Глава18
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РИМСКОГО НАСЛЕДСТВЕННОГО ПРАВА
233. Римское наследственное право прошло долгий и сложный путь развития. Этот путь был неразрывно связан с хо- дом развития римской собственности и семьи. По мере того, как индивидуальная частная собственность осво- бождалась от пережитков собственности семейной, в наследственном праве выражал- ся все последовательнее принцип свободы завещательных распоряжений. По мере того, как когнатическое родство вытесняло родство агнатическое (п. 133), первое стано- вилось и основой наследования по закону. Вместе с тем римское право нашло способы сочетания свободы завещаний с интересами наследников по закону: за некоторыми из последних были признаны определенные права в имуществе наследодателя, которых нельзя было ни отменить, ни уменьшить завещанием. Это было так называемое необходи- мое наследование определенных разрядов наследников по закону. Весь этот ход развития был связан и с постепен- ным освобождением завещания от первоначального форма- лизма. Правда, пережитки формализма сохранились в постанов- лениях о наследовании по завещанию даже и по оконча- тельно сложившейся системе наследственного права, зак- репленной законодательством Юстиниана. Правда, некото- рые следы древнейшего права проявлялись и в окончатель- но сложившемся порядке наследования по закону. Тем не менее основные институты наследственного права, вырабо- танные римским правом, были восприняты гражданским пра- вом новых народов и составляют до сих пор основу нас- ледственного права капиталистических государств. Более того, римскому праву современные законодательства обя- заны и самым понятием наследования, как универсального преемства, в силу которого на наследника не только пе- реходят, в качестве единого комплекса, все имуществен- ные права и обязанности наследодателя (hereditas nihil aliud est, quam successio in universum ius quod defunc- tus habuerit (D. 50. 17. 62), но и возлагается ответс- твенность своим имуществом за долги наследодатели, соз- дается своего рода продолжение в лице наследника, юри- дической личности наследо- дателя: nostris videtur legibus una quodammodo persona heredis et illius qui hereditatem in eum transmittit (Nov. 48 praef.). Наряду с идеей универсального пре- емства римское право выработало и понятие сингуляр- ного преемства по случаю смерти: понятие завещатель- ных отказов (легатов), в силу которых определенные лица приобретали отдельные права на принадлежавшее завещателю имущество, не становясь субъектами каких бы то ни было обязанностей. Наряду с этими основными понятиями системы наследования как преемства в правах и обя- занностях вследствие смерти, римское право создало ряд положений об основаниях наследования, о порядке приобретения наследства, об отношениях наследников между собою и с кредиторами наследодателя.
234. Основные этапы развития.
В развитии римского наследственного права
можно проследить четыре этапа: а) наследственное
право древнего цивильного права; б) наследование по
преторско-му эдикту; в) наследование по императорс-
кому до-юстиниановскому
законодательству и, наконец, г) результат реформ Юсти-
ниана, произведенных его новеллами.
235. Наследование по древнему цивильному праву.
Законы XII таблиц
знали два основания наследования: наследование по
завещанию и наследование по закону, которое имело
место, если на-следодатель умирал, не оставив заве-
щания. Таким образом, хотя трудно сомневаться в том,
что первым по времени основанием наследования было в
Риме, как и везде, наследование по закону, hereditas
legitima, в силу которого имущество оставалось в
семье, признававшейся в глубочайшей древности
единственной носительницей прав на это имущество, одна-
ко, законы XII таблиц исходят уже из представления о
завещании, как нормальном, наиболее часто встречаю-
щемся основании наследования. При этом характерной
чертой римского наследования, которую оно сохранило
навсегда, было правило: nemo pro parte testatus, pro
parte intestatus decedere potest (D. 50. 17. 7) -
наследование по завещанию несовместимо с наследова-
нием по закону в
имуществе одного и того же лица; если завещатель назна-
чил наследника, например, к четверти своего имущества,
то наследник имеет право и на остальную часть этого
имущества, наследники по закону остаются в стороне. Ве-
роятно, это правило возникло на почве буквального тол-
кования положения законов XII таблиц, в силу которого
наследование по закону могло иметь место при отсутствии
завещания, "si intestato moritur". Затем к этому поло-
жению привыкли, и оно стало одним из основных начал
римского наследственного права.
Законы XII таблиц выражают ту стадию развития римс-
кого наследственного права, когда принцип свободы заве-
щаний, еще ведя некоторую борьбу с пережитками институ-
та семейной собственности, собственности агнатической
семьи, однако, уже признан отчетливо и прочно. Когнати-
ческое же родство еще не дает права наследования по за-
кону.
