Журавский хутор, Выселки-первые, Выселки-вторые, Коре-
новскую... Бои были непрерывные. Потери равнялись четырем
стам убитых и раненых. Непрерывное напряжение боя и «кош
мара походного лазарета» изматывало людей.
Взятие Новодмитриевской —это и есть эпопея, потом дав
шая название всему походу —Ледяной поход.
Добровольческая армия, осколок Российского государства,
только по исторической инерции пробивала все преграды. Ле
дяной поход был наивысшей точкой напряжения сил.
Накануне всю ночь лил дождь. Утром он не прекратился.
Полкам пришлось идти прямо по полю, по размякшему вязко
му чернозему, налеплявшемуся комьями на сапоги и полы ши
нелей. Иных путей в этом направлении не было.
Снова повторялось —надо до предела измучиться, искале
читься, чтобы добиться короткой передышки перед следую
щим боем.
Уже начинало смеркаться. Погода сделалась еще хуже, уда
рил мороз, да еще с ветром. Запуржило, насквозь вымокшие
под дождем люди стали обрастать льдом, руки застывали в бес
чувственные чурки.
Надо пройти и это мучение.
Пушки и пулеметные двуколки не могут переправиться.
Значит, с одними винтовками!
Обледенели затворы. Значит, штыками!
Вдобавок трехтысячный отряд кубанских казаков-добро-
вольцев под командованием военного летчика В. Л. Покров
ского, которые должны были штурмовать Новодмитриевскую
с юга, не подошли, не захотели выступать по такой непогоде...
Конный дивизион —быстро вправо вдоль берега! Найти
переправу! Охватить станицу с фланга!
Не получилось у конницы. Не нашли переправы, верну
лись. Все — в ледяной корке, и всадники, и кони.
Ждать больше нечего. Или взять Новодмитриевскую, или
подохнуть в поле!
А в станице, в тепле —тоже люди. Не уступят просто так.
В промокших до нитки, раздувшихся шинелях, скользя и
падая в скользкую грязь, офицеры побежали к станице. Всего
два десятка человек, два отделения.
Подошли к балочке. Через нее мосток. Перебрались. На бу
гре —часовой, окопы, орудия. Затаились, окоченевая. Потом
подошло скудное подкрепление. И ударили!
Начался штыковой бой. Дрались насмерть у каждой хаты.
Раскаленные злобой и яростью добровольцы были неудержи
118
