Поисковое движение в Вологодской области

Погибшие члены экипажа самолета «ТБ-3» стали известны

Поиск этот начался полтора года назад со следующего письма, поступившего в нашу группу: «Пишет вам бывшая учительница, а сейчас пенсионерка. Мы с мужем Калининым М.А. (скоропостижно умер в 1973 году) собирали вместе с учениками сведения о тех, кто воевал под Тихвином и далее. Работали и в Ленинграде в архиве Военно-медицинского музея, где из госпитальных журналов выписывали имена воинов, захороненных в деревне Астрача, в городе Бокситогорске и в районе города Пикалево, населенных пунктов Большой Двор, Ефимовский, Подборовье и других. Сейчас я в Доме пионеров руковожу штабом «Поиск».

В нашей районной газете читала присланный вами материал о летчиках В.А. Ковалёве, В.И Шапкине, М.П. Ставицком, А.А. Семенове. У нас тоже имеются сведения о двух летчиках, захороненных в поселке Ефимовский. Один из них погиб или умер 7 ноября 1941 года – Токарев Василий Митрофанович. Другой – Андреев Павел Иванович умер или погиб 26 декабря 1941 года. Высылаю копию писем родственников этих летчиков для связи с ними.

Вокруг Тихвина было много аэродромов. Я давно разыскиваю летчиков Хрычева, Федосеева Ив. Ив. и других.

Мне 64 года. Предлагаю совместно заполнять пустые места в славной летописи Великой Отечественной войны.

С уважением Горущская Варвара Алексеевна.

2 марта 1985 г.»

Мы согласились совместно работать над восстановлением сведений о погибших, в частности, на Токарева В.М. и Андреева П.И.

В письме родственников Андреева П.И. сообщалось:

«Здравствуйте, дорогие ребята! Мы до слез растроганы Вашим письмом, в котором Вы спрашиваете о нашем брате. Да, это он, наш старший брат, 1914 года рождения. Андреев Павел Иванович. Я – его сестра Андреева Анисья Ивановна.

У нас была большая семья: папа, 1891 года рождения – учитель, прошел три войны: империалистическую, гражданскую и Великую Отечественную. Он умер в 1976 году. Имел награды. Мама, 1891 года рождения, крестьянка, умерла в 1983 году. Было нас восемь детей: четыре брата и четыре сестры. На фронт от нашей семьи ушли четверо: отец, два брата и жена брата Павла. Она живет сейчас недалеко от нас.

Павел летал на большом четырехмоторном самолете. Погиб почти весь экипаж 21 декабря 1941 года около железнодорожной станции Заборье Ленинградской области. Вылетели они из Череповца. Экипаж на самолете был девять человек. Когда их самолет подбили, то восемь человек погибли, а один остался живым. У него были поломаны ноги. Жив ли этот летчик сейчас, какова его фамилия – мы не знаем. Все это рассказала нам железнодорожница со станции Заборье.

Она рассказала про этот случай так. Осенью 1941 года, когда еще не было снега, на поле садился самолет. Поле было вспахано, колеса утонули в пашне, и самолет опрокинулся вверх колесами. Быстро собрался народ, откопали кабину, срезали снасти. Летчиков увезли, а самолет еще долго лежал в поле.

О гибели нашего брата Павла нам сообщил старший сержант Новиков. В частности, он писал, что самолет разбирали военные и семь человек сразу увезли из болота и похоронили в поле. Один летчик был жив.

Своего брата Павла мы перезахороняли трижды. Сейчас он захоронен в поселке Ефимовский, и нами сделана надпись. Мы часто ездили на могилу брата. И мама ездила, но теперь ее не стало.

Посылаю Вам фотокарточку брата Павла.

21 января 1985 года, п. Чагода. Андреева Анисья Ивановна».

