По произнесении причитания иконам она падает в ноги своим родителям; крестный отец снимает со стены каждую икону поочередно, передает крестной матери, та родителям невесты, а они благословляют свою дочь. Потом жених и невеста падают им в ноги, которые благословляют их хлебом-солью и иконою благословенною; потом поднимают и сажают за стол на подушке. Тут один из дружек подает жениху огниво и кремень; другой обворачивает их полотном, а жениха сеткою; сватья покрывает невесту фатой, которая ниспадает по распущенным на плечах волосам*[*Так отправляется невеста в церковь и так венчается.]. Дружко берет за руку жениха, этот невесту, а она сватью; таким образом выходят из-за стола и отправляются в церковь**[** Все лошади, на которых везут молодых, обвешаны колокольчиками, а под дутой особый колокольчик.]. Невеста отдается на руки жениху и едет с ним вместе***[***Если у невесты есть сестра-девушка, то она со сватьей берется за стол и тащит его до порога. Иногда сама невеста тащит стол, это для того, чтобы сестрам ее выйти скорее замуж.].
При венчании замечают горение брачных свечей: если чья-либо из молодых погаснет неожиданно, тому неминуемо умереть скоро.
По совершении венчания провожают новосочетавшихся в дом жениха. Невесту моют, а иногда белят и румянят, затем переодевают ее в платье молодухи и выводят с покрытой фатою. Тогда сват, ударив три раза накрест по столу новой плетью, чтобы отогнать всякие чары, говорит: «Какова-то наша добыча?» – и концом кнутовища сбрасывает с невесты фату. Все кричат: «Молода и хороша!»
Тогда все садятся за княжий стол прежде молодых; родные обходят три раза вокруг стола.
Один из дружек привозит в дом новобрачного во время обеда все приданое новобрачной. В числе приданого на ходятся новые рубашки мужские и женские для подарка мужниной родне. После обеда ставит сват перед молодою тарелку с рюмкою, наливает сюда вина и, поднимая кну товищем каждую рубаху, выкликает по имени и отчеству родных молодого: они подходят, пьют вино, берут рубаху и кладут на тарелку деньги. По раздаче подарков стелют молодым постель, на которую ложится брюдга. Ее должно дарить, чтобы она уступила постель; затем на ту же постель ложится дружка, которого тоже дарят. Это называется откупить постель. Откупив постель, кладут молодых спать постельные проводницы. Во время сна оберегает их от всяких чар клетник, разъезжая ночью вокруг дома.
На другой день поутру рано идут будить молодых постельные проводницы, которые после ведут их в баню, а ее истапливают дружки. Когда ведут молодых в баню, тогда бьют в сковороды, стреляют, пляшут и поют. Пока остаются они в бане, все провожатые пляшут вокруг бани, кидают камни, бьют горшки и кричат. После бани молодая снова дарит мужнину родню и дружек; потом все садятся за стол, приготовленный у молодого. По прошествии не сколько времени молодой отправляется с дружкою и сватом к своей теще на яичницу, которую она сама подает ему. Новобрачный вырезает кусок из середины яичницы, а дружка наливает туда масла; чашку же, в которой было масло, он разбивает. Это тогда делается, когда новобрачная выйдет замуж девицею; в противном случае новобрачный разрезает яичницу на куски, дружка вколачивает над дверь ми гвоздь, на который вешает хомут, отдает матери масло и ведет новобрачную под хомутом в дверь в сопровождении самой матери, несущей масло, и проводит ее до ворот; потом возвращается с нею в избу. Тогда веселие прекра щается, и все кричат с негодованием: «Водили под югу! Под югу!»*[*Юга, латинское слово jugum, означает ярмо, а в переносном смысле хомут. В древности римляне о<бо>значали для своей памяти наступивший год вколачиванием гвоздя в стене храма, и по числу гвоздей они вели счет прошедшим годам. Обычай вбивания гвоздя, переходя от предания к преданию, потерял настоящее свое значение, и оно употребляется теперь в смысле памяти, ибо если муж грозит своей жене, то он говорит ей: «Эй, жена! Вбей себе гвоздик для памяти».]. Масло, которое несла мать, означает, что она более занималась коровами, нежели нравственностью дочери.
На другой день отец новобрачной делает обед, называемый хлебинами, к коему приглашает всю свою родню. Тут пляшут и поют. По окончании стола молодой приглашает всех гостей к себе на обед, называемый отворотинный стол. На третий день разъезжают молодые по родным и знакомым, которые угощают их закускою и вином, и этим оканчивается свадьба. Между тем каждый из участвовавших в свадьбе дает от себя вечеринку или обед для молодых.
XIII. СВАДЬБА В ВОЛОГОДСКОЙ ГУБЕРНИИ
В городах, а тем более в селениях и деревнях, нет великолепно-утомительных балов - этого поприща побед столичной молодежи, зато по праздникам и воскресеньям свои там гулянья и свои заманчивые посиделки. Здесь сходятся молодцы и девицы, и эти сходбища служат основанием свадеб. После каждого праздника молодцы толкуют между собою о красоте и достоинстве девиц, а девицы судят со своими родными о достоинстве парней.
СВАТОВСТВО
Молодец находит по своему сердцу девушку и тайно любит ее. Эту тайну он долго носит в себе самом и ходит задумчиво, но собравшись с духом, он открывается отцу и матери и просит их благословения. Они, если ничего не находят предосудительного в его выборе и избранная девушка также нравится им, благословляют сына. После этого он представляет своим родителям свата, коему дается наставление: чего требовать за невестой в приданое, и отпускают его домой, обыкновенно вечером после угощения. Сват отправляется в волость и по приезде сюда не тотчас принимается за дело: известный всем в селении, он возбуждает во всех догадки и толки. Между тем, чтобы прикрыть свое посещение, он гостит несколько дней у одного из своих знакомых и в то время узнает, что ему надобно. Потом посылает нарочно к родителям невесты извещение о своем посольстве и о желании поговорить с ними. Родители, стараясь скрыть от своей дочери посещение свата, высылают ее из дома на время куда-нибудь за делом или погостить. После первых приветствий сват обращается к отцу невесты- с этими словами: «Ну, любезный Афанасьевич, у тебя есть товарец, а я знаю купца на него».– «Милости просим: свой товар мы лицом продадим».– «Так чем же ты наградишь свою любимую дочь?» Тут или подают ему уже готовую роспись, или пишут со слов отца. Сделавши условие о приданом и обо всем, что нужно, сват отправляется к отцу жениха и передает ему обо всем.
