Вологжане – Герои Советского Союза

Как-то в Москве, в гостинице «Восток» мы разговорились с журналистом из Бурятии. Когда он узнал, что его собеседник из Вологды, заметил:

– У нас в Улан-Удэ навсегда увековечена память о вашем земляке. В годы войны он совершил подвиг на Украине...

С тех пор прошло два года, а после подвига – более двадцати. Узнать о нем помогли работники Сокольского народного музея, письма, фотографии, полученные из Улан-Удэ, с Харьковщины, от товарищей героя. Их пришло много, страстных, горячих, волнующих...

ПЕРЕД ШТУРМОМ

Опорный пункт немцев находился на подступах к поселку Васищево, который рассекала небольшая речка Студенок, а с запада текла полноводная Уда, приток Донца. Вот здесь на высотах, на выгодных водных рубежах фашисты создали прочную систему обороны. Подходы к ней простреливались со всех сторон. В лес, расположенный в районе линии обороны, немцы согнали оставшихся мирных жителей.

Расчет их был прост: русские не будут стрелять по ним. А это значит, нельзя пустить в ход артиллерию и «катюши». И фашисты наглели. Они беспрерывно били по нашим позициям из орудий и минометов, хвастливо заявляли, что советским войскам путь на Запад надежно закрыт.

– Сколько можно ждать? – не раз спрашивал командир взвода гвардии младший лейтенант Сергей Орешков.

– Без сильной артиллерийской подготовки начинать штурм опасно. А если решим, то тебе придется идти первым.

– Только приказ, мы готовы...

И вот он поступил. Сергей собрал солдат и поставил перед ними задачу.

– Бой будет жестоким. У немцев в лесу тысячи мирных жителей, поэтому на большую помощь «катюш» надеяться не придется. Будем наступать в основном вот с этим, – и он показал на автомат и гранаты.

Перед боем Орешков с партгрупоргом успели поговорить с коммунистами и комсомольцами.

– Молодцы ребята, с такими воевать можно, – заметил Сергей, когда они остались вдвоем.

– Если бы не было наших людей там, то с фрицами за два счета рассчитались, а тут...

Потом разговор зашел о самом близком в жизни солдата: о родных и знакомых, близких сердцу местах, о тех, кто остался там.

– У меня таких мест два, – начал Орешков, – Чуприно на Вологодчине и Улан-Удэ. В Чуприно я родился и живет мать, а в столице далекой Бурятии – осталась жена и дочь Раиса.

...Среди лесов затерялась деревня Чуприно Сокольского района. Сергей не помнил отца. Рассказывала мать, что он после гражданской войны умер, оставив ей сына и четырех дочерей. Приходилось трудно.

– Не тужи, мама, выучусь, буду помогать, – успокаивал юноша Анну Евгеньевну, когда она его провожала в Архангельск в школу заводского ученичества.

После ее окончания Сергей ремонтировал суда на заводе «Красная кузница». Затем приехал в отпуск и остался дома. Поступил в Соколе на целлюлозно-бумажный комбинат слесарем на рубительные машины. Может быть, и остановился бы здесь, если бы не беспокойная комсомольская душа. Сперва Сергея, как специалиста, направили ремонтировать паровозы на Вологодский завод. А весной 1935 года откомандировали в Улан-Удэ.

– Вот здесь и закончилась моя довоенная трудовая биография в должности мастера паровозо-сборочного цеха, – вспоминал гвардии младший лейтенант, сидя в траншее в ожидании сигнала к наступлению. Рассказал он партгрупоргу и о том, как его не хотели отпускать на фронт. А он бегал, то в военкомат, то в горком комсомола, тряс документами, доказывал, упрашивал.

– Отпустили только в 1942 году, когда разворачивались события на Волге. В апреле сорок третьего закончил пехотное училище и вступил в партию, в мае встретился с вами, а сегодня десятое апреля. Как видите, и военная биография не ахти богатая. Но ничего мы еще повоюем...

Не успел Сергей закончить, как в воздухе взвилась зеленая ракета. Он первым выскочил из укрытия и повел бойцов в бой.

ДЕВЯТЬ ДНЕЙ И НОЧЕЙ

Фашисты не ожидали. Они считали, что без артиллерийской подготовки атака на их укрепления бессмысленна. Но гвардейцы не из таких, кого могли удержать огонь и металл. Они устремились вперед. Шаг за шагом, метр за метром, кровью, ценою жизни лучших товарищей отвоевывали родную землю у врага.

К утру девятнадцатого августа оставалось преодолеть несколько сот метров. Казалось уж не так много. Но это были метры из железа и бетона. До обеда шел кровопролитный бой. Орешковцы на плечах противника преодолели водный рубеж и закрепились на отлогом берегу. А там, наверху, перед ротой, командование которой после смерти командира принял на себя Орешков, врос в землю дот. Он-то и задерживал гвардейцев.

Рота сосредоточилась для решительного броска. Командир переползал от взвода к взводу.

– Товарищи, покажем гадам, как сражаются гвардейцы! – говорил он. – Не забывайте, главное – темп, не дать фашистам опомниться...

В роту прибыл старший офицер.

– У вас все готово? Через пятнадцать минут начинают артиллеристы, – напомнил он.

– Все готово, товарищ майор, ждем, – ответил Орешков.

– Смотри, гвардии младший лейтенант, не подведите, за вашей ротой пойдут остальные...

– Постараемся.

В это время возле самого бруствера неожиданно ухнуло так, что стены траншеи дрогнули, посыпалась земля, дробно застучали осколки: враг открыл ответный огонь.

– Ждать команду, – приказал Сергей.

