В большинстве русских средневековых городов значительная часть дворов и населения находилась на землях, принадлежавших отдельным феодалам и монастырям. Население этих земель освобождалось от посадского тягла и в связи с этим называ-лось "белым". Белые слободы постоянно пополнялись выходцами из черного посада, стремившихся освободиться от государственного тягла. Это сокращало число тягле-цов государственной казны и усиливало уровень налогового бремени на посадских лю-дей. Поэтому, посадские люди в своих сословных интересах требовали ликвидации бе-лых слобод, возврата закладчиков на посад.
Борьба с белыми слободами в городах началась еще при Иване III. С середины XVI в., после принятия закона о слободах от 15 сентября 1550 г. государство начало проводить активную политику по сокращению владельческих привилегий и ограниче-нию роста слобод в государевых городах 507.
Первые белые слободские дворы появились в Устюжне не позднее первой чет-верти XVI в. и принадлежали ружным городским храмам и монастырям. В 30-е годы XVI в. небольшая слободка на юго-восточной окраине города была передана новому Богородице-Рождественскому монастырю "на воск и на темьян и на ладан и на церков-ное вино". Достаточно быстро она превратилась в крупную белую слободу. В 1537 г. "по Семенову Бутурлина с товарищи писму" монастырская слобода состояла из 52 дво-ров. "По государеве цареве и великого князя" жалованной грамоте это были дворы "не-тяглые и к посаду и в тягло и в сошное писмо не приписаны и с тяглыми посадцкими людми ни в какие подати не тянут" 508.
Законодательство неоднократно выдвигало различные запреты, стремясь огра-ничить привилегии белослободчиков в торгово-ремесленной деятельности, но белые слободы продолжали существовать. Беломесцы переманивали к себе людей, увеличи-вая население своих слобод и уменьшая тем самым число тяглецов города. В XVI в. шел активный рост нетяглого городского населения с которым как власти, так и посад-скому миру приходилось вести активную борьбу. В Устюжне Железопольской, где по-зиции посадского мира были достаточно сильны, посадские люди пользуясь решением о запрете роста слобод Стоглавого собора и Судебника 1550 г., добились включения в число тяглых новых белых дворов духовенства 509.
Так произошло с владениями Рождественского монастыря. За четверть века, с 1537 по 1564 г., когда посад описывал Григорий Белкин, монастырская слобода вы-росла до 77 дворов. Но, 25 новых дворов, несмотря на то, что они были поставлены "на монастырской же земле" записали "в тяглые и в сошное писмо и за наместничи доходы откуп на них положен был" 510.
Только после передачи Устюжны Железопольской в кормление старице Алек-сандре, она пользуясь тем, что "стали те дворы на монастырской же не на тяглой зем-ле" передала доходы с них "с лета 7074 году", т. е. с сентября 1565 г., в монастырь "на ладон и на милостыню ... на церковное и монастырское строене" 511.
Через два года, в 1567 г., описывая посад, государевы писцы в сотной посад-ским людям официально подтвердили запрет роста монастырской слободы за счет по-садских тяглых людей. "А что в монастырской слободке дворы нетяглые и государе-вых податей с них никоторых не идет, и в те дворы и вперед игумену з братею посадц-ких тяглых людей не приимати и с посаду их не вывозити. А которых посадцких тяглых людей вперед будет они в монастырскую слободку примут и с посаду вывезут, и с тех тяглых людей, которых они вперед с посаду примут, и из их монастырской слоботки вывозити назад на посад, в старые их в тяглые ж в посадцкие дворы, для государевых податей" 512.
В это же время "к посаду ж к черным дворам в тяглые черные подати и в их роз-меты и в сошное писмо" была включена бывшая оброчная слободка Рыболовля, а ее рыболовные угодья переданы на оброк посадскому миру. Она состояла из 26 дворов и располагалась в Заречной части города 513.
В начале 70-х годов XVI в. в центральной части города, на Ильинской улице, возникла еще одна белая монастырская слобода. Ее поставил игумен Модинского мо-настыря Иосиф с братиею "на черных местях после пожару Илина писма Плещеева". Видимо, слобода была совместная, Модинского и Ильинского монастырей. Место под слободу посад передал в счет руги, которую выплачивал Ильинскому монастырю. За несколько лет, на пустом месте выросла слобода в 26 дворов. Большая часть из них - 22 двора, принадлежали бывшим посадским людям. Не позднее 1581 г., по челобитью "устюжан посацких людей 22 двора оприч белых 4 дворов, которые даны под мона-стырь" были приписаны к посаду. За это посадский мир платил "с тех 22 дворов вперед игуменом или строителем в монастырь по 10 рублев на год ис таможенных денег ... ежегод безпереводно" 514.
Перевод слободы в состав посада неблагоприятно отразился на численности ее населения. К 1597 г., когда слободка описывалась в составе посада, она состояла только из 10 дворов, в которых было 20 людей. Посад все так же платил за нее ругу в Ильинский монастырь - "10 рублев на год" 515.
Становление крупной феодальной вотчины в крае привели не только к сокраще-нию тяглого черного землевладения, но и к активному проникновению белослободчи-ков и посадскую среду. В конце XVI в. приказчик Годуновых Григорий Олтуфьев отнял у посадских людей двор мельничный и мельницу, которые были на оброке за посад-скими людьми. Кроме этого, крестьяне села Хрипелева, принадлежавшего Годуновым, поставили ряд дворов на посадской земле. Только после смерти Б. Ф. Годунова, при В. И. Шуйском посадским людям удалось добиться указа о том, чтобы все дворы при-надлежавшие хрепелевским крестьянам были у них отобраны и отданы в посад 516.
В царствование Б. Ф. Годунова борьба с белыми слободами усилилась. Приго-вор церковно-земского Собора 1584 г. против беломестцев, а затем и посадское строение 1600-1602 гг. фактически ввели в практику режим "заповедных и урочных лет" для посадских людей. Происхождение из посадской среды и наличие на посаде торгов, промыслов или ремесленных мастерских лишали человека права покинуть по-сад. Феодалам имевшим владения в городах запрещалось принимать закладчиков из числа горожан плативших налоги государству 517.