СОСВАТОК
В назначенный день отправляются родители со своим сыном и близкими родственниками в то село, где живет невеста, и останавливаются у соседей. В то время наряжают невесту ее подруги; по уборе ее отец и мать приглашают жениха со всеми его родными. Они, входя в избу, молятся Богу; потом кланяются и становятся в переднем углу. «Ну, любезный Афанасьевич,– говорит отец жениха,– мы приехали к тебе за делом: посмотреть твою любимую дочь». Тогда подруги выводят невесту из кути*[*Из угла избы противу печи.] на середину избы и сажают ее на скамейку. Жених и родные подходят и осматривают: лицо, шею, уши, руки, и если это бывает вечером, то еще со свечою в руках. Осмотрели, невеста всем нравится. Но еще просят ее пройти по комнате. Когда невеста сядет снова на скамейку, тогда жених показывает ей свою походку. Если родные жениха остались недовольны назначенным приданым невесты, то говорят об этом отцу и просят дополнить. Когда не сходятся обе стороны, тогда жених выходит со своими родными на двор, чтобы подумать. Отсюда идут переговоры через свата. В этом совете первенствует голос жениха; ему представляют на волю: согласиться или отказаться. Отец и мать только советуют ему, но все решает он сам. После уступок с той и другой стороны посылают, с согласия жениха, за священником. Между тем накрывают стол. Отцы жениха и невесты, закрыв полою кафтана правую руку, подают ее один другому в присутствии священника в знак верности или, как говорится здесь, бьют по рукам и молятся Богу. По совершении сосваток (сговора) поют подруги невесты:
На сегодняшний белый день
Выпала роса холодная,
Ознобила мое сердце ретивое.
Бласлови**[**Благослови.], Боже истинный,
Божья мать-Богородица
Запевать песню новую,
Новую, не певанную.
Что не ключики брякнули,
Да не замочики щелкнули –
По рукам приударили.
Запоручил сударь-батюшка
И родимая матушка
Да меня, молодешеньку,
За поруки за крепкие,
Да за заряды великие.
После этого садятся за стол; сперва священник, потом отец и мать жениха, после жених и, наконец, его родственники и сват. Мать или сестра невесты выходит из кути с блюдом, на котором, поверх развернутого платка, лежит тонкое полотенце. Концы его украшены вышиваньем и кружевами; все это сделано руками невесты. Полотенце подносят жениху как дар невесты. Затем приносят другое, не так хорошо отделанное, и дарят священника. Почти такими же, или немного получше, дарят родителей и всех родственников жениха. По обдаривании ставят на стол кулебяку. Отец невесты подносит жениху рюмку вина, а он обращается с нею к священнику, который благословляет ее. Жених, отведав немного или, как говорится, надкушав, зовет из кути невесту и подносит ей рюмку вина. Она выпивает несколько капель и уходит опять в куть. Это не укрывается от зорких глаз ее подруг, и они с упреком поют ей:
Государыня-свет наша,
Ты подружка-голубушка;
Хорошо нам тебя назвать,
Того легче и возвеличать.
Назовем тебя по имени,
Возвеличаем по отечеству.
Ты сказала, подруженька,
Ты сказала, голубушка:
Я не пью пива пьяного,
И вина-то зеленого.
Уж ты пьяница, пьяница,
Душа красна девица!
Невеста не отвечает им, но упрек подруг сильно трогает, и она стыдливо потупляет глаза в землю. Затем угощают других, и когда доходит очередь до свата, тогда поют:
Государь ты мой, батюшка,
И родимая матушка,
Уж вы всех потчуйте;
Одного гостя не потчуйте,
Уж вы свата лестливого.
Ходил же лестливый сват
Не путем, не дороженькой,
Он по заячьим тропочкам,
По собачьим лазеечкам,
Он полями по запольецам,
Деревнями по задворьецам.
Истоптал же лестливый сват
Трои лапти березовы;
Исподпирал же лестливый сват
Он три банные ожога*[* Деревянная палка, которая служит вместо кочерги.].
Высок терем пошатился,
В другой раз поколотился,
Зауголки отпадали;
В третий раз поколотился –
Все оконеньки выпали.
Привелась-то я, молода,
Я у печки волъяшные,
Да у шесточка кирпичного.
Покатилася у меня
Моя буйная голова;
Опустилися у меня
Мои белые рученьки;
Подогнулися у меня
Мои резвые ноженьки.
Государь ты мой, батюшка,
Ты возьми свата за ворот,
Поведи свата за двери,
Повали его на дровни,
Да повези его на поле.
Ты подай свату борону,
Чтоб расчесал буйну голову.
Уже дай Боже сватушку
Ему за эту, за выслугу:
На печи бы заблудитися,
Сквозь напыльник провалитися,
Да во щах ему сваритися,
На поваренке бы свата вынули.
Киселем бы подавитися,
Да молоком бы захлебнутися.
Еще дай Боже сватушку,
Ему за эту, за выслугу,
Ему сорок бы сыновей,
Да пятьдесят ему дочерей,
Сыновей бы не женивать,
Дочерей не выдавывать.
Укоры не очень приятны свату, но он не сердится на девиц. Он еще старается задобрить их и рассыпает им лакомства и лесть. Подруги невесты перестают тогла издеваться над сватом.
По разъезде гостей укладывают в постель невесту ее подруги. Но она невесела; ее голова склонилась к груди: укор подруг не выходит из ее памяти. Не успели раздеть ее, и она со слезами и печальным голосом отвечает на упрек подруг:
Государыни свет мои,
Вы подружки-голубушки!
Мне не хмель в голову вступил,
Да не мороз к ретиву сердцу;
Пошла гроза молодецкая,
Да похвальба княженецкая.
