Самое деятельное участие в свадьбе принимают здесь свахи, сваты и дружки – последний распоряжается еще пиром и весельем. Когда уже окончен сговор, тогда он ездит просить соседей откушать хлеба-соли и попировать. Приглашая на веселье от имени жениха, невесты и их родителей, он просит каждое семейство с поклоном, говоря:
Бьют челом, бачка Андреевич,
Бьют челом, мачка Ивановна,
К новобрачному князю,
К молодой княгине
Хлеба кушати.
По приглашении гостей в дом невесты он заботится о порядке их приема, приветствует каждого приличными словами, встречает и провожает. При появлении отца и матери жениха он именует их сватушкой и свахонькой и просит сначала у них благословения, потом у родственников молодых, а там у всех гостей.
Еста сватушка коренной и свахонька коренная!
Вы сродников созывали,
Храбрый поезд собирали,
Новобрачного князя снаряжали
В цветно платье одевали,
За столы дубовые сажали.
За столами за дубовыми,
Сидят гости собранные.
Поют, прохлаждаются,
Храбрым поступком похваляются:
У тебя де, сватушка, на дворах на широких
Стоят кони снаряженные,
Во дороженьку припасенные;
Стоят кони, поминаются,
С широкого двора порываются,
Новобрачного князя дожидаются.
Новобрачный князь собирается,
Во цветно платье одевается,
Стоит на резвых ногах,
Просит родительского благословенья.
Благословите, сватушко, свое дитя,
Из места встать,
Святым помолиться.
Благословите!
Из-за столов идти, из-за дубовых,
Из-за скатертей, из-за браных,
Из-за ествицев, из-за сахарных,
Из-за питьицев, из-за медяных,
По горенке идти по новой,
Через порог переступить.
По мосту по калинову,
По лесенке по брусчатовой,
Широким двором идти,
Ко добру коню придти,
На добра коня садиться,
С широка двора съезжать,
Гладкой улицей проезжать,
В чистое поле выезжать,
По лугам ехать по зеленым,
По цветам по лазоревым.
Цветки расцветали,
Поднебесные пташки распевали,
Новобрачного князя увеселяли.
Едет де наш новобрачный князь
По свою новобрачну княгиню,
Сужену взять, сужену взять,
По Божьему повеленью,
По царскому уложенью,
По господскому приказанью,
По мирскому приговору.
Благословите!
Потом обращается к гостям:
Еста, добрые люди,
Гости полюбовные
Званые и незваные,
Усатые и бородатые,
Холостые и не женатые,
У ворот приворотнички,
У дверей притворнички.
По полу ходючи,
Посереде стоючи,
Из куга по лавке,
По кривой по скамейке.
Благословите!
Молодые женщины, одетые в нарядные шубы или платья, сидят на лавках в чинном порядке. Дружка обращается к ним и говорит:
Молоды молодки!
Хорошие находки,
Куньи шубы,
Соболиные пухи,
С поволоками глаза,
С помахи голова,
Золоты кокошники,
Серебряны сережки,
Дочери отецки,
Жены молодецки,
Благословите!
Девушки, наряженные в яркие с пестрыми цветами одежды, с зачесанными волосами и перевитыми косами, сидят рядом молчаливо. Дружка кланяется им вежливо и говорит:
Красные девицы!
Пирожные мастерицы,
Чесаные головы,
Круглые голени,
Сметанку снимали,
Кокурку месили,
Под застречь хоронили,
Молодцев дарили,
Благословите!
Дружка приветствует потом детей и, наконец, отправляется со своим поездом к жениху, который едет с ним в то селение, где его невеста. Не доезжая до села, дружка оставляет жениха в поле со всеми поезжаными и идет с одним поддружкою к свату, который встречает их с пивом на дворе. Дружка, приняв пиво, говорит:
Еста, сватушка коренной!
Я иду сам третей с ковшом,
Резвы ноги с подходом,
Белы руки с подносом,
Ковшик с питьем,
Голова с челобитьем:
Ковшик тебе принять да пить,
После того здорову быть:
В ручки, в ножки,
В буйну голову,
В ретиво сердечко.
Ковшик прими да выкушай,
А меня там, в горнице,
Выслушай!
Идут втроем в избу, кланяются сначала образам, потом на все четыре стороны и садятся, а дружка говорит:
Еста, сватушка и свахонька коренные!
Наш сват и сваха приказали про вас расспросить,
Про свое рассказать:
Наш сват и сваха и добры, и здоровы
По сяков день и по сяков час.
Как вас Бог несет?
Сват просит их сесть. Дружка садится за стол; их потчуют пивом и водкою. Дружка напоминает свату, что пора показать невесту и, увидев ее, просит снарядить в благословенный путь. Отец соглашается; дружка берет ее за руку и сажает за стол, подносит свату кружку пива, убеждает отца посадить подле нее стражу, чтобы она не ушла. Случалось, что невеста, не дождавшись жениха, уходила из-за стола, потому сажали подле нее стражу из полдружков, которые берегли ее до прибытия жениха. Отец соглашается приставить стражу, дружко накрепко наказывает смотреть за быстроногою, советует не слушать ее словец и беречь княгиню молодую. Посидев немного за столом, встает и говорит, что ему теперь надобно ехать в чистое поле, в котором за темными лесами, за зелеными лугами и быстрыми реками ожидает храбрый его князь; что молодой князь под шатром полотняным гуляет со своею дружиною; пьет из чаши медяной и похваляется своим тестем.
Обычай оставлять жениха в поле с поездом позаимствован от татар и удержан здесь поныне.
Поклонившись свату, дружка выходит из избы, но, не дойдя до дверей, говорит:
Еста, сватушка, я, дружка, с подружьем
Приехал к тебе ни широкий двор.
Широки дворы осматривал,
Новые стойлица опрастывал,
Добра коня в путь поворачивал,
За точеные столбы привязывал.
Ваша милость встречали,
В нову горницу звали.
Я ходил в нову горницу,
Богу помолился,
С вашей милостью поклонился.
Ваша милость встречали,
За дубовые столы сажали.
Посидел, погостил,
Что надо, себе получил,
Новобрачну княгиню за стол посадил.
Не так просто уезжал,
А сторожа оставлял.
Богу помолился,
С вашей милостью прощался,
Из новы горницы выходил,
На новый двор выступал,
К доброму коню приходил,
На добра коня садился,
С широка двора съезжал,
Широкие улицы проезжал,
В чисто поле выезжал,
Храбрый свой поезд искал.
