Я не знаю, когда приходит к человеку чувство Родины, осознание своей национальной принадлежности. Должно быть, в пору зрелую, когда ведомы тебе и боль, и горечь, и гордость несмотря ни на что. Когда историю воспринимаешь не только разумом, но и сердцем и в далеком по времени соплеменнике видишь родные черты.
Но сначала была мать, и колыбель в родительском доме, и первое слово, которое ты услышал и понял, — русское. Потом будут другие люди — они не умеют скрыть жалость, не прячут слез, они откровенны в радости и горе, распахнут душу перед другом, перед соседом. Ты, еще бездумный, беззаботный, живешь среди них. Но когда зазвучала в тебе первая музыкальная фраза, ты услышал в ней их плач, смех...
Не было бы меня, не было бы моей музыки, если бы не одарила судьба чувством и сознанием родства с русским человеком, с характером Советской России.
Никто, как Россия, в силу грандиозности своей, не умел впитать столько интернационального. И никто, как Россия, легко и просто, обиходно не сказал о чужом человеке или явлении на своей земле: обрусел. В этом и сила ее, и счастливый дар — быть матерью каждому, кого вскормила она, кого приняла под свое крыло. Я думаю об этом, я чувствую это — всё вместе, — когда сочиняю свою музыку.