устюг из столицы преимущественно москвичами 68 [Торговые люди Н. Сергеев, Б. Кушников, В. С. Серой и др. продавали воск партиями по 80-130 пудов, стоимостью до 780 руб. за партию (Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 25 об.; № 57, л. 31)]. В привозе всех остальных товаров устюжские и московские торговые люди участвовали в одинаково скромных размерах. Среди 10–25 москвичей, ежегодно совершавших торговые сделки в Устюге, только отдельные лица занимались продажей привозных товаров, а остальные прибывали с деньгами для скупки пушнины. В составе первой из указанных категорий москвичей не удалось обнаружить торговых людей, более или менее регулярно связанных с Устюгом. Каждый год появляются новые имена продавцов московских товаров.

Большие партии товаров сборного характера, которые преобладали у вологодского и ярославского купечества и отражали особенности развития производства в этих городах, отсутствуют у торговых людей, приезжающих из Москвы. Иногда москвичи занимались оптовой продажей заграничных товаров, привезенных с Архангельской ярмарки 69 [Город. кн. по Устюгу, № 30, лл. 25 об., 41, 70; № 50, лл. 46, 5Ь, № 57, л. 31; № 79, л. 115 об.; № 89, л. 20].

Среди устюжан отсутствовали торговые люди, которые бы специализировались на продаже товаров, доставленных из столицы. Это не исключает, однако, периодических поездок местных жителей в Москву с целью последующей торговли привозными предметами на устюжском рынке. Так, в марте 1643 г. И. Е. Ходутин и А. Молоков приехали из Москвы с пятью гружеными подводами, на которых находилось 35 пудов воска и 33 пуда меда. Привезенный товар был продан за 215 руб. В ряде случаев посещали Москву и мелкие торговые люди. В декабре 1637 г. С. Пинегин по приезде из столицы явил в таможне «мелкого лавочного товару и книг по оценке на 24 рубля». Через несколько дней на такую же сумму Г. Прянишников привез из Москвы «книг печатных и сапогов и мелочи лавочной» 70 [Город. кн. по Устюгу, № 38, лл. 171, 196, 213; № 50, л. 65 об.; № 53, л. 152].

Торговые люди гостиной сотни Босые, Ревякины и Усовы, постоянно связанные с московским меховым рынком, доставляли из столицы восточные товары, реализуемые ими по преимуществу за пределами Устюга. Закупки в Москве больших партий товаров, целиком предназначенных для отправки в Сибирь, были сравнительно редким явлением, но все же имели место.

Таким образом, Москва оказывала известное влияние и на обороты устюжского рынка по ряду товаров (воск, мед, предметы восточного ввоза, книги и др.) и на торговые операции некоторых устюжан, производивших закупки в столице.

Из городов бассейна Верхней Волги, расположенных в Северо-Восточном Замосковье, в стороне от Московско-Архангельского торгового пути, Устюг теснее всего был связан с Костромой, которая в изучаемый период принадлежала к числу самых крупных торгово-ремесленных центров страны 71 [По сумме пятинного оклада в 7142 (1633/34) г. она занимала шестое место среди 125 русских городов (Е. Сташевский. Пятина 142 г. и торгово-промышленные центры Московского государства, стр. 99)]. Привоз товаров из Костромы происходил преимущественно в зимние месяцы по санному пути. Переброска грузов через Ярославль, Вологду и далее по Сухоне имела второстепенное значение в ее обмене с Устюгом.

Особенности экономики Костромы ярко отразились в ассортименте товаров, поступавших из этого города на устюжский рынок. Список наиболее распространенных предметов костромского привоза открывают кожи и изделия из них. Наряду с Ярославлем и Вологдой Кострома являлась одним из важнейших центров кожевенной ремесленной промышленности 72 [Об изготовлении лучших сортов русских кож в Костроме см. Б Г. Курц. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича, стр. 167, 169]. В Костроме выделывались самые разнообразные сорта кож, во многом сходные с «мягким товаром», изготовляемым ярославцами. В Устюг привозились кожи красные и белые, бараны зеленые и красные, козлы красные и черные, кожи мостовье 73 [Кожа мостовая (мостовье) – выдубленная и высушенная, но не до конца отделанная кожа], конины белые, лбы конинные, розвали красные, опойки, а также козлы черные шапочные. Из кожевенных изделий в костромском отпуске фигурируют главным образом обувь разных видов (сапоги мужские и женские, башмаки, коты, поршни) и рукавицы-верхницы. Однажды в числе костромских товаров упоминаются «мехи кузнецкие».