Мой храбрый поезд
Стоит в чистом поле, далече:
За темными лесами,
За зелеными лугами,
За черными грязями,
За быстрыми реками,
Под ходячими облаками,
Под чистыми звездами,
Под красным солнышком,
Под светлым месяцем,
Под лебединым крылышком,
Под полотняным шатерком:
Пьют, едят из чаши медяной,
И, хваля, про свата выспрашивают:
Есть ли-ста дворы широкие,
На дворах столбы точеные,
Кольца золоченые,
Ясли крашеные,
Ковры шелковые?
Ну, сватушка, у меня едет велик поезд:
Сто вершников,
Пятьдесят тележников –
А рюмочку поднесешь, так и убавлю;
А другую поднесешь, так половину убавлю;
А третью поднесешь, так сам по себе приеду.
Дружке подносят чарку вина, а сват изъявляет согласие, что он рад принять весь его поезд. Дружка отправляется за женихом, который в сопровождении его и своих верш ников въезжает на двор. Ворота, дотоле затворенные, растворяются самим хозяином; у крыльца же встречает жениха сват, который вводит его за руку в избу и сажает подле невесты. Все садятся по своим местам; потом потчуют их пивом, а дружка, встав со своего места, напоминает гостям и свату, что пора ехать молодым к венцу и принять закон Божий по мирскому приговору.
Еста, сватушка коренной,
И свахонька коренная!
Благословляйте новобрачного князя
С новобрачной княгиней
Из места встать,
Богу помолиться,
Добрым людям поклониться,
У отца и матери благословиться.
Из-за столов идти, из-за дубовых,
Из-за скатертей, из-за браных,
Из-за ествицев, из-за сахарных,
Из-за питьицев медвяных.
По горенке идти по новой,
Через порог переступить,
По мосту, по калинову,
По лесенке, по брусчатой,
Широким двором идти,
К добрым коням прийти.
На добрых коней садиться.
С широка двора съезжать,
Гладкой улицей проезжать.
Ехать по чистым полям,
По зеленым по лугам,
По лазоревым цветам.
Цветы расцветали,
Поднебесные пташки распевали,
Новобрачных увеселяли.
Едет новобрачный князь
С новобрачной княгинею
Ко венчанию.
Под венцом стоять,
Закон Божий принять,
Суженую взять,
Ряженого взять,
По Божьему повелению,
По царскому уложенью,
По господскому приказание,
По мирскому приказанью,
По мирскому приговору.
Благословляйте!
Все встают со своих мест; жених берет за руку невесту и, обратившись к образам, он молится с нею; за ними молятся все присутствующие. Потом обращаются молодые к родителям, падают им в ноги и просят у них благословения. Их благословляют сначала иконами, которые кладут им на голову, а после благословляют хлебом-солью.
Мальчик, брат невесты, а если нет брата, то кто-нибудь другой берет в руки икону, выходит прежде всех из избы и провожает молодых в церковь. Хлеб-соль относится в подклеть молодых. Подклеть бывает холодная, постель стелется на ржаных снопах и покрывается одеялом и шубами.
Когда князь с княгиней выйдут из избы, тогда дружка снова обращается к гостям с теми же приговорами, какие произносил прежде. Жених и невеста отправляются в церковь. При совершении венчания замечают, кто ступит прежде на ковер или кто станет прежде по правую руку – тому господствовать в доме. Новобрачных встречают с радостными припевами и поздравляют их. Угощение начинается водкою, и потом все садятся за стол. После обеда бывают пляски и поются веселые песни. По наступлении времени увода молодых в почивальную клеть дружка сопровождает их, но говорит сначала:
Еста, сватушка коренной
И свахонька коренная!
Благословляйте своих детей
На подклеть идти,
Под шубой спать,
Под куньей спать;
Кунью шубу к ногам топтать,
Здоровенько спать,
Веселенько вставать.
На другой день ходят молодые в баню, и ее топит дружка. Потом родные и родственники собираются на обед к молодым. Этим оканчивается сельская свадьба. В течение почти целой недели приглашаются новобрачные на обеды и пирушки, которые даются их родственниками. Тут уже одаривают их, кто чем богат.
XI. СВАДЬБА В ОРЛОВСКОЙ ГУБЕРНИИ
СВАТОВСТВО
Главное действующее лицо в продолжение всей свадьбы есть старший сват. Он по желанию жениха или его родителей отправляется сватать невесту преимущественно между знакомыми ему девушками. Сват, войдя в избу, молится сначала св. иконам, потом кланяется на все четыре стороны и спрашивает хозяина. Этот выходит и спрашивает: «Откуда Бог несет?» – «Из дальней сторонушки, дорогой мой соседушко, – отвечает он, – мы нарочито сюда прибыли и вестимо не без дела». – «Просим милости», – отвечает хозяин, указывая ему место на лавке. – «Благодарствуем, – говорит он, – мы прибыли сюда по делу, вестимо по делу, соседушко. Слыхать, есть у вас продажный товарец, – дай вам, Господь милосердный, здоровья, а мы найдем на него купца». Иногда говорят: «Я слышал, что у тебя есть товар, а у меня есть купец; твой товар, я слышал, дорогой, хороший и нележалый, а у меня есть купец – богатый, хороший и неженатый». Хозяин, смекнув, в чем дело, говорит: «Дай Бог, в добрый час». Он просит свата садиться, не чинясь, и узнавши, от кого наряжен по делу, расспрашивает о здоровье стариков*[* Когда отец не согласен выдать свою дочь замуж, тогда он отвечает ему прямо: «Товар не по купцам» или: «Товар еще не готов».]. «Старики-то и живы, и здоровы, семейке твоей низко кланяются, себе сынка вырастили, а меня ему невесту искать выпросили». После этого сват спрашивает позволения приехать с поглядкани, приговаривая: «Ведь у нас сторонушка православная, не бусурманская; в ней не венчают молодых без погляду». Отец, изъявив согласие, угощает свата, и это называется малый пропой. К следующему утру все готово в доме невесты, чтобы принять жениха, его родителей, родню свою и знакомых. Девушка, убранная как можно лучше, сидит в заднем углу. Дверь в избе запирают крепко-на крепко. Сват, приехавши с женихом, подходит к избе, но заметя, что дверь заперта, начинает стучать. «Кто там?» – спрашивают из избы. «Проезжие добрые люди». – «Что надо?» – «Впустите обогреться, сбился с дороги». – «А откуда проезжие?» Здесь пускается сват в сказки и при сказки, по коим судят о достоинстве свата, а потому избирают для этого случая опытного балагура. Во время рассказов отворяется дверь. «Проезжие, чай передрогли с холоду-то», – говорит отворяющий дверь и подносит полный стакан водки. Сват входит в избу, выпивает и говорит: «Водка водкою, а старички твердят: пей да ума не пропей, и дело разумей». Потом он осматривает избу и, обойдя около лавок три раза, начинает осматривать невесту. После осмотра вступает он в переговоры при которых выхваляет достоинства жениха, увеличивая их сколь можно более, и спрашивает позволения у невесты ввести жениха в избу. Получив на то позволение, он берёт голик (истертый веник) и прометает дорогу от дверей до невесты, потом отворяет дверь, протягивает руку жениху и ведет его по прометенной дорожке к невесте.
