Устюжна как городское поселение возникла не позднее XI века. Наиболее древней ее территорией является городище. Оно находится на западной окраине современного города, на мысе, образованном слиянием рек Мологи и Ижины.
По археологическим данным это было небольшое древнерусское укрепленное поселение 1. Крепость, близкая по форме к четырехугольнику и обращенная открытой стороной к Мологе, состояла из земляного вала высотой до 10 метров, по гребню, которого шли деревянные укрепления. С наружной стороны вал окружал ров глубиной до 2 метров и шириной более 5 метров. Вход на городище находился со стороны р. Ижины.
Раскопки городища, проведенные в 1963 г. А. В. Никитиным, выявили домонгольский культурный слой мощностью до 0,4 метра с типичным для древнерусских городов материалом. Вещевой материал хронологически и этнически однороден и свидетельствует о том, что поселение - крепость было основано славянским населением и существовало в XI-XII вв. 2. Не позднее XIII в. город вышел за пределы городища на правый берег реки Ижины. С этого времени основной центральной частью города становится территория по правому берегу реки Мологи, между устьями рек Ижины и Ворожи. Городище с этого времени не было заселено и использовалось, видимо, как убежище на случай опасности. В культурном слое имеются следы кратковременного вторичного его использования в начале XVII в. 3.
До конца XV в. Устюжна оставалась небольшим городским поселением на северо-западной окраине Московского княжества, практически на границе с Новгородской землей. Даже в начале XVI в. в грамотах великих московских и удельных князей она значится как центр волости, "тянущая" к городу Угличу 4.
Существенные перемены в жизни города и края происходят в середине XVI в. Присоединение Новгорода к Москве и образование единого государства коренным образом изменило политико-географическое положение Устюжны. Устюженский край оказался в центральной части государства, которая связывала между собой в единое целое крупные экономические регионы - старинные московские земли, северо-западные новгородские земли и Поморье. Хозяйственный подъем первой половины XVI в. и объективные природно-географические факторы, прежде всего крупные запасы болотной железной руды и разветвленная транспортная речная система, превратили Устюжну в крупный феодальный город-посад и один из крупнейших промышленных центров Русского государства XVI в.
К сожалению, рассмотреть динамику процесса экономического становления посада Устюжны Железопольской не позволяет сохранившаяся источниковая база. Материалы первой половины XVI в. столь единичны и скудны, что не дают возможности определить даже основные исходные параметры уровня социально-экономического развития города начала века. Только источники второй половины XVI в., прежде всего сотные с писцовых описаний, позволяют определить основные пространственные, административные, производственные, религиозные и иные элементы топографии города и их развитие в последующий период.
Прежде всего подробно остановимся на топографическом описании города середины XVI в. Два обстоятельства заставляют рассмотреть этот вопрос более детально. Во-первых, наиболее раннее и подробное из сохранившихся описаний Устюжны Железопольской относится к этому времени, именно к 1567 году. Оно позволяет определить "исходный", точнее отсчетный, уровень в развитии города. Во-вторых, что более существенно, основные количественные и качественные показатели развития города середины XVI в., такие как площадь городской территории, численность населения, его социально-производственная структура и т.д., как показывает сравнительный анализ развития городской инфраструктуры, не были превзойдены ни в XVII в., ни даже в первой половине XVIII в.
Для реконструкции пространственного облика русского средневекового города ключевыми и, что особенно важно, достоверными элементами его внешнего облика были крепость и система храмов и монастырей, господствовавшие в пространственной композиции и служившие наиболее важными топографическими ориентирами.
Структурным ядром классического русского города XVI-XVII вв. была крепость. Кремль или острог были главной доминантой городского ландшафта. Здесь формировался управленческий, культовый и торговый центры, концентрировались административные учреждения и монументальные строения - соборы, церкви и т. д. В течение многих веков он служил центром притяжения всей остальной застройки города. К этому ядру, к крепости и торгу, стягивалась вся уличная сеть поселения.
Топографический облик Устюжны Железопольской как городского поселения сформировался к середине XVI в. и имел значительные отличия от типичного русского средневекового города. Если говорить о системе планировки посада, то ее по всем параметрам можно отнести к системе нецентрического линейного типа 5. Главной особенностью, определяющей внешний облик города, было отсутствие до начала XVII в. основного планообразующего элемента - крепости. В этих условиях важнейшим фактором пространственной организации Устюжны Железопольской явилась река Молога и ее притоки - Ижина и Ворожа. Они объединяли город в единое целое и были главными компонентами организации городского пространства. Вокруг них, в зависимости от особенностей ландшафта, выстраивалась система градообразующих доминант, основные объемно-пространственные элементы города - монастыри, храмы, торговые площади.
Элементы застройки, вступая в тесное взаимодействие с природным ландшафтом и составляя с ним единое целое, определяли особенности и придавали своеобразие топографическому облику города. Рельеф берега, ручьи, овраги задавали основные параметры жилой зоны городского ландшафта, определяли систему улиц и их трассировку. Посад и слободы, вытягиваясь вдоль береговой линии, вклинивались в окружающие город поля, сливаясь с окрестными лесами.
В середине XVI в. Устюжна Железопольская занимала всю нынешнюю территорию по обоим берегам Мологи. Более того, часть городских дворов располагалась в районе Городища и вверх от него, по Мологе и Ижине. Реки Молога, Ижина и Ворожа делили город естественным образом на несколько частей: Заижинская сторона, Центральная (правобережная) и Заречная (левобережная) части. (См. Рис. 2.)
Единственными объектами города, у которых относительно точно можно определить топографическое положение для второй половины XVI в. являются монастырские и городские храмы и примыкающие к ним городские площади. Исследования показывают, что практически все храмы известные с середины XVI в. просуществовали до 30-х годов XX в. Это позволяет определить расположение первых деревянных храмов по более поздним известным деревянным или каменным церквям. По древнерусской традиции, неоднократно перестраиваясь, иногда меняя свое название, они не меняли свое местоположение, практически стояли на одном и том же месте. Так, церковь Козьмы и Домиана стала Воздвиженской, церковь Петр и Павла - Сретенской, церковь Николы Чудотворца - Преображенской. В XVI в. в перечисленных церквях были одноименные приделы или теплые храмы. На месте запустевшего храма Рождества Христова в 1667 году была сооружена церковь в честь иконы Казанской Божьей Матери. Единственный храм который запустел, а затем, к началу XVII в., прекратил свое существование - церковь Воздвиженье Честнаго Креста, за Ижиной, на Городище 6.
Наиболее древней, как мы уже говорили, частью города было Городище - территория по левому берегу Ижины от ее устья вверх по Мологе. Здесь, "за рекою за Ижиною под Городищем и около Городища" и "промеж реки Мологи и речки Ижины" стояли 25 черных тяглых дворов - 17 пашенных и 8 не пашенных. На Городище находился и один из древнейших храмов Устюжны - "церковь ружная Воздвиженье Честнаго Креста, клецки с папертью" По преданью храм был воздвигнут по приказу Ивана IV. Здесь же в 4 дворах проживали священник и причетники, а в 7 кельях при храме нищие. На церковной земле стоял 1 оброчный церковный двор.
Таким образом в 1567 г. в Заижинской части всего было 30 дворов, "а людей в них" - 31 человек, т.е. все население, включая нищих, составляло более 150 человек 7. Каких либо элементов организации жилой застройки Заижинской стороны - улиц, переулков, концов не наблюдается. Видимо, она была свободной, усадебной.
Основной, центральной частью города была территория по правому берегу Мологи, вниз от устья Ижины. Река Ворожа, небольшая по ширине, делил эту территорию на две части. Она не представляла серьезного естественного препятствия для развития городской инфраструктуры. В нескольких местах ее берега соединяли мосты и плотины, а позже, в первой четверти XVII в., и стены острога. Река Ворожа не была тем объектом, который делил город на отдельные районы. и для писцов, описывающих посад в XVI - XVII вв. Эти обстоятельства позволяют при сравнительном анализе таких явлений как демографические процессы и развитие городской территории, социальной дифференциации или профессионально-территориальной структуры городского населения считать указанную территорию единым целым.
По площади и по количеству населения это была самая крупная часть города. Ее пределы ограничивались территорией приходов городских храмов, стоящих "на всполье", т. е. на границе посада и "поля" (не имеющее застройки открытое место, пашня или пожня) 8. На западе граница проходила по правому берегу Ижины к церкви Василия Кесарийского, на юге - далеко за Благовещенский приход, за мельницами на реке Вороже, на востоке - у церкви Рождества Христова (ныне Казанская церковь ) и далее к Мологе.
