Что не кум с кумой,–
Господин с госпожей,
Спиридон с Палагеей.
Промежду ими катался
Золочен перстень.
Не злачен перстень катался, –
Дума крепкая, дума крепкая,
Да слово верное.
Они думали, гадали,
Черна соболя сряжали,
По поднебесью пущали.
Черный соболь-от идет,
Соболят стадо ведет.
Спиридону молодцу
Он на шапочку
На бухарочку, –
Палагеюшке душе
Он на шубочку
На кошулочку.
Они думали, гадали
Да белу лебедь сряжали,
По поднебесью пущали.
Что бела лебедь летит,
Лебедей стадо ведет
Спиридону молодцу
Да на кушанье,
Палагеюшке душе
Да на рушенье.
Они думали, гадали,
Да червлён кораб(л)ь снащали.
На сине море спущали.
Что червлен корабь идет
Живота много несет
Спиридону молодцу
На житье да на бытье,
Спиридоновой жене –
На богачество.
107.
По меду, меду по паточному
Ай плыла чара серебряная,
Плыла чара позолоченая.
Никто за чару не возьмется,
Никто за золочену не возьмется,
Взялся за чару Федор, господин,
Подносил чару Настасье душе:
Выпей, выпей, умная,
Выкушай, душа, разумная.
Ах, нет, я, сударь, право, пить не хочу:
Прошедшую ноченьку мало спалось,
Мало спалось, много снов виделось:
Будто у нас на широком дворе
Выросла травонька шелковая,
Расцвели цветы лазоревые,
По травоньке ходит сизой павин,
Сизой павин с серой павушкою.
Проговорил тут Федор, господин:
Я тебе, умная, сон расскажу,
Сон расскажу, все я сам рассужу:
Сизой-от павин-от – я у тебя,
Серая павушка – ты у меня,
Шелкова травонька – люди при нас,
Лазоревы цветики – дети у нас.
108.
Шелковая ниточка
К стенке льнет,
К стенке льнет.
Иван Александрушку
К сердцу жмет,
К сердцу жмет.
Ах душка, женушка,
Александрушка,
Александрушка!
Принеси ты мне сына,
Как я у тебя;
Как я у тебя;
Принеси ты мне дочку,
Как ты у меня,
Как ты у меня,
Мы сына-то выучим грамоте,
Выучим грамоте;
А дочку-то выучим
В пяльцы шить,
В пяльцы шить.
109. ИЗ ПРИГОВОРОВ ДРУЖКИ
Когда гости жениха соберутся, они отправляются к невесте, что бывает всегда вечером. Отъехав немного, весь поезд останавливается, а дружка три раза делает оклик: «все ли бояре в скопе»? и каждый раз получает утвердительный ответ, после чего поезд отправляется далее. Приехав к дому невесты, после тою как гости выйдут из саней или телег, дружка говорит:
Ехали мы бояре
Чистыми полями,
Зелеными лугами,
Дремучими волоками.
Подле стог на угоре
Стоит большой огромный дуб,
Из-под того дуба выпал куний след.
Мы ударились по куньему следу:
Куна шла темными лесами,
Зелеными лугами,
Дремучими волоками.
Мы ехали на своих лошадях-лихочах
По пенькам, по колодинкам, –
Все пенье приломали,
Колодник припинали,
За нам сделался как московский тракт.
Попали нам два старика усаты,
Два бело-бородаты;
Мы спрошали их:
Та ли дорога, та ли широка
К нашей княгине молодой?
(Приехавшие гости отвечают «Та»)
Мы доехали,
Стоит деревня, как город,
Дом, как терем.
Мы не сами узнали,
Нам люди сказали.
Говорят' есть у нас хороший товар,
А есть при вас первой гильдии купец?
Есть у нас куницы, лисицы,
Заморския соболицы,
Красныя девицы.
– Отдайте нам куницу!
Не отдадите куницы,
Отдайте лисицу,
Отдайте заморскую соболицу,
Не отдадите заморской соболицы,
Отдайте красную девицу.
Не отдадите красной девицы –
Отдайте сто рублей штрафу.
Не отдадите сто рублей штрафу,
Отдайте красную рубаху,
Я и с той домой уеду.
(Случается, что когда поезжане подойдут к дверям» то они оказываются запертыми. Девушки в сенях поют песни и кто-нибудь из сеней задает вопросы):
– У нас на запоре медведь сидит.
(Дружка возражает):
У нашего князя молодого
Есть ружья турецки,
Замки немецки,
Стрелки молодецки;
Будут стрелять и палить,
Медведю на запоре не улежать.
– К невесте-то река широка.
– У нашего князя молодого
Есть лодочки самоходочки,
Гребцы молодцы,
Не удержать реке широке.
– Кто там пищит?
Не комар ли, не муха?
Аминь Святого Духа.
(Двери отворяются и все поезжане входят. Дружка берет приготовленные на подносе для' невесты подарки и положенный поверх всего пряник и отправляется с ними в избу невесты. Как только переступит порог, начинает говорить):
Сват да сватья!
Выпрягайте наших лошадей-лихачей!
Дуг не ломайте,
Оглобли подымайте,
Давайте сена до колена,
Овса да щетки.