СГОВОР
Жених и невеста, насмотревшись друг на друга, изъявляют согласие вступить в брак. Отец невесты благодарит жениха, что он не побрезговал его дочерью, снимает со стены св. иконы и, вместе со своей женою, а если нет ее, то со старушкой, близкой родственницею, образуют (благословляют) жениха и невесту. После образования целуются молодые. Сват .вынимает из-за пазухи водку и потчует всех гостей, бывших при образовании, – это называется большой пропой. В этот самый день, а иногда на другой, совершают обручение в присутствии священника или без него. Молодых ставят на разостланном овчинном платье, вывороченном шерстью вверх, и обручают их.
ДЕВИЧНИК
На девичник приезжает жених с подженишником, сватом и дядькою*[*Обязанность дядьки: одевать жениха и прислуживать ему во всех прихотях.], и привозят из дома обед, который состоит из вареной и жареной говядины, баранины, поросенка, ветчины, птицы, хлебного печенья, водки, наливок, пива, меду и браги; ставят все это на стол до приезда родни невесты. По собрании всех гостей садятся за стол. Жених и невеста не обедают за общим столом, а сидят порознь в углу избы. После обеда выходит в сени жених с дядькою. Сваха и младший сват (так называют свата со стороны невесты), покрывают рядном (холстом) всех девушек, сколько бы их ни было на девичнике. Вслед за этим является жених, который непременно должен узнать между покрытыми девицами свою нареченную – для этого он обходит несколько раз всех поочередно. Узнав невесту, сбрасывает с нее рядно и целует, по приговору певиц, во уста сахарные. Тогда садятся молодые за стол, а девицы поют:
Черна, черна былка
На горе стояла,
Главу преклоняла.
Гора ль моя, горка!
Скажи мне всю правду:
Скоро ль зима станет,
И какая будет?
Лютые ль морозы?
Глубокие ль снеги?
Буйные ли ветры?
Грозные ли тучи?
Эту песню поют еще:
Былка-чернобылка
На горе стояла.
Лели, лели, дели, лели!
К горе припадала,
Горушку пытала,
Лели, лели, лели, лели!
Ты скажи, скажи, горушка,
Какова зима будет?
Лели, лели, лели, лели!
Какова зима будет?
Морозы лютые,
Лели, лели, лели, лели!
Морозы лютые,
Снега глубокие?
Лели, лели, лели, лели!
Катеринушка плачет,
К столу припадает!
Лели, лели, лели, лели!
К столу припадает,
Матушку пытает.
Лели, лели, лели, лели!
Ты скажи, скажи матушка,
Какова доля будет?
Лели, лели, лели, лели!
Житье золотое.
Каков Иван будет?
Лели, лели, лели, лели.
Умом и разумом?
Да не жарко горит лучина,
Да не жалко плачет (такая-то)
Не разжалобить никого:
Ни своего батюшки родного,
Ни сударыни-матушки родненькой.
Да когда захочу – разжалю:
Выплету уплеты с русых кос,
Повешу уплеты на приклеть,
Куда моей матушке в клеть ходить;
В клеть идучи – заглянет,
Из клети идучи – заплачет:
Это моей дочушки уплеты,
Она эти уплеты носила,
Подворье мое красила.
Моей дочушки не стало,
Мое подворье завяло.
Растопная ты, банюшка,
Разгорная ты, каменка!
Ты рассыпься, белый жемчуг,
Да по черному ли по бархату,
По серебряну ли по блюдечку.
Ты расплачься ли, Марьюшка,
Ты расплачься ли, Степановна,
Пред батюшкой стоючи
Утренними, вечерними зарями,
Все своими горючими слезами.
Ах ты, ель, ты елушечка.
Золотая ель, макушечка!
Похились ты, ель, туда, сюда.
Аль все ли твои ветийки?
Ах все ли да мои ветийки?
Только нет да верхушечки,
Золотой моей макушечки.
Молодая, свет Катеринушка,
Оглянись ли туда, сюда,
Посмотри ты во все стороны.
Ах! Весь ли тут твой род, племя?
Ах! Весь ли тут мой род, племя?
Только нету мойво батюшки,
Только нету мойво родного.
Мой батюшка у Господа Бога
Просился на сыру землю
Посмотреть свое рожденьице:
Хорошо ль оно да снаряжено,
Да на месте ли посажено?
Снаряжено как лебедушка,
Посажено как сиротушка.
Через поле-полешко,
Через сине морешко,
Там лежала досточка,
Досточка дубовая.
Да никто по досточке,
Да никто не хаживал;
Никого за рученьку,
Никого не важивал.
Перешел Иванушко,
Перешел Евграфович,
Перевел Катеринушку,
Перевел Степановну;
Перевезши, целуются,
Целуются, милуются.
В полюшке лебедушка вскрикнула,
Во терем Катеринушка всплакнула,
Жалостно на матушку пеняла:
Бог тебе судья, родимая матушка!
Молоду в чужие люди отдаешь,
Останется зеленый сад без меня,
Поблекнут все цветики во саду:
Аленький, мой миленький цветочек.
Вставай, моя матушка, раненько,
Поливай мои цветики частенько.
ПРОДАЖА НЕВЕСТЫ
Пирушка длится за полночь. Дружка прекращает ее приглашением гостей на свадьбу.