Административным центром города была площадь на левом берегу Ворожи, рядом с Ильинским монастырем. Здесь находились земской двор, "а на дворе изба на взмосте 4 сажен судных старост и целовальников губных" да " изба на взмосте ж 3 сажен судная ж устюженских посацких земских выборных целовальников ... а около двора заметом, а ворота тчанные". Рядом находилась "тюрьма разбойная с подошвою, а около тюрьмы тын" и таможенная изба "на взмосте 3 сажен меж углов".
На берегу реки Ворожи, на южной окраине города, стоял ямской двор: "2 избы да 2 сенника на подклетях, а около двора тын дубовой, а ворота тщаные, а живут в нем дворники ямские".
В конце Дмитриевской улицы, видимо, недалеко от Ижины, стояли запустевшие дворы наместника и его тиуна, "ветчаны добре". Ранее это было обширное административно-хозяйственное подворье - "на них хором бывали плоские избы на взмостех, и ниские, и сенники, и погребы, и ледники с напогребицами, и житницы, и поварни, и мылны, и конюшни, и около дворов заметы, и ворота" 9. Во время описания ветхой была и "варница ямчужная, а хором - изба да анбар, да поварня, на реке ж на Вороже" 10.
В центре, у реки Ворожи, стояли два монастыря и 12 дворов клира. Богородице - Рождественский монастырь располагался на правом берегу, почти в устье реки Ворожи. Когда основан неизвестно, видимо, в конце XV или начале XVI вв. Впервые в источниках монастырь упоминается в послании новгородского архиепископа Феодосия "на Устюжну Железную" в 1545 г. 11. По преданию, один из храмов монастыря - теплая церковь с трапезою Ивана Милостивого, была построена из царской казна при Иване III. А. А. Рыбаков, на основании анализа технико-технологических и стилистических данных икон Собора, пришел к выводу о том, что храм основан сыном Ивана III, князем Дмитрием Ивановичем Жилкою в период 1514 - 1521 гг. 12. В 1537 г., когда посад Устюжны Железопольской описывал С. Бутурлин, монастырь уже владел крупной слободой в 52 двора 13.
В 1567 г. монастырь состоял из соборного храма Рождества Пречистые Богородицы "древяна, на взмосте с папертьми" с двумя приделами и теплой церкви с трапезою Ивана Милостивого "древяна ж клецки". При соборном храме была колокольня с 2 колоколами и часы с боем, приведенные к большому колоколу. За часами наблюдал часовой мастер Некраско, проживающий при монастыре. Вокруг монастыря располагались 2 игуменские кельи, 16 братских "старцев-черноризцев" и 10 келий в которых жили 22 "старицы-черноризицы" 14. Юго-восточнее от Богородице - Рождественского монастыря располагалась его слобода с 77 дворами 15.
Монастырь был особный и все еще смешанный, т. е. одновременно мужской и женский, что давно противоречило решению Собора 1503 г. о воспрещении совместного проживания иноков и инокинь в одном монастыре.
По челобитью игумена с братиею и посадских людей о том, что им со "старицами и черноризицами в одном монастыре быти презорно", от имени Ивана IV последовало распоряжение. В нем предписывалось: во-первых - вместо "особного" устроить мужской общежительный монастырь; во-вторых - на основе одного из городских приходов устроить новый женский монастырь. Реорганизация монастыря должна была начаться в 1566 г. С "лета 7075 году ... игумену Ферапонту з братиею ... упрося благословение у архиепископа старец- черноризец всех из того Рожества Пречистые вывести и монастырь им девич устроить на посаде ж у церквей Вознесения Христова да святых чудотворцев Козьмы и Домиана. Кельи их переставить, а которые кельи ветчаны и в тех место поставить им новые кельи и около монастыря ограду заметом оградити и ворота святые учинити" 16.
Кроме этого на игумена возлагалась обязанность фактически содержать женский монастырь "изо всяких доходов с монастырской слободки и з деревень и с пашен и со всяких угодей и мирским и приходным и всяким приношением", чтобы "старицам ... мочно было быти нескудно и от скудости бы нарозно не розошлися и тот бы девич монастырь вперед не запустел" 17. Решение всех спорных хозяйственных вопросов возлагалось на приказчиков старицы Александры. Других данных об этом женском монастыре в источниках нет. Скорее всего он исчез через 2 года, когда в 1569 г. город опустошил страшный мор.
Второй, Ильинский монастырь, располагался недалеко от Богородице- Рождественского монастыря, на противоположном берегу реки Ворожи, в центре города, на площади. По источникам известен с 1545 г., когда игуменом в нем был Иннокентий 18. В 1567 г. это был небольшой, пустеющий мужской монастырь. В нем было 2 церкви - пророка Ильи "древяна вверх с папертми" и теплая церковь во имя Воскресения Христова. Из братии в монастыре оставался только один игумен Мартирей и трапезник, "а старцы де и разошлися". Богослужение совершали 2 "попа - бельца". Монастырь был "особный", ружный и получал 10 рублей в год из Приказа Угличского дворца 19.
Большинство городских храмов Устюжны Железопольской составляли приходские церкви. В 1567 г. в городе было 3 ружных и 16 приходских храмов, которые составляли 11 городских приходов. Большая часть приходов - 7 из 11, имела 2 храма, один из которых был теплый. Один приход - Воздвиженский, находился за рекою Ижиною, два прихода - Успенский (церкви Успенье и Введение) и Покровский (церковь Покрова), располагались за рекой Мологой. Остальные приходы находились в Центральной части города.
Являясь центром прихода, они стояли, как правило, в гуще жилой застройки посада или слободы и были важными доминантами в пространственной композиции улиц и площадей отдельных районов города. Возвышаясь над жилой застройкой храмы, служили пространственным ориентиром, связывавшим слободскую застройку с другими ведущими элементами города.
В центральной части города находились 15 из 19 городских храмов, составлявших 8 городских приходов. Среди посадских дворов располагались 25 дворов церковного клира: 9 дворов священников, 16 дворов причетников и 1 двор церковного сторожа. На церковной земле храма Дмитрия Солунского стояли 4 белых двора горожан. При 4 храмах расположенных на окраинах города (Благовещенском, Троицком, Василия Кесарийского и Рождества Христова) в 39 кельях проживали нищие, а в церкви Василия Кесарийского кроме них в 2 кельях жили пономарь и проскурница.
Большую роль в структуре города играли локальные территориальные образования - торги и торговые площади. Они, как правило, имели неправильную, геометрически трудно определимую форму. Вся их территория была плотно заставлена рядами, лавками и т. д. Главной доминантой торговой площади была церковь, расположенная в центре или по краю. В 1567 г. таких площадей было три. Главная находилась у моста через реку Ворожу, рядом с Ильинским монастырем, две другие - у перевоза, около церкви Петра и Павла и у церкви Козьмы и Домиана. На них располагались лавки торговых и посадских людей - всего 124 лавки 20.
Наиболее подвижным, постоянно меняющимся элементом пространственной структуры древнерусского города были улицы и переулки. В своем большинстве, они представляли скорее дорогу, "по сторонам которой (часто с одной стороны) с различным отступом от проезжей части располагались высокие заборы, хозяйственные постройки и реже сами жилые здания размещавшиеся по разному, чаще в глубине городских усадеб" 21. При достаточной устойчивости трассировки, внешний облик улиц менялся постоянно. Основными причинами изменений в жилой застройке улиц были частые пожары, смена владельцев дворов, рост семьи и т.д.
По значению в планировочной структуре русского средневекового города улицы делят на главные и второстепенные, а по характеру трассировки - условно на ломаные, плавно изогнутые и относительно прямые 22.
Крупными и целостными уличными ансамблями были так называемые большие мостовые улицы. Они определяли структуру уличной сети города и составляли разветвленную сеть проезжих улиц, ведущих от окраины города к его центру. Их трассировка, как правило, условно прямая или плавно изогнутая.
Второстепенные небольшие улицы и переулки, в первую очередь, были связками между важными отдельными объектами, а не самостоятельным явлением в топографической структуре города. Они внутренне объединяли слободу, район города в единое целое или соединяли их между собой. Трассы улиц-связок всегда были ломаные, составленные из отдельных небольших отрезков. Геометрическая прямизна таких улиц была совершенно не обязательна - требовалась лишь ясность трассы, ведущей к цели.
В Центральной части города в середине XVI в. существовала более менее выраженная уличная либо рядовая планировка. Писцы выделяют 3 площади, 7 улиц, 6 переулков и около 20 других объектов в составе которых описывались городские дворы. Некоторые улицы, например, Петровская, Никольская, Дмитриевская или переулки - Козмодемьянский, получили свое название от соответствующих храмов. Они начинались или проходили в непосредственной близости от них, но определить их точную трассировку, направление и длину не представляется возможным. Местоположение части посадских дворов указано относительно рек или храмов. Иногда достаточно конкретно, например, "у Мологи на берегу от устья речки Ворожи на низ", а чаще неопределенно - "от реки Мологи в переулке" или "у Ворожи на берегу" или "от церкви Живоначальные Троицы", "от церкви Святого Николая Чудотворца по одной стороне".