Если нет сена,
Нет ли трясянки;
Нет трясянки –
Нет ли овсянки;
Нет овсянки –
Нет ли ржанки.
Нету ржанки –
Нет ли осиновых дров:
Наши кони погложут, попинают,
И то по сорок верст убегают.
Сват да сватья!
Есть ли яры собаки?
Ярых собак садите на цепь,
Стариков-колдунов,
Петухов-клевунов,
Баб бранливых
Пихайте на печь.
Есть ли маленьки ребята –
Пихайте их на полати.
Вы ребятка, полати не трясите,
Соломинки не уроните,
Мне, дружке, головы не проломите,
Подарочки не осрамите!..
Во светлой светлице,
Во столовой горнице,
В благодатном доме,
У молодой княгини
Есть ли полати
Скласти халаты?
Есть ли полицы
Скласть рукавицы?
Есть ли грядки
Скласти шапки?
Есть ли спички точёны
Свесить плётки строчёны?
Иду я, дружка молодой, передоезжий,
С ноги на ногу поступываю,
Сапог о сапог поколачиваю.
К молодой княгине наворачиваю.
Каково у вас молодая княгиня
Живет-здравствует?
– У нас князь молодой
Хорошо живет-здравствует,
В чистом поле гуляет,
Как сокол летает,
Шелковой плетью пощёлкивает.
Сапог о сапог поколачивает,
К молодой княгине наворачивает...
Вы тетки-молодки,
Расступитесь на четыре сторонки;
У вас платьица красны,
Сапожки мои грязны.
Надо вам на ногу не наступить,
Платьица не замарать,
Вас не посрамить,
Самому себя не пристыдить...
Иду я, дружка молодой,
Передоезжий,
К молодой княгине с дорогим подарком:
С белилам, с румянам,
Зеркало немецко,
Чулочки беленьки,
Башмачки черненьки.
На этих подарках лежит пряник.
Он широк и долог,
По серёдке жёлоб,
Как архангельска поскотина
Есипленский луг 1 [1 Луг близ Устюга.]
Не съесть его вдруг.
Ты, молодая княгиня,
Встань на куньи,
Подрастут собольи,
Прошу подарки принять,
Поднос голый не отпускать:
Рюмку водки подать, Поздороваться.
(Когда гостям разносят дары, дружка говорит):
Наша-то невеста
В тереме сидела,
В куте за занавесой,
Под кутным окошечком;
Тонко пряла,
Звонко ткала,
Бело белила,
На быстрой речке мыла,
На сером камешке колотила,
На красном солнышке сушила,
По зеленому лужку волочила,
На дубовом столике катала,
В коробеечку клала,
Коробеечку запирала,
Ключи в карман убирала,
По зеленому лужку гуляла,
Ключики потеряла.
Ключики нашла,
Сама замуж пошла.
А у меня, подносчика,
Ножки с подходом,
Ручки с подносом,
Голова с поклоном,
Язык с приговором,
Ретиво сердце с радостью.
Прошу покорно,
Князь молодой,
За подарочки приматься,
Надо мной не ломаться;
Не я прял, не я ткал,
Не я мочил, не я волочил,
Только в том согрешил,
Что я подносил.
(Перед оправлением к венцу, дружка говорит):
Во светлой светлице,
Во столовой горнице,
В благодатном доме,
У молодой княгини
Есть ли отец-мать – родители?
Благословили бы свое дитя
Ко злату венцу ехать.
(Затем дружка зовет гостей на свадебный пир).
У нашего князя молодого
Есть яства медовые,
Питья сахарные,
Просим покорно
К нам на свадьбу,
Попить, покушать.
110
– Мир вам, мы приехали к вам!
Здравствуйте, господа!
Мы приехали сюда
Погулять, повеселиться,
С вами познакомиться.
Княгиней передображной разжиться,
– Мы люди божие, государевы,
Два посла-посланника
От князя передображеного,
Две дружки передоезжие.
Ехали мы к нашему дому,
Приехали не сильно, не нахально,
Не остохвально, по первому зову,
По сватовству;
По другому –дань рукодань,
По третьему зову – рукобитье.
Еще же вы господа
Мы ехали сюда
Не путем, не дорогой,
Лесами дремучими,
Болотами зыбучими,
Водами вязучими,
Горами высокими.
Полями широкими.
Горы высоки, поля чисты,
Реки быстры.
Еще же вы, господа,
Мы ехали сюда
На добрых конях,
На красных санях,
Под синими полстями,
Ехали, скакали,
К вашему дому прискакали.
Наш князь передображный
Так говорит, что у нашей
Княгини передображной надо быть
Ворота и двери полы,
Столы готовы.
А сверх того увидали
Ворота заперты, двери затворены,
Столы неприготовлены.
С какого вы позволения
Ворота запираете,
И двери затворяете,
Столов не приготовляете?..
К хозяину
Здравствуй, господин хозяин!
Ладьте же теперь нашим коням
Сена зеленого, овса ядреного, –
Сена до колена, овса до глаз...
