Предания о кладах «панов» — польско-литовских интервентов
153. Паны и клады близ Анхимова. Традиционные мотивы: Х-2а, Ф-5л, Х-76, 0-2 (Х-2з, Х-7а, б), Х-76. В преданиях Русского Севера владельцами клада зачастую являются «паны», образ которых полисемантичен (см. № 141), здесь прежде всего польско-литовские интервенты (начало XVII в.). Соотнесенная с кладом сосна — священное дерево (его эквивалент: часовня). Мотивы появления клада в виде зоо- или антропоморфных персонажей и огня основаны на анимистических верованиях. Они получили развитие в быличках.
Местность в Анхимовском сельсовете Вытегорского р-на Вологодской обл.
154. Паны и клады на Сегозере. Традиционные мотивы: П-За, ж, в, е, Х-6г (Н-4в, Х-7а), Х-6г, У-5е, Р-2а, в, Т-За. Контаминация предания о кладах с преданием о борьбе с внешними врагами (см. № 303—306). Представления о магической силе сокровищ обнаруживаются в поверьях: хранение серебряных монет приносит счастье. См. также № 156. О мифологеме — перекидывании топора на большое расстояние — см. № 20.
Местность близ дер. Паданы и пос. Пиндуши Медвежьегорского р-на Карельской АССР.
155. «Роспись о кладах во времена литвы». Традиционные мотивы: Х-6е, з,е,в,б, Х-6в,б, Х-6з,е,а, Х-6з,в,б, Х-6з,б,и, Х-6з,д,г,б, Х-6з,е,г,ж, Х-6з,в, Х-6в,и, Х-бз,е,б, Х-6з,г,е,ж, Х-6з,в,е,и (Х-76). См. № 156. Бытование подобного рода «росписей» свидетельствует о широко распространенном на Руси кладоискательстве (Витевский В. Н. Клады и кладоискание на Руси. Казань, 1893. 15 с.; Корзухина Г. Ф. Русские клады IX—XIII вв. М.; Л., 1954. С. 9). Исторические реалии связаны с событиями польско-литовской интервенции на территории Карелии в эпоху Смутного времени. Соотнесение кладов с объектами языческого поклонения: с камнем (белым, серым, красным; эквивалент: красной плитой, кирпичом), с горой (земляным валом, сопкой), с водой (рекой, топью, колодцем, прудом, водотеком, ручьем), с железом (цепью железной, пушкой), с зооморфными существами (петухами, рыбиной), равно как и с объектами христианского культового назначения (погостом, колокольней) — типично для преданий названного цикла.
Местность близ дер. Тивдия Кондопожского р-на Карельской АССР.
156. Паны и клады на реке Сити. Традиционные мотивы: Г-4б (Г-7б), П-2б, Х-5г,е, С-2в, Т-2г, Х-5ж,е, Х-5г,е, Х-7а, 0-2, Х-7б. Предания о кладах (сокровищах), которые запрятываются (затопляются) навсегда, чтобы никто не мог ими воспользоваться, основываются на древних представлениях о сакральном значении золота и о магическом воздействии его на владельцев (Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1972. С. 197—199). В образе «панов» в этом тексте есть признаки и польско-литовских интервентов, и разбойников.
Местность в Вологодской обл. (в быв. Кадниковском у.)
157. Паны и клады на Марьине. Традиционные мотивы: Г-46 (Г-76), П-26, 3-16, П-26, в, С-2в, Х-5г, 0-6, 0-11, Т-2а, Х-7а, Х-2г,б (Х-5г,б), 0-6, Х-7а. См. № 155—156. В соответствии с языческими верованиями запрятывание клада сопровождалось заговором (нередко и жертвоприношением, не исключая человеческого). Мотив перевоплощения уходит своими корнями в тотемистические и анимистические представления. Мотив не дающегося в руки клада развился преимущественно в быличке (см. № 159).
Местности близ Грибцовского сельсовета Сокольского р-на и Заднесель-ского сельсовета Усть-Кубинского р-на Вологодской обл.
158. Разбойники и клады на Каргополье. Традиционные мотивы: Г-7б, П-26, е, Х-5г, Г-7б, П-2б, Т-2б, Х-5е, а, б, Ф-4ж,л, Х-5а,ж, Х-5з, а,з. Языческие обереги клада: дерево (береза, сосна), вода (болото), камень (жернов) эквивалентны христианским: иконе, свече, церкви (церковной ограде).
Местность в Лодыгинском сельсовете Каргопольского р-на Архангельской обл.
159. Клад под плитой. Традиционные мотивы: Х-5е, г, б, Е-4з, Х-76. См. № 155, 158. Повествование о найденном либо ненайденном кладе типично для преданий, в отличие от быличек, где фигурирует не дающийся в руки или приносящий гибель (болезнь) клад.
Местность близ р. Кубены в Вологодской обл.
160. Островок сокровищ. Традиционные мотивы: Б-6б, 3-7,10, В-4а, П-2б, С-2в, Т-2г, Х-5е,б, Б-6б. См. № 155—156. В данном тексте обереги клада — вода (река) и камень (остров из камней).
Местность в Ямскогорском сельсовете Шенкурского р-на Архангельской обл.
161. Клад на Федосове. Традиционные мотивы: 3-1б, Г-7а, б, Х-5е,в,г, Х-7б, а. Предание о кладе и кладоискателях контаминируется с быличкой о не дающихся в руки сокровищах. Обереги клада — вода (болото) и гора (холм).
Местность близ г. Кадникова Сокольского р-на Вологодской обл.
162. «Роспись на клад». Традиционные мотивы: Г-7а, б, С-2в, Х-5а, з, е, а, ж. Данный текст, заключающий план-инструкцию для кладоискателей, аналогичен преданию № 155. Упоминание о «росписи» клада см. также в № 161.
Местность близ г. Кадникова Сокольского р-на Вологодской обл.
Предания о кладах богатых людей
163. Клад князей Пенкиных. Традиционные мотивы: Е-Зг (Е-4б), Х-4е, г
(Х-Зе, г). О князьях Пенкиных см. № 52.
Местность на р. Кубене в Вологодской обл. Варианты: № 52—54, 164.
164. Клад князя Пенкина. Традиционные мотивы: Х-4е, б, Б-5г. Вариант — см. № 163. Камень в качестве оберега клада может иметь различные метафорические конфигурации: например, камень с загадочными письменами: Архангельск, 1908. № 274. 9 декабря.
165. Найденный клад. Традиционные мотивы: Х-4а, е, П-Зб, Х-76. В отличие от предыдущих, это предание повествует о реальном, имевшем утилитарное назначение кладе. Своими историческими реалиями оно связано с эпохой Смутного времени (нач. XVII в.).
Местность в Анненском сельсовете Вытегорского р-на Вологодской обл.
ПРЕДАНИЯ О СИЛАЧАХ Предания о силачах (богатырях), теряющих (обретающих) силу
166. Рахта Рагнозерский и разбойники. Традиционные мотивы: Н-9б, Н-11б (К-2б,д), Н-20б, П-2з, Н-la, С-2а, Т-2а, А-2г. В основе предания конфликт между первопоселенцем, основателем деревни, предком-родоначальником (эквивалент: его сын) и антагонистом (многоперсонажным: жена, дочь, разбойник — чаще: шайка из сорока, двенадцати, десяти человек во главе с атаманом). В предании реализуется архаическая традиция, связанная с сюжетом о неверной жене и известная различным жанрам фольклора: сказке (АА*967), былине («Иван Годинович», «Михайло Потык»), лирической песне. Согласно этой традиции, женские персонажи зачастую враждебны герою: они связаны с иным родом, чужой землей, потусторонним миром, откуда добываются либо похищаются, а при появлении избавителя (-ей) оказывают ему (им) свое содействие (см.: Северн, предания. № 134. С. 96; ср. со сказкой: царевна узнает у Кощея Бессмертного тайну его неуязвимости и выдает ее своему избавителю, а также с преданием № 174, 245—247) — см. № 174.
Как основатель дер. Рагнозеро, ее эпоним, предок-родоначальник представлен Рахта и в текстах: Чистов К. В. Материалы к изучению былины и предания о Рахкое из Рагнозера//Труды КФ АН СССР. Вып. XX. № 11. С. 134; № 14. С. 137; № 21. С. 147, а также № 8, 178, 179 наст. изд. Формирование такого предания обусловлено определенными этническими процессами, имевшими место на территории Пудожья, о чем, в частности, свидетельствует бытование преданий о чуди в районе Водлозера — в сравнительной близости от Рагнозера — эпицентра распространения преданий о Рахте Рагнозерском (см.: Харузин Н. Н. Из материалов, собранных среди крестьян Пудожского уезда Олонецкой губернии//О. сб. Вып. III. Отд. 2. С. 320—321, 337—338). См. № 167, 168, 171, 173, 196. См. также: Северн, предания. Комментарии. № 87—89. С. 177-178.
Близ дер. Рындозеро Авдеевского сельсовета Пудожского р-на Карельской АССР (дер. Рагнозеро ныне не существует).
Варианты: Труды КФ АН СССР. № 4. С. 126-127; № 7. С. 128; № 8. С. 129; № 10. С. 133—134 (Северн, предания. № 87. С. 69-70); № И. С. 134—135; № 17. С. 141—142; № 18. С. 142—143; № 19. С. 143—144; Русский фольклор: Русская народная проза. Л., 1972. Т. XIII. С. 53—57. См. также Приложение 1: Перечень новых записей преданий о Рахте (1956—1967), составленный Ю. И. Смирновым // Там же. С. 52—53; № 166—173, Приложение 2 наст. изд.