Уставные грамоты конца XVI - начала XVII вв. давали право посадскому миру возвращать своих "старинных тяглецов" обратно на посад, в тягло. Это положение было повторено и подтверждено в жалованной уставной грамоте посадским людям Устюж-ны Железопольской от 5 июня 1614 г.
Посадская община Устюжны Желехопольской активно пользовалась этим пра-вом, привлекая в посадское тягло всех горожан владеющих дворами или лавками стоящими на черных посадских землях или посадскими пашнями и пожнями. Земские целовальники всех уездных людей "за коими на Устюжне на посаде тяглые дворы, и лавки, и пашни, и пожни, есть" расписывали в посадское тягло и "те уездные люди во всякия наши подати и в мирские росходы деньги платили с посадскими людьми в ряд". Это положение действовало и на будущее - "а кто учнет жити на черной земле, сын бо-ярский или приказной человек, или или митрополич, или владычн, или монастырской, или чей кто ни буди ... и тягло им с тех дворов оброки и всякие розметы тянуть по вытно, что на них целовальники положат". Все люди поставившие дворы на черной по-садской земле попадали в финансовую и судебную зависимость от посадского мира и местных властей. Отказ вступить в посадское тягло влек за собой финансовую и адми-нистративную ответственность. Деньги в таком случае с них доправлял доводчик Ус-тюженского волостеля 518.
После строительства в Устюжне крепости, начиная с 1609 г., в городе появля-ется большое число осадных дворов дворян, детей боярских, стрельцов и "всяких съезжих уездных людей". Как правило, под осадные дворы они покупали в остроге "у посадских людей дворы и посадскую землю, пашню и пожни, и в рядех лавки тяглыя". Некоторые свои осадные дворы ставили "на тяглой на посадской земле на огородех". После Смуты, большинство дворян и уездных людей с Устюжны "розъехались по се-бе", но продолжали владеть дворами и хозяйственными угодьям, которые стояли на по-садской земле. Особое беспокойство у посада вызывали владения людей чьи "осадные дворы розломаны и хоромы розвожены". Они продолжали владеть дворовою и огород-ною землею, но податей с "посадскими людьми с тех своих дворов и с лавок и с зем-ли" не платили. За них, всякие подати, городовые расходы и земские службы несли по-садские люди, отчего "им чинятся лишние многие убытки".
Посадская община не могла взыскать с них ни подати за дворы и земли, ни тем более привлечь их к выполнению повинностей. Посадские люди объясняли это тем, что "ныне де уездные люди учинились силны" и отказываются платить подати и мирские расходы с посадскими людьми "в ряд". Они просили запустевшие дворы, дворовые и огородные места уездных людей передать посадским людям в тягло 519.
По дозору 1619 г. в пределах острога на черной посадской земле стояли 167 осадных и жилых дворы дворян, детей боярских, стрельцов и уездных крестьян. Их число значительно, почти в 4 раза превышало число тяглых дворов. Их было только 43 - 16 посадских и 27 бобыльских дворов.
Абсолютное большинство "уездных людей" владели посадскою землею "без-данно" т.е. без государевых грамот. Они покупали двор посадского человека или его землю на которой ставили свой осадный двор. Это обстоятельство, по мнению посад-ского мира, сохраняло их в числе тяглых или оброчных посадских земель, что под-тверждалось всеми жалованными и уставными грамотами Устюжне Железопольской XVI - начала XVII вв.
Посадский мир требовал включить их "во всякие наши подати и в городовые расходы деньги платить по нашей жалованной грамоте, с посадскими людьми в ряд, по окладу земских целовальников, как и наперед сего платили".
Решение правительства было следующим. Все дворяне, дети боярские и уезд-ные люди, кто покупал у посадских людей посадскую тяглую землю - пашни, пожни, дворы и лавки в осадное время и продолжал ими владеть, были обязаны "всякие подати и городовые мирские розметы платить ... с посадскими людьми в ряд, по окладу зем-ских целовальников". В отношении тех, кто не захочет вместе с посадскими людьми нести тягло, действовал принцип ставший всеобщим только после Соборного Уложе-ния 1649 г. - "те б люди на черных местех не жили, с посадских черных тяглых мест хоромы свои понесли долой". Запустевшие дворы, дворовые и огородные места уезд-ных людей, поставленные на посадской земле фактически конфисковывались и переда-вались посадским людям, при условии введения их в посадское тягло 520.
Не смотря на все законодательные инициативы и решения правительства и власти закладничество и продажа посадских дворов не прекращались. Более того, ухудшение экономической и демографической ситуации усиливали эти тенденции. Посаду прихо-дилось вести постоянную борьбу за сохранение всех своих потенциальных тяглецов. В своих челобитных посадские люди постоянно напоминали, что только за ними закреп-лено право жить на черной земле.
Периодически, под давлением посадского мира, власти предпринимали усилия по возвращению закладчиков. Так, 28 марта 1616 г. думный дьяк Петр Третьяков под-писал грамоту к воеводе Устюжны Железопольской в которой велел "посадцких лю-дей и волостных крестьян, которые живут в закладчиках за какими людми ни буди, всех вывести жить на посаде и в слободы на старые их дворы и пашни, где хто жил наперед сего". За невыполнение указа или злоупотребление служебным положением воеводе грозила смертная казнь - "поноровите в том которому нашему боярину или ближнему человеку, и вам за то от нас быти в смертной казни" 521.
Регулярные сыски закладчиков не останавливали желания части посадских лю-дей избавится от государева тягла. Разрабатывая принципы посадского строения 1619 - 1620 гг. правительство опиралось не только на старые традиции XVI в. и конкретные практические шаги по возвращению закладчиков, выработанные в начале XVII в.. в том числе и насильственные меры назидательного порядка. Так, воевода Устюжны Желе-зопольской И. С. Урусов, в апреле 1619 г., получил строгое распоряжение бить кнутом и посадить в тюрьму до государева указу 2 посадских людей, которые заложились за Троице-Сергиев монастырь. Кроме этого, воевода должен был оповестить посадское население о последствиях закладничества - "да и клич велел бы еси прокликать, чтоб с Устюжны с посаду и ис слободы никаков человек ни за кого в заклад не шел, а хто пойдет, и мы велим того сыскать и велим бить кнутом безо всякие пощады" 522.