Подруги утешают ее и потом расходятся по домам; на другой день те же подружки как голубки собираются ворковать с нею и причитать ей. Это бывает каждый день после сговора и продолжается до вечера.
Сколько подруги ни любят невесту, однако по обрядному обыкновению встречают ее с упреками, поэтому поют:
Среди широка двора
Стоит яблонь кужлявая.
Под этой под яблонью
Сидит красная девица.
Она собой похваляется,
Она собой поношается:
Из-под этыя яблонцы
Никому меня не вываживать
Ни кумовством и ни сватовством,
И ни крестным братовством.
Похвалялся добрый молодец,
Дворянин да отецкий сын:
«Уж я вывезу, вывезу,
Душу красную девицу
На своем добром коне».
Невеста видит теперь, что подруги, которые прежде так любили ее, покидают; ей остается несколько дней, чтобы разделить со своими голубушками свое горе, и она говорит им:
Красуйся, моя красота,
Веселись, буйна голова,
Радуйся, ретиво сердце
Покаместь-то я молода.
В своей воле вольною,
В своей неге нежною
У родимого батюшки,
Да у родимыя матушки,
У голубчиков милых братцев,
Да у сестриц у лебедышек.
Мне недолго посидети,
Да во душах красных девицах;
Мне не год же годовати,
Не зиму-то зимовати,
Не весну красовитую;
Мне не лето-то теплое,
Мне не летние празднички,
Мне гулять-красоватися,
С подружками, голубушками.
Все время до свадьбы невеста и ее подруги приготовляют подарки для жениха и родных его, для нее же шьют платье. Невеста грустит и задумывается, и печальные думы свои высказывает со слезами:
Уж я что засиделася?
На кого засмотрелася?
Не в саду загулялась,
Не на сад загляделася,
Не на яблонь кужлявую,
Не на грушу зеленую –
Я засиделась, молода,
Во высоком во тереме;
Загляделася, молода,
На подружек, голубушек;
И на их буйны головы,
И на их девьи красоты.
Как у них буйны головы,
Они гладко учесаны;
Как у них косы русыя
Во узоры выплетены.
По конец косы русыя
Алы ленточки вплетены;
А их девьи-то красоты,
Они баско*[* Красиво.] наложены,
И поставив поставлены.
Уж как я про ся думаю,
Про свою буйну голову.
Что моя буйна голова,
Одна не гладко учесана;
Как моя коса русая
Не в узоры выплетена,
По конец косы русыя
Голуба лента*[* Голуба лента поется, когда у невесты есть отец и мать; если же которого-нибудь из них нет, то говорится черна лента.] вплетена;
Моя-то девья красота
Не баско наложена,
Не поставно поставлена;
Она растит себе крыльеце,
Посеребряно перьеце;
Она хочет улететь
Далече, во чисто поле,
Во раздолье широкое.
Да и сядет девья красота,
На березку кужлявую.
И пройдет же эта пора,
Это время минуется,
И придет холодная зима.
У зимы-то холодния
Будет весна красовитая;
У весны красовитыя
Будет лето-то теплое.
И пойдут мои подруженьки
По шелковые веночки
С топорами со острыми.
Подсекут эту березоньку,
Уронят девью красоту
На траву на шелковую.
Что и тут девьей красоте
Ей не место, не местечко,
Да не место красовитое.
И пойдут добрые молодцы
Со косами, со винтовками;
И подкосят шелкову траву,
И уронят девью красоту
Ее на щетку колючую.
Что и тут девьей красоте
Ей не место, не местечко
Да не место красовитое.
Она вспорхнет да и улетит
На болота зыбучие.
И сядет девья красота
На скрыпучее деревце.
Деревце расскрипуется,
Мое сердце растоскуется.
Что и тут девьей красоте
Ей не место, не местечко,
Не место красовитое.
Она вспорхнет да и улетит –
И полетит девья красота
Она на славную Сухоню,
И поплывет девья красота
Вниз по славной по Сухоне,
Из славной Сухони
Во матушку Вологду.
И приплывет девья красота
Ко Насону ко городу*[* Так называлась в древности Вологда. Еще и теперь помнят некоторые старожилы находившуюся на столбе надпись в селе Коровничьем: город Насон. Название Насона дано было крепости, построенной царем Иоанном IV Грозным в память святого апостола Иасона.],
Ко девичью монастырю.
Тут и выйдет же старочка
За водою ключевою
С дубовыми ведрами:
Размахнет да и почерпнет –
И почерпнет девью красоту
Во ведерко дубовое.
И возьмет девью красоту
На свои руки белые.
Она станет выспрашивать:
Уж ты чья, девья красота!
Ты которого города?
Ты которыя волости?
Ты которыя деревни?
Ты которыя девицы?
Ты красно красовалася
У родимого батюшки,
Да у родимыя матушки**[** Так поют, когда у невесты в живых отец и мать. Если же нет кого-нибудь из них, то вместо трех последних стихов поют:
Ты не красно красовалася
Без родимого батюшки,
Да без родимой матушки;
Ты темней ночи темныя,
Ты черней грязи черныя.],
Да у голубчиков милых братцев,
Да у сестриц, у лебедушек.
Хотя она принимается за работу и, кажется, забывает, что приготовляется для вековых запорук, однако это только кажется: ее мысли тревожные, они переносятся в будущность и развертываются в мрачных картинах.
Что вчера в эту пору,
Поранее малешенько
Мимо батюшкин широкий двор,
Мимо матушкин-то высок терем, Мимо мой темный кутничек***[*** Часть избы, которая от печи до лицевой стороны дома отделяется воронцом, загородкою, а иногда занавескою.],
Пролетел млад ясен сокол.
Он махнул правым крылышком,
Он черкнул сизым перышком:
Ты не плачь, не плачь, девица,
Не плачь, дочь отецкая.
На чужой-то на стороне
И повадно, и весело,
Все добры да и ласковы
До тебя, молодешеньки;
На чужой-то на стороне,
Три поля проса насеяны,
Три горы изнакочены,
Зеленым вином поливаны,
Весельем огорожены,
Радостью изподпираны.
