Наиболее старым планом расположения дворов в селениях, особенно в лесной полосе, был рядовой или линейный; археологи его прослеживают уже в VIII-IX вв. По мере разрастания малодворных селений усадьбы часто ставили в ряд, одна возле другой, вытягивая их вдоль берега реки, озера, оврага. Таких рядов домов могло быть несколько. Фасады изб обращали в одном направлении: к солнцу, к реке, к озеру, к оврагу. С возрастанием значения сухопутных дорог, с развитием торговли дворы выстраивались вдоль дороги, образуя один, два или три параллельных ряда. Такое стихийно рядовое расположение построек прямыми, кривыми, дуговыми линиями, усложнявшееся по мере разрастания селений, существовало на протяжении нескольких столетий.
      Достаточно часто встречались и селения беспорядочного плана - одна из древних и наиболее распространенных форм поселений русских вплоть до XIX в. Этот тип поселений чаще использовался на водоразделах и был характерен для бывших государственных и монастырских крестьян. Дворы в этих селениях располагались без системы, разрозненно и группировались в гнезда, в кучки, расположенные на некотором расстоянии друг от друга. Так могли селиться близко родственные семьи, составлявшие патронимию. Пережитки застройки патрономическими гнездами долго сохранялись в местах старого заселения - в средней полосе России. В лесостепной черноземной полосе, заселенной вторично после запустения степи в XIV—XV вв., села с беспорядочной планировкой возникали в результате разрастания семей первопоселенцев, строившихся как им было удобно, без всякого плана. Такие селения появились вдоль бывшей Белгородской оборонительной черты, их основали военно-служилые люди. Беспорядочно кучевую планировку имели и многие села с жителями, принадлежавшими к разным социальным категориям: однодворцам и крестьянам помещичьим, удельным, государственным. Обособленно селились в помещичьих селах и крестьяне, принадлежавшие разным помещикам.
      Издавна встречались поселения, в которых дворы застраивались вокруг какого-либо центра: озера, пашни, выгона, церкви, позднее торговой площади. К более раннему периоду исследователи относят селения, в которых дома расположены вокруг пашни, конопляников и огородов. С существованием древних погостов связываются круговые селения, с застройкой домов вокруг площади, на которой стояли церковь, лавки, общественные хозяйственные постройки. Такие селения чаще всего встречаются в Волго-Окском междуречьи, на территории древней Суздальской Руси.
     

     
     
      218
     
     
     
      Типы селений
      Так же как и в предшествующий исторический период, наиболее характерными типами русских поселений были села и деревни. Они были многодворными и состояли из расположенных поблизости крестьянских усадеб, владевших определенным количеством земельных угодий. Деревня или село продолжали оставаться ячейкой крестьянской земельной общины. Однако в связи с ее постепенным разложением увеличивалась покупка земли в частную собственность и подворное землевладение. Быстрее распадались старые общинные связи в крупных торгово-промышленных селах, число которых росло в пореформенную эпоху. Деревня как тип поселения по-прежнему наиболее распространена была в северной и средней полосе России, а также в Сибири. Селом в этих регионах называлось более крупное поселение с церковью, которое обычно являлось религиозным, административным и торговым, а нередко и промышленным центром для близлежащих деревень. Многие крупные села были центрами волостей. В южных русских черноземных губерниях большая часть поселений (как и в предшествующий период) называлась селами. Починки и выселки возникали даже и в пореформенную эпоху в результате выселений из разраставшихся сел и деревень, а также в связи с появившейся возможностью покупки зажиточными крестьянами бывших дворянских казенных земель. Со временем по мере увеличения численности населения эти выселки вновь превращались в деревни или села. Многие погосты или прекращали свое существование, или превращались в слободы, монастыри, села, торгово-ремесленные посады. Слободой называли лишь крупное село, часто подгороднее или такое, население которого занималось торговлей и промышленностью. Многие земледельческие слободы постепенно стали селами.
      В районах расселения русского казачества - донского, кубанского, терского, уральского — поселения назывались станицами и хуторами. Станицы в XIX — начале XX в. были центрами крупных казачьих земельных общин и являлись административными, хозяйственными и торговыми центрами. Зачастую они насчитывали от нескольких десятков до нескольких сотен дворов. Казачьи хутора также были многодворными, иногда крупными населенными пунктами, на Дону они часто не уступали по своим размерам станицам. Хутора располагались на землях станичных юртов, административно и экономически были связаны с определенными станицами. В конце Х1Х-начале XX в. население кубанских и терских станиц и хуторов значительно возросло за счет переселенцев, так называемых иногородних, из центрально-черноземных и левобережных украинских губерний. Одновременно возникали новые крестьянские хутора, селения и поселки.
      Хуторская система расселения распространяется в начале XX в. в годы усиленного развития капитализма в деревне, особенно в период действия Столыпинского закона о хуторах и отрубах. Согласно указу 1906 г. зажиточные крестьяне стали выделять свои наделы из общинного земельного фонда деревни с правом закрепления земли в личную собственность и поселения отдельным хутором (с выходом из деревни). Переход на хуторское хозяйство происходил преимущественно в западных русских губерниях (в Псковской, Смоленской, Петербургской). Хутора встречались также в центральных и северных губерниях России.
      Особенности сельского расселения
      Разнообразный рельеф местности, развитая гидрогеографическая сеть страны, путевые тракты и водные пути, а позднее - железнодорожные и шоссейные дороги, развитие торговли, кустарной и заводской промышленности обусловили разнообразие местоположений русских селений.
     
     
      219
     
     
      В северной полосе России, как и прежде, преобладало расположение селений по берегам рек и озер, что определялось наличием главных транспортных магистралей и наиболее удобных прибрежных земель для хлебопашества и животноводства. Во второй половине XVIII - начале XIX в. по мере развития товарно-денежных отношений в северной деревне, роста производительных сил, усовершенствования
     
     
      220
     
     
      техники земледелия постепенно происходит заселение водоразделов, что особенно характерно было для Верхнедвинского бассейна. Так, в Устюжском крае освоение водоразделов и появление сухопутных дорог было связано с ростом населения и укрупнением деревень (от 4,5 двора на деревню во второй половине XVIII в. до 8,1 - в первой половине XIX в.), с нехваткой угодий, особенно при переходе к специализации на молочное животноводство (Власова И.В., 1976. С. 87-91, 112). В пореформенную эпоху недостаток земель для пашни, лугов и выгонов в
     