Нас заинтересовал вопрос о других погибших членах экипажа. Поэтому мы тогда же попросили Вологодский облвоенкомат выслать нам копию извещения штаба авиаполка, чтобы узнать номер полка, звания, фамилии, имена, отчества офицеров, которые исполняли должности командира, комиссара и начальника штаба. В поступившей к нам копии извещения этих сведений не оказалось, так как оно было получено Чагодощенским райвоенкоматом из Управления по персональному учету потерь сержантского и рядового Состава действующей армии, а не из штаба авиаполка. В извещении сообщалось, что старший сержант Андреев Павел Иванович погиб 26 декабря 1941 года, похоронен: ж. д. ст. Заборье Ленинградской области.

Таким образом, был найден официальный документ о гибели и месте захоронения только одного члена экипажа четырехмоторного бомбардировщика.

К тому времени нам было известно о привлечении тяжелых бомбардировщиков типа «ТБ-3» для перевозки в блокадный Ленинград продуктов питания и других грузов. Поэтому запросили дополнительные сведения об Андрееве П.И., в частности, полное наименование исполняемой им должности с указанием номера авиаполка. В случае отсутствия этих сведений просили запросить их в Центральном архиве МО СССР.

В ответном письме сообщалось, что П.И. Андреев являлся командиром экипажа тяжелого бомбардировщика в звании «лейтенант», что родители получили письмо от старшего политрука Новикова, в котором сообщалось, что их сын погиб 21 декабря 1941 г. у ж. д. ст. Заборье. Других данных не оказалось, а об отправке запроса в ЦАМО СССР ничего не было сказано. Тогда же мы попросили бокситогорского горвоенкома запросить в ЦАМО СССР сведения о погибших членах экипажа самолета «ТБ-3» для внесения их в учет по месту захоронения. Нашу просьбу выполнили, запрос был выслан 1 июля 1985 года.

Но мы взяли под сомнение сведения о том, что Андреев П.И. был лейтенантом, командиром воздушного корабля, так как в извещении указывалось его звание «старший сержант», а также количество членов экипажа (девять) вместо восьми по справочным данным. Наше сомнение основывалось также на том, что описанные обстоятельства гибели Андреева П.И. оказались очень схожими с обстоятельствами гибели практически в то же самое время такого же самолета, пилотируемого летчиком старшим лейтенантом Гончаровым В.Я. Об этом рассказано летчиком Н. Афониным в статье «Тяжелые бомбардировщики на трассе жизни» в книге «Воздушный мост над Ладогой» (Лениздат, 1984 год).

В частности, в статье сообщается следующее:

«ТБ-3» не зря называли «летающей крепостью». В ту пору более мощными самолетами наша авиация почти не располагала...

Каждый тяжелый бомбардировщик был на счету. Фашисты подступали к Дону, рвались к Москве. И в это суровое время командование сочло необходимым снять с фронта целый полк – сорок «ТБ-3» для транспортировки в Ленинград продуктов.

Казалось, шаг расточительный и несколько неожиданный. До сих пор мало кто знает об участии тяжелых бомбардировщиков в перевозках по воздушному мосту в 1941-1942 годах.

Между тем, идя на этот шаг, советское командование решало важнейшую задачу. Ибо воевать можно и не уничтожая вражеские объекты. Героический Ленинград и в самые трудные дни осени 1941-го и до весны 1942-го давал фронту танки, снаряды, пушки и минометы. Чтобы помочь фронту, Ленинград должен был устоять, пожалуй, перед самым страшным оружием врага – голодом. Вот почему участие наших боевых самолетов в транспортных перевозках по воздушному мосту было логично и оправдано.

С середины ноября, как известно, самолеты стали единственными поставщиками продовольствия с большой земли, и оценивались они не столько по боевым и скоростным качествам, сколько по грузоподъемности. Здесь наш «ТБ-3» годился в самый раз. Поднимали по 3-3,5 тонны. Было где уместить такой груз. «ТБ-3» славился не только своей силой, но и размерами: 28 метров в длину, размах плоскостей – 51 метр...

Эскадрильи базировались на дальних полевых аэродромах Вологодской области. Отсюда 7-й авиаполк приступил к регулярным полетам в Ленинград. Так был наведен еще один «пролет» воздушного моста. Ранее летали в Ленинград всего 12 «ТБ-3» 39-й авиаэскадрильи майора И.С. Аграновского. Наш полк, конечно, помог значительно увеличить интенсивность перевозок.