И соколу не облетети,
Ты не красно красовалася
Без родимого батюшки,
Да без родимой матушки;
Ты темней ночи темной,
Ты черней грязи черной.
И конному не объехати,
А пешему не подумати.
Что вчера в эту пору,
Поранее малешенько
Мимо батюшкин широкий двор,
Мимо матушкин нов, высок терем,
Мимо мой темный кутничек
Пролетала лебедушка.
Она махнула правым крылышком,
Она черкнула белым перышком:
Ты поплачь, поплачь, девица,
Поплачь, дочь отецкая!
На чужой-то на стороне
Неповадно, невесело;
Все недобры и неласковы
До тебя, молодешеньки.
На чужой-то на стороне
Надо жить-то умеючи,
Говорить разумеючи,
Голову держать поклончиву,
Ретиво сердце покорчиво,
Молодому поклонится,
Старому покоритися.
На чужой-то на стороне
Растут леса-то вилявые,
Да живут люди лукавые,
Продадут да и выкупят,
Проведут да и выведут
Они тебя, молодешеньку.
Мой-то высок терем
На пути, на дороженьке,
На проезжей на улице,
Да близь славной Сухони.
Идут конные тут и пешие,
Чужи люди, не знамые.
И говорят люди добрые,
Что во этом во тереме
Сидит девица просватана;
Что у этыя девицы
Нет ни горя, ни кручины,
Нет печали великия.
Уж как я про ее подумаю,
Про свою буйну голову.
Как у меня горя, кручины
Полна буйная голова;
Много печали великая
В моем ретивом сердце.
Как по славной-то Сухоне
Идут суда купецкие
И корабли-то военные.
На родимой на стороне
Кораблям-то приплавище,
Молодцам-то пристанище,
Да красным девицам гулянье.
Уж я что сижу, задумавшись,
Чужих басен заслушавшись?
Говорят мои подруженьки,
Говорят мои голубушки
Про шитье, да про браньеце,
Про чистое да подельеце.
Уж как я про нее подумаю,
Про свою буйну голову.
Мне ничто-то на ум не идет:
Ни шитьеце и ни браньеце,
Ни чистое рукодельеце.
Дума душу побивает,
Одна дума с ума не идет –
Чужа дальняя сторона,
Да чужой отец с матерью,
Да дородный-то молодец.
Ах, ты вспомни-ка, матушка,
Как меня-то поносила,
Ты хлеба соли лишалася.
Ты еще вспомни-ка, матушка,
Как меня-то породила,
Ты скорой смертью кончалася,
Всем святым обещалася:
«Ты расти, расти, дитятко,
Добрым людям на завидость,
Отцу матери в честь, хвалу.
Когда вырастешь, дитятко,
Так заведу тебе, родимое,
Я по плечу платье цветное;
Да под лицо девью красоту
Я подведу пред окошечко.
Зелен сад с виноградьецом,
Да с кужлявою яблонью
И со сладкими яблоками.
Как теперь моя матушка
Ты все законы переступила
И все заветы переложила.
Хоть завела ты мне, матушка,
И по плечу платье цветное,
И под лицо девью красоту –
Вместо саду зеленого
Подвела под окошечко,
В чужу дальнюю сторону;
Вместо кужлявой яблони
Ты чужого отца с матерью;
Вместо сладких-то яблоков
Ты дородного молодца.
На проходе у нас белый день,
На закате красно солнышко,
На разлете красны соколы,
На разъезде добры молодцы,
Да на расход пошли подруженьки.
Я прошу вас, подруженьки,
Я прошу вас, голубушки,
На роду-то впервые,
Да на веку-то последние.
Посидите, подруженьки,
Посидите, голубушки,
Целый день да до вечера,
С вечера до полуночи.
Уж дам вам провожатого,
Я родимого батюшку;
Буде мало покажется,
Голубочка, мила братца
И сестрицу лебедушку.
Буде мало покажется,
Так и сама пойду молода.
И пошли мои подруженьки
Все по высоким по теремам,
Да по отцам, да по матерям.
Мне куда будет деватися?
Мне куда притулитися
Да от темной ноченьки?
Уж я стану молитися
Я родимому батюшке,
У резвых ног кататися:
Мы пойдем, сударь-батюшка,
Мы на тихие тишины,
Где бы ветры не веяли,
Где бы люди не видели
С чужедальния стороны.
Так проводит невеста и ее подруги каждый день, сидя за шитьем. Отец ее ездит в город для закупки вещей. Он привозит с собою не только съестные припасы, но платки и материи для подарков в день свадьбы.
ДЕВИЧНИК
Наступает последний день девичьей жизни – это девичник. В этот день спит невеста долее обыкновенного, так что подруги чуть не застанут ее в постели: она только что успела умыться и одеться; только чтобы можно было показаться подругам. После первой встречи она жалуется им на бессонницу и просит их растолковать виденный ею сон:
Государыни свет мои,
Вы, подружки, голубушки!
Мне ночесь-то мало спалось,
Да во сне много виделось.
Уж я видела, подруженьки,
Я гору высокую.
Среди горы крутой
Лежит белый горюч камень.
На этом на камешке
Сидит орел, птица острая,
Во когтях держит лебедушку.
Под горой под высокою,
Леса растут темные
И шипица колючая,
Да и крапива-то жгучая,
Да и осока резучая.
Во этом темном лесу
Ходит медведь с медведицей.
Рассудите, подруженьки:
Мне к чему сон привиделся?
Буде вы не рассудите,
Так скажу вам, подруженьки,
По словечку единому.
Эта гора-то высокая –
Чужедальняя сторона;
Белый-то камешек –
Чужой-то высок терем;
А орел, птица острая –
Чужой это чужанин,
Да дородный-то молодец.
Он в когтях держит лебедушку –
Да меня, молодешеньку;
А леса-то растут темные –
Чужи люди, незнамые;
Что медведь с медведицей,
Богоданный-то батюшка,
С богоданною матушкой,
Шипица колючая,
Богоданньг милы братцы;
Крапива-то жгучая,
Богоданные сестрицы.
Последний день своей девической жизни невеста хочет провести как можно лучше и веселее, а потому хочет красоваться (прощаться). И в то время, когда она произносит красованье (прощальную песню), осматривает все в доме и прощается с отцовским домом.