167. Рахта Рагнозерский и разбойники. Традиционные мотивы: Г-2а (Г-5а,б), Г-7а,б, Н-20а, в, П-2з, Н-1и, Н-14 б (С-2а), Т-2а, 0-2, Т-2а, У-4в. Вариант — см. № 166. В данном тексте в трансформированном и рудиментарном виде содержится архаический мотив происхождения необычной физической силы, источник (здесь: аптиисточник) которой — вода (эквивалент: происхождение от воды, земли, огня, воздуха). См. также № 168, 170—173, 178—179. О «вместилище» (волосах) необычайной физической (жизненной) силы см. вепсский вариант предания — Приложение 2.
168. (Рахта Рагнозерский и разбойники). Традиционные мотивы: Н-9б (К-2б), Н-20а, П-2з, Н-1и, Н-14б (С-2а), Т-2а, С-2а, Т-2а, У-4в, Н-17б, Г-2а (Г-5а). Вариант — см. № 166. Основные проявления необычайной силы героя: за один раз приносит из леса огромную ношу — материал на три, семь, двенадцать, сорок дровней; уподобляясь библейскому Самсону, обрушивает потолок на врагов либо один расправляется с их множеством; один выкашивает «все пожни», что под силу «целому обществу» (см. № 166); приподнимает угол дома и кладет под него лыжи (Труды КФ АН СССР. № 17. С. 141) См. также № 170—171.
169. (Рахта Рагнозерский и разбойники). Традиционные мотивы: Г-5б, Е-2а, Н-20а, П-2з, Н-1и, Н-14б, 0-2, С-2а, Т-2а. Вариант — см. № 166. Мотив Е-2а, входящий в структуру текстов № 169—170, характерен для преданий о деревнях, расположенных на берегу реки (см. № 9). Он содержится и в южнокарельских, саамских вариантах рассматриваемого предания (Труды КФ АН СССР. № 23—31. С. 149—166). С именем Рахты Рагнозерского рассказчик связывает в данном случае лишь сюжет «Рахта-борец». См. также № 168, 170—172.
170. (Рахта Рагнозерский и разбойники). Традиционные мотивы: К-2в Е-2а, Н-19, Н-20а, П-2з, Н-1и, Н-14б (С-2а), Т-2а, 0-2, С-2а, Т-2а, У-4в. Вариант — см. № 166. Образ разбойников не однозначен. Его эквиваленты: «паны» (Труды КФ АН СССР. № 7. С. 128; № 22. С. 148—149) — см. № 141; «богатыри» (там же. № 19. С. 143); «силачи» (№ 167 наст, изд.); чудь — в саамских преданиях (Труды КФ АН СССР. № 28—29. С. 161—163; № 31. С. 165), т. е. некая иная в этническом, социальном или качественном отношении общность, к которой, по-видимому, мог ранее принадлежать и изображаемый в предании женский персонаж. См. № 168, 171—172.
171. Силач и разбойники. Традиционные мотивы: Н-20а, П-2з, Р-3, 0-2, С-2в, Т-2а, У-4в. Заонежскии вариант. Аналогичен предыдущим, пудожским. См. № 166. Мотив утраты силы в данном случае представлен в наиболее распространенной версии: после бани (№ 167—172, 174, 245—247). Иные версии: острижение волос (см. Приложение 2 наст, изд.); опутывание чужими волосами (№ 173), с которыми связаны древние представления о «вместилище» души (физической, жизненной, магической силы); «грех с женой» (№ 166); опаивание (Труды КФ АН СССР. № 17. С. 141; № 21. С. 147). См. № 168, 170, 172, 178.
172. Полесник и разбойники. Традиционные мотивы: К-2в, Н-20а, П-2з, О-2, С-2а, Т-2а, Н-146 (С-2а), Т-2а, Т-2а, У-4в. Кондопожский вариант. Аналогичен предыдущим — пудожским и заонежскому. См. № 166. Основные занятия центрального персонажа — охотничий, рыбный, лесной промыслы. Мотив вещего сна, связанный в данном случае с охотничьей символикой, характерен для былички. Он устойчив как в русских (№ 167, 169—173), так и в южнокарельских, саамских текстах (Труды КФ АН СССР. № 23—26. С. 149—158; № 28-29. С. 159—163). См. № 168, 170-171.
173. Гусь-богатырь и разбойники. Традиционные мотивы: Г-2а, б (Г-5а, б), 3-1б, 3-16, Ф-2а,д, Г-7а,б, Н-20г, П-2з, Н-1з, Н-14б (С-2а), Т-2а, 0-2, С-2а, Т-2а, У-4в, Х-Зб, ж, Х-7а, Ф-Зж. Вытегорский вариант. Аналогичен предыдущим — пудожским, заонежскому, кондопожскому. См. № 166. Имя героя зачастую соответствует топонимам той местности, где бытует связанное с ним предание: Рахта (Рагна, Par, Рак, Pax, Ракка, Ракин, Рагкой, Рахкой) Рагнозерский соотносится в какой-то мере с Рагнозером, Рагнукской (№ 166), Гимей (Приложение 2) — с Гимрекой (рекой и деревней), Гусь — с ручьем Гусинец (на реке Сойде). Имена персонажей меняются (либо вообще отсутствуют) — сюжет сохраняется. См. № 168, 170, 171, 172.
174. Кончак. Традиционные мотивы: Г-2а, Н-2, П-1и, Н-20а, С-1в, Т-1г, а, 3-16, Ф-2и, з. Соотносится с предшествующим сюжетом (№ 166—173). При сходстве коллизии центральные персонажи этих произведений маркированы противоположными знаками. В предании о Рахте герой — похититель женщины (он же зачастую первопоселенец, основатель деревни, предок-родопа-чалышк), а ее освободители — антагонисты. В предании о Кончаке похититель — антагонист, имеющий мифолого—эпические признаки (он великан-колдун) , а освободители — герои.
Дер. Дураково Приморского р-на Архангельской обл. Варианты: № 245—247.
Предания о силачах (богатырях)-борцах
175. О Рахкое-борце. Традиционные мотивы: П-Зд, Н-9б (К-2б), Н-17б, Н-13б, Т-За (Н-12б), М-4и, М-4к, К-2г. Аналогичный сюжет содержится и в исторической песне XVI в. «Кострюк», в ее эпической версии: противник — иноземный нахвалыцик, и поединок (кулачный бой) приравнивается к сражению за русский город. См. № 168.
Близ дер. Рындозеро Авдеевского сельсовета Пудожского р-на Карельской АССР (дер. Рагнозеро ныне не существует).
Варианты: АКФ. 21. № 190, 256; Труды КФ АН СССР. № 13. С. 136; № 14 С. 137—138 (Северн, предания. № 88. С. 70—71). См. также Приложение 1: Перечень новых записей преданий о Рахте (1956—1967), составленный Ю. И. Смирновым//Русский фольклор: Русская народная проза. Т. XIII, С. 52—53; № 176—177 наст. изд.
176. Михаиле Рак — борец. Традиционные мотивы: П-Зд, Н-9б (К-2б), Н-17б, Н-13б, Т-За (Н-126), М-4а, Г-2а. Вариант — см. № 175, 177.
177. Pax Рагнозерский — борец. Традиционные мотивы: П-1д, К-26, Н-9бг Н-7г, Н-19, Н-176, Н-7г, Н-136, Н-126, Т-За, М-4щ, М-4н, м, т, и, Г-2а. Вариант — см. № 175. Соотнесение действия с эпохой Ивана Грозного, а также появление эпизода согласования условий поединка (борьбы) усиливают сходство предания с исторической песней «Кострюк». Упоминания о Ленинграде, сельсовете, генерале и пр. — анахронизмы. Представления о пожаловании Раха Рагнозерского лесами, землями и освобождении его от налогов возникли под влиянием реальных фактов, связанных с обельными грамотами, случаи дарования которых олонецким крестьянам подтверждаются историческими источниками XVII—XVIII в. (О. сб. Вып. III. Отд. 1. С. 13—39) — ср. с преданиями о челмужских боярах — № 330—336.
178. Рахкой-борец и разбойники. Традиционные мотивы: Н-96, Н-7г, Н-13а (Н-136), Н-12а (Н-126), М-4а, М-15б,е, М-4к,о (К-2г), Н-20б, П-2з, H-la, Н-14б,. 0-2, 0-2, С-2а, Т-2а, Е-1б, 3-1б, Ф-2з (Ф-Зз). Сюжет «Рахта-борец» (см. № 175— 177) зачастую контаминируется с сюжетом «Рахта Рагнозерский и разбойники» (см. № 166—174). Контаминированный текст исполняется как в форме предания, так и былины (см.: АКФ. 8. № 63; 13. № 28; 10. № 20; Былины Пудожского края / Подгот. текстов, статья и примеч. Г. Н. Париловой и А. Д. Соймонова. Петрозаводск, 1941. № 41. С. 327—331; № 42. С. 334—340). В последнем случае произведение «относится не к эпосу, а представляет собой местное предание в форме былинного стиха» (Пропп В. Я. Русский героический эпос. 2-е изд. М., 1958. С. 543).
См. № 166—168, 170—172, 175, 177.
Варианты: Труды КФ АН СССР. № 2. С. 125—126; № 5. С. 127; № 9. С. 129—130; № 12. С. 135—136; № 20. С. 145—147 (Северн, предания. № 89. С. 71—73); № 21. С. 147; № 22. С. 147—149. См. также Приложение 2: Перечень новых записей преданий о Рахте (1956—1967), составленный Ю. И. Смирновым // Русский фольклор: Русская народная проза. Т. XIII. С. 52—53; № 179 наст. изд.