Соборный приговор 1619 г. не говорил прямо об обязательности телесных нака-заний или заключение в тюрьму за закладничество. Закладчики возвращались в тягло без битья кнутом и посещения тюрьмы. Возвращались, согласно писцовым наказам, по посадской старине не только они, но и их семьи.
Несли ответственность, в первую очередь финансовую, и те, кто их принял в за-клад На них накладывались все недоимки - "на тех людех, за кем оне в закладе были, сыскав и счетчи, подати за прошлые годы доправить" 523.
Для восстановления численности тяглого населения в городах, Собор принял решение о возвращении всех посадских людей в тягло. Таким образом, впредь посад-ским людям фактически запрещался уход из посада, они прикреплялись к тяглу по мес-ту жительства. Такое решение отвечало интересам как казны, так и посадской общины. Оно сохраняло тяглоспособное население в городах.
На посады посылали царские грамоты с приговором Земского Собора. В них подробно излагалось описание розыска беглых посадских тяглецов. По получению царской грамоты, воеводы должны были призвать в съезжую избу посадских старост, целовальников, посадских людей и провести повальный обыск - расспросить у них как о пришлых людях в городе, так и о покинувших посад тяглецах. Выявленных пришлых людей отправляли на старое место жительства. О выбывших подробно расспрашивали соседей и должностных лиц, составляли причем расспросные листы подписывали не только опрашиваемые, но их "духовные отцы" священники. Взыскать с феодалов за ко-торыми жили беглые посадские люди "всякие подати за прошлые годы" 524.
С 1619 г. правительство начинает активно проводить сыск закладчиков, т. е. по-садских людей перешедших в белые слободы и тем самым освободившихся от госу-дарственного тягла . По мнению П. П. Смирнова, закрепощение посадских людей, законодательство об их сыск и прикреплении к тяглу опережало темпы закрепощения частновладельческих крестьян. Так, срок сыска посадских тяглецов в 1619 г. состав-лял 10, а в 1637-1639 гг. - 25 лет, тогда как беглых крестьян от 5 до 15 лет 525.
Не смотря на жесткие предписания правительства по борьбе с закладничеством, часть посадских людей стремилась любым способом избавиться от посадского тягла. В 1618 и 1619 гг. по данным посадских земских целовальников в закладчиках было 46 посадских людей, которые платили всякие подати. Они пришли в Устюжну из разных городов с 1600 по 1618 гг., а иные и родились в Устюжне. Переход в закладники поло-вины тяглого населения привело к резкому повышению размеров тягла и вызвало есте-ственную и закономерную ответную реакцию. Как писали земские старосты, они "по-садские люди платя за них оскудели и разошлись врознь" 526.
Посадские люди жаловались в своих челобитных о том, что большая часть тяг-лецов заложилась за татарского мурзу М. Я. Сулешева.. Во время дозора 1619 г. боя-рин, князь Ю. Я. Сулешев, видимо его брат, записал закладчиков за собой. Это вызвало протест посадских людей, закладчики жили "в старых своих посадских дворах, а преж сего те устюженцы в писцовых и дозорных книгах за боярином за князем Юрьем Ян-шеевичем Сулешовым написаны не бывали" 527.
В июле 1619 г. воеводе Бутурлину пришло распоряжение сыскать всех заклад-чиков, возвратить всех в тягло и взыскать за все годы закладничества все подати. Взять их на поруки, кто откажется сажать в тюрьму 528.
Иногда, посадская община, не дождавшись действий власти, шла на крайние ме-ры, насильственно изгоняя нетяглое население с посадских мест. Так, были изгнаны крестьяне М. Я. Сулешева из деревни Пески, которые "на Устюжне на посаде для осадного времени дворы покупали, а иные поставили собою и устюжане де посадцкие люди тех ево крестьян ис тех их дворов выбили и дворы им не отдали"" 529.
Иногда, пользуясь служебным положением закладничество поощряли и долж-ностные лица, призванные бороться с этим явлением. Так, за 1620 - 1621 гг., во време-на своего воеводства на Устюжне Я. С. Дубровский и его родственники "за себя во крестьянство повыводили" 6 человек посадских людей. За 3 года посадские люди за-платили за них всяких податей и мирских расходов и наняли подвод на 30 руб. 70 коп. 530.
В августе 1623 г. к воеводе М. О. Колычеву пришли 2 царские грамоты. Одна - о приезде в Устюжну Железопольскую пристава Богдана Есипова 531, другая - о сыске устюженцев, тяглых посадских людей, покинувших город . В Устюжну Б. Есипов прибыл 16 сентября 1623 г. Его главная задача состояла в том, чтобы в Устюжне, в уезде, других городах "сыскивать посадских людей, которые покиня свои тяглые дво-ры, с Устюжны из посаду вышли, после Московского разоренья, в розные городы, а на Устюжну на житье по прежнему жить нейдуть".
Всех беглых посадских людей, которые сошли с посада, независимо от того за кем они живут - монастырем, дворянами или детьми боярскими, "с женами и с детьми и со всеми животы" необходимо было вернуть жить "на Устюжне в посаде в тягло с своею братьею, с посадскими людми, тянуть по прежнему". Всех выявленных бегле-цов, брали на "крепкие поруки с записьми". Для того, чтобы "сыскное дело про посад-ских людей не стало", воевода обязан был дать Б. Есипову пушкарей "сколько человек пригоже", для того, чтобы никто "за тех людей не стоял и не вступался" или, если по-садские люди "по себе в житье поручных записей давать не станут". Вместе с приста-вом в качестве свидетеля в сыске участвовал и посадский человек Первушка Семенов - "для тех сошлых посадских людей, кому их узнавать" 532.
Приезд стройщика Богдана Есипова в значительной степени активизировал борьбу за тяглое население не только посадского мира, но и местных феодалов.