Государь ты, мой батюшка,
И родимая матушка!
Уж мне дайте благословеньеце
Походить, покрасоватися,
Мне по светлой по светлице,
По столовой-то горнице.
Мне в остальные, в последние,
Мне в душах красных девицах,
Мне в девичьей, в честной красоте.
Уже встать было молоде
На свои резвы ноги,
Мне на чулочки бумажные,
Мне на башмачки сафьянные,
Мне на гвозье полуженое.
Ты не гнись-ко, половочка,
Не ложись, переводинка;
Что не я тяжела иду –
Тяжело горе-кручина.
Ты красуйся, моя красота,
Веселись, буйна голова,
Унывай, ретиво сердце!
Вы холите, резвы ноги,
Подо мной, не сгибаючись;
Вы машитесь, белы руки,
Ко сердцу не прижимаючись;
Вы глядите, ясны очи,
Во слезах не мутитеся;
Вы говорите, сахарны уста,
Во речах не мешайтеся.
Ты катайся, руса коса,
По моей становой спине,
С плечика да на плечико,
С правого да на левое,
С левого посередь спины.
Закатись, коса русая,
Ты на мои груди белые,
Перед мои очи ясные.
Я возьму косу русую,
Во свои во белы руки.
Мне к чему косу русую,
Мне к чему приложить будет?
Мне к лицу приложить ее.
Так лицо ознобить будет.
Рассыпайся, руса коса,
По единому волосу.
На всяком на волосе
По жемчужине скаченой,
По золотой по проталинке.
Да уже сесть было молоде,
Мне во место любимое
Под окошко переднее,
Приотдвинуть мне ставочки,
Приотставить оконеньки.
Я подам свой звучен голос
По деревне, как по городу,
А по избам, как по теремам;
По соседям, как по гостям,
По соседкам, как гостейкам,
По подружкам, голубушкам.
Собирайтесь, подруженьки,
Ко мне на горе, на кручину!
Государыня, свет моя,
Ты, родимая матушка!
Ты пойди ко мне, подступи,
Как бела лебедь подлети.
Не убойся ты, матушка,
Моего горя-кручины.
Как мое горе-кручина
Не огонь да не полымя,
Не ожжет да не опалит
Твоего лица белого,
Твоего платья цветного.
Ты посмотри, моя матушка,
Ко мне всоч*[* Всоч – вместо «очи», значит прямо в глаза. Это слово употребляется доныне простолюдинами, и нет сомнения, что оно искаженное.], во бело лицо.
Я бело ли набелилася?
Румяно ли нарумянилась?
Я поставно ли наложила
Честну девичью-то красоту?
Мать отвечает:
Уж ты, свет, мое дитятко!
Уж ты, свет, мое родимое!
Я берегла тебя, дитятко,
Я от ветру, от вихорю,
Я от частого дождичка,
И от красного солнышка.
Я не могла тебя уберечи
От чужедальния стороны.
Невеста продолжает:
Государыня, свет моя,
Ты, родимая матушка!
Ты заприметь, моя матушка,
Меня на этом на местечке:
Уж что-то тут вырастет?
Буде вырастет, матушка,
Туго яблонь кужлявая:
Так мне житье будет хорошее.
Буде вырастет, матушка,
Тут береза кужлявая:
Мне житье будет по-среднему.
Буде вырастет, матушка,
Тут осина-то горькая:
Мне житье будет последнее.
После красованья она изливает грусть свою в песнях, которые прежде пела с подругами. Заслышав звон колокольчика, она содрогается, потому что это предвестие о женихе, едущем со своими поезжаными.
Потянул холоден ветер
С чужедальния стороны;
Ознобил холоден ветер
Мое сердце ретивое.
Государь ты, мой батюшка,
И родимая матушка!
Ты сади да усаживай,
Уж ты пой да упаивай,
Всех гостей да приезжиих,
С чужедальния стороны.
Предчувствие невесты оправдалось: приехал жених с поезжаными и родными. Они вошли уже в избу, молятся Богу и потом раскланиваются на все стороны. Жених идет к своей невесте, сидящей в куге, и целует ее; потом подносит ей подарки: зеркало, гребень, белила, румяна, мыло, алые сафьяные башмаки и пряники. Подруги обращаются с упреком к невесте, целовавшей при всех доброго молодца своего:
Государыня свет наша,
Ты подружка, голубушка!
Не хорошо да не пригоже
Целовать добра молодца,
При отце и при матери,
При всем роде да племени,
При чужих при сторонних,
При подружках, голубушках.
Невеста отвечает им:
Я, не корясь, покорилася,
Не клонясь, поклонилася;
Поклонилась у меня
Моя буйная голова;
Покорилось у меня
Мое сердце ретивое.
Я не гостинчики приняла,
Я приняла, молодешенька,
На свои на белы руки
Я грозу молодецкую.
Жених после взаимных поцелуев, возвращается в передний угол к своим родным. Отец невесты сажает их за стол, а мать дарит всех их платками и полотенцами. Первую рюмку подносят жениху. Он встает из-за стола и идет с рюмкою к невесте, которая непременно должна выпить хотя несколько капель водки. Подруги поют:
Государыня свет наша,
Ты подружка, голубушка!
Хорошо нам тебя назвать,
Того легче и взвеличать.
Назовем тебя по имени,
Взвеличаем по отечеству.
Ты сказала, подруженька,
Ты сказала, голубушка:
«Я не пью пива пьяного
И вина-то зеленого».
Уж ты пьяница, пьяница!
Душа красная девица.
После угощения все разъезжаются по домам. Жених, поцеловав свою невесту, отправляется также домой со своими родными. Едва он успеет перешагнуть через порог избы, невеста отвечает подругам, на их укор:
Государыни свет мои,
Вы подружки, голубушки!
Мне не хмель в голову вступил,
Да не мороз к ретиву сердцу;
Пошла гроза молодецкая,
Да похвальба княженецкая.