179. Михаила Ракин-борец и разбойники. Традиционные мотивы: Г-2а, б (Г-5а,б), Е-1б, Н-9б (К-2б), Н-7г, Н-17б, Н-13а (Н-13б), Н-12а (Н-12б), Н-20б, П-2з, H-la, C-2a, T-2a, H-14б, У-4в. Контаминированный текст, аналогичный предыдущему (№ 178). Упоминание о г. Питере — анахронизм. В данном варианте герой совмещает в себе признаки борца-поединщика и циркового борца.
См. № 166-168, 170, 171, 175.
180. Пудожский силач. Традиционные мотивы: Н-19, Н-7г, Н-13а (Н-13б), П-Зд, Н-2, Н-17а, У-56. В этом персонаже ощутимы реминисценции образа Рахты Рагнозерского. Силач обладает особого рода неуязвимостью (см. также № 174), что связано с происхождением его силы (см. № 167). В то же время для него характерна некая «непрочность», предопределенность, проявляющаяся в ранней гибели. См. № 199.
181. Иван Донской. Традиционные мотивы: Г-2а (В-2, В-5), Е-16, 3-1б, Н-13а, Н-12а, А-Зг, Ф-2м, В-5, Д-7 (Д-6). В произведении содержатся мотивы, присущие преданию о Рахте Рагнозерском-борце и исторической песне--«Кострюк», а также мотивы, составляющие цикл преданий о заселении и освоении края.
Каршевский сельсовет Пудожского р-на Карельской АССР (дер. Велико-дворская вошла в состав дер. Каршево).
Варианты: Северн, предания. № 91. С. 74—75; № 182 наст. изд.
182. (Иван Донской). Традиционные мотивы: Н-13а, Н-12а, Н-7д, Н-11в (К-2ж), Н-9д. Вариант — см. № 181. В безымянном персонаже можно обнаружить признаки силача Ивана Донского. Последний, однако, локализуется в эпохе Ивана Грозного, тогда как данный персонаж — на рубеже XIX—XX в.
Каршевский сельсовет Пудожского р-на Карельской АССР (дер. Чернова вошла в состав дер. Каршево).
183. Лобанов на арене цирка. Традиционные мотивы: Н-13а, Н-12а. Архан-гелогородское предание по сюжетной коллизии аналогично вытегорскому (Северн, предания. № 83. С. 66—67). Отражены конкретные факты: в 1909 г. Иван Лобанов (см. № 187) выступает в Архангельске, в цирке Ф. Я. Изако, в русско-швейцарской борьбе вне международного чемпионата французской борьбы и одерживает победу над профессиональными борцами (Архангельск. 1909. № 206. С. 4). Мартынов (всероссийский чемпион) заключает с ним контракт и увозит в Вятку, где силач опять-таки побеждает соперников. Затем следуют поездки по другим городам (см. № 212). В 1912 г. Лобанов вновь приезжает в Архангельск — см. № 187.
184. Боротьё. Традиционные мотивы: Н-13а, Н-12а. Иванов день — день Ивана Купалы (Иоанна Крестителя) — с 23 на 24 июня по старому стилю. Назначение этого праздника — в обеспечении плодородия (Мифы народов мира. Т. 2. С. 29). Соответствующую семантику имела и борьба: «мышление, воспринимающее мир в категориях борьбы, строит миф и обряд на борьбе (поздней — состязании, споре)» (Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра. Л., 1936. С. 139). Образ силача — реального человека, носящего на ладони борца, — реминисценция и трансформация образа великана.
Муромский м-рь находился близ дер. Авдееве Пудожского р-на Карельской АССР; дер. Якушева вошла в состав дер. Каршево этого же р-на.
185. Силач Василий Васильев. Традиционный мотив: Н-12а (Н-13а). О силаче Иване Андрееве см. № 197.
186. Борцы-накулачники. Традиционный мотив: Н-13а. Кулачный бой между общинами, улицами и даже целыми городами носил некогда обрядовый характер (см.: Максимов С. Крылатые слова. СПб, 1899. С. 17 и след.). Обычай биться на кулачки «за государево здоровье» бытовал еще в Петровскую эпоху (Краткое описание Петербурга и совершавшегося в нем в 1720 году // Русский быт по воспоминаниям современников. М., 1914. Ч. 1. С. 158). Он же нашел отражение в поэме М. Ю. Лермонтова «Песня про купца Калашникова». Описание кулачных боев в 20-е гг. XX в. см.: Фомин Г. И. Кулачные бои в Воронежской губернии. Воронеж, 1926. С. 5—11.
Дер. Каргопольского р-на Архангельской обл.
Предания о силачах (богатырях), поднимающих, переносящих, перебрасывающих огромные тяжестн
187. Иван Лобанов. Традиционные мотивы: Н-9а, Н-8а, Н-9г, Н-13а, Н-12а, У-56. В данном тексте представлены основные мотивы, составляющие цикл преданий об Иване Лобанове. Прототип героя — Иван Григорьевич Лобанов родился в 1879 г. в дер. Моталино Лашпенской вол. Никольского у. Вологодской губ. В начале века прибыл на заработки в Архангельск и поступил на лесопильный завод в пос. Маймакса (ныне в черте города), где прославился необыкновенной силой. В 1909 г. (см. № 183) Иван Лобанов выступил в вольной русско-швейцарской борьбе на поясах и, не зная приемов, в течение месяца положил на лопатки одного за другим чемпионов с мировым именем. Иван Лобанов становится цирковым борцом. Хищническая эксплуатация его силы и спаивание приводят к трагическому исходу. В 1912 г., вскоре после победы над известным японским борцом Саракики (чемпионат вновь проходил в Архангельске), Иван Лобанов, в возрасте 33 лет, внезапно умирает (Архангельск. 1909. № 206-219; 1912, № 205-240; АГВ. 1912, № 177, 229).
249
См. предания об Иване Лобанове: АКФ. 128. № 100, 116, 122; Северн предания. № 82. С. 65; № 94-96. С. 76-77; № 101. С. 79-80; № 183, 188, 192 194 200-209, 212, 215, 216 наст. изд.
188. Иван Лобанов. Традиционные мотивы: Н-8а, Н-9г, Н-13а, Н-12а, У-5б, Предание аналогично предыдущему (№ 187). Данные персонажи (брат и сестра) идентичны и по своей природе (сильные люди, иногда сестра сильнее брата), и по функциям (выносят на себе огромные бревна, борются в цирке с чужеземными борцами), и по трагической гибели (см. № 207). Характер их взаимоотношений определяется в некоторых вариантах (см.: Северн, предания. № 95. С. 77; № 101. С. 79) и брачными связями, т. е. инцестом. Несмотря на бытовую мотивировку («по ней парня не было»), в таком повествовании просматривается архаическая модель — «миф о первых людях — брате и сестре, из которых активным и ведущим персонажем является старшая сестра» (Мелетинский Е. М. Происхождение героического эпоса. М.. 1963. С. 61).
189. Силач Иван Дуров. Традиционные мотивы: Н-8а, Н-7д, Н-8в. В предании сохранены рудименты представлений, согласно которым жившие до нынешнего поколения люди обладали необычайной силой (подчас и необычно высоким ростом). Иван Дуров функционально тождествен Ивану Лобанову (см.: Северные предания. № 95. С. 77; № 187—188 наст. изд.). См. № 195.
190. Силач Александр Савин. Традиционные мотивы: Н-76, Н-86. Объяснение необыкновенной силы героя наличием у него двух сердец основывается на мифологических представлениях о «вместилище» силы (жизненной, физической, магической), имеющих место в различных этнокультурных традициях. Таково же осмысление силы Ивана Лобанова — см.: АКФ. 128. № 122.
191. Силач Меркульев. Традиционные мотивы: В-4е, Н-76, Н-86, Н-7в, Ф-2м. Предание содержит элементы бытового рассказа.
192. Иван Лобанов и его сестра. Традиционные мотивы: Н-9а, Л-2. См. N° 187. И здесь прослеживается идентичность образов брата и сестры (см. № 188). На городской выставке работ самодеятельных художников, посвященной 400-летию г. Архангельска (1984 г.), экспонировалась большая картина «Непобежденный богатырь города Архангельска Иван Лобанов», где наряду с портретом названного силача изображен, в частности, один из эпизодов его фольклорной биографии: он с сестрой выносит на себе огромные бревна из лесу. См. № 196.
193. Силач Ганя. Традиционный мотив: Н-9а. Этот мотив в иной локальной (белозерской) традиции содержит в своей структуре другие (ср. с № 192), хотя и функционально тождественные персонажи: силач Ганя с женой эквивалентны Ивану Лобанову с сестрой. См. № 188.
194. Иван Лобанов. Традиционный мотив: Н-9а. Предание аналогично предыдущим (№ 192—193). Один персонаж этого текста функционально тождествен двум предшествующих текстов. См. № 187, 196.
195. Силач Иван Дуров и другие. Традиционные мотивы: Н-9а, Н-10б, Н-9г. Мотивы, которые в архангельской традиции составляют цикл преданий об Иване Лобанове, в иной, вологодской традиции находят себе применение в изображении действий других силачей. Однако локальная традиция имеет и свой «набор» мотивов, связанный в данном случае с погрузо-разгрузочнымп работами на Мариинской системе. См. № 196.
Алмозерский сельсовет Вытегорского р-на Вологодской обл. См. предания об Иване Дурове: Северн, предания. № 81. С. 64—65; № 189, 218—219 наст. изд.