Старица Дарья отстаивала своих крестьян "старинных уроженцов вотчины ее се-ла Микифоровского" Ондрюшку Вороновского, Федьку Павлова, Ондрюшку Юркина, Еремку Квасника, Олешку Латышева и Ондрюшку Еркина. Они пришли жить на Ус-тюжну в литовское разоренье, купили там дворы и владели ими по купчим. Посадские же люди числили их в новых закладчиках, а Еремка Квасник и Олешка Латышев "исста-ри" были посадскими людьми, которые платили подати и за царицей в закладчиках нико-гда не были .
Подобные сыски проводились по челобитным и других устюженских дворян - И. Терпигорева, Б. Неплюев, И. Наумова, М. Перского и др. 533.
В марте 1624 г. устюженский помещик Митрофан Перский пытался вернуть се-бе, видимо, посадского кузнеца Осташку Максимова сына Кузнецова, который сбежал в 1622 г. из его деревни Черной с женой и детьми на Устюжну, на посад. За полтора года до этого, в марте 1621 г. он дал по себе порядную запись о том, что будет жить во крестьянах за М. Перским в его деревне Черной и "доход платить и изделье всякое на него делать". В случае нарушения порядной материальная ответственность О. Мак-симова определялась в 30 руб. Чем закончилась эта тяжба неизвестно. Но по духу на-каза воеводе, для того чтобы оставить Осташку Максимова на посаде, было достаточ-но убедиться, что он тяглый посадский человек 534.
Иногда, возврат закладчиков на посад затруднялся имущественными спорами между сторонами. Так, стройщик Б. Есипов вывез из вотчины А. М. Годунова посад-ского человека Трофимка Степанова с матерью, женой и детьми на посад, в старый его тяглый двор. Он взял по нему поручную о том, что "ему жити на Устюжне, на посаде и тягло тянуть с посадскими людьми по прежнему". Однако все имущество Т. Степанова, приказчик А. М. Годунова Ивашко Павлов не отдал 535.
Земские власти так же всеми силами стремились не только сохранить но и уве-личить количество тяглых дворов, заведомо записывая в их число пришлых людей по-селившихся временно на посадской земле. Так, иск посада летом 1623 г. к И. В. Нау-мову о том, что за ним живут посадские люди Ивашко Папышев, Русинко Иванов и Первушка Савельев закончился не в его пользу - они остались "во крестьянах по преж-нему за Ильей Наумовым" 536.
Весной 1624 г. посадские люди, выборные земские целовальники Оксентейко Папышев и Стахейко Попов, подговорили крестьянина дьяка Василия Ларионова Филь-ку Иванова перебраться в Устюжну. Он переехал со всей семьей, с женой и детьми, со всем хозяйством. Вскоре воеводе Лихареву пришлось расследовать это дело. Он дол-жен был всех втянутых в скандал поставить "пред собой" и "управу учинить безволокит-но", а затем, "тех посадцких людей и тово беглово крестьянина Фильку Иванова з же-ною и з детьми поставить к ответу на Москве" 537.
Вполне логическим и закономерным шагом в борьбе с сокращением числа по-садских тяглецов и ростом закладничеством был государственный указ от 4 июня 1624 г. о запрете посадским и уездным людям продавать, дарить или закладывать в мона-стыри тяглые дворы, землю и угодья. В грамоте от 1 июля 7132 (1624) года из Ус-тюжской чети к воеводе Устюжны Железопольской с изложением указа запрет касался прежде всего посадских дворов и лавок. В монастыри и монастырским служкам "вкла-ду не давать ... в заклады не закладывать". Если кто-то захочет дать в виде вклада двор или лавку, то ему необходимо было "тот двор продав посацкому же тяглому человеку, дати в монастырь вкладу деньгами, а дворами и лавками не давати". Нарушение запрета влекло за собой опалу и конфискацию вклада с последующей продажей посадским лю-дям 538.
При определенных обстоятельствах, государство позволяло посаду закрепить за собой пришлого крестьянина. Если сыск посадских людей, покинувших тягло был фак-тически безсрочным, то для крестьян, осевших в городах на посадской земле, он огра-ничивался определенным сроком и условиями.
В грамотах к воеводам Устюжны Железопольской есть ряд любопытных указа-ние на сроки сыска беглых крестьян проживающих на посаде - "суд давать на всяких людей во крестьянстве за 5 лет, а больши наших урочных 5 лет во крестьянстве" суда давать не велел" . Об этом в марте 1625 г. воеводе Лихареву напоминали из Москвы по поводу жалобы князя Ю. Мещерского о возвращении его беглой крестьянки Ок-синьицы, жены посадского человека Кондратия Савина, которую посадские люди ук-рывали. Воевода должен был дать суд, если только не прошло 5 лет ее проживания в Устюжне или, если Оксинья сама "во крестьянстве повинится" 539.
Столь неравные условия приводили, иногда, к открытому столкновению. Одна из таких стычек произошла в апреле 1625 г. Устюженские дворяне, боярские дети Иван и Федор Перские, Федор Новокщенов и Никон Линев вместе со своими людьми и кре-стьянами приехали в Устюжну и "посадцких и всяких людей секли саблями и побивали насмерть и насильство и налоги от них чинятся великие" 540.
После описания посада Устюжны Железопольской в 1624 -1626 гг. посадский мир получил сотную на посад, в которой отсутствовало описание Рождественского храма и его слободы, ряда традиционно относящихся к компетенции посада объектов, в первую очередь соборного Рождественского храма и его слободы. Это вызвало беспокойство посадских людей. Более того, настоятель собора получил отдельную выпись на храм и его владения, что делало их независимым от посада. Собор и церков-ное имущество всегда составляли "посадское строение" т. е. были общинной посадской собственностью и описывались в составе посада. Теперь посад мог потерять контроль над ней и над тем, сколько "церковного мирского приношения и строенья прибудет". В своей челобитной посадские люди приводили аргументы, в силу которых просили "со-борный храм и все церковное строенье, и слободку написати с новых с писцовых книг по прежнему в Устюженскую в посадцкую сотную, чтобы то церковное строенье впе-ред в переменке от попов не порушилось и не изгибло, и крестьян бы из слободки попы не изогнали" ". Посадский мир добился своего. В новой сотной с описания 1626 г., которая сохранилась, собор и его владения, кроме слободы, была записаны за посадом 541.