Он знал, нужно терпение, выдержка. Взглянул на часы, подсчитывая минуты до атаки. Тут же по цепи пошла его команда: «Приготовиться!». Ждать пришлось недолго. Описав дуги, брызнули ракеты. Слева в полутора десятках километров дымил разрушенный фашистами Харьков. Он звал солдат к мщению. И вот они поднялись по крутому склону, ринулись на высоту. Немцы не выдержали, побежали. Именно в это время на фланге и заговорил дот. Губительный огонь прижал орешковцев. Победа, казалось, была так близка, а тут пришлось залечь.

Как только воины пытались двинуться, огонь становился еще яростнее. Это был критический момент атаки.

Вдруг раздался звонкий голос командира:

– Гвардейцы, для ночлега не подходящее место выбрали, а ну за мной, вперед!

Командир первым бросился и, пригибаясь к земле, повернул вправо. Автоматчики последовали за ним следом. Когда до дота оставалось не более пятидесяти метров, рота опять залегла, двигаться было невозможно.

Но Орешков не остановился. С гранатой в руках он пополз вперед, метр за метром приближаясь к доту. Его заметили. По тому, как командир дернулся, все догадались, что он ранен. А если убит?

Казалось, десятки игл вонзаются в тело, но Сергей не издал ни одного звука. В нем жило неугасимое мужество советского воина, воля коммуниста.

– Крепись, крепись, – говорил он себе. – Ты коммунист, Орешков. Свинцовая смерть мечется по склону, и ты можешь остановить ее, спасти жизни товарищей, вырвать у врага победу.

Из дота неумолимо строчил пулемет. Вырывались языки пламени, озаряя черный провал амбразуры. Вот младший лейтенант вскакивает, бежит вперед, потом припадает на правое колено, замахивается и бросает гранату. Взрывом сорвало козырек над амбразурой, но пулемет продолжал стрелять.

Сергей открыл огонь по отверстию из автомата. «Только бы хватило патронов», – подумал он. И словно в ответ на его мысли автомат замолчал. «Выходит, выполнил норму...». Командир выхватил последнюю гранату и кинулся на дот. Его богатырская фигура заслонила черный зев. Пламя пулемета лизнуло плащпалатку, но Орешков успел бросить свою последнюю гранату. Тут его и сразило. Он рухнул на бок, заслоняя собой пулемет.

Огневая точка врага замолчала навсегда. Орешковиы рванулись вперед и захватили высоту.

Кончился бой. На место сражения пришли спасенные от смерти и фашистского плена жители поселка, орешковцы. Они бережно отнесли на кладбище тело героя, повторившего подвиг Александра Матросова, с воинскими почестями похоронили его.

Вот как описывает этот бой очевидец, житель поселка Васищево Николай Халин: «Сражение началось десятого августа. Что-то страшное, неповторимое длилось девять дней и ночей. Взрывы, грохот, огонь, дым, все смешалось вместе. На месте поселка остались развалины да тысячи трупов. Особо отличилась рота гвардии младшего лейтенанта С.Н Орешкова. Он лично в этом бою убил 25 фашистов, подорвал дот с пулеметом, а сам погиб как герой».

ИМЕНЕМ ОРЕШКОВА

Так пал смертью храбрых наш земляк на Харьковщине, выполнив свой долг до конца. Родина высоко оценила подвиг Сергея Николаевича Орешкова Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

В те грозные дни имя его было символом бесстрашия для бойцов подразделения, которым он командовал. От них приходили письма на Вологодчину, в Чуприно – матери Героя, в Улан-Удэ – жене и дочери. Вот одно из них: «Имя Сергея не сходит с уст бойцов, подвиг которого бессмертен. Он вливает в нас, живых, новые силы для разгрома фашистских захватчиков. Мы поклялись отомстить за смерть своего командира и эту клятву выполним. И. Колаев».

Имя земляка не было забыто и в Васищеве. «Орешков погиб, освобождая наш поселок от коричневой нечисти, – писали оттуда. – Мы и наши дети будем помнить его. Сделаем все, чтобы на его могиле всегда росли розы, а поселок воздвигнем еще краше. Это будет самой лучшей нашей памятью об отважном воине».

Тут только два письма. А их было много. Воины и васищевцы сдержали обещание. Бойцы роты вместе со своей частью с победой дошли до Берлина. А в Васищеве сейчас выросли современные магазины, Дом культуры, широкоэкранный кинотеатр, три школьных здания. Поселок стал пригородом Харькова.

Круглый год не зарастает тропа к могиле Орешкова. На памятнике, построенном на средства васищевцев, можно прочитать: «Вечная память Герою Советского Союза Сергею Николаевичу Орешкову, погибшему в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг. при освобождении поселка Васищево от немецко-фашистских захватчиков 19 августа 1943 года». А рядом с могилой два года назад выросла из гранита величественная фигура воина. В его руках зажат автомат. Он как бы стоит на страже мирного труда васищевцев. У подножья всегда цветы. Летом здесь растут ярко-красные розы, а зимой их сюда приносят жители, пионеры из отряда, который с гордостью носит имя Орешкова.

Помнят Героя и в столице Бурятии Улан-Удэ. Поселок рабочих ордена Ленина паровозовагонного завода, где жил Сергей, парк, в котором он отдыхал в свободные часы, носят имя Орешкова.

В центре поселка имени Орешкова недавно появился бюст нашего земляка. Вокруг него много цветов, а когда жители проходят мимо него, то в молчании склоняют головы. Это они отдают дань герою-воину, который без колебаний принес свою жизнь на алтарь Отечества и которого невозможно забыть.