236. Наследование по преторскому праву. Реформы,
осуществленные в области наследования претором, нача-
лись еще в республиканский период ("преторское" насле-
дование упоминается в сочинениях Цицерона) и заверши-
лись в эпоху принципата. Они шли следующим путем. Пре-
тор создал особый интердикт - interdictum quorum bono-
rum для ввода во владение наследственным имуществом.
Первоначально этот интердикт давался лицам, которых
претор, после суммарного рассмотрения их претензий,
считал вероятными наследниками по цивильному праву. Это
облегчало положение цивильных наследников, которые не-
редко были заинтересованы в изъятии наследственного
имущества из рук посторонних лиц до разрешения спора о
правах на наследство по существу. Претор действовал в
этих случаях iuris civilis adiuvandi gratia - в целях
содействия применению, развитию цивильного права. Тем
самым он служил, разумеется, интересам имущих слоев на-
селения, ибо наследниками, хотя бы и по завещанию, чаще
всего были лица, связанные с наследодателем, обладате-
лем наследственного имущества, кровною или иною личною
связью.
Однако скоро оказалось, что интересы господствующих
классов в области наследования сложны и разнообразны, и
в частности не всегда оказывалось приемлемым правило, в
силу которого в тех случаях, когда ближайший наследник
не принимал наследства, оно, не переходя к дальнейшему
по порядку призвания к наследованию, становилось вымо-
рочным и в древнейшем праве бесхозяйным, а, следова-
тельно, могло быть присвоено любым лицом. Для устране-
ния этой последней возможности претор стал давать в та-
ких случаях bonorum possessio следующему по порядку
родственнику, т.е. допускал в отличие от цивильного
права так называемое successio graduum et ordinum (пп.
249 и 253). В этом случае претор действовал уже iuris
civilis supplendi gratia - в целях восполнения цивиль-
ного права.
Наконец, с распадением старой земледельческой семьи
претор признал несоответствующим новым жизненным усло-
виям сложив-
шееся в древнейшие времена устранение эманципированных,
т. е. освобожденных от patria potestas детей, от насле-
дования после отца, и bonorum possessio стала предос-
тавляться эманципированным детям. В таких и однородных
случаях претор действовал уже iuris civilis comgendi
gratia - в целях исправления цивильного права, утверж-
дая таким образом когнатическую кровную связь в качест-
ве основы наследования по закону.
На первых порах претор предоставлял bonorum posses-
sio после исследования в каждом отдельном случае обсто-
ятельств дела (causae cognitio) и вынесения личного ре-
шения (decretum), вследствие чего полученная таким об-
разом bonorum possessio называлась bonorum possessio
decretalis. Но когда в практике сложились некоторые
правила об условиях, при которых предоставляется bono-
rum possessio, преторы стали вносить эти правила в
эдикт, causae cognitio отпала, и для получения bonorum
possessio достаточно было доказать наличие условий, с
которыми эдикт связывал ее предоставление. Сложившаяся
таким образом bonorum possessio edictalis была уже ус-
тойчивым институтом римского права.
Сделать bonorum possessor'a цивильным наследником
претор не мог, он и называл его не наследником, а pos-
sessor'ом, обладателем наследственного имущества, но
создавал для него положение по существу однородное с
положением цивильного наследника, предоставляя ему иски
последнего в качестве actiones in factum: bonorum pos-
sessor и становился heredis loco (I. 3. 9. 2).
В то же время, отказывая цивильному наследнику в ис-
ках для получения наследства, претор оставлял за та-
ким лицом одно лишь имя heres. Так наряду с цивиль-
ной системой наследования сложилась мало-помалу пре-
торская система, которой суждено было, по существу,
парализовать действие цивильной системы. Существен-
ное значение, наряду с деятельностью претора, имела
и практика центумвирального суда, которому были под-
ведомственны споры о наследовании, о котором идет
речь ниже.
237. Императорское законодательство до Юстиниана.
Много внимания уделило наследственному
праву законодательство времени принципата и особенно
империи, обобщившее и закрепившее основные начала
преторской системы наследования.
238. Наследственное право в новеллах Юстиниана.
Развитие наследственного
права завершено в новеллах Юстиниана: 118 (543 г.) и
127 (548 г.) - реформа наследования по закону и 115
(542 г.) - так называемое необходимое наследование.