В числе основных товаров, вывозимых из Костромы, было особое мыло, лучшее по качеству из всех вырабатывавшихся тогда в стране 74 [Б. Г. Курц. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича, стр. 103]. Мыло костромской варки было в большом ходу на русском рынке. В Устюг оно попадало не только непосредственно из Костромы, но также через Ярославль, Вологду, Галич, Тотьму, Важскую ярмарку и другие передаточные пункты. Металлические изделия представлены в костромском привозе сковородами железными, ткани – исключительно холстами (холст-хрящ, холст тонкий, середний и крашенина). Привозились также полукафтаны крашенинные и штаны хрящевые. Видное место среди товаров, поступавших из Костромы, принадлежало льну. В малом количестве шли просо и греча. В комбинации с другими товарами иногда доставлялись мед (сырец и патока) и воск. В составе костромского привоза упоминаются войлоки коровьи, вареги волосяные и хвосты лошадиные. Отсюда Устюг получал небольшими партиями и товары, производившиеся в странах Востока.

Доставка всех перечисленных выше товаров в Устюг находилась в основном в руках костромичей. В числе иногородних торговых людей ежегодно прибывали в Устюг 5–10 костромичей. Некоторые из них привозили значительные партии товара стоимостью до 400–500 руб.

Наиболее значительные операции и притом систематического характера производил на устюжском рынке С. Корнильев. В двух таможенных записях из восьми, в которых он упомянут, С. Корнильев назван приказчиком Кирилла Катеринина. Поэтому нам трудно установить, насколько самостоятельными были его сделки. Кожи, обувь, мыло и лен –  таковы основные товары, привозившиеся С. Корнильевым для распродажи в Устюге 75 [Город. кн. по Устюгу № 38, л. 15–16 об.; № 50, л. 13; № 53, л. 31; № 57, л. 14; № 64, л. 15; № 73, л. 21; № 79, л. 100 об.]. В смешанных по составу крупных партиях костромских товаров все эти предметы неизменно занимали первенствующее положение и у других торговых людей. Среди немногих товаров, поступавших однородными партиями, существенное значение имели поставки льна, причем они производились не только горожанами, но и жителями Костромского уезда 76 [Город. кн. по Устюгу, № 50, л. 38; № 73, л. 57 об.; № 79, л. 77]. Итак, Устюг притягивал к себе только отдельных представителей костромского купечества, действовавшего главным образом на других торговых направлениях. Об устюжанах же следует сказать, что они мало были втянуты в торговлю с Костромой. Закупки товаров на костромском рынке совершались устюжанами в сравнительно редких случаях.

Роль соседнего с Костромой Галича в поставках товаров па устюжский рынок представляется менее значительной, но все же достаточно заметной в общем потоке предметов, шедших из Северо-Восточного Замосковья. Изделия городского мелкого производства занимают скромное место в галицком привозе, намного уступая продукции крестьянской промышленности и сельскохозяйственным товарам.

