На женские пиры хозяйка приглашала подруг.
Обычай гостевать раздельно мужчинам и женщинам был, как известно, резко нарушен Петром!, но и лет полтораста - двести тому назад в провинциальных
548
городах можно было увидеть, что приходят или приезжают в гости вместе, но проводят время мужчины и женщины в разных комнатах. Уезжали дамы раньше, после танцев, а мужчины оставались еще пить и играть в карты. Детей брали в гости довольно редко, только если в том доме, куда шли, имелись сверстники.
В городе, как и в деревне, высоко чтились обычаи гостеприимства. Гостя "принимают, за обе руки берут да в красный угол сажают" - гласит старая пословица (Даль В.И., 1957. С. 784). Красный угол располагался в избе по диагонали от печи. Здесь висели иконы, сходились углом лавки, перед которыми стоял стол, в торце стола под образами было самое почетное место рядом с хозяином, куда и сажали гостя. Кажется, просто. Но если гостей было несколько и они принадлежали к разным родам, то от хозяина требовалось тонкое знание обычаев и, прямо сказать, дипломатическое искусство, чтобы рассадить всех к общему удовольствию: ведь каждый гость готов был всеми силами добиваться того места,
549
которое, как он считал, принадлежит ему по праву рождения и положения в обществе. Если внутри одного рода проблемы старшинства обычно не вызывали споров, то соотношение представителей различных родов определялось не только этими довольно простыми родственными отношениями, но и тем, кто когда какое место занимал давным-давно, служа вместе с представителем другого рода, и какое отношение к этим двум людям имеют потомки каждого из них, которым вот сейчас предстоит сесть за один стол. И если кто-то уступил другому, то от этого будет "потерька" даже отдаленным его потомкам. Подобные же отношения местничества существовали и между женщинами. Их место за столом определялось старшинством мужа, его чином.
Торжественный обед в богатом доме славился множеством блюд, причем порядок их подачи значительно отличался от того, к какому привыкли в наше время. Можно сказать, что он был даже обратным современному.
Так, английский посланник Джильс Флетчер писал, что за обедом у царя Федора Ивановича обыкновенно бывает около 70 блюд, а в праздник - и больше. Подают сразу по 2—4 блюда: сначала печенья, потом жаркие и уже под конец-разного рода похлебки (Флетчер. С. 122).
В богатом доме как и во дворце званый обед обычно сопровождался музыкой -игрой на гуслях, на лютне, скрипке, трубе; пеньем, а иногда и плясками скоморохов, игрой их с медведем и пр. В домах, не очень богатых, гостей развлекали члены семьи.
В более поздние времена число блюд, которые было принято подавать за званым обедом, уменьшилось. За праздничным столом зажиточного белозерца в середине XIX в. подавалось до 20 блюд; порядок подачи был уже весьма похож на современный: сначала до четырех "холодных", потом столько же "жарких", затем шесть "пирожных" и т.д. Заканчивался обед кофе и чаем (АРГО. Р. 24. Д. 25. Л. 52).
Иногда прием гостей затягивался почти на целый день - в гости шли прямо из церкви, сразу после обедни, пили чай, обедали, снова пили чай или кофе, ели "дессерт" - разные варенья и иные сладости, ужинали и расходились поздно. В некоторых местностях было принято в промежутках между застольями катать гостей на лошадях (в особенности, зимой в санях).
После ужина, который начинался часов в 7-8, гости не должны были сразу уходить. Посидев "для степенности" с четверть часа, начинали петь песни.
И трапеза, и прием гостей в целом у крестьян были не так пышны, как у зажиточных горожан (и особенно у помещиков, многое заимствовавших из быта зарубежной Европы), но в общем сходны по своему характеру. Так, археологические находки и старинные изображения трапез говорят о том, что индивидуальная столовая посуда (миски, тарелки, кружки) появилась рано - уже в Х-ХП вв., но большие общие миски оставались в употреблении (особенно в деревне) еще сравнительно недавно. Из таких мисок не очень зажиточная семья хлебала "по кругу"- строго по старшинству- в первую очередь мужчины (сначала старшие, потом младшие), во вторую очередь женщины - также по порядку, но с учетом положения мужа; жена старшего брата могла быть моложе жены младшего брата; нередко и хозяин, овдовев, женился вторично и новая жена могла быть порой даже моложе жен своих пасынков, но по положению она была "старше" других женщин семьи и занимала место хозяйки. Впрочем в этих вопросах многое зависело от характеров членов семьи и их конкретных взаимоотношений.
Но, видимо, древние обычаи сохранялись в семейном быту очень долго, особенно у крестьян. В общественном быту деревни старшинство по летам давало много преимуществ как формально, так и по существу; в любом собрании роль стариков была очень велика.
550
Очень важным элементом общественного быта (как в городе, так и в деревне) являлось добрачное общение молодежи. Индивидуальный характер труда, как и замкнутый в общем домашний быт не способствовали такому общению, поскольку каждый дом представлял собой как бы изолированный от внешнего мира замкнутый мирок. Домострой подчеркивал эту привычную изоляцию, предписывая хозяину заботиться о том, чтобы ворота были заперты, а собаки сторожливы. Эту изолированность по необходимости нарушали вечёрки - сборища молодежи, происходившие обыкновенно- и в деревне, и в городе - по вечерам, по окончании рабочего дня, у кого-нибудь на дому (нередко для вечёрок сообща снимали помещение). Вечёрки назывались также "беседами", как и обыкновенные гостеванья. Первой формой вечерок были, по-видимому, широко распространенные до недавнего времени в деревнях и имевшие место также в древних городах посиделки. Родились такие сборища из необходимости для женщин много прясть, чтобы обеспечить одеждой семью: небогатые люди одевались тогда почти исключительно в домотканые материи. Девушки кроме того должны были много прясть, чтобы обеспечить себе приданое.
Первые сведения о супрятках (как называли еще посиделки) дошли до нас в археологических находках. К XI-XIII вв. относятся находки "меченых" пряслиц (грузиков для веретен) со знаками владелиц, а в ряде случаев - и с их полными именами (например, "Потворин прясльнь", "Лолин прясленъ" и др.) Б.А. Рыбаков полагает, что это- подарки, что на беседах бывали игры, при которых могли перепутаться веретена {Рыбаков, 1984. С. 46-47). И на 6-7 столетий позднее, лет сто-полтораста тому назад девушки и женщины собирались у кого-нибудь, чтобы трепать лен (в Красноуфимске, в частности, эти сборища называли копотихи) и для прядения (супрятки), а иногда (девушки) - для рубки капусты (капустки). Условившись о месте встречи за неделю-две, приходили со своим льном на целый день, и только к вечеру в этот дом допускались мужчины. Их угощали, устраивая ужин с вином, а у богатых еще и с чаем, "даже с пивом", как написал один из корреспондентов Географического общества.
Однако главным на вечерках - беседах был, пожалуй, не ужин и вообще не угощенье, а игры и танцы, которые следовали после него. Танцевали под нехитрую музыку; когда ее не было, танцы и хороводы шли под песни. Игры были разнообразные, но многие кончались поцелуями (причем для мужчин поцелуй считался как бы наградой, для девушек - как бы штрафом, в шутку, разумеется). Возраст участников колебался в весьма широких пределах (от 15 до 30, а для мужчин - даже до 35 лет). Изредка "для порядка" на беседах присутствовали и матери девушек.
Вечёрки собирались в течение всей зимы. Но во время постов они либо прекращались, либо приобретали иной характер. (Громыко, 1986. С. 222-223). Начинаясь часов в 5-6 вечера, вечёрки длились иногда до 2-3 часов утра.