Глава 19
НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАВЕЩАНИЮ
239. Определение завещания. Ульпиан так определял завещание:
Testamentum est mentis nostrae iusta contestatio in id sollemniter factum, ut post mortem nostram valeat (D. 20.1.1). -Завеща- ние есть правомерное выражение воли, сделанное тор- жественно для того, чтобы оно действовало после на- шей смерти.
Это определение неточно, в нем нет ука- зания на основное содержание римского завещания: на heredis institutio, назначение наследника, т. е. универсального правопреемника наследодателя. Между тем без такого назначения нет и завещания. Первона- чально требовалось назначение в торжественной форме: Titius heres meus esto или Titium heredem esse iubeo. Толь- ко с 339 г. (С. 6. 3. 15) было предоставлено назна- чить наследника в любых выражениях. Для того, чтобы завещание произвело юридический результат, на кото- рый оно направлено, необходимо было, чтобы а) оно было совершено в установленной форме; б) лицом, об- ладающим так называемой активной завещательной пра- воспособностью (testa-menti factio activa); в) с назначением наследником лица, об- ладавшего пассивной завещательной правоспособностью (testamenti factio passiva), (п. 241 и сл.). Надо было также, чтобы надлежащим образом составленное завещание не оказалось в дальнейшем до смерти заве- щателя пораженным одним из обстоятельств, которые могли лишить его силы. 240. Формы завещания. По сви- детельству Гая (2. 100) в древнейшим праве существо- вали две формы завещания: a) testamentum comitiis calatis и б) testamentum in procinctu. Та и другая форма была выражением воли наследодателя перед римс- ким народом. Однако порядок совершения этих двух видов завещания, так же, как и условия, в которых они совершались, были различны. (1) Завещание comitiis calatis совер- шалось в народном собрании по куриям, которое созы- валось для этого два раза в год. Завещатель устно выражал свою волю, т. е. прежде всего назначал себе наследника, а кроме того, мог распорядиться о выдаче наследником легатов, мог назначить опекуна жене и несо- вершеннолетним детям и т.п., а затем обращался к народу с просьбой, повидимому в таких приблизительно выражениях: ita do, ita lego, ita testor, itaque vos, Quirites, testimonium mihi perhibitote - так я передаю имущество, отказываю, завещаю, и вы, квириты, засвидетельствуйте это. В более позднее время это обращение к народу и самое участие народа в совершении завещания стали простой формальностью. Но в древнейшие времена это было, разу- меется, не так. Однако, в литературе нет единодушного взгляда на сущность завещания comitiis calatis. В то время как одни ученые (Зом, Шулин) усматривают в этом завещании не что иное, как arrogatio, т.е. введение постороннего лица в семью для сообщения ему прав нас- ледника по закону, другие (Жирар, Покровский) считают testamentum comitiis calatis завещанием в собственном смысле, не продолжением, а отступлением от порядка нас- ледования по закону, для санкции которого и требовалось согласие народа. Народ мог и отвергнуть rogatio насле- додателя и, вероятно, отвергал ее, когда ее содержание не соответствовало обычаям и господствовавшим воззрени- ям. Многие историки римского права (Иеринг, Зом, Мит-тейс) полагают, что это право сохранялось за народ- ным собранием еще во время издания законов XII таблиц. Однако римские юристы усматривали в словах законов XII таблиц "uti legassit super pecunia tutelave suae rei, ita ius esto" признание свободы завещательных рас- поряжений. Помпоний говорил, что эти слова облекли за- вещателя "широчайшей властью". Поэтому и некоторые ис- торики римского права (Жирар) считают, что уже в эпоху законов XII таблиц завещание в народном собрании было только публичным заявлением частной воли. Как бы то ни было, но таким оно, несомненно, стало в более позднее время. (2) Второй формой древнейшего завещания было завеща- ние in procinctu (по словам Гая, procinctus есть го- товое к походу, вооруженное войско - expeditus et armatus exercitus) (2. 101). Обе древнейшие формы завещания представляли ряд недостатков: а) обе формы неизбежно влекли за собою гласность завещательных распоряжений, которая не всегда соответствовала ин- тересам завещателя; б) testamentum comitiis calatis могло совершаться только дважды в году в определенные дни, a testamentum in procinctu было недоступно лицам, не входившим в состав войска, в частности старикам и больным, т. е. тем, кто был особенно заинтересован в совершении за- вещаний. Практика нашла способ удовлетворить соот- ветствующие интересы, использовав здесь, как и в ря- де других случаев, mancipatio. Testamentum per man- cipationem или testamentum per aes et libram заклю- чалось в том, что завещатель передавал посредством mancipatio все свое имущество доверенному лицу, famili- ae emptor1, который обязывался выполнить распоряжения, делавшиеся тут же завещателем. Держа в руках слиток ме- талла, в присутствии пяти свидетелей и libripens, fami- liae emptor произносил формулу mancipatio, приспособ- ленную для данного случая:
Familiam pecuniamque tuam endo mandatela tua custo- delaque mea esse aio et quo tu iure testamentum facere possis secundum legem publicam, hoc aere aeneaque libra esto mihi empta (Гай. 2.104). - Я утверждаю, что твое имущество находится по твоему указанию под моей охраной и оно пусть будет мною куплено за эту медь, в соответс- твии с твоим правом завещать имущество согласно публич- ного закона.