Утром готовится поезд к венцу. Жених со сватом, дружкою, подженишником, дядькой, посаженым отцом и матерью везут в дом невесты три стравы (кушанья). По-езжаные, войдя в двор, поют:
Уж как выпал снежок -
Чуть виден следок;
А мы по следочку.
Кони притомились,
Сами приморились.
Здесь коней накормим,
Здесь сами отдохнем.
Сенная дверь, затворенная до тех пор, отворяется по маленьку. «По какому виду? По какому следочку приехали сюда?» – спрашивает брат или родственник невесты, который стоит возле нее в углу сеней и держит в руках скалку или ухват. «Себя показать, а вас посмотреть», – кричат поезжаные. Выходит сват и говорит: «Мы слышали, что у тебя есть товар продажный, покажи его нам; коли полюбится, мы купим его». – «Мы дорого просим», – отвечает родственник. «А мы дорого дадим, никому не уступим; оставим за собою», – «Что возьмешь?» – «Золотую гривну, меди полтину, да четыре стакана водки». – «Какой величины стаканы?» Стоящий возле невесты показывает стакан, сват наливает немедленно, раз за разом: «В избе четыре угла да пятый столб», – говорит продавец, когда осушит четыре стакана. Тогда сват наливает пятый. «Ну, вот и товар ваш», – говорит продавец, указывая на косу невесты. Сват бьет его плетью и кричит: «Вон из избы!» Привезенные женихом стравы, немедленно ставят на стол.
ПОЕЗД МОЛОДЫХ
Закусивши слегка все едут в церковь. Молодой кладут за пояс мыло, рябину и сеть рыбью, и это она должна хранить всю свою жизнь в том предубеждении, что мыло охраняет непорочность, рябина дает твердость, а сеть будет держать мужа в повиновении. Жених отправляется со сватом вперед, чтобы встретить невесту у паперти церковной. Невеста едет со своими свахами и подругами: она сидит в закрытой повозке, называемой будкою. За ними едут особые телеги с пирогами и вином. Встретившийся кто-либо с поездом должен своротить с дороги, за что подносят ему водки; в противном случае посыплются побои. Поездка продолжается более пяти часов, как бы ни было близко к церкви, ибо на всяком перекрестке останавливаются, пьют вино и играют (поют) песни. При появлении дружки у священника непременно должно поставить ему на стол по крайней мере полведра водки и целый обеденный припас.
Когда все готово в путь, тогда поет поезд.
Поезжайте, бояре,
Снимайте собольи шапки.
Снимают шапки.
Вы хватайте, бояре,
Хмелиные перья.
При этом обсыпают шапки зерновым хлебом; попавшие в шапку зерна берегут для посева. Этот обряд называется обсыпанье хмелем. Когда двинется поезд, тогда запевают поезжаные:
Повозник кудрявый!
Приударь коня больно,
Чтобы конь бежал бодро.
Чтобы я не слыхала,
Как матушка плачет,
Как матушка плачет,
Родная вздыхает.
Когда отъедет поезд от дома:
Пала, припала молодая пороша,
На той на пороше слединка лежала;
По той по слединке кунья пробежала;
За тою кунью охотнички ездят;
Охотнички ездят, гаркают и свищут.
Кунью брать, Катерину Степановну, ищут.
Коней утомили, кунью изловили.
Полетел соколик, полетел:
Только крылышком засвистел:
Поехал Ваничка, поехал,
Только плеточкой замахал.
Молодые сватьюшки запели,
Золотые подводы зазвенели.
После венчания расплетает молодой князь своей молодой княгине ее косу надвое вне церкви; потом двигается поезд и поет:
Вскрикнули гуси,
Оку переплывши,
Тростники перешедши
И на горку взошедши:
Свет, моя волюшка,
Батюшки подворье!
Обращаясь к невесте:
Река ль моя, реченька,
Река ль моя, быстрая,
Что течешь, не колышешься,
Из бережков не выльешься?
Что сидишь припечалившись?
Что сидишь, не усмехаешься?
Говоришь, не улыбаешься.
Вы, сестрицы, подруженьки,
Ах! Как же мне веселой быть?
Нет уже у меня родненьких,
Нет ни батюшки, ни матушки.
Подъезжая к дому:
Измешкали темну ночку,
Прождалась соколица-матушка.
Соколика долго нет:
Его красные девки
В высок терем завели,
Тертыми калачами кормили,
Сытовой водою поили.
ПРИЕМ МОЛОДЫХ
До приезда молодых все в доме выметают, чтобы никогда не было ссоры между молодыми и не попортили их враги, которые, по мнению простолюдинов, часто портят их за то, что не пригласили их на свадьбу или пригласили, но угостили плохо. Иные думают, что на свадьбу являются скрытно колдуны и портят наговором на воде, соли и курением ладана. Молодых встречают с хлебом-солью и обсыпают хмелем: они падают в ноги родителям, которые благословляют их. Потом заводят их за стол и угощают. Через несколько времени подают обед для гостей, но новобрачные не едят ничего. По окончании обеда девушки катают новобрачного на постели, на коей он должен спать с молодою, в том мнении, что укатаный новобрачный будет во всегдашнем повиновении у своей жены. Постель стелется на ржаных колосьях. Потом свахи уводят молодых в брачную клеть. При раздевании молодого должна молодая снять с правой ноги его сапог, и положенные в нем деньги она берет себе.
На другой день топят девушки баню, за что молодой дает им деньги на веники. После бани посещают ново брачные всю свою родню и приглашают ее на княжий пир. С ними ездит сват: он стучится каждому в дверь, называет по имени хозяина и говорит: «Коли дома – скажись; коли нет – откажись. Пойди к нашим молодым поближе, они тебе поклонятся пониже. Бьет князь молодой со княгинею буйною головою, винной чарой; чарочку выпивай, молодых подаряй – рублем аль полтиною, либо золотою гривною; а коли твоя честь, так рублевиков шесть; а чушку за ушко, ярочку за поярочку; кобылку за гривку, коровку за головку. Наше дело нанове, нам много надобно: на шильце, на мыльце, на румянца, на белила». После этого сват просит каждого поломаться, чтобы целовалися молодые.
Возвратясь домой, новобрачные застают у себя гостей, приглашенных на княжий стол. Девушки поют:
Иванушка, да Григорьевич!
Кто тебе рубашку прял?
Кто прял тебе да кужельную?
Пряла тебе да Катеринушка.
Она тонко пряла,
Часто вышивала;
Бело белила,
С своячиной мыла.