196. Силач из деревни Патрова. Традиционные мотивы: Н-9а, Л-2. Один и тот же сюжетообразующий мотив включает в свою структуру имена различных персонажей: Ивана Лобанова (№ 187, 192, 194, 205—207), силача Гани (№ 193), Ивана Дурова (№ 195, 219), Ивана Андреева (№ 197), в иной версии—имя Рахты Рашозерского (№ 8, 166, 168, 175—179).
Дер. Патрова Вытегорского р-на Вологодской обл.
197. Силач Иван Андреев. Традиционные мотивы: К-2ж, Н-9а, Н-12в, Н-5 (Н-13в). См. № 196.
Тудозерский сельсовет Вытегорского р-на Вологодской обл.
198. Силач Великан. Традиционные мотивы: У-5б, К-2в, Н-5 (Н-1б). В предании речь идет о проявлении необычайной физической силы на охоте, что некогда было связано с древнейшим видом хозяйственной деятельности и способами ее осуществления. Вариант: № 199.
199. Силач Великан. Традиционные мотивы: К-2в, Н-5 (Н-1б), У-5б. Вариант — см. № 198. В образе силача удерживаются рудиментарные признаки пеликанов (не случайно прозвище персонажа — Великан), которые, несмотря на свою сверхъестественную физическую силу, согласно фольклорной традиции, недолговечны. См. № 180, 187.
200. Иван Лобанов. Традиционный мотив: Н-9 г. Данная версия мотива известна в различных локальных традициях: варьируются лишь имена силачей и атрибуты действия (чугунная баба, лом, рельс, якорь, железо и пр.) — ср. с уральскими преданиями (Кругляшова В. П. Жанры несказочной прозы уральского горнозаводского фольклора. Свердловск, 1974. С. 116).
См. № 187.
Варианты: Северн, предания. № 101. С. 79; № 187—188, 200—209, 212 паст. изд.
201. (Про Ивана Лобанова). Традиционный мотив: Н-9г (Н-7д). Вариант — см. № 200. См. № 187.
202. Иван Лобанов. Традиционные мотивы: Н-12д, Н-10а, Н-9г. Вариантом. № 200. См. № 187.
203. Иван Лобанов. Традиционные мотивы: Н-10а, М-4и (Н-12д), Н-9г. Вариант—ем. № 200. См. № 187. Этот текст, как и № 216, записан от И. Е. Чичерина, работавшего вместе с Иваном Лобановым грузчиком-стивидором. Отсюда включение в структуру предания наряду с традиционным мотивом некоторых реалий, связанных с биографией силача. О пребывании Лобанова в Москве см. № 212.
204. Иван Лобанов и Илья Носков. Традиционные мотивы: Н-4г, Н-9г, Н-4г. Вариант — см. № 200. Мотив подбрасывания (перебрасывания) каменных, железных атрибутов на большую высоту (на огромное расстояние) ведет свое начало из архаической традиции, в какой-то мере связанной с образами великана и бога грозы (см. также тексты № 20, 154, 245—247). См. № 187. Рядом с известным по всему Русскому Северу Иваном Лобановым рассказчики нередко ставят своих, местных «дублеров», в той или иной мере приравниваемых главному герою. «Бурлачеством называются отлучки крестьян в Санкт-Петербург, Олонецкую и отчасти Новгородскую губернии для выгонки и сплава леса по водяным сообщениям» (Справочная книжка Архангельской губернии на 1870 год. Архангельск, 1870. С. 108).
См. предания об Илье Носкове: № 205, 217.
205. Иван Лобанов и его сестра. Традиционные мотивы: Н-9г, Н-14а (Н-12д), Н-9а, Н-13а, Н-12а, У-5б. См. № 180, 199. Об Иване Лобанове см. № 187. Как и в тексте № 204, в данном варианте рассказчики ставят рядом с Иваном Лобановым своего, местного, каргопольского силача — Илью Носкова (см. № 217). Модель мотива: герой (здесь: Иван Лобанов), схватив одного из противников за ноги, побивает им других — сложилась в эпической (былинной) традиции. Стимулом для появления женского «двойника» Ивана Лобанова в качестве циркового борца послужило, вероятно, то обстоятельство, что вслед за мужским чемпионатом французской борьбы, вне которого выступал Иван Лобанов, состоялся такого же рода «дамский чемпионат» (Архангельск. 1912. № 240. С. 1).
206 Иван Лобанов и его сестра. Традиционные мотивы: Н-9а, Н-9г, Н-13а, У-5б, Н-21г, Н-12а. См. № 183, 187, 188, 200. Прототип данного фольклорного персонажа Иван Лобанов, в сущности не владеющий техникой борьбы, но использующий на арене свою необыкновенную физическую силу, побеждал и борца Черную Маску, и чемпиона Европы Иосифа Кейзера, и известного японского борца Саракики, и Мак-Кормика из Америки, и Постака из Эстляпдии, и многих других борцов с мировым именем — «своих» и «чужих». Фактов же поражения любимого борца устная народная традиция не отразила. Фольклорная мотивировка смерти Ивана Лобанова, как и Скопина-Шуи-ского — героя исторической песни XVII в.,— козни соперников и отравление (см. № 187).
207. Иван Лобанов и его сестра. Традиционные мотивы: Н-1ж, Н-9г, Н-9а, Н-12а (Н-13а), У-5б, Н-21г. Относительно места рождения героя в преданиях имеются различные версии (см. № 187). Идентичность образов брата и сестры (№ 188) обнаруживается и в их безвременной трагической гибели, которая чаще сходно мотивируется (см. № 180, 187, 199).
208. (Иван Лобанов). Традиционные мотивы: Н-9г, У-5б (Н-7е, У-1б). Основываясь на традиционных мотивах, которые могут быть связаны с Иваном Лобановым, равно как и с другими силачами, в том числе и безымянными, это предание содержит очередную, не лишенную мифологических элементов версию гибели героя.
209. Иван Лобанов. Традиционный мотив: Н-9г. Пример трансформации хорошо известного предания в поговорку. Мифологема, связанная с лешим, осмысляется в этом контексте как поэтический троп.
210. Силач на шлюзе. Традиционные мотивы: Н-9г, Н-9г, М-4и. См. № 200. Специфику этому устойчивому мотиву придает место действия, связанное в данной локальной традиции с шлюзом на Мариинской системе.
211. Камень на дороге. Традиционные мотивы: Н-9в, Н-12в. Ср. с № 210: варьируются персонажи, атрибуты действия (чугунная баба и камень), место действия (водная магистраль и тракт). Сходна функция — проявление необычайной физической силы, — определяющая тождество преданий в структурном отношении.
212. Иван Лобанов в Петербургском цирке. Традиционные мотивы: Н-9г, Н-12а, Н-13а, Н-12а. См. № 183, 187. Предание записано от М. Г. Брагина, который сам выступал в цирке и был лично знаком с Иваном Лобановым. Утверждение о непобедимости Лобанова до некоторой степени основывается на фактах. Так, к 8 октября 1912 г., на международном чемпионате, проходившем в Архангельске, он одерживает 16 побед и не терпит ни одного поражения (Архангельск. 1912. № 228. С. 3). См. № 206. Упоминание о выступлении Лобанова в Петербурге соответствует действительности: с 1909 г. он выступал в Вятке, сибирских городах, во Владивостоке, затем в Симферополе, Харькове, Петербурге, Москве, откуда в 1912 г. возвращается в Архангельск (Архангельск. 1912. № 239. С. 4). О пребывании Лобанова в Москве см. текст № 203.
213. Силач Иван Бессонов. Традиционные мотивы: Н-106, Н-9г. В предании отражены условия труда на Мариинской водной системе (1810 г.), которыми определяется и специфика проявления персонажем своей необычайной силы. См. № 214, 220, 243, 259.
214. Силач на Мариинской системе. Традиционные мотивы: Н-7д (Н-7е), Н-6. При всей реалистичности повествования в нем пульсирует архаическая модель, связанная в своих истоках с образами великана, бога грозы: персонаж — обладатель необычайной, хотя подчас и стихийной, бессмысленной силы (вбивает в землю железные ломы).
См. № 213, 220, 243, 259.
Предания о силачах (богатырях), превосходящих силой тяглового животного или механического двигателя
215. Иван Лобанов. Традиционные мотивы: Н-12г, Н-13а, Н-12а. См. № 187. Варианты: Северн, предания. № 82. С. 65; № 216 наст. изд.
216. Иван Лобанов. Традиционный мотив: Н-12г. Вариант — см. № 215. См. № 203. «Макарка» — пригородный пароход купца Макарова.
217. Силач Илья Носков. Традиционный мотив: Н-12в. О силаче Илье Носкове см. № 204—205. В последующих преданиях (№ 218—220) варьируются персонажи, место и мотивировка действия. Само же действие и определяемая им структура мотива остаются устойчивыми.
Местность близ дер. Агафоновской Поздышевского сельсовета Каргополь-ского р-на Архангельской обл.
218. Силач Иван Дуров. Традиционный мотив: Н-12в. О силаче Иване Дурове см. № 195. Предание аналогично предыдущему (№ 217).
219. Алмозерские силачи. Традиционные мотивы: Н-9а, Н-8б, Н-7б, К-2ж, Н-12в, Н-1б, У-5б, Н-7д, Н-11а (К-2д), У-5б. Алмозерский силач —Иван Дуров (см. № 195). В предании заключено поверье: переплетающиеся деревья обладают особой магической силой, вследствие чего посягнувший на их жизнь терпит наказание, даже смерть. См. № 180, 199.