Чего это стоило в тех условиях – трудно себе представить... С рассветом взлететь и засветло вернуться – такая задача ставилась перед каждым экипажем... Время в полете туда и обратно занимает около шести часов. Плюс разгрузка, загрузка и всякие неожиданности. А дни все короче – никакого резерва времени не остается... Ночью весь аэродром на ногах – идет ремонт, отладка, заправка, загрузка... Воду и масло вручную доставляли к самолету, грели и вручную же бидонами заливали... Членам экипажа приходилось и затаскивать грузы, и укреплять их в самолете самим...

Вспоминается один рейс в январе 1942 года. На этот раз полет 28-ми тяжелых бомбардировщиков с продовольствием... Сырой рассвет, укутанный облаками, не слишком беспокоил нас. Как всегда, надеялись, что в пути распогодится. Но на этот раз погода лишь ухудшилась. Вскоре проявила себя одна из самых серьезных метеорологических угроз – сильное обледенение самолетов в воздухе. Видимость не превышала 300-500 метров, местами она вообще исчезла – серая дымка светилась над землей плотной завесой. За все время полета не было уверенности, что доберемся благополучно. Неприятные сюрпризы подстерегали на каждом шагу...

Ладожское озеро было уже подо льдом, ледяное пространство сливалось с небом в один цвет... Туман напрочь лишал всякого ориентира... Кто вылетел следом, пришлось еще труднее. С утра погода резко ухудшилась.

Постепенно, с небольшим разрывом друг от друга, приземлились еще семь самолетов группы. Остальные так и не пришли.

Когда вернулись на базу, обстановка прояснилась. Большинство самолетов произвело посадку на промежуточных площадках. Некоторые – замыкавшие колонну – шли в зону сильного обледенения и почти нулевой видимости и, нe пройдя полпути, были вынуждены возвратиться. Два дня неизвестной оставалась судьба одного экипажа, которым командовал старший лейтенант В. Гончаров. Мы ждали, уже понимая бессмысленность ожидания, обоснованность дурных предчувствий.

На третий день подполковник В.И. Лабудев взял в запасном полку самолет Р-5 и приказал мне вместе с бортмехаником отправиться в поиск Гончарова. Я летел на несколько километров правее линии маршрута наших самолетов. Вдруг заметил в заснеженном болоте груду бесформенных обломков, сел неподалеку от нее.

Картина предстала страшная. Лоскуты искореженного металла, слипшиеся в общей массе, – больше ничего. Только номер 8 желтел нa руле поворота, перечеркивая последнюю надежду. Да, это был самолет Гончарова...

Гончаров считался опытным, хорошим командиром. То, что с ним случилось, могло произойти в таких трудных метеорологических условиях с каждым. Видимо, войдя в зону резкого ухудшения условий полета, он решил возвратиться на свой аэродром. Самолет сильно обледенел. Не справившись с пилотированием в сложных условиях, экипаж потерпел катастрофу.

В подавленном состоянии вернулся я к самолету... К вечеру, приземлившись на ближайшем аэродроме, я встретил там старого своего сослуживца полковника П.Г. Казакова. Он помог мне принять все необходимые меры, чтобы с почестями похоронить останки членов экипажа.

Мы посидели с Казаковым за тяжелым деревенским столом, поговорили о превратностях нашей самой, пожалуй, престижной военной профессии. Летчиков в армии любят. Вот только с прощальными почестями худо. У большинства погибших даже не остается могил. Когда найдут обломки, когда нет, лишь дымный шлейф увидят друзья – последнее «прости». Иногда и его не увидят, и коротким памятником простоит обеденное время невыпитый стакан у пустого прибора на общем столе в гарнизонной столовой. Но останки экипажа Гончарова мы похоронили...»

Прочитав эти строки, мы обратились в Лениздат с просьбой сообщить нам адрес составителя этой книги. От последнего получили в конце 1985 года адрес местожительства автора статьи тов. Афонина Н.Г.

Мы запросили у него состав погибшего экипажа, место его гибели и захоронения погибших. В ответном письме Николай Григорьевич во многом повторил свой прежний рассказ. Вместе с тем он сообщил, что знал только командира корабля Валентина Гончарова, что штурманом его был, вроде бы, лейтенант Лобанов. Сказал также, что экипаж самолета «ТБ-3» состоял из восьми человек (два летчика, штурман, борттехник, бортмеханик, стрелок-радист и два воздушных стрелка), что экипаж потерпел катастрофу в районе станции Верхневольской. Точную дату гибели экипажа он назвать не смог.

На карте железных дорог станции Верхневольская и Заборье находятся рядом. Поэтому мы предположили, что Андреев П.И. и Гончаров В.Я. были в одном экипаже, погибли при авиакатастрофе, а не были сбиты истребителями противника, как говорилось в письме родных Андреева П.И. Одновременно стали разыскивать основные сведения о летчике Валентине Гончарове.

В мае 1985 года Управление кадров ВВС МО СССР сообщило нам, что старший лейтенант Гончаров Валентин Яковлевич, 1904 года рождения, уроженец города Краснодара, командир отряда 4-й тяжелобомбардировочной эскадрильи 7-го тяжелобомбардировочного авиаполка, погиб 26 декабря 1941 года при катастрофе самолета.

В декабре 1985 года Центральный архив МО СССР сообщил, что в документах 7-го ТБАП и 40-й ДБАД Гончаров В.Я. не значится.

В феврале 1987 года Краснодарский крайвоенкомат сообщил, что сведений о летчике Гончарове В.Я. и его родных не имеется.

В апреле 1987 года Главное управление кадров МО СССР сообщило: «Старший лейтенант Гончаров Валентин Яковлевич, 1909 г. рождения, уроженец г. Краснодара, заместитель командира эскадрильи 7-го ТБАП 23-й авиадивизии погиб 26 декабря 1941 года. Похоронен: 15 км юго-восточнее ж. д. ст. Заборье Ленинградской области».

Это сообщение убедило нас в том, что старший лейтенант Гончаров В.Я. и старший сержант Андреев П. И. погибли, находясь в одном экипаже. Что касается даты их гибели, то, очевидно, она названа в документах по дате захоронения погибших (если полагать, что 21 декабря они не вернулись на свой аэродром, через три дня их стали искать и через два дня после этого похоронили).

Копию письма ГУК МО СССР о месте захоронения старшего лейтенанта Гончарова мы выслали в Бокситогорский ГВК для внесения его в списки захороненных в поселке Ефимовский. Из ответного письма стало известно, что военкомат получил из ЦАМО СССР ответ от 21 февраля 1986 года со списком погибших членов экипажа этого самолета, внес их в свой учет и увековечил их память, забыв, очевидно, сообщить нам об этом.

Вот их имена: старший лейтенант Гончаров Валентин Яковлевич, 1909 года рождения, летчик, командир экипажа; лейтенант Лобанов Владимир Яковлевич, 1913 года рождения, штурман экипажа; воентехник второго ранга Громов Иван Дмитриевич, 1914 года рождения, бортовой авиамеханик; младший лейтенант Другов Александр Александрович, 1915 года рождения, воздушный стрелок; старший сержант Белихов Евгений Евгеньевич, 1914 года рождения, стрелок-бомбардир; старший сержант Андреев Павел Иванович, 1914 года рождения, воздушный стрелок; сержант Утюгин Василий Яковлевич, 1919 года рождения, стрелок-радист.

Итак, поиск имен погибших при катастрофе самолета «ТБ-3» можно считать оконченным. К сожалению, нам не удалось пока найти сведения о восьмом члене экипажа – втором пилоте, а также родственников погибших, за исключением родных Андреева П.И. Думается, что требуются и уточнения наименований должностей некоторых членов этого экипажа.

Пусть же будет вечной память героев, погибших в боях с фашизмом за честь, свободу и независимость нашей Родины.