Кроме этого, посад предъявил в обыск 81 человек проживающих на черных по-садских землях или обязанных нести государево тягло. В нем перечислялись "4 чело-века чорных попов, чорной дьякон, 24 человека старцев, 6 человек белых попов, дья-кон, 2 человека детей боярских и 43 человека крестьян" 542.
Борьба с закладничеством на Устюженском посаде не прекращались и во вто-рой четверти XVII в. Она проходила в новых условиях. С одной стороны, мероприятия по возвращению в тягло посадских людей дали свои результаты. По итогам описания 1626 г. значительно выросло число дворов посадского населения. Теперь их вместе с бобыльскими дворами было 278, что составляло более 70 % от всего городского на-селения 543. Но, вместе с тем, выросло и налоговое бремя, которое значительно пре-восходило по своим размерам налогообложение многих городов. Кроме этого, в на-чале 1630-х годов началось строительство новой крепости. Эти обстоятельства вызва-ли целую волну бегства посадских людей.
Массовые мероприятия правительства по сыску закладников на территории всей стране способствовали возвращению устюженских посадских людей даже из дальних городов. Так, в 1628 г. в Устюжской чети рассматривали дело Мокейки Перфильева. Он ушел с Устюжны Железопольской лет за 10 до этого. В 1623 г. пришел в Москву и порядился жить в Екатерининскую слободу за великую государыню - старицу инокиню Марфу Ивановну (мать царя Михаила Федоровича). Не смотря на столь высокое по-кровительство, с Мокейки взяли житейскую запись и велели идти жить обратно на Ус-тюжну 544.
В 1632 г. посадский мир начал борьбу за возвращение своих тяглецов заложив-шихся за Д. В. Лодыгина. Во многом это было вызвано усилением роста закладничест-ва с ростом налогового бремени вызванного строительством острога. Посадские зем-ские целовальники били челом в Устюжскую четь о том, что 11 человек посадских людей заложились за Д. В. Лодыгина и называются его крестьянами. Они живут по прежнему на посаде, в тяглых своих посадских дворах, на тяглых местах, но "никаких податей и мирских всяких росходов не хотят платити". Смотря на них, за Д. В. Лодыги-на стали закладываться и другие посадские люди, всего заложилось 18 человек. Зем-ские целовальники жаловались, что приказчик Лодыгина, Данило Федоров, им "о тех закладчиках о посадских людех с отказом приходит, и твоих государевых всяких пода-тей и мирских расходов нам ... имати на них не дает, и твоего государева острожново дела с нами делати не велит и достальных твоих государевых посадских людишек тяг-лых бьют и грабят и насильства и продажи чинят великие, что суда на них и управы на Устюжне нет" 545.
Проведя расследование - собрав выписи из писцовых и таможенных книг, до-просив посадских посыльщиков, дьяк Пантелей Чирков 3 сентября 1632 г. докладывал дело государю. Следствием было установлено, что все закладчики записаны в писцо-вых книгах Ивана Кутузова и подьячего Постника Трофимова 1626 г. в тяглых дворах как посадские люди и нарушили государев указ о том, что устюженцам "посадским ни-каким тяглым людем в закладчиках ни за кем жити не велено". В назидание другим и для укрепления тяглой способности посада государь указал: закладчиков "бить батоги нещадно и посадить в тюрьму на неделю, чтоб, на то смотря, вперед неповадно было их братье, иным посадцким людем, закладыватца за монастыри и за дворян и за детей боярских, и подавать на крепкие поруки з записми, что им впредь жить на Устюжне в посаде в тягле в старых своих в тяглых дворех и государевы всякие подати и в мирские розметы платить с своею братьею с посадцкими людми попрежнему, а ис посаду ни за кого в закладчики не выходить и закладчиками не называтца" 546.
Во второй четверти XVII в. посад вел длительную борьбу и с Богородице-Рождественским собором за включение в состав тяглых дворов его белой слободы.
В 1634 г. земские целовальники подали в Устюжскую четь новую челобитную в которой просили включить слободских крестьян в посадские службы на кабаке, в та-можне и у государева ядерного дела, давать целовальников и посыльщиков, а так же подводы под гонцов и в ямскую гоньбу. Это требование посад мотивировал тем, что "торгуют ... слободские крестьяне на Устюжне всякими большими торгами, и лавки и онбары стоят в рядех за городом на их посадцкой на тяглой земле, и пожнями и пашня-ми владеют по купчим и по закладным их же посадцкими, а государева ... ядерного и всякого дела они, слободские крестьяне, куют много".
По мнению П. П. Смирнова, в подобного рода челобитных посадских людей, выражено требование признания торговли и ремесла монополией, более того, привиле-гией посадских людей. Не только по посадской старине и родству, но и по торгу и про-мыслам человек должен подлежать обязательному обращению в посад и составлять сословие посадских людей 547.
Устюжская четверть согласилась с требованием устюженцев и предписала сло-бодским крестьянам "быть в помочь с посадцкими людми вместе". Жалованную гра-моту, по которой соборные священники владели слободой, воевода, должен был у них отобрать и прислать в Москву. Воевода выполнил все распоряжения Устюжской чети. Слобожане в свою очередь обратились в Приказ Большого Дворца, в чьей юрисдикции находились. Не взирая на "государеву грамоту" из Устюжской чети, Приказ подтвердил их свободу от посадских служб и тягла.