Если желаете к себе в дом,
Постановите столы дубовые,
На столы расстилайте
Скатерти шелковыя,
Наносите на столы
Хлеба ситнего, перемены часты,
Осетра рыбу свежую,
Гуся да лебедя жареного,
Чашки, блюда, ножки, вилки,
Тарелки фарфоровыя,
Рюмки хрустальныя,
Вина цельный штоф,
Да сладкой водки полштоф,
Молосной каши горшок,
Сметаны три пасма,
Пуд толокна, бочку кислого молока;
Мы целые сутки не едали,
Вашего обеда дожидали.
К девицам
Здравствуйте, красныя девицы!
Красным девицам
Всем по низкому поклону,
Молодым молодицам
Всем по жидкой веще.
ПОХОРОННЫЕ ПРИЧИТАНИЯ
111. ПЛАЧ ДОЧЕРИ ПО ОТЦУ
Приходила, молодёхонька,
Я к обеденке заздравной,
Соглядела-сосмотрела
Своего кормильца-батюшка!
Не могла я, бедна сирота,
Оглядети-осмотрети;
Уж я вышла, бедна сирота,
На площадочку на красную,
На округу государеву;
Поискать да бедной сироте,
Мне-ка местечка приметного –
Батюшкова домовишечка!
Пасти грудью на сыру землю,
Мне подать да свой взычен голос
Под матушку да под сыру землю,
Под гробницу сыродубную,
Под гонкие да белы саваны
К своему кормильцу-батюшку!
Солетайте с небес ангелы,
Вложите душеньку в бело тело,
Вложите свет да во ясны очи,
Живленьице да в ретиво сердце,
Говореньице да в сахарны уста!
Стань пробудись, мой родимой батюшко,
От сна от крепкого,
От крепкого сна, от мертвого;
Хоть промолви ты едино слово
Со мной горюхой-сиротой!
Я пришла, бедна горюшица,
Тебя звать да в дороги гости,
Я во свой да благодатной дом;
Приди думушки подумати
И словечушко перемолвити,
Как мне жить, бедной горюшице!
Так скажи ж, родимой батюшко:
Ты когда придешь в дороги гости,
В кою пору, в кое времечко?
Середи ли ты белого дня
Или в полночь-ночку темную,
Как добры люди улягутся.
Все суседи успокоятся?
Мы с своей да горюхой матушкой
Будем ждать да дожидатися;
Мы бы вышли тебя стретити
Далеко да во чистом поле;
Приди думушки поцумати
И словечушко перемолвити,
Как нам жить будет, горюшицам,
Во сиротстве да во бедности!
Мы слывем, дети сиротские,
Вольница да безугрозница;
Хоть говорю я, бедна сирота,
Свою мысель потешаючи;
Хоть и плачу, бедна сирота,
Свое сердце надсажаючи,
Можно знать да можно ведати,
Не бивать да ключу на воде!
Не сплывать камню поверх воды!
Не бывать кормильцу батюшку
В своем доме благодатноем!
Из орды есть выхожатели,
От неволи откупаются;
Из-под матушки сырой земли
Нету выходу и выезду,
Нету пешего и конного,
Ни дверей нет, ни лазеечки;
Ни косещата окошечка,
Никакого проповещичка!
Не придет родимый батюшко,
Да во свой да благодатной дом,
К своим горюхам бедным!
112. ГОЛОШЕНИЕ МАТЕРИ НА МОГИЛЕ ВЗРОСЛОЙ ДОЧЕРИ ПОСЛЕ ОТПЕВАНИЯ
Отлетела наша чистая ли горличка,
Отлетела щебетунья наша птичечка,
Что ко господу ли богу ее душенька,
К милостливому Исусу на живленье,
Во его врата святые во спасенье!
Ты простилась со любимой своей горенкой,
Ты со мной ли, со родимой своей матушкой!
Ты великое мне горюшко да сдеяла,
Вон из телушка мою ты душу выняла!
Я ль тебя, горюша мать, да не любила?
Николи тебе я грубныим словечком не сгрубила,
А и утрышком раным я рано не сбудила!
Я взлелеяла тебя, мое дитя родное,
Ты мое желанное ли чадо дорогое!
Я тебя вскормила кушаньем сахарным,
А поила-то я питвицем медвяным!
Аль покрутушек я для тебя жалела,
Аль тебе моя заботушка да не довлела?
Ты покоилась на мягкой на постелюшке,
Ты валялась в пуховой перинушке! –
Так почто же нас ты рано покидаешь,
На кого нас, дитятко, здесь оставляешь?
Аль тебя подруженьки да разобидели,
Аль поклон тебе на уличке не сдеяли?
Али добры молодцы тебя да обошли,
Что тебе забавушки во ум давно не шли?
И простилась ли навек с своим ты гнездышком,
А позналася семья твоя вся с горем-горюшком,
Как тебя из избы унесли, нашу лапушку!
Ты прости ли навек, девынька родимая,
Ты мое рожоно ли дитя любимое!
Уж не держут меня ножки резвые,
Подкосились оны, что трава под косой;
В ясных оченьках помутилося,
Во мыслях ли моих распалилося,
Красно солнышко мое закатилося!
Ясны звездочки за облачки туляются,
Громы-молнии на небе разряжаются,
На могилушке-то матушка убивается,
Она горькими слезьми что заливается!
Не воротится что красное-то солнышко
С окиян-моря да после-то закатушка!