220. Вытегорский силач. Традиционные мотивы: Н-106, Н-12в, У-56. О по-грузо-разгрузочных работах на Мариинской системе см. № 213, где данный мотив связан с силачом Иваном Бессоновым. Во второй части предание аналогично № 217—218. О преждевременной смерти см. № 180, 199.
Г. Вытегра Вологодской обл.
ПРЕДАНИЯ О РАЗБОЙНИКАХ
Предания о пребывании и нападении разбойников в конкретной местности
221. Острова Робьяки. Традиционные мотивы: Г-la, П-1 (П-2), Н-13б (С-1а), У-5а (У-5д), Т-la (Т-2а), 0-13, Ф-la (Ф-4а). В синкретическом образ» вооморфного антагониста воплощены мифологические представления о природных стихиях и морских разбойниках.
Кандалакшская губа — залив в Белом море, близ г. Кандалакша Мурманской обл.
222. Сорок разбойников и атаман Блоха. Традиционные мотивы: Г-la, б-(Г-7а,б), 0-11а,б, П-1в (П-2в), Е-4з, 3-16, 3-1б, П-26, Д-7, П-2в,г (П-Зв,г), П-2л, Р-б, Ф-1д (Ф-4д), Ф-1л (Ф-4л), Х-1г,ж,е,б (Х-5г,ж,е,б), Х-7а. В образе атамана персонифицируется определенная общность (мифические персонажи, разбойники, отчасти внешние враги). Способность к перевоплощению уходит своими корнями в тотемистические и анимистические представления. Архаичность образа соответствует раннему происхождению разбоя как социального-явления, упоминаемого уже в «Русской Правде» (XI в.). Локализация разбойников вдоль оживленного торгового тракта (здесь: Архангельского) типична для данного цикла.
Местность в Михайловском сельсовете Харовского р-на Вологодской обл.
223. Панское селение. Традиционные мотивы: Г-7б (Г-4б), П-2б, Р-6, Х-5г (Х-2г). «Паны» в данном случае имеют признаки разбойников (оседлость, повторяемость набегов).
Ухтомский сельсовет Вашкинского р-на Вологодской обл.
224. За Шилдой, в Сварозере. Традиционные мотивы: Г-7б, П-2е. Занятие в прошлом разбойным «промыслом» жителей целых деревень, в числе которых рассказчики называют Шилду, Сварозеро, Кречетово, Ухту, Воезеро (ныне территория Каргопольского р-на Архангельской обл.), было обусловлено социальными противоречиями классового общества.
Варианты: Северн, предания. № 147. С. 103; № 225 наст. изд.
225. Разбой в Сварозере. Традиционные мотивы: П-2б, е, Г-7б. Вариант — см. № 224.
226. Разбой в Воезере. Традиционные мотивы: П-2б, Г-7б, П-2е. См. № 224. В предании в реалистическом направлении трансформирована традиция статичного динамизма, согласно которой место пребывания персонажа-антагониста и место его действия совпадают.
227. Разбой на волоке близ Чёрной Слободы. Традиционные мотивы: Г-7б, П-2е, б, Ф-4а (Ф-4к). Указание на волок как место действия разбойников типично для рассматриваемого цикла.
Местность близ Чернослободского сельсовета Вытегорского р-на Вологодской обл.
228. Разбой на волоке. Традиционный мотив: П-2е, б. Предание аналогично предыдущему (№ 227). Имеет признаки бытового рассказа. В^нем отражен также процесс распада патриархальной семьи, принимающий подчае трагический характер.
Местность близ дер. Анненский Мост Вытегорского р-на Вологодской обл.
229. Разбой Котика и Куртыша. Традиционные мотивы: Е-2 (В-6), 3-4, Ф-4в, К-5д,в, П-2б, П-2л, П-2ж,е, П-2ж, П-2е, Х-4г,з, Х-7а, П-2г, П-2е. Пополнение контингента разбойников за счет дезертирства из царской армии — распространенное явление в период, когда служба была пожизненной (XVIII в.) либо длилась 25 лет (первая половина XIX в.). Описание пытки — зажженный веник трясут над обнаженной спиной жертвы (либо зажигают веник на ее спине) — устойчиво в этом цикле (см.: Северн, предания. № 146. С. 102; № 257—258 паст. изд.).
Местность в Ундозерском сельсовете Вытегорского р-на Вологодской обл.
230. Разбойники на Калме. Традиционные мотивы: Г-7б, Ф-4ж, П-2б, в. В вариантах этого предания обнаруживается полисемия образа «панов»: это первопоселенцы (Северн, предания. № 68. С. 57), поляки (там же. № 122. С. 90; № 324 наст, изд.), разбойники (Рудометов. С. 48—49; № 230—232 ласт. пзд.).
Местность близ с. Лядины Каргопольского р-на Архангельской обл.
231. Разбойники на Калме. Традиционные мотивы: Д-7, В-6, Г-76, Ф-4з, П-2б, е. См. № 229—230. Имеется в виду разбой на волоке, соединяющем пудожские и каргопольские земли. Изображаемая ситуация отражена и в исторических документах, в частности в Губной белозерской грамоте 1539 г.: «.. .у вас в тех ваших волостях &;lt;...&;gt; на дорогах многих людей грабят и роз-бивают, и убивают многих людей до смерти. А иные многие люди у вас в волостях розбойников у собя держат, а к иным людей розбойники с розбоем приезжают и розбойную рухлядь к ним привозят» (Памятники русского права. М., 1956. Вып. 4. С. 176).
С. Лядины Каргопольского р-на Архангельской обл.; дер. Колодозеро Пудожского р-на Карельской АССР.
232. Разбойники на Калме. Традиционные мотивы: П-2б, е, П-2г, Д-le, б, Ж-Зб, 0-7а, Ж-Зб, 0-8а, б. См. № 230—231. Мотивы святотатства и наказания с помощью магической силы получили развитие преимущественно в легенде.
Местность в Каргопольском р-не Архангельской обл. (дер. Кайсаровская (Исаковщина) Лекшмозерской вол. Каргопольского у. Олонецкой губ.).
233. Разбойники на реке Кубене. Традиционные мотивы: Г-56, П-2в, 0-1. В этом предании разбойники совершенно тождественны внешним врагам (см. № 318). На р. Кубене пос. Устье (1932 г.) и г. Харовск (1954 г.).
234. Собачьи Пролазы. Традиционный мотив: П-26, е. Под этим названием была известна узкая, проходящая между лесистыми горами часть волока, соединявшего р. Шексну с р. Вытегрой. В древности этот волок входил в состав транзитного пути из Волги в Балтийское и Белое моря и получил название Гостии Немецкий волок. Упоминается уже в писцовой книге Юрия Сабурова — 1496 г.: «Да в Вытегорском же погосте великого князя волок Го-стин немецкой, а возят хрестьяне вытегрене &;lt;...&;gt; на том волоце соль и иной товар» (Писцовые книги Обонежской пятины. С. 17). Затоплен при строительстве гидротехнических сооружений Волго-Балтийского водного пути. См. № 237. Прямое или косвенное участие в разбое местного населения подтверждается многочисленными правительственными грамотами, и в частности Белозерской уставной грамотой 1488 г. (Памятники русского права. М., 1955. Вып. 3. С. 172), а также Губной белозерской грамотой 1539 г. (там же. Вып. 4. С. 176). См. также: Северн, предания. Комментарии. № 147. С. 185.
Местность в Вытегорском р-не Вологодской обл.
Варианты: АКФ. 134. № 105; Фонотека, 1624/15. Северн, предания. № 147. С. 103; № 235—240 наст. изд.
235. Собачьи Пролазы. Традиционные мотивы: П-2е, б, Р-7. Вариант — см. 234. См. № 237.
236. Собачьи Пролазы. Традиционные мотивы: Г-76, 3-4 (3-7), П-26, е, Ж-Зв (Ж-5в). Вариант — см. № 234. См. № 237.
237. Собачьи Пролазы. Традиционный мотив: П-2б, е. Вариант — см. № 234. По словам рассказчиков, так называемые Собачьи Пролазы находились в 7 км от дер. Анхимово (№ 237) или 8 км от дер. Девятины по направлению к г. Вытегре (№ 238).
238. Собачьи Пролазы. Традиционный мотив: П-2б, е. Вариант — см. № 234. См. № 237.
239. Собачьи Пролазы. Традиционный мотив: П-2б, е. Вариант — см. № 234. Былое участие местного населения в разбое, равно как и его прекращение,
детерминировано определенными социально-экономическими условиями. См № 237.
240. Собачьи Пролазы. Традиционные мотивы: Г-7б, П-2б Р-7 Вариант — см. № 234. См. № 237.
241. Разбойник Рямзя. Традиционные мотивы: Г-7б, П-2б, Д-4, Ж-Зб. Прототипом образа разбойника послужил дезертир Рямзя, упоминаемый в архивном деле Капомского волостного правления Олонецкой губ. «О преследовании и поимке дезертира Рямзи и его товарищей — 1851—1852 гг.» (АВГО. Фонд 25. Опись 1. № 45). Согласно вепсскому преданию, Рямзя предстает в качестве «благородного» разбойника, который жил около Вонозера в Лодейнопольском у. Олонецкой губ. (АКФ. Фонд 26. Опись 1. № 15. С. 29).
С. Коштуги, Мегра Вытегорского р-на Вологодской обл.; р. Оять в Ло-дейнопольском р-не Ленинградской обл.
242. Разбой на реке Кокшеньге. Традиционные мотивы: П-2ж, е, Ф-Зл, Х-4д, Х-7. Вариант — см. № 249.