Центральная часть города была наиболее многолюдна. По нашим подсчетам в этой части находились 517 черных посадских дворов: 459 непашенных, 37 пашенных, 21 двор бывшей оброчной рыболовной слободы, приписанной к посаду с 1567 года и 46 дворов вдов и нищих. Всего 563 посадских двора, в них 627 "людей".
Кроме тяглых посадских, церковных и слободских дворов в Устюжне в 1567 году существовали и оброчные дворы и мельницы. В 1567 году их было 12. Частью 5 оброчных дворов были мельницы. 3 из них стояли на реке Ижине, одна за другой от устья вверх по течению, 2 - на реке Вороже. Мельницы принадлежали горожанам. Исключение составляла верхняя мельница на Вороже, половиной которой владели храмы Дмитрия Селунского и Петра и Павла. Верхние мельницы выходили з пределы посада и были частью оброчных дворов значительного размера. Так, "двор у речки Ворожи по конец посаду" братьев Киприяновых состоял из самого подворья, будущей мельницы - участка "по реке по Вороже по обе стороны по 150 сажен, а в гору от берегов по 20 сажен" и огорода с пашнею в 6 десятин. Совместный двор с мельницей и пашней на реке Ижине Ивана Загородского, Есипа Иванова и Порошки Голубина з братьями был еще больше. Только мельничные угодья занимали территорию "по обе стороны речки Ижины по 200 сажен, а в гору по обе ж стороны по 50 сажен" 23. Таким образом во всей правобережной центральной части города всего было 686 дворов, в них 760 "людей", что составляло около 3 тысяч 700 человек.
Позже других был заселена территория по левому берегу Мологи. Заречная сторона делилась на две четверти - Успенскую и Покровскую, совпадающие, видимо, с территорией одноименных приходов. Писцы не отмечают здесь улиц или других элементов городской планировки. Черные посадские дворы стояли вдоль реки по берегу, видимо в два ряда. Здесь находились 154 тяглых непашенных двора. "За рекою за Мологою по берегу сверху" стояли 90 дворов, а "снизу вверх по Мологе берегом" 64 двора. Кроме них, здесь же были 13 тяглых пашенных дворов, 4 двора бывшей оброчной рыболовной слободы и 7 дворов "вдовиц убогих". Всего в Заречной части города в 1567 году было 178 посадских тяглых дворов, а в них 200 "людей".
В этой части города находилось 3 приходских храма и 9 дворов клира. В Успенской четверти - церковь Успенье Пречистые Богородицы и теплая церковь Введение Пречистые Богородицы, "обе древяны клецки с папертьми", 1 двор священник и 4 двора причетников. При храме в 5 кельях жили нищие, а на церковной земле стоял на оброке 1 двор.
Покровская четверть располагалась ниже по течению реки Мологи. Ее центром была церковь Покрова Пречистые Богородицы. В 9 кельях при храме жили нищие. Рядом с ней стояли 1 двор священника и 3 двора причетников.
Заречная сторона в середине XVI в. была достаточно многолюдна. Здесь находилось 188 дворов, 217 "людей", что составляло более 1 тысячи человек.
Таким образом, Устюжна Железопольская в 60-е годы XVI в. была крупным городским центром Русского государства. В ней насчитывалось 912 дворов и 1012 "людей". Из них абсолютное большинство - 766 дворов, 84,0%, принадлежало черным посадским людям. 14,6% или 133 дворов составляли дворы церковные клира и беломестцев. 12 дворов или 1,4% были на государевом оброке. Все городское население, учитывая нищих, составляло более 5 тысяч человек.
В конце XVI в. топографический облик города изменился. Прежде всего значительно сократилась жилая городская территория, особенно в Заижинской и Заречной части (См. Рис. 2.). Заижинская часть запустела практически полностью. По данным сотной 1597 г. здесь числился всего 1 жилой "двор молотчей" и 90 пустых дворовых мест да "пустой без пенья" Воздвиженский храм.
Значительно сократилось население и в Заречной части. Из 188 дворов здесь осталось только 33 жилых двора. Из них: 30 посадских дворов (в Покровской четверти - 16, в Успенской - 14) и 3 двора приходского клира.
Абсолютное большинство городского населения проживало в Центральной (правобережной) части города. Здесь находились 247 дворов из 281, что составляло 87,9%. В этой же части города стояли 85,6 % всех посадских дворов - 185 из 216. Кроме них, здесь же располагались 39 дворов изрядно запустевшей монастырской слободы бывшего Богородице - Рождественского монастыря, а так же 23 двора священников и причетников.
Сам монастырь в конце XVI в. прекратил свое существование. В 1597 г. на его месте - соборный храм Рождества Пречистые Богородицы с тремя приделами и теплая церковь Ивана Милостивого. Сохранились правда и некоторые черты прежней монастырской жизни - при храме находились 25 келий стариц-черноризниц и 1 келья старца.
Некоторое представление о сокращении территории города дает и топонимика приходских храмов и их приходов, городских районов и улиц. Так, храмы Благовещенский и Василия Кесарийского находились уже "на всполье", т.е. на самой окраине города, так же как Никольский и Дмитриевский приходы, а церкви Рождественская и Воздвиженская вообще стояли пустые "без пенья".
Исчезли некоторые многолюдные улицы - Дмитриевская и Рождественская и две площади - Петровская и Кузмодемьянская. Не упоминаются оброчные дворы, как и перевоз через реку Мологу. Но, появились в описании 1597 г. новые посадские окраинные районы - "концы" - Козмодемьянский, Васильевский, ранее оживленные районы центральной части Устюжны Железопольской.
Центром города оставалась старая торговая площадь рядом с Ильинским монастырем, получившая название "в Зарядье". Здесь, как и 30 лет назад, располагались все административные учреждения - "изба губная, возле ее тюрьма в тыну ... изба таможенная да изба земская, где судятся посацкие люди" 24. Появились к этому времени в городе и новые заведения - кабаки. Их было 2 - "двор кабацкий, а на нем хором изба да другая изба да погреб с напогребицею да поварня" и недалеко от него "двор кабацкий ж с поварней" 25.
В конце XVI в. в Центральной части города уже наблюдается четкая уличная планировка. Все дома горожан имеют свой конкретный "адрес" - улица, переулок или "конец". Всего в описании 1597 г. указано 10 улиц, 4 переулка и 5 "концов". Наиболее населенными были Пречистинская, Никольская и Красильникова улицы. На них, соответственно, стояло 53, 33 и 20 посацких дворов.
Запустение значительной части городской территории вызвало незначительное перераспределение пустых мест дворовых и лавочных, что и зафиксировали писцы. Это дает нам возможность определить размеры участков на которых стояли некоторые посадские дворы и лавки. Так, на Рождественской улице, на правой стороне, "дан огород Федке Степанову, что было дворовое место Истомы Красново, в длину 6 сажен, а поперег 5 сажен" 26. В целом размеры участков запустевших дворов, отданные посадским людям под дворы и огороды, разные по размерам - от 20 на 5 сажен до 4 на 3 сажени.
Незначительно за 30 лет сократилось в городе число лавок. В конце XVI в. на посаде в "рознех рядех" насчитывалась 101 лавка и 7 амбаров. Кроме них, посадским людям под 6 лавок и 4 амбара были даны "места лавочные пустые порозжие", в длину 2 или 3 сажени.
Менее всего запустение коснулось городских храмов и монастырей. Все они, за исключением Воздвиженской церкви в Заижинской части, оставались действующими и стояли на прежних местах. Только храм Рождества Христова, как и 30 лет назад, стоял "без пенья", теперь уже далеко за восточными пределами жилой городской территории.
Всего в конце XVI в. Устюжне Железопольской было 20 городских храмов - 18 действующих и 2 "без пенья"; Ильинский мужской монастырь с 2 храмами, 26 дворов приходских священников и причетников и 55 келий при монастыре и церквях. В территориальном отношении действующие храмы дворы клира и жилые кельи распределялись следующим образом. В Центральной части находились Ильинский монастырь, 14 храмов, 23 двора и 51 келья. В Заречной части - 4 храма и только 3 двора и 4 кельи.
В 90-е годы XVI в., видимо, город начинает медленновозрождаться. К 1597 г. была возведена новая колокольня в храме Дмитрия Селунского, а в Заречной части, в Покровском приходе, построена новая теплая церковь Рождества Христова.