Не вернуть и мне, горюше горегорькоей,
Что своей ли ненаглядной дочи родноей!
Буду я да на могилушку учащивать,
Буду зде-ка долго-подолгу угащивать:
Я по дитятке творить ли поминание,
Для ее ли душеньки во вечное спасение.
А подруженькам твоим раздам я покруты,
Раструбисты сарафаны, шёлком вышиты.
Чтоб оны за твою душеньку молилися,
Чтобы свечи в болтаре тебе теплилися;
Чтоб ходили на могилушку частешенько
Ранней порушкой что утрышком ранешенько,
Чтобы все тебя подруженьки не забывали,
На беседушках горюшу б вспоминали!
А меня пускай возьмет скорей смерётушка,
Без тебя мне жизнь не в жизнь, рожона детушка,
Уж я старая стала совсем старешенька,
Во крестьянскую работу негоднешенька;
Мне бы преж тебя, белой лебедушки,
Что лежать да спать в дубовой ли колодушке:
Никому на свете я теперь не нужная,
Ни на что про что теперя и не годная!
А придет как мне-то скорая смерётушка,
Кто закроет мне-то тусклы мои очушки
Без тебя-то, дочи-то моей родимоей,
Без тебя, рожоно дитятко, любимоей?
Ох, уймись, уймись ли, сердце бедное,
Образумься ли, головушка победная!
Отвались от грудей что тяжел свинец,
Дай закрыть глаза ты мне на белый свет!
Расступись, развались, мать сыра земелюшка,
Дай мне места не сомножечко в своих недрушках!
113. ПЛАЧ ДОЧЕРИ ПО ОТЦУ
Ох-и-ти как и тошнехонько!
Ай, как закатилося солнышко
Дак середи-то дни белого
Дак в нашей светлой светлице.
Ох овдовели горенки,
Забусели околенки
Без корминеца-батюшка.
Дак ведь стоит высок терем:
Рондуки пошатилися,
Окошка покосилися.
Ой, оставил нас батюшко
Ой, кругом да сиротками.
Сироты-то спобедные
Ровно птички безгнездые.
114. ПЛАЧ СТАРУХИ ПО МУЖУ
На кого, ты красный мой, обнадеялся и на кого ты оположился?
Что покинул меня, горе-горькую, бел теплого свово гнездышка,
без призрения, без сожительства?
Не от кого-то горе-горькое мне слышати,
слово ласково, слово ласково, да приветливо!.
Нету у меня, горе-горькия, что ни роду, да ни племени,
ни поильца мне, не кормилеца...
Остаюсь-то я, горе-горькая, на сем свете, да на белыем,
старым-то я старешенька, одна да одинешенька.
И что стану делати, горемычная?.. Работать мне изнеможенья нет!
Нет-то у меня роду-племени, с кем мне думу думати,
не с кем мне слово молвити,
Ох, зачем тебя, милый ладушка, отняла у меня зла могилушка!
115. ПРИЧЕТ ЖЕНЫ ПО МУЖУ (ПОСЛЕ ОБМЫВКИ И ОБРЯДА ПОКОЙНИКА)
Уж ты моя да лада милая!
Уж ты куда да снарядилася,
Ты куда да обрядилася
Во матушку да в сыру землю.
Уж ты подумай, лада милая,
На кого да оставляешь меня,
На кого покидаешь ты свою молоду жену?
Уж не создай да,
Христос истинный,
Молодым да людям вдоветь,
Малым детушкам сиротать.
Уж насловутся малы деточки
Вольницей да самоволькою!
Уж находиться будет деточкам
По миру да по крещеному,
Наживутся малы деточки
По чужим да по добрым людям,
По казакам да по работникам,
По пастухам да на все лето теплое!
У меня, горюшки бедное,
Изболит мое сердечушко
Да изоржавеет ретивое
Все об вас, малы деточки.
Уж ты моя да лада милая, –
Тебе не та да пора-времечко,
Что на тот свет да представлятися.
Уж ты моя да лада милая,
Тебе б жить, богу молитися,
Поить, кормить да малых деточек.
Уж мне б лучше, горю бедному,
Ты лежал, да лада милая.
Во больной да во постеленьке,
Ты наряжал, да лада милая,
Ты своих, да милых деточек
На дело и на работушку,
Так и меня, горюшу бедную.
Вы мои да малы деточки
Пожалеть-то вас некому,
Приголубить-то не подумати,
Нет доброхота, света-батюшки.
Ты говорил, лада милая,
Ты о мне, горюше бедной:
«Ты моя, молода жена!
Ты до бела не вымывайся,
До баска не наряжайся!
Ты не ходи, да молода жена,
Ты по избам да по друго избам.
Ты не держи, да молода жена
Семь подружек да кумушек,
С умом живи, со разумом».
Нет во чистом да поле пахаря,
Во темном лесу да дровосека.
Как доживу, горюша бедная,
До лета до теплого,
До тяжелые работушки,
Все пойдут да люди добрые
На тяжелую работушку
Все с семьями да с артелями,
Как у меня, горюши,
Малы маленькия деточки,
Все не рабы да не работники
Ты наказал ли, лада милая,
Всем суседам и суседушкам,
Ты своим да милым братьицам,
Чтоб не оставили братьица
Все меня, горюшу бедную,
И со малыми-то деточками,
С сиротами горе-горькими,
Вы богданные братьица!
Вы наставьте меня,
Бедную сироту да горе-горькую.
116. КОГДА ПОКОЙНИК В ГРОБУ
Уж ты моя лада милая!
Тебе состроили светлую светлицу.
Светлую светлицу да и высокую горницу,
Только без окон да и без дверей,
Тебе на все да веки долгие,
На все житье да вековечное,
И на всю жизнь да бесконечную.
Сама знаю, сама ведаю,
Что со того да свету белого
Нет ни конного, ни пешего,
Нет ни слуху да и не весточки,
Нет и скоропечатны грамотки.
117. ПРИЧЕТ ПО УМЕРШЕМ МУЖЕ
Ты оставил меня, бедную,
Ты оставил меня, горькую,
Сироту горемычную,
Со маленьким крошечкам!
Как мы жить будем, бедные,
Без тебя, красно солнышко,
Моя милая ладушка!
Как придет пора-времечко,
Придет летечко красное,
И пойдут люди добрые
РО косами со вострыми,–
Не будет у нас бедныих
Ни денного работничка,
Ни ночного попечельщичка!
Ты куда же снарядился,
Ты куда же сподобился,
Мое красное солнышко,
Моя милая ладушка?
Не в торги, не во ярмарки,
Не на гуляночки веселыя,–
Снарядился моя ладушка,
Ко церкви божественной,
На житьё вековечное.
Нам ждать, не дождатися,
Глядеть, не наглядетися
Ни с которой сторонушки
Тебя, милую ладушку!
118. ПРИЧЕТ НА МОГИЛЕ ОТЦА
Я ходила-то, красна девица,
Да ко божьей, ко божьей церкве,
Ко обедне-да просвященной,
Я глядела-то, красна девица,
Своего-да кормильца-батюшка
Я по церкве-то по соборной,
Во попах-то я, да во дьяконах,
По народу, да по добрым людям.
Не могла-то я, красна девица,
Углядеть-то да усмотреть
Я пошла-то да, красна девица,
На приметное да на местечко,
На высокую на могилочку,
Я будила-то да и кликала
Своего-то кормильца-батюшка.
Не могла я да, красна девица,
Разбудить-то да и раскликати
От крепкого-то сну, от мертвого.
Ты здымись-то да туча грозная!
Выпадай-ко, да сер горюч камень,
Прямо к нам-то да на могилочку,
Раздроби-ко да мать сыру-землю,
Расколи-то да гробову доску!
Вы подуйте-ко ветры буйные,
Размахните да тонки саваны.
Уже дай же да, боже господи,
Моему-то кормильцу-батюшку
Во резвы-то ноги ходеньице,
Во белы-то руки владеньице,
Во ясны-то очи гляденьице,
Во уста-то да говореньице;
Ты ставай-ко, родимый батюшка.
Я возьму-то да, красна девица,
Своего-то кормильца-батюшка
Да под правую-то под рученьку,
Поведу-то я, красна девица,
Да во свой-то да дом, подворьице;
Откутайтесь-ко двери на пяту,
Вы стречайте-ко дорога гостя,
Теперь во нашу во светлу светлицу
К нам пришел-то да дорогой ведь гость,
Мой кормилец-то сударь-батюшко.
Посадите-ко за дубовцй стол,
На рублёвое-то на местечко.
Государоня моя матушка,
Станем потчевать-то да чествовать,
У нас теперь-то, родима матушка,
У нас светло-то во светлой светлице,
Весело-то и всем милым детям.
Мы забудем-то горе-кручину
Нам ведь весел господней праздничек.
Ты, государыня моя матушка,
Я сама-то да знаю-ведаю
По думам-то моим не здеется.
От солдатства-то откупаются,
Из неволи-то выручаются,
А из матушки-то сырой земли
Нет ни выходу, то ни выезду,
Никакого-то проголосьица.
Не сплывать-то горючи камешку
Изо дна-то да из синя-моря
Поверх воды-то поверх ключевые.
Не бывать-то кормильцу-батюшку
Во своем-то доме подворьице,
У своих-то да, у милых детей,
Не видать-то кормильца-батюшка,
Остаемся-то со малым детям,
Сиротами да горе-горькими,
Ровно пташки-то заповедныя,
Как кукушки-то горе-горькия.
Ведь обидеть-то нас да есть кому,
Приголубить-то нас дак некому
Без своево-то кормильца-батюшки.
119. ПРИЧЕТ НА МОГИЛЕ МАТЕРИ
О колечко пробрякало,
Вот о лесенку простукало,
Растворились двери на пяты.
(Представляется, что пришла мать умершая)
Разодвиньтесь, люди добрые,
Вон идет раденье-маминька,
Вон идет, да солнце-красное,
Она несет благословленьице,
Пресвятую богородицу.
Ты, моя да бедна сирота,
Возьмешь которое благословеньице.
Не бери ты шубу черную:
Шуба черна, поизносится,
Не бери ты золото кольцо:
Золото кольцо пораспаяется.
