При рассказе об этом событии нельзя умолчать об известном отрывке  из
Иоакимовой новгородской летописи,  сохраненном у Татищева; не заключая в
себе  никакого  противоречия  начальной  Киевской   летописи,   летопись
Иоакимова  главною  причиною  Владимирова  торжества  выставляет  борьбу
христианства с язычеством; если бы даже это объяснение было выдумано, то
и тогда нужно было бы упомянуть о нем, как о догадке, очень остроумной и
вероятной. Известно, что отец Владимира Святослав по своему характеру не
мог  склониться  на  увещания св.  Ольги и что поклонники Христа при нем
подвергались  ругательствам  от  поклонников  Перуна,  хотя   собственно
гонения не было.  Но во время греческой войны, по свидетельству Иоакима,
Святослав  переменил  свое  поведение  относительно  христиан:   поверив
внушениям  окружавших  его  язычников,  будто виновниками неудач военных
были христиане,  находившиеся в дружине,  князь воздвиг на них  гонение,
причем  не  пощадил  даже  своего  брата  Глеба  и  послал в Киев приказ
разорить христианские храмы.  Но,  отказавшись от принятия  христианства
сам,  Святослав  между  тем  осгавил сыновей своих при бабке-христианке;
ясно,  какие внушения должны были получить  от  нее  молодые  князья.  В
Иоакимовской летописи читаем,  что Ярополк был кроток и милостив,  любил
христиан и если сам не крестился,  боясь  народа,  то  по  крайней  мере
другим  не  препятствовал.  Те,  которые  при  Святославе  ругались  над
христианством,  естественно, не любили князя, приверженного к враждебной
религии:  этим нерасположением к Ярополку воспользовался Владимир (т. е.
Добрыня) и успел отнять жизнь и владение у  брата.  Ярополк,  по  словам
Иоакимовой  летописи,  послал  увещевать  брата к миру и вместе войско в
землю Кривскую.  Владимир испугался и хотел было уже бежать к Новгороду,
но  дядя  его  Добрыня,  зная,  что Ярополк нелюбим язычниками,  удержал
племянника и послал в Ярополков стан с дарами к воеводам,  перезывая  их
на  сторону  Владимира.  Воеводы  обещали  передаться  и  исполнили свое
обещание в битве  при  реке  Друче,  в  трех  днях  пути  от  Смоленска.
Последующие события описаны, согласно с начальной Киевской летописью.
   Если мы  примем  во  внимание  рассказ Иоакимовской летописи,  то нам
объяснится поведение Владимира в первые  годы  его  княжения:  торжество
Владимира было торжеством языческой стороны над христианскою, вот почему
новый князь ознаменовывает начало своего правления сильною  ревностью  к
язычеству, ставит кумиры на высотах киевских; дядя его Добрыня поступает
точно так же в  Новгороде.  Судя  по  выражениям  летописца,  никогда  в
Русской  земле  не было видно такого гнусного идолослужения,  хотя,  как
кажется,  не следует принимать этих выражений буквально:  начал  княжить
Владимир  в Киеве один,  говорит летописец,  и поставил кумиры на холме,
вне двора теремного,  Перуна деревянного, а голова у него серебряная, ус
золотой,  Хорса  Дажбога,  Стрибога,  Симаргла  (Сима и Регла) и Мокоша.
Приносили им жертвы,  называя богами,  приводили  сыновей  и  дочерей  и
приносили  жертвы  бесам,  осквернилась кровью земля Русская и холм тот.
Нам известно,  что славяне - язычники сильно негодовали на  христианскую
религию  за  то,  что  она  не  допускала многоженства;  в ознаменование
торжества языческой стороны,  князь, виновник этого торжества, предается
необузданному  женолюбию:  кроме  пяти  законных  жен,  было  у него 300
наложниц в Вышгороде,  300 в Белгороде,  200 в селе  Берестове.  Он  был
несыт блуда,  по выражению летописца:  приводил к себе замужних женщин и
девиц на растление, одним словом, был женолюбив, как Соломон.
   Но в то  время,  как  Владимир  угождал  язычникам,  буйство  наемных
варягов  ставило его в затруднительное положение относительно Киева.  Мы
видели,  что торжество над Ярополком  во  всяком  случае  досталось  ему
дешево: если и была битва в стране Смоленской, то в собственной Руси все
покорилось ему без сопротивления.  Несмотря на то,  варяги  думали,  что
торжеством своим Владимир обязан им, и поступали буйно с гражданами, как
c завоеванными; они говорили Владимиру: "Город-то наш, мы его взяли, так
мы  хотим  брать  окуп  на  народе,  по  2 гривны с человека".  Владимир
отвечал:  "Пождите месяц, пока соберут деньги". Варяги ждали, ждали и не
получили денег.  Тогда они сказали князю; "Обманул ты нас: так отпусти в
Грецию". Владимир согласился; он выбрал из них мужей, добрых, смышленных
и  храбрых,  и  роздал им города,  а прочие пошли в Константинополь,  Но
почему  же  варяги  не   попробовали   силою   взять   денег?   Историки
догадываются,  что  Владимир  именно назначил месячный срок,  дабы взять
свои меры,  увеличить собственно русское войско;  с одной  стороны,  это
могло  быть и так,  с другой,  хорошим средством для Владимира - сделать
варягов безопасными - было и то,  о чем  говорит  летописец,  а  именно:
князь  воспользовался  сроком,  чтобы  склонить  на  свою сторону лучших
варягов,  предводителей,  привязав их к себе и к Руси  выгодами;  толпа,
худшие люди,  оставшись без предводителей,  не смели предпринять ничего;
таким образом,  Владимир ослабил варягов,  разделивши их. Варяги просили
Владимира:  "Покажи  нам путь в Грецию".  Это могло значить,  что варяги
просили у князя пропускных листов,  без которых греческое  правительство
не принимало варягов, по договорам. Владимир точно отправил посольство к
императору насчет варягов;  послы должны были сказать ему:  "Идут к тебе
варяги, не держи их в городе; не то натворят они тебе беды, как и здесь;
расточи их в разные стороны,  а сюда не пускай  ни  одного".  Выражение:
наделают они тебе бед, как и здесь, - показывает, что варяги буйствовали
в Киеве.
   Касательно внешних отношений при  Ярополке  есть  известие  о  победе
этого  князя  над  печенегами,  о  вступлении печенежского князя Илдея в
службу к Ярополку, который дал ему города и волости, о заключении мира с
греками на условиях отцовских и дедовских, о приходе послов папских.