Когда из жизни уходит человек, как-то иначе смотришь на то, что от него осталось. Все принимает другой, особый смысл. И ищешь нечто особенное, потаенное в его словах, сказанных или написанных.
Однажды я получил рукопись, присланную мне по почте Станиславом Зайцевым. Разумеется, я не мог знать, что его уже нет в живых. Весть о том, что он погиб при странных обстоятельствах во время своего путешествия в канадском городе Ванкувере пришла позднее и поразила всех, кто его знал...
И вот теперь, вчитываясь в эту его предсмертную рукопись, как бы заново открываешь Станислава Зайцева как личность.
Конечно, у нас на Вологодчине его хорошо знали. Коренной тотьмич, он родился в 1939 году, с детства беззаветно любил свой край. Обошел и объездил весь Север. Владел многими профессиями, но в конечном итоге в нем победила страсть к родной истории, т краеведению. Все время рос как творческая личность: аспирант Института этнографии Академии Наук, участник научных конференций, в том числе международных, исследователь, внесший значительный вклад в изучение истории Русской Америки, фанатичный защитник Тотемской старины. Безусловно, обо всем этом хорошо известно. Но вчитайтесь в его неоконченную рукопись, и - уверен - вы узнаете о нем много нового.
Несомненно, Станислав Зайцев - необычный человек. Это фигура яркого своеобразного романтического характера.
И рукопись тоже свидетельствует об этом. В ней запечатлен облик человека, жадно стремившегося к необычности и искавшего необычность. Это сказалось и в его научных поисках. Ведь его главная идея - о тотемских картушах как символах открытия северными мореходами Русской Америки - глубоко, по существу, романтична, хотя и построена на исторических фактах. Именно Зайцев создал новый романтический ореол для своей родной, такой любимой Тотьмы как города "российских Колумбов", американских первооткрывателей. После его работ в стране уже смотрели на Тотьму другими глазами. И не только в нашей стране - в США тоже произошло "открытие" Тотьмы. А как неистово (не всегда, может, объективно), наживая себе многих недоброжелателей, но с какой верой боролся он за тотемскую архитектуру, за право родного города быть заповедным, уникальным, значимым ! Иначе он не мог.
Его творческая судьба складывалась непросто, но постепенно пришло признание. Идея Станислава Зайцева о тотемских картушах утвердилась, были установлены связи с американскими исследователями, создан музей замечательного русского мореплавателя Кускова в Тотьме. И неожиданно появилась возможность совершить путешествие по маршрутам тотемских мореплавателей. В Петрозаводске группой энтузиастов было построено по подобию старинных судов (кочей) судно "Помор", и в августе 1991 года оно отправилось к берегам Аляски. В экипаж включили и Станислава Зайцева. Он рассказывал мне: "Я был счастлив, когда меня пригласили в экипаж "Помора". Еще бы - пройтись путем тотемских мореходов! Это была моя мечта".
Правда, "Помор" сначала сам был пассажиром, по Северному морскому пути его везло крупное океанское судно "Павлин Виноградов". А от берегов Камчатки своим ходом "Помор" уже шел к Аляске. В 1992 году решено было путешествие продолжить. "Помор", стоявший в одной из бухт Аляски, с тем же экипажем должен был пройти вдоль берегов Америки, а затем совершить кругосветное путешествие.
Станислав Зайцев отправился в новое путешествие с восторгом. Он обязался быть корреспондентом газеты "Русский Север" в этом плавании. Но мы в редакции получили от него только два послания - небольшую открытку из США и из Анадыря пришла на мое имя эта его рукопись "Как открыть Америку". К рукописи было приложено обращенное ко мне небольшое письмо. Привожу его с небольшим пропуском: "Бог знает, когда что-то дойдет из Америки - посылаю "прошлогодний снег", пока не весь. Может, сгодится, чтобы не забывали "Полярные Одиссеи" (именно так называется клуб в Петрозаводске - В. А.), можно растянуть до продолжения.
Я совершенно не ожидал столько казусов (далее несколько непонятных фраз)...
Владимир Иванович, в любом случае, прошу для меня машинописный экземпляр в моем варианте, а затем и продолжение.
Станислав. Анадырь, 28 июня 1992 г.
При публикации - для меня экземпляр. Заходил в Вологде, не нашел Вас".
Поясню, что "прошлогодним снегом" он назвал эту рукопись. Это были последние строки, полученные мною от Зайцева.
Итак, сегодня предлагаем вниманию читателей эту неоконченную рукопись Станислава Зайцева. Собственно, он писал книгу... Не успел написать. Закончил только ее первую часть.
В ней идет речь о плавании "Помора" еще на борту "Павлина Виноградова" в августе 1991 года: Зайцев описывает свои путевые впечатления. Но не только. В повествование вторгаются и воспоминания детства, и размышления о Тотьме, и исторические сведения (например, о таинственной "Земле Санникова", о которой так долго шли споры). Так, собственно, складывалась эта книга, и ее продолжение должно было родиться из второго путешествия. Это - и дневник путешествия, и исторические заметки, и исповедь о себе, и научные наблюдения одновременно. Таков должен быть, по замыслу автора, сплав этой книги.
Путешествие не состоялось, пришло печальное известие о трагической гибели Зайцева. Книга осталась недописанной. Но в том, что написано Станиславом Зайцевым,- живет его душа. Перед вами "рисковый человек" со сложной внутренней жизнью. Он, как свидетельствует рукопись, мог погибнуть даже раньше, но не боялся 5 опасностей.
Это был художественно одаренный человек. Известно, что он рисовал, и некоторые его акварели были проданы на Аляске. И образно писал: к примеру, вчитайтесь в его описания арктической природы...
Он обладал литературными способностями. Безусловно, он написал бы свою книгу.
Владимир Аринин.