Грязев А. Автографы дяди Гиляя // Россия молодая. – 1995. - № 2. – С. 26-28.

Вряд ли возможно описать то чувство, какое испытываешь, когда среди старых архивных бумаг вдруг находишь что-то необыкновенное. Такую радость открытия испытал я, работая однажды в архивных фондах Вологодского областного музея, когда в моих руках оказалась папка с выцветшей надписью на обложке: «Вл. Гиляровский». А в ней среди газетных вырезок, книжек, фотографий и разных бумаг я обнаружил два подлинных письма земляка вологжан, известного русского писателя и журналиста Владимира Алексеевича Гиляровского.
Оба письма были адресованы литератору Александру Никаноровичу Зуеву, другу В.А.Гиляровского, находившемуся тогда, как видно из текста письма от 15 июня 1934 года, в Шенкурске, Архангельской области.
Второе письмо написано карандашом и не датировано. Лишь в левом верхнем углу первой страницы помечено, очевидно, рукою А.Н.Зуева: «Последнее письмо». Второго октября 1935 года Владимира Алексеевича не стало.
Читая Гиляровского, я обратил внимание на то, что в его творчестве не так уж много страниц посвящено Северу и родным вологодским местам. Лишь глава «Детство» в «Моих скитаниях», несколько рассказов и стихотворений навеяны воспоминаниями вологодской юности. Слишком рано, еще не закончив учебу в гимназии, убежал он из родного дома скитаться по Руси.
И все же, как видно из последних писем Владимира Алексеевича, он и на закате дней не забывал про свою вологодскую родину. Эти его письма – признание в любви к ней.
«Юный мой друг Александр Никанорович! – пишет Гиляровский в первом письме. – Сижу один за столом, все давно спят, а мне не спится: голова болит, очень переутомился за зиму и 18-го я с Марьей Ивановной еду на все лето в свое прекрасное Картино... Буду отдыхать в первый раз в жизни целое лето без работы, в первый раз после 60 лет непрерывной работы. И уже сейчас, на этом первом письме тебе, которое само пишется, я отдыхаю. Мне грезится мое детство беззаботное среди северных вологодских лесов, радостно вспоминаются наши лыжные зимы и ягодные, жаркие и короткие лета... Судьба меня бросила на Волгу, в степи задонские табунные, на Дунай, на Балканы, на Кавказ. И с той поры я больше не видел прекрасного, то тихого, то грозно-морозного Севера – и вот сейчас только, в этом письме, предвкушая грядущее лето отдыха, полного отдыха, уже заранее охваченный поэзией, я вдохновляюсь воскресающими передо мной кусочками красочного детства и первых дней юности...»
Конечно, Гиляровский не мог забыть город своего детства и юности. Вологда была для этого незаурядного человека не просто местом жительства.
Именно здесь Володя Гиляровский в 1865 году пошел в первый класс гимназии. В гимназии же он начал писать и первые свои стихи, одобряемый в этом своем творческом увлечении учителем русского языка Прохницким. Позже, в 1873 году этот учитель выпустит книжку в Вологде и напечатает там стихотворение своего ученика Владимира Гиляровского «Листок». Так что и первая публикация будущего писателя появилась в Вологде.
В 1865 году вологодский гимназист Гиляровский впервые посещает местный драматический театр, который с этого дня становится его любовью на всю жизнь.
В Вологде же впервые Гиляровский попал и в цирк. В долгой и бурной своей жизни был он и актером, и циркачом, и основателем «Русского гимнастического общества». А начиналось все в Вологде, еще в детские годы. Вот почему Владимир Алексеевич с любовью вспоминает родные места:

Там детство я провел,
Там родина моя... 
Сиянье северное...
Волчий вой... Метели... 
Корявые березки,
Купольные ели, 
И снежной тишины
Суровые края 
Я как-то бросил.
Отдал юность я... 
С моим характером
Тревожным, беспокойным 
И приключеньями, и войнами.
До старости мотался 
По концам земли
От родины вдали...