Через 30 лет, укрепил свои позиции Ильинский монастырь. К 1597 г. он стал общежительным. Правда, в нем было не игуменство как прежде, а строительство. Строителем был Даниил, под ведением которого находилось 9 человек братии, живших в 5 кельях. В монастыре появились два новых придела - Рождества Иоанна Предтечи и Василия Блаженного и колокольня. Недалеко от города, он обзавелся земельными владениями 27.
Таким образом, в конце XVI в. город по числу дворов запустел более чем в 3 раза, а городская территория сократилась почти наполовину. Запустение коснулось прежде всего городских окраин и районов за реками Ижиной и Мологой. Однако, не смотря на все изменения, а они, в основном, свелись к уменьшению количественных показателей, Устюжна Железопольская в конце XVI в. оставалась, по преимуществу, чисто торгово-промышленным городом - посадом.
Значительные события изменившие внешний облик города, его топографические и социальные характеристики произошли уже в следующем столетии и были связаны прежде всего со строительством крепости в первой трети XVII в.
Долгое время, если не считать заброшенное городище, "на Устюжне острогу и никакия крепости не имели" 28. Укрепления в городе появляются только в 1609 году. Их строительство было вызвано активизацией военных действий в регионе после того, как в ноябре 1608 года в городах Верхнего Поволжья, а затем и Поморья, началось восстание против Лжедмитрия II. Важную роль в этой борьбе сыграла и Устюжна Железопольская. "Сказание о нашествии поляков ..." достаточно подробно описывает основные военные события этой борьбы, особенно зимы 1608 - 1609 годов, когда и был построен в городе первый острог.
Хронология этих событий в изложении автора "Сказания ..." выглядит следующим образом. 6 декабря 1608 года Устюжна поддержала восставшее Белоозеро и законного государя Василия Ивановича Шуйского. Приехавшим посланникам "от литвы и поляков ис Тушино от вора ... в кормех отказали и править не далися", а арестовали и отправили на Белоозеро. После этого в городе было сформировано ополчение, выбраны "головы" из местных дворян, а 8 декабря из Москвы прибыл воевода Андрей Петрович Ртищев 29.
Непосредственно работы по строительству острога начались не ранее 5 января 1609 года, после поражения сводного устюженско-белозерского отряда под командованием А.. Ртищева, у села Любегощи. Устюженцы "начаша делати острог около Устюжны посаду рвы копати и надолбы ставити и пушки и пищали ковати тако ж де и ядра и дроб и подметные каракули и копия и всякие хитрости еже на потребу острогу строить, не усыпающе день и нощь" 30.
Деревянный острог был возведен в очень короткое время, фактически менее чем за 1 месяц. Уже 3 февраля 1609 года устюженцы успешно выдержали в новой крепости 2 "приступа" крупного сводного отряда тушинцев под командованием полковника Микулая Косаковского. Сначала штурму подвергся участок юго-западной части острога между башнями Дмитриевской и Благовещенской. Нападавшие "удариша по острогу и по людем ис пушек ис пищалей и ис тмочисленных луков и спустиша стрелы во острог бесчисленно, яко дождь" 31. Попытки взять острог 4, а затем и 9 февраля "со многими войсками и со всякими стенобитными хитростями ... со многих стран" закончились так же неудачей. При этом, потери защищавших крепость были небольшие. За 3 - 4 февраля "градских жителей убили 5 человек, да изранили 8 человек" 32. Эти факты говорят о том, что Устюжна Железопольская имела в это время хорошо укрепленную крепость. Что же она из себя представляла?
В фонде 141 (Приказные дел старых лет) РГАДА сохранился комплекс документов "Государевы грамоты об острожном деле города Устюжны Железопольской" о строительстве крепости в 1609 - 1632 гг. 33. "Острожное дело дает возможность сделать подробное топографическое описание крепости - местоположение и размеры острога и других укреплений, их внешний вид, некоторые вопросы технологии строительства и т. д., ее развитие на протяжении 1 трети XVII в. Сохранилось подробное описание - "чертеж и смета Устюжскому старому острогу каков был" 34.
Крепость располагалась на правом берегу реки Мологи и охватывала большую часть городской территории по обеим берегам реки Ворожи (См. Рис. 3). По форме она напоминала равностороннюю трапецию выходившую основанием на реку Мологу. Длина этой северной стены равнялась 459 саженям (около 922 м ) и состояла из 2 воротных и 4 глухих башен с пряслами между ними. Восточная стена, протяженностью 278 саженей ( около 595 м ), имела 3 глухих и 1 воротную башню. У южной стены , длиной 304,5 сажени ( около 650 м ) были 2 глухих и 1 воротная башня. Западная стена, протяженностью 217 сажен ( около 465 м ) так же имела 2 глухих и 1 воротную башни. Стены соединялись между собой 4 угловыми "наугольными" башнями. Таким образом, всего в крепости было 20 башен: 5 воротных, 4 угловых 11 глухих, а общая длина стен острога равнялась 1258,5 саженям, что составляло около 2,7 км.
Башни были квадратные по форме, но разные по размерам. Глухие башни были "рубленые о четырех углах в лапу" с длиной одной стороны "полтретьи сажени", т.е. 2,5 сажени или чуть более 5 м. Форма угловых и воротных башен неизвестна. Они могли быть так же "рубленые о четырех углах в лапу" или, как в Угличе в 20-е годы XVII в., "рубленые в лапу о шести углах" 35. Длина стороны угловой башни была "полчетверты сажени" - 3,5 сажени (более 7,5 м), а проезжих воротных башен - "полпяты сажени", 4,5 сажени (около 10 м). Высота башен не указана, но исходя из высоты стены и традиций русского оборонного зодчества XVI - XVII вв., она была не менее 4 - 5 сажен 36.
Острог или сами стены, был "косой вверх", высотою 2 сажени (4,32 м). Вокруг крепости были сооружены дополнительные укрепления. Выкопан ров "в глубину 2 сажени ( более 4 м ), а поперег 5 сажен ( около11 м ), ... а копан от реки от Мологи и проведен к Мологе ж реке" 37. Во рву "от полевые стороны" был установлен "стоячей тын". Между рвом и стеной крепости стоял "забраный в столбы вверх по сажене забор ... и к тому забору и острогу осыпь привалена" 38. Вся крепость, башни и стены, были выстроены на земляной насыпи или "осыпи". Как правило, она насыпалась во время копки рва.
Традиция прочно связывает строительство крепости с обороной Устюжны в феврале 1609 г. То, что острог был построен в короткое время зимой 1609 г. не вызывает сомнений. Но, насколько он соответствовал описанию острога, который стоял в Устюжне Железопольской в 20-е годы XVII в. и чей "чертеж" мы рассматривали?
При сопоставлении материалов "Острожного дела", данных "Сказания ...", других источников первой трети XVII в. возникает ряд вопросов, которые не позволяют согласиться с традиционной точкой зрения.
Во-первых, по чьей инициативе началось строительство первого острога и что он собой представлял. Дело в том, что в "Острожном деле" имеется выписка, из которой следует, что в 7117 году (сентябрь 1608 - август 1609 гг.) по указу царя Василия Шуйского "воевода Ондрей Петрович Ртищев да Елизарей Фомич Карсаков с товарищи приговорили ставить на Устюжне острог". Этот "приговор" был согласован с посадским миром. От посадских людей для руководства строительством были избраны "выборные целовальники Федор Шепляк и Федор Шубин" 39. Воевода А. П. Ртищев прибыл в Устюжну из Москвы 8 декабря 1608 года 40. Привезти с собою грамоту о строительстве острога он не мог. Только 23 декабря 1608 года в Устюжну от имени царя В.Шуйского был отправлена увещевательная грамота с призывом о поддержке и совместной борьбе "за веру христианскую и за государство Российское". Об укреплении города в грамоте не говорится ни слова. Речь идет только о направлении военного отряда устюженцев в Ярославль или Москву 41. Неизвестен во время обороны Устюжны в феврале 1609 года и Е. Ф. Карсаков 42. Острог же начали строить, как мы уже говорили, не ранее 5 февраля 1609 г.
Во-вторых, вызывает сомнение сама возможность строительства описанного острога в столь короткое время. Сопоставление размеров острога, объемов земляных и строительных работ - заготовка леса, копка рва и возведение насыпи, строительство деревянных укреплений, говорят о том, что они не могли быть проведены всего за 1 месяц, тем более в зимнее время, даже в условиях угрозы нападения. По подсчетам П. А. Раппопорта, одного из крупнейших специалистов в области военного дела средневековой Руси, на строительство острога Юрьева Польского в течение одного сезона (200 рабочих дней), при длине вала в 1000 м, требовалось около 300 человек 43. Для Устюжны, чей острог был почти в 3 раза больше, на строительство крепости в течение сезона необходимо было бы около 900 человек, а в течение одного месяца - в 7 раз больше, т.е. более 6 тысяч человек, что, при любых условиях, нереально.
В-третьих, размеры острога, который штурмовали поляки, был меньше, чем описан в "Острожном деле". Об этом, в частности, говорит следующий факт. После неудачного "приступа" тушинцы "зли пожегше около острогу храмы Святого Великомученика Христова Димитрея и преподобного отца нашего Симона Столпника, а около храмов живущие храмины устюженских посадских людей жилища" 44. Но, "храм великомученика Дмитрея и всех святых" в "чертеже старого острога" находится уже на территории крепости 45. В данном случае речь идет о храме Дмитрия Солунского и его теплой церкви Симеона Столпника.
На наш взгляд, в январе - феврале 1609 года в Устюжне был возведен временный острог, исходя из реальных возможностей, а затем, в течение нескольких лет, шло планомерное строительство крепости, получившей в последующем название "старый острог". Об этом говорят и источники. Возможно, что и указ В. И. Шуйского о строительстве крепости относится ко времени более позднему, чем оборона город, так как после его изложения в "Острожном деле" следует роспись более 50 землевладельцев, чьи крестьяне принимали участие в строительстве крепости 46. Помимо росписи известен ряд грамот и челобитных говорящих о "приписке" к Устюжне и к Устюжно-Железопольскому уезду волостей и владений Белозерского Новгородского и Угличского уездов, которые "стоят около Устюжны Железопольской по 50 верст" 47. Хронологически эти сведения укладываются в период 1609 - 1614 годов, когда, на наш взгляд, и шло строительство острога.
Острог охватил значительную часть города. На его территории находились: соборный храм Рождества Пречистые Богородицы, 2 монастыря - Воскресенский и Благовещенский, храмы - Николы Чудотворца, Петра и Павла, Дмитрия Солунского, "роскат, где государева зелейная казна и пушки", съезжая изба и 344 "посацких и всяких двора" 48.
В царствование Михаила Федоровича монастырский уклад Богородице Рождественского собора был окончательно уничтожен, а храм превращен в приходскую соборную церковь. Ни келий ни старцев при храме в описании 1626 г. уже нет. Появились только 2 новых предела 49. После пожара 1677 г., когда деревянный храм сгорел, на его месте в 1685 г. начали строить новый каменный собор, сохранившийся до наших дней 50.
К 1626 г. Ильинский монастырь изменил свое название, стал "Воскресенским в Зарядье, на площади". Кроме названия в нем произошли некоторые прибавления. Церкви и приделы те же, но появились "колокольня, рубленная на амбаре" с 5 колоколами, келья хлебная и келья казенная и 8 келий в которых жили священник и 13 иноков" 51. В дальнейшем, он оставался небольшим мужским монастырем. По переписным книгам 1678 г. за ним числилось 24 двора и около 50 десятин пашни 52. Как мужской, монастырь просуществовал до второй половины XVIII в., упразднен в 1764 г.
В сотной 1626 г. упоминается еще один монастырь - "за рекою за Ворожей монастырь общей Благовещенской, строен Успенья Пречистой Богородицы Шалоцкой пустыни Московские патриархии" 53. Возник монастырь в 1614 г. на месте разрушенного во время осады 1609 г. приходского Благовещенского храма 54. После разорения в 1612 г. поляками и казаками Шалоцкой пустыни игумен Вассиан испросил воеводу Устюжны Железопольской выделить место в городе, куда можно было бы перевести монастырь. По данной воеводы И. Урусова 1614 г. под обитель Пречистые Богородицы Успения Шалоцкого монастыря дали "на Устюжне Железопольской место, где игумену Васьяну с братьею поставить храм Благовещенье Святей Богородицы и монастырь, кельи и ограда поставить из устюжских посадских людей огородных мест". К новому монастырю приписали землю, "что была изстари церковная пашня Благовещения Святей Богородицы приходские церкви" и передали ее имущество 55.
К 1626 г. монастырь был небольшой. Он состоял из теплой церкви Благовещенья с трапезою и приделом. На трапезе находилась колокольня на "столбех" с 4 колоколами, а под трапезою - хлебня. Рядом располагались 4 братских кельи в которых жили священник и 4 монаха. Настоятеля или строителя в монастыре в это время не было 56.
Важным показателем пространственного облика города была плотность застройки жилой зоны. В конце первой четверти XVII в. жилая территория города находилась, по преимуществу, в пределах крепостных стен острога. В 1626 г. здесь располагались 334 жилых двора горожан, что составляло более 85% от общего их числа. Вне стен крепости стояли только 63 двора. В Успенской слободке и в Быковом конце Заречной части города располагался 51 двор, а в кузнечной Козмодемьянской слободке - 12 дворов. (См. Рис. 2.)
Характер застройки был типичный для средневекового русского города - индивидуальная усадьба с огородом и садом. Сплошная сомкнутая уличная или рядовая застройка имела место, главным образом, в укрепленной части города. За ее пределами застройка была свободной, а ее плотность ниже, с большими или меньшими разрывами между дворами.
Структура жилого двора, как крупного так и небольшого, была устойчивой и традиционной. Весь комплекс жилых и хозяйственных построек был сосредоточен в передней части участка, который выходил на улицу. Обязательной составной частью каждого двора был огород, который примыкал непосредственно к хозяйственному двору и размещался на "задних землях". Иногда, он располагался через дорогу, напротив двора. У ряда горожан, в непосредственной близости от дворов, были дополнительные огородные места 57.
В сотной 1626 г. указаны размеры жилых дворов и дворовых мест. Это позволяет сделать некоторые наблюдения об их площади, характере и плотности застройки города и т. д. Дворы горожан в целом были достаточно большие по площади, хотя и имели значительную дифференциацию. 39,6% от общего числа городских дворов не превышали 100 кв. сажен, 29,1% - 200 кв. сажен, 13,3% - 300 кв. сажен. Остальные 18,0% дворов имели площадь более 300 кв. сажен. Таким образом, около трети всех дворов - 31,3%, были значительные по своим размерам и превосходили 200 кв. сажен 58.
В таблице 11 представлена структура жилых дворов горожан по площади и их территориальное распределение в конце первой четверти XVII в. Во многом размеры дворов зависели от их местоположения. Так, в пределах острога площадь двора колеблется от 16,5 до 782 кв. сажен, но большая часть - 69,4%, не превышала 200 кв. сажен. Вне крепостных стен эти показатели значительно выше. В Заречной части города доля дворов не превышающих 200 кв. сажен составляла 17,6%, а в Кузмодемьянской слободке - 25,0%. В среднем площадь дворового места здесь составляла 300 - 400 кв. саженей и более. Так, в Успенской слободке из 30 посадских дворов длину более 50 сажен имели 27 дворов, а менее 10 сажен - только 1 двор. 13 дворов по ширине были более 10 сажен, и только 4 двора - менее 5 сажен. Аналогичная картина наблюдается в Быковом конце Заречной части и Козмодемьянской кузнечной слободке. Заметным единственным различием является конфигурация дворовых участков. Здесь они несколько короче по длине, но шире. Эта разница, на наш взгляд, объясняется характером застройки. В Успенской слободке она рядовая, вытянутая вдоль берега реки Мологи, а в Быковом конце и Козмодемьянской слободке - свободная, усадебная.
В исторической и историко-градостроительной литературе размеры дворовых мест связывают, как правило, с сословным, социально-имущественным и профессиональным статусом дворовладельца 59. Ярко выраженных закономерностей зависимости размеров двора от сословного, социально-имущественного статуса горожанина, характера его профессиональной деятельности в Устюжне Железопольской в конце первой четверти XVII в. не наблюдается. Об этом убедительно говорят данные таблиц 11 - 13, в которых представлены итоги статистической обработки описания 1626 г. 60.
Таблица 11.
Площадь |
Район |
|||
двора кв. сажен |
В пределах острога |
Заречный |
Кузмодемьян-ская слобода |
В целом по городу |
до 25 |
3,8 |
- |
- |
3,1 |
-//- 50 |
12,7 |
3,9 |
- |
11,0 |
-//- 75 |
16,2 |
2,0 |
- |
13,6 |
-//- 100 |
14,1 |
- |
8,3 |
11,9 |
-//- 200 |
32,6 |
11,7 |
16,7 |
29,1 |
-//- 300 |
12,7 |
15,7 |
16,7 |
13,3 |
-//- 400 |
4,5 |
9,8 |
33,3 |
6,2 |
-//- 500 |
0,7 |
21,5 |
16,7 |
4,2 |
-//- 600 |
1,4 |
3,9 |
- |
1,7 |
-//- 700 |
1,0 |
2,0 |
8,3 |
1,4 |
-//- 800 |
0,3 |
15,7 |
- |
2,5 |
-//- 900 |
- |
2,0 |
- |
0,3 |
-//- 1000 |
- |
2,0 |
- |
0,3 |
св. 1000 |
- |
9,8 |
- |
1,4 |
Анализ внутренней структуры и распределение дворов различных категорий городского населения, позволяет говорить об отсутствии устойчивой зависимости их размера от сословной принадлежности дворовладельца. Так, 42,8% дворов дворян были менее 100 кв. сажен, что примерно в 1,5 раза превышает аналогичный показатель для посадских дворов. Размеры дворов дворянства, заметное сокращение их количества, говорит о том, что Устюжна Железопольская представляла для них интерес прежде всего как крепость, а не как объект феодальное владение 61.