     
      221
     
     
      речных долинах стал восполняться покупкой или арендой свободных еще земель казны или частных лиц, которые оставались преимущественно на водоразделах. Предоставленные крестьянам права свободного выкупа наделов и покупки незанятых казенных земель способствовали, с одной стороны, разложению общинных порядков, а с другой - повсеместному основанию новых починков и выселков, которые со временем превращались в деревни.
      Социально-экономические перемены и естественный прирост населения способствовали не только образованию новых населенных пунктов, но и укрупнению старых. В конце XIX в. в Верхнедвинском бассейне в среднем было 11,1 двора в одной деревне. С начала XVII и до конца XIX в. количество дворов в деревне увеличилось в 3—4 раза (Власова И.В., 1976. С. 92, 95). В Вятской губернии малодворность деревень была обусловлена подсечной системой земледелия, малоплодородными почвами, небольшим размером пригодных для земледелия возвышенных местечек. В южных уездах этой губернии с лучшими для земледелия условиями бытовали более крупные селения. Увеличение числа дворов в период капиталистического развития деревни в этой губернии, как и во многих других, было обусловлено прежде всего естественным ростом населения и участившимися семейными разделами. В 10 уездах Вятской губернии среднее число дворов в селениях с 1797 по 1915 г. возросло в 3-7 раз (в Котельническом уезде, например, с 2 до 13,2 дворов; в Яранском - с 5,1 до 30,3; в Сарапульском - с 14 до 65,3) (Маслова, Станюкович. С. 77-78).
      В центральных нечерноземных районах, издавна плотно заселенных, поселения располагались более равномерно как на водоразделах, так и в речных долинах. Менее заселенными были болотистые лесные низменности, особенно в лесном Заволжье Костромской и Нижегородской губерний. Более возвышенный рельеф и благоприятные почвы средней полосы России, а также развитие здесь торговых связей, различных ремесел, кустарной и позднее заводской промышленности способствовали быстрому и плотному заселению водоразделов, чем это наблюдалось на Севере. Селения в средней России имели сравнительно небольшие размеры -20-60 дворов. Так, в 1880-х годах в Осеневской волости Ярославского уезда из 30 селений в 22 было от 20 до 50 дворов, в 8 - от 10 до 20 дворов и только в волостном селе Осенево было 107 дворов (Титов, 1883). В среднем в селениях в начале XX в., по данным А. Воейкова, проживало в нечерноземных губерниях: Ярославской - 93 человека, Костромской - 104, Тверской - 160, Владимирской -182, Московской— 194 человека (Воейков. С. 42).
      Дальнейшие изменения в расселении происходили преимущественно за счет укрупнения старых населенных пунктов и возникновения новых торгово-промышленных и фабричных селений, которые особенно бурно развивались в пореформенную эпоху благодаря своему положению по берегам крупных судоходных рек, у станций железных дорог, вдоль больших трактов. Часть жителей этих селений продолжала заниматься земледелием. В конце XIX в. более трети всех фабрично-заводских рабочих находилось вне городов в фабричных селах. Довольно много их было в Московской, Владимирской, Костромской, Тверской, Ярославской губерниях, а также в селах с развитыми кустарными промыслами: в Павлове, Ворсме, Богородском, Дубовке, Кимрах, Великом и др. (Ленин. Т. 3. С. 519-521, 523).
      В русских лесостепных и степных черноземных районах старинные селения располагались в речных долинах, поближе к источникам питьевой воды. Где имелся пересеченно-холмистый рельеф местности, селения строились там, где была ключевая вода, ряды домов тянулись вдоль балок и оврагов, многие из них криволинейной формы с односторонней и двухсторонней застройкой домов. Наиболее густая сеть старинных поселений служилых людей (однодворцев, позднее государственных крестьян) проходила широкой полосой с северо-востока на юго-запад в направлении Белгородской укрепленной черты XVII в., сосредоточиваясь
     
     
      222
     
     
     
      на юго-западе черноземного центра, в речных долинах Сейма, Пела, Ворсклы и других рек. Здесь со временем сложились крупные поселения от 200 до 400 и более дворов. Дальше к северу лесостепи, в отдельных районах Орловской, Рязанской, Пензенской губерний селения имели меньшие размеры (от 20 до 100 дворов).
      В XVIII-XIX вв. южнорусские губернии стали играть ведущую роль в экономике государства, разработка южных черноземов привела к развитию товарного хозяйства. В XVIII в. на этой территории быстро распространялось феодальное землевладение. Царское правительство широко раздавало дворянам поместья на территории будущих Курской, Воронежской, Тамбовской губерний. На дворянские земли поселяли крепостных крестьян из других губерний России, а чаще насильственно закрепощали беглых и вольных поселенцев и разорявшихся служилых людей.
      Укрупнение старых селений особенно заметно проходило в тех районах, где более сильно были развиты товарно-денежные отношения, где совершались крупные торгово-промышленные обороты, повышался объем промышленного и кустарного производства. Быстрый количественный рост селений наблюдается вблизи железнодорожных станций, в районах, где расширялись посевы сахарной свеклы, махорки, картофеля, товарного зерна.
      Образование новых селений в пореформенное время зависело от масштабов перехода на участковое землепользование, от конкретного размещения земельных массивов, проданных через крестьянский банк, наличия помещичьих земель (Ковалев, 1953. С. 79-92).
      После освобождения крестьян значительная часть бывших дворянских земель в Воронежской, Тамбовской, Саратовской губерниях была продана через крестьянский банк крестьянским обществам и отдельным лицам. На этих землях нередко возникали новые хутора и села. Образование новых населенных пунктов в пореформенный период преобладало в центральной части Орловской губернии, на северо-западе Курской и в отдельных местах на востоке и на юго-востоке Тамбовской и Воронежской губерний. В этих районах в предреформенное время преобладали сравнительно мелкие селения. Так, на Орловщине распространение мелких крепостных деревень и селец было связано с преобладавшим здесь мелкопоместным дворянским землевладением. В период Столыпинской реформы в 1907-1916 гг. именно в этом районе происходило более интенсивное образование хуторов по сравнению с другими местностями черноземного центра. Новые селения обычно были меньше по сравнению со старыми. В Тамбовской губернии в селениях, возникших в 1860-1917 гг., проживало в среднем 252 человека, тогда как в селениях, основанных до 1860 г., насчитывалось 1260 человек (Ковалев, 1949. С. 146). В послереформенную эпоху в черноземном центре сохраняется преобладание приречного и овражно-балочного расположения селений, но и удельный вес водораздельных селений в этот период возрастает.
      В XVIII-XIX вв. продолжалось освоение русскими Сибири. Дальнейшее развитие сельскохозяйственного производства и становление промышленности стимулировали продвижение русского населения на плодородные лесостепные и степные земли юга Сибири. В связи с этим во второй половине XVIII в. здесь начинается строительство укрепленных линий с крепостями, редутами, форпостами, слободами и деревнями. Это способствовало безопасности южных рубежей Сибири, что повлекло за собой активизацию внутренних миграций населения. Крестьяне из более северных мест постепенно расселялись в южные районы и по собственной инициативе, и с помощью правительства. Администрация намечала участки под поселение и "вызывала" желающих из более северных сибирских уездов, использовалась и принудительная ссылка. Так, например, возникли компактные группы старообрядческих селений на Алтае, в Забайкалье ("семейские"), в Минусинском и Ачинском округах Енисейской губернии. В связи с развитием в Сибири
     