Она делится гостинцами с своими подругами, которые отправляются потом гулять, распевая песни по деревне. Нагулявшись, они возвращаются в дом невесты при громком пении и во время пения выполняют все то, что выражает
песня. При прошении у невесты, чтобы она наделила их красотою, они кланяются ей низко.
Сметь ли нам подъявитися?
Сметь ли нам подступитися
Ко Насону, ко городу,
К подружнину терему?
Мы возьмем двери за скобу
И отворим их на пяту,
Мы на правую на руку.
Нам которой ногой ступить?
Ступим мы ногой правою.
Вы раздайтесь-ка, все гости,
Расступитесь-ка, гостейки,
Гостеньки по правую руку,
Гостейки по левую руку.
Уж нам дайте путь, дороженьку,
Да единую половочку,
Уж нам дайте дойти, доступить,
Нам до темного кутничка,
В забранную занавесочку –
Уж нам дайте в очи видети,
Нам подружку, голубушку.
Государыня свет наша,
Ты подружка, голубушка!
Хорошо нам тебя назвать,
Того легче и взвеличать.
Назовем тебя по имени,
Взвеличаем по отечеству.
Мы о чем те побьем челом,
Мы о чем подокучаем,
На роду-то во первые,
На веку-то впоследние:
Ты пожалуй, подруженька,
Честну девичью-то красоту.
Невеста отвечает:
Государыни свет мои,
Вы подружки, голубушки!
Подождите, подруженьки,
До поры да до времени,
Вы до дня-то до срочного,
Да до часу до урочного.
Что взавтра, о эту пору,
Поранее малешенько,
Приедут ко батюшке
С боем да со грабежем;
Что ограбят же батюшку,
Да полонят мою матушку.
Повезут меня, молоду,
На чужую на сторонушку –
Первее чужой стороны
Меня ко церкви божественной,
Ко венцу ко злаченому,
Ко перстню обручальному.
И поставят меня, молоду,
Перед двери перед царские,
На единой подножничек
Со дородным со молодцем.
Тут и выйдет священной поп
С большой книгой – Евангельем.
Он первый-то лист возложит,
Божье слово возговорит:
«Вы снимайте с девицы
Вы фату троеклеточку».
Он другой-то лист воаложит,
Божье слово возговорит:
«Вы снимайте со девицы
Золотую грибаточку,
Да семишелкову ленточку».
Он третий-то листочек возложит,
Божье слово возговорит:
«Приведитесь, подруженьки,
Приведитесь, голубушки,
О эту пору, времячко,
За моей становой спиной».
Вы берите, подруженьки,
Честну девичью-то красоту,
На свои на белы руки:
Вы носите, сберегаючи,
Все меня вспоминаючи.
Вы носите, подруженьки,
Вы носите, голубушки,
Ее в год по три праздничка.
Берегите, подруженьки,
Берегите, голубушки,
Ее от ветру, от вихорю,
Ее от частого дождичка
И от красного солнышка.
Вы носите, сберегаючи,
Вы меня вспоминаючи.
Поминайте, подруженьки,
Ежедень да на всякий день.
Буде часто покажется,
В три недельки одинова.
Буде часто покажется,
Хоть в годочик одинова.
Мне легошенько икнется,
Да тяжелешенько вздохнется:
Поминают подруженьки,
На родимой стороне.
ОКОНЧАНИЕ СВАДЬБЫ
Этим оканчивается девичник*[*По недоставлению окончательных обрядов мы должны были в заключение ограничиться общими чертами о свадьбе вологодской.]. Накануне свадьбы топят баню подвенечную. Невесту провожают сюда с песнями. В день свадьбы сходятся девушки к своей подруге, чтобы одеть ее к венцу. Жених с своими поезжаными отправляется в церковь. По совершении бракосочетания все возвращаются пировать в дом жениха. Тут после общего веселия уводят молодых спать; затем совершаются обычные обряды при поднимании новобрачных с постели, и после радости пирующих о благополучии молодой возобновляют пирование. Отец молодого дает обед родным новобрачной, а там делается обед в доме новобрачного. На другой или на третий день ездят новобрачные с посещениями ко всем своим родным и знакомым, которые угощают их или делают для них особые вечеринки. Тем заключается свадьба.
Считаем не излишним поместить здесь две припевочки и две беседные песни, которые поются в Вологодской губ.*[*Эти песни напечатаны в журнале «Москвитянин» 1841 года, № 5.]. Все свадебные песни известны здесь под именем припевоцек.
Припевочка
Разливалася реченька,
Раздивалася быстрая,
По крутыми по бережкам,
По лугам по зелеными,
По травам по шелковыми.
Унесло, улелеяло,
Душу красную девицу
На чужу дальню сторону,
На чужу незнакомую.
Провожала ее маменька**[**Упоминаемое здесь слово маменька, нет сомнения, вставлено в недавнее время; но вся песня сама по себе старинная.],
Что до быстрой до реченьки;
Говорила ей маменька:
«Воротись, мое дитятко,
Воротись, мое милое!
Позабыла трои золоты ключи:
Уж как первые ключики
От девичьей от красоты;
А другие-то ключики,
Те от неги у матушки!»
Говорило ей дитятко:
«Уж я рада воротиться,
У меня воля не своя:
Чуж чуженин мне не велит,
И добры кони не стоят».
Припевочка деревенская
Що при марте при мисяце,
При дивицьем при вецере,
Отставала лебедь белая,
Що от стада лебединого.
Отставала красна девица,
Що от сизых-то голубушек,
Що от милых-то подруженек.
Приставила лебедь белая,
Що ко стаду ко сирым гусям***[***К серым гусям.].
Ее стали гуси клевати,
Незнакомы стали щипати.
Вы не клюйте, гуси сирыя,
Ни щиплите, незнакомыя:
Ни сама я к вам заходила,
Ни своей волей, охотою.
Отдавал-то меня батюшка.
Снакруцяла*[* Снакруцяла – снаряжала; снакрюцатъ – снаряжать; скрути – наряд.
По окончании припевоцки жених встает и низко кланяется певцам. На его поклоны отвечают причитанием:
Просуж цюж цюженить,
Высуцен да вышколен,
Спущен в люди добрые.] меня матушка,
Выводили меня братции,
Вывозили жо добры кони,
Що добры кони Ивановы,
Що Ивана свет Васильиця.
