Вологжане на фронтах Великой Отечественной войны

Восьмидесятилетняя женщина сидела у высокого обелиска, вглядывалась в таблички, перечитывала надписи и думала, как же много друзей у ее сына и как много их осталось с ним на смоленской земле. Вот к одному из них, видимо недавно, приезжали земляки с Урала, привезли горсть родной земли. Об этом говорит надпись. Побывали здесь юные пионеры из Казахстана, поклонились своему земляку Герою Советского Союза Таштемиру Рустамову, похороненному вместе с ее сыном. Он совершил такой же подвиг и в те же августовские дни 1943 года – закрыл своим телом амбразуру вражеского дзота.

О Таштемире много писали и говорили, а имя ее сына, Саши Чуйкова, оказалось несправедливо забытым. Почти тридцать лет мать даже не знала, где он похоронен. Многие люди, совсем незнакомые,– и тут, на смоленской земле, и на Кольском полуострове – помогали ей найти дорогу к сыну.

Сегодня об Александре Васильевиче Чуйкове мы знаем многое. Родился на Вологодчине, но с детства жил в заполярном Кировске, учился там в школе. Потом поступил в Мурманский рыбопромышленный техникум. Службу начинал еще в мирное время, в 1939 году. В годы войны – на фронте. Сначала сражался с захватчиками на Северном флоте, а с июля 1943 года оказался на Западном фронте.

Фашистских захватчиков Саша Чуйков увидел впервые сквозь прорезь прицела в родном Заполярье в первые дни войны. Дрался он отчаянно и бесстрашно. В метельный и вьюжный декабрьский вечер сорок первого года был ранен, но не ушел в медсанбат, потому что на черном снегу оставались еще раненные и обмороженные его боевые Товарищи – морские пехотинцы. Чуйков помогал выносить их в безопасное место. О себе не думал до тех пор, пока не убедился, что ни вражеские пули, ни перехватывавший дыхание мороз уже не страшны его боевым товарищам.

Через несколько дней один из них, оказавшись в госпитале в Кировске, узнал в заботливой санитарке мать своего командира и сразу понял, откуда у Саши такое внимание к людям, такое сочувствие. Они шли от матери, Марии Ивановны.

А Александр Чуйков был в это время в другом госпитале, за тысячи километров от Заполярья, на Урале. И другая заботливая женщина перевязывала его раны.

После нескольких месяцев лечения младший лейтенант Чуйков снова вернулся в строй, опять бил горных егерей. А когда его часть оказалась под Смоленском, отличился уже на второй день: умело командуя взводом, отбил неожиданную и дерзкую атаку гитлеровцев.

По документам, рассказам однополчан удалось восстановить минуты, мгновения последнего боя Саши Чуйкова. Немало сделал для этого ветеран Великой Отечественной воины капитан запаса Евгений Михайлович Бахматов, неутомимый в поисках человек.

В один из августовских дней 1943 года началась известная Смоленская операция под кодовым названием «Суворов». Наши войска освободили в ходе ее более пятисот населенных пунктов между Западной Двиной и Днепром, в том числе и имеющий более чем тысячелетнюю историю город Смоленск. 437-й полк 154-й стрелковой дивизии 8 августа наступал вблизи города Дорогобужа. Наступление развивалось медленно. Противник сохранял еще перевес в живой силе. А тут еще со стороны рощи, которую назвали «Квадратной», из дзота ударил хорошо замаскированный и надежно укрытый пулемет.

Атака захлебнулась. Бойцы распластались на ровной, ничем не защищенной земле. Не уничтожив дзот, нельзя было и думать о дальнейшем продвижении вперед.

У лейтенанта Чуйкова созрел дерзкий план: пойти в открытую, прямо на дзот, чтобы бойца заметили фашисты и только в нем в тот момент увидели опасность. А в это время два других воина обойдут огневую точку и ударят с тыла. На такую дерзость мог решиться только отчаянный смельчак. Потому что шансов остаться в живых было очень и очень мало. Тем не менее, Чуйков принял такое решение. Принял сам для себя, быстро все взвесив и обдумав.

 

А. В. Чуйков

 

И вот он двинулся вперед. Он почти не маскировался. Не могли служить укрытием еле приметные бугорки и неглубокие впадины, и фашистские пулеметчики сразу заметили Чуйкова. Но он короткими бросками упрямо продвигался вперед, а два бойца с гранатами в руках обходили дзот. Под прицельным огнем укрытого пулемета Александр Чуйков подобрался к самому дзоту. Оставалось еще несколько метров. Но он выжидал: вот-вот подойдут, приподнимутся, чтобы швырнуть гранаты, бойцы, которые где-то замешкались. Выжидал и противник. Вражеские пулеметчики на некоторое время даже прекратили огонь, надеясь сразить смельчака в его последнем броске.