Летом излюбленной формой встреч молодежи являлись хороводы, которые устраивались также по вечерам. В самом названии хоровод различаются знакомые хор и водить — участники с пеньем, под музыку двигались по кругу, взявшись за руки (см. рис. ниже). Это называлось еще водить круги или водить танки (от слова танец). Часто круг распадался на пары танцующих или для игр. Место для хороводов выбирали попросторнее (в городах - перекрестки улиц, площади).
Нравы на вечёрках были довольно свободными, но существовало строгое правило, по которому если парень и девушка часто и много танцевали вместе, парень должен был сделать предложение. Существовал и простой обход этого правила: парень надевал иногда другую одежду, а девушка танцевала, закрыв лицо. На это смотрели, что называется "сквозь пальцы".
551
Среди молодежи особое место занимали игры-соревнования (борьба, кулачный бой, взятие снежного городка и т.п.). В старину это были соревнования только мужские, своеобразная военная подготовка: молодые мужчины тренировались таким образом к будущему рукопашному бою, занимавшему тогда ведущее место среди военных действий. Еще один общий признак этих игр, роднящий их с некоторыми другими играми, - это обязательное присутствие зрителей, как их сейчас называют - болельщиков.
Борьба как поединок, поначалу ведущийся без оружия, описана в русских летописях. В X-XIV вв. общей схватке военных отрядов предшествовал зачастую поединок двух сильнейших бойцов перед выстроенным уже для боя войском. Исход его считался предзнаменованием исхода предстоящего сражения. Вспомним известные места летописей о Яне Усмаре - киевском кожевнике, победившем печенежского богатыря; о князе Мстиславе, победившем касожского богатыря Редедю. В последнем случае борьба велась без оружия, но уже поверженного соперника Мстислав зарезал, вынув нож. Последнее заслуживает особого внимания, так как
552
при строгом соблюдении условий соревнования борцы вообще не должны были иметь при себе оружия. Но был и обычай поединка перед сражением двух воинов с оружием. В 1380 г. на Куликовом поле перед боем русский воин Пересвет сразил татарского богатыря в конном поединке.
Вероятно, подготовку к таким ратным поединкам русские проходили на своих праздниках - как деревенских, так и городских. Во всяком случае от XVI в. сохранились свидетельства о том, что борьба была любимым развлечением на праздниках (см., например: Соколова, 1960. С. 37-41; Рабинович, 1978. Очерки... С. 160-166; Ровинский, С. 362; Балдина. С. 115).
На лубочной картинке XVIII в. изображены "Удалые молодцы, добрые борцы. А кто ково поборит невсхватку, а тому два ица в смятку". Этот приз - два яйца на тарелочке - нарисован тут же. Кажется, картинка изображает даже неравный бой: один из борцов держит правую руку за спиной, справляясь с противником одной левой (Рабинович, 1978. Очерки... С. 162). Бывали, наверное, и такие условия. В наше время борются только на равных, "на левую" вызывают разве что мальчишки в игре.
Бокс, который так популярен теперь, пожалуй, во всем мире, распространился как своеобразный вид поединка по образцу английского кулачного боя "один на один". Старинная лубочная картинка, называется она "Добрые молодцы кулачные бойцы", изображает поединок кулаками. На самом деле, хоть и не знали тогда таких, как теперь боксерских перчаток, дрались обычно в "боевых" рукавицах, смягчающих удар. И горе было тому, у кого замечали какую-нибудь "закладку" -жесткий, тяжелый, обычно металлический, предмет: это было нарушение правил, за которое расправлялись сурово.
Как известно из описаний очевидцев, еще в XIX в. бывали кулачные бои двух видов: "свалка-сцеплялка" - когда бились каждый с каждым, без какого-нибудь строя - и "стенка на стенку" - когда обе соревнующиеся стороны выстраивались в ряд ("стенку") одна против другой и стремились оттеснить противника на "его" территорию (на другую сторону улицы или на другой берег, если бились на льду). Эта "молодецкая забава" была довольно суровой: могли и сбить с ног, и здорово побить.
Бывали противники, так сказать, традиционные: одна деревня против другой, одна улица против другой, одна слобода города против другой. Так, исстари нижегородская слобода Кунавино выступала против всего остального Нижнего Новгорода.
Популярна была еще одна красочная военная игра - "Взятие снежного городка", изображенная, в частности, на известной картине В.И. Сурикова: художник еще видел эту старинную игру своими глазами.
На льду реки или на площади, а то и просто посредине широкой улицы строили из снега небольшую крепостцу - чин-чином, с башнями и воротами. Молодежь окружала ее, не давала пробиться к городку верхом (а в желающих показать свою удаль и уменье править конем недостатка обычно не было). Художник изобразил в руках у зрителей прутья. Ими стегали лошадь, не пуская всадника. Ну, а уж если прорвался, да сумел ударить по городку, значит - победил и достоин приза.
И еще немало было игр — соревнований, уже не таких древних и красочных. Некоторые из Них дожили и до наших дней. Кто не играл в горелки, в лапту, в городки (рюхи, как их называли еще лет 100 тому назад), что называется "партия на партию"?
Теперь уже никого не удивишь рассказом о том, как давно узнала грамоту Древняя Русь.
Нужно сказать, что за последние десятилетия представление о почти сплошной
553
неграмотности Древней Руси сильно поколеблено благодаря тому, что археологи нашли множество древних надписей и даже писем. Оказалось, что грамотны были не одни монахи-переписчики да славянская знать, но и множество простых людей умели читать и писать, что письмо гусиным пером на особо выделанной телячьей коже - пергамене, а позже - на бумаге было отнюдь не самым распространенным способом. Чаще всего писали особой заостренной палочкой - "писалом" - из металла или кости, процарапывая буквы на бересте (наружном слое коры березы), на дереве, даже на довольно твердом камне, чеканили на металле. "Господи, помози рабу своему Константину. Коста делал" - выбил мастер на днище изготовленного им для новгородского посадника серебряного сосуда. "Невесточье" - процарапал кто-то на пряслице из розового шифера, - может быть, жених, подаривший этот грузик для веретена своей невесте.
Грамотные люди переписывались: большинство грамот, процарапанных на бересте, это письма друг к другу простых людей. Кто-то пишет полюбившейся девушке: "Пойди за мене" - это предложение брака; муж пишет жене: "Приели сороцице, сороцице забыле", - уезжая по делам, он не взял с собой сменной сорочки. Есть и расписка кабатчика Сидора Тадуя Ладопги, выданная каким-то Грикше и Косте в получении от них разной одежды - свиты, сорочек, шапок, сапог и проч., да еще "таболов" - какого-то большого кожаного мешка или чего-то вроде чемодана, где все это лежало (Арциховский, Борковский. С. 17-19). Должно быть, Гришка с Костой пропились до того, что кабатчик забрал у них вещи в залог. Хорошо, хоть расписку дал.
Словом, грамота была нужна и для разных повседневных дел, и для дел государственной важности: вспомним, что и договоры между княжествами писали, хоть не на бересте, конечно, а на пергамене. "Умели грамоте" (так говаривали в старину) и знать, и монахи, и простые люди.
Но ведь грамоте надо учиться! И о том, как учились грамоте, мы узнаем... из самих грамот. Вот целая связка кусков бересты разного формата. Вглядимся. Оказывается это - своеобразная тетрадка мальчика (как полагают специалисты-психологи, лет шести-восьми), жившего в Новгороде Великом лет 700 тому назад -в XIII в. Он учился грамоте, процарапывая писалом на клочках бересты букву за буквой - весь тогдашний русский алфавит. Потом - сочетания букв - слоги: А, Б, В, Г, Д... БА, ВА, ГА, ДА,...БЕ, BE, ГЕ и т.д. Это были упражнения, но он умел уже писать целые фразы. Вот рисунок, а под ним подпись: "Я ЗВЬРЬ", вот воин поверг врага, и над победителем - надпись: "ОНФИМ". Да конечно же, этого самого мальчика звали Онфим. Это он (в мечтах пока) победил врага. Упражняясь, писали распространенные в ту пору фразы: "Господи помози рабу своему Онфиму", "Поклон от Онфима ко Даниле" - традиционная форма начала всякого письма. Может быть, товарища мальчика звали Данилой.
Имелись и своеобразные буквари, служившие одновременно и тетрадями для упражнений. На небольшой пятиугольной дощечке вырезали образцы букв (прописи); в другой такой же дощечке делалось углубление, которое заливали воском. Раскрыв дощечки, можно было упражняться: слева - пропись, справа на воске писали, стирали и снова писали. Для этого писало делали заостренным на одном конце, а на другом - в виде лопаточки, которой можно было стирать написанное на воске.
Учили грамоте грамотеи, которых на Руси издавна называли мастерами и мастерицами. Школы были известны с конца X в. Летопись сообщает, что в 997 г. киевский князь Владимир Святославич "нача поимати у нарочитые чади дети и даяти их на учение книжное" (Лаврентьевская летопись. С. 127-129). В Новгороде Великом в XI в. князь Ярослав Владимирович открыл школу для "поповых детей". Видимо, школы были учреждены и в Смоленске при князе Романе Ростиславиче; обучались в них преимущественно дети "нарочитых людей", т.е. знати. Можно
554
думать, что и для посадских людей в XIII-XIV вв. появились школы (обычно при приходских церквах). В такой школе и учились, наверное, мальчики Онфим и Данило, о которых шла речь выше.
Мастерами и мастерицами бывали в школах лица духовные - как "белое" духовенство - священники, дьяконы, дьячки, пономари, так и "черное" духовенство - монахи и монахини. Обучаясь в соответствующих духовных учебных заведениях церковной службе, они получали и какую-то подготовку к преподаванию, которое впоследствии совмещали со службой в церкви или выполнением монашеских обязанностей.
Причт городской, слободской и сельской церкви был тесно связан с местными жителями и нес также некоторые светские обязанности. Сюда могло относиться и обучение грамоте в церковно-приходской школе. Об этом говорят, например, такие факты, как использование церковных книг в качестве учебных пособий. Так, в 1686 г. прихожане Стрелецкой слободы Саввино-Сторожевского монастыря под Звенигородом избрали пономаря своей подмонастырской Никольской церкви, взяв с него "запись" (письменное обязательство) "о церковном о всем радеть... и книг беречь, и малым робятам, в кои дни доведетца по книгам говорить... чтобы они книг берегли и воском слов не закапывали, и по домам из церкви книг без спросу и без ведома никто не брал" (Акты юридические... С. 292-293). Картина обучения в приходской школе здесь вполне конкретна вплоть до мелочей: мы узнаем, например, что занятия велись иногда и при свечах.
В обучении был принят определенный порядок, как теперь говорят -программа. Сначала заучивали буквы, учились их писать и составлять слоги и слова. Подолгу твердили все вместе:
- Буки - Аз - БА, Веди - Аз - В А... Буки - Есть - БЕ, Веди - Есть - BE, Глаголь - Есть - ГЕ, Добро - Есть - ДЕ и т.д. (у букв были тогда свои названия). Лишь затвердив все это и научившись составлять из слогов слова, принимались за книги. Собственно, первой-то книгой и была азбука или букварь. Но уже вторая книга была духовная: Часослов - сборник молитв и песнопений для "часов" -ежедневных церковных служб. Третьей книгой была Псалтирь - одна из частей Библии, включавшая 151 псалом - песнопения, многие из которых восходят к глубокой древности. Так достигались две цели: учились грамоте и одновременно начаткам православной религии.
Школы для прихожан при церквах (приходские, с 1881 г. - церковноприходские) являлись первоначально опорой обучения. Они были одноклассными (в таких учились три года) и двухклассными (пять лет). В конце XIX - начале XX в. в церковно-приходских школах проходили и начала арифметики.
Реформы, проведенные Петром I в конце XVII - начале XVIII в., требовали развития светского образования, что было вызвано конкретными нуждами страны. В 1701 г. в Москве в Сухаревой башне была открыта Школа математических и навигацких наук, готовившая моряков и инженеров не только для военной, но и для гражданской службы, а также учителей для других школ. Как ее отделения в некоторых городах возникли адмиралтейские школы. В 1703 г. в Москве открылась и инженерно-артиллерийская школа; через 12 лет от нее "отпочковалась" инженерно-артиллерийская школа в Петербурге. При военном госпитале была создана медицинская школа. С 1714 г. в разных городах открылись и цифирные школы, в которых преподавали выпускники навигацкой школы. К середине столетия в России насчитывалось уже 42 цифирные школы.
В XIX столетии основным типом средней школы стали гимназии (с 1804 г. мужские 8-классные, с 1870 г. и женские - 7 классов и 8-й "педагогический"). В гимназиях давалось классическое образование с изучением древних и новых языков, начатков гуманитарных, естественных и точных наук, необходимое для поступления в университет. В 1860-1870-е годы были учреждены также реальные
555
гимназии, или реальные училища, где древних языков не изучали, упор делался на новые языки, математику, физику, естествознание. Они готовили к поступлению в институты, которые выпускали инженеров и других практических работников. С конца XIX в. появились и коммерческие училища, готовившие к торгово-промышленной деятельности.
Первым учебным заведением, выполнявшим функции высшей школы, была Славяно-Греко-Латинская Академия, основанная в 1687 г. в Москве по инициативе известного просветителя и поэта Симеона Полоцкого. Она готовила специалистов высшей квалификации для практической государственной работы и, хотя преподавание здесь имело гуманитарное направление (впоследствии Академия была преобразована в Духовную), Академия закладывала солидные основы для дальнейшей научной деятельности в различных отраслях знания. В этой Академии учился и М.В. Ломоносов.
Первый русский университет был открыт (в результате огромной работы М.В. Ломоносова) в 1755 г. в Москве. Этот факт сам по себе указывает на первостепенное значение древней столицы в создании и развитии русской культуры.
Университеты (их к началу XX в. было 11 в крупных городах) занимали ведущее место в высшем образовании в России. С развитием торговли и промышленности в середине XIX - начале XX в. стали появляться высшие учебные заведения, дававшие более узкую практическую специализацию. Горное училище (1773 г.) в 1863 г. было преобразовано в Горный институт, Железнодорожное училище в 1896 - в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта и т.д. Педагогический институт имелся в Петербурге еще в начале XIX в. Высшими учебными заведениями были и различные политехникумы, и высшие училища (например, Санкт-Петербургский политехникум, Московское Высшее техническое училище), также готовившие преимущественно инженеров. В университетах имелись факультеты, выпускавшие врачей, в институтах и академиях (например, в Петровской Академии сельского хозяйства) - практических деятелей (агрономов, инженеров). Развитие искусства и художественной промышленности обеспечивали такие высшие учебные заведения, как Санкт-Петербургская и Московская консерватории, Академия художеств в Санкт-Петербурге, Московское высшее художественное училище живописи, ваяния и зодчества (Строгановское училище).
Наконец, важным показателем развития наук и искусств и расширения культурных потребностей русского народа было основание и развитие в России множества музеев. Особенностью музея является непосредственное воздействие на зрителя (на его органы чувств) подлинных объектов, которые в нем показываются или хранятся в его фондах. Это могут быть образцы минералов, предметы, сделанные руками мастеров, произведения художников и скульпторов, чучела животных или сами животные, содержащиеся в музее (например, в зверинце или зоологическом саду), а также - подлинная бытовая обстановка, воспроизводящая условия, в которых жили и работали конкретные люди. Все эти подлинники обладают огромной силой впечатления, помогающей прочно усваивать разнообразные знания.
Созданию экспозиции музея предшествует большая и трудная работа по собиранию материалов. Общеизвестно, что коллекции музеев собираются много лет, что и собиратель-одиночка оставляет ценнейшие для потомков коллекции. Если первый русский музей - Оружейная палата - сформировал свои фонды в основном еще в эпоху средневековья, то Кунсткамера была создана лишь в XVHI в. благодаря живому интересу Петра I к науке. В середине XVIII в. было положено начало и Эрмитажу. В конце XIX в. в Санкт-Петербурге создан Русский музей с замечательными собраниями русской живописи и рисунка. В Москве крупный
556
промышленник-текстильщик П.М. Третьяков передал городу замечательную коллекцию произведений русского искусства и собрание своего брата СМ. Третьякова по искусству западноевропейскому. Так образовалась знаменитая Третьяковская галерея.
Напряженная работа группы московских ученых-историков, которой руководил И.Е. Забелин, позволила открыть на Красной площади Императорский (ныне Государственный) Исторический музей. Самоотверженному труду профессора И.В. Цветаева русская культура обязана открытием в начале XX столетия в Москве Музея изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств).
Крупный вельможа, председатель Государственного совета граф Н.П. Румянцев завещал Москве свое собрание этнографических коллекций и громадную библиотеку, образовавшие Публичный Румянцевский музей, долго сочетавший функции музея и публичной библиотеки. Постепенно библиотека приобрела главное значение - это теперешняя Российская Государственная библиотека.
Собрания книг и рукописей - библиотеки издавна играют важнейшую роль в научном и культурном развитии общества. Небольшое число книг, в частности для церковной службы, имелось у каждой церкви еще в эпоху средневековья. Большую давность имеет также частное библиофильство - собирание книг любителями чтения. В этом, как и в собирании памятников искусства, наибольший успех имели те, кто обладал средствами. Так, в помещичьих имениях нередко бывали довольно значительные собрания книг и периодических изданий, получавшихся по подписке. Заинтересовано в библиотеках было и государство, видевшее в них серьезное подспорье для народного образования. В начале XIX в. в крупных городах (столичных и губернских) стали появляться публичные библиотеки (в Санкт-Петербурге - в 1814 г.). Их называли еще общедоступными, потому что пользование книгами в них было доступно довольно широкому кругу людей (учащейся молодежи, местной интеллигенции). Во второй половине XIX в. при библиотеках стали открываться читальные залы, что было особенно удобно для молодежи. Крупные публичные библиотеки уже с 1811 г. получали обязательный экземпляр всей выходящей в России литературы.
Большинство рассмотренных в этой главе явлений возникли еще в глубокой древности. Развитие их характеризует ту важную область народной культуры, которую принято называть общественным бытом.
ОБЩЕСТВЕННЫЙ БЫТ СЕРЕДИНЫ XIX - НАЧАЛА XX ВЕКА
Общественная жизнь русских, как и многих других народов Восточной Европы, в сельской местности в XIX - начале XX в., подобно прежним временам, протекала в основном в рамках территориальной (соседской) общины (мир, общество), выполнявшей, как уже говорилось, различные жизненно важные для крестьян и для самого государства функции. Общинные традиции, составлявшие часть общего типичного для России патриархального уклада, продолжали сохраняться в быту и тогда, когда община под влиянием усилившейся социально-экономической дифференциации постепенно стала терять свое относительное единство. Эти традиции, обусловленные самим расселением народа, объединяли людей и способствовали втягиванию их в совместную деятельность.
Деревенский общественный быт был теснейшим образом связан с двумя основными сферами жизнедеятельности общины: административно-управленческой и хозяйственно-экономической. Исторически сложившиеся в русской крестьянской среде общинно-коллективистские традиции сочетались с господством
557
частнособственнических принципов и проявлялись главным образом в старых привычных бытовых формах согласно исстари заведенному порядку. Общиной был накоплен огромный практический опыт сочетания общественных интересов с индивидуальными. Этот опыт, на который община опиралась в своих повседневных делах, содержал подходы к решению проблем хозяйственных и самоуправленческих в непосредственной связи с проблемами этическими (нравственными). Мир осуществлял социальный контроль за поведением его членов, за выполнением ими принятых моральных норм. Община была носителем этических традиций, сохранение и развитие которых она регулировала через специальный социально-психологический механизм, воздействовавший буквально на каждого крестьянина (Громыко, 1986. С 93-116).
Главную распорядительную роль в общественной жизни деревни играл сход. До самой Октябрьской революции (и даже в первое десятилетие после нее) регулярно собирались сельские сходы - собрания глав семей, решавшие важнейшие дела, касавшиеся односельчан. Деятельность сельских сходов была весьма разнообразной. Здесь принимались решения относительно землеустройства, распределения угодий, уплаты налогов, раскладки повинностей, выдела новых семей, сбора денежных средств на мирские дела, выдвижения рекрутов в армию, найма пастуха на сезон. На сходе происходили выборы на общественные должности старшин, сотников, десятников, сборщиков, разбирались жалобы крестьян, вершился суд, объявлялись мирские помочи и многое другое. Решения схода касались не только деловой стороны жизни деревни, но и этической - они одобряли или порицали отдельные поступки или образ поведения тех или иных людей. Все это, как правило, получало в селе широкий резонанс. Большое влияние на решения схода оказывало мнение знающих стариков и выборных "начальников", инициативных крестьян, а также просто умевших хорошо говорить - так называемых крикунов (Миненко, 1983. С. 3-19; Громыко, 1975. С. 294-322; Анохина, Шмелева, 1964. С. 233-249). С течением времени с ростом материального неравенства все сильнее чувствовалось влияние зажиточных крестьян, в руках которых находилось благополучие многих менее обеспеченных их односельчан. Они свободно пользовались старинным обычаем магарыча, выставляя обществу в больших количествах выпивку, и вершили дела в свою пользу, хотя продолжали сохраняться в быту и многие остатки былого мирского равноправия. Сельский мир, оставаясь институтом, узаконенным государством, объединял людей, заставляя подчиняться издавна заведенным порядкам.
Местное самоуправление осуществлялось через выбранных самим обществом лиц, а общественно-хозяйстве иная деятельность была связана с общинной формой землепользования, а также с совместным проживанием определенного числа людей на общей территории (постройка и ремонт мостов, дорог, колодцев, изгородей и т.п.).
В некоторых местах, особенно отдаленных от центров и глухих, кроме объединявших селян повседневных хозяйственных занятий до начала 1920-х годов еще практиковались традиционные коллективные работы, ведущие свое начало с отдаленных времен. Например, всем селом ловили рыбу загоном, или заломом (северные губернии, Подонье), белковали - охотились на белок, шишковали -собирали кедровые орехи (Сибирь). Добычу делили между всеми, по окончании работ веселились. В экономически развитых районах подобные обычаи рано ушли из жизни под влиянием соображений личной выгоды и частной инициативы. Вместе с тем еще в XX в. в деревнях и провинциальных городах встречался древний обычай соседского взаимообмена различными продуктами своего хозяйства, например свежим мясом при поочередном забое скота или угощение всех соседей медом при вырезке сот (подобный обычай был также сильно развит у белорусов -бонда). Широко бытовало и в селе, и в городе правило, по возможности, делиться
558
запасами творога к Пасхе с теми, у кого нет коровы, или оделять яблоками и ягодами на варенье тех, у кого нет своего сада.
Наиболее распространенным видом традиционных коллективных работ были как уже отмечалось, помочи ~ трудовая соседская помощь в случае срочных и тяжелых работ (при постройке дома, ремонте двора и др.). Этот обычай был особенно развит по отношению к сиротам, погорельцам и т.п. Для безвозмездной работы сходились родственники, соседи, односельчане. Помочи обычно
559
заканчивались угощением и весельем. Особенно охотно ходили к тем, кто хорошо угощал. Проводились и другие совместные работы с участием молодежи: обработка льна, рубка капусты на зиму - капустки и др., по праву входившие в систему молодежных гуляний.
Эти формы общения крестьян и горожан в процессе производственной деятельности, кроме практических результатов, служили укреплению моральных устоев, неписаных законов народной этики. При коллективной работе труд и поведение каждого ее участника были у всех на виду и служили основанием для формирования суждения общества о том или ином человеке, о его деловых и нравственных качествах.
Постепенно, однако, в связи с глубокими социальными изменениями к концу XIX в. помочи теряют свой мирской патриархальный характер. К этому времени чаще всего стали практиковаться объединения небольшого числа людей - главным образом родственников - преимущественно одинакового достатка, договаривавшихся о совместном проведении сельскохозяйственных и других работ в каждом хозяйстве по очереди (сушить и мять лен, возить лес, ставить дом, у кустарей-колесников - гнуть обод и т.п.). Одним из старинных видов крестьянской кооперации была супряга, когда складывались несколько маломощных хозяйств, имевших кто рабочий скот, кто - орудия труда, а кто - только рабочую силу. Часто сообща пользовались ригой или овином.
Широко бытуют в этот период в деревне объединения иного характера, связанные с развитием частного предпринимательства - различные товарищества для покупки и проката сельскохозяйственных машин, инвентаря, для приобретения и содержания мелких предприятий, перерабатывающих сельскохозяйственную продукцию (мельниц, крупорушек, маслобоен). Возникали ссудные кассы, кредитные общества, потребительские кооперативы не только в городах, но и в селах. Эти общественные дела наряду с тем новым, что вносили они в сельский быт, сами по себе часто облекались в традиционные артельные формы. Во многих случаях сколачиваясь в артели, уходили на заработки отходники (плотники, пильщики, угольщики, клепальщики). Трудности с транспортом, с доставкой снаряжения, заготовкой съестных припасов заставляли объединяться в небольшие артели охотников-промысловиков. Они связаны были главным образом общностью быта. При добыче морского зверя, требовавшей усилий большего числа людей, артели объединялись и самим трудовым процессом. Широко применялась артельная организация труда на крупных рыбных промыслах, где работало не только местное население, но и отходники. Артели обычно складывались на основе родства, соседства, землячества. Добыча делилась на паи согласно вкладу каждого участника. В отдельных "рыбных" местах (на больших реках, морских побережьях) исстари складывались свои артельные традиции. На Мурманском побережье с XVII в. была известна артельная организация покрут, на Урале - багряное войско во главе с выборным атаманом. Дальнейшее развитие товарных отношений меняло управление артелями. Оно теряло общественный характер и приобретало типично капиталистические черты.
Большую роль в быту деревни играли традиционные нормы обычного права, носителем которого являлась община {Александров В.Л., 1976. С. 71-186). При заключении различных практических сделок, договоров, при тяжбах и семейных разделах крестьяне почти всегда руководствовались традиционными правилами и обычаями, ссылаясь на авторитет предшествующих поколений. Эксплуатация земельных и других угодий, особенно находившихся в совместном пользовании (леса, луга, места рыбной ловли), происходила согласно обычаю, сохраняемому миром через решения схода о сроках, круге участников, соблюдении определенных правил, сложившихся в результате длительного взаимодействия человеческого коллектива с природой. Заключение арендных соглашений, займы, расплата, наем
560
работников производились в раз и навсегда установленные сроки, совпадавшие с определенными датами религиозно-бытового календаря. Например, срок найма и сделок исчислялся от Покрова (14 октября) до Евдокии (14 марта) или от Покрова до Егория (6 мая). Сама форма хозяйственной сделки не была произвольной, хотя и не фиксировалась в виде письменного соглашения.
Главным актом при соглашении было рукобитие (ударяли по рукам) в знак согласия, после чего сделка считалась заключенной. По окончании какого-либо дела, как того требовала традиция, следовал магарыч, т.е. угощение вином за счет того, в чью пользу решался тот или иной вопрос. Нередко устраивалась и выпивка в складчину. Совместной попойкой иногда заканчивались сходы, на которых обсуждались важные хозяйственные дела. Этим обычаем зачастую злоупотребляли зажиточные хозяева, добиваясь принятия решения в свою пользу. Складчины особенно "процветали" там, где рано стало развиваться торговое хозяйство или широко практиковалось отходничество, т.е. там, где у крестьян имелись деньги. Частые выпивки по разным поводам отрицательно сказывались здесь на семейном бюджете, на семейных отношениях и на общественных нравах.
Контроль за выполнением неписаных правил осуществлялся в общине через такие исторически сложившиеся рычаги соционормативной культуры, как общественное мнение и репутация. Они создавались на основе совместной трудовой деятельности и постоянного соседского общения и доводились до сведения каждого взрослого члена общины (Громыко, 1986. С. 105-113). Важная роль в выработке суждений принадлежала старейшим жителям деревни. К таким людям со стороны младших существовало подчеркнуто уважительное отношение. К мнению стариков, имеющих большой жизненный опыт и практические знания, старались прислушиваться. Суды старейшин в деревне составляли своего рода неформальные органы власти, к ним прибегали при решении спорных вопросов хозяйственного и этического порядка.
В конце XIX - начале XX в. в деревне наблюдалось оживление общественной жизни, связанное с ростом культуры, с деятельностью земства - с открытием новых школ, больниц, с организацией пожарных дружин, устройством бесед и лекций для народа. Эти новые явления своеобразно вписывались в привычный деревенский порядок, имевший в быту глубокие корни, сравнительно мало меняя его в целом. Некоторые из давно установившихся обычаев, выдержав длительные испытания, живут и теперь, например помочи (при постройке дома), соседская взаимопомощь и взаимная выручка в различных жизненных ситуациях и др. Они успешно выполняют свою роль в жизни сельских и городских жителей и в современных условиях.
Особую область общественной жизни в деревне, а отчасти и в городе составляли различные виды общественного досуга по возрастным группам. Наиболее развиты они были в молодежной среде. Объединенная общими возрастными интересами, молодежь деревни составляла как бы свой особый мир. Хотя организация ее у русских и не была столь развитой, как, например, у украинцев, жизнь молодежи и у них протекала по своим законам. Общераспространенными оставались в зимнее время молодежные посиделки, или беседы (сборные, святые, или светлые, вечера), а летом - улицы (игрища или хороводы).
Посиделки начинались глубокой осенью после окончания уборочных работ, обычно со дня Покрова Пресвятой Богородицы, и продолжались до Пасхи. На гуляния, как правило, собиралась молодежь только одной деревни. В каждом селении имелось несколько бесед по возрастам - обычно три: старшая (19-20 лет), средняя (16-19) и младшая (подростки лет с 13-14). Деление на возрастные группы касалось только девушек, парни могли ходить свободно с одного сборища на другое. Посиделки устраивались дома по очереди у каждой девушки или в "откупленной" для этого у какой-нибудь вдовы или солдатки просторной избе. В
561
обязанности девушек входило мытье полов после беседы, заправка ламп керосином. Молодые люди должны были доставлять дрова, колоть их, нанимать гармонистов. В будние дни устраивали посиделки, сочетая гуляние с работой. На них сходились подростки и заневестившиеся девушки, прихватив с собой работу: пряли, вязали, вышивали, разматывали нитки. Матери следили, чтобы работа выполнялась - по возвращении дочерей домой проверяли, выполнен ли "урок". На старшие беседы к девушкам приходили парни. Постепенно начиналось веселье. Парни провожали девушек по домам, угощали гостинцами: орехами, пряниками, конфетами.
На праздничных беседах, как, например, на святочных вечерах, не работали, а только развлекались. Они были особенно многолюдными и часто назывались сборными, так как на них приглашалась молодежь из соседних деревень. Девушки на такие гуляния (на Святки, на престольные праздники) приезжали, захватив с собой сундуки с нарядами и гостили у родствеников или подруг целыми неделями. Иногда на праздничные беседы, длившиеся по нескольку суток, заходили и парни из ближайшего города.
На посиделках царила особая атмосфера. Здесь соблюдался свой определенный порядок поведения, сложившийся согласно принятым обычаям, передававшимся из поколения в поколение. Соблюдалось уважительное отношение друг к другу; от партнерства отказываться не полагалось. Разнообразны и многочисленны были молодежные развлечения, забавы, игры, обычно приуроченные к различным ситуациям. Допускались двусмысленные шутки, фривольности. Многие игры заканчивались поцелуями {Морозов, Слепцова. С. 7-319). Из плясок распространена была кадриль, состоявшая из 4-6 фигур, каждая из которых сопровождалась своей мелодией и короткими припевками. Чаще всего кадриль плясали "под язык", т.е. под куплеты или особые словосочетания, которые пели все танцующие. Плясали "русского" и многие местные разновидности этой пляски под частушки ("семеновна", "соломушка", "матаня", "страдание"). В конце XIX в. распространились так называемые легкие, или городские, бальные танцы. С начала XX в. главенствующее место в музыкальном быту деревни и города заняла гармоника. Без гармониста трудно было себе представить настоящее гулянье.
Летом и весной молодежь собиралась на открытом воздухе в определенных привычных местах: в деревне - за околицей, на лугу, у амбаров, в городе - на площади, на перекрестке улиц. Были и маленькие сборища - "на пятачках", например у колодца. В средней полосе России сохранялся обычай водить хороводы, на севере они назывались круги, на юге - танки. В некоторых местах устраивали своеобразные смотры невест - выставки, кочки, столбы, когда разнаряженных девушек на выданьи выставляли на видном месте для всеобщего обозрения.
Помимо массовых гуляний, молодежь проводила время и в более узком кругу друзей. Устраивали, например, так называемые домовничания, когда девушки в отсутствие родителей собирали у себя подруг и знакомых парней.
Подобное общение сельской молодежи носило стихийный характер. Организация его опиралась на вековой опыт; неписаные правила поддерживались самим молодежным сообществом. Контроль со стороны взрослых осуществлялся через семью и общественное мнение в рамках общины. В играх молодежи обычно принимали участие и молодые женатые мужчины и женщины до рождения ребенка. Мужчины постарше приходили посмотреть, но больше держались своим кружком, связанные деловыми интересами. Собирались покурить, побеседовать, поиграть в карты. Если поблизости имелся трактир, шли туда попить чай, узнать новости. Круг общения женщин среднего возраста и пожилых женщин-хозяек ограничивался почти исключительно родственной или соседской средой. Обычно они встречались на улице, на лавочках у домов {Сафьянова. С. 106-107). Грызли семечки, в Сибири - кедровые орешки. Любимым развлечением для всех было
562
хождение на свадьбы, крестины и проч., в которых большая часть собравшихся являлась просто зрителями - ходили смотреть "под окна".
В конце XIX - начале XX в. под влиянием развития товарных отношений, широкого отходничества по мере усиления связей с городом и ростом культуры новое стало активно проникать в быт деревни, особенно в центральных губерниях России, а также повсюду в больших торговых и промысловых селах, в пригородных и пристанционных поселках. Все это вносило изменения в сферу общественной жизни. Рождались новые формы развлечений, проведения досуга, праздничного времяпрепровождения. Этот процесс захватывал все слои сельского населения, но, разумеется, в разной мере. Вместо старого общинного коллективизма и стихийного общения людей, принадлежащих к одному поколению, в известной мере выступала групповая обособленность, стремление замкнуться в своей социальной среде.
В значительно большей степени эти тенденции были свойственны быту городского населения. Развиваясь на тех же традиционных национальных основах, что и в деревне, общественная жизнь здесь представляла собой гораздо более сложную и пеструю картину, в которой каждая группа горожан занимала свое особое место. Развитие групповых интересов не только не способствовало объединению всего городского общества, а, напротив, еще более разъединяло его, подчеркивая имущественную, сословную, профессиональную неоднородность. Пользуясь в обществе неодинаковыми правами, городские жители, принадлежавшие к отдельным социальным группам, были включены как бы в разные общественные сферы, различавшиеся и по характеру общих дел, и по распространению тех или иных видов досуга и развлечений, и по соотношению в них широкого коллективного и индивидуального начала (Анохина, Шмелева, 1977. С. 253-282). На первый план здесь выступало общение в кругу, связанном чаще всего общностью деловых интересов.
Общественная жизнь административно-управленческого характера касалась далеко не всех жителей городов. Сословный характер избирательных курий и высокий имущественный ценз отстраняли от участия в городском самоуправлении и общественной деятельности, связанной с ним, промышленных рабочих, массу мелких ремесленников и торговцев, служащих, прислугу, составлявших значительную часть городских обывателей. Выборы в местные органы власти (в Городскую думу и Городскую управу), проводившиеся раз в 4 года, не вносили заметного оживления в быт всего города. Предметом приложения общественных сил являлись некоторые хозяйственные и культурные дела: озеленение, организация добровольческой пожарной дружины, общественное страхование от огня, открытие и содержание школ, библиотек, музеев и т.п.
Типичной для городов была филантропическая деятельность, в том числе благотворительность. По мере углубления имущественной дифференциации с увеличением слоя городской бедноты она имела тенденцию к дальнейшему расширению и развитию различных ее видов. Участие в благотворительных делах для имущих считалось престижным. Оно поощрялось самим обществом и облегчало социальное продвижение для тех, кто не принадлежал к привилегированному дворянскому сословию.
В конце XIX - начале XX в. во многих городах, особенно провинциальных, еще можно было встретить остатки старых общинных порядков. Они стойко сохранялись в слободах, входивших в черту города и в разной степени урбанизированных. Жители здесь в большинстве своем уже не занимались крестьянским трудом, и земли их находились в коммерческом обороте. Однако многое из прежнего продолжало удерживаться в сознании и повседневном быту.
В целом общественная жизнь, связанная с интересами отдельных групп городского населения, отличалась некоторой корпоративностью, замкнутостью в своем
563
кругу. Городские сословия - мещане, купцы, цеховые ремесленники - имели свое сословное самоуправление, вокруг которого и складывался их общественный быт. Выборные старосты и десятские должны были заниматься "попечением о сословных делах". Старост и их помощников выбирали на общих собраниях граждан, принадлежавших к данному сословию. Для проведения собрания нанимали помещение или собирались по частным домам. Выборы обычно проходили шумно и во многом напоминали общинные сходы. Сословное самоуправление дворянства осуществлялось не по городам, а по губерниям и уездам. На дворянских собраниях выбирали предводителя дворянства и других доверенных лиц.
Дворянство в большинстве своем было рассеяно по губерниям, но его общественная жизнь в основном протекала в городах. Здесь проходили дворянские выборы и другие собрания, действовали различные комитеты и общества. Съезжались в город в зимнее время, часто с семьями. Те у кого не было в городе собственного дома, снимали квартиры или устраивались в гостинице ("в номерах"). В Благородном дворянском собрании устраивались балы, маскарады, благотворительные базары, спектакли. В частных домах также проходили балы, приемы; ездили с визитами. Семейные дворяне из уездов к этому времени приурочивали вывоз в свет дочерей.
После сравнительно короткого периода оживления дворянская общественная жизнь в городах заметно замирала. Она сосредоточивалась главным образом в Благородных собраниях, которые работали как клубы. Они имелись далеко не во всех городах. Лица других сословий в эти собрания обычно не допускались. Правда, в самом конце XIX - начале XX в. в связи с известным расшатыванием сословных перегородок в русском обществе и общей демократизацией жизни немногочисленное дворянство стало сильно разбавляться богатым купечеством, которое играло большую роль в жизнедеятельности городов. Купцы становились постоянными посетителями благотворительных вечеров, бильярдных, буфетов и т.п.
С 1890-х годов в русских городах распространяются и другие сословжь профессиональные клубы, объединяющие более широкие слои горожан. Функционировали так называемые приказчичьи, или коммерческие, клубы, вокруг которых группировались служащие казенных учреждений и частных фирм, чиновники низших рангов, торговцы из мещан и часть купечества ~ средние слои горожан, ориентирующиеся в своих устремлениях на буржуазно-дворянскую верхушку. Здесь проводили свободные вечера, развлекались. Существовали клубы на небольшие членские взносы и добровольные пожертвования богатых. Основной упор делался на благопристойность поведения, на соблюдение приличий и хорошие манеры.
В городах, где располагались военные гарнизоны, действовали офицерские клубы, отличавшиеся особой замкнутостью. Кроме офицеров их посещал лишь очень узкий круг местных жителей, главным образом из дворян. Быть приглашенным в офицерский клуб почиталось за честь. В некоторых местах имелись особые железнодорожные клубы. В их членах состояли служащие-управленцы, квалифицированные рабочие, машинисты, обер-кондукторы и т.п., а также некоторые другие горожане, близкие к ним по социальному положению. Мастеровые, однако, в клуб не ходили - у них не было для этого ни средств, ни подходящего платья.
Попыткой создать клубы для народа явилась организация в городах в начале XX в. Народных домов. Они отличались от сословно-профессиональных закрытых клубов и были скорее прообразом клубов 1920-х годов. Кроме развлечений (игры, танцы), в них силами местной демократической интеллигенции велась культурно-просветительная работа (устраивались спектакли, читались лекции, показывались "туманные картинки" (диапозитивы) на общеобразовательные темы). Посещали
564
Народные дома рабочие, тянущиеся к просвещению. Такое же значение имели и воскресные школы, которые на общественных началах устраивали отдельные представители интеллигенции, чаще всего учителя. Школы посещали рабочие, ремесленники и все те, кто хотел получить или пополнить образование. В их составе преобладали молодые мужчины. Очень часто воскресные школы использовались политиками для революционной пропаганды.
Другим видом объединений в городах были различные общества по интересам, любительским или профессиональным (краеведческие, агрономические, коневодческие, спортивные и др.). Все они имели свой устав, кассу, иногда библиотеку. Общества врачей и краеведов на своих собраниях заслушивали сообщения на профессиональные темы, которые иногда издавались; сельскохозяйственные общества, состоявшие в основном из помещиков и крепких хозяев - крестьян с хуторов, устраивали выставки плодов, продуктивного скота, лошадей. Имели распространение и любительские кружки - театральные, литературно-художественные. Вся эта сфера общественной деятельности не была обширна. Активное участие в ней принимала главным образом наиболее творческая часть интеллигенции. Однако она имела широкий общественный резонанс, поскольку несла просвещение и культуру в массы горожан и населения ближайшей сельской округи.
В сфере специфического молодежного общения (гуляний в кругу сверстников, связанных с естественной необходимостью установления брачных отношений в будущем, с подыскиванием женихов и невест) в городе в силу разнородности его населения существовало значительно большее, чем в селе, разнообразие форм. Сказывалась разница в количестве свободного времени и в материальных возможностях, а также объективные условия и привычки той или иной социальной среды.
В рамках отдельных групп в основном осуществлялся и социальный контроль через выработанные в них формы общения и средства передачи традиции. Однако условия города не исключали и территориальную общность. Соседское общение обусловливалось здесь так называемой социальной топографией - преимущественным заселением отдельных районов определенными социальными группами горожан. Групповой принцип организации социальных связей, таким образом, совпадал с территориальным.
Некоторые группы, как уже говорилось, по образу жизни были близки к сельским жителям, и многое в их быту напоминало общинные порядки. Так, стихийные сравнительно многолюдные сборища молодежи сельского типа (посиделки, беседы, вечерушки) бытовали главным образом в городских слободах, в районах бедноты, пополнявшихся по мере развития промышленности выходцами из села. В весенне-летнее время собирались на "пятачке", "на кругу" - в определенных местах (на просторных улицах, площадях, на пустырях). В конце XIX в. в слободах изредка встречалось еще вождение хороводов, уходившее своими корнями в глубокую древность. Эти сборища служили смотром невест. Слободские парни, как и в селах, оберегали своих девушек от городских кавалеров, не давали им гулять с посторонними. На этой почве часто возникали драки.
Другие группы городского населения дальше отошли от старых традиционных обычаев, и у них во всем сильнее проявлялось действие механизма престижа и социального самоутверждения в формах, характерных для капитализировавшегося города. В бедных мещанских семьях на вечерку собиралось по 5-6 парней. Нанимали гармониста и шли к девушкам. Мещанская вечеринка отличалась от слободской более ограниченным кругом участников, иным подбором танцев, песен и других развлечений.
В средних и зажиточных слоях горожан, мещанских и купеческих, молодежным вечеринкам была свойственна еще большая замкнутость. В них совсем
565
отсутствовал стихийный элемент, характерный для крестьянского быта. Здесь почти исключались всякие случайные знакомства, особенно нежелательные для семьи. Придавая большое значение экономической стороне брака, родители сами старались таким образом ограничить круг общения своих взрослых детей в расчете подыскать наиболее подходящую партию.
Вечеринки устраивались по домам, особенно там, где имелись девушки на выданье. Собирались по приглашению - обычно в праздники и по воскресным дням. Самый частый предлог для вечеринок - именины. Танцевали под фортепиано или под гармонику (где "попроще"), играли в "приличные" игры. Иногда бывало и угощение (обносили чаем, конфетами, печеньем, орехами), но оно играло второстепенную роль. Часто молодых людей, особенно девушек, сопровождали в гости старшие. Пока молодежь веселилась, старшие проводили время в беседе или за картами. Матери следили за дочерьми. Танцевать полагалось не с одним кавалером, а со всеми (Жирнова. С. 28-32; Анохина, Шмелева. 1977. С. 268-284). В среде буржуазно-дворянской верхушки были распространены балы.
Потанцевать под духовой оркестр ходили в клубы: дворянские, офицерские, коммерческие и т.п., т.е. в соответствии со своим положением. Здесь круг общения был шире, но все равно оставался замнутым своей социальной средой. Контакты молодежи в узком кругу на основе общности интересов и вкусов происходили в любительских кружках - литературных, театральных, музыкальных, которые в конце XIX - начале XX в. в городах были весьма распространены. Основу их составляла интеллигенция: учителя, врачи, офицеры, некоторые чиновники. К ним примыкали и другие обитатели города, тянущиеся к культуре. В кружках принимали участие и женатые пары. Старшие выступали здесь не как наблюдатели, а как товарищи и руководители. На этих встречах культурные занятия совмещались с танцами, играми и прочими развлечениями.
Большое место в жизни городов в теплое время года занимали гуляния на свежем воздухе: в городском саду, на бульварах, на валах (некогда укреплявших город), в городских парках или рощах. При этом отдельные группы горожан имели свои излюбленные места встреч и круг занятий. Гулять выходили обычно семьями, но каждое поколение соблюдало свои правила поведения. В наиболее оживленных местах гуляний играл духовой оркестр и имелись различные развлечения (бильярд, кегельбан и др.), работали буфеты. Для небольших провинциальных городов, в России весьма многочисленных, были характерны традиционные гуляния по городским улицам. В воскресенье и праздничные дни, пообедав и отдохнув, горожане, особенно из купцов, богатых мещан, да и мастеровые, в нарядной одежде выходили на улицу и прогуливались со знакомыми по наиболее людным местам. Некоторые оставались у ворот, на скамейках около дома - проводили время в разговорах, а другие ограничивались наблюдением за уличной жизнью из окна. С развитием железнодорожного транспорта одним из излюбленных мест гуляния становились станции, куда ко времени прохождения поездов дальнего следования, особенно вечерних, собиралась разнообразная публика.
В хорошую погоду несколько раз за лето горожане по две-три семьи выезжали за город, прихватив с собой провизию, самовар, гитару или гармонику. Особенно оживленно эти выходы на природу проходили в первые майские дни. Маевки составляли старую традицию городского быта. В дни летних праздников пикники были многолюдны. Знакомые объединялись небольшими компаниями по семьям, по возрастам, по интересам. Соблюдались неписаные правила престижного порядка, свойственные той или иной среде, - в одежде, угощении, поведении.
В зимнее время в городском саду заливали каток. По вечерам здесь зажигали фонари, иногда играл оркестр. Вход был платный. Молодежь каталась парами или небольшими группами. Любимое зимнее занятие молодежи из простых семей -катание с гор на салазках, скамеечках, ледянках. Развлекались таким образом с
566
наступления зимы до таяния снегов. Летом среди мелкого мещанства, ремесленников и мастеровых широко бытовали уличные игры. Играли дети, подростки и взрослые парни и девушки чуть ли не до свадьбы. Для этих игр было характерно заметное разделение на мужские и женские - мужские игры требовали от участников большей силы и ловкости. Парни играли в городки, в бабки, в чехарду, ходили на ходулях, запускали змея. В лапту тоже играли больше парни. Девушки бегали в догонялки, играли в камешки, бусины ("верстки"). Молодые люди из "приличных" семей в уличных играх участия не принимали. Они забавлялись в своей среде при выезде за город или собравшись компанией знакомых и родственников в своем саду или во дворе. В ходу были кегли и мяч, реже - крокет, гольф; дети качались на качелях, гоняли обруч, играли в серсо.
В отличие от молодежи у семейных горожан для досуга оставалось значительно меньше времени. Досуг мужчин в повседневном быту был более четко отграничен от практических дел. Они часто проводили его вне дома, преимущественно в своей компании. Кроме упоминавшихся сословных клубов, популярны были чайные и трактиры, которые отчасти выполняли роль клубов. Большинство этих учреждений также имели своих завсегдатаев из определенной среды. В 1900-е годы в городах стали открывать рестораны, которые посещала "чистая" публика, имевшая для этого деньги. За чаем и закуской обменивались новостями, совершали сделки. Набор развлечений, а также обстановка в этих учреждениях были различны: в одних местах соблюдался чинный порядок, в других - посетители вели себя вольно, а в некоторых допускалось и пьянство.
В 1900-е годы начинают развиваться спортивные занятия, что также сказывается на общественной жизни горожан: езда на велосипеде, игра в футбол. Это касалось более всего молодых людей из чиновников, служащих и коммерческого круга. Конный спорт занимал более всего представителей офицерско-помещичьей среды. Конные состязания, особенно бега, горожане очень любили как зрелище. На бега собиралось множество народа разного звания и состояний. Среди простонародья в мужских компаниях имели место различные состязания в силе и ловкости - например, в подъеме тяжестей на спор.
Особое место в общественном быту занимала сохранившаяся с древности молодецкая забава - кулачные бои, устраивавшиеся с четверга масленичной недели до конца сентября-октября, включая период осенних ярмарок. Наибольшее распространение эта забава получила среди ремесленников, мелких торговцев, некоторой части рабочих, особенно в провинциальных городах. Кулачки - явление сложное. В них с архаической магической основой соединялись элементы народного физического и нравственного воспитания. На них сильно сказывались особенности социальных отношений, свойственных тому или иному историческому периоду в жизни народа. В конце Х1Х-начале XX в. в условиях углубления социальной дифференциации городские кулачки сильно менялись в сторону ужесточения и зрелищности. Вместе с тем постепенно утрачивались спортивные черты, им присущие.
Женщины среднего и пожилого возраста в своем большинстве в силу занятости хозяйством, а также в силу господства среди основной массы горожан консервативных взглядов на поведение в общественных формах повседневного досуга, как правило, активного участия не принимали. Чаще всего в различных развлечениях они оказывались лишь зрителями. Обычно же общение женского населения ограничивалось более узким, чем у мужчин, кругом (соседи, родственники и знакомые), а в основном - домашним. Иногда оно соединялось с рукоделием -самым распространенным занятием на досуге. Собирались обычно к вечеру, выполнив все дневные дела, летом - на крылечке, на лавочке, зимой - в кухне или в гостиной в зависимости от образа жизни. У "простонародья" состав участников этих бесед носил более широкий характер, чем у богатых купцов, чиновников и т.д.
567
Собравшиеся обменивались новостями, мнениями о происшествиях, которые попадали в поле зрения того или иного круга граждан. Обсуждали достоинства женихов, приданое невест, моды и т.п. Активными разносчиками городских новостей являлись свахи, портнихи, прачки, которым по роду их деятельности приходилось бывать во многих домах. Ту же роль играли странники, паломники, богомольцы, направлявшиеся к святым местам.
На общественную жизнь села и города большое влияние оказывала церковь, для подавляющего большинства населения - православная. Религиозно-бытовой регламент, касавшийся самых различных сторон жизни, был своего рода законом общественного и личного поведения людей. Чередование труда и отдыха, формы и характер проведения досуга во многом определялись датами религиозного календаря, обязательного для всех. Выполнение религиозных предписаний в домашнем быту обусловливалось не только чувством верующего, "страхом божиим", но и контролем семьи, особенно старшего поколения, следившего за соблюдением подобающего отношения к иконам, постам, молитвам и т.п. Каждый крестьянин и городской житель как член церковной общины принимал участие в общественных действиях, связанных с отправлением культа. Основу религиозно-общественной жизни составляли посещения церкви, прием священника с клиром, делающего обход своего прихода с молебствием раза 4 в год, большие крестные ходы, регулярные или эпизодические, обряды, связанные с важнейшими моментами в жизни людей. Само отправление культа являлось делом общественным.