В небольшом количестве шли из Галича в Устюг кожи и кожевенные изделия. Из обработанных кож встречаются кожи красные, побочины дубленые, переды красные, подошвы сколоты. В числе кожаных изделий были сапоги, рукавицы, ременье, узды, шлеи ременные, седла. Галич постоянно торговал тканями крестьянского производства, которые он собирал из окружающих районов (холст, сукна сермяжные и белые, полотна тонкие, скатерти). Характерной особенностью галицкого отпуска является наличие в нем массы деревянных изделий. В Устюг привозили посуду (блюда, ставцы, ложки), ужища и шлеи (лыковые и мочальные), дерева хомутинные, сита, решета, свирелки, очень много веретен. Наряду с Костромой Галич был одним из основных поставщиков льна для Устюга. Из Галича доставлялись гуси, утки, яйца, орехи, а также пряники. Через Галич дополнительно поступали некоторые товары костромского (особенного мыло) и ярославского производства. В составе галицкого привоза упоминаются дешевые ювелирные изделия – кресты и перстни полуденежные, кресты денежные и серьги медные, место изготовления которых остается неустановленным 77 [Город. кн. по Устюгу, № 64, л. 262 об.; № 73, лл. 66, 253; № 79, л. 229 об.].

Поездок устюжан в Галич наши источники не отмечают. Все перечисленные товары доставлялись исключительно жителями Галича. Среди галичан не удалось обнаружить крупных торговых людей, связанных с устюжским рынком на протяжении длительного времени. В таможенных записях зарегистрированы, однако, отдельные довольно значительные продажи (на сумму до 200 руб. и более), произведенные рядом жителей Галича, посещавших Устюг в разное время.

Приезды в Устюг галицких крестьян с сельскохозяйственными продуктами из волостей, прилегающих к уездному центру, насчитываются единицами (в том числе из Юза, Семы, из Межской волости). Объясняется это, по-видимому, тем, что основная масса хлеба и других крестьянских товаров вывозилась в Тотьму и к ее хлебным пристаням – Усть-Толшме и Усть-Ихалице 78 [ТК, т. I, стр. 29; Город. кн. по Устюгу, № 38, л. 18; № 50, л. 21; № 57, л. 32; Е. Д. Сташевский. Пятина 142 г. и торгово-промышленные центры Московского государства, стр. 103–104. См. также ТК, т. I, стр. 409–600]. Пригороды Галича были также слабо связаны с устюжским рынком. Небольшое количество товаров поступало из наиболее значительного среди них – Соли Галицкой, всего четыре раза приезжали торговые люди из Чухломы, один раз – из Унжи. Привоз из пригородов был однороден с галицким, намного уступая ему по объему.

Торговые связи Устюга с остальными городами Северо-Восточного Замосковья не носили устойчивого и систематического характера. Товары поступали оттуда в отдельные годы в случае приезда местных торговых людей. Крупные партии товаров (на суммы 250–300 руб.) доставлялись иногда из Юрьевца-Поволжского. Юрьевчане продавали главным образом кожи, обувь, холсты и крашенину 79 [Город. кн. по Устюгу, № 44, л. 18 об.; № 57, л. 45; № 73, л. 46 об.; № 79, л. 84 об.]. Из Решмы привозились холсты и холщевая одежда, из Романова – белое мыло. Зарегистрировано несколько приездов жителей Кинешмы и Данилова с мелкими партиями товара.

Оживленные торговые сношения существовали между Устюгом и районами Северо-Восточного Замосковья, расположенными в бассейнах рек Ветлуги и Унжи. Эти местности входили в состав очень обширного по размерам и разбросанного на далекие пространства Галицкого уезда 80 [Ю. В. Готье. Замосковный край в XVII веке. М., 1937, стр. 107]. Жившее здесь частновладельческое крестьянское население ежегодно принимало значительное участие в устюжской торговле. Вслед за жителями сельской округи никакой другой район не направлял в Устюг столько торгующих крестьян, сколько их приезжало из сравнительно отдаленных Ветлужско-Унженских станов и волостей.

Подвоз товаров с Ветлуги для продажи на устюжском рынке производился исключительно по сухопутью в зимние месяцы и ранней весной. Унжане, кроме того, прибывали на лодках и плотах по р. Югу, которая соединяла Устюг непосредственно с верховьями Унжи.

Перечень товаров, поступавших с берегов Ветлуги и Унжи, включает большое количество предметов питания, сырьевых продуктов и ремесленных изделий. Крестьяне доставляли из этих районов зерно (рожь, пшеницу, овес, ячмень), которому принадлежала заметная роль в общем балансе хлебной торговли Устюга. Привозились важнейшие продукты животноводства – мясо свиное и баранье, масло коровье, сало свиное и говяжье.