Таблица 12.
Площадь двора |
Категория двора |
В |
||
кв. саж. |
посадские |
дворянские |
клира |
среднем |
до 100 |
29,3 |
42,8 |
39,2 |
39,4 |
-//- 200 |
29,9 |
28,6 |
21,7 |
29,3 |
-//- 300 |
12,9 |
19,0 |
13,0 |
13,3 |
св. 300 |
27,9 |
9,6 |
26,1 |
18,0 |
Социально-имущественное положение, характер профессиональной деятельности посадского населения не оказывали существенного значения на размеры двора и огорода. Большая часть крупных дворовых мест принадлежало "молотчим людям".
Таблица 13.
Площадь двора |
Категория двора |
|||
кв. саж. |
“лутчие” |
“середние” |
“молотчие” |
“худые” |
-//- 100 |
2,4 |
- |
46,4 |
51,2 |
-//- 200 |
3,1 |
4,2 |
55,2 |
37,5 |
-//- 300 |
7,1 |
7,1 |
64,4 |
21,4 |
св. 300 |
4,6 |
12,3 |
73,9 |
9,2 |
Правда, у некоторых "пашенных людей" были значительные, в 350 и более кв. сажен, дополнительные огороды. Они находились, как правило, рядом с двором или на противоположной стороне улицы. Так, двор Сенки Кривоборского с детьми составлял более 500 кв. сажен (59 на 8,5 сажен), "да огород через двор" - 354 кв. сажени (59 на 6 сажен) 62. К 1626 г. площадь жилой территории города, по сравнению с серединой XVI в., сократилась не менее чем в 3 раза. Но это, видимо, не оказало существенного влияния на значительное увеличение размеров дворовых мест. Структура пустых дворовых мест по размерам примерно такая же как и жилых. В Кузмодемьянской кузнечной слободе, при среднем размере двора в 300 - 400 кв. сажен, половина пустых дворовых мест более 300 кв. сажен.
Общую картину распределения дворовых участков и их размеры среди горожан определяли, на наш взгляд, господство посадского населения в сословной структуре городского населения, наличие свободного пространства в пределах городской черты, традиции и уклад жизни. Во многом, сохранению значительных средних размеров дворов способствовала и податная политика - его площадь не оказывали существенного значения на размеры подворного налога. В большей степени влияло местоположение двора.
Таблица 14.
Ширина дворового |
В пределах острога |
В целом по городу |
||
участка |
дворов |
% |
дворов |
% |
до 5 сажен |
41 |
14,1 |
48 |
13,6 |
до 10 сажен |
177 |
61,1 |
206 |
58,2 |
св.10 сажен |
72 |
24,8 |
100 |
28,2 |
Сокращение территории города оказало прежде всего влияние на плотность застройки жилой зоны. Она была невысокой и достаточно свободной, даже в пределах острога.. Только 13,6% дворовых участков, ширина которых не превышала 5 сажен, составляли плотную без разрывов застройку посада. Остальные 86,4% дворовых участков имевшие ширину более 5 сажен, формировали уличную или рядовую застройку со значительными или большими разрывами 63. За пределами крепостных стен она была свободной, слободской.
Ранее жилая, запустевшая территория посада не была заброшена. Сразу же за крепостными стенами, от Дмитриевских и Благовещенских ворот, начинались хозяйственные угодья горожан - огороды и пашни 64.
К началу 30-х годов XVII в. крепость в значительной степени обветшала и разрушилась. Как писал устюженский воевода в 1631 году "острог и башни и ворота и через речку Ворожу тарасы и во рву стоячей тын все згнило и ров позасыпан во многих местех, осыпь по коей острог стоял тверда и травою обросла" 65.
Вопрос о строительстве нового острога был доложен государю дьяками Устюжской четверти и положительно решен 16 июля 1631 года. Не касаясь иных вопросов, остановимся на его топографическом описании 66.
Острог был значительно меньше прежнего и располагался только на правом берегу реки Ворожи (См. Рис. 4). Общая длина стен острога составляла 581 сажень ( около 1,3 км ). В крепости было 18 башен: 2 воротные, 5 угловых, 11 глухих башен. Пречистинская воротная башня выходила на проезжую Московскую дорогу, а Водяные ворота - на мост через реку Ворожу.
Восточная стена острога длинной 218 сажен (около 471 м), от Козмодемьянской башни за Пречистинские ворота до юго-восточной угловой башни была срублена на месте старых укреплений. Кроме воротной и 2 угловых башен, здесь располагались 5 глухих башен. Некоторые из них носили старые названия, но поставлены были уже на новом месте. Общая длина восточной стены и расстояние между одноименными башнями "старого" и "нового" острога не совпадают.
Исключение составляли Пречистинские ворота, выходившие на Московскую дорогу. Остальные участки ставились на новом месте. При этом, стены крепости и башни ставились, не смотря на "дворы дворян, детей боярских и посацких и всяких людей". Южная стена длиной 103 сажени (около 222 м) выходила на берег реки Ворожи. Здесь стояли 2 глухих башни. Наиболее протяженной была западная стена - 225 саженей (около 486 м) Она шла по правому берегу реки Ворожи повторяя ее изгиб и распадалась на два участка в 165 саженей (около 356 м) с Водяными воротами и 3 глухими башнями и в 60 саженей (около 130 м) с 1 глухой башней. Между этими двумя участками стояла "наугольная" башня. Самой короткой была северная сторона. Ее длина составляла всего 35 сажен (около 76 м), на ней отсутствовали башни, кроме угловых.
Кроме "чертежа" в "Острожном деле" представлена подробная "смета лесу" необходимого для строительства новой крепости 67. Это позволяет высказать некоторые предположения о внешнем виде и размерах отдельных элементов укреплений. Расчет леса необходимого на строительство воротных и наугольных башен говорит о том, что они были одинаковы по форме и размерам. Всего для сооружения одной воротной или угловой башни требовалось 350 бревен: на сруб - 250 бревен длиной 4 сажени (более 8 м); на спуски - 50 бревен длиной 5 сажен; "в мосты" - 50 бревен длиной 2 сажени. Кроме этого, на кровлю требовалось 300 драниц длиной 3 сажени и 70 "прибойных гвоздей". На глухие башни расход лес был несколько меньше. На 1 башню требовалось 310 бревен: на сруб - 220 бревен длиной 3 сажени; на спуски - 60 бревен длиной 4 сажени; на "мосты" - 30 бревен длиной 3 сажени без локтя. На кровлю одной глухой башни требовалось 250 драниц длиной 1,5 сажени и более 30 "прибойных гвоздей". Весь лес на срубы и спуски башен должен был быть по толщине 7 и 6 вершков "в отрубе", а на мосты - 5 вершков.
Судя по размерам бревен, башни в сечении были квадратные. Теоретически можно вычислить и высоту сруба башен. Для воротных и угловых башен она, по нашим расчетам, составляла более 5 сажен т.е. около 11 метров, а для глухих башен - 4,5 сажени, около 10 метров 68. Между башнями ставилась стена, так называемый "стоячей острог". Т.е. бревна ставились вертикально, плотно подгоняясь, друг к другу "в сажень по 12 бревен, вымать паз гораздно, дир на остроге не будет". Длина всех стен острога, исключая общую длину башен, составляла 520 сажен. На ее строительство "острогу поставить лесу надобеть 6240 бревен , 4 сажени, в отрубе 7 и 6 вершков". Таким образом, высота стен острога, учитывая, что бревна углублялись в грунт, была около 8 метров 69. Кроме этого требовалось 3640 бревен на "тарасы", 520 бревен на "мосты" и 720 бревен на "катки". Лес нужен был разной длины от 4 до 2 саженей.
По устройству, если не сравнивать количественные показатели, старый и новый острог Устюжны Железопольской, мало чем отличались друг от друга. Конструкция и технология строительства, особенно новой крепости, соответствовали уровню фортификационного искусства того времени и имели свои особенности.
Крепость представляла из себя однорядную стену столбовой конструкции с башнями. В нижней части стена была дополнена системой укреплений получившей название "тарасов" - линии деревянных срубов забитых землей или песком. Подобные системы укреплений применялись в тех случаях, когда большое военное значение крепости требовало создания особенно сильных укреплений, способных выдержать артиллерийский штурм. Подобные конструкции известны, по письменным источникам, с XVI в. 70.