Тишину разорвало многоголосое «ура»! Наши бойцы поднимались в атаку. И тут же взахлеб заговорил вражеский пулемет. Теперь фашистам было не до Чуйкова. Они сыпали свинцом по наступающей цепи. Бездействовать и медлить в эту критическую минуту было нельзя. Чуйков преодолел несколько последних метров, проскочил их стремительно короткими бросками и распластался на раскаленном стволе, заслоняя собой амбразуру...

Помнят Сашу Чуйкова и берегут память о нем не только на Смоленщине, где он совершил подвиг. Помнят его и в Заполярье. Курсанты Мурманского мореходного училища имени И.И. Месяцева (так теперь называется бывший рыбопромышленный техникум) собирают материалы о воспитанниках училища, не вернувшихся с войны. Они установили фамилии многих воинов, проследили пройденный ими путь, нашли ценные документы.

В училище установлена мемориальная доска, на которой высечены имена бывших курсантов, павших на фронтах Великой Отечественной войны. Есть среди них и имя Александра Чуйкова, повторившего бессмертный подвиг Александра Матросова.

 

ИЗ НАГРАДНОГО ЛИСТА А. В. ЧУЙКОВА

Лейтенант Чуйков в период боевых действий полка с 7 по 9 августа 1943 года при наступлении на рощу «Квадратная» проявил себя смело, решительно и лично с двумя бойцами 8 августа 1943 года, выполняя приказ командования, пошел на блокировку вражеского дзота, мешавшего продвижению наших подразделений, и, отвлекая на себя огонь противника, обеспечил продвижение наших бойцов.

Тов. Чуйков, как верный сын нашего народа, заслонив грудью амбразуру вражеского дзота, погиб, но с честью выполнил приказ командования...

Центральный архив Министерства обороны СССР ф 33, on. 682526, д. 1631, л. 187.

На центральный почтамт польского города Ключборка представительницы местного комитета Лиги женщин принесли большой пакет. Через несколько дней, пропечатанный штемпелями, он нашел адресата в далекой Карелии. Наталья Андреевна извлекла из пакета альбом, взглянула на обложку. Золотом сияли слова: «Матери от матерей». Перевернула страницу и встретилась взглядом с сыном. «Герой боев за освобождение Ключборка. Год 1945-й» – было написано под большой фотографией. Николай смотрел на нее таким, каким остался в памяти, только чуть серьезнее, взрослее.

В пакете было письмо:

«Мы, женщины города Ключборка, от всего сердца шлем Вам горячую благодарность за то, что воспитали сына героем – человеком, который не задумываясь отдал свою молодую жизнь за освобождение народов.

Мы чтим его как самого близкого нам человека. Так хотелось бы пожать Вашу руку и выразить наше глубокое признание за воспитание Николая Ивановича.

Посылаем Вам альбом с видами города Ключборка и аллеи имени Вашего сына в нашем парке.

Одновременно примите от нас самые сердечные пожелания долгих лет жизни, здоровья и много, много радостей».

Крайцбург (так назывался тогда этот город) оказался на одном из главных направлений наших войск на пути к Берлину. Небольшой городишко с невысокими, в один-два, реже – в три этажа, зданиями, с островерхими, в готическом стиле, башнями и крутыми крышами. Но дома каменные, прочные, толстые – в несколько кирпичей стены.

Ровесник Варшавы польский город Ключборк защищал ее южную землю от зарившихся на чужое соседей, пока в середине семнадцатого века не пал под ударами пруссаков и не был перекрещен ими на немецкий лад. 21 января 1945 года город навсегда возвращен польскому народу. Но еще накануне это был мощный опорный пункт на пути к Одеру.

Командование 287-го гвардейского стрелкового полка знало, что на центральной площади города и на улицах, разбегающихся веером от нее, противник готовился к обороне. Город ощетинился противотанковыми бетонными надолбами, колючей проволокой, баррикадами из камней и мешков с песком. Разведчик Николай Ригачин, вечером незаметно пробравшийся в город, дополнил имевшиеся сведения многими новыми подробностями.

Это рискованное и опасное задание было поручено ему не случайно. Ригачин еще до войны два года служил на западной границе. В Польше ему вручили орден Красной Звезды за проявленные мужество и отвагу.

Город решено было брать штурмом, с ходу, не дав противнику зарыться в землю, закрепиться в подвалах каменных домов.

После непродолжительной, но массированной и прицельной артиллерийской подготовки гвардейцы 287-го полка пошли в атаку. По наступающим били уцелевшие тяжелые немецкие минометы. Но советских воинов ничто не могло остановить. Атака была мощной и решительной. Быстро очищались от противника улицы и кварталы.