Возьми-ко, бедна сирота,
Пресвятую богородицу:
Пресвятая богородица
В чужих людях оборонюшка.
120. ДОЧЬ ПРИЧИТАЕТ ПО УМЕРШЕМ ОТЦЕ
Господарево ты мое,
Мой родной-от батюшко,
Моя жалость великая
И доброта сердечная.
Зрите вы да не мутитеся,
Слёзки, вы да не катитеся
Дайте мне да наглядетися
На родимого батюшка
В достальные, в последние.
У себя в светлой светлице
Боле нам не увидети
И голоску не услышати:
Оставляет нас батюшко
Молодым молодешеньки
И зеленым зеленешеньки.
Без тебя-то, мой батюшко.
Наприниматься всякие нужды, да бедности
И находиться нам, батюшко,
Босыми, да не обутыми,
Нагими, да не одетыми.
И находиться, мой батюшко,
По миру, да по крещеному.
Я ходила, да смотрела
На сараи тесовые.
Уж как строят тебе, батюшко,
Тебе светлую-то светлицу
Без дверей, да без окошечек.
Я ходила, горегорькая,
Ко родимому-то батюшку,
И встречал-то мой батюшко
Со великой со радостьей,
И провожал-то мой батюшко
Со слезами великими
На чужую дальну сторону.
Погляжу я, горегорькая,
На родимого батюшка.
И нарядили-то тя, батюшка,
На житье на вековечное
И повезли-то есть, батюшка,
Тебя во церковь божественну,
На площадь красовитую
И схоронили-то батюшка
Во могилу горбатую.
121. ДОЧЬ ПРИЧИТАЕТ ПО УМЕРШЕМ ОТЦЕ НА КЛАДБИЩЕ
Я пойду, горегорькая,
На площадь красовитую.
На площади-то красовитой
Есть приметное местечко,
Есть могила горбатая,
А во могиле горбатою
Есть домовище дубовое,
А во домище дубовом
Тут родимой мой батюшко.
Вы подуйте, буйны ветры,
Со все четыре-ти стороны,
Поразнесите, буйны ветры,
Со могилы горбатые
Все песочики жёлтые,
И накатись, да туча грозная,
И из той тучи грозные
Выпадай, да сер-горюч камень,
И прошибай, сер-горюч камень, кровельку.
И снесите, буйны ветры,
Тонкобелое полотенечко
Со его лица белого,
И подыми-ко, мой батюшко,
Ты свое да лицо белое,
И вставай-ко, мой батюшко,
На свои да на резвы ноги,
И пойдем-ко, мой батюшко,
Мы во церковь божествену,
И отпоем-ко, мой батюшко,
Три молебна водосвятные
Богу Спасу милосливу
И пресвятой богородице,
И пойдем-ко, мой батюшко,
На родимую сторону
Ко родимой-ко матушке
И к своим малым-то детонькам
На поваду великую.
И станем-ко, батюшко,
Станем жить мы по-старому
И работать-то по-прежнему
Со родимой со матушкой
И со своим малым детонькам,
Как без тебя-то, мой батюшко,
Ровно на льду провалилися
Ровно на воде обступилися.
122. ПО СЫНЕ, УМЕРШЕМ НА ВОЕННОЙ СЛУЖБЕ
Ох-ты мнечушки гошнешенько,
Сколь гораздо обиднешенько.
Как я сдумаю-подумаю
Про свово да сына милого,
Покатится с плеч головушка,
Призамрет да ретиво сердце.
Не привел да мене господи
Меня видеть да сына милого.
Кончил жизнь да мое дитятко
На чужой да на сторонушке
Без отца он да без матери.
Я ждала да дожидалася,
Я сидела, да горька-бедная,
Кажной день да под окошечком,
Вось придет да мое дитятко.
Я глядела сквозь стеколышко, –
Вось придет да мое милое
На родимую сторонушку,
Он к кормильцу-то ко батюшку,
Он ко мне, горюхе-матушке,
К соколам да братьицам миленьким,
Ко голубушкам милым сестрам,
Ко друзьям-братьям, товарищам,
Он к своим да ко приятелям.
Не пришлось да сыну милому
Побывать, да добру молодцу,
На родимой-от на сторонушке.
Теперь знаю, да горька-бедная,
Мене ждать его не дождатися,
Его кликать да не докликаться
С безызвестной-то со сторонушки.
Из-за гор да есте выходцы,
А из матушки сырой земли
Нет ни выходцев, нет не выплавцев,
Нет ни конного, ни пешего,
Ни письма нету, ни грамотки,
Никакой да нету весточки.
Как пойдут его товарищи
На веселое гуляньице,
Погляжу я во окошечко.
Не могу я, горемычная,
Оглядеть да сына милого
Не в народе да не в добрых людях
Не в друзьях-братьях, товарищах,
Не во своих его приятелях.
Не придет да мое дитятко,
Не придет да мое милое
На родимую сторонушку.
Не расскажет мое дитятко,
Как своей родимой матушке,
Как пришла да боль великая
К моему да сыну милому,
За болезней пришла смерточка
Как к тебе, да мое дитятко.
