Вологжане на фронтах Великой Отечественной войны

В самом начале войны я в числе семерых парней из нашего Великоустюгского района был призван по комсомольскому набору в военно-воздушный десантный корпус, который формировался в городе Котельнич Кировской области. Нас всех семерых зачислили в 12-ю военно-воздушную бригаду, которая в скором времени передислоцировалась в подмосковный город Электросталь. Здесь мы изучали устройство парашютов, совершали прыжки. А затем принимали участие в боевых действиях.

Весной 1942 года к нам прибыло пополнение с Дальнего Востока, среди которых было немало обстрелянных ребят, прошедших «школу» Халхин-Гола и Хасана. Среди них оказался и капитан Александр Александрович Кузнецов. Он получил назначение в соседнюю 13-ю военно-воздушную бригаду.

В июне 1942 года нашему корпусу присвоили звание гвардейского, и он был переименован в 40-ю гвардейскую военно-воздушную дивизию. Бригады стали полками. Гвардейские значки нам вручали в вагонах по пути в Сталинград. Но до него мы не доехали, выгрузились на станциях Фролово, Лог и Иловля и отсюда походным маршем по степи двинулись к Дону. Вечером форсировали реку и закрепились на высотах на ее правом берегу, в малой излучине.

Наш 116-й полк занял оборону в районе хутора Шохино, а 119-й полк, в котором первым батальоном командовал капитан Александр Кузнецов, закрепился около станицы Сиротинская и хутора Дубовой. За ночь вырыли окопы в полный рост, ходы сообщения. Вооружены мы были хорошо. Почти все имели автоматы, десантные ножи для рукопашного боя, много было гранат, бутылок с зажигательной смесью.

Утром немцы предприняли первую атаку, но мы легко ее отбили, и они поняли, что перед ними не отступающие, а свежие части. С этого дня начались беспрерывные изнурительные бои.

К концу августа наш полк почти полностью погиб. Остатки его были переброшены в район хутора Дубовой, где вели ожесточенные бои 119 и 111-й полки, обороняя высоту 180,9, которая имела исключительно важное стратегическое значение.

Высота не раз переходила из рук в руки. Тысячи наших и немецких солдат погибли на ее склонах. Среди них и мои боевые дружки Аркадий Чешков из Кичменгско-Городецкого, Николай Федотовский из Бабушкинского районов и многие другие. Из более 150 вологжан, воинов 40-й гвардейской военно-десантной дивизии, отдавших свою жизнь за Родину в годы войны, большинство сложили свои головы в боях около хуторов Дубовой, Шохино, станицы Сиротинская, а больше всего – около высоты 180,9.

Геройски погиб на этом обильно политом кровью плацдарме и мой земляк, брат моего друга, командир батальона, боевой офицер Александр Кузнецов. Я не был рядом с ним в последнем, обессмертившем его имя бою. Но я был участником битвы на этой высоте, пережил ад, творившийся здесь. Не ошибусь, если скажу, что тут был проявлен массовый героизм российских воинов. И стать героем среди героев – это великое отличие. А именно Кузнецов стал первым Героем Советского Союза в нашей дивизии в боях под Сталинградом.

Батальон А. Кузнецова оказался в эпицентре, пожалуй, самых ожесточенных боев за овладение высотой. Оставшиеся в живых солдаты после боя рассказывали:

– Не успели мы оправиться после вчерашнего боя, как 21 августа на рассвете гитлеровцы снова пошли в атаку. Выдвинутые вперед расчеты гранатометчиков отбили ее. На позиции батальона обрушился шквал артиллерийских снарядов. Как только утихла канонада, началась новая атака. И опять впереди шли танки. Потом еще атака. И еще.

За этот день было отбито 17 атак. А ведь они не бывают бескровными. От батальона осталось солдат не больше чем на один взвод по штатному расписанию. Но командир был жив и батальон тоже. На следующий день, 23 августа, на оставшуюся группу смертельно уставших, измотанных беспрерывными атаками и обстрелами десантников двинулись 16 танков. Десантники встретили их огнем противотанковых орудий, ружей и связками гранат. Перед высотой горело около десятка танков, уцелевшие повернули обратно. На поле боя остались 11 подбитых вражеских машин.

Комбат лично вел огонь из противотанкового ружья, подбил три вражеских танка. Он был несколько раз ранен, но продолжал руководить боем. Гвардейцы видели своего командира на самых опасных участках. При отражении последней атаки гитлеровцев Кузнецов был сражен пулеметной очередью. Комбат погиб, но враг не прошел. Высота осталась за нами. Потом бойцы назовут ее высотой Кузнецова. Высотой, которая стала последней в его боевой жизни.

Наша дивизия продолжала бои на прежних позициях, а 19 ноября после разведки боем перешла вместе с другими войсками в генеральное наступление, закончившееся полным разгромом гитлеровцев под Сталинградом. Жаль, что капитану Кузнецову не довелось стать участником этого боевого триумфа.

Похоронили Александра Кузнецова около хутора Дубовой. Позднее его прах был перенесен на Мамаев курган, где установлена мемориальная плита с его именем. В станице Сиротинской ему воздвигнут памятник.

Дивизия, в которой служил комбат Кузнецов, с боями прошла от Сталинграда до Вены. На боевом знамени мерцают ордена Красного Знамени и Суворова. Имя Александра Кузнецова навечно занесено в списки 119-го гвардейского полка.