Тарасы - 260 деревянных прямоугольных срубов размером 2 на 1 сажень и высотой 7 венцов, расположенных по периметру вала. На них была поставлена крепостная стена. Пространство между тарасами, а это было 2 сажени, и стены с бойницами, составляли систему обороны "нижнего боя". Здесь располагались пушки и стрельцы. Кроме нижнего пояса обороны, по внутренней стене сооружали мосты, с которых вели оборону верхних участков стены. Здесь же находились и боевые своеобразные устройства - катки. Это были специально укрепленные бревна, которые в любое время могли быть легко сброшены вниз, на нападавших. Кроме этого на верхних мостах сооружались специальные площадки, на которых лежали камни.
Особое значение при обороне играли башни. Они стояли с напольной стороны стены, имели, в зависимости от высоты, 2-3 боевые площадки. Это позволяло вести фланкирующий огонь из огнестрельного оружия, т.е. обстрел направленный вдоль стен. Располагались они неравномерно, прежде всего, там, где естественные преграды местности имели незначительную мощность.
Кроме непосредственно самой крепости вокруг была сооружена мощная наружная линия укреплений. Оборонительная система сооружений внешнего пояса состояла изо рва, длиною 630 сажен (около 1,4 км), с одной стороны которого был поставлен "тын". На это требовалось 6300 бревен - "в одну сажень по 10 бревен ... ставя лес на пазя" длиной в 1,5 сажени 71. Около рва были установлены заграждения из "чеснока", своего рода ежи, "в 3 колоды, всякая колода по 3 сажени" и надолбы. Всего на строительство острога и "всякие крепости" требовалось 28790 бревен, 4850 драниц, 300 досок "сажонных в башни и на лесницы в ступени" и 620 прибойных гвоздей 72.
Недостатка в строительном материале, видимо, не было. Воевода писал с Устюжны: "А лесу, государь, на острожное дело в поместьях дворян и детей боярских сказывают много, от Устюжны в 15 верстах, и в 20, и больши, а в отрубе будет 6 вершков, а вести тот лес сухим путем" 73.
Судя по описанию - высоте стен, плотности башен, комплексу дополнительных укреплений, новый острог был более мощной крепостью, чем старый. Правда, территория крепости уменьшилась более чем в 3 раза. Она стала даже меньше той части старой крепости, которая до этого располагалась на правом берегу реки Ворожи. На территории острога оставался только соборный храм Рождества Пречистые Богородицы с теплой церковью и 13 кельями и 105 "посацких и всяких людей" дворов 74.
На строительство крепости потребовалось больше года. В конце лета 1633 года воевода докладывал государю о том, что "город на Устюжне зделан и башни и ворота поделаны совсем и покрыты ... ров, где мочно быть выкопан ... и тын стоячей на иглах поставлен ... и надолбы около всего города поставлены. А в городе, государь, всего 140 дворов середних и худых и с новоприбылыми дворишками" 75.
Не смотря на значительное сокращение территории, новая крепость Устюжны Железопольской оставалась одной из крупнейших в стране. Об этом говорит сравнительный анализ размеров деревянных острогов городов Замосковного края.
Дальнейшая судьба крепости в Устюжне Железопольской нам неизвестна. Очевидно, что некоторое время, до второй половины XVII в., она сохраняла свое военное значение, а затем, постепенно, обветшала и разрушилась. Впрочем, такая же участь постигла большую часть деревянных укреплений русских городов. Яркое представление об их состоянии дает "Роспись городов ведомых из Розряда" за 1676 год. В большинстве Замосковных и Украинных городов, к этому времени деревянные укрепления или вообще исчезли или сохранились, но требовали капитального ремонта, поскольку "стены и башни розвалилися или згнили"76. Аналогичная ситуация была, видимо, и в Устюжне. Если в конце XVII в. территория, где стоял острог еще называется "городом" 77, то в начале XVIII в., по материалам описания Устюжны Железопольской 1713 г., не видно даже следов укреплений 78.
Таблица 15.
Город |
Длина стен (сажен) |
Кол-во башен |
| Устюжна | ||
| старая крепость | 1258,5 |
20 |
| новая крепость | 581 |
18 |
| Суздаль | 655 |
12 |
| Кострома | 540 |
13 |
| Углич | 528,5 |
9 |
| Галич | 469 |
15 |
| Бежецкий Верх | 455 |
15 |
| Волок Ламский | 405 |
11 |
| Кашин | 378 |
15 |
| Вязьма | 145 |
3 |
Таким образом, внешний облик города в течении XVI - первой половины XVII вв. претерпел значительные изменения. Помимо сокращения его территории, перераспределения населения и запустения Заижинской части в конце XVI в. он оставался чисто промышленно-торговым поселением - посадом, с характерной социальной и профессиональной структурой населения. Строительство крепости, значительный рост территории Устюженского уезда, развитие структуры феодального землевладения, превратили его в типичный уездный административно-феодальный центр. Эта эволюция, по сути своей, была чужда природе, на которой вырос посад. Она в значительной степени подорвала объективные экономические законы развития города "нового типа", ввела в действие элемент государственного принуждения, сделав их в первой половине XVII в. преобладающим фактором развития.
1. Археологическое обследование городища проводилось два раза. В 1954 - 1955 гг. группа научных сотрудников Артиллерийского исторического музея проводила археологическую разведку в Устюжне и прилегающих к ней западных районах Вологодской области. Г. А. Максименко и И. Н. Хлопин на основании керамического материала из одного шурфа 0,5 х 2 м датировали городище, а следовательно и время возникновение города, XIV-XV вв. См. Максименков Г. А., Хлопин И. Н. Археологические разведки в Устюжне и прилегающих районах // СА, 1958. № 4. С. 187-193. На эти данные ссылается в своей работе и П. А. Раппопорт. См. Раппопорт П.А. Очерки по истории военного зодчества Северо-Восточной и Северо-западной Руси X-XV вв. М-Л., 1961. С.66.
2. В 1963 г. тщательное археологическое обследование городища провел А. В. Никитин. См. Никитин А. В. Городище в г. Устюжне // Краткие сообщения Института археологии. Вып. 110. М., 1967. С. 114-118.
3. Никитин А.В. Указ. соч. С. 114, 115, 117.
4. АФЗХ. Акты Московского Симонова монастыря. М., 1983. № 1. С. 7.
5. См. Тверской Л. М. Русское градостроительство до конца XVII века. Планировка и застройка русских городов. Л., 1953. Гл. 11. С. 149.
6. Поливин Е. Указ. соч.; Токмаков Ф. И. Указ. соч.; Хрусталев М. Ю. Храмы Устюжны Железопольской // Устюжна - II. С.16-41. В первой четверти XVII в. деревянный храм Воздвиженье Честного Креста с приделом во имя Всех Святых был перенесен и располагался рядом с Никольским и Петропавловским храмами. См. Сотная 1626 г. Л. 12 об. - 14.
7. П. А. Колесников говорит о более чем 150 дворах в этой части города. См. Колесников П.А. Устюжна Железопольская по материалам описаний ... . С.145.
8. См. Лабутина И. К. Историческая топография Пскова в XIV - XV вв. М., 1985. С. 114 - 115; Харлашов Б. Н. Формирование посадов Пскова в XVI в. // Столичные и периферийные города Руси и России в средние века и раннее новое время (XI - XVIII вв.). М., 1996. С. 117.
9. Сотная 1567 г. С.147.
10. Там же. С. 146.
11. АИ. Т.1. N 298. С.541.
12. Токмаков Н.Ф. Указ. соч. С.25; Рыбаков А. А. Устюжна I. С. 112.
13. По итогам сотной 50 дворов. См. Сотная 1567 г. С. 138.
14. В статье М. Ю. Хрусталева говорится о 40 кельях. См. Хрусталев М. Ю. Указ. соч. С. 19.
15. Сотная 1567 г. С. 136 - 141.
16. Там же. С.140.
17. Там же. С. 140.
18. АИ. Т.1. N 298. С. 541.
19. Сотная 1567 г. С.141.
20. Сотная 1567 г. С. 162-164.
21. Градостроительство Московского государства XVI - XVII веков. М., 1994. С. 294.
22. Кудрявцев М. П. Московские улицы в XVII веке // Проблемы теории и истории архитектуры. М., 1973. С. 93; Кудрявцева Т. Н. Композиция улиц древнерусских городов // Архитектурное наследство. М., 1985. № 33. С. 14; Щенков А. С. Структура русских городов XVI - XVII вв. и их эстетическое восприятие // Архитектурное наследство. Вып. 32. М., 1984. С. 1 - 12; Алферова Г. В. Русский город XVI - XVII веков. М., 1989. С. 49, 50.