Местность в Тарногском р-не Вологодской обл.
243. Мураш. Традиционные мотивы: П-2б, Н-16. В предании в модифицированной форме представлен образ силача, имеющего некоторые признаки «благородного» разбойника. В нем есть элементы бытового рассказа, отражающего условия труда на Мариинской системе (см. № 213—214, 220, 259).
Вариант: № 244.
244. Мураш. Традиционные мотивы: П-2б, Н-16, Н-13в (Н-12в). Вариантом. № 243.
Предания об избавлении от разбойников посредством магической силы или свершившегося чуда
245. Калга, Жогжа и Кончак. Традиционные мотивы: Е-Зб, 3-1б, П-1а (П-2а), Г-2б (Г-7б), Н-4в,д, К-5г, 0-7а, 0-10а (0-10б), Р-1н, Т-la (Т-2а), 0-13, 0-12, Н-20а, П-1и (П-2и), Т-la (Т-2а), У-4а (У-4г), У-5а,б (У-5д), Ф-1и (Ф-2и, Ф-4и), Ф-1з (Ф-2з, Ф-4з). Вариант — см. № 174. В своей экспозиции это предание о трех братьях-первопоселенцах. В его основе противостояние героя, изображаемого на фоне коллектива обладателем магического предмета, антагонисту, представленному тройным персонажем (с помощью такого утроения первобытное мышление осознает единичность). Образ последнего синкретичен и полистадиален: это и мифолого-эпический персонаж (богатырь-колдун с элементами бога грозы — см. № 20, 154), и морской разбойник, грабивший поморов на промыслах, и первопоселенец-эпоним островов и мыса. Данный текст — разновидность предания об Анике (см. № 251—256). В последней его части, где повествуется о Кончаке — похитителе женщины, обнаруживается сходство с преданием о Рахте Рагнозерском и разбойниках — см. № 166.
Варианты: № 174, 246—247.
246. Колга, Жожга и Кончак. Традиционные мотивы: Е-Зб, 3-1б, Н-4в, д, П-1б,г (П-26, г), 0-10а (0-10б), Р-1н, Т-la (Т-2а), Т-la (Т-2а), О-12, Н-За, Н-20а, П-1и (П-2и), Т-1г (Т-2г), У-4а (У-4г), У-5а,б (У-5д), Ф-1з (Ф-2з, Ф-4з). Вариант — см. № 245. Локализация разбойников вдоль оживленных путей (в данном случае морского, ведущего на рыбный промысел либо в Соловецкий монастырь) типична для преданий этого цикла и соответствует действительности. В предании содержатся элементы быличек о покойниках.
247. Колга, Жижга и Кончак. Традиционные мотивы: Е-Зб, 3-1б, Н-4д, ж, в, П-1б (П-2б), 0-10а (0-10б), Р-1н, Т-la (Т-2а), П-1и (П-2и), Н-20а, Т-la (Т-2а), У-4а (У-4г), У-5а, б (У-5д), 3-10, 3-10, 0-12. Вариант — см. № 245. В данном тексте безымянный обладатель магической силы (магического предмета: батога, клюки) трансформируется в персонаж легенды — Николая-чудотворца, одна из функций которого — покровительство морякам (рыбакам). В образе антагониста продолжена традиция статичного динамизма: представляя собой синкретическое единство с занимаемым пространством, Колга обладает магической способностью подтягивать к себе проходящие мимо суда с целью ограбления.
248 Богатырь Пашко и разбойники. Традиционные мотивы: Ж-2б, Н-7б-(Н-86), Ф-2ж, 3-1б, К-2д, 0-6, Н-1а, 0-6, У-4а (У-4г), Т-1г (Т-2г), 0-4 (0-l) Н-14а (С-2а), 0-9д, 0-106, Р-1н, Т-la (Т-2а), Ф-la (Ф-2а), Ф-1з (Ф-4з), Ф-1и (Ф-4и), Б-6а, И-4. В основе предания единоборство героя (богатыря, мага, землепашца, плотника) с антагонистом (семью разбойниками с атаманом-магом во главе), которое осмысляется как состязание в магической силе, Юромско-Великодворский погост впервые упоминается в 1513 г. (Краткое историческое описание приходов и церквей Архангельской епархии. Архангельск, 1895. Вып. II. С. 329). Речь идет о строительстве церкви Михаила и Гавриила Архангелов (1685—1933) в с. Юрома Лешуконского р-на Архангельской обл. Эта церковь входила в Юромский ансамбль — выдающийся памятник деревянного зодчества Русского Севера (Грабарь И. Э. История русского искусства. М., 1910. Т. 1. С. 398—399; Красовский М. В. Курс истории русской архитектуры. Пг., 1916. С. 263—265).
249. Разбой на реке Кокшеньге. Традиционные мотивы: П-2б, е, П-2ж, е, Г-7б, Х-7а, Ф-4ж, П-2а, 0-6 (0-9д), 0-6 (0-9д), 0-10б, Р-1н, Т-2а, С-2в, Р-1г, У-5д. Вариант — см. № 242. Структура предания определяется оппозицией свой/чужой, которая реализуется в противоборстве героя (крестьянина Прони, персонифицирующего его односельчан) и антагониста («разбоя» из 40 человек, персонифицированного в их атамане). Состязание в магическом искусстве перерастает в реальную борьбу крестьян с разбойниками. Факты разбоя на Кокшеньге, обусловленного наличием здесь оживленных торговых путей, засвидетельствованы еще в 1601 г. (Акты Холмогорской и Устюжской епархий. СПб., 1894. Ч. 2. Стб. 528—529). Упоминание о крестьянине из Ростова — реалия, связанная с массовым переселением на Север крестьян из Волго-Окского междуречья с конца XIII—начала XIV в.
Селения на р. Кокшеньге в Тарногском р-не Вологодской обл.
Вариант: № 242.
250. Андронова гора, или Челпан. Традиционные мотивы: Г-7а, б, 3-1б, К-5д, П-2б, е, и, Х-5г, 0-10б, Р-1в (У-1в), У-5д, Б-6а (Б-5а), П-2л, Ф-4и (Ф-4з). Мотив избавления от антагонистов в результате свершившегося чуда, связанный в данном случае с разбойниками, распространен в архаических преданиях о борьбе с внешними врагами (см. № 279—280), а также в быличках о провалившихся в землю «жительстве», «беседе» и пр. (см.: АКФ. 40. № 6;
135. № 56-57).
Местность в Каргопольском р-не Архангельской обл.
(Андронова гора находилась в 7 км от Архангельского тракта, к юго-западу от него, на территории Волосовской вол. Каргопольского у. Олонецкой губ.).
Предания о борьбе с разбойниками посредством сверхъестественной физической силы
251. Аника. Традиционные мотивы: Г-2а (Г-7а), 3-1б, П-1а,б,е (П-2а,б,е), К-5г, 0-7а, К-2г, Н-3б, Н-13б (С-1а, С-2а), Т-la (Т-2а), У-5б (У-5д), 0-13, Ф-2а,в (Ф-4а, э). В образе эпонима острова, имеющем наряду с гиперболическими мифологические признаки (соотнесенность с грудой камней), персонифицируются морские разбойники, грабившие поморов на рыбных промыслах. В основе сюжета единоборство с этим антагонистом «своего» героя, образ которого также не лишен некоторых мифологических и гиперболических элементов.
Кольская губа — залив в Баренцевом море близ г. Колы Мурманской обл. Варианты: Северн, предания. № 144. С. 100; № 252—256 наст. изд.
252. Аника. Традиционные мотивы: П-1г, а, б, ж, е (П-2г, а, б, ж, е), К-5г, Н-Зб, Н-13б (С-la, С-2а), Т-la (Т-2а), 0-13, 0-13, 3-1б, Ф-2а,з (Ф-4а,з). Вариант — см. № 251.
253. Хозяин становища. Традиционные мотивы: П-la,б, е (П-2а,б,е), К-5г, Н-13б (С-la, С-2а), Т-1е,в (Т-2е,в), Н-Зб, Н-13б. Вариант см. № 251. Образы героя и антагониста находятся на разных стадиях развития: герой предстает на фоне других персонажей, в то время как в изображении антагониста продолжена архаическая традиция воплощения множественности в единичности. № 254—255.
254. Хозяин становища. Традиционные мотивы: Е-la, Г-5а (Г-6а), П-1а (П-2а), П-1д (П-2д), Н-13б (С-la, С-2а), С-2в, Т-1в (Т-2в). Вариант — см. № 251.
Образы героя и антагониста принадлежат одной стадии развития: каждый из них, обладая магической и физической силой, выступает в ряду функционально тождественных персонажей — ср. № 253. Известно, что предания о «доле», которую платили прибывшие на Мурман промышленники «первым населенцам» становища Восточной Лицы, бытовали и в других поморских селениях Архангельской обл. (Рыбацкие песни и сказы/Зап. текстов, статьи, примеч., словарь и указатели Р. Липец. М., 1950. С. 184).
255. Чужеземный великан. Традиционные мотивы: П-la (П-2а, П-За), П-1е (П-2е, П-Зе), К-5г, Н-13б (С-la, С-2а, С-За), Т-la (Т-2а, Т-За), 0-1, 0-13. Вариант — см. № 251. Традиция изображения антагониста, сочетающего в себе признаки мифолого-эпического персонажа, морского разбойника и внешнего врага, более консервативна по сравнению с традицией изображения своего героя, сохраняющего, однако, за собой сверхъестественную силу и магические способности (предсказание). Ср. с № 253—254.