Шила, вышивала,
И блестки сажала.
Полон стол гостей вокруг застолийца,
А во всей избе да снадобного!
Печь полным-полна да съядомого,
Уста Катеринушки да сладимого,
Лицо Ванюшки да красивого,
А привет гостям в лицо батюшки,
А порадушка в речах сватушки.
Перед сватом ставят стакан водки и величают его:
У Пахомыча на дворе
Виноградье расцвело,
И немножко выцвели
Четыре только ягодки:
Пахомыч, ягодка, (имя свата)
Филатьевна, ягодка, (имя жены его)
Климентьюшка, ягодка, (сына свата)
Феклустушка, ягодка, (дочери его).
После княжьего пира приглашают молодых к обеду родные и знакомые или дают особые им вечеринки. Пирование продолжается по состоянию.
XII. СВАДЬБА В ОЛОНЕЦКОЙ ГУБЕРНИИ
Свадебные обряды олонецкого края во многом отличаются от совершаемых внутри России. Парень, соскучив одиночеством, просит у своих родителей дозволения жениться. «Желанные родители! – говорит он, – отпустите меня на чужую чужбину: я достану себе, молодцу, красную девицу». Его отпускают с благословением. «Иди с Богом, дитятко, – говорят родители, – иди, роженье!»
СВАТОВСТВО
Он идет искать невесту вдалеке от своего селения или деревни. Избрав для этого друзей своих и двух сватов, в которые берет из родственников, он отправляется с ними в то место, где у него на примете девица. Они не входят прямо в дом, а стучат в окно, спрашивая, можно ли войти? Им отвечают: «Милости просим». Войдя в избу, они молятся сначала образам, а после кланяются родителям невесты; родители просят гостей садиться; они благодарят, говоря: «Нам некогда сидеть, мы пришли за добрым делом, за сватовством. Гостей упрашивают сесть и начинают потчевать яичницею и пряжеными пирогами. В то время зажигают свечу перед образом, и если невесте не понравится жених, то она гасит свечу. Это отказ. Когда просватают невесту, тогда она плачет. В то время накрывают ее фатою и сватам объявляют приказ, т. е. когда будет порученье (обрученье), а когда свадьба. Приказ сопровождается звоном в колокольчик, рукобитьем и благословением. Сват бьет по рукам со всеми родными невесты, захватив полу своей сибирки.
ПЛАЧ НЕВЕСТЫ ПО ЗАПОРУЧЕНЬИ, ИЛИ РУКОБИТЬИ
После совершения рукобитья помолвленная произносит с плачем: «Улетела моя любимая, вольная волюшка! За горушки высокие, за лесушки темные, за озерушки широкие. Обневолили меня желанные родители за чужого чужанина, на чужую сторону. Как-то будет привыкать мне к чужому чужанину, к чужим родителям, к чужой стороне? Мне уже недолго красоваться волюшкой у своих родителей и у братцев ясных соколов. Видно, я им наскучила, видно, была им не работница и не заботница. Видно, приустали мои родители, меня поючи, кормючи, узки плечики оде-ваючи, резвы ножки обуваючи! Выйду я, бедная девушка, в зеленую дубравушку; посмотрю на все четыре стороны: не увижу ли я, где летает моя любимая волюшка? Обернусь я, красная девица, к косясчету окошечку; посмотрю на широкую улицу: неполна ли печет красное солнышко, светит светел месяц? Погляжу я, красная девушка, на брусовую гладкую лавочку: неполна ли сидят мои родители на брусовой красной лавочке? Неполна, неполна, лишь нет моей любимой волюшки! Ах, любимые подруженьки! У вас цветут желанные волюшки на буйных головушках; у меня, у бедной горюшницы, распущена косанька, нет моей вольной волюшки! Не держите вы ее по рядовым денечкам, а держите по годовым праздничкам. Поднимись, ручка правая, на буйную головушку! Опустись, ручка правая, против вздоха тяжелого. Первый поклон положу я за кормилица-батюшку, второй поклон за родитель-матушку, третий поклон за крестного батюшку, четвертый поклон за крестную матушку. И еще, поднимись ручка правая на горемычную головушку. Ты, Покров Богородица! Покрой меня, девушку, пеленой своей нетленною идти на чужую сторону! Введенье, мать Богородица! Введи меня на чужую сторонушку! Сретенье, мать Богородица! Встреть меня на чужой сторонушке!
Невеста ходит ежедневно рано поутру в дома родных и поет причитанье плачевное. Если нет у нее родителей, то ходит на их могилу и там рыдает. Таковые причитания она распевает до самой свадьбы. Вот для образца.
Плач невесты, выдаваемой замуж противу воли.
Скучно мне, девушке, сиротинушке,
Бесталанной, бедной головушке.
При отце росла я, при родимом!
Я у матушки, у сударыни,
Сиживала под окошечком,
Почесывала буйну головушку,
Поплетывала трубчату косу.
Теперь батюшка да как чуж-чужанин,
Родная матушка хуже мачехи.
До зореньки красныя понаелися,
До свету Божьего понапилися –
Пропили меня, девушку, сиротинушку,
Пропили головушку бесприютную,
Не глядя на слезы, на жаленьице,
Забросили детище в нелюбиму сторону
Да на горюшко, на кручинушку.
Да на плаканье, да на вечное.
Плач невесты на могиле родных:
Не пила млада и не ела я,
Мне не спалося, не дремала я;
Тошно девушке мне, тошнешенько,
Больно сердичку, и больнешенько.
Расступись ты, мать сыра земля!
Подымись, вскройся, гробова доска;
Встань ты, братец мой, встань родименький.
Приюти меня, бесприютную;
Приголубь меня, позабытую;
Роду, племени я чужой стала,
Отцу, матери я покидышем.
Что на горе-то дуб стоит,
Он без ветра мотается,
Без дождя увивается.
Много, много у сыра дуба,
Много ветвей и поветей,
Много листу зеленого.
Только нет у сыра дуба,
Золотой нет вершиночки,
Позолоченой маковки.
Что теперь было надобно,
Что к этому-то времечку,
Что к лету ко красному,
Ко весне ко разливной.
Много, много у девушки,
Много ближних приятелей.
Только нету у девушки,
Нету родителя, матушки.
Что теперь было надобно,
Что ко этому ко времечку,
Ко благословению великому.
Снарядить младу есть кому,
Благословить младу некому.