Тебе биу целом припевоцька,
Що Ивану свит Васильицю.
Биседные песни**[**Биседная – беседная. Эти песни поются при больших праздниках, называемых пивными. Хозяйка велик целовек в доме и никто из гостей не начнет петь, пока хозяйка не пропоет беседной песни. Тогда начинается праздничный разгул.]
Ах вы, госьи, вы наши госьюшки,
Дорогие госьи, все любимые!
Погостила в гостях малешенько,
Що малешенько, да смирнешенько.
Нет ни витру жо, нет ни вихорю,
Ни цястово дождя осенново;
Що от моря жо, моря синево,
Що от моево дружка милого.
Нет ни вистоцьки, нет ни грамотки,
Ни словесново целобитьиця.
Вот в четвертой, от***[***От – вместо вот.] год, годицок от,
Пришла вистоцька, пришла грамотка,
И словясно ее целобитъице.
Я назад пишу ко милу дружку,
Ни пером пишу, ни цернилами,
Своим же пишу горюцьми слезми.
Воуга река разлиласе,
Выпала снигу пороша,
Где моя мила, хороша?
Где мне с милым повидаться?
Сойдимся на пясоцик,
Свидимся на денецик,
Сделайм отцю на досаду.
Лук, цеснок пощипала;
Былу капусту заломала,
Тетеревя поймала,
Тетеревя ощипала.
Перье его на подушки,
Пушки ево на упушки,
Мясо ево на закуску.
XIV. СВАДЬБА В НИЖЕГОРОДСКОЙ ГУБЕРНИИ
СВАТОВСТВО ИЛИ ДОБРОЕ ДЕЛО
Парень, достигший совершеннолетия, ищет в своей деревне невесту; если он не находит ее здесь, то обращается в дальнюю деревню или село, но никак не обходится сватовство его без свахи или свата, хотя бы парень и молодая девушка давно любили друг друга и, как это выражается на их языке, не противники друг другу. О намерении вступить в брак жених сам объявляет своим родителям, которые благословляют его на добрый путь. Жених избирает свата из своих родственников или друзей и поверяет ему совершить доброе дело. Сват должен быть разговорчив и уметь хорошо говорить, т. е. восхвалять достоинства жениха. Он наряжается как можно лучше, подпоясывается щеголеватым поясом и отправляется в дом невесты. Если она живет далеко, то сват отправляется на красивой лошади с привешенным на ее шее бубенчиком или в щегольской повозке. Если невеста живет близко или в одной с ним деревне, то он идет пешком. В дорогу он запасается повойником, снятым с бабьей головы, который держит у себя скрытно, думая этим скорее обабить невесту. При выходе из его избы молодухи и бабы бросают в него сапогами, башмаками и лаптями и приговаривают: «На счастье и на веселье». Он отвечает им: «Дай, Боже, и вам то же». Иной сват, не говоря ни слова, старается уйти поскорее, и когда он бежит, тогда замечают его движение и заключают об успехе и неуспехе сватовства.
Нередко свахи берут на себя обязанность высватать жениха. Таковые свахи выбираются из родственного круга невесты и должны быть сметливые.
Сват, подъезжая ко двору невесты, слезает с коня, если он приехал верхом; подходит осторожно под красное окно избы, стучит в него, говоря: «Здравствуй, сватушка со свахонькой, хозяин со хозяйкой и со всеми детушками». Хозяин и хозяйка, понимая из его приветствия, о чем идет дело, и если расположены выдать свою дочь замуж или по крайней мере поговорить о женихе, то немедленно приглашают его войти в избу, произнося: «Милости просим, рады добрым гостям». Сват, вошедши в избу, молится у порога иконам, потом кланяется хозяевам и здоровается с ними, называя их сватом и свахою, хотя бы он никогда не знал их. Если родители невесты не хотят принять свата, зная о нем дурно или о его женихе, или по другим каким-нибудь причинам, то отвечают ему: «Сватушки и свахоньки нету-ти дома». По принятии же свата сажают его на лавке в красном углу, подле божницы, и после нескольких разговоров о разных предметах подают на стол хлеб-соль или домашнюю закуску с водкой и просят его выпить с дороги. Выпивая чару вина, сват приговаривает: «Славное вино! От него зарумянишься как красная девица и ведь не вымолвишь ни словечка». Потом наливает другую чару и подносит ее хозячину: «Ну, выпей же, сват, на веселье!» Поднося хозяйке: «А ты, свахонька, пей на поручение» (сговор). Когда сват замечает, что слова его не противны им, продолжает: «У вас есть товар, а у меня купец; товар-то – красная девица, а купец – удалый молодец: отдайте вашу девицу за моего молодца – не воскаетесь!»*[* Пушкин прекрасно выразил сватовство:
«У вас товар, у нас купец;
Собою парень молодец,
И статный и проворный,
Не вздорный, не зазорный.
Богат, умен, ни передать кем
Не кланяется в пояс,
А как боярин, между тем
Живет, не беспокоясь;
А подарить невесте вдруг
И лисью шубу, и жемчуг,
И перстни золотые,
И платья парчевые.
Не по рукам ли, да со двора,
Да в церковь с образами?»
«Согласен,- говорит отец.-
Ступай благополучно,
Моя Наташа, под венец.
Одной в светелке скучно.
Не век девицей вековать -
Не все касатке распевать.
Пора гнездо устроить,
Чтоб детушек покоить».
Собр. соч. Пушкина, изд. С.-Пб., 1838 г., т. IV, баллада «Жених», с. 19–20.]. Родители, согласные выдать свою дочь, отвечают: «Для купца, удалого молодца, наша девица хоть куда, но напредки просим милости посмотреть нам вашего купца: товар-то лицом надобен. Не согласные выдать свою дочь ничего не отвечают ему или же говорят прямо: «Спасибо на любви». Тогда сват берет шапку и уходит, не простившись.