С Ветлуги и Унжи шла свежая рыба (стерляди, щуки, лещи), яйца, горох, орехи, мед и ягоды (черемуха и жаравиха). Из этих же районов Устюг получал известное количество таких сырьевых продуктов, как лен, конопля, семя льняное и конопляное, щетина, воск. Пушнина занимала относительно очень скромное место в ветлужском привозе. С Ветлуги прибывали мелкие партии кричного железа 81 [По данным 1724 г., в Галицкой провинции у помещичьих крестьян имелись ручные горны (И. Кирилов. Цветущее состояние Всероссийского государства. М., 1831, ч. II, стр. 46)], необработанные кожи и овчины, а также шубы и кафтаны овчинные, ткани крестьянского производства (сукна сермяжные, холсты, полотна, крашенина).

Среди изделий крестьянской домашней промышленности более всего привозилось с Ветлуги и Унжи продуктов обработки дерева. В таможенных записях перечисляются доски дубовые (в том числе столовые), рогожи, кули рогожные, лапти, лыки, мочала, посуда (блюда, ставцы, чашки малые, чаши липовые, братины, бочарки дубовые), сани различных наименований (в том числе пошевни, дубовни, сани «обшиты лубьем»), а также дуги конские, хомутины мочальные, вожжи лыковые, ужища лыковые и мочальные. Привоз всех этих товаров в Устюг производился, за редчайшими исключениями, самими ветлужанами и унжанами 82 [В одном из донесений таможенный голова А. Рагозин справедливо относит массовые приезды крестьян из указанных районов Галицкого уезда к числу наиболее характерных событий устюжской торговой жизни: «С Ветлуги и с Унжи крестьян с хлебом, с рогожами и с лаптями и с ыными всякими товары приезжало много» (Прик. дела старых лет, 1646 г., № 148, л. 51).].

В Устюге ежегодно торговало примерно 150–600 ветлужан и 5–30 унжан. Подвоз начинался обычно с конца января, но главный поток крестьян, везших товары с Ветлуги и Унжи, приходился на март. Для ветлужского направления характерны обилие мелких привозов и отсутствие сколько-нибудь крупных (по крайней мере по стоимости) партий товаров. Как правило, весь привезенный товар, к тому же дешевый, умещался на одних санях.

Иногда с Ветлуги сразу прибывали огромные обозы. Так, например, 6–11 марта 1640 г. зарегистрирован приезд 265 ветлужан, имевших по одной груженой подводе 83 [Город. кн. по Устюгу, № 30, л. 89 об.; № 47, лл. 38 об., 39]. В торговлю па устюжском рынке более всего было втянуто население Троицкого, Воскресенского, Богородицкого и Воздвиженского станов Галицкого уезда.

Материал таможенных книг позволяет считать подавляющее большинство ветлужан, торгующих в Устюге, непосредственными производителями, а сравнительно немногих из них – мелкими скупщиками. Ветлужане не принимали участия в более широких торговых операциях, что дополнительно свидетельствует о слабой имущественной дифференциации в их среде. На частновладельческих крестьян с берегов Унжи этот вывод распространить ни в коем случае нельзя. Унжане фигурируют в таможенных записях не только как поставщики мелких партий крестьянских товаров в Устюг, но и как участники очень значительных по масштабу рыночных операций по продаже хлеба и вина. С Унжи они доставляли эти товары на лошадях к верховьям Юга. Здесь хлеб и вино грузились на речные суда и плоты, плывшие мимо Устюга на Сухоно-Двинскую водную магистраль. Большое количество зерна отправлялось в Холмогоры. Так, весной 1634 г. унжанин Р. Афанасьев вез на двух плотах 1000 мер хлеба. С Унжи в Устюжский уезд «под тем хлебом приезжали 170 лошадей». Крестьяне галицких вотчин поставляли «зарядное» вино на кабаки Холмогор, Соли Вычегодской, Яренска, Мезени, Ваги, а иногда и Устюга. Среди винных подрядчиков выделяется крестьянин из владений Никиты Ивановича Романова унжанин Годен Золотавин. Он принимал также участие в хлебной торговле Устюга. Так, например, в 1650 г. Золотавин вместе с другим унжанином И. Тунгусом продал 1200 мер ржи 84 [ТК, т. I, стр. 127–128; Город. кн. но Устюгу, № 73, л. 192; № 94, л. 172 об. О состоятельных торговых людях из среды частновладельческих крестьян Галицкого уезда см. С. В. Бахрушин. Научные труды, т. II, стр. 124].

