Вологжане – узники фашистских концлагерей

Пусть в плену землю ем с травой.

Врешь, Адольф, я еще живой.

Нет, друзья, это не конец,

Не мертвец, стало быть, боец!

...Осенняя слякоть, холод. Даже пища не согревает. Да и пища ли это: жидкая баланда, мерзлый картофель, хлеб с примесью мякины. И жестокость: побои, непосильный труд, издевательства, смерть – по 200 человек за сутки. Лагерь смерти.

Сердце Африкана Александровича даже сейчас цепенеет от этих воспоминаний, заходится нечеловеческой мукой. Но рассказать об этом надо. Пусть знают ребята, как зверствовали фашисты. Так появился этот рассказ в руках членов патриотического отряда «Подвиг» Октябрьской восьмилетней школы.

В 1940 году А.А. Гусев был призван на службу в Прибалтийский военный округ. Война застала его во второй танковой армии недалеко от границы с Германией. Уже 22 июня 1941 года были под бомбежкой. Фашистские самолеты сбросили бомбы и обстреляли лагерь. Уцелел случайно, ибо машину, где находилась радиостанция, которую обслуживал, прошила очередь с самолета. Оборудование разбило, товарищи погибли.

22 июня снялись по тревоге и выехали на границу, где вступили в бой. А.А. Гусев находился в отдельном зенитном дивизионе, как радист. Танковой армии была придана пятая пехотная дивизия. Бой на границе продолжался пять дней, но силы были неравными. На других участках немцы прорвались вперед, и армия попала в окружение. Линия фронта отодвинулась далеко, стали пробираться к своим.

При прорыве погибли товарищи-земляки из Никольского сельсовета: Василий Крутиков, Сергей Лебедев (из одной с Африканом Александровичем деревни) и Алексей Чубаров. В лесах рыскали полицаи. «Никогда не забыть, как погиб в перестрелке молодой солдат из нашего взвода – автоматная очередь прошила живот», – говорит Африкан Александрович.

Продвигались осторожно, у местных жителей добывали пропитание. Уже добрались до границы с Белоруссией. В одной из деревень зашли в крайний от леса дом. Хозяйка приняла радушно, принесла хлеба, молока. Когда начали есть, на мотоциклах подъехали немцы. Отбились гранатами, ушли в лес.

В Литве удалось попасть в партизанский отряд. При выполнении задания был ранен и взят в плен. В лагере жестоко пытали, избивали, морили голодом. С военнопленными поддерживала связь подпольная организация. Подпольщики помогли наладить связь и иногда спасали тех, кому грозил расстрел. Отсюда с помощью подпольщиков удалось организовать побег десяти пленным. Ушли довольно далеко, но на границе Белоруссии опять нарвались на немцев. Снова концлагерь, работа в карьерах. Пленных не считали за людей: заставляли возить груженые телеги, морили голодом, избивали. Из 252 тысяч человек, что поступили в лагерь в течение зимы, к весне осталось две с половиной тысячи. Многие умирали, за ночь приходилось вывозить по 100-200 человек, умерших сбрасывали прямо в карьер.

Надсмотрщик орудовал ломиком, тех, кто не может работать, бил насмерть. Не покидала мысль о побеге. Весной снова предприняли попытку, однако не повезло. Беглецов догнали, крепко избили, бросили в бункер. Здесь Африкан Александрович впервые услышал гул наших самолетов. Они сбросили бомбы недалеко от лагеря.

В суматохе уполз в барак. Ему помог переводчик комендатуры. Две недели лежал в бараке. Поддерживали товарищи, делились последней коркой.

Весной наиболее крепких отобрали, повезли в Германию. Дорогой начался тиф. Многие погибли в пути. Снова пытался бежать, но не удачно.

Привезли на шахты в Саксонию. Теперь после победы под Сталинградом немцы стали считаться с пленными. В лагере действовал комитет. Но и тут коменданты умудрялись поиздеваться над пленными.

– Выйдем из шахты черные от пыли, а в душе холодная вода. Сколько ни моешься, чернота остается, и беда тому, кого при проверке заметит комендант: отведут в сторону и поливают холодной водой из шланга. Многие не вставали после такой процедуры. При нас этот комендант пробыл недолго. По требованию пленных немцы вынуждены были его убрать, – рассказывает А.А. Гусев.

Позднее попал на шахты в Бельгию, где прожил около двух лет. Лагерный комитет держал связь с бельгийскими антифашистами. Так узнали мы об открытии второго фронта. Стали готовить побег и снова неудачно. Направили в другой лагерь на шахты Рура. О побеге думали постоянно. Работать не хотели, спорили с мастерами, в забоях доходило до драк. Все 90 человек, что привезли из Бельгии, показывали себя полностью несведущими в шахтерском деле. Портили оборудование, положенную дневную норму выдавали за неделю.

Устроили побег, и снова неудача. Но отделались на этот раз легко – пять суток карцера. Первого апреля снова подготовили побег. Спрятались во рву с водой, отсиделись там, пока искали. Затем трое суток старались перейти линию фронта. Вышли к союзникам. Американцы встретили хорошо. Со всех сторон слышалось дружеское: «рус». Накормили, дали одежду.

Здесь был сформирован батальон из бывших пленных. В этом батальоне в должности командира взвода воевал Африкан Александрович и дошел до Эльбы. День победы встретил в Ликштадте. После войны еще год находился в Германии в авиационных частях, где был радистом. Довелось ему побывать и в Берлине на митинге в Трептов-парке. Демобилизовался Африкан Александрович 18 августа 1946 года.