Как бы был ты, мое дитятко,
На родимой на сторонушке,
Я сама бы, да горемычная,
Снарядила бы да сына милого
Я во матушку сыру землю,
Скопила бы друзей-братьев,
Я твоих да всех товарищей –
Тебя снесли бы, мое дитятко,
До храма-то божьего
Друзья-братья, товарищи
На своих бы белых рученьках
Опустили бы в мать сыру землю.
Я бы знала, горемычная,
Где лежит да мое дитятко,
Где лежит да во сырой земле;
Я ходила бы частешенько
На крутую гору высокую,
На могилушку глубокую,
Я к своему да сыну милому,
Я теперь, горюха бедная,
И не знаю и не ведаю,
Где лежит да мое дитятко.
У меня, да у горюшецы,
У меня вышла могута сила.
Я старешенька, худешенька,
Не могу, да мое дитятко,
Я идти, да мое милое.
Идти искать да сына милого
На чужую на сторонушку.
Теперь я-то пристарелася,
Теперь я-то прихуделася.
Как меня, да горьку-бедную,
С того горюшка великого
Меня .не носят резвы ноженьки.
Ты прощай, да мое дитятко,
Ты прощай, да мое милое,
Не видать тебя, не видывать,
Нечего боле не слыхивать.
Не дождаться да отцу с матерью
Ни письма да и не грамотки,
Никакой да боле весточки.
123. ПО МАТЕРИ
Не на пир, гостить здоровьице,
Не на свадебку веселую
Собралась родня сердечная,–
Собрались провожать мою голубушку,
Государыню да матушку
Не впервые да во последние.
Дорогие да гости милые,
Я об чем да вас просить буду
Со низкими да со поклонами,
Со жалкими да причотами. –
Подойдите, да гости милые,
Пособите мне да горькоей
Побудить да и покликати
Государыню да матушку:
Может быть, да вас послушает,
Может быть, да и пробудится.
Нет, не слушает голубушка,
Государыня да матушка;
Крепко спит да не пробудится,
Никого да не послушает.
Не оставьте сиротинушек
Без государыни без матушки,
Приголубьте, да доброй дяденька,
Приголубьте, родная тетенька,
Без государыни без матушки
Ты своим словом да ласковым,
Словом ласковым, приветливым,
Поучите да уму разуму.
124. ПО СЫНЕ
Ой, да моё красно солнышко,
Не рослая в поле травонька,
Да недозрелая яблонька,
Ой, да сподобила красно солнышко
Ты куды да сподобился?
Ты куды да снарядился?
Ты ко церкви да до соборной,
Что в Казанской да богородице,
От Казанские да богородицы,
Что на кладбище да высокоем
Во могилушку да во сыпучую,
Что на житье на вековечное.
Мене ждать да не дождатися
Своего да сына милого.
Как настанет лето теплое,
Как пойдут твои товарищи,
Погляжу я, бедная горькая,
Как не идет мое дитятко,
Как не идет мое милое
Во родную во сторонушку.
Как приду я, бедна горькая,
На могилушку на сыпучую,– :
Побудить да мне покликати
Своего да сына бедного,
Посказать да мене, бедную,
Про свое житье бедное,
Как живу-то я, бедная.
125. ПО СЫНЕ, РАЗДАВЛЕННОМ ЛЕСАМИ ПРИ РЕМОНТЕ ОДНОГО ИЗ ПЕТЕРБУРГСКИХ ДВОРЦОВ
Я погляжу, пойду в зеленой сад.
У меня да в зеленом саду
Не трава да расстилается,
Не цветы да развиваются,
Тут сидят да милы дочери,
Речь говорят да жалостливую,
Плачут горько, заливаются:
«У нас не стало отца-батюшка,
Нет соколочка, братца милого,
Голубочка жалостливого.
Наша матушка старешенька,
Уж мы сами молодешеньки;
У нас был убажной брателко,
Нам посылал да золоту казну.
Не судил да Христос истинной
Ему пожить да на белом свете.
Мы работаем, сиротиночки,
Из утра да и до вечера,
Мы с вечера да до полуночи,
С полуночи до бела свету».
Зашла в сад родима матушка:
«Вы не плачьте, милы дочеречи,–
Станем писать письма скорешенько
Мы не пером да не чернилами,
Напишем да слезам горькими;
Мы отошлем с ветрами буйными,
Мы в Питенбург, столицу главную,
На Преображенско славно кладбище,
На могилу сыну милому!»
И вы подуйте, ветры буйные,
Вы разнесите пески желтые,
Ты пораздайся, мать сыра земля,
Да расколись, да гробова доска,
Ты вложи, да Христос истинной,
Ему язык да в буйну голову,
Ему здыхание во белы груди.
И ты вставай, да доброй молодец.
Ты далеко да на чужбинушке,
Лежишь во матушке сырой земле.
О тебе, да доброй молодец,
Плачет матушка родимая
Целы дни и темны ноченьки.
Мне говорил дитя сердечное:
«Ты, наша мать трудолюбивая,
Ты не заботься, наша матушка,
Я не забуду родных сестриц,
Я помогу стану, утешивать».
Нет уж, нет, и не дождатися,
И глядеть, – не доглядетися.
126.
Ой, тошнешенько, схоже красное солнышко,
Оставляешь ты батюшко,
Своих да малых детонек,
Ты своих да малых детей,
Без приюту великого.