Благословляют чужи люди,
Чужи люди, посторонние,
Все соседи нерядовые.
Плач невесты утром на крыльце своего дома. Также она плачет и в доме своих родственников.
Грустно сердечку, нудно бедному;
Ах. знобит его да невгодушка:
Отца-батюшки приказаньице,
Родной матушки повеленьице.
Куда не брошусь я, куда не взгляну я,
Ах! Везде тоска неусыпучая,
Везде невзгодушка неминучая.
Оглянуся я на далекий лес:
Во сосновеньком да темнешенько,
А в груди моей и еще темней.
Оглянуся я на широкий двор.
Ах! На дворик да грушнехонько,
А на сердце мне и еще грустней.
Все эти приправы время от времени выходят из упот ребления, и если существуют во всей силе, то в селениях, весьма отдаленных от городов.
Подруги невесты, принимая в ней участие, проводят с нею время до свадьбы и утешают ее. Во все это время они приготовляют ей свадебные уборы и поют с нею песни, по большей части грустные.
Не чаяла меня матушка век сбыти,
Меня век сбыти, со двора изжити.
Изжила меня матушка во единый час,
Во единый час, во минуточку.
Жарко, жарко в тереме свечи горят,
Все горят свечи, воску яраго!
Жалко, жалко плакала красная девица
По своей косе русой...
Унимал ее родной батюшка,
Уговаривала родитель-матушка:
Ты не плачь, наша умная!
Не тужи, душа разумная!
Уж ведь мы тебя не в полон дадим,
Уж ведь мы тебя замуж выдадим.
Отдаем тебя за умного,
Что за умного, за разумного.
Уж как мы тебя не одну спустим;
Мы тебе дадим провожатых.
Ты не тешь, не тешь, родной батюшка!
Не уговаривай, родимая матушка!
Провожатые все разъедутся;
Я одна, молодешенька, остануся
С удалым добрым молодцем.
Желтые кудри за стол пошли,
Русу косу за собою повели;
Желтые кудри добрый молодец,
Русая коса красная девица.
На улице дождик накрапливает,
Добрый молодец у красной девушки выспрашивает:
«Ты скажи, скажи, красная девица!
Кто тебе из роду мил?»
«Мил мне, милешенек,
Батюшка родной».
«Красная девица моя!
Это неправда твоя, не истинная;
Свое сердце тешишь, а мое гневишь».
На улице дождик накрапливает,
Добрый молодец у красной девушки выспрашивает:
«Кто тебе из роду мил?»
«Мил мне, милешенек, добрый молодец».
«Красная девица-душа! Это правда твоя, истинная:
Свое сердце тешишь, мое веселишь».
Ты скажи-ка, чужой чужбанин!
Уж ты где меня повысмотрел?
Уж ты где меня повыглядел?
На горке катаючись,
О Христовом дни качаючись,
Аль на тихой смирной беседушке?
И тогда у меня, молодешенькой,
Было туку*[* Полноты.] принабавлено,
Было росту принаставлено,
Накладно, да лицо белое,
И белым**[**Белилами.] было небеленое,
Алым***[***Румянами.] да нарумянено.
СВОД ЖЕНИХА И НЕВЕСТЫ
В определенный день приезжает жених со сватами и свахами, которые сводят жениха с невестою. Жениха ставят в большой угол под иконы, а невесту в малый угол близ печи. По обе стороны жениха стоят две сватьи, а по обе стороны невесты две брюдги****[**** Брюдги – карельское слово, значит сваха или сватья. Название брюдг носят одни свахи со стороны невесты.]. Невеста держит в руках тарелку, на коей лежит фата, сложенная несколько раз в средину углами. Сватьи бьют в воронец*****[*****В доску, привешенную к перекладине потолка.], приговаривая брюдге: ну, сватьюшка, поворачивайся; давай невесту – жених скучает. Жениха и невесту ведут медленно; брюдге говорят: «В нашей пшенице нет торицы» (торной, гладкой дороги), сватьи жениха отвечают: «В нашем жите хорош росток». Потом, приведя на середину избы, сводят жениха с невестой, т. е. ставят друг подле друга. Жених разгибает углы фаты и при каждом угле, им разогнутом, целует свою невесту. Когда разогнет все углы, тогда накрывают невесту фатою, дают ей в руки поднос с вином, и потом она начинает потчевать всех гостей, из коих каждый кладет на поднос деньги, сколько кто может. Вслед за невестой ходят проводница и плакальщица; последняя неумолчно оплакивает ее. Обнеся всех, невеста подносит вино жениху, который дарит ей, между прочими вещами, башмаки, но она, взяв их, бросает, а плакальщица поет укоризны. Иногда поют брюдги.
Не дари-ка, чужой чужбинин!
Ты нищенскими подарками,
На церковном крыльце вопроси.
Уж я жила, молодешенька,
У родимого у батюшки:
Я носила, молодешенька,
По Христовым воскресеньицам –
Я башмачки козловые,
Чулочки бумажные;
По годовым по праздничкам –
Я чулочки шелковые,
И башмачки сафьянные.
Ты послушай, чужой чужбинин!
С моим родом спознатися –
Прозакладать все житье-бытье,
И хоромное строеньице.
Как дарит тебе, отдаривать?
Мой род-племя великое!
У меня родня широкая:
Сорок тетушек, сорок дядюшек,
Шестьдесят желанных дядюшек.
В моем де роду-племени,
Все попы, отцы духовные,
И причетники церковные;
По губерниям губернаторы,
По городам городничие,
По уездам исправники,
По правлениям славны головы,
Да по земским пятисотские.
ДЕВИЧНИК
Обойдя всех с подносом, невеста останавливается у стола; дружки снимают с нее фату концами плети.
После свода или порученья наступает девичник, но накануне его брюдги топят баню, в которую водят невесту ее подруги при пении заунывном. Там ее моют льном, из которого потом делают гашники*[* Гашники суть шнурки, продеваемые в споднее мужское платье.], для нового платья жениха. На девичник собирается со стороны помолвленных вся родня. Жениха и невесту заводят за стол; противу невесты садятся ее подружки, а противу жениха его поезжаные и тысяцкий, избираемый из крестных отцов и заступающий место посаженого отца. Молодых потчуют прежде всех, и в то время, когда подносят невесте вино, она встает и кланяется будущим своим родным; девушки поют:
Сборы, сборы широкие,
Широкие сборы, девичьи!