Бюрократическая тяжба посада и городских властей за включение церковной слободы в тягло растянулась на 4 года. В 1635 г. по новому челобитью посадских лю-дей Устюжская четь подтвердила их право брать церковных крестьян в посадское тяг-ло. Новый воевода Ф. Тютчев бил слобожан на правеже и заставил их дать людей в це-ловальники на 1636 г. Он стал сам судить их во всяких делах, а старую и вновь полу-ченную жалованные грамоты Рождественского храма на слободу воевода "порудил", т. е. не признал действующими. 22 ноября 1638 г. Устюжская четь, в ответ на жалобу соборных священников, вновь подтвердила принадлежность церковной слободы к по-саду, а ее жителей - нести службы наравне с посадскими людьми. Правда, приписали слободу к посаду не по принципу "посадского принуждения" - по ремеслу и торговле, а по формальным соображениям. Крестьяне соборной церкви должны помогать в служ-бах посадским людям потому, что на Устюжне яма нет, уезд к городу не приписан, по-этому службы посадских людей тяжелы 548.
Таким образом, посад стремился не только вернусь своих тяглецов, но и расши-рить их число за счет традиционных белослободчиков.
Меры правительства не всегда давали ожидаемый результат. В 1642 г. свозчик Иван Малечкин, вывез на посад Устюжны Железопольской 20 человек посадских лю-дей. Из них 12 человек по различным причинам снова выбыли из числа посадских тяг-лецов. Остальные жили на Устюжне, приняли на себя часть посадского тягла, но не увеличили доходы казны с посада 549.
В 1645 г. в конце царствования М. Ф. Романова посадские люди Устюжны Же-лезопольской снова обратились к нему с челобитьем о том, что на их тяглой посадской земле стоят дворы людей, которые "и в лавках и в рядех и отъезжими торгами с ними торгуют и всякими промыслы промышляют, а с тех своих дворов и с лавок и с пашен и с промыслов тягла платить не хотят". В основном, это были закладчики Алексея Году-нова . Ссылаясь на свою уставную жалованную грамоту 1614 г. устюженцы просили заставить платить их с ними тягло или выселить с посадской земли. Решение было при-нято в пользу посада 550.
Правда, в связи со смертью М. Ф. Романова, посадским людям потребовалось подтвердить старое решение в новом правительстве. В сентябре 1645 г. дьяк Устюж-ской чети Мина Грязев послал губному старосте Устюжны Железопольской Ивану От-репьеву грамоту с распоряжением сослать с тяглой земли закладчиков, которые не вошли в посадское тягло и очистить тяглую землю и лавки и отвести их посадским людям. При отказе закладчиков губному старосте предписывалось взять с них поруч-ные записи о том, "что им с тех дворов и славок и с пашен и с промыслов с посадскими людьми тягло тянуть, во что их посадцкие люди обложат, и твой государев оброк пла-тить без ослушанья". Губной староста вызвал закладчиков к себе и после их отказа очистить землю или дать поручные о вступлении в посадское тягло, посадил в тюрьму 551.
Методы местных властей пополнения посада тяглецами были разнообразны. Ар-химандрит, келарь и братия Симонова монастыря так описывали процесс сыска и выво-за тяглецов на посад в Устюжну Железопольскую из монастырской вотчины. В 1649 г. в их вотчину, село Весь Егонскую, из Устюжны приехали воевода, который заменял на Устюжне стройщика и посадские люди - Ефим Пестов, Анкидинко Емельянов и Савин-ко Болтунов "со многими устюженцы посадцкими людьми". Они должны были сыскать и вывезти на посад всех "посадских людей, которые жили на пристанье для промыслу и работы у наших монастырских крестьянец". Методы которыми действовали воевода и представители посада были достаточно своеобразные. Монастырские власти описыва-ли их действия в своей челобитной государю следующим образом: "Устюженцы по-садские люди многих монастырских крестьян перехватили и перевязали и в подполье пометали. А иных государь, наших же монастырских крестьянец ... то ж связали и свез-ли их к себе на Устюжну и кинули в тюрьму". Сидели они в тюрьме "многое время" пока не дали по себе поручные крестоцеловальные записи, что "им жить на Устюжне в поса-де". Но и такие суровые методы не остановили "нововывозных тяглецов". Некоторые из них, те кого вывезли насильственно и незаконно, "з женами и детьми" вскоре снова бе-жали в монастырскую вотчину, в Весь Егонскую 552.
Борьба против закладничества накануне посадской реформы принесла опреде-ленный конкретный результат. По данным строельных книг прирост тяглых дворов в Устюжне Железопольской с 1646 по 1649 гг. составил 11, 4%, с 294 до 332. Это было значительно ниже чем в среднем как по западной половине Замосковного края - 30,4%, так и городов относящихся к веденью Устюжской Четверти - 38,4% 553. Столь суще-ственная разница не является показателем эффективности работы местной и централь-ной власти. В большей степени данные результаты отражают темпы борьбы с заклад-ничеством на протяжении первой половины XVII в. В Устюжне Железопольской, кото-рая имела важное значение для государства как металлургический центр, борьба с за-кладничеством велась более интенсивно на начальном этапе, в 20-е - 30-е годы XVII в.
Конкретная реализация "посадского строения" в городах возлагалась на Приказ сыскных дел, который посылал в большинство городов "стройщиков" или "строельщи-ков". Их задача не ограничивалась только сыском беглых посадских людей и возвра-щением их в тягло. Они должны были "устроить к посаду отбираемые слободы и земли, или устроить на посаде вывезенных сюда людей, которых брали не только по посад-ской старине или родству, но, главным образом, по торгу и промыслу, независимо от того, являлись ли они закладчиками, крестьянами или бобылями владельцев" 554.
Кроме "стойщиков" в ряде городов, в том числе и в Устюжне, аналогичные функции выполняли местные воеводы, которые получали специальные инструкции При-каза сыскных дел 555.
В Устюжне Железопольской этим занимался воевода Федор Иванович Лаптев. Сохранились отрывки строельной свозной книги посланной воеводой в Приказ. Не все вывезенные на посад люди, становились полноценными тяглецами. В 1649 г. в Устюж-ну на посад из села Веси Егонской Федор Лаптев вывез беглых посадских людей 7 че-ловек с детьми. Из них в 160 (1651/52) г. только 3 человека несли государственные повинности. Остальные - "Первушка да Архипко Патрекеевы дети Ожегова да Онисим-ко Кирилов з братом с Ылюшкою в тягло не положены для того, что они люди скуд-ные, ходят по миру" 556.