23. Сотная 1567 г. С. 149.
24. Сотная 1597 г. С.147.
25. Там же. С. 139.
26. Там же. С. 144.
27. Там же. С. 133-135.
28. Сказание о нашествии ... // Устюжна - II. С.184.
29. Там же. С.184.
30. Там же. С. 185.
31. Там же. С. 187.
32. Там же. С. 190.
33. РГАДА. Ф. 141. Д. 73.
34. Там же. Л.31-35.
35. Труды Ярославской губернской ученой архивной комиссии (далее ТЯГУАК). М.,1890 - 1892. Вып. 2. С. 31-32.
36. См. Крадин Н. П. Русское деревянное оборонное зодчество. М., 1988. Гл. 1, 2. С. 12 - 34. При строительстве острога в 1632/33 г., проектная высота только сруба глухих башен составляла 4,5 сажени, а воротных - более 5 сажен. Для примера, в угличском остроге "вышина башнем от осыпи до обломов" составляла 6 сажен. См. ТЯГУАК. Вып. 2. С. 32.
37. РГАДА. Ф. 141. Д. 73. Л. 33.
38. Там же. Л. 33.
39. Там же. Л.39.
40. Сказание о нашествии ... // Устюжна - II. С. 184.
41. Там же. С. 178-180; ССГД. № 167.
42. Васильев Ю.С. Исторические реалии "Сказания о нашествии ... " // Устюжна. Вып.2. С.173-179; Сказание о нашествии ... . С.182-193.
43. Раппопорт П. А. Указ. соч. С. 214.
44. Сказание о нашествии ... . С. 187.
45. РГАДА. Ф. 141. Д. 73. Л. 35.
46. Там же. Л. 39 - 46.
47. Там же. Л. 11, 27, 28, и др.
48. Там же. Л. 35. В 1990 - 91 гг. В 1990 - 91 гг. археологическое обследование городской территории с целью выявления мощности культурного слоя, районов кузнечного производства, местоположения городских укреплений XVII в. было проведено Е. Л. Хворостовой. Один из шурфов, заложенных южнее Благовещенского храма, подтвердил наличие в этом месте рва. См. Архив Государственной дирекции по охране, реставрации и использованию памятников истории и культуры Вологодской области. Хворостова Е. Л. Отчет об археологических исследованиях в городе Устюжне Вологодской области в 1990 г. М., 1991; Шифр 62 оп. Инв. № 2220; Она же. Отчет об археологических исследованиях в городе Устюжне Вологодской области в 1991 г. М., 1991 Шифр 62 оп. Инв. № У - А - 91.
49. Сотная 1626 г. Л. 1-10; Токмаков Н. Ф. Указ соч. С. 28.
50. Токмаков Н. Ф. Указ. соч. С. 29; Рыбаков А. А. Устюжна, Череповец, Вытегра. М., 1982. С. 22.
51. Токмаков Н.Ф. Указ. соч. С. 53.
52. Переписная книга 1713 г. С. 211.
53. Сотная 1626 г. Л. 25 об.- 26 об., Токмаков Н.Ф. Указ. соч. С. 59.
54. В статье М. Ю. Хрусталева "Храмы Устюжны Железопольской" , со ссылкой на Е. Поливина, существование Благовещенского монастыря отнесено к 60-м годам XVI в. и дано его краткое описание, которое относится к 1626 г. См. Хрусталев М. Ю. Указ соч. С. 23.
55. Летопись занятий Археографической Комиссии за 1895 -1899 гг. Вып. 12. СПб., 1901. С. 52; Сотная 1626 г. Л. 26 об.
56. Сотная 1626 г. Л. 26 об.
57. Представление о составе двора дает купчая конца XVII в. на двор посадского человека Афонасия Форофеева сына Скорнякова проданный Николо-Моденскому монастырю. Расположен он был вблизи соборной церкви, с трех сторон огорожен частоколом "колем поколочено". Двор состоял из "избы на подклете, а против избы клеть о двух житих, а промеж ими сень, все покрыто дранию; ворота в заборе, да три звена забору да огород, а на огороде колодец. И что ни есть на том моем дворе всякого строения и яблоней, а мерою против писцовых книг, что написано. А взял я за тот свой двор и з хоромным строением денег 30 рублев". ГАВО. Ф. 1009. Оп. 1. Д. 48. Л. 18.
58. По наблюдениям С. А. Лаппо-Данилевского в первой половине XVII в. величина посадского двора провинциальных городов в большинстве случаев была от 10 до 200 кв. сажен. В более редких случаях она доходила до 300 кв. сажен. При этом, размер двора во многом зависел от его местоположения (в остроге он редко превышал 100 кв. саж.) и сословной принадлежности его владельца. Значительный разброс данных и отсутствие четко выраженных закономерностей позволили С. А. Лаппо-Данилевскому определить только самые общие черты в характеристике дворовых участков. Во-первых, длина дворового места, как правило, больше чем ширина, а ее разнообразие менее значительно. Во-вторых, расположенные по одной стороне улицы соседние участки чаще одинаковые по длине. Устойчивость этих параметров характерна для уличной планировки, при которой глубина участка имеет большую устойчивость, чем ширина. См. Лаппо-Данилевский А. С. О величине дворовых и огородных мест древнерусского города по данным первой пол. XVII в. // Записки русского археологического общества. СПб., 1888. Т. Ш., Вып. 3, 4. С. 307-316. (Данные взяты из работы Л. П. Тверского Русское градостроительство до конца XVII века. Л-М., 1953. С.197.)
59. Лаппо-Данилевский А. С. Указ. соч. С. 307-316; Тверской Л. П. Русское градостроительство до конца XVII века. Л-М., 1953. С.192; Кудрявцева Т. Н. Композиция улиц древнерусских городов // Архитектурное наследство. М., 1985. № 33. С. 15; и др.
60. Аналогичная ситуация в 1620-е годы наблюдается и в Костроме. См. Тимошина Л. А. Социальная топография Костромы XVII в. // Столичные и периферийные города Руси и России в средние века и раннее новое время (XI - XVIII вв.). М., 1996. С. 117.
61. Число дворов дворян и детей боярский в Устюжне Железопольской к концу первой четверти XVII в. стремительно сокращалось. В 1619 г. их было не менее 77, а в 1626 г. - только 21.
62. Сотная 1626 г. Л. 118 об.
63. По данным описания 1624-1625 гг. города Белева А. С. Лаппо-Данилевский определил плотность застройки как отдельных улиц, так и города в целом. Разброс ширины дворового участка составлял от 2 до 16 сажен. При ширине избы в среднем 3 сажени, 41% дворовых участков не имели разрывов, 33% имели малые разрывы, а 26% - достаточно большие разрывы. Если же подсчитать длину улиц занятых участками указанных типов, то получится что улиц занятых участками с застройкой без разрывов 30%, с малыми разрывами - 32%, с большими разрывами - 38%. См. Лаппо-Данилевский А. С. Указ. соч. С. 307-316.
64. Сотная 1626 г. Л. 107 - 115 об., 142 - 154.
65. РГАДА. Ф. 141. Д. 73. Л. 33.
66. Там же. Л. 179-185.
67. Там же. Л. 180-184. Строительный материал - лес, в то время был достаточно дешевый. В 1625 г. местный помещик И. Родичев судился с посадскими людьми Харитонком Филиповым и Олфимкой Новиковым. Они "насильством" рубили его лес: вытесали тесу 300 тесниц, 500 драниц и 450 бревен красного лесу. Кроме этого выжгли часть его лесного участка. Весь ущерб И. Родичев оценил в 20 руб. 50 коп. РГАДА. Ф.137. Кн. 1. Л. 719-719об.
68. Расчет высоты сруба башни проводился следующим образом. При возведении стены крепости на 1 сажень требовалось 12 бревен тех же размеров, что и для башен - "7и 6 вершков в отрубе". На одну воротную или угловую башню требовалось 250 бревен, а на глухую - 220 бревен, что составляло соответственно 62 и 55 венцов. Т. е. высота срубов воротных и угловых башен была более 5 сажен, а глухих - 4,5 сажени.
69. РГАДА. Ф. 141. Д. 73. Л. 181
70. Раппопорт П. А. Указ. соч. С.139.
71. РГАДА. Ф. 141. Д. 73. Л. 183.
72. Там же. Л. 183.
73. Там же. Л. 25, 26.
74. Там же. Л. 184.
75. Там же. Л.303.
76. ДАИ. Т. IX. № 9, 29, 106.
77. ГАВО. Ф.1009. Д. 48. Л. 18.
78. Баландин Н.И., Червяков В. П. Указ. соч. С. 199 - 252 .