Николай Ригачин, казалось, не замечал разрывов мин, не слышал свиста пуль. С группой разведчиков он перебегал от одного дома к другому. Гранатой, короткой очередью из автомата подавлял огненные вспышки. Батальон уже выходил к центральной площади города, когда путь ему преградил пулеметный огонь из окна полуподвального этажа каменного здания. Артиллеристы подтащили пушку, ударили прямой наводкой. Но пулемет не умолкал.

– Разрешите мне? – подбежал к командиру батальона Ригачин.

– Одолеешь?

– Противотанковой достану.

– Действуй!

Но только метрах в двадцати от дома Николай понял, что и гранатой не взять фашистов, засевших за толстой каменной стеной. Слишком узка была щель амбразуры. Он не спеша прицелился и дал длинную очередь из автомата. Пулемет смолк.

– Молодец, Коля! – услышал он сзади.– Вперед, ребята, за Родину!

Но пулеметчик был, видимо, только ранен или оглушен. Или его заменил другой. Как только наши бойцы поднялись в атаку, щель снова затрепетала вспышками.

Николай напрягся, сжался в комок. Вот так и лежать, уткнувшись носом в землю? В пятнадцати метрах от пулемета? А там, позади тебя, падают твои товарищи.

И он, пригнувшись, чтобы не попасть под свинец, не добежав до цели, бросился к окну и, раскинув руки, закрыл его. Пулемет еще раз вздрогнул, ударив короткой приглушенной очередью. Но эти последние вражеские пули уже не были страшны для товарищей Николая – он принял их на себя, заслонив боевых друзей, открывая им выход на центральную площадь города, па Одер, на Берлин...

Н.И. Ригачин

Когда сообщение о подвиге Николая Ригачина долетело до Карелии, до родного Заонежья, комсомольцы района поклялись быть достойными воина-героя. Они писали в обращении, опубликованном 1 мая 1945 года в газете «Заонежская правда»: «Клянемся же, товарищи, что мы, земляки Николая Ригачина, его друзья и товарищи, свято будем чтить его память и хранить его образ в наших сердцах. Дадим торжественное обещание воинам Красной Армии, боевым товарищам Николая Ригачина, что мы отдадим все свои силы, а если потребуется, не пожалеем и жизни за Родину, так же как отдал свою жизнь Николай Ригачин».

Гвардии рядовому разведчику 287-го гвардейского стрелкового полка 95-й гвардейской стрелковой дивизии Николаю Ивановичу Ригачину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Сессия Рады народовой Ключборка назвала его именем аллею городского парка. У входа в парк установлена мемориальная доска с описанием подвига героя. Открыта мемориальная доска и на доме, у которого Ригачин совершил подвиг.

Берегут жители Ключборка память о советских воинах-освободителях. Не вянут живые цветы у братской могилы на Опольской улице и на площади героев Красной Армии, где па гранитном постаменте поднялась скульптура советского солдата.

Многое сделала для увековечения этой памяти секретарь уездного комитета Польской объединенной рабочей партии бывшая партизанка Ванда Давыдович, освобожденная из фашистского концлагеря Красной Армией.

ИЗ ЛИСТОВКИ ПОЛИТОТДЕЛА 95-Й ГВАРДЕЙСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ «БЕССМЕРТНЫЙ ПОДВИГ ГВАРДЕЙЦА НИКОЛАЯ РИГАЧИНА»

...Во весь рост поднялся Николай Ригачин...

Как вихрь метнулся он к высунувшемуся из каменной щели стволу пулемета. Телом своим заслонил смертоносное дуло. Глухо рявкнул пулемет и умолк.

Тотчас поднялись гвардейцы батальона и ринулись вперед. Бережно сняли они тело героя с окровавленного ствола пулемета. Ригачин лежал перед ними бездыханный, но подвиг его звал идти вперед, звал к священной мести подлому врагу. С удесятеренной силой и отвагой двинулись на врага гвардейцы. Они очистили город от гитлеровцев и погнали их на запад.

Так отдал свою жизнь за счастье Отчизны Николай Ригачин...

Центральный музей Сооруженных Сил СССР д. № 4/21616.

ИЗ НАГРАДНОГО ЛИСТА Н.И. РИГАЧИНА

...На перекрестке улиц в полуподвальном этаже каменного здания немцы установили пулемет и через узкое отверстие вели сильный огонь, не давая возможности продвинуться нашей пехоте. Тов. Ригачин скрытно пробрался к каменному зданию и, не имея возможности уничтожить вражеский пулемет гранатами или из автомата, своим телом закрыл отверстие, из которого строчил немецкий пулемет. В это время батальон стремительно продвинулся вперед, и сопротивление немцев было сломлено.

Своей геройской смертью т. Ригачин обеспечил выполнение боевой задачи по взятию города – крупного опорного пункта немцев...

Центральный архив Министерства обороны СССР, ф. 33, on. 793756, д. 41, л. 179.