     
      223
     
     
      горнодобывающей и металлургической промышленности правительство создавало здесь новые заводские деревни или приписывало к заводам окрестные селения, крестьяне которых обязаны были отрабатывать заводские повинности, сочетая это с сельскохозяйственными работами.
      Важную роль в расселении русских в XVIII-XX вв. сыграло строительство сухопутных дорог-трактов и налаживание ямской службы, регулярного почтового сообщения и перевозок государственных грузов. В XVIII в. был создан Большой Сибирский, или Московский, тракт. Он пересекал Тобольскую, Томскую, Енисейскую, Иркутскую губернии. От основного тракта отходили дороги к крупным городам Сибири, появлялись более мелкие местные дороги. Новые селения возникали вдоль тракта или вблизи него. Распространялась линейная форма расселения по трактам и оборонительным укрепленным линиям. Около трактов возникают новые типы поселений - станки и зимовья, жители их несли службу на трактах, и лишь немногие занимались земледелием и животноводством. Станки -это своего рода дорожные станции, при них были дома ямщиков, постоялые дворы для отдыха проезжающих и смены лошадей. Зимовья были или промысловыми (они устраивались звероловами и сборщиками ясыка), или служили станциями на дорогах, в них проезжающие отдыхали, кормили лошадей, иногда здесь были и постоялые дворы. В XIX - начале XX в. с утратой значения сухопутных дорог многие из этих населенных пунктов становятся крестьянскими селениями (Этнография русского крестьянства Сибири. С. 73-82).
      Вдоль оборонительных линий возникали казачьи станицы и поселки. Длительное время сохранялись и укрепленные крепости, где первоначально располагались казачьи гарнизоны в казармах. Более крупными были станицы (от 50 и более дворов), в которых размещались административное управление, церковь, плац для учений, дома для семей казаков. Мелкие поселки подчинялись станицам. В 1760-х годах к казачьим поселениям были приписаны юртовые земли для занятия сельским хозяйством (Липинская, 1987. С. 25).
      В конце XIX — в начале XX в. продолжают заселяться окраины Сибири. В это время происходит массовое переселение крестьян из европейской части страны в Алтайский округ и в другие степные пространства Сибири. Большинство новоприбывших подселялось к существующим селам старожилов, а часть из них строила новые поселки. Размещением переселенцев с начала XX в. ведало Переселенческое управление, выделявшее им земельные участки. Эти участки сначала осваивались ходоками, которых направляли крестьянские общества. Обычно вначале здесь селилась одна семья, к ней со временем присоединялись односельчане или крестьяне из других губерний. В местах старого расселения с ростом сел и деревень часть семей в целях приближения к удаленным земельным угодьям уходила на выселки. Этот процесс проходил в границах основного землепользования старожильческого поселения. В начале XX в. из некоторых крупных сел выделялось по пять-шесть выселков (Липинская. 1987. С. 33). Частично затронула Сибирь и Столыпинская реформа, но расселение там на хутора происходило сравнительно медленно. Выселки и хутора чаще возникали на водоразделах в степных районах.
      Так же как и в таежной зоне, в процессе освоения лесостепных и степных районов большую роль играли заимки. Заимочная система расселения была наиболее удобной при разработке новых сельскохозяйственных угодий и стала характерной особенностью русского расселения в Сибири на протяжении XVIII — начала XX в. Однако в этот период основными типами сельских поселений Сибири, как и в Европейской России, были деревни и села. Постепенно некоторые прежние поселения административного, оборонительного и хозяйственного назначения (слободы, станицы, станки, заимки) превращались в села и деревни. Число дворов в них колебалось от двух-трех до нескольких сотен. Так, в середине XIX в. большая часть малодворных деревень была в Енисейском округе (от 2 до 70 дворов), а
     
     
      224
     
     
      самые крупные — свыше 400 дворов - в Ялуторовском и Барнаульском округах Западной Сибири (Этнография русского крестьянства Сибири. С. 91-92). В процессе освоения сибирских пространств возрастают плотность населения, размеры и число русских населенных пунктов, протянувшихся широкой полосой от Урала до побережья Тихого океана.
      В пореформенное время интенсивно изменялось сельское расселение и на других земледельческих окраинах России (Нижнее Поволжье, Средняя Азия, Северный Кавказ), которые в значительной мере колонизовались восточнославянским населением, и прежде всего русскими. В пореформенную эпоху сельское население в девяти окраинных земледельческих губерниях вследствие эмиграции возросло на 87% против среднего по России 48,5% (Ленин. Т. 3. С. 566). Заселение этих районов происходило преимущественно из центрально-черноземных, средне-волжских и украинских губерний России. На степных земледельческих окраинах страны возникло в пореформенное время множество новых селений. В Средней Азии особенно усилился поток переселенцев из России после 1905 г., их размещали на отобранных "излишних" землях коренного населения или на вновь обводненных участках. Русские поселки располагались по течению рек или вдоль дорог, их внешний вид в Средней Азии мало отличался от обычных степных русских сел. Они имели уличную планировку и отличались обилием зеленых насаждений.
      По данным переписи 1920 г. в Туркестане наибольшее число русских и украинских переселенцев проживало в Семиреченской области. Здесь было 32 крупных крестьянских поселка (116 400 чел.) и 14 казачьих. В Сыр-Дарьинской области в 263 поселках проживало 96 754 человека, в Закаспийской области имелось 46 поселков (29 954 человека), расположенных вдоль линии Среднеазиатской железной дороги, в Ферганской области - 91 поселок (12 597 человек), в Самаркандской — 9 поселков (3708 человек) (Народы Средней Азии и Казахстана. Т. II. С. 663). В Казахстане 1 057 128 русских, или 29,9% всего населения (по данным переписи 1920-х годов), проживали в казачьих станицах и переселенческих поселках (Казахское хозяйство. С. 80-87).
      Много селений с русским и украинским населением возникло во второй половине XIX в. около крупных курортов и в районах развитого садоводства, например на южных горных склонах Крыма и Черноморского побережья Кавказа. Создавались русские поселения и в районах развитого животноводства на Кавказе и в Средней Азии. В районах более поздней русской колонизации селения располагались по долинам рек, в предгорьях, а также по склонам гор и на плоскогорьях, близ источников питьевой воды. Более поздним типом расселения был горнозаводской, развитый на Урале, в бассейне Оки, вблизи месторождений полезных ископаемых. Рыболовный тип расселения был обусловлен направлением крупных речных долин, морских и озерных берегов - на Нижней Волге, на Крайнем Севере и др. (Семенов-Тян-Шанский, 1910. С. 27).
      При заселении окраин России, Среднего Поволжья, Сибири, Средней Азии, Кавказа русские поселения оказывались поблизости от районов расселения местных народов, нередко русские и нерусские поселения были расположены чересполосно, со временем в русские поселения селились и представители аборигенных народностей. Поскольку при колонизации новых районов наряду с русскими участвовали и украинцы (в меньшей степени белорусы) возникло много смешанных русско-украинских поселений (в Воронежской, Курской губерниях, на Дону, Кубани, в Ставрополье, на юге Сибири, в Средней Азии и других районах).
     
     
      225
     
     
      Планировка селений
      Так же как и в предшествующий период, планировка русских сельских селений была многообразной. В большинстве старинных селений сохранялись традиции планировочной застройки, сложившиеся в прошлом. Вместе с тем под воздействием новых социально-экономических явлений, внутренних и внешних миграций, в связи с естественным ростом населения и семейными разделами нередко изменялись размеры поселений, их планировка. В ряде районов еще сохранялись старинные типы планировочной застройки - свободная или беспорядочная, замкнутая или круговая, кучевая или гнездовая, широко распространенные в более раннем периоде.
      Селения со свободной застройкой дворов, без определенного плана чаще встречались на водоразделах с пересеченным рельефом местности и в районах,
     
     
      226
     
     
     
      удаленных от больших дорог и рек, определявших постановку домов в одну линию.
      Свободная, разбросанная застройка была характерна в XVIII в. для русских старожильческих селений Сибири. Обычно каждая усадьба ставилась обособленно. Развитие притрактового расселения способствовало появлению рядовой и уличной застройки. Однако в старинных селениях, удаленных от трактов, а также в старой части притрактовых селений еще и в XIX в. сохранялась разбросанная застройка (Этнография русского крестьянства Сибири. С. 91-92).
      В центральных районах России - в Ярославской, Костромской, Владимирской, Рязанской губерниях и в изучаемый период встречалась древняя форма замкнутой застройки селения. Но в то время дома чаще располагались вокруг центральной площади с церковью. Во многих случаях подобная замкнутая застройка по мере разрастания селения дополнялась улицами, радиально расходящимися от центральной площади. На территории бывшего Ростовского уезда еще и в начале 30-х годов XX в. отмечалось 14 старинных селений замкнутого плана с торговой площадью и церковью посередине.
      Наиболее характерными для русских были линейные (или рядовые) селения, когда дома ставились в один или несколько рядов вдоль реки, озера или дороги. В
      XIX в. стали преобладать рядовые селения, расположенные вдоль дороги. В них
      передние фасады домов обычно обращены в сторону дороги, по другую ее сторону
      напротив домов располагались хозяйственные постройки - амбары, сараи, гумна,
      овины. Подобная застройка часто отмечается источниками середины XIX - начала
      XX в. По мере увеличения численности населения в результате разделов больших
      семей однорядные деревни разрастались путем возникновения новых рядов строе
      ний, располагавшихся и параллельно, и перпендикулярно друг к другу.
      Уличные селения — это по существу многорядовые селения, где улица чаще всего образована двумя рядами домов, обращенных фасадами друг к другу. Такие селения были особенно характерны для второй половины XIX - начала XX в. Многие из них возникли из более древних селений свободной, замкнутой, рядовой застроек. В пореформенную эпоху было много селений со смешанной планировкой - улично-рядовых, улично-замкнутых и т.д., в которых прослеживались преобразования рядовых и других форм селений в уличные.
      Массовое распространение селений, построенных по определенному плану с улицей между домами и промежутками (переулками), между группами (гнездами) домов, относится к XIX в. Перестройка селений по заранее намеченному плану связана с действием правительственных указов, которых с 1722 по 1779 г. было издано свыше двух десятков (Введенская. С. 77-120). Издание специальных указов об упорядоченной застройке селений было вызвано скученностью и теснотой большинства селений России, что приводило к частым опустошительным пожарам.
      Однако перестройка деревень проводилась медленно. В первую очередь по планам застраивались выгоревшие деревни и селения, расположенные у больших дорог. В противопожарных целях, а также в связи с повышением рентабельности крестьянских хозяйств помещики перестраивали свои деревни. В районах с преобладающим помещичьим землевладением (на юге России) уже в XVIII в. были распространены уличные селения, часто разбитые по плану. Вместе с тем многие деревни, расположенные вдалеке от торговых путей, в глухих районах (Север, Заволжье, некоторые районы черноземной лесостепи и др.) так и остались неперестроенными, они и в начале XX в. хранили следы древних форм застройки.
      По мере разрастания уличные селения вытягивались в одну линию на довольно значительные расстояния (такие села часто встречались в южнорусских районах). Чтобы сократить протяженность селений, новые улицы прокладывались в разных направлениях, возникали сложные запутанные планы селений - улично-кварталь-ные, улично-радиальные и т.д.
     
      228
     
     
      Влияние правительственной регламентации на застройку значительно сильнее проявлялось на окраинах государства, где русские поселения возникли сравнительно поздно (Северный Кавказ, Средняя Азия, Казахстан, Юг Сибири). Там для них были характерны прямые широкие улицы, пересекаемые в определенном порядке прямыми переулками. Многие станицы терского, кубанского и в меньшей степени донского казачества построены по улично-квартальному плану.
      В конце XIX—начале XX в. в большинстве русских селений дома стояли близко друг к другу, что объяснялось как суровыми климатическими условиями, так и разрастанием и разделами крестьянских семей. Деревенская улица слагалась из вытянутых в линию крестьянских (прямоугольных в плане) усадеб, выходивших к улице узкой стороной и непосредственно примыкавших друг к другу. По линии улицы в начале усадьбы стояли в ряд жилые дома, непосредственно около них пристраивались дворовые постройки. В северных и центральных русских районах жилые дома выходили на улицу узкой торцовой стеной, а в южнорусских районах дома вытягивались длинной стороной вдоль улицы. На юге России, в казачьих станицах и хуторах, на Алтае дома ставили более свободно, несколько отступя от улицы, за оградой двора. За дворовыми постройками, на некотором расстоянии от них, на конце усадьбы стояли хозяйственные постройки, не входившие в состав двора: амбар, баня, овин или рига для сушки хлеба, гумно (клуня), половник для обмолота. Амбар или кладовую с ценным добром в некоторых русских селениях ставили перед окнами домов прямо на улице. Отдельные хозяйственные постройки (овины, риги, иногда амбары) в противопожарных целях выносили и на окраину селения в определенное место. Отдельной группой около реки нередко ставили бани, которые были особенно характерны для Севера России, строили их также в центральных и западных губерниях, в Среднем Поволжье. На окраине села за домами часто ставили ветряные мельницы, при реках и прудах - водяные.
      Среди крестьянских построек выделялись общественные, которые стояли в центре или на окраине селений: маслодельни, смолокурни, пожарные сараи, хлебо-запасные магазины, лавки. Центральное место в селах занимали церковь, дома церковного причта, волостного правления, сельские лавки. С развитием капиталистических отношений в центре крупных селений возникают торговые площади с магазинами и торговыми рядами, гостиными дворами, питейными заведениями. Рост социальной дифференциации крестьянства во второй половине XIX в. отразился на неравномерной застройке сельских улиц: в центре на видном месте располагались наиболее добротные дома сельской буржуазии, избы бедняков строились на окраине селений и на задворках.
      Благоустройством крестьянских селений в пореформенную эпоху занимались мало. В них преобладали узкие и тесные улицы и переулки, которые весной и осенью в распутицу утопали в грязи. Мало внимания уделялось антисанитарным мероприятиям. Страшным бичом были пожары, нередко полностью истреблявшие села и деревни. На улицах большинства русских и белорусских селений довольно мало было зелени, тогда как ее обилием отличались некоторые южнорусские селения, казачьи станицы и хутора, русские селения Средней Азии и Казахстана, где было развито садоводство.
     
      ИЗМЕНЕНИЯ СЕЛЬСКИХ ПОСЕЛЕНИЙ В 1920-1980-е ГОДЫ
     
      Коренная перестройка социально-экономических отношений в деревне после революции - национализация земли, передача бывших крупных частных владений в пользование крестьянства, организация первых государственных и кооперативных коллективных хозяйств — не могла не отразиться на характере сельского
     