256. Аника-воин. Традиционные мотивы: П-16 (П-26, П-Зб), К-5г, Н-Зв, Н-13б (С-la, С-2а, С-За), Т-la (Т-2а, Т-За), 0-13. Вариант — см. № 251. Наиболее близок предыдущему (№ 255).
Предания о реальной борьбе с разбойниками
257. Разбойники на реке Мезени. Традиционные мотивы: П-2ж, С-2в, Т-2б. Такой же способ истязания отражен в № 229, 258. О разбое в названной местности свидетельствует к тому же предание № 248, равно как и житие Иова Праведного, который, основав в 1614 г. монастырь в с. Ущелье, в 1628 г. был замучен разбойниками (Максимов С. Год на Севере. СПб., 1859. Т. 2. С. 321).
Местность близ с. Юромы Лешуконского р-на Архангельской обл.
258. Набег разбойников и расправа с ними. Традиционные мотивы: Г-5б, П-2б, П-2и, Р-6, П-2ж, С-2в, Т-2б, У-4г. С Валдиевым связаны предания о первопоселенцах, о чуди, язычниках, внешних врагах (польско-литовских интервентах), разбойниках (Северн, предания. № 54—55. С. 51—52; № 20, 265 наст. изд.). Судя по сведениям, сообщенным собирателем, предание сформировалось в конце XVIII в.
Местность в Каргопольском и Коношском р-нах Архангельской обл.
259. Разбойник на Мариинской системе. Традиционные мотивы: П-2, С-2в (Р-3), Т-26, У-5д. В экспозиции, содержащей элементы бытового рассказа, речь идет о конной тяге, используемой для передвижения барж по Мариинской водной системе от одного шлюза до другого (см. № 213—214, 220, 243, 387). Волок между Бадожской (на р. Ковже) и Вянгинской (на р. Вытегре) пристанями действительно некогда являлся местом действия разбойников (часто из жителей близлежащих деревень). К борьбе с разбойничеством призывала уже Губная белозерская грамота 1539 г.: «.. .да тех бы естя розбойни-ков бив кнутьем да казнили смертью» (Памятники русского права. Вып. 4. С. 177).
Вытегорский р-н Вологодской обл.
Предания о раскаянии разбойников
260. Разбойник Ондрус и преподобный Андреян. Традиционные мотивы: Г-7а,б, П-2б, Е-1м, П-2г, П-2е,б,з (Т-2а,б), Р-1 (0-10), Е-1к, Р-7 (У-6б), П-2е, 0-5. В предании отражено противодействие монастырской колонизации земель со стороны местного населения, а также со стороны разбойников, грабивших торговые суда с хлебом на Ладожском озере (Нево). При царе Василии III На Олонецком берегу Ладожского озера, на Ондрусовом острове, монах Адриан основал обитель, названную впоследствии Ондрусовской. Адриан был убит 15 мая 1551 г. при возвращении из Москвы в 20 км от Ондрусова, близ с. Обжи, местными крестьянами. Герой предания — основатель монастыря, обедающий магической силой, сближается с персонажами мифа, былички, легенды, равно как и агиографической литературы.
С. Обжа Мегрегского сельсовета Олонецкого р-на Карельской АССР. Вариант: № 261.
261. Разбойник Ондрус и преподобный Андреян. Традиционные мотивы: Г-7а, б, П-2б, 3-16, Р-7, П-2б, е. Вариант — см. № 260.
262. Соловецкий Кудеяр. Традиционные мотивы: Ф-4з, П-2б, Р-7, Ж-Зб (Ж-46). Предание, основанное на вымысле, представляет собой переплетение севернорусской традиции, маркированной Соловецким монастырем, со средней южнорусской, где сложился образ разбойника Кудеяра.
Предания об оставлении разбойниками следов своего пребывания в конкретной местности
263. О разбойниках из Котельного. Традиционные мотивы: Ф-4в, Г-7б, У-5д, Т-2а, С-2в. Мотив оставления следов своего пребывания в конкретной местности может быть связан с различными персонажами, принадлежащими едва ли не всем циклам преданий.
Местность близ дер. Анненский Мост Вытегорского р-на Вологодской обл.
ПРЕДАНИЯ О БОРЬБЕ С ВНЕШНИМИ ВРАГАМИ
Предания о нападении внешних врагов в конкретной местности
264. Нападение шведов на Олонец. Традиционные мотивы: 3-8 (3-10), П-Зе, л. В основе топонимического мотива народная этимология. Возможно, имеется в виду шведский король Магнус, вышедший в 1348 г. с флотом в р. Неву, либо датский принц Магнус (1540—1583) — участник Ливонской войны (1558—1583), провозглашенный в 1570 г. в Москве королем Ливонии, но в 1578 г. перешедший на сторону польского короля Батория. Нападения на Валаамский монастырь в течение средневековья происходили неоднократно. Об Олонце см. № 84.
Г. Олонец Карельской АССР.
Варианты: Северн, предания. № 124. С. 91; № 299—300 наст. изд.
265. Чудь и литва в Валдиеве. Традиционные мотивы: 0-9ж, М-4р, М-15з, П-Зв, Р-6. Повествование о нападении польско-литовских интервентов на кар-гопольские земли, имевшем место в 1612 г., типологически сходно с древнегреческим мифом о причинах возникновения Троянской войны. С Валдиевым связаны также тексты: Северн, предания. № 54—55. С. 51—52; № 20, 258 наст. изд.
Вариант: Северн, предания. № 54. С. 51—52 (в этом тексте вместо «владетеля местности» выступает «начальник чуди»).
266. Разорение Ковжезера. Традиционные мотивы: Г-6а, б, П-Зв, б, Д-la, б. Историческая основа предания — разорение Вытегорского края польско-литовскими шайками в 1613 г.
Местность близ дер. Андома Вытегорского р-на Вологодской обл. (к концу XIX в. дер. Митинская Вытегорского у. Олонецкой губ. фигурирует как владение «крестьян-собственников»).
267. Набег панов на шуньгские деревни. Традиционные мотивы: Г-56, Р-6, 0-2, П-Зб. Предание содержит элементы бытового рассказа. Хронологически связано с январскими событиями 1614 г., когда польско-литовские отряды вторглись на территорию Шуньгского погоста. Свидетельствует о наличии в Заонежье однодверных починков вплоть до середины XIX в.
Дер. Сигово Шуньгского сельсовета Медвежьегорского р-на Карельской АССР.
268. Паны в деревне Хмелевской. Традиционные мотивы: Р-6, Х-4г, П-Зж, е (Р-4а), 3-1б. В предании нашел отражение один из многочисленных фактов, связанных с событиями Смутного времени на территории Вологодчины, когда «польские и литовские люди воевали села и деревни и многих людей мучили и убивали до смерти» (Вологодский летописец. Вологда, 1874. С. 28).
Местность в Нижнеслободском сельсовете Вожегодского р-на Вологодской обл. (дер. Хмелевская Нижеслободской вол. Кадниковского у. Вологодской губ.).
269. Нападение панов на деревни Бураково в Песчаное. Традиционные мотивы: Ф-5з, П-Зб, Х-бг, Т-За, Ф-Зж (Ф-5ж). Мотив избавления от антагонистов в результате свершившегося чуда — см. вариант, записанный в середине XIX в. (Северн, предания. № 116. С. 87—88), —вытесняется здесь мотивом реальной победы над ними. Предание соотносится с событиями 1612— 1613 гг. — разорением польско-литовскими шайками Пудожского края.
Дер. Бураково Авдеевского сельсовета и дер. Песчаное Песчанского сельсовета Пудожского р-на Карельской АССР.
270. Паны в Белозерске. Традиционный мотив: П-Зг. По своей исторической основе предание связано с событиями 1612 г. в Белозерске, когда польско-литовские интервенты захватили, разграбили город и в поисках царской казны ворвались в Успенскую церковь (1553 г.).
Г. Белозерск Вологодской обл.
271. Затонувшие колокола Коккова монастыря. Традиционные мотивы: Г-5б, Х-4г, е, б, Ф-Зж, П-Зг, е, в. В структуре предания имеются некоторые элементы мотива избавления от антагонистов в результате свершившегося чуда (Р-1) — враги появляются в момент богослужения. Однако этот мотив трансформирован в реалистическом направлении — ср. с № 298. Историческая основа — нападение шведских войск на Кандалакшу ночью 23 мая 1589 г.: было убито 450 местных жителей, а монастырь и крестьянские дворы были разграблены и сожжены (Ушаков И. Ф. Кольская земля: Очерки истории Мурманской области в дооктябрьский период. Мурманск, 1972. С. 80—81). В предании содержатся элементы быличек о покойниках и легенд о людских прегрешениях.
Г. Кандалакша Мурманской обл.
Варианты: ОГВ. 1875. № 63. С. 706; О. сб. Вып. I. Отд. 2. С. 10; Смирнов. С. 31—32. Северн, предания. № 143. С. 99—100; № 272—274 наст. изд.
272. Затонувший колокол. Традиционные мотивы: Г-56, К-5г, П-3, Х-4е, б, Х-7а (Р-1г). Вариант — см. № 271—274. Серебряный колокол осмысляется как сакральная сущность монастыря. Возможно, что моделью мотива погружения колокола (эквивалент: церкви, избы, города, людей) в известной мере послужили тотемистические представления об «уходе» мифического предка в источник, землю, гору, равно как и поверья, связанные с не дающимися в руки «зачарованными» кладами. Этническое обозначение врагов варьируется: шведы (№ 271), позднее наслоение: англичане (№ 272—273), действительно ограбившие это селение 21 июля 1854 г. (Ушаков И. Ф. Кольская земля. С. 80—81, 250).