Соборное Уложение 1649 г. подвело почти столетний период борьбы государ-ства и посадских людей с белослободчиками и закладниками. Оно превратило ремесло, торги и промыслы в городах в монопольное занятие посадских людей, а "посадское строение" 1649-1652 гг. привело в число посадских тяглецов более 10 тысяч дворов жителей беломестных слобод . Для разных городах, в зависимости от конкретных обстоятельств, их роли и значения в жизни страны, темпы этой борьбы были различны.
В Устюжне Железопольской задолго до посадской реформы середины XVII в. были ликвидированы не только белые слободы, но и отдельные элементы самой сис-темы. Многие положения "посадского строения" 1649-1652 гг. - ликвидация частного феодального землевладения, бессрочный сыск беглых посадских людей, монопольное право посадских людей на ремесленную и торговую деятельность и др. активно вне-дрялись в практику борьбы за тяглое население. Это отвечало интересам как государ-ства, так и посадской общины, для которой уход посадского человека, при круговой поруке, автоматически повышал размер государевых податей и повинностей для ос-тавшихся тяглецов.
507.Сташевский Е. Д. Очерки по истории царствования Михаила Федоровича. Киев, 1913. С. 387.
508. Веселовский С. Б. Сошное письмо. Т. 2. С. 284.
509. См. Смирнов П. П. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII в. М-Л., 1947. Т. 1. С. 85-89, 112-116, 125-127; Носов Н. Е. Становление сословно-представительных учреждений в России. Л., 1869. С. 169-174.
510. Сотная 1567 г. С. 138.
511. В сословном отношении абсолютное большинство населения Устюжны Железопольской составляли посад-ские люди. В середине XVI в. их было более 84 %. На долю духовенства и жителей белых слобод приходилось соответственно 5,5 % и 9,2 % дворов . Не смотря на столь незначительную долю не тяглого населения, во-прос о белых слободах и закладчиках в Устюжне Железопольской стоял не менее, а в ряде случаев и более ост-ро и жестко, чем в других городах.
512. Сотная 1567 г. С. 139.
513. Там же. С. 139. Кроме этого, старица Александра в помин о муже сделала вклад в Рождественский мона-стырь - приклад к местной святыне, чудотворной иконе Пречистые Одегидрие "венец серебрен злачен да гривна серебряна злачена". См. Сотная 1567 г. С. 137.
514. Сотная 1567 г. С. 141.
515. Там же. С. 160.
516. В 1606 г. игумен Васьян представил монастырскую жалованную грамоту в которой регулировался вопрос передачи посаду монастырской слободы. Грамота датирована январем 1585 г. "лета 7093 году, генваря в 15 день", но является подтверждением более ранней грамоты, которую монастырь получил, видимо, в апреле 1578 г., но не позднее 1581 г. В тексте есть ссылка на грамоту "царевича князя Ивана Ивановича" сына Ивана Грозного. См.: ГАВО. Ф. 1009. Оп. 1. Д. 48. Л. 21об.
517. Сотная 1597 г. С. 141, 142. Чечулин Н. Д. Города Московского государства в XVI веке. СПб., 1889. С. 71.
518. Смирнов П. П. Посадские люди ... Т. 1. С.242.
519. Российское законодательство X - XX веков. Акты Земских соборов. Т. 3. М., 1985. С. 35, 36; Скрынников Р. Г. Борис Годунов. М., 1983. С. 144 - 146; Развитие русского права в XV - первой половине XVII в. М.,1986. С. 81, 82.
520. ААЭ . Т. 3. № 37. С. 77.
521. ААЭ. Т. 3. № 138. С. 194.
522. ААЭ. Т. 3. № 138. С. 193 - 195.
523. РГАДА. Ф.137. Кн.1. Л. 217. На это распоряжение ссылаются П. П. Смирнов и Е. Д. Сташевский.
524. См.: Смир-нов П. П. Посадские люди ... Т. 1. С. 352; Сташевский Е. Д. Очерки по истории царствования Михаила Федоро-вича. Ч. 1. Прил. IV. Киев, 1916.
525. РГАДА. Ф.137. Кн.1. Л. 306.
526. Сташевский Е. Д. Указ. соч. Прил. V, VI. С. XI - XII.
527. Российское законодательство ... Т. 3. С. 67 - 71.
528. В 1619 г. был создан Сыскной приказ, обеспечивающий законодательство о прикреплении посадских людей. Наиболее активно он работал он работал с 1637 по 1642 гг. под руководством князя Б. А. Репнина и дьяка Мины Грязева См. Смирнов П. П. Указ. соч. Т.1. С. 369-378, 455-487.
529. Смирнов П. П. Указ. соч. Т. 2. С. 292-294. По мнению П. П. Смирнова, срока давности для сыска и возвраще-ния бежавших посадских людей не существовало, он был бессрочный Для посадских тяглецов, старых и новых, приказная практика первых лет правления царя Михаила с Земскими соборами признавала бессрочное при-крепление к тяглу и бессрочное же возвращение в случае ухода их из тягла в закладники или на новые места. За период 1614 - 1618 гг. только одна грамота упоминает срок сыска посадских людей в 5 лет. См. Смирнов П. П. Указ. соч. Т.1. С. 353, 354.
530. РГАДА. Ф.137. Кн.1. Л. 317об.-319об.
531. РГАДА. Ф.137. Кн.1. Л. 319об.-320. Смирнов П. П. Указ. соч. Т.1. С. 369. За М. Я. Сулешевым в поместье под Устюжной была деревня Пески.
532. РГАДА. Ф.137. Кн.1. Л. 320об.-325.
533. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л. 295об. - 296об. Такого рода действия посадского мира не нашло поддержки у власти. Воеводе Ф. Бутурлину в марте 1619 г. предписывалось вернуть дворы крестьянам М. Я. Сулешева.
534. РГАДА. Ф.137. Кн.1. Л.597об-598об.
535. РГАДА. Ф.137. Кн.1. Л.487.За месяц до этого посылали для сыска Данила Свечина, но он, видимо, в Устюж-ну не приезжал, больше упоминаний о нем в источниках нет. См. Л.503об.