Да твоим малым детям,
Будет да намаеться,
Будет им наприматися,
Голоду да и холоду, :
Стужи, нужи великие,
И худы, славы недобрые,
Без родимого батюшка,
Говорить будет есть кому,
Призамолвить-го некому,
Кабы был у меня батюшко,
Призамолвил бы батюшко,
От чужих от добрых людей.
Схоже красное солнышко,
Мой родимой ты батюшко,
Не знаешь ты, батюшко,
Про нашу сизую голубушку,
Про родимую мамушку.
Как берет наша мамушка,
К себе в дом домовителя,
Крепкого управителя.
Как нам да золчастницам,
Нам названого батюшка.
Нам названой-от батюшко,
С богом нас не допускает,
Со Христом не провожает,
Только говорит про нас, батюшко,
Долговы просыпаетесь,
И тихо вы наряжаетесь.
Худо работушку робите,
Кабы был родимой-от батюшко,
Дак были бы мы и разумные,
Были бы мы и работные,
Были бы мы и заботные,
У родимого батюшка,
Не вольные вольницы.
Проводила я родимого батюшка,
Во матку сыру землю,
Ко Миколе на буево,
На широкое кладбище,
Часотка да топеречи,
Пришли со сизым со голубчиком,
Со родимым со батюшкой,
Расстани великие,
Каждая строка начинается стоном «Ой. тошнешенько».
Мне расстаться не хочется,
Разойтись не подумати,
И в вид не увидети,
И голоску не услышати,
От родимого батюшка.
Так доживу я, злочастница,
До Христова я воскресеньица,
Приду я как злочастница,
На повое ко божьей церкви,
Ко ранней ко заутренке,
К преосвященной обеденке,
Стану я глядети да приметити,
Я родимого батюшка,
Его по буйной по голове,
По светлому волосьицу,
Его могучим плечам,-
И по скрутушке доброю,
Как не могла я, злочастница,
Я его да увидети,
Я его уприметити,
Только вышла, злочастница,
На широкую улочку,
Из матки божьей церкви,
Пришла на широкое кладбище
Только тута я увидела,
Крутую я могилушку.
Желтые я песочики,
У моего у родимого батюшка,
Прилетите птички и пташицы,
И косатые ласточки,
И разгребите, распорхните,
У моего у родимого батюшка,
Крутую да могилушку.
Желтые да песочики;
Подымитесь да громы сильные,
Дак расколите у батюшка,
Его гробову доску,
Подымите ветерочики сильные,
Скиньте со батюшка,
Со его со бела лица,
Тонкое полотенышко,
И дождички мелкие,
Сполощите со батюшка,
Со его со бела лица
Желтые да песочики,
Тут и посмотрю я, злочастница,
Тут на родимого батюшка,
Дак и не молвит ли батюшко,
Хоть со мной одно да словечико,
Дак и расскажу же я батюшку,
Про свое да живеньице,
А как живу без тебя батюшко,
Да как стаю я поутру ранешенько,
Да как я не водой умываюся,
Горьким слезам уливаюся,
Без тебя, мой батюшко,
Горем я утираюся,
Чего я да не думала,
Чего да я не чаяла,
Горькая я кокушица,
Сгорая я с горюшица,
Я поле безогородное,
Дитя я безоборонное,
Я ровно птичка безгнездая.
Сегогодное летико,
Без родимого батюшка,
Было не умывалася,
Баско я не наряжалася,
Была я злочастница,
Во горе да во кручине,
Во печале великою.
Загородил мне-ко батюшко,
Мне и путь и дороженьку
Ходити да и гуляти
На гульбища на ярманки,
На весёлые игрища,
Час оставил мне батюшко,
Одну да тропиночку,
На повое ко божьей церкве,
Ой тошнёшенько, ходити да и гуляти.
РЕКРУТСКИЕ ПРИЧИТАНИЯ
127. РЕКРУТЧИНА
Солдатчина для крестьян – тяжелая и неприятная повинность. Она отрывает парней от крестьянских работ, а иногда и совсем отучает их от деревенского хозяйства. Да и самое солдатское житье, по взгляду крестьян, не веселое,- «не привычное»; там «потачки не дадут», «жиру сбавят», «бока повымнут», научат «по струнке ходить». Между тем эта повинность неизбежна для крестьянина. Понятны поэтому – сочувствие, нежность и ласка, с которыми они относятся к молодым парням, подлежащим призыву, или, как их называют «некрутам». Эти чувства выражаются в причетах и обрядах, которыми сопровождается «рекрутчина». В причетах родственников слышится с одной стороны – нежная любовь и ласка к своему «рожденью сердечному», а с другой – скорбь продолжительной разлуки, сопровождаемой тоской и кручиной, и скорбь за будущее солдатское житье. Обряды и разные церемонии вытекают из тех же, с одной стороны, нежных чувств любви и ласки, а с другой стороны – тяжелого чувства разлуки. Парни, состоящие «на очереди», еще задолго до призыва начинают пользоваться разными привилегиями... Их не принуждают к работе, не посылают на трудные зимние заработки, во всем дают большую свободу и смотрят сквозь пальцы на их проступки и шалости.