- Сашка, мы все собрались вместе. Все.
      Он молча кивнул.
      - Дед получил новое тело. Представляешь?
      Легкая искорка удивления в глазах.
      - Причем молодое тело. Он теперь выглядит младше тебя. Вот будет жару его бедным оппонентам... дед всегда говорил, что ему не хватает жизни для победы. Теперь ему хватит времени на все победы в мире.
      - А Машка?
      - Виснет на нем,-- радостно подтвердил я.-- Чего и следовало ожидать. Думаю, это не надолго, но сейчас она на себя не похожа.
      - Я тоже.
      - Ты похож. Только хватит валяться. Вставай. Врата недалеко, но у нас очень короткий срок.
      - На что?
      - Получить зародыш Врат. И привезти его на Землю. Сильные вот-вот примут решение о ее ликвидации...
      - Сильные...
      - Ну вставай же! Вставай, солдат! - я уже не требовал, просил.-- Сашка! Давай! Хочешь, чтобы я тут всех положил, пока ты расшевелишься? Так я положу, не сомневайся! На вышках стоят лишь те, кому нравится там стоять!
      - А на нарах лежат те...
      - Решай, Сашка! Ты должен сам захотеть уйти. Силой я тебя не заставлю...
      Он молчал.
      - Ну! Вспомни Землю! Жену, детей, корабль! Что у тебя есть за душой?
      Не знаю, какое слово сработало. Вряд ли "жена". Скорее "дети". Или "корабль".
      Данилов с кряхтением приподнялся, сел на нарах. Покосился на товарищей по заключению, отвел взгляд.
      - Далеко идти?
      - Доползешь!
      - У меня симбионта нет, Петя. Я могу и замерзнуть по пути.
      - Значит, найдем охранника и попросим поделиться одеждой.
      Данилов вздохнул.
      - Молодой ты, Петя. Молодой...
      В его голосе была легкая зависть. И все же он встал.
      Они нас ждали.
      Все, кроме Крея.
      Горел костер, дед сидел, вороша огонь дымящимся прутиком. Маша полулежала, облокотившись на деда. У ее ног вытянулся счетчик. Кэлос каменным изваянием застыл в стороне.
      Какая мирная, идиллическая картина...
      Наше явление из Врат гляделось к ней великолепным контрастом. Я тащил Данилова, прыгающего на одной ноге и ругающегося на чем свет стоит. Рваный, облепленный снегом комбинезон полковника был выпачкан кровью.
      - Невозможно,-- сказал Кэлос. Шагнул навстречу нам, замер у кромки Врат.
      Дед и Маша вбежали внутрь. Подхватили Данилова, подволокли к костру. Меня дед удостоил одним лишь взглядом - благодарным, но быстрым, словно он ничуть не сомневался, что я вернусь и приведу Данилова.
      - Ранили? - спросила Маша. Она волокла Данилова с ловкостью бывалой санитарки.
      Данилов поморщился и промолчал.
      - Никто его не ранил,-- сказал я.-- Скалы. Лед. Саша сорвался... еще хорошо, что не насмерть.
      - Какого дьявола ты тащил меня к тем Вратам? - огрызнулся Данилов.-- Нашел альпиниста! Взяли бы машину...
      Я не стал отвечать. Понятно, что так и стоило поступить. Угнать вездеход охраны, рвануть по целине до других Врат. Но меня держало идиотское ощущение, что уходить лучше той же дорогой, которой пришел.
      Кэлос отстранил Машу, присел рядом с Даниловым. Полковник буркнул что-то и затих, уставившись на чужака. Кэлос быстро ощупал ему ногу.
      - Ничего страшного. Переломов нет.
      - Знаю...-- Данилов отвел его руку.-- Благодарю.
      - Деда,-- шепотом спросил я.-- Скажи, ты был уверен, что я найду Сашку?
      - Да.
      - Почему?
      - Ты привык все доводить до конца.
      - Это не ответ.
      Дед вздохнул.
      - Хорошо. Ты не знал поражений, понимаешь? У тебя не было в жизни нормальных, полноценных обломов. Хотел своего - и добивался. С детским простодушием и уверенностью, что мир познаваем до конца. Ты умеешь себя убеждать, что принятое решение - единственно правильное и несомненно выполнимое. Вот и все. Наверное, когда-нибудь это тебя больно ударит, Пит. Но пока ты достаточно веришь в себя и достаточно отдаешься задуманному, чтобы проходить Вратами. Лучше, чем все мы, лучше, чем большинство местных.
      Не знаю, серьезно он так считал или пытался подвести базис под мою удачу. Получалось уж слишком просто - как в старом фильме, где герои могли ходить сквозь стены - если достаточно сильно в это верили.
      - Дело не во мне, дед. Не только во мне. Если бы Данилов не хотел, чтобы его вытащили... если бы вы не ждали нас...
      - Да. Конечно. Ты скользнул по невидимой нити, что тянулась между нами. Может быть, твой приятель прав... мы слишком одиноки здесь, чтобы потеряться по-настоящему. Нам страшно. Нам просто страшно.
      - Но теперь...
      Дед пожал плечами. Маша бинтовала Данилову ногу. Тот молчал, слушая Кэлоса... замечательно тот сходится с людьми.
      - Дед...-- чувствуя что-то неладное, сказал я.-- Что происходит?
      - Мы все вместе,-- ответил дед.
      - Ну?
      - И я скажу "ну"! Где Врата? Разверзнись земля, появись тарелочка с голубой каемочкой! Дайте нам двери в ваш мир! Примите сирых и неразумных!