Сравнительно небольшое число приездов крестьян с Унжи для мелкой торговли в Устюге, особенно в сопоставлении с массой ветлужан, как нам кажется, следует поставить в связь с отвлекающей ролью Тотьмы как важного рынка и транзитного пункта по отношению к товарам, идущим из Галича и западных районов его уезда. Сельскохозяйственные продукты и ремесленные изделия, привозившиеся крестьянами с Ветлуги и Унжи по преимуществу мелкими партиями, в совокупности составляли значительную массу товаров, несомненно, существенно влиявшую на торговые обороты устюжского рынка.

Сношения Устюга с Северо-Западным Замосковьем были очень слабыми. В таможенных записях упоминаются только два города этого района – Белоозеро и Углич. В XVII в. регулярные отношения Белоозера с Устюгом отсутствуют. Зафиксированы лишь отдельные случайные приезды нескольких белозерцев 85 [В предшествующую эпоху Белоозеро служило перевалочным пунктом между Великим Новгородом и северо-востоком страны, а также вело самостоятельную торговлю с Поморьем. В XVI в. из Белоозера через Кубенское озеро прибывали в Устюг суда с хлебом, кожами и другими товарами, предназначенными для обмена на меха (Н. Костомаров. Указ. соч., стр. 3, 8)]. Из жителей Углича только двое были тесно связаны с устюжским рынком – братья В. и Г. Агафоновы. Зато они ежегодно продавали товары в Устюге (на 300 и более рублей), принимая, кроме того, участие в закупке пушнины. Агафоновы привозили крупные партии товаров. Так, например, в 1637 г. они выручили от продажи 328 руб., а в 1638 г. – 320 руб. Таможенная запись 1643 г. знакомит нас еще с одним действующим лицом. В Устюг приезжает угличанин Ф. Стефанов со своим приказчиком В. Агафоновым. Товар, доставленный на девяти возах, был продан ими на 688 руб. В связи с этой записью, естественно, возникает сомнение в том, вели ли братья Агафоновы торговые операции на своя капиталы или же выполняли поручения хозяина. В Стефанов и Агафоновы торговали главным образом обувью, крашениной, мылом, воском и медом.

Более отдаленные города Замосковного края не имели постоянных самостоятельных сношений с Устюгом. Так, крупнейший из волжских городов Нижний Новгород вообще не был непосредственно связан с русским Севером, что объясняется особенностями его экономики. Е. И. Заозерская, исследуя торги и промыслы гостиной сотни Нижнего Новгорода на рубеже XVII–XVIII вв., отмечает «отсутствие связи с Архангельском, куда нечего было везти нижегородцам» 86 [E. И. Заозерская. Торги и промыслы гостиной сотни Среднего Поволжья на рубеже XVII–XVIII вв. – «Петр Великий», М.–Л., 1947,. стр. 241]. В изучаемый период нижегородцы также почти не принимали участия в торговле Архангельска и поморских городов.

Привоз товаров из остальных торговых пунктов Замосковья расположенных за Волгой, носил эпизодический характер. Из всех этих городов – Арзамаса, Мурома, Касимова, Елатьмы, Серпухова, Владимира – поступали только два товара: воск и мед. Жители их торговали в Устюге попутно, направляясь на «проплавных» судах в Архангельск или на лошадях в Сибирь. Иногда они продавали значительные партии товара (на сумму от 115 до 225 руб.).

Вперед