ЖАНРОВО-СТИЛЕВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ КРИТИКИ К. Н.
БАТЮШКОВА
А. И. Куляпин
Большинство критических работ
Батюшкова писалось в 1814-1816 гг. Они создаются уже
зрелым поэтом в пору отчетливо проявившегося
кризиса при переходе к новому этапу творчества.
Батюшков, разочаровавшись в своей "маленькой
философии", вынужден решать, наряду с
эстетическими, философские, нравственные,
политические проблемы. Это определяет сильную
степень синкретизма прозы Батюшкова, которая не
может быть объяснена только начальным периодом
становления русской критики. Эстетическая
основа синкретизма мышления Батюшкова очевидно
связана с романтическим стремлением к
"всеохватноети явлений", "глобальности
идей".
Многие тенденции влияния
романтического метода на жанрово-стилевые
особенности критики проявились именно у
Батюшкова. Ему (в отличие от Жуковского) не
приходилось утверждать романтизм в русской
литературе, не нужно было (как
критикам-декабристам) решать пропагандистских
задач,- а это означает большую авторскую свободу.
Не связан Батюшков и литературной полемикой,
оценками писателей-современников - эти задачи
выполнила его стихотворная критика
предшествующих лет.
Романтическая раскованность
авторской мысли определяет обращение Батюшкова
к жанровым формам с предельной свободой
повествования. Самооценки Батюшкова также
подчеркивают принципиальную важность его
установок, романтических по своей природе, на
свободу композиции, импровизационность,
фрагментарность.
Фрагментарность отчетливо
ощущается на всех уровнях, начиная с
синтаксического (особое пристрастие к
многоточиям), композиционного (сознательная
незавершенность отдельных частей текста, цитат,
особый тип зачинов и концовок) и кончая жанровым.
Уже первый прозаический опыт Батюшкова -
"Мысли" - относится к жанру афоризмов, то
есть в полной мере воплощает идею
фрагментарности. Фрагмент ("отрывок") либо
прямо назван в заглавии, либо предположен
заглавием ("путешествие", "прогулка").
Принцип импровизационности,
свободы мышления рождает своеобразные жанровые
формы критики Батюшкова. Здесь и речь, и
историко-литературная статья, и эссе, и письмо, и
эпистолярная "прогулка". Поэт отказывается
от канонов и догм эстетического восприятия. Его
проза свидетельствует о романтической
раскованности и одновременно о системности
мышления. Статья у Батюшкова - одновременно и
эстетическая концепция, и жизненная философия.
Отсюда в ней органическое сочетание рассуждения
и рассказа, ораторских приемов и ярких зарисовок.
Эстетика и жизнь обретают свою глубинную
взаимосвязь.
Парадоксальность критики
Батюшкова, сочетание противоположных тенденций,
прежде всего системности и антисистемности,
закономерно приводят к возникновению
диалогических форм.
Известно, что в русской
романтической критике господствовал
монологизированный диалог, хотя романтический
метод включает принципы, которые могут стать
источником подлинного диалогизма. Наряду с
"романтической сложностью" создание
Батюшковым критического диалога
диалектического типа, уникального в период
1800-1810-х гг., вызвано еще рядом обстоятельств: 1)
традицией прозы Муравьева (правда, здесь налицо
не только следование традиции, но и отталкивание
от нее, т. к. диалоги Муравьева монологизированы);
2) сильным художественным началом; 3) кризисной
ситуацией, когда старое и новое спорят в сознании
поэта. К жанру критического диалога у Батюшкова
относятся "Две аллегории", "Вечер у
Кантемира", в значительной степени
"Прогулка в Академию Художеств".
В прозе Батюшкова парадоксально
сосуществуют прямо противоположные тенденции,
но это, однако, не делает его критику эклектичной.
Системность и антисистемность, стремление к
свободной композиции и в то же время к строгому
построению статей, традиционные жанровые
определения и разрушение жанровых форм новым
содержанием - все это уживается в критике
Батюшкова и свидетельствует как о ее
романтической природе, так и о переходном
характере.