После этого он передавал слиток завещателю, а затем завещатель излагал свои распоряжения и обращался к сви- детелям с просьбой, подобной той, с какой завещатель обращался к народу в народном собрании: "Ita do, ita lego, ita testor, itaque vos, Quirites, testimonium mi- hi perhibitote". Устные распоряжения завещателя составляли nuncupa- tio, присоединявшуюся к mancipatio и получавшую юри- дическую силу благодаря известному правилу законов XII таблиц: cum nexum faci-et mancipiumque uti lin- gua nuncupassit ita ius esto. Эта форма завещания могла быть, разумеется, использована в любое время. Но, как и древнейшие формы завещания, она делала его гласным. Чтобы избежать этого недостатка, была вве- дена письменная форма завещания: после совершения mancipatio завещатель передавал familiae emptor'y tabulae testamenti, наво- щенные таблички, на которых была изложена воля заве- щателя, и говорил: "Наес ita ut in his tabulis ce- risque scripta sunt ita do, ita lego, ita testor" - "как написано в этих навощенных табличках, так я и распоряжаюсь". Вслед за этим tabulae завязывались шнурком и скреплялись печатями и подписями как заве- щателя, так и всех присутствующих при совершении акта семи лиц: fami- liae emptor, пяти свидетелей и libripens'a. Один не- достаток оставался однако общим для обеих разновид- ностей завещания: familiae emptor становился облада- телем всего имущества завещателя, после смерти кото- рого он ставился в положение наследника, heredis lo- co. Правда, исполнение им обязанностей, возложенных на него nuncupatio, санкцио- нировалось не од-
1 Передача имущества посредством
mancipatio подвластному сыну была невозможна, ибо
сделка paterfamilias с подвластным не имела бы юри-
дической силы.
ной только fides, как других фидуциарных сделках, но
также и иском, который вправе были предъявить к нему
все те, кому что-нибудь было отказано в завещании. Но
все же familiae emptor был неизбежным юридическим сре-
достением между завещателем и теми, в чью пользу заве-
щатель желал сделать распоряжение.
Однако со временем mancipatio и nuncupatio обменя-
лись ролями: основным моментом завещания per aes et
libram стала nuncupatio, а на mancipatio стали смотреть
как на некоторый формальный привесок, в котором famili-
ae emptor играл роль простого фигуранта и который, по
словам Гая (2. 103), "dicis gratia propter veteris iu-
ris imitationem adhibetur" (фигурирует по названию, в
подражание древнему праву).
В то же время письменная форма завещания per aes et
libram начала все больше вытеснять устную, и во второй
половине республики претор объявил в эдикте, что он да-
ет bonorum possessio secundum tabulas testamenti тому,
кто представит письменное завещание, скрепленное уста-
новленным по закону числом печатей. Если, однако, это
завещание не сопровождалось mancipatio, то наследство
подлежало выдаче цивильному наследнику в случае предъ-
явления им иска: bonorum possessio была sine re. Но во
II в. до н. э. было установлено, что bonorum posses-
sor'y дается exceptio doli против иска цивильного нас-
ледника о выдаче ему наследства, petitio hereditatis;
bonorum possessio стала cum re. Преторское письменное
завещание стало равноправным с завещанием per aes et
libram. По конституции 439 г. законную силу приобретало
уже всякое письменное завещание, подписанное завещате-
лем и семью свидетелями. Это и было нормальное частное
завещание позднейшего римского права. Наряду с ним про-
должало существовать и устное завещание в форме nuncu-
patio после мнимой продажи наследства, которой уже не
требует, однако, право периода домината: законно и
устное завещание, совершенное в присутствии семи свиде-
телей. Как для письменного, так и для устного завещания
требовалась unitas actus: вся процедура совершения за-
вещания должна была протекать без перерывов.