536. ААЭ. Т. 3. № 138. С. 193-195.
537. ААЭ. Т. 3. № 141. С. 202.
538. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л.571об.-577.
539. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л. 566-571, 581-587, .618об.-621об., 747-748.
540. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л.747-748.
541. В челобитной подробно перечисляется все имущество Т. Степанова: кобыла ворона - цена 6 руб., корова - 2 руб., 3 овцы старых - 40 алтын, хлеба немолоченного - 100 груд овса, а в груде по 10 снопов, а с овина де того веяно с 30 груд по 3 чети с осминою в устюженскую меру, 80 груд ржи, а с овина той ржи веяно с 10 груд по чети, з огород гороху молоченого да в земле осталось полоса репы, 6 гряд капусты, 30 снопов конопель, 35 ко-пен сена, да к нынешнему 132 году высеяно у него в земле в деревне Острову четверть ржи. См.: РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л.564, 564об.
542. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л. 581-587.
543. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л. 756об.-757об. Крестьянин перебрался в Устюжну, видимо издалека, из-за пределов Устюженского уезда. В грамоте указано поселение вотчины дьяка В. Ларионова из которого он ушел - деревня Капустиха. По материалам описания Устюженского края 1628-30 гг. В. Ларионов в составе устюженских дворян не значится, так же как и деревня Капустиха в составе поселений. Имущество вывезенное крестьянином в Ус-тюжну было оценено в 20 руб. 50 коп. - "Тот крестьянин Филька свел 2 лошадей, мерин голуб да мерин рыж, цена меринам 12 руб., да 2 коровы, корову пестру да корову рыжу, да бычок двугодовалый, а другой годовой, цена коровам и быкам 7 руб., да 5 овец цена 1,5 руб." . Кроме этого Филька Иванов был должен своему фео-далу 20 руб. "подможных денег", которые взял на торговлю, что указывает скорее всего на его основную дея-тельность.
544. АПД. Т. 1. № 137. С. 283, 284. Аналогичные грамоты были посланы и в ряд других крупных торгово-промышленных центров - города Тотьму, Соль Вычегодскую и др.
545. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л. 758.
546. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л. 807.
547. РГАДА. Ф.137. Кн.1 Л. 758об.
548. Сенигов Г. П. Памятники земской старины. Петроград, 1918. С. 259 - 260.
549. Сотная 1626 г. Л. 1-8об.
550. Сенигов Г. П. Памятники земской старины. Петроград, 1918. С. 265.
551. Это был один из самых высоких показателей . В первой половине XVII в. в 226 городах России (без Украины и Сибири) 60,1% дворов принадлежало служилым людям, 8,2% - вотчинникам. Дворы тяглого посадского насе-ления находились только в 73 городах и составляли всего 29% от общего числа городских дворов. См.: Чистяко-ва Е. В. Городские восстания в России в первой половине XVII в. (30 - 40-е годы). Воронеж. 1975. С. 36. Авторы "Российского законодательства" называют другую цифру. Всего лишь 10 % дворов составляли "черные", т. е. выполняющие повинности и несущие службы в пользу государства. См.: Российское законодательство ... Т. 3. С. 376-377.
552. Смирнов П. П. Посадские люди ... Т. 1. С. 415.
553. Цитата по Смирнову П. П. Посадские люди ... Т. 1. С. 415, 416.
554. Там же. С. 416.
555. Там же. С. 417.
556. Смирнов П. П. Посадские люди ... Т. 1. С. 415 -418.
557. "И те посадские люди, Федька Собирай да Ивашка Жолоб ... (всего 12 человек) с Устюжны опять сошли: Федька Собирай, сшод с Устюжны, живет в вотчине Симонова монастыря в Веси Егонской, а Савка Болтунов стал в попы и живет в той Симоновской вотчине, да Ларивонка Терстихина дети, Панька з братьею, а отец их Ларька в той же вотчине умер, да Тимошка да Игнашка Белтеневы, да Первушка Карпов, да Мороско Михай-лов - те померли на Устюжне". И так все 12 человек: кто умер, кто живет в Москве, Кто стал в церковные дьяч-ки, кто постригся в чернецы и т.д. См. РГАДА. Ф. 141. 1645 г. Д. 67; Смирнов П. П. Посадские люди ... С.74.
558. В 1637 г. стольник Алексей Годунов купил у семьи Дубровских в остроге Устюжны Железопольской осад-ный двор общей площадью в 400 (20 х 20) кв. саж. См. Сотная 1626 г. Л. 28об. На этом дворе он устроил опор-ный пункт для своих крестьян и начал активно принимать закладчиков из числа посадских людей. Посадские люди вели борьбу за возвращение посадских тяглецов и самого двора посаду. Во время сыска князей Репниных и дьяка Устюжской четверти Мины Грязева в 1645 г. вдова Алексея Годунова Аксинья, называла причину не-нависти посадского мира к ее роду и желание отнять двор тем, что "мужа ее вотчины села Федоровского з де-ревнями подошла вотчинная земля к посаду блиско". Смирнов П. П. Указ. соч. Т. 1. С. 243.
559. Помета думного дьяка Ивана Гавренева на челобитной гласила - "Государь указал - буде живут и лавки по-ставлены на посадцкой тяглой земле, и им тягло платить з дворов и с лавок с посадцкими людьми; а будет тягло платить не похотят, и их с той земли сослать". Цитата по П. П. Смирнову. Указ. соч. Т. 2. С. 71.
560. Там же. С. 71, 72.
561. Крестьян, вывезенных в Устюжну из разных монастырских деревень, в челобитной названо 10 человек. См. Смирнов П. П. Указ. соч. С. 438.
562. Смирнов П. П. Указ. соч. Т. 2. Таб. V, VI. С. 541, 706.
563. Смирнов П. П. Указ. соч. Т. 2. С. 393.
564. Там же. С. 400 - 402.
565. РГАДА. Монастырские дела, 1660 - 1662 гг. № 2. Смирнов П. П. Указ соч. Т. 2. С. 401, 555, 556.
566. Смирнов П. П. Посадские люди ... Т. 2. С. 721.