273. Затонувший колокол Коккова монастыря. Традиционные мотивы: П-Зм, в, е, Х-4е, б, П-3, У-4д, Х-7а, 0-12. Вариант — см. № 272. Представления о некой связи колокола, погруженного в озеро ввиду вражеского нашествия и осмысляемого как средоточие определенной жизни, с последующими поколениями людей, что весьма напоминает тотемический центр, нашли отражение и в известном предании о невидимом граде Китеже.
274. Разоренный монастырь и затонувшие колокола. Традиционные мотивы: П-Зв, Х-4е, П-Зв, (Х-7а). Вариант — см. № 271—273. «Бродячий» сюжет. Меняются лишь исторические и географические реалии. Объект (колокол) имеет признаки субъекта. Колокол как своего рода оберег от вредоносных сил тождествен обладающему сакральной силой «зачарованному» кладу. Ильинский монастырь, по преданиям, находился в самом центре с. Ладва ныне Прионежского р-на Карельской АССР), где впоследствии стояла церковь Параскевы Пятницы. Нападение врагов могло произойти не позднее эпохи Смутного времени.
Предания о проникновении в селение хитростью
275. Гришка Отрепьев и паны. Традиционные мотивы: П-4, П-За, Р-1д (0-11а), П-Зб. Мотив проникновения в селение хитростью связан с антагонистом. В других преданиях — со своим героем. Предание типологически сходно с мифом о троянском коне. Как и историческая песня начала XVII в. о Гришке Отрепьеве, оно художественное обобщение событий 1605—1606 г., и в частности восстания 17 мая 1606 г., итогом которого явилось свержение самозванца — польского ставленника с московского престола. Влияние исторической песни на предание сказывается и в изображении Марины Мнишек как оборотня (Исторические песни XVII века. М.; Л., 1966. № 5. С. 30).
Предания об избавлении от внешних врагов посредством магической силы или свершившегося чуда
276. Немецкая варака. Традиционные мотивы: 3-2г, П-Зб, П-Зг, Р-1а (Б-7а), У-Зг, Ф-5а. Историческая основа предания — поход шведов в 1611 г. к Соловецкому монастырю: простояв все лето близ него, у островов Кузова, на одном из которых и находится Немецкая варака, шведская эскадра удалилась (Очерки истории Карелии. Т. 1. С. 116). На самом деле Немецкая варака — саамские культовые памятники — сеиды (Мулла И. Ж, Рылеева А. Д. Новые древние саамские культовые памятники на островах Белого моря// Археологические открытия 1969 года. М., 1970. С. 16—17). Окаменение эквивалентно перевоплощению в момент смерти.
Варианты: Челищев. С. 39—40; Северн, предания. № 140. С. 98. Такого ж&; типа предание — см.: ОГВ. 1863. № 41. С. 157.
277. Немецкая щелья. Традиционные мотивы: Ф-5а, 3-2г, П-Зб,г,в, Р-1б (О-10г). Отражен исторический факт: нападение шведов на Поморье в 1591 г. под руководством Свена Багге; разорив Кемь, Бирму и другие поморские села, но потерпев неудачу при осаде Сумпосада, шведы отступили (Пегов В. Польско-шведская интервенция в Карелии в начале XVII века. Петрозаводск 1939. С. 8—10; Очерки истории Карелии. Т. 1. С. 107).
С. Бирма Беломорского р-на Карельской АССР.
Варианты: Северн, предания. № 145. С. 100—101; № 278 наст. изд. Следы бытования этого предания зарегистрированы в прошлом веке в Шуезере (ныне Беломорский р-н Карельской АССР) — см.: Елисеев С. 98.
278. Немецкая щелья. Традиционные мотивы: П-Зб, Р-16, Ф-5а. Вариант — см. № 277.
279. Нападения шведов на Печенгский монастырь. Традиционные мотивы: П-Зв, 0-1, Р-1в. «Бродячий» сюжет о погружении селения в землю, озеро-перед лицом приближающегося врага. См. № 250, 272—273. Печенгский монастырь основан Трифоном в 1533 г. Неоднократно подвергался нападениям шведов (см. № 280). 30 ноября 1589 г. монастырь был разграблен ими и сожжен (Ушаков И. Ф. Кольская земля. С. 81—83).
Пос. Печенга Мурманской обл. Вариант: № 280.
280. Нападения шведов на Печенгский монастырь. Традиционные мотивы; П-3, Р-1з (О-86), П-3, Р-16, в (0-86). Вариант — см. № 279. Исторической основой предания послужили факты неоднократного нападения шведов на Печенгский монастырь, возникший в 1533 г., и отпора врагам со стороны его основателя — Трифона Печенгского, умершего в 1583 г.
281. Панское озеро. Традиционные мотивы: П-Зб, Р-4а, П-Зж, Р-2а, Р-1г Б-7в (Б-4в), 3-2г, Р-1г, Б-7в (Б-4в), 3-2г. О генезисе мотива Р-1г см. № 272. Историческая основа предания — нападение польско-литовских отрядов в 1613 г. на селения, расположенные на р. Мегре (см. № 283).
Мегорский сельсовет Вытегорского р-на Вологодской обл.
Варианты: Северн, предания. № 115. С. 87; №282—283, 302 наст. изд.
282. Панское озеро. Традиционные мотивы: П-3, Р-4а, П-Зж, Р-2а, Р-1г, Б-7в (Б-4в), 3-2г, Р-1г, Б-7в (Б-4в), 3-2г. Вариант - см. № 281.
283. Панской ручей. Традиционные мотивы: П-Зб, е, Р-6, У-5г, Р-1г, 3-2г. Элемент — размещение всех оставшихся в живых на трехсаженнрм бревне типичен для преданий о нападении врагов на местных жителей. Отражены события 1613 г., когда польско-литовские отряды на короткое время заняли ряд населенных пунктов на р. Вытегре, Мегре и в других местностях (Шасколъский И. Шведская интервенция в Карелии в начале XVII в. Петрозаводск, 1950. С. 109).
Коштугский сельсовет Вытегорского р-на Вологодской обл. Варианты: № 281—282.
284. Паново болото. Традиционные мотивы: Ф-5а, з (Т-За), П-Зг, Р-1и, Р-2б, 3-2г, А-Зн, Ф-5м, Б-7а (Б-4а), Ф-5и, з (Т-За). В предании нашли отражение события 1613—1614 гг., когда на территории Карелии появляются польско-литовские отряды, разбившиеся вскоре на мелкие шайки. С этими же событиями и местностью связано предание «Клады» — см.: Северн, предания. № 76, С. 61—62.
Местность в Суоярвском р-не Карельской АССР.
285. Чёлмужские сопки. Традиционные мотивы: Ф-5з, и, П-Зв, Р-1и, м, Т-За, Ф-5з, ж. Историческая основа предания — разорение деревень Чёлмужского погоста, которое произошло к 1615—1617 гг. Соотнесение «сопок» — курганов X—XI вв. с событиями начала XVII в. — типичное для фольклора хронологическое смещение, анахронизм: в предании с древними памятниками культуры часто связаны события, значительно более поздние по времени, хотя и давно прошедшие. Указание рассказчиков на «сопки» как памятник погребального характера — по сути дела реалия. См. также: Северн, предания. Комментарии. № 105—106. С. 180.
С. Чёлмужи Медвежьегорского р-на Карельской АССР.
Варианты: АКФ. 135. № 3; Фонотека, 1627/3. АКФ. 135. № 24; Фонотека 1627/24; АКФ. 135. № 35; Фонотека, 1628/11; АКФ. 135. № 49; Фонотека, 1628/25; Северн, предания. № 105—106. С. 82—83; № 286—287, 323 наст. изд.
286. Чёлмужские сопки. Традиционные мотивы: П-3, 3-7, Б-7г, Ф-5и, Р-1к, м (0-10г), Ф-5з,ж,и (Б-5а, Б-7а). Вариант — см. № 285.
287. Чёлмужские сопки. Традиционные мотивы: Р-1к, м (0-10г), Ф-5и, ж, з. Вариант — см. № 285. Вероятно, имеется в виду археологическая экспедиция 1924 г., обнаружившая близ Чёлмужей 11 курганов.
288. Набеги панов на сегозерскис деревни. Традиционные мотивы: Г-8б, 0-10г, П-Зг, Р-1и (0-10г), У-4д. Отражены события полъско-литовской интервенции на территории Карелии в начале XVII в. В качестве своеобразных оберегов от врагов фигурируют крест и церковь; их архаический предшественник — священное дерево — см.: Северн, предания. № 133. С. 96.
Дер. Медвежьегорского р-на Карельской АССР.
289. Немецкая гора. Традиционные мотивы: П-Зл, Р-6, 0-3 (0-1), У-4д, П-3, Т-Зг, Р-1и, м (0-10г), 3-2г. Преподнесенный врагам дар заключает в себе символику (предсказание, предзнаменование) их гибели, что типично и для древнерусской литературы. Мотив избавления от антагонистов в результате свершившегося чуда, зародившийся в период господства магии, впитывает на позднем этапе бытования элементы христианской легенды. Историческая основа — события 1612—1613 гг., когда после неудачной попытки взять Каргополь польские и литовские «воры» двинулись в Шальскую волость, разорив ее погост (Пегов В. Польско-шведская интервенция в Карелии в начале XVII века. Петрозаводск, 1939. С. 24—25, 31). Топоним «Немецкая» (гора) свидетельствует о том, что данное произведение наслоилось на более раннее, повествующее о нашествии иных врагов, обозначенных собирательным этнонимом «немцы».