Наряду с о писанными формами частного завещания, в
период домината появились публичные формы завещания:
testamentum apud acta conditum - завещание, заявленное
перед судом, и testamentum principi oblatum - завеща-
ние, передававшееся на хранение императору.
Помимо общих, существовали и специальные формы заве-
щания, усложненные для одних особых случаев и упрощен-
ные для других. Так, например, завещания слепых совер-
шались не иначе, как с участием нотариуса. Во время
эпидемии допускалось отступление от правила unitas ac-
tus, в частности, в отношении одновременного присутс-
твия всех участвующих в совершении завещания лиц. Заве-
щание, которое содержало только распределение имущества
между детьми завещателя, не требовало подписей свидете-
лей. Наконец, вследствие "крайней неопытности" в делах,
было вовсе свободно от форм завещание солдат - testa-
mentum militis.
241. Активная завещательная правоспособность. Активная завещатель- ная правоспособность предполагала, по общему прави- лу, наличие общей правоспособности в области иму- щественных отношений. Однако servi publici имели право распоряжаться по завещанию половиной своего имущества. Такое же право было призна- но за personae in potestate в отношении их peculium castrense и quasi castrense (см. п. 145). С другой сто- роны, были лишены этого права intestabiles (п.125), в императорском праве - еретики. В то же время самые фор- мы завещаний comitiis calatis и in procinctu делали их недоступными для всех тех, кто не принимал участия в народных собраниях или не нес воинской службы: для не- совершеннолетних, для женщин и т.д. Но для женщин было установлено особое правило: женщины, даже sui iuris, были до II в. вовсе лишены права совершать завещания. Во II в. им было предоставлено право совершать завеща- ния с согласия опекуна. С отпадением опеки над женщина- ми они приобрели полную testamenti factio activa. 242. Пассивная завещательная правоспособность. Пас- сивная завещательная правоспособность также не совпада- ла с общей. Прежде всего можно было составить завещание в пользу раба своего или чужого. Если раб был назначен наследником в завещании господина, то такое назначение должно бьыо сопровождаться, а позднее предполагалось неразрывно связанным с освобождением раба, который в то же время не имел права не принять наследства. Он явился heres necessarius, необходимым наследником. Если раб был до открытия наследства отчужден госпо- диноом, он принимал наследство по приказу нового собс- твенника, который и становился приобретателем этого наследства. Если раб был к моменту открытия наследства освобожден из рабства, он являлся наследником в собс- твенном смысле слова и был вправе принять наследство или отречься от него. Таким образом пассивная завеща- тельная правоспособность рабов служила прежде всего ин- тересам рабовладельцев: в одних случаях она давала гос- подину необходимого наследника, т. е. лицо, которое обязано было принять на себя ответственность по долгам наследодателя, в других случа- ях она ставила господина в такое же положение, как если бы он сам был назначен наследником. Единственным случа- ем, в котором пассивная завещательная правоспособность служила непосредственно интересам раба, был случай, когда раб был до открытия наследства освобожден из рабства: в этом случае он оставался наследником и был вправе по своему усмотрению принять наследство или от- речься от него. Указанные в п. 241, как не имеющие активной завеща- тельной правоспособности, intestabiles и еретики не имели и пассивной завещательной правоспособности. По плебисциту lex Voconia (169 г. до н.э.) воспрещено было назначение женщин, кроме весталок, наследницами граждан, внесенных в ценз в качестве обладателей имущества стоимостью в 100 тысяч сестерций и выше. Это была мера, направленная против расточительности со стороны женщин высших общественных слоев. С отпадением ценза эта мера утратила практи- ческое значение. Существенное значение имело дейс- твовавшее долгое время запрещение назначать наслед- никами incertae personae, т. е. не вполне определен- ных лиц, с чем связывалось запрещение назначать нас- ледниками postumi, т.е. лиц, еще не зачатых к момен- ту составления завещания. Однако и цивильное право допус- тило в дальнейшем назначение наследниками всех sui postumi, т. е. могущих родиться детей наследодателя, а преторское право признало законным и назначение наследником postumus alienus. По тем же соображениям не допускалось назначение наследниками тех объедине- ний, которые представляли собою в Риме зачатки юри- дических лиц, за которыми лишь в отдельных случаях была признана testamenti factio passiva.