      Повернувшись, дед положил руки мне на плечи. Сказал, тихо и хмуро:
      - Ты умница, Петя. Я горжусь тобой. Я люблю тебя. Ты и впрямь способен ради друга - в огонь и в воду, предавшего тебя Сашку - вытащить... дай угадать с одного раза... из концлагеря? Да и все мы - герои с головы до пят. Спасители человечества. Дайте, дайте нам Врата...
      Все молчали. Все слушали деда.
      - Только беда-то в другом! - он повысил голос.-- Не хотим мы этих Врат, на самом-то деле! Крей сказал истину - боимся мы стать частью Тени. И значит, будем тут сидеть до посинения, пока не проникнемся... пока не сочтем, что ничего более правильного и естественного в мире нет!
      Кэлос беззвучно поднялся, отошел от костра.
      - Долго нам придется этого ждать, Петя... боюсь - долго. И тут нам ничто не поможет. Ни нам, ни Земле.
      - Да объясните же вы мне, что тут происходит! - рявкнул Данилов. &;lt;UL&;gt;&;lt;A name=18&;gt;&;lt;/A&;gt;&;lt;H2&;gt;Глава 4&;lt;/H2&;gt;&;lt;/UL&;gt;
      Что угодно могут дед и Кэлос говорить о Торговой Лиге. Только в чем-то и Крей прав. Их туннели могут... должны стать выходом.
      Человеку нельзя предоставлять _такую_ свободу - как ее видят Врата. Нельзя оставлять решение за подсознанием, за горсткой мусора на дне черепа. Мы научились, давно научились поступать не так, как хочется, а так, как надо - и в этом нашли свою подлинную свободу. Даже в единодушном рабстве Геометров есть больше лазеек для настоящей свободы, чем в мире Тени, в мире абсолютной вседозволенности. Потому что поступать именно так, как хочется, и есть подлинное рабство.
      Рабство в самом себе.
      Какую бы неприязнь ни вызывала во мне Тень - сама ее основа, ее сложенные из ничего Врата, но сейчас я готов все отдать за огненное зерно. За обретаемую попутно защиту, за бессмертие, за шанс... и не для себя. Я-то уже получил все - просто шагнув во Врата.
      Но вот одна беда - Тень нас не принимает. Не заслужили мы, не вымолили. Может быть... будь среди нас кто-то еще... ну, хотя бы с большей восторженностью по отношению к халяве, с большей верой в неземные благодеяния... ему бы досталось огненное зерно. А мы - не хотим. И не получим.
      ...В дом никто не пошел. Мы так и остались сидеть у костра. Только Данилов доковылял до коттеджа, вернулся вымывшийся и переодевшийся. Я не вмешивался, молча слушал весь ворох объяснений, что вывалили на него дед и Маша. Кэлос помалкивал. Побродил вокруг, потом присел рядом со мной. Сказал негромко:
      - Ты все-таки молодец. Пройти Врата, вернуться обратно... молодец.
      Зависти в его голосе не было. Наверное, он разучился завидовать еще сотни лет назад.
      - Все равно - бесполезно,-- ответил я.
      - Да. Этого я и ожидал.
      - Ты можешь возвращаться, Кэлос. Спасибо. Ты сделал все, что от тебя зависело.
      Он неопределенно пожал плечами:
      - Прогоняете?
      - Зачем тебе рисковать? Сейчас ты жив. И не попадал во Врата. Пока есть шанс - возвращайся домой.
      - А есть ли шанс у вас?
      - Нет.
      Кэлос кивнул. Поднял ладонь - в ней затеплился свет. Крошечное окошко, раскрывшееся в воздухе.
      - Твое боевое железо? - вполголоса спросил я.
      - Нет. Системы информации Лиги. Ими несложно пользоваться... в их основе системы Хрустального Альянса. Гляди...
      В крошечном зыбком экранчике шли высокие, угловатые, чернокожие тени. Огненная точка рдела в ладонях идущего впереди, и огромные фасеточные глаза отражали этот свет.
      - Возвращаются к своему кораблю,-- предположил Кэлос.-- Через сутки-другие... не знаю, какова у него скорость... их планета станет Тенью.
      Мы переглянулись.
      - Зерно Врат не привязано к конкретной планете,-- тихо добавил Кэлос.-- Это просто Зерно. Оно может упасть в любую Землю.
      Я замотал головой.
      Кэлос сжал ладонь - воздушное зеркальце смялось, превратилось в пылающий комок. Почти Зерно.
      - Сам решай,-- устало сказал он.
      - За ними наблюдают.
      - Сомневаюсь. Так далеко в помощи Тени Лига не зайдет.
      - Где... где они?
      - Я могу узнать.
      - Кэлос... зачем тебе это?
      - Я человек.
      - Ты не должен мне это доказывать. Поверь, не должен!
      - Самому себе это нужно доказывать всю жизнь, мальчик.
      Он разжал руку - что-то, похожее на пылающий сухой лист, скользнуло и растворилось во тьме.
      - Вам нужнее. Когда-то Хрустальный Альянс обещал не отказывать в помощи. Никому. Пусть наша помощь бывала жестока и кровава... пусть Альянса больше нет. Но я еще жив.
      - Данилов не в форме,-- тихо сказал я.-- Ему нельзя... никак нельзя идти в бой. Деда я сам не пущу. Остаемся мы и Маша.
      - Очень серьезная девушка,-- Кэлос кивнул.-- Нас троих вполне хватит.
      - Оружие?
      - Мое - всегда со мной. Ты - метаморф.
      _Куалькуа, ты исполнишь обещание_?
      _Да_.
      - Транспорт?
      - Я могу вызвать машину. Транспортная сеть Лиги...
      - Понятно. Скопирована с сети Альянса. Валяй.
      Поднявшись, я подошел к Маше. Взглядом поманил ее в сторону. Дед покосился на нас, но промолчал. Наверное, испугался, что любой вопрос станет поводом для насмешливых обвинений в ревности.
      - Что, Петр? - когда мы отошли на десяток метров, спросила Маша.
      - Есть один план...-- я замялся.
      - Те пятеро придурков с Зерном?
      Умница. Дед кого попало в подопечные не берет.
      - Да. Ты согласна?
      - Андрей Валентинович останется здесь.
      - Конечно.
      - Данилов?
      - Не стоит.
      Мы понимали друг друга с полуслова. Время ускоряло бег, сердце заранее начинало частить.
      - Вдвоем?
      - Еще Кэлос.
      - Ему можно доверять?
      - Да. Больше некому. Он обеспечит машину и маршрут.
      Маша неохотно кивнула:
      - Я тоже могла бы это сделать... Нам придется уходить, Петр. Сразу. Подхватить Андрея Валентиновича и Сашку, рвануть... нет, во Врата нельзя. Через туннель на какую-нибудь станцию Лиги. Там отбить корабль, на бродячую планету... и домой.
      - Кэлоса по пути придется закинуть в его мир.
      - Хорошо. Уйдем через этот же туннель,-- Маша кивнула.-- Я сейчас.
      Она шагнула в темноту.
      - Куда ты?
      - За автоматом, болван. Ты не разглядел у той пятерки оружия?
      - Нет.
      - А я - разглядела.
      Я остался один, и меня сразу продрало холодным ознобом. Господи, да что мы творим? Сумасшедший Кэлос, привыкший за столетия решать все проблемы силовым путем... Маша, с ее патологической воинственностью... и я. Вот уж не знал за собой такой беды.
      Вокруг - мир Тени. Самый первый ее мир. Да еще в двух ипостасях - перешедшие на иную, непредставимую ступень развития создатели Врат и более близкая, но чудовищно могущественная Торговая Лига. Нас уничтожат еще по пути. Или при попытке отбить чужое Зерно. Может, и в возрождении откажут... или забросят в такой гадюшник... Законы Кармы - в жизнь.
      - Петр...-- Кэлос беззвучно подошел ко мне.-- Где Маша?
      - Здесь,-- она возникла почти так же бесшумно. В ее руке был сжат автомат.
      - Понятно,-- Кэлос взглянул на нее с одобрением.-- За мной.
      "Это глупость!" - взвыло что-то внутри меня. Я двинулся следом. Кэлос и Маша о чем-то быстро совещались.
      - Петр! Маша!
      Дед. Почувствовал неладное.
      - Быстрее,-- бросил Кэлос. Из темноты выступил силуэт флаера - такого же, как доставивший нас на станцию Лиги.-- Забирайтесь.
      Я нырнул в сгущенную тьму, повис в упругой среде. Мелькнула Маша, неуклюже задергалась, пытаясь устроиться поудобнее. В таких машинах ей не доводилось путешествовать.
      - Лететь недалеко,-- опускаясь между нами, сказал Кэлос.-- Думаю, ваши друзья не успеют серьезно испугаться.
      Ночь за прозрачными стенками флаера стремительно светлела. Какая-то искусственная обработка изображения. В голубых тенях я увидел ослепительный цветок костра и замершие рядом тени - Данилов и дед беспомощно вглядывались в ночь.
      - Нам бы не струсить,-- буркнула Маша. Автомат она зажала между коленями и теперь торопливо оправляла волосы. Ничего более нелепого я в своей жизни не видел.-- Этот аквариум умеет летать быстро?
      - Не волнуйся, рыбка, умеет,-- усмехнулся Кэлос.
      Флаер поднялся. Рванулся, набирая высоту, куда-то на запад. Так... сейчас уже глубокая ночь... там, где идет пятерка чернокожих чужаков, еще светло... ничего себе "недалеко"...
      - Лучше скажи, эти, с Зерном... они уже проходили Вратами? Они оживут - если погибнут?
      - Не знаю.
      - Хороший ответ,-- согласилась Маша.-- Так, моя игрушка насмерть не убивает. Предоставьте все мне.
      - Я боюсь, что их игрушки посерьезнее,-- ответил Кэлос.-- Действуем по ситуации.
      - Может быть, их просто попросить отдать Зерно? - спросила Маша. Не дождавшись ответа, вздохнула: - Ясно.
      Флаер мчался сквозь ночь. Синие тени, россыпи звезд в прорехах туч, огоньки на земле. Этот мир был населен довольно густо, он лишь притворялся безлюдным.
      - Если тебя начнут давить за это дело... прилетай на Землю,-- серьезно сказала Маша.-- Мы добро не забываем.
      Говорила она столь уверенным тоном, будто занимала по меньшей мере пост президента США.
      Кэлос промолчал.
      - В конце концов, они виноваты сами,-- произнесла Маша.-- Я имею в виду Лигу. При их возможностях помочь Земле - мелочь. Сами нас вынудили!
      - Каждый мир входит в Тень по-своему...-- тихо ответил Кэлос.-- Кто-то поклонами и мольбой. Кто-то трудом и старанием. Кто-то... воровством или грабежом. Не надо волноваться.
      Маша осеклась. Если ей и требовалось выговориться, чтобы успокоить нервы, то она подавила это желание.
      - Приземлимся рядом с ними,-- сказал Кэлос.-- Действовать надо быстро. И без колебаний. Петр, ты готов?
      - Да.
      Больше мы не произнесли ни слова. Флаер летел, синеватая мгла угасла, сменившись обычным сумраком. Потянулись черные скалы.
      - Вспомню молодость,-- сказал Кэлос. Приподнялся - и словно волна прокатилась по его телу. Кожа стала отсвечивать серым, стальным, глаза словно остекленели, ладони расширялись, словно у надуваемой резиновой куклы.
      - Ты робот? - вскрикнула Маша.
      - Киборг,-- холодно ответил Кэлос.-- Киборг, пытающийся быть человеком.
      Флаер дернулся, падая вниз. Перегрузок не было, защитная среда гасила все ускорения. Только скалы стремительно приближались.
      - Удачи,-- вдруг сказала Маша. Потянулась, пытаясь коснуться Кэлоса. Но кабина уже таяла - а нас толкало вверх.
      Очень интересный метод десантирования...
      На миг мне показалось, что я не успею сгруппироваться и приложусь головой о скалу. Замечательное вышло бы завершение всей авантюры.
      Но выбросившее нас наружу поле свою работу еще не закончило. Меня крутануло, затормозило и опустило на камень - аккуратно, лицом к пятерке чужаков.
      Эффектно это выглядело, наверное...
      Мы пересеклись на узкой горной тропе. С одной стороны - крутой склон, с другой - почти отвесная пропасть. Флаер перегораживал тропу за нашей спиной. Пятеро застывших чужаков были совсем рядом.
      Нет, кожа у них оказалась не черная, а темно-синяя. Блестящая, словно лакированная. Глаза - с кофейное блюдце, фасеточные, неподвижные, бросающие в оторопь. На конечностях, похоже, по лишнему суставу.
      Да люди ли они вообще?
      Я стоял ближе всех к чужакам. До шедшего впереди, с Зерном в руках - чуть больше метра. Огненный шарик полыхал, как сорванная с небосклона звезда. Холодный, ослепительный огонь...
      - Отдай,-- сказал я, протягивая руку. Конечно, глупо надеяться на компромисс. И все же я должен был это сказать.-- Отдай. Нам нужнее.
      Рот - узкий, беззубый, приоткрылся. Мы говорили сейчас на одном языке - в этом подарке Тень не отказывала никому.
      - Нет.
      Я почувствовал запах. Легкий, кисловатый. Уж не знаю, как можно потеть с такой, похожей на хитин, кожей. Но это был запах страха.
      - Мы все равно возьмем,-- сказал я.-- Вы получите новое. Отдайте.
      На чужаках не было одежды. Лишь чешуйчатые, будто из змеиной кожи, ремни, опутывающие тело. Ремни, испещренные кармашками, гнездами, футлярчиками...
      Тонкие лиловые руки скользнули по ремням...
      - Пригнись! - закричала Маша.
      Я не стал пригибаться. Я прыгнул, хватая чужака с Зерном, закрываясь им от остальных. Тонкие руки оказались неожиданно сильными. Мы боролись, балансируя на линии огня, и никто не решался стрелять.
      - Это наше! - закричал чужак.-- Наше. Это. Это. Наше...
      Сбить его с ног оказалось проще, чем вырвать Зерно. Мы упали - и над нашими головами взвыла буря. Огненные росчерки, легкий перестук Машиного автомата. Мы катались по камням, все ближе и ближе к пропасти, а наши спутники выясняли древнейший вопрос - кто прав и у кого больше прав.
      Бой оказался скоротечен. Почти одновременно мы с чужаком прекратили бороться, охваченные одним на двоих желанием - увидеть результат.
      Трое синекожих валялись на камнях. Наверное, их достала Маша - ран не было видно.
      Кэлос и последний оставшийся чужак сходились. Перед Кэлосом трепетала белая светящаяся стена - силовой щит. Перед чужаком - такая же, только желтая. Похоже, пробить друг друга щиты не могли, и теперь противники просто толкались. Кто кого вытеснит... с тропинки в пропасть.
      У меня сомнений в исходе борьбы не было.
      Шаг за шагом чужак пятился к пропасти. Лицо Кэлоса сейчас утратило все эмоции, стало безжалостной металлической маской. Шаг. Еще шаг.
      Чужак закачался на краю пропасти. Он понимал, что обречен, не хуже чем я. И точно так же, как люди, не собирался сдаваться.
      Желтый щит сжался в точку, уступая. Удар Кэлоса исполинским молотом снес чужака с тропы.
      Но за миг перед этим пылающая желтая точка пробила белый щит и вонзилась в Кэлоса.
      Я закричал, увидев, как вспыхивает наш единственный союзник. Пламя плясало, пожирая его изнутри, синекожий чужак уже исчез внизу, беззвучно падая со скал, но огонь не собирался утихать.
      - Кэлос! - Маша отбросила автомат, метнулась к нему. Кэлос отступил, словно боялся, что ее опалит жаром. Упал на колени.
      Огонь все же достал тебя, киборг, пытающийся быть человеком, человек, рожденный солдатом... Судьба отыщет - как от нее ни прячься. И выдаст все накопившиеся долги...
      Я глянул на подмятого врага. В фасеточных глазах, где не было и быть не могло чувства, застыло отчаяние. Я ударил чужака головой по камням - раз, другой, и глаза потемнели.
      Только тогда я позволил себе броситься к Кэлосу.
      Пламя утихало. Кэлос лежал неподвижно, лишь подергивалась судорожно правая рука. Его тело казалось взорвавшимся изнутри, испещренным бесчисленными ранами. В некоторых была кровь. В некоторых - блеск рваного металла.
      - Кэлос...-- прошептал я.-- Кэлос, друг мой...
      Он еще жил. И смотрел на меня. Не обвиняя, не прося о сострадании - прощаясь.
      - Куда ни кинь...-- прошептал Кэлос.
      - Слушай меня!
      - Слышу...
      Я взял его за руку - рука была нестерпимо тяжелой. Сколько же он весит? Сколько в нем плоти, а сколько - железа?
      - Ты человек...
      - Был...
      - Ты человек, Кэлос.
      - Я даже боли не чувствую, Петр. Я ее... отключил. Какой я человек...
      - Кэлос! Да слушай ты меня, сволочь!
      Жизнь уходила из него с каждой каплей крови, с каждой отказавшей железкой. Да что он вбил себе в голову, дурак! Тот ли из нас человек, кто с рождения оставался в своем теле? Или тот, кто пытался быть человеком?
      - Кэлос, тебя ждут. Ты помнишь это? Если ты не вернешься домой... твоя жена уйдет следом.
      - Она готова к этому...
      - Не решай за других! Никогда не решай за других!
      - Ничто меня не держит, Петр.
      Слова звучали все тише и тише. Он уходил - а я не знал, что сказать, как передать ему то, во что я верил, что было спасением, единственным и неизменным, вечным якорем наших миров...
      - Тебя ждут, Кэлос. Твоя жена тебя ждет. Если ты сможешь удержаться, то сможет и она.
      - Надо ли?
      - Ты не смеешь! - крикнул я.-- Слушай же меня! Я не знаю, что тебе дорого, что нет, только запомни одно - Врата это нить, и пока ее кто-то держит, пока тебя ждут...
      Он улыбнулся - и улыбка на изорванном лице была насмешкой.
      - Тебя ждут, Кэлос. Поверь!
      - Не решай за других... никогда...
      Я поднялся.
      Посмотрел на Машу.
      - Я ничего не могла поделать,-- прошептала она.-- Петр, я стреляла... у того гада был силовой щит...
      Гада?
      Да нет же, конечно. Они защищали свой мир. Тот кусочек счастья, что несли для него. Мы оказались сильнее. Мы победили. И небеса не разверзлись, земля не разошлась под ногами. Дарованное Зерно - не сказочный амулет, что нельзя отнять. Можно, и еще как.
      Каждый приходит в Тень по-своему.
      Я подошел к неподвижному синекожему существу. Стал разжимать ладонь, выковыривая из скрюченных пальцев сгусток холодного огня.
      Тело дернулось. В огромных глазах вновь блеснул разум.
      - Живой! - крикнула Маша.-- Добей его, Петр!
      Синекожий не сопротивлялся. Лежал, тихо поскуливая. Наверное, так звучит их плач. Лишь тонкие пальцы хрустели, все крепче сжимаясь на Зерне.
      - Да что у вас за беда, зачем вам-то! - закричал я.
      Существо стонало, вжимаясь в скалу. Свет Зерна был почти не виден, скрытый ладонью.
      - Добей! - повторила Маша.
      - Ты сможешь? - огрызнулся я. Она промолчала.
      - Надо...-- вдруг прошептало существо.-- Надо. Очень. Очень. Надо. Очень...
      Рваная речь существа была не огрехом перевода, мы сейчас понимали друг друга безошибочно. Сам строй мысли... сама их природа... они слишком далеки от нас...
      - Плохо... Очень. Очень. Плохо. Плохо. Смерть. Наступает. Смерть. Наступает...
      То ли я не могу понять их эмоции, то ли они не передаются этим пластинчатым ртом, и только слова остались на долю чужака, бессмысленные и жалкие, никогда ему меня не переспорить, как я не переспорил Кэлоса, и Кэлос ушел навсегда, киборг перестал играть в человека, а мир синекожих прекратит жить... да, я верю, у них и впрямь беда, может быть, похлеще нашей, только что мне за дело до их беды, я же должен спасти свою Землю...
      А те, кто придет потом, вольны благословлять меня или проклинать, замаливать грехи или насмешливо улыбаться вслед исчезнувшей расе... Интересно, от чего зависит, будут они каяться или улыбаться? Как бы посмотреть _туда_, вперед, в мир, что будет солнечным и ясным, как увидеть выражение их лиц?
      Как решить?
      - Дай,-- сказал я.-- Дай. Надо. Надо. Надо.
      Ладонь разжалась. Я взял крошечный шарик. Нет, он оказался не холодным, теплым... чуть теплым.
      И все же - не холодным.
      Комок мягкого огня. Зародыш Врат.
      Маша вздохнула у меня за спиной. Протянула руку - и отдернула. Прошептала:
      - Да будь они все прокляты... Петр, давай, уходим...
      Я не шевелился. Маша отошла к Кэлосу, нагнулась, поднимая тело. Краем глаза я видел, как она тащила его к флаеру.
      Как ты сказал, Кэлос? Каждый приходит в Тень по-своему? Кто мольбой, кто трудом, кто грабежом? Не надо волноваться?
      Я посмотрел - туда, куда не заглянуть, в далекое далеко. Потомки улыбались.
      - Будь оно все проклято,-- согласился я с Машей.
      Протянул Зерно синекожему.
      Фасеточные глаза замерцали, поплыли, отражая свет Зерна.
      - Даешь? Возвращаешь?
      - Возвращаю. Даю,-- признал я.
      И бросил Зерно в подставленную ладонь, в жадно сжавшиеся пальцы, мигом укрывшие то, что было нужно нам обоим.
      Вот только свет не пропал. В моей ладони, будто приклеившись к коже, мерцала еще одна огненная горошина.
      Синекожий проворно разжал ладонь, будто убеждаясь, что не стал жертвой ловкости рук.
      - Одно? И другое? Два? Зерна?
      - Два,-- согласился я.
      Мигом вернулся страх. Передо мной был не скулящий, поверженный, недобитый враг, а соперник. Теперь и я чувствовал в руке тепло. Уже не чужое - свое.
      И знал, что не хочу его отдавать. Никому.
      На корточках, не вставая, я пятился от синекожего. Тот приподнялся, свободной рукой достал что-то из портупеи. Дьявол!
      Но он не стрелял.
      Я дополз до флаера. Приподнялся, цепляясь за обрез кабины. Мы замерли - словно два испуганных зверя, урвавшие по своему клочку добычи, но безумно боящиеся, что сопернику захочется иметь все. Какие, к черту, разумные представители великих цивилизаций! Два шакала, дерущихся за объедки антилопы, пока лев спит...
      Если местные боги не спали, то они, наверное, устали хохотать, глядя на нас.
      Одним рывком я заскочил в кабину, нырнул в спасительную мягкость тьмы. Увидел сквозь прозрачный корпус, как синекожий сиганул вверх по тропинке, под прикрытие скалы.
      - Ты отдал ему Зерно? - закричала Маша. Я разжал ладонь, и она замолчала. Сказала, уже не так уверенно: - Но я видела...
      - Мы получили свое, Маша. Свое.
      Она посмотрела на Кэлоса - на мертвое тело, застывшее между нами.
      - Значит, он... зря?
      - Ничего не бывает зря.
      Нет, конечно, мы все равно добыли бы Зерно, даже не будь с нами Кэлоса. Я был в этом уверен.
      Вот только добыли бы его по-другому. Именно так, как собирались, отняв у других, не меньше нашего нуждающихся в Тени.
      - Черт...-- Маша вдруг засмеялась, откинулась на невидимой опоре.-- Все в голове не укладывается... здесь ведь не умирают насовсем...
      Она все смеялась, не отводя взгляда от мертвого тела.
      - Надеюсь, он уже дома. Умывается после ратных подвигов...
      Я не обрывал ее, Маше сейчас надо было сбросить напряжение. Пусть так. Мертвым не обидно. Если Кэлос и впрямь ожил человеком - ему не на что обижаться. Если его разум вознесся на следующий виток... то что ему этот захлебывающийся, готовый сорваться слезами женский смех...
      - Я тоже надеюсь, что он дома,-- деревянным голосом сказал я.-- Ладно. Хватит, Маша.
      Она послушно замолчала:
      - Да. Извини. Нехорошо. Летим обратно, Петр. Нам надо поторопиться.
      - Ты умеешь управлять такой машиной?
      - Немножко. Мне объясняли.
      - Тогда вези спокойно, без суеты. Нам ведь не надо убегать.
      Маша наморщила лоб.
      Я поднял ладонь, приоткрыл на миг. Алая звезда разбросала свой холодный свет.
      - Мы не украли его. Мы получили свое, и никто не рискнет отнимать Зерно. В конце концов... такие идиоты, как мы с Кэлосом - это явление редкое, даже по вселенским масштабам...
      - Дай посмотреть...
      Я отдернул руку. Маша непонимающе смотрела на меня.
      - Нет. Не надо. Лучше тебе не чувствовать этого.
      - Чего?
      - Жадности,-- я улыбнулся.-- Самой обычной жадности. Оно... оно дает почувствовать, насколько важно. Когда берешь Зерно в руки - перестаешь сомневаться, добро в нем или зло. Хочется укрыть... спрятать... зарыть в землю. В свою Землю. Чтобы пустило корни.
      У Маши дрогнули плечи - словно пробежал по ее телу холодок, в бессильной попытке вырваться наружу.
      - Я, пожалуй, и вправду... поведу флаер...-- изменившимся голосом сказала она.
      Рассвело.
      Ночь вместила в себя все, что только можно вообразить. Вылазку за Даниловым, драку за Зерно, смерть Кэлоса.
      Теперь ее время кончилось. Пора возвращаться. По-настоящему.
      Домой.
      Их было трое внизу, трое людей и рептилоид, и на миг меня ожгло безумной надеждой - Кэлос ожил человеком и вернулся...
      Это был Крей.
      Я выбрался из флаера. Маша шла на шаг сзади, с автоматом наперевес. Охрана... я вдруг почувствовал себя старым, очень старым, старше деда, старше Кэлоса и Крея, старше Земли Изначальной.
      - Забрали,-- сказал Крей.-- Все-таки забрали.
      Приятно сознавать, что и они ошибаются.
      Разжав ладонь, я протянул ему Зерно. Он не коснется его, я знаю...
      Крей молчал, вглядываясь в огненный шарик. Зерно меняло цвет, становясь то оранжево-желтым, то алым, то багрово-дымным.
      - Значит, так? - спросил Крей.
      - Так,-- согласился я.
      Он посмотрел на деда:
      - Как я понимаю, Андрей, ты возвращаешься на свою планету?
      - Да,-- мрачно ответил дед. Ох и достанется мне за то, что ему пришлось общаться с Креем в условиях нехватки информации.
      - Тогда у нас будет время докончить спор.
      Теперь настала очередь Маши. На нее Крей глянул с большей теплотой:
      - Уходишь?
      - Конечно.
      - Мне казалось, что наш мир пришелся тебе по вкусу. Я ошибся?
      - Нет. Но...
      - Не надо оправдываться. Излишне. Ты имеешь знания по пользованию техникой Лиги. Вам дадут корабль.
      Маша молча наклонила голову.
      - Крей, в нашем флаере тело Кэлоса.
      Лицо Крея дрогнуло.
      - Доигрался все же... Не беспокойтесь. Мы похороним тело.
      - Он помог нам войти в Тень.
      - Человеку в его возрасте вредно умирать.
      - Это иногда полезно, чтобы остаться человеком! - не выдержал я.
      - Кто знает? - Крей пожал плечами.-- В любом случае он поступил, как ему хотелось. В последний раз выступил благодетелем... для целой планеты.
      Возможно, его слова в чем-то и правдивы. Я не знал о Кэлосе того, что было известно Крею. Их спор длился веками, да и сейчас Крей пытался искать выход для Тени, а не прятался в пасторальном мирке.
      И все равно - я только улыбнулся на эти слова, не отводя взгляда от Крея. Взгляд отвел он, наткнувшись на мою улыбку. Медленно сжав пальцы, я спрятал Зерно и лишь потом спросил:
      - А разве этого мало, Крей? &;lt;UL&;gt;&;lt;A name=19&;gt;&;lt;/A&;gt;&;lt;H2&;gt;Глава 5&;lt;/H2&;gt;&;lt;/UL&;gt;
      Все повторяется.
      Мы шли по туннелю Лиги, по нити между космической станцией и Землей Изначальной. Шли впятером. Я впереди, с Зерном в руке, за мной, эскортом, дед, Данилов и Маша, замыкал шествие Карел.
      Если отвлечься от мелочей, вроде внешнего облика, точь-в-точь процессия синекожих чужаков.
      Навстречу нам попадались люди, а изредка - существа, которых с людьми роднил лишь разум. Иногда нам приветливо улыбались, чаще проходили безучастно.
      Новый мир вступает в Тень - это мелочь. Кто же от этого денется?
      - Уйдем к Земле на корабле Лиги? - спросила Маша. Я покачал головой.
      - Не надо. Нас ждет корабль, на бродячей планете.
      Дед крякнул, словно мое решение ему чем-то ужасно не понравилось. Неохотно спросил:
      - Петр, а стоит ли? Как я понимаю, в скорости мы много не выиграем.
      - Коней на переправе не меняют,-- попытался я отшутиться.
      - Знаешь,-- дед догнал меня, положил руку на плечо.-- Что-то странное есть в том, что ты получил Зерно Врат. Ведь ты не хотел.
      - Я старался.
      - Петр, ну я же тебя знаю! Ты не мог изменить свою суть. Не мог заставить себя поверить в необходимость Тени!
      - Но ведь я смог?
      - Вот это меня и смущает...-- дед вздохнул.-- Никогда бы не поверил, что в молодых мозгах у меня станет меньше мыслей. Петр, я чувствую... что-то не так. И не могу сформулировать свои ощущения.
      Мы остановились.
      - Андрей Валентинович, но Петр так хотел...-- примиряюще сказала Маша.-- Он хотел, чтобы вы гордились...
      Ой. Ну когда она окончательно разучиться звать его на "вы"? Когда дядю мне родит?
      - Машенька,-- дед окинул ее _прежним_ взглядом - снисходительно-ласковым.-- Да не думай ты, что я ревную своего внука, своего ученика к победе. Нет. Поверь.
      Сейчас мы были уже где-то у окончания луча-туннеля. В самой широкой части, где над головой и по стенам теснились хижины, домишки, шалаши. Маленький мальчик, сидя вниз головой на "потолке", с любопытством следил за нами. Подобрал какую-то палочку, замахнулся было, чтобы запустить в нас, но поймал мой взгляд и бросился в домик.
      Интересно, живой ребенок, или фантомный? У них тут с размножением негусто... бессмертным дети без нужды.
      - Петя, дай-ка мне Зерно,-- сказал дед.
      Я вздрогнул.
      - Пит...
      - Это... мое...
      Слова вырвались сами. Дед переглянулся с Машей. Данилов кивнул, словно и не ожидал ничего иного.
      - Ты не дашь Зерна... на время... своему деду? Своему наставнику? Пит?
      Рука задрожала, будто что-то взорвалось во мне, схлестнулось, сошлись две неукоснительные нормы, и одна должна была капитулировать...
      - Н-н-на...
      Я стал заикаться, когда протянул деду раскрытую ладонь. Крепкие пальцы взяли Зерно, покрутили...
      - Я вот ничего не чувствую, Петя,-- добродушно сказал дед.-- Абсолютно. Нет, конечно, есть любопытство, есть некоторое восхищение... ай да сукины дети, чего соорудили... Но не более того!
      Я не ответил. Я пожирал Зерно глазами. Оно было мое, оно даровано мне, и выпускать его из рук... Как там, в старой сказке про волшебное кольцо? "Моя прелесть"...
      - Почему Тень отдалась тебе? - риторически вопросил дед.-- Отдалась и покорила? Почему я... Пит, я ведь Землю люблю не меньше твоего... почему я ничего не чувствую?
      - Не знаю...
      Меня начала бить дрожь. Дед мог сделать с Зерном что-то неправильное! Немыслимое. Раздавить, погасить, сломать... пусть оно крепче стали и горячее звезд... но он не понимает, как оно важно!
      Где-то, в дальнем уголке сознания, я понимал: со мной творится что-то странное. Но не было сил вдуматься.
      - Пит... возьми. Не хочу, чтобы ты так меня смотрел.
      Наваждение схлынуло, едва Зерно упало в мои руки. Переведя дыхание, я почувствовал, как краска стыда заливает лицо.
      - В чем дело? Ты можешь объяснить, Пит? Почему?
      - Да... наверное,-- сказал я, неожиданно для самого себя.
      Слова не рождались, они всплывали из памяти, где так надежно были похоронены:
      - Но тень твоя тень
      на этой стене
      что ни день
      караулит каждый мой миг
      И тень моя тень
      на стене пустой
      немо
      приглядывает за тобой
      Дед кивнул. Морщась, как от удара. Прошептал:
      - Ах, какой это был регрессор, Петя. Лучший регрессор Геометров. Дурачки... как же они такого не оценили...
      В глазах его жила боль. И она била меня наотмашь - потому что нет большей боли, чем боль Наставника... Мне очень хотелось, чтобы он понял. Чтобы понял, и похвалил, и перестал сокрушаться... Я сказал:
      - две наши тени бегут как псы
      друг за другом бегут как псы
      рядом с тобой рядом со мной
      спущенные с одной
      цепи
      две наши тени два верных пса
      ненавидящие тебя и меня
      вс терпеливее день ото дня
      вс голоднее день ото дня
      - Вот как ты проходил Вратами, Пит,-- лицо деда дрогнуло в муке.-- Вот ведь как... когда за плечами такой долг... такая сила... Что с тобой?
      _Куалькуа_!
      Кожу вновь драло проволочной щеткой, наждачкой, рашпилем, беспощадно поглаживало изнутри.
      _Ты отдал приказ_! - обиженно отозвался симбионт. _Переход к внешности Ника Римера_.
      Разве? Неужели? А почему бы и нет?
      - Мы ведь будем возвращаться на корабле Геометров,-- пояснил я.-- Почему бы не войти в роль заранее?
      Дед на миг прикрыл глаза:
      - Да... конечно. Ты прав... Петр.
      - Давайте поторопимся! - попросил я. Ну почему у них такие грустные лица? Почему обижаются мои _лучшие-друзья_, верные настолько, что готовы были силой исправлять ошибки - как Маша и Данилов...-- Надо быстрее добраться до корабля!
      Весь путь я продремал. Вполглаза, наблюдая за _лучшими-друзьями_, сидящими впереди. Интерьер корабля Лиги меня абсолютно не волновал, как и его системы управления, настроенные на Машу, как и принципы его движения. Все постижимо в этом мире. Все повторяется. Наружность не имеет никакой важности. Корабль должен везти - а как он это делает, дело десятое. Человек должен бороться за общее счастье - что бы с ним ни случилось.
      Корабль знает свое дело.
      А я - свое.
      Мои _лучшие-друзья_ разговаривали вполголоса. Неужели они думают, что я их не слышу?
      - Ошибка - рассматривать человека только как тело,-- говорил дед. Он умный. Он понимает...-- Еще большая ошибка - рассматривать человека как память, как сумму знаний, как набор байтов информации. Если мы сделаем шаг и скажем, что личность определяется языком - то будем во многом правы.
      - "Вавилон семь"...-- сказала Маша.
      - Конечно. Но это слишком расплывчато. Язык - это общество, а не личность. Все же есть еще один штрих... последний. Творчество. Что-то, созданное личностью, рожденное лишь ее разумом. Вот это уже будет близко к душе... опасно близко. Бедный мальчик Ник Ример... регрессор и поэт. Даже погибнуть как следует ему не удалось.
      - Я могу подойти к Петру и поговорить...-- сказал Карел.
      Открыв глаза, я уставился на рептилоида. Пасть распахнулась в торопливой улыбке.
      - Только это ничего не даст,-- закончил Карел.
      Я снова погрузился в дремоту. Только молил - про себя - корабль.
      Быстрее. Быстрее. Мне надо донести Зерно. Моя планета в беде. Мой долг - спасти ее.
      Сохранить для вселенной, для Дружбы.
      _Петр. Конклав мобилизует силы. Большая часть Торпп покинула фотосферу своих звезд. Алари сгруппированы в две эскадры... основную и вспомогательную. Хикси и Даэнло расконсервируют свои флоты_.
      _Спасибо. Мы успеем_.
      Мне не надо объяснять, какая эскадра направится жечь мою родину, а какая... какая...
      - Петр!
      Они все стояли рядом. Свет в овальной рубке корабля потускнел. В экранах полыхали звезды.
      Господи, они совсем рядом! А если бы решили отнять Зерно?
      - Петр,-- повторил дед.-- Мы прилетели. Мы рядом с кораблем Геометров.
      Я неловко встал из кресла.
      - Мы можем продолжить путь и на этом корабле,-- сказала Маша.-- Лига предоставляет свои корабли тем, кто несет Зерна Врат.
      - Нет,-- я покачал головой.-- Так мы прилетели?
      - Ты спал,-- тихо сказал дед.-- Знаешь, у тебя было совсем детское лицо. Я не хотел будить...
      Счетчик из-под ног деда сверлил меня взглядом.
      - И Карелу не позволил,-- добавил дед. Отступил, освобождая мне проход. Я медленно двинулся к шлюзу.
      - Петр!
      Я не обернулся. Люк. Второй. Чужой корабль... я все-таки немного боюсь его. Выйти... быстрее...
      Наружный люк распахнулся - и я увидел небо.
      Черное, черное небо. Звезды могут выбиваться из сил, заполняя небосвод. Двоиться, троиться, сливаться в группы. Все равно - черноты больше. Куда больше.
      Спрыгнув на каменистую землю бродячей планеты, я обернулся, подал руку Маше. Корабль Лиги лежал на грунте - граненная игла из зеркального стекла. Звездный свет плясал на гранях.
      Они спустились вниз, вслед за мной, такие близкие и далекие друзья...
      - Идемте,-- сказал я. Голос задрожал - я не ожидал от себя такого волнения, но оно не спросило, можно ли явиться.
      Скаут Геометров стоял в полусотне метров. Одинокий, затерянный на пустынной равнине. Сколько их здесь стоит... мертвых, уснувших кораблей, в которые никогда не вернутся пилоты...
      - Петр,-- дед протянул руку. Я вздрогнул, подавшись вперед, под ласку Наставника.-- Куда ты хочешь лететь?
      Я молчал.
      - Петр, кому ты несешь Зерно? Кто взял его? Как мне тебя сейчас звать? Петр Хрумов? Или Ник Ример?

К титульной странице
Вперед
Назад