ко государства, конфликтующие в центре Европы, искали опо
ры в России, стремились использовать ее потенциал в собствен
ных интересах. Присутствие Румянцева в Париже в качестве
министра и одновременно посла России Наполеон связывал с
решением иных проблем. Тогда, в ходе войны французов в
Испании, произошло непредвиденное. Виюле 1808 года испан
ские партизаны блокировали одну из армий Наполеона близ
Байены, где 18 тысяч французов сдались в плен вместе со зна
менами, орудиями, обозом. Исход войны в Испании приоб
ретал непредсказуемый, по крайней мере затяжной характер.
Озадаченный уклончивым поведением Александра I, ставшим
очевидным под занавес переговоров в Эрфурте, Наполеон счел
необходимым застраховать себя. Как знать, увязнув в Испании,
не потеряет ли Франция союзника Россию?
Неудачи французского экспедиционного корпуса в Испа
нии, наконец, противоречивые сведения, о чем договорились
и договорились ли вообще властители России и Франции в
Эрфурте, лишь усиливали позиции Британии на переговорах.
Присутствие Румянцева во французской столице на ход трех
сторонних консультаций никак не повлияло. Военно-полити
ческая обстановка на тот момент давала англичанам немало
поводов вести себя более чем уверенно. Переговоры с англи
чанами, как и следовало ожидать, закончились ничем. Желая
удержать Румянцева в Париже, Наполеон предложил вернуться
к рассмотрению неувязок в обязательствах России и Франции
по отношению друг к другу. Кроме того, предстояло разрабо
тать так называемый запретительный тариф, ужесточающий
экономические санкции союзников против Британии.
Румянцев —частый гость именитых салонов, был принят
знатными вельможами, влиятельными политиками. Об этом
периоде сохранились разрозненные свидетельства, в целом по
зволяющие утверждать: российский представитель, по мнению
многих, показывал себя уверенным дипломатом, прекрасно
владел собой, умел за обменом любезностями отстаивать соб
ственную точку зрения. Румянцев не однажды встречался и бе
седовал с Талейраном, который, зная, каков политический вес
собеседника, всячески льстил российскому министру. По его
сведениям, в салонах Парижа распространилась молва об удо
вольствии беседовать с графом Румянцевым. «Часто говорят,
что Вы соединяете французскую любезность с английской глу
биной, итальянскую ловкость с русской твердостью»1.
В многочисленных беседах с французской элитой россий
ский министр имел возможность обстоятельно обрисовать по
1
Тарле Е. В.
Талейран. М.; Л., 1948. С. 114.
191