Эти стихотворные строки Гиляровского тоже из его письма А.Н.Зуеву.
Адресату Гиляровского, журналисту и писателю Александру Зуеву, было в то время около сорока лет. Впоследствии он стал известен как автор нескольких книг повестей и рассказов; возглавлял в свое время отдел прозы журнала «Дружба народов». От него-то в 1948 году и поступили в Вологодский краеведческий музей письма В.А.Гиляровского.
В архивной папке лежали и две книги писателя, изданные в Москве в 1926 году. На одной из них «Москва и москвичи. Воспоминания», простым карандашом дарственная надпись: «Ив. В. Федышину на память о Москве, когда я знал его учеником училища живописи. Вл. Гиляровский».
На другой – «От Английского клуба к Музею революции» – красными чернилами написан еще один автограф: «Тов. Федышину Ив. Вас. на память о старой Москве и авторе. Влад. Гиляровский. 1926 г. окт. 28».
Рядом с книгами в той же папке – почтовая открытка, на которой рукой писателя выведено: «В Чистополь. Якову Ивановичу», и совсем короткое письмо: «Привет из Москвы. Дядя Гиляй». Столь краткое послание объясняется, очевидно, тем, что на лицевой стороне почтовой открытки, выпущенной в первые годы Отечественной войны 1914 года напечатано было патриотическое стихотворение Владимира Гиляровского «Война и мир»:

На небе яркие зарницы. 
Предвестник гроз, рокочет гром 
И от деревни до столицы 
Русь встала в вихре боевом. 
Переродилась, отрезвела, 
Вздрогнула мощная стена, 
Рука огнем борьбы полна. 
И вижу я полет орлиный, 
Все имена, народ и Царь 
Сплотились крепко в дух единый, 
Несут все жертвы на алтарь. 
Слились сермяга и порфира 
В стенах незыблемых Кремля, 
И добывает мир для мира 
Железом русская земля. 
И силен, правдой вдохновенный, 
В борьбе с коварством исполин –
Кто победит? Тевтон надменный
Иль благородный славянин?
Двоим нам тесно! Не искали
И не хотели мы войны,
Мы для спасенья братьев встали,
Пошли за честь родной страны.
И грозно на защиту права
Волной поднялся весь народ –
Кто встал за правду – честь и слава,
А меч поднявший – да падет!
Влад. Гиляровский
г. Москва. 4 августа 1914 г.

Тому же адресату послана была Гиляровским и небольшая записка, которая теперь лежала в архивной папке. Написанная в семнадцатом году, она показалась мне на удивление современной.
«Милый Яков Иванович!
Будь здоров и весел! Черкни и мне словечко. Мы в Москве живем слава Богу хотя и впроголодь, но это уже вошло в привычку!
Больше болтаем языком. Я еще месяц назад сказал:

«Комитеты! С вашим вечем 
Скоро с... нам будет нечем! 
Твой Гиляй 
1917 г. Авг. 27».

Я закрывал архивную папку с естественным желанием узнать что-нибудь о тех людях, с кем связаны эти автографы Гиляровского. Фамилия Жидкова мне ни о чем не говорила, а вот Федышиных в Вологде хорошо знают. Знавал и я по работе в музее известного реставратора и собирателя древних икон Николая Ивановича Федышина. Предположив, что Иван Васильевич, которому посвящены автографы В.А.Гиляровского, его отец, я и отправился к старому знакомцу.
Оказалось, что книги с автографом сдал в музей сам Николай Иванович. Поведал он и об истории знакомства его отца со знаменитым писателем.
Имея с детства художественное дарование, Иван Федышин захотел его развить в первопрестольной, в знаменитом тогда Училище живописи, ваяния и зодчества. Для чего и приехал вологодский паренек в начале 900-х годов в Москву, где жил его родной дядя Яков Иванович Жидков, служивший в правлении общества Московско-Казанской железной дороги.
А Яков Иванович был в добрых отношениях с известным всей Москве литератором и «королем репортеров» Владимиром Гиляровским или дядей Гиляем, как все его звали. Да к тому же был дядя Гиляй земляком вологжан. Так что лучшего покровителя для молодого художника и желать было нельзя.
Владимир Алексеевич Гиляровский дружил со многими великими русскими живописцами, знал и как мог помогал десяткам молодых и только еще начинающих свой путь художников из Училища живописи. Об этом дядей Гиляем в книге «Москва и москвичи» написан очерк «Начинающие художники».
А о взаимоотношениях Гиляровского с художниками написана целая книга внучкой писателя Е. Киселевой, которая так и называется «Гиляровский и художники». В ней, кстати, есть упоминание о знакомстве юного вологодского художника с дядей Гиляем, когда Ваня Федышин принес знаменитому земляку свои работы.
Так в круг друзей и добрых знакомых дяди Гиляя, куда входили А.Чехов и Л.Толстой, А.Куприн и Ф.Шаляпин, И.Репин и А.Саврасов, И.Бунин и братья В. и А.Васнецовы, вошел и юный художник из родных Гиляровскому вологодских мест. И.В. Федышин писал: «Учитель жизни моей, Владимир Алексеевич! Памятую Ваш завет любить человека. Двадцать лет назад я пришел к Вам в Москву из Соловков мальчуганом, а теперь учу Вашим заветам своих учеников».
– Есть у меня и книга, подаренная Гиляровским Якову Ивановичу Жидкову, – сказал Николай Иванович, когда мы вновь заговорили об автографах, и подал мне небольшой томик сборника «Шипка прежде и теперь», изданного в 1902 году, а я прочитал на обложке дарственную надпись: «Моему другу Якову Ивановичу Жидкову от автора».
А Николай Иванович Федышин, у которого оказался богатый личный архив, совсем уж неожиданно достает из шкафа большой бумажный лист, на котором я вижу строчки, написанные размашистым почерком дяди Гиляя.
Целое стихотворение! Вот оно:

Султанову
Кругом настроил разных будок, 
Таков царей должно быть рок, 
И смело говорит рассудок, 
Что то не памятник – судок! 
Любуйся древняя столица, 
Здесь уксус, перец и горчица, 
А посередке государь! 
Способен инженер Султанов – 
От всей души я говорю: 
Гаремы строить для султанов, 
Ну, а не памятник царю!
В. Гиляровский.

В этом стихотворении дядя Гиляй высмеивает некого автора памятника, поставленного в Московском Кремле и вызвавшего насмешки многих москвичей.
Дядя Гиляй был известен как автор многочисленных экспромтов на разные случаи жизни. Вспомним хотя бы его знаменитый экспромт на выход пьесы Л.Толстого «Власть тьмы»:

«В России две напасти: 
Внизу – власть тьмы, 
А наверху – тьма власти».

Вот и на листе из федышинского архива рядом со стихотворением «Султанову» Гиляровский пишет едкий экспромт:

«Восьмое чудо на земле 
У нас явилося в Кремле. 
Царь-колокол, Царь-пушка, 
И рядом Царь-избушка.»
27 авг. 98 г.

– А свою первую книгу Гиляровский подарил моему отцу еще в 1905 году, когда тот учился в Училище живописи, – говорит Николай Иванович. – Ее нет в той архивной папке. Она выставлена в экспозиции.
Мы идем в музейный зал, и там я читаю еще один автограф дяди Гиляя на обложке его книги стихов «Забытая тетрадь»: «Молодому художнику Ив. Вас. Федышину от старого писателя на добрую память. В.Гиляровский. 15 июня 1905 г.»
И тут на обложке стихотворные строчки, посвященные его молодому другу:

«Пройдут года, откроешь ты 
Тетрадь случайно пред собою 
И пусть кипучею волною 
Воскреснут с прелестью былою 
Далекой юности мечты.»
Вл. Гиляровский.

Иван Федышин на всю жизнь запомнил мудрые советы дяди Гиляя и с благодарностью следовал им.
В 1909 году он закончил Училище живописи, ваяния и зодчества и до 1912 года жил в Ростове-на-Дону. Потом переехал в Вологду, преподавал рисование в учительском институте, а в январе 1924 года стал заведовать художественным отделом Вологодского музея.
В те трагические для России годы особенно несла потери Русская Православная Церковь: закрывались и разрушались монастыри и храмы, уничтожались иконы и церковная утварь. Иван Федышин почти постоянно находился в поездках по Вологодчине, спасая национальное достояние. В эти годы он и положил начало знаменитому и поныне иконному собранию Вологодского музея. Иконы нужно было не только сохранить, но и возвратить к жизни. Для этого в 1926 году он вновь едет в Москву, где заканчивает курсы в Центральных реставрационных мастерских, а в Вологде создает собственную реставрационную мастерскую при музее. В этот год он вновь встречается с дядей Гиляем, о чем свидетельствуют автографы старого писателя.
В 30-е годы в иконном собрании Вологодского музея, благодаря стараниям Ивана Федышина, насчитывается уже пять тысяч спасенных от гибели икон.
И еще об одном вологодском автографе дяди Гиляя здесь стоит сказать. Он давно известен вологжанам, так как находится в областной библиотеке на книге «Негативы» и доступен каждому читателю.
Сборник «Негативы» вышел в Москве в 1900 году и многие из его рассказов навеяны вологодскими впечатлениями автора. Недаром дядя Гиляй книгу эту подарил вологжанину, написав: «Дорогому земляку Сергею Васильевичу (Руслову) от всей души. 5 января 1902 г.» А рядом четыре стихотворных строки: