Вологжане на фронтах Великой Отечественной войны

Имени Фаины Бойковой-Терентьевой нет в энциклопедическом словаре биографий «Вологжане в Сталинградской битве», который увидел свет в преддверии 70-летия сражения. (Надеемся, что ее имя будет занесено во второй том словаря, который сейчас готовится к изданию). Но с особой гордостью 93-летняя фронтовичка показывает медаль «За оборону Сталинграда», врученную ей в 1943-м. И поздравление нынешнего губернатора Волгоградской области Сергея Боженова с юбилеем великого сражения, несомненно, Фаину Вениаминовну порадовало. Но в ее биографии были не только Сталинград и потери не только в боях.

«Ох, повидала я кровушки…»

Память этой удивительно стойкой женщины цепко держит многое. Родилась Фая в крестьянской семье, где было четверо детей, в деревне Кожевниково, которой давно уже нет на карте Усть-Кубинского района. Появление на свет произошло в «прозаическом» месте: стоял сентябрь, не все еще полевые работы завершились, и мама рожала дочку в хлеву, домой принесла завернутую в подол. Однако день своего рождения Фаина Вениаминовна считает добрым  накануне отмечалось Рождество Богородицы. Такое совпадение, может быть, и хранило ее всю жизнь…

В 1928 году семья Соколовых покинула родные кубенские места и переехала на Украину. Но там ей не суждено было остаться.

Мама заболела, врачи сказали, надо менять климат, рассказывает Фаина Вениаминовна. И мы уехали в Сокол, с этого времени и жили все в нем.

В городе бумажников Фая Соколова и закончила в 1939-м медучилище, ее отправили работать в Шуйское, но через несколько месяцев призвали в армию. Так началась у юной медсестрички совсем другая жизнь.

Сейчас Фаина Вениаминовна тяжело вздыхает: «Ох, повидала я кровушки…» После обучения вологжанка попала в медсанбат, в 6-ю армию. Тогда, в 1942-м, это означало одно – под Сталинград. Там и служила Фаина Соколова, операционная сестра, до конца сражения на Волге.

Мы стояли в балке, кругом высохший бурьян, высокие кусты – там и ночевали,  вспоминает Фаина Вениаминовна.  Кинешь что-нибудь, сверху плащ-палатку. Бывало, проснешься, а ноги снегом припорошило. Это для тех, кто званием постарше, для офицеров землянки были вырыты, а мы где прикорнем, там и ладно…

Но сколько его было, отдыха-то  операции, перевязки, операции.

Сначала мы наших оперировали, а как бои-то близко закончились, думали: передохнем, выспимся. Не получилось, стали принимать пленных немцев.

Конечно, ухаживать за врагами было неимоверно трудно вид страданий наших бойцов переполнял ненавистью и тех, кто некогда принимал клятву Гиппократа. Как рассказывает Фаина Вениаминовна, иногда хирурги, даже если можно было обойтись без ампутации, все равно делали такие операции раненым фашистам. И эти картины до сих пор стоят у нее перед глазами.

Случались вещи и пострашнее. На палатках, где находились раненые, шли операции, были большие красные кресты. Но это не останавливало фашистские самолеты.

Все равно бомбили, а потом на бреющем полете стреляли из пулеметов, вспоминает фронтовичка.  А как-то неожиданно прорвались фашистские танки, один прошелся по нашей балке, двух врачей и двух сестер в землянке задавило.

Вспомнила Фаина Вениаминовна и другой трагический случай: из медсанбата пропали две девушки. К этому времени мужчин-санитаров в нем не осталось, всех забрали на передовую, и рассчитывать на достойный отпор чужакам не приходилось. Неведомо, кто утащил девчонок: всякое на фронте случалось, могли и свои, соскучившиеся по женской ласке, покуситься. С тех пор остальные медсестры стали по очереди исполнять обязанности охранников. Стояли в дозоре по четыре часа – это на холоде-то. А от работы на операциях никто не освобождал…

Ее хранили судьба и Пресвятая Богородица

После Сталинграда Фаю Соколову ждал путь в Молдавию. Здесь девушке тоже довелось испытать немало потрясений, хоть и перевели ее из медсанбата в военно-полевое управление штаба армии, где вроде бы должно быть полегче. Бомбили немцы хаты, где располагалось управление, тоже нещадно. И полыхали дома, крытые соломой да тростником, за милую душу. Однажды хата, где была ротный фельдшер Соколова, тоже загорелась.

Санитар, работавший со мной, куда-то отлучился, помочь мне было некому. Но, думаю, надо хоть какие-то перевязочные материалы, медикаменты спасти, выкинуть через окно. А уж здесь горит, там горит, на мне занялась гимнастерка. Но успела разбить окно, кое-что выбросить, выскочила сама.

Домик сгорел вместе с нехитрым скарбом фельдшера, но многие инструменты, перевязочный материал она спасти смогла.

Когда вместе с сослуживцами Фаину отправили на переформирование, их поезд тоже попал под бомбежку. Тут бы, может, их, закрытых в теплушке, и смерть настигла, но, по счастью хирургу (его имя фронтовичка помнит по сей день Анатолий Леонидович Бирюков) удалось открыть дверь. Он схватил девушку в охапку, отбросил в сторону там были достаточно глубокие ямы. Фая оказалась в одной из них вместе с двумя санитарками аккурат в серединке. Снова пролетел немец, фельдшера слегка зацепило осколком в ноги. А соседки молчали. Фая толкнула одну, вторую обе были мертвы.

Довелось ей и тонуть. Было это при переправе или на Северном Донце, или на Днепре память уже все-таки изменяет, да и немало рек на своем боевом пути пришлось преодолеть. Тогда Фаина переправлялась на пароме и тот перевернулся от совсем близко разорвавшейся бомбы. Девушка оказалась в воде. Ее спасло то, что хорошо плавала и добралась до лодки, не попала и под пулю фашиста.

Повезло ей остаться в живых и в другой раз. Было это в украинских степях. В бою ранило нескольких офицеров. Фаина послала к ним санитара, но он не вернулся. Фельдшер поползла сама. Только-только подобралась поближе, как бабахнул взрыв. Девушку засыпало землей. Сама бы, оглушенная, вряд ли выбралась. Спасибо, солдаты откопали.

Так вот и хранила судьба да, наверное, Пресвятая Богородица нашу землячку.

Наперекор всем бедам

Украина, Молдавия, Польша. Наконец-то – Победа! Ее старшина медицинской службы Фаина Соколова встретила в 60 километрах от Берлина. А демобилизовалась лишь в конце 45-го. В ее «багаже» были фронтовые награды, 11 благодарностей от Верховного Главнокомандующего Сталина и раннее вдовство: муж Анатолий погиб в первом же бою.

Фаина никому из сослуживцев об этом не рассказывала, и все считали ее незамужней. Но, правда, говорит она, никто и не думал домогаться. Наоборот, все любили за добрый нрав, желание помочь другим.

Я все больше с бойцами рядом была, не с офицерами, – вспоминает фронтовичка.  Так солдаты всегда место мне уступали, чтобы поспать можно было. Бывало, так намаешься, что нет сил сапоги грязные помыть, портянки просушить, просто приткнешься на полу. А наутро встану: сапоги чистые, портянки сухие. Нет, ребята меня не обижали.

Вот с одним из таких парней, тоже прошедших войну, Фаина и решила связать свою судьбу. Познакомились они в послевоенном Соколе. Бывший старшина Соколова работала там сначала в госпитале, потом в инфекционной больнице. Как-то познакомилась с Павлом Бойковым, служившим во время войны в ВВС. Они пришлись друг другу по душе. Вскоре и свадьбу сыграли. В 1948-м появилась на свет дочурка Оксана.

Жили, как все после войны, несытно, своего угла не было: ютились втроем в комнате при педучилище, где работал Павел. Но верили: все наладится. Потом и правда как-то наладилось: родители мужа позвали жить к себе, в частный дом. Фаину Вениаминовну очень ценили в больнице к ее фронтовым наградам прибавились почетные грамоты за добросовестное исполнение своих обязанностей, в 1951 году медаль «За трудовое отличие».

Но неожиданно грянула беда. В 20 лет ушла из жизни единственная дочь. Через три года – муж.

Фронтовичка, горевшая, тонувшая, попадавшая под снаряды и пули, перенесла и это. Продолжала работать. 40 лет отдала нелегкому труду в инфекционной больнице. Носила в душе траур по ушедшим дорогим людям, стараясь не показывать свое горе другим. А выйдя на пенсию, переехала в областной центр. В 1976-м судьба свела ее с Олегом Васильевичем Терентьевым, тоже не понаслышке знавшим, что такое фронт. Он и стал третьим мужем Фаины Вениаминовны. Но ей довелось пережить и последнюю свою любовь…

Фаина Вениаминовна не сетует на свою судьбу – наоборот, с благодарностью вспоминает добрых людей, что встретились на ее пути, врачей и сестричек, с кем служила в медсанбате, госпитале, больнице. Смеясь, рассказывает о том, как встретилась с маршалом Василевским и не признала его. Сетует только на годы, уходящие силы – их теперь хватает только на маломальскую уборку квартиры. А прощаясь после разговора, озорно подмигнула: «Вы ко мне на Пасху приходите, я коньячку куплю!»

Простите, что не пришли. И на 9 Мая  тоже. Но все равно примите поздравления с этими и грядущими праздниками. Их в Вашей жизни, надеемся, будет еще много!