      229
     
     
      расселения, социально-экономической функции поселений и размерах. С перераспределением земли между крестьянами на новых началах (по числу членов семьи) была устранена одна из причин, сдерживавших семейные разделы. В результате нового землеустройства увеличиваются размеры селений за счет расширения приусадебных участков в результате массовых разделов больших семей. Образование новых крестьянских дворов способствовало быстрому разрастанию селений, застройке окраин, образованию новых порядков домов и целых улиц. На конфискованных помещичьих и монастырских землях возникают новые крестьянские поселки, появляются выселки при крупных селениях на дальних концах полей (Ковалев, 1960. С. 232). Сразу же после революции усиливается стремление крестьян к выходу из деревень на хутора. Расширение хуторского типа расселения было вызвано обременительными общественными повинностями в сельских общинах, желанием улучшить неудобства старого землепользования (чересполосица, дальноземелье), а также примером стабильности многих хуторских хозяйств, созданных еще в период столыпинской реформы. Начиная с 1922-1923 гг. хутора и отруба стали возникать во многих русских районах. На Кубани при проведении нового землеустройства в целях разукрупнения многодворных кубанских общин поощрялось выселение бедняцких и середняцких хозяйств из станиц в отдельные поселки и хутора, многие из которых со временем превратились в большие населенные пункты.
      В бывших крупных частновладельческих хозяйствах возникли поселки сельскохозяйственных коммун, государственных опытных хозяйств, кооперативных товариществ. Коммуны организовывались также и на территории старых селений в пределах их землепользования. В центральной России материальной базой для них часто служили постройки богатых частных владельцев. Сравнительно большое распространение коммуны получили на Алтае, где значительный процент составляли бедные крестьяне, не обеспеченные землей. В новые поселки коммунары свозили свои дома из деревень или покупали их у крестьян. В коммунах обобществлялся скот, инвентарь, жилые и хозяйственные постройки, создавались новые формы общественного обслуживания населения. Часто из привезенных построек возводили более крупные многокомнатные дома с коридорной системой. Каждой семье выделялась отдельная комната. Поселки коммунаров обычно были небольшими, но они, как и другие поселения, выполняли административные, производственные, культурно-бытовые функции (Липинская, 1987. С. 41-46).
      В 20-е годы в старых селениях появляются новые общественные учреждения -исполкомы сельских советов, избы-читальни, народные дома, кооперативные товарищества и др. Обычно они размещались в старых домах богатых односельчан, конфискованных у помещиков и сельской буржуазии.
      Существенные изменения в характере застройки населенных пунктов произошли в процессе коллективизации сельского хозяйства. Колхозы организовывались в большинстве случаев на базе существующих селений. Первоначально колхозы были небольшие, в крупных южных селениях их было по нескольку. Создание совхоза часто сопровождалось строительством комплекса новых небольших населенных пунктов на центральной совхозной усадьбе и его отделениях. При многих МТС появились свои особые поселки. После осуществления сплошной коллективизации сельского хозяйства происходила ликвидация хуторов, жители которых возвращались в старые деревни, из которых они прежде вышли на хутора, или переселялись в новые колхозные поселки. В целом по стране в 1930-е годы было сселено более 780 тыс. хуторов, на основе которых организовано 7800 новых селений по 100-150 дворов (Буденный. С. 75, 87).
      Для хозяйственных нужд вновь организованных колхозов потребовалось большое количество специальных построек. Первоначально только что созданные, неокрепшие колхозы не имели экономических возможностей для хозяйственного
     
     
      230
     
     
     
      строительства. Под колхозные склады, амбары, сараи для скота, мельницы, клубы использовались имеющиеся в деревне крупные добротные постройки, принадлежавшие прежде богатым сельчанам. Эти постройки были не приспособлены к нуждам общественного хозяйства и обычно располагались в центре селения, иногда их свозили в одно место на окраину.
      С постепенным укреплением общественной собственности колхозов в селах и деревнях начинается строительство животноводческих ферм, складов, силосных башен и траншей, электростанций, школ, клубов и других хозяйственных и административно-культурных объектов. Хозяйственные постройки старались располагать на окраине селений, административные и культурные - в центре села. Но, поскольку в 1930-е годы преобладали мелкие колхозы, общественные здания нередко ставили без учета дальнейшего развития хозяйства, при укрупнении колхозов они оказывались не на месте, нарушая правильное зонирование территории. В это время в большинстве случаев возводили общественные постройки по собственным планам из местных строительных материалов сравнительно низкого качества.
      Сельское расселение меняется в эти годы под влиянием перераспределения населения между городом и деревней. Сотни бывших торговых, промысловых, фабричных сел превращаются в города или рабочие поселки городского типа. Многие пригородные промысловые и фабричные селения сливаются с соседними городами. Появляются пригородные поселения со смешанным социальным составом населения, которое работает в промышленности, городских учреждениях или занимается сельским хозяйством. Много новых поселков возникает около крупных промышленных центров, в районах лесоразработок, горно-заводской и рыбной промышленности, при конных заводах, научно-исследовательских станциях и институтах, в районах переселения при крупном гидротехническом строительстве. Развиваются и такие новые типы сельских поселений, как районные центры.
      Застройкой новых селений занимались архитектурно-строительные и проектные организации и местные советы депутатов трудящихся. Многие новые населенные пункты строились по заранее разработанным проектам с правильными прямыми улицами, крупные поселения имели квартальную планировку.
      Во время Великой Отечественной войны в западных и южных районах Российской Федерации, подвергшихся временной оккупации, были разрушены многие города и селения, уничтожены сотни тысяч жилых домов, животноводческих и производственных построек, большое число сельских школ, больниц, детских учреждений и других зданий. После окончания войны государство выделило колхозам, совхозам, сельским семьям, пострадавшим во время войны, значительные кредиты, что позволило в сравнительно короткий срок произвести восстановительное строительство. Разрушенные населенные пункты в большинстве случаев восстанавливались на старых местах, но по необходимости переносились и на новые, более удобные участки. Нередко планировка селений существенно изменялась. Во многих случаях восстановление их производилось по типовым проектам планировки строительства зданий.
      Новый этап в планировке и застройке сельских поселений начался с 1950-х годов, после укрупнения колхозов. В 50-60-е годы значительное внимание уделялось расширению сельскохозяйственного строительства, правильной застройке и планировке укрупненных колхозов и совхозов.
      За годы советской власти с развитием коллективных хозяйств изменялась социально-экономическая сущность сельских поселений. Исчезли хутора, отруба, заимки, починки, связанные прежде с единоличным хозяйством. Они были включены в более крупные селения. С ликвидацией казачьего сословия исчез социальный статус станиц как административных казачьих поселений, хотя названия их сохранились, так же как и их крупные размеры, а нередко и значение
     
      231
     
     
      административно-культурных центров по отношению к более мелким хуторам, поселкам. К 80-м годам сложилась новая система организации сельских поселений, основанная на их производственно-экономических связях и общественно-хозяйственной значимости. После укрупнения колхозов главным населенным пунктом в каждом из них стал тот, где размещена центральная усадьба. В северной и средней полосе Европейской части страны, во многих районах Сибири, где колхоз объединял несколько деревень, центральная усадьба обычно расположена в наиболее крупном селении (чаще таким является село или поселок), находящемся в центре земельных угодий. В деревнях (не во всех) расположены бригады. В южных черноземных областях (на Дону, на Кубани, в Ставрополье, на юге Сибири), для которых характерны крупные селения, население их объединялось в один колхоз, а иногда и в два-три. Большинство совхозов кроме центральной усадьбы имели поселки в
     
     
      232
      своих отделениях. В южных крупных колхозах, владеющих большими земельными массивами, селения зачастую были удалены от полей на значительные расстояния, поэтому для каждой бригады были созданы полевые станы, где имелись общежитие, столовая, нередко душевая установка, машинный двор и пр. Отдельно от полевого стана на территории земель бригады были расположены животноводческие фермы, часто с общежитиями для животноводов.
      В центральных усадьбах обычно сосредоточены основные общественные, административные, культурно-просветительные и хозяйственные постройки. В 50-70-е годы основным принципом планировки поселений явилось выделение отдельных зон застройи по их определенному назначению, разделение на жилую и производственную зоны. Повсюду в центре главного селения находились здания правления колхоза или управления совхоза, сельского Совета, а также клуба, библиотеки, почты, магазинов, мастерских бытового обслуживания, столовой и др. Важное место во внешнем облике селений занимают школы, детские сады, ясли. Во многих из них имеются больницы, амбулатории, аптеки, обычно много зеленых насаждений, есть парки, цветники, скверы.
      На окраине центрального селения расположен производственный центр — мастерские, склады, гараж, предприятия по обработке и переработке сельскохозяйственной продукции, по производству строительных материалов, пожарные депо и т.д.(В то же время во многих селениях отдельные производственные постройки находятся и среди жилых кварталов, нарушая тишину и загрязняя воздух. На более отдаленном расстоянии от селений располагаются животноводческие фермы. Во многих населенных пунктах была улучшена система водоснабжения (бурение артезианских скважин, замена колодцев водоразборными колонками).
      В 1960-1970-е годы много внимания уделялось разработке перспективных схем районных и внутрихозяйственных планировок сельских поселений, основным направлением которых было развитие центральных усадеб за счет сокращения числа малодворных поселений. В соответствии с реализацией этих планов частично производилось уплотнение и упорядочение застройки центральных поселков, сселение мелких деревень на центральные усадьбы. В северной и центральной России, где большое число малодворных деревень было признано неперспективными, запрещалось строительство жилых домов, поощрялось переселение семей на центральную усадьбу. Эти мероприятия привели к разорению и запустению многих мелких селений, способствовали миграции сельского населения в город, пагубно отразились на развитии экономики сельского хозяйства.
     
     
      233
     
     
      В период перехода России к рыночной экономике решаются проблемы развития новых форм собственности и хозяйствования[На базе колхозов и совхозов организуются ассоциации кооперативов, акционерные общества. Происходит создание крестьянских (фермерских) хозяйств. Со временем это должно способствовать возрождению малодворных традиционных типов русских поселений. При мелкокооперативной и частной собственности на землю наиболее рациональными оказываются небольшие деревни и хутора, удобно приближенные к земельным владениям.
      Несмотря на непрерывный процесс развития и преобразования поселений, и в наше время в них сохраняется много традиционного. По-прежнему большая часть сельских поселений называется деревнями, селами, поселками, станицами, хуторами. Как и в старое время, термины деревня и село более характерны для северных и центрально-нечерноземных поселений Европейской России и таежной зоны Сибири. Село и поселок наиболее распространены в южных лесостепных и степных районах. В районах поселений русского казачества бытуют станицы и хутора.
      У большинства старых селений сохраняются традиционные названия, возникшие при их основании. В старину они назывались по имени основателя или владельца (Михайловка, Алексеевка, Никитское, Давыдовка, Воронцовка, Куракино и т.д.); по топографическому признаку или явлениям природы (Родниковка, Белореченская, Подгорное, Березовка, Ольховатка, Сосновка, Листопадка, Медвежье, Воробьевка и т.д.); по названию церкви (Троицкое, Покровское) и многим другим признакам, близким и понятным сельскому жителю. Села, основанные в процессе колонизации новых районов нередко воспроизводили названия прежних родных мест (Тамбовка, Рязановка, Казанка, Астраханка, Можайское, Каширское и др.) или социальный статус первопоселенцев (Солдатское, Стрелецкое, Казацкое, Пушкарное). Отразились в названиях древние и более новые языковые контакты с местным аборигенным населением. Названия селений, возникших в советское время, часто имеют идеологическое значение (Октябрьское, Советское, Красное, Мирное, Ленинский, Братский, Луч Октября и др.).
      Сохраняются традиции и в местоположении современных населенных пунктов. Большинство старинных селений расположено на тех же местах, где они были основаны несколько столетий тому назад. Более новые застраивались на свободных участках по берегам рек, озер, а чаще на водоразделах вдоль шоссейных и железнодорожных трактов, вблизи промышленных центров. В результате многовекового исторического процесса сложилась сложная, густая, уплотненная на местности сеть сельских поселений.
      До настоящего времени прослеживаются некоторые традиционные региональные различия. Так, размеры селений увеличиваются в направлении с севера на юг. Наиболее крупные селения, как и в прошлом, расположены в южных степных и лесостепных районах России. Мелкие деревни в несколько десятков дворов по-прежнему бытуют в северных и центрально-нечерноземных районах, хотя в центральных усадьбах хозяйств и здесь нередко насчитывается по нескольку сотен дворов.
      В большинстве старинных селений сохраняются в своей основе исторически сложившиеся формы планировки. В современных населенных пунктах преобладает уличная планировка, которая в процессе дальнейшего разрастания селения превращалась в более сложные многоуличные формы: улично-квартальную, улично-радиальную, радиально-кольцевую и другие, нередко сложно запутанные системы улиц и переулков. Последние особенно характерны для крупных, стихийно развивавшихся поселений. Сравнительно редко сейчас встречаются традиционные круговые (замкнутые) планы селений, сохраняющиеся кое-где в Волго-Окском междуречье. Рядовая застройка чаще отмечается на окраине современных населенных пунктов, она возникала и возникает в результате разрастания селений и так же, как
     
     
      234
     
     
      и разбросанная застройка, часто вызвана пересеченным рельефом (в оврагах, в гористой местности, в излучинах рек и т.д.).
      Таким образом, современные сельские поселения прошли сложный длительный путь развития. В тех из них, которые возникли в различные исторические периоды, нашли свое отражение история жизни многих поколений сельских жителей, важные социально-экономические и общественные процессы. При всех изменениях во внешнем облике, планировочной застройке, благоустройстве современных селений многие из них, особенно те, которые основаны в далеком прошлом, хранят традиции прошлых времен (Народы Европейской части. С. 290-298; Село Вирятино. С. 44—47; Анохина, Шмелева, 1964. С. 78-79; Кубанские станицы. С. 121-129; Липинская, 1987. С. 40-56).
     
      ГОРОДСКИЕ ПОСЕЛЕНИЯ XIX-XX ВЕКОВ
     
      Русские города и села всегда находились в тесной взаимозависимости между собой. Это касается как ранних этапов урбанизации, когда создавались древнейшие русские города (Рабинович. Очерки, 1978), так и более позднего времени. Выражений такой связи и зависимости можно найти много и разного свойства.
      Состояние бытовой культуры русских горожан и сельских жителей позволило исследователям не только противопоставлять культуру города и села, но и говорить о вариантах - сельском и городском - бытовой культуры русского народа (Будина, Шмелева, 1989). Основанием для этого послужил процесс городообразова-ния в России, как правило, определявшийся (в разные периоды в разных масштабах) пополнением состава горожан сельскими жителями.
      Большое увеличение городского населения приходится на конец XIX - начало XX в., когда фиксируется значительный подъем фабрично-заводской промышленности. В советский период приток в города увеличился в 1930-е годы, когда проводился государственный курс на индустриализацию и коллективизацию, и в десятилетие после Великой Отечественной войны. Число жителей в 1950-е годы во многих русских городах по сравнению с кануном первой мировой войны выросло в 2-3 раза. Причем основную массу мигрантов во всех случаях составили сельские жители, преимущественно ближайшей к данному городу округи и областей. Определенное место всегда занимала и "ступенчатая" миграция - из села в город районного значения, а затем в областной центр или в один из ближайших крупных центров притяжения - Москву или Петербург-Ленинград. Нужно сказать, что приток в Москву и Петербург происходил и непосредственно из сельских местностей, традиционно связанных с одним из столичных центров.
      Увеличение городского населения в России продолжалось в течение всей второй половины XX в. Так, в 1959 г. в городах было сосредоточено 57,6% русских, проживающих в Европейской части РСФСР; в 1979 г. в этих же пределах городское население составило 69% (в 1913 г. его доля равнялась 17%) (Население СССР, 1980. С. 4).
      Современные русские города - это в основном старые поселения, имеющие давнюю историю. И поскольку поселения вообще относятся к наиболее долговечной области материальной культуры, в них можно увидеть предметно воплощенными традиции прошлого (иногда очень далекого). Эти традиции, претерпевая различные изменения во времени, продолжают функционировать и в настоящем. Вместе с тем новым, что привносилось в жизнь городов, они влияют на создание современной городской среды.
      Нужно также сказать, что в развитии и формировании поселений важное значение имеют факторы неэтнического характера, такие, например, как природные условия или уровень развития научно-технического прогресса, чем бывает
     
     
      235
     
     
      обусловлено и более широкое, не связанное подчас с этническими границами распространение тех, либо иных традиционных особенностей. Вместе с тем этническая специфика (не обязательно подразумевающая исключительность культурного явления, но имеющая в виду непременное вхождение его в систему традиционных ценностей того или иного народа) присуща и поселениям как стороне материальной народной культуры. Русский город в этом плане - не исключение. Как поселение он, хотя и имеет общие черты с городами других народов и регионов, но все же отличается присущими только ему особенностями, придающими ему своеобразный облик.
      Характерной особенностью всякого поселения - сельского и городского -является способ его расположения на местности. Для русских городов (так же как и селений), как правило, свойственно прибрежное заселение. Существующие ныне города различной величины и социально-экономической значимости в России расположены по берегам крупных или небольших рек, либо у озер. Одни из них насчитывают более тысячи лет, другие - два-три столетия, но возникли и формировались они во времена, когда природная среда имела решающее значение при выборе и дальнейшем освоении городской территории. Ее характер диктовался первоочередными нуждами населения, направленностью его хозяйственной деятельности.
      Городскому образу жизни, как известно, издавна были свойственны занятия промышленностью (в разных ее видах) и торговлей (Тихомиров, 1956. С. 65-174; Рыбаков, 1948; Рабинович. Очерки. 1978. С. 31-66; Рындзюнский, 1983. С. 139-258). Город всегда был центром для большей, либо меньшей округи и выполнял административные, хозяйственно-организующие и культовые функции. Расположение города у реки позволяло удовлетворять многие его потребности. Река для России долгое время была незаменимой транспортной артерией, соединявшей близкие и далекие земли.
      Знаменательно также, что у воды основывались древнейшие укрепленные поселения. В целях обеспечения обороны кремль, монастырь или феодальный замок, которые давали начало городу, часто сооружались на холме над водоемом, либо на мысу, образуемом при впадении одной реки в другую. Вода в этих случаях служила одной из преград для неприятеля.
      Наряду со специфическими особенностями городской жизни, предрасполагающими к прибрежному заселению, были и другие причины для такого расположения на местности. Так, в трудовой жизни русских горожан всегда определенное место отводилось сельскому хозяйству. Соответствующих земель требовали занятия хлебопашеством, огородничеством и садоводством. Содержание скота также обязывало отводить площади под пастбища и луга. В свою очередь рыболовство, которое играло важную роль в хозяйственной жизни городов, выдвигало свои условия. В результате городскому, как и сельскому поселению (хотя и в разной степени) были необходимы пригодные для занятий земледелием и животноводством земли, располагавшиеся по берегам рек, в речных долинах и на водоразделах, что также было удобно и для развития рыбной ловли.
      На протяжении своей истории, более или менее долгой, городское поселение при благоприятных обстоятельствах расширялось, занимало новые площади, но бывало, что территория его запустевала, иногда предвещая конец города либо отдельных его частей. Для древних городов, начинавшихся с крепости, характерно расширение его территории за пределами крепостных стен. Так обычно возникали посады и торги. Однако как на раннем этапе, так и в дальнейшем можно проследить множество вариантов в расположении городских поселений. Кроме всего прочего, такое многообразие придавало и продолжает придавать в наше время неповторимое своеобразие большим и малым городам. Так, если взять город с крепостью на возвышенности, как, например, Гороховец во Владимирской области, где укрепленный монастырь XII в. стоял на небольшом плато над
     
     
      236
     
     
     
      р. Клязьмой, то посад его строился внизу на невысоком берегу. В дальнейшем застройка Гороховца на нижнем уровне продолжалась. Во второй половине XIX в. береговое пространство у Клязьмы было занято под жилые, культовые, торгово-промышленные строения, а также под огороды и сады, выгоны и сенокосы. Считалось даже, что земельные возможности города исчерпаны, в связи с чем в конце XIX - начале XX в. в нагорной части Гороховца развернулось жилое строительство на Новой линии (такое название, употребляемое для обозначения новых городских рубежей, встречается в целом ряде русских городов). Освоение холмистой части продолжалось и в наши дни. Там был разбит городской парк, построены стадион и дома повышенной этажности.
      Одним из городов, распространившихся на другой берег реки по сравнению с первоначальным поселением, является Шуя в Ивановской области. Этот древний город упоминается в документах еще в составе Суздальско-Нижегородского княжества во второй половине XIV в. Его крепость стояла в излучине левого берега р. Тезы, где и теперь сохраняется "осыпь" - остатки валов, укрепленных некогда стенами. Там же в свое время появился посад и торговая площадь.
      Длительное время Шуя, несмотря на то, что была довольно развитым промышленным и торговым центром, а также речным портом, оставалась компактным поселением. Только в связи с усилившимся капиталистическим развитием в середине XIX в. город перекинулся на правый берег Тезы - там были выстроены новые промышленные предприятия, в основном текстильные и металлургические. На свободных землях или на месте бывших деревень появились рабочие поселки. Освоение правого берега Тезы происходило на протяжении второй половины XIX и в XX в.
      Нужно сказать, что и в Костроме - в настоящее время крупном городе, областном центре, правый берег Волги - нынешний Заволжский район, также осваивался значительно позже (во второй половине XIX в.) и продолжается и по сей день.
      В качестве примера одного из вариантов освоения речных берегов может служить и г. Солигалич в Костромской области. Здесь город разросся на правой стороне р. Костромы, тогда как первоначально был основан и имел укрепления в XIV-XV вв. на противоположном берегу. Решающее значение в таком развитии Солигалича принадлежало, как видно, соляным варницам, находившимся на правом берегу р. Костромы. Там же сформировалась и торговая площадь города.
      Своеобразие Галича, растянувшегося на несколько километров вдоль Галич-ского оз., состоит в том, что на его территории сохранились остатки трех древних крепостей, основанных соответственно в XII, XIV - начале XV вв. и во второй половине XV в. (Раппопорт, 1959. С. 3-9). Крепости расположены с севера на юг, вдоль озера, причем первая была выстроена на берегу, вторая - вблизи от нее, на холме. Последняя же крепость была сооружена на достаточном расстоянии от первых двух на невысокой местности при впадении реки Кешмы в озеро и защищала собой с юга посад, находившийся на берегу между крепостями. Позже там сформировалась и торговая площадь, ставшая в XVIII в. центральной. К северу от древнейших укреплений город продолжался Рыбной слободой, вытянувшейся вдоль самого озера. Рыболовецкий промысел издавна имел важную роль в хозяйственной и торговой жизни города. На береговых землях размещались огороды и другие городские угодья. Подобное расположение и привязку к озеру город сохранял в течение XIX и начале XX в.
      Приведем пример еще одного города, также занимавшего прибрежное положение. Этот город — Молога, стоявший еще в первой половине XX в. на одноименной реке у впадения ее в Волгу (Памятники отечества. 1990. № 2(22). С. 111-121). В отличие от городов, которые в истории порой исчезали по причине стихийных бедствий или во время жестоких сражений с неприятелем, Молога погибла в результате планомерных действий, связанных со строительством в 1930-е годы
     
     
      237
     
     
     
      Угличской и Рыбинской ГЭС. Подобной участи подверглись и некоторые другие приволжские города (иногда частично - как Калязин), а также многие селения, ушедшие вместе с плодородными землями под воды разлившихся рек. Город Мо-лога был затоплен в 1941 г.
      Первое упоминание в летописи о р. Мологе, где, как видно, было поселение на месте будущего города, относится к 1149 г. После этого Молога входила в Ростовское, затем в Ярославское княжества. Была она и центром собственно Молог-ского княжества до его вхождения в состав Московского государства. В 1777 г. по указу Екатерины II Мологе в числе других поселений был присвоен статус города и она стала уездным центром. Молога не узнала развития промышленного производства, как это случилось, например, в древних городах Вязники или Шуя. Не было в ней и такого притока населения, и расширения городской территории, как в этих городах. Молога так и осталась небольшим поселением на одном берегу реки. Правда, при сравнении плана 1780 г. (на котором, помимо кварталов "к исполнению", нанесена и существовавшая тогда нерегулярная планировка) с реальным планом 1910 г. видно, как город вырос и изменился за это время. Квартальная планировка состоялась и заняла не только значительно большую территорию, чем прежний нерегулярный город, но и раскинулась шире, чем предполагалось по предписываемому плану, и составила большее число кварталов. Таким же город оставался и в три последующих десятилетия.
      Бывшие жители Мологи помнят свой город компактным, с большими водными просторами, утопающим в зелени. Посреди города - Базарная площадь с Воскресенским собором, каменными торговыми строениями и пожарной каланчой, построенной по проекту A.M. Достоевского. Гордостью мологжан всегда была одна из первых в России гимнастическая школа, состоявшая из обширного двухэтажного здания ("манежа") и парка, занимавших вместе целый квартал. Манеж всегда использовался и как зрительный зал, где давала спектакли театральная труппа города. Несмотря на факт затопления города, невозможно сказать, что он вовсе исчез: Молога продолжает жить в памяти людей и их делах. Уже более 20 лет бывшие мологжане ежегодно собираются в Рыбинске почтить память своего города, усилиями энтузиастов-мологжан и работников Рыбинского краеведческого музея создан отдельный музей-филиал, где рассказывается о судьбе древнего города на р. Мологе.
      Не останавливаясь на других вариантах прибрежного положения городов, хотелось бы подчеркнуть, что хотя такое заселение местности свойственно не только русским городам, но для русских городов, так же как и селений (Бломквист, 1956. С. 30), - это характерный тип расположения, просматриваемый на протяжении всего их существования.
      Со временем города получали иные очертания, городская территория в силу тех либо иных причин расширялась или сужалась, менялась компактность расселения, однако привязка к реке или озеру, где было основано поселение, сохранялась. Водоем и прежде, и теперь, когда его роль в жизни города значительно изменилась, продолжает быть непременной частью городского поселения. Водная гладь, наряду с такими особенностями, как свободное расположение на поверхности (западноевропейские и другие города в силу земельной тесноты обычно значительно компактнее), неровный зеленый городской ландшафт, а также значительная жилая застройка из натурального дерева с доминантами в виде куполов церквей и колоколен, является составляющей традиционного облика русского города.
      Другой определяющей характеристикой города, его своеобразной памятью является организация городского пространства, выраженная особенностями планировки. При рассмотрении современной застройки российских городов обнаруживается наличие разных типов планировки. В каждом из них такие типы по-своему
     
      238
     
     
      сочетаются между собой, отражая различные периоды жизни поселения и его переустройства, начиная со времен основания (в тех, конечно, случаях, когда вещественные следы раннего времени сохранились) и кончая нашими днями. При этом то или иное сочетание типов планировки часто объясняется темпами развития поселения.
      Наиболее древней планировочной структурой в современном городе являются остатки кремля или детинца, внутри которого в прежние времена располагались общественные, культовые и жилые строения. Такие остатки бывшей крепости,
     
     
      239
     
     
     
      определявшей в свое время характер поселения, в виде валов или рвов, сохранившихся в разной степени, имеются во многих русских городах, например, во Владимире, Костроме, Калуге, Дмитрове, Галиче, Шуе, Кашине и др.
      Дмитров Московской области был основан не на холме или высоком мысу, как многие древние города, а у подножия горы на заболоченной почве в долине р. Яхромы {Тихомиров, 1956). Преградой при нападении врага здесь прежде всего служили болота и высокий крепостной вал. В дальнейшем Дмитров значительно расширился, распространившись на холмистый рельеф. Однако композиционным центром города при различных изменениях планировочной структуры всегда оставался кремль. И в наши дни остатки крепостных стен в виде земляных валов, достигающих более 12 м, служат организующим звеном для городского пространства.
     
     
      240
     
     
     
      Среди других городов, сохраняющих остатки укреплений, можно назвать и Владимир с его Козловым валом, начало которому было положено в XII в., и Кострому, где на остатках валов стоит так называемая беседка А.Н. Островского. В Галиче остатки валов последнего по времени детинца (вторая половина XV в.) служат местом гуляний горожан, а в сохранившихся рвах образованы пруды.
      Нужно сказать, что и в упомянутых городах, и в Калуге, Шуе, Солигаличе и многих других, валы, бывшие прежде частью укрепления, давно сменили свою военную функцию на самую что ни на есть мирную — "прогулочную", и стали неотъемлемой частью городского ландшафта. Память же о существовании оборонительных укреплений в г. Мологе осталась в его гербе, присвоенном Екатериной П. В нижней части гербового щита на голубом фоне (вода) лежит полоска земляного вала, обрамленного белым камнем.
      Следующий этап формирования городской территории ознаменовался созданием радиальной и кольцевой систем улиц. Сочетание этих видов планировки в разной мере сохранности можно встретить в наше время во многих старых русских городах.
      Классическим примером, как известно, является Москва. Возникшая в средневековье в ней радиально-кольцевая система улиц нашла наиболее законченное выражение и продолжает функционировать в наши дни. Для Москвы характерно, что планировочный рисунок, включающий отходящие от кремля радиальные улицы и кольцевые, в виде нынешних Садового и Бульварного кольца, по своим очертаниям приближаются к кругу. Интересно, что подобную форму имеет и план малого города Солигалича. От его Красной площади, которая находится в центре города, лучами расходятся радиальные улицы, названные в свое время в честь стоящих на них церквей, а пересекает их почти по кольцу улица с выразительным названием Поперечная.
      Известны и другие варианты радиально-кольцевой системы в городах. В Костроме, например, такая система охватывает лишь часть города на левом берегу Волги и поэтому по конфигурации составляет неполный круг. Улицы-лучи отходят от центральной части города, к Волге, где прежде находился так называемый Новый город, сложившийся в XVII в. Пространство г. Буй Костромской области, также занятое радиальными и кольцевыми улицами, составляет небольшой сектор круга, в основном ограниченный р. Костромой и впадающей в нее Вексой. Это, нужно сказать, традиционное положение для древнего города, основанного на мысу и не разраставшегося со временем.
      Систему организации городской территории пополнила квартальная планировка после того, как во второй половине XVIII в. начала проводиться правительственная программа урегулирования застройки. Официальная точка зрения состояла тогда в том, что все прежние планировочные системы устарели и мешают дальнейшему развитию поселений. Вместе с тем перестройка городов по новым проектам во многих случаях сильно затягивалась. Иногда появлению кварталов способствовали лишь уничтожительные пожары, нередко случавшиеся тогда.

К титульной странице
Вперед
Назад