ГЛЯДИНЫ
По взаимному соглашению родители дочери отправляются на другой день, или в какой-нибудь другой условленный, глядеть жениха, и это называется глядинами. Тут их принимают со всею почестью: отец и мать жениха встречают их на крыльце, кланяются и приветствуют; потом, введя в избу, все молятся Богу, а жених между тем, одетый в лучшее платье, стоит у порога и кланяется им. Родителей невесты сажают в красном углу, разговаривают с ними дружески и весело и, спустя несколько времени, накрывают стол белым полотном и ставят на него закуску с вином. Во все это время приехавшие на глядины смотрят украдкой на молчаливого жениха и замечают все его движения, по которым гадают о счастливой будущности. Когда жених им покажется, тогда они просят его садиться с ними за стол; он сначала не идет и кланяется им. По повторении несколько раз приглашения его родители говорят ему: «Не отказывайся от чести попотчевать гостей». Он подходит к ним и садится, потупив глаза. Отец же его наливает чарку водки и сначала угощает гляделыциков, затем свою жену, а потом себя, произнося: «За здоровье добрых гостей!». Порассмотрев еще несколько жениха, глядельщики, если им по сердцу жених, просят его к себе в гости и потом уезжают домой. Если жених не по их мыслям, то отказываются от другой чарки водки и уезжают, поблагодарив за хлеб-соль.
Родители, коим понравился жених, приглашают к себе своих родственников и своих хороших знакомых и объявляют им, что для их дочери нашелся жених или что Бог им послал жениха умного, доброго и повинного (покорного); но как они не совсем его узнали, то просят дать им совет: выдавать ли за него свою дочь? Всякий из них дает свое мнение, и если на советливом сговоре последует одобрение, то решают дело, чтобы выдать. Невеста, подслушивая их разговоры, с волнением ожидает приговора, и когда услышит – выдать, тогда она немедленно отправляется к своим подругам советоваться: выходить ли ей замуж? и не знают ли они что дурное про него? Знающие или слышавшие что-либо дурное про него остерегают ее и не советуют выходить замуж. Тогда начинается суматоха в доме ее родителей: ее уговаривают не слушать и не верить рассказам и если не убедят, то расходятся до ее воспокаяния (раздумья). В противном случае жених получает отказ. Когда он приходит смотреть свою невесту, тогда она не выходит к нему. Подруги, одобрившие выбор жениха, отправляются в дом невесты с радостными песнями. Советливое собрание встречает их весело и поздравляет невесту с женихом.
РУКОБИТЬЕ
Радостные подруги уводят невесту в светелку и там наряжают ее в лучшее цветное платье; голову убирают цветами, а волосы переплетают лентами красными. Наряженная невеста сидит со своими подругами в комнате, а недостаточная за занавеской. Топот на дворе от конских ног пробуждает ее внимание: это значит, что приехал жених со своими родителями и дружкой, который избирается из молодых его родственников или друзей. Родители дочери и гости принимают их весело; мать, отец и жених кланяются всем; дружка ведет их к столу и сажает за стол; родители дочери садятся со стороны жениха. После непродолжительного молчания дружка, который должен быть балагур и весельчак, произносит: «Купец здесь, а товара не видно». Все молчат, но сваха берет жениха за руку и ведет его к невесте. Жених, раскланявшись перед нею, садится подле нее и заводит, разговор; потом, взяв ее за одну руку, а сваха за другую, вводят к гостям. Жениха и невесту сажает сваха за стол; молодые разговаривают здесь между собою и рассматривают друг друга. В то время угощают их разными сладостями, а прочих – вином; такое угощение называется пропой невесты, потому что пьют беспрестанно за ее здоровье, но лишь в том случае, когда замечают, что она нравится жениху. Дружка, между тем, или сват, поговорив несколько с женихом, объявляет, что пора совершить рукобитье по товару. Жених встает и кланяется родителям невесты. Сват жениха берет руку отца невесты и бьет по ней слегка своею; жених разнимает их руки в ознаменование своего согласия, а сват вынимает из своего кармана замочек и, замкнув его, кладет к себе в карман: это действие называется рукобитьем, а в иных порученьем. При совершении рукобитья девушки поют:
Как со гор то ли Снега таяли,
Из дворов то ли Гости ехали.
Уже все дворы проехали,
Ко Ивану на двор въехали.
Невестушка испугалася,
За девушек хоронилася:
Схороните меня, девушки,
Схороните, свет подруженьки,
От лихого наездника!
Ты, мой родимый батюшка,
Чем тебе я досадила?
Или пол я протопала?
Или дверечки расхлопала?
Или лавочку просидела?
Вот идет поп с крестом,
Унесет красоту с венцом.
Красота моя девичья,
Куда ты от меня денешься?
И руса коса моя разовьется,
Надвое расплетется,
И сердце девушки забьется
И никогда не уймется.
Мне неровнюшка-муженечек
Не даст разгуляться;
Хоть отпустить,
Сам вослед за мной пойдет.
Меня, молоду, за рученьку возьмет
И домой поведет.
Тогда же посылают немедленно за священником, который чтением над ними молитв и благословением скрепляет рукобитье. Весьма часто
<случается>, что скрепление рукобитья совершается без священника; тогда молодые в присутствии всех гостей должны поцеловаться три раза.
В этот день назначают, когда быть свадьбе, и тогда начинается веселая попойка, которая сопровождается пением разных песен. Повеселившись порядочно, родители жениха уезжают домой с ним и дружкой его.
ПРИГОТОВЛЕНИЕ К СВАДЬБЕ
Подруги помолвленной гостят у нее до свадьбы, занимаясь приготовлением приданого: шитьем платья и белья, Они веселят ее пением радостных песен и не допускают до черной работы. Родители же обоих молодых готовят для свадьбы подарки, покупают пряники, орехи; пекут пироги, варят пиво, запасаются всем съестным вдоволь, не забывая водки, без коей не может быть веселья. Жених, дружка и поезжаные отправляются к знакомым в нарядном платье просить их на свадьбу.
Поезжаные ездят большей частью верхами, впереди их едет жених с дружкою; лошадь жениха более всех украшается: гриву ее переплетают разноцветными лентами, на шею ее привешивают колокольчик, а около ушей бубенчики. Лошадей выбирают светлой масти; вороных вовсе не берут: их считают дурным предвестием.