243. Substitutio. Рядом с
простой institutio heredis допускалась, невидимому,
с древнейших времен substitutio, т. е. назначение
второго наследника на случай, если первый почему-ли-
бо не станет наследником, например: Titius heres es-
to, si Titius heres non erit Seius heres esto.
244. Substitutio pu pillaris и quasi-pupillaris.
Кроме такой substitutio
vulgaris допускались substitutio pupillaris и qua-
si-pupillaris, при помощи которых родители назначали
наследника своему малолетнему или безумному нисходя-
щему на случай, если
он, хотя бы и став наследником, умрет, не достигнув со-
вершеннолетия или выздоровления.
81. Утрата завещанием силы
245. Хотя завещание
сохранило на всем протяжении истории Рима значитель-
ные черты формализма, однако со времени классических
юристов складывается то, что называли залог favor
testamenti, т.е. тенденция при помощи благоприятного
толкования
сохранять, насколько то было возможно, силу завещаний.
Так, например, если кто-нибудь был назначен наслед-
ником под невозможным условием, условие считалось
ненаписанным (pro non scripto habetur), а назначение
наследника безусловным. Однако и завещание, состав-
ленное с соблюдением всех требований закона, могло
утратить силу до открытия наследства, прежде всего,
вследствие отмены его завещателем, которая в древ-
нейшее время могла быть произведена только путем
составления нового
завещания, а по преторскому праву уничтожением tabulae
testamenti, срывом с них печатей и т.п. В период импе-
рии сначала было постановлено, что завещание утрачивает
силу, если до истечения десяти лет со дня его составле-
ния не будет открыто наследство, а затем во изменение
этого правила Юстиниан постановил, что по истечении де-
сяти лет завещание может быть изменено соответствующим
заявлением в присутствии трех свидетелей. В период им-
перии допускалось также внесение в завещание изменений
путем составления кодициллов и распоряжений о фидеико-
миссах (см. п. 273).
Глава 20
Наследование по закону
246. Постановление XII таблиц.
Система наследования старого цивильного
права определялась положением законов XII таблиц: Si
intestato moritur, cui suus heres non essit, agnatus
proximus fanuliam habeto. Si agnatus nec essit, gen-
tiles familiam habento.
247. Heredes sui. Это положение устанавливало
три разряда наследников. Первый разряд составляли
sui heredes, т. е. лица, непосредственно находившие-
ся in patria potestate наследодателя и становившиеся
с его смертью persoJiae sui iuris: жена in manu
умершего, его дети, усыновленные и внуки от ранее умер-
ших сыновей. Жена, дети и усыновленные делили имущество
поровну. Если же в наследовании участвовали внуки от
ранее умерших сыновей, то имущество делилось per stir-
pes, поколенно, и внуки наследовали по праву представ-
ления (ius repraesentationis), т. е. полу-чали все
вместе долю наследства, которую получил бы их отец, ес-
ли бы пережил наследодателя, а затем делили эту долю
поровну между собой.
Наследованию sui heredes в придавался некоторый осо-
бый характер: они не столько становились обладателями
нового для них наследственного имущества, сколько всту-
пали в управление своим имуществом, принадлежавшим им
вместе с paterfamilias на праве семейной собственности
(Гай говорил о sui heredas, что они vivo quoque parente
quodammodo domini existimantur - 2. 117). Точно так же
Павел называл наследование sui heredes не чем иным, как
continuatio dominii, ибо они itaque post mortem patris
non heredi-tatem percipere videntur, sed magis liberam
bonorum administrationem consequuntur (D. 28. 2. 11).
248. Agnati proximi. Вторым разрядом наследников бы-
ли agnati proximi, т. е. ближайшие агнаты умершего, ко-
торые призывались к наследованию при отсутствии sui he-
redes и которые устраняли от наследования агнатов более
отдаленных степеней. Так, прежде всего, призываются к
наследованию, при отсутствии sui heredes, братья, сест-
ры и мать умершего, состоявшая с его отцом в браке cum
manu и тем самым поставленная в положение сестры умер-
шего, loco sororis. Все эти лица являются по отношению
к умершему агнатами второй степени. Агнаты дальнейших
степеней устраняются от наследования наличием указанных
наследников. При отсутствии агнатов второй степени при-
зываются к наследованию агнаты третьей степени и т. д.
Однако женщины далее полнородной сестры к наследованию
не призывались voconiana ratione, т. е. по общему смыс-
лу lex Voconia, о которой сказано выше (п. 242). Все