JI. С. Берг. История великих русских географических открытий
542
лись вековые пихты. Здесь мы узнали, что самая
трудная часть пути предстоит нам именно на сле
дующий день, до Кокджара, одного из верховьев
Каркары.
24 июня с рассветом мы уже были на л о
шадях. Решено было, что мы не пойдем далее
по Сарт-Джелу, потому что там пришлось бы
взобраться на горный гребень, на котором лежа
ло много снега. Потому мы опять направились
на главную Каркару через густой пихтовый лес.
Трудная для проезда тропинка местами была со
вершенно преграждена свалившимися на нее ве
ковыми деревьями; лучшего леса я нигде не видал
на Тянь-Шане, кроме, впрочем, еще одного, бо
лее западного ущелья —Тургень-Аксу, в котором
я доходил, к сожалению, только до прекрасного
теплого ключа (альма-арассана). Вся поперечная
долина Каркары представляет здесь самое дикое
и лесистое ущелье. Тропинка наша то спускалась
до пенистой и шумной горной реки, то опять под
нималась в гору и местами принимала характер
бома, т. е. висящего над пропастью карниза. Тор
чащие отовсюду скалы, версты на 4 от аула, со
стояли исключительно из гранита, затем пошли
на 6 верст обнажения сиенита, сменившегося по
сле 10-й версты пути от аула порфиром.
Через 15 верст трудного пути по довольно кру
тому подъему характер местности совершенно из
менился. Мы наконец окончательно выбрались
из поперечной трещины, или расселины, хребта,
по которой с шумом и пеной, прыгая по ск а
лам подобно Тереку, спускалась стремительная
и многоводная Каркара, и вышли на широкую
продольную долину, лежавшую уже выше верх
него предела лесной растительности, т. е. между
9000 и 10 000 футов. Здесь, в этой широкой до
лине, сливались в довольно спокойном течении
две ветви Каркары. Мы пошли вверх по левой
ветви, которая и носит название Кокджара, т. е.
синего яра.
Геогностический характер местности сильно
изменился. Кристаллические породы (граниты,
сиениты и порфиры ), через гребень которых
прорвала себе амбразуру многоводная Каркара,
сменились осадочными, скорее серо-зеленоваты
ми, чем синеватыми сланцами, от которых до
лина и получила название Кокджара. Сланцы эти
простирались прямо от запада к востоку и падали
круто на 80°, т. е. почти вертикально, к северу.
Лесной растительности не было и следа, и толь
ко кое-где видны были невысокие кустарники,
расстилавшиеся по камням или торчащие между
ними. Это были кусты казацкого можжевельника
(Juniperus Sabina),
сибирской ивы
(Salix Sibirica
Pall.),
горной алтайской таволги (
Spiraea laevigata
),
столь известной в наших садах
Potentilla fruticosa,
горного даурского гребенщика (
Myricaria daurica)
и любимого верблюдами тюэк-уйрюка (
Caragana
jubata).
Травы нижней альпийской зоны Небес
ного хребта в благоприятных местах образовали
роскошные ковры, испещренные разнообразны
ми цветами, и приятно контрастовали с однооб
разным и унылым видом серо-зеленых или серо
синеватых скал. Горы, ограничивавшие долины,
не особенно высоко поднимались над ее дном до
вольно однообразными грядами. Только на юго-
востоке, в голове долины, блистали вечноснеж
ные вершины, да позади нас осталась пройденная
нами через Каркаринское ущелье цепь, некото
рые вершины которой были несколько засыпаны
снегом.
После 20 верст неутомительного пути по этой
долине мы достигли до впадения в нее Тузкок-
джара —соленого ключа. Мы поднялись несколь
ко в гору, для того чтобы добраться до самого
соленого ключа, который оказался интересным
минеральным источником, очень насыщенным
раствором поваренной соли и имеющим темпе
ратуру + 18,6 °С при внешней температуре, едва
превышавшей +10 °С. Источник этот вытекает
из месторождения каменной соли. Кругом мы за
метили месторождение гипса, а на обратном пути
в обрывах над Тузкокджаром — весьма интерес
ные обнажения черного известняка, довольно бо
гатые окаменелостями, между которыми нашлись
самые характерные окаменелости каменноуголь
ной системы (как, например,
Productus giganteus
и
Productus semireticulatus).
Ночевать на Тузкокджаре оказалось затрудни
тельным за неимением достаточного корма для
лошадей и топлива, а потому мы снова спустились
на Кокджар и, пройдя еще несколько верст, но
чевали здесь на высоте свыше 9000 футов. Перед
солнечным закатом температура не превыша
ла +8 °С.
25 июня при солнечном восходе было 2 '/2°
мороза; палатка обледенела, и края не чрезмерно
быстрого ручья были подернуты тонким льдом.
Перед нами на юге поднималась относительно уже
невысокая гряда, с которой не особенно быстро
стекала речка Кокджар. Богинские наши прово
дники, по-видимому, были знакомы с местно
стью очень отчетливо, во всяком случае, гораздо
лучше тех проводников, которые сопровождали