(имя и отчество невесты)
Сбирала подружек за свой стол,
Садила подружек высоко;
Сама садилась выше всех,
Думала думушку крепче всех:
Как будет прийти в чужи люди?
Как будет назвать люта свекра?
Батюшком назвать не хочется,
Свекром назвать – рассердится.
Убавлю спеси-гордости,
Прибавлю ума-разума,
Назову свекра батюшкою,
Люту свекровушку матушкою.
С этого я худа не буду,
С белого лица не спаду,
С алых щечек румянцем не сойду.
Молодых заставляют поцеловаться, и после их поцелуя раздается общее одобрение. Жених подносит своей невесте подарки, которая отдаривает его платком и уходит в особую комнату; гости садятся за стол.
Спустя несколько времени выходит покрытая фатой невеста; Она несет поднос и ставит его на стол. Невеста наливает рюмку вина и подносит своему жениху, жених наливает другую рюмку и подносит ей. Каждый из них первым старается влить вино в рюмку друг друга, и кто успеет это сделать прежде, тот будет первенствовать; зрители одобряют радостным криком. Если жених успеет налить первым, то невеста оборачивается к нему и поет с по корностью.
Ох ты мне, да ох ты мнешенько,
Хоть мне долго издеватися,
Будет бедной покоритися!
Подойти да молодешеньке,
Ко столу, да ко княжескому;
Ко кругу, да молодецкому,
Поклонитися, да низешенько.
Уж мне снять фату алую.
Не помни, чужой чужбинин!
Ты не лихой моей,
Да не грубой моей грубости.
Ты гляди, чужой чужбинин,
Господин души, отецкий сын!
Мне прямо в бело лицо,
В точь ясны очи.
Я девушка не корыстная!
Тебе брать, чтобы не каяться,
Мне бы жить, чтоб не плакаться
На чужой дальней сторонушке!..
Тогда поезжаные с жениховой стороны вскакивают из-за стола и кричат: «Покорилась – наша взяла! Наша взяла!» Тут начинается снова потчеванье, а невеста, сопровождаемая девушками и женщинами, собирает пособ: она подходит к каждому мужчине и каждой женщине с приличной песней, которую поет со свахами или сведущими женщинами, или только благодарит их причитанием:
Спасибо, добрый молодец,
На приносе, на подносе,
На дорогих твоих подарках.
Причитая то же самое каждой женщине и девушке, она говорит первой: «Спасибо, добрая тетушка», а второй: «Спасибо, моя сестричка», и потом заключает поклоном. Обойдя всех, она обращается к своим родителям и прощается с ними:
Прости, красно мое солнышко,
Желанный кормилец-батюшка,
И родительница моя матушка!
Ох-ти мне, да ох-ти мнешенько,
Дочь, кручинная головушка!
По последнему денечку.
Я сидела, молодешенька,
Я во светлой своей светлице,
Во высокой новой горнице.
Уж я шила волю золотом,
Обшивала чистым серебром;
Я смотрела, молодешенька,
Из косясчего окошечка,
На озере на Онежское.
Из-за озера, за Онежского
Летят птицы заморские:
Соловей-птица свистущая,
Орел-птица говорящая.
Орел сел да на окошечко,
Соловей сел под окошечком.
Орел стал да выговаривать,
Соловей стал да высвистывать*[*Вместо этого поют еще: Соловей стал да выщебетывать.
Если девушка бойкая и не застенчивая, то говорят: «Эка ты, моя соловейка-щебетунья!» – выражая этим, что она говорит так приятно, как поет соловей. Олонецкие соловьи поют нехорошо, самые напевы их очень редко слышны. Вообще, в северной полосе России трели соловьев прерывистые и не звонкие и далеко отстоят от сладкозвучных южного края.]
Не сиди, наша голубушка!
Под косясчетым окошечком.
Ты не трать чиста серебра,
И не порти красна золота.
По сегодняшнему денечку,
Быть саду, да полоненному,
Всему роду покоренному;
Волюшке быть во неволюшке,
Девушке быть во заботушке.
Незадолго поры-времени,
Проскрипели дубовы сани,
Пробренчала золота узда,
Просвистала шелкова плеть:
Приезжал злодей, большой сват;
Насулил он батюшке
Много пива, много пьяного.
Говорил желанный батюшка:
«Мне-ка пить, да не запиваться;
Не променяю любовь дочери
Я за винную за рюмочку».
Выводил да злодей, большой сват,
Много злата, много серебра,
Много скатного жемчуга.
Говорит родима матушка:
«Серебром-то не шлюзы шлюзить,
Золотом-то не тыны тынить,
Жемчугом да не сады садить».
Пропились да промоталися,
Желанные мои родители;
Пропили мою головушку
Не за пивную за кружечку,
Не за винную за рюмочку.
Верно я, да молодешенька,
Надоела да наскучила!
Видно, бедная я, напрокучила
Своим долгим девичеством,
Глупым малым ребячеством!
Я приела, молодешенька,
Все я стоги пятигодные.
Да засеки неисходные!
Проносила, молодешенька,
Все я цветные платьица!
Придержала, молодешенька,
Всю бессметную золоту казну!
Как при мне, да молодешеньке,
У моих свет у родителей.
Уж как в поле не родилося,
На дворе да не плодилося,
На столе да не спорилося!
Изживают меня, бедную,
Будто ворога из города,
Люта зверя из темна леса.
Погоди, родима матушка!
Схватишься, да догадаешься,
Как не будет меня бедной;
И по бережку находишься,
Камешков наприбираешься,
И к сердцу наприжимаешься.
Рада будешь, красно солнышко!
Через поле в глаза видети,
Через лес да голос слышати,
Через реку речь говорити.
У меня, у молодешеньки,
Будет волюшка спрошеная,
Красота да доложеная.
Мне захочется тошнешенько
На родимую сторонушку,
Да отхочется скорешенько:
У меня день пройдет, спрошаючи,
Другой день, да вздоложаючись,
Недельку, снаряжаючись
На родимую сторонушку.
Осенью да бездорожьице,
А весною да беспольице,
Летом летние работушки,
Зимой зимушка студеная.
И не спустят меня, бедную,
На родимую сторонушку...
Уж мы свидимся - понаплачемся,
Разойдемся - натоскуемся.
За этим возобновляется потчеванье со стороны невесты родителей, и после того дружки жениха приглашают всю родню невесты, жениха и гостей на княжеский стол, который бывает после венчания. – За этим угощением все расходятся.
ОБРЯД ПРЕДВЕНЧАЛЬНЫЙ
В день поезда молодых в церковь жених приезжает за невестой со своими дружками и сватьями. Его сажают за стол в кутаем углу, под образами; по правую его руку садятся дружки, а по левую сватьи. В то время девушки одевают в другой избе невесту и кладут ей за пазуху крайчик посоленого хлеба и гашник, сплетенный из того льна, которым она мылась в бане. При одевании поют девушки, а иногда сама невеста:
По последнему денечку
Нанесло тучку черную,
Со громами со трескучими,
С молниями со сверкучими,
На батюшков высок терем,
На матушкину горенку.
Приезжал чужой чужбинин
С храбрым своим поездом,
С поезжаными молодыми.
Где-то есть у молодешеньки
Сокол-братец, братец родименький,
Голубочек златокрыленький;
Запонка да воротовая,
Сердолик, дорогой камень.
Наряжу я, молодешенька,
Службицу я не великую,
Да работку не тяжелую:
Ты сходи-ка, братец, сокол мой,
В постоялую конюшеньку;
Ты возьми-ка, братец, сокол мой,
Что ни лошадь саму лучшую;
Запряги-ка, братец, сокол мой,
В саночки да в самокаточки;
Поезжай-ка, братец, сокол мой,
В славный город Вытегру,
В лавочки торговые,
Закупи-ка, братец, сокол мой.
Гарнитуру мне черного,
И шелков семи разных.
Где-то есть у молодешеньки
Тайны, милые подруженьки,
Дорогие поровеночки*[* Однолетки.]
Вы повышейте, голубушки!
Заузорчатую занавесь:
Вы на первом углу вышейте
Вы Литву, да со татарами;
На другом углу вышейте
Вы Москву, да со боярами;
Вы на третьем углу вышейте
Царя, да со царицею;
На четвертом углу вышейте
Короля со королицею.
На середочке же вышейте
Красно солнышко, со месяцем,
Да со частыми звездочками.
Ты повесь-ко, братец, сокол мой!
Заузорчатую занавесь
Ко крыльцу, до ко перильному,
И ко столбику точеному,
Ко колочку золоченому.
Как поедет да чужой чужбинин,
В городах он не бывающий,
Мудрости мало видающий.
Разглядится, да рассмотрится
На узорчатую занавесь,
И оставит молодешеньку
На родимой на сторонушке,
У желанных у родителей.
Глупая я, красна девица,
Неразумная головушка!
Как поедет чужой чужбинин,
Впереди его вожатые,
Позади же провожатые,
По стороне да сбережатые,
В городах они бывалые,
Много мудрости видалые.
Не отпустят молодешеньку
На родимую сторонушку.
Не пускай-ка братец, сокол мой,
Без допросу на крытое крыльцо,
Без докладу красной девице.
Когда начнут заплетать косу, тогда стараются заплесть ее как можно крепче: для того перепутывают косу и завязывают ее узлами. Когда невеста совершенно готова, тогда крестный отец, занимающий место посаженого, сажает ее на квашне. Сватья и дружки отправляются за невестою. Дружки получают от невесты в подарок ленточные банты, а сваха начинает расплетать косу. Девушки поют:
Я не знала, не ведала,
Когда сваха приехала,
Спесивая, гордливая.
Она ступить не ступила,
Слова не смолвила;
Хотя ж она ступила,
Хотя ж она смолвила:
– Снаряжайся-ка, умная!
Снаряжайся, разумная!
Что в ту ль Божию церковь,
Что к тому ль Божьему суду.
Отойди же прочь, обманщица!
Отойди, подговорщица!
Мне и так уж тошнехонько
Расставаться со родителями:
Усюда ведь ноги ломит,
Под венцом голова болит.
Расплетя косу, сваха надевает на голову невесты волю*[*Волосник – то же, что повойник, только несколько меньше его.]. В то время дарят сваху чем-нибудь. Потом сватья, взяв невесту за руку, подводит к жениху и сажает рядом с ним на подушке. Крестный отец невесты расставляет на все четыре стороны иконы: Покров Пр. Богородицы, Сретенье Пр. Богородицы и благословенную икону, которую везут с невестою в церковь. Жениха и невесту 'выводят из-за стола и подводят под благословение родителей, которые стоят у стола на шубе, разостланной шерстью вверх; возле них стоит крестная мать невесты, держа в руках хлеб с посыпанной на нем солью. Невеста снимает с головы своей волю и отдает родной сестре, а если нет сестры, то кому-либо из подруг, и поет плач. «Улетела моя любимая вольная волюшка, за горушки высокие, за лесушки темные, за озерушки широкие! Обневолили меня желанные родители за чужого чужанина, на чужую сторону. Как-то будет привыкать мне к чужому чужанину, к чужим родителям, к чужой стороне? Мне не долго красоватися волюшкой у своих родителей и у братцев, ясных соколов. Видно, я имя наскучила, видно, была не работница и не заботница. Приустали, видно, мои родители, меня поючи, кормючи, узки плечики одеваючи, резвы ножки обуваючи! Выйду я, бедная девушка, в зеленую дубровушку; посмотрю на все четыре стороны: не увижу ли я, где летает моя любимая волюшка? Обернусь я, красная девица, к косясчему окошечку; посмотрю на широкую улицу: неполна ли печет красное солнышко? Неполна ли светит светел месяц. По гляжу я, красная девушка, на брусовую гладкую лавочку: неполна ли сидят мои родители на брусовой красной лавочке? Неполна, неполна – лишь нет моей любимой волюшки! Ах, любимые подруженьки! У вас цветут желанные волюшки на буйных головушках, у меня, у бедной горюшницы, распущена косанька, нет моей вольной волюшки! Не держите вы ее по рядовым денечкам, а держите по годовым праздничкам! Поднимись, ручка правая, на буйную головушку! Опустись, ручка правая, против вздоха тяжелого. Первый поклон положу я за кормилица-батюшку, второй поклон за родитель-матушку, третий поклон за крестного батюшку, четвертый поклон за крестную матушку. И еще поднимись, ручка правая, на горемычную головушку! Ты, Покров Богородица! Покрой меня, девушку, пеленой своею нетленною, идти на чужую сторону! Введенье мать Бого родица! Введи меня на чужую сторонушку! Сретенье мать Богородица! Встреть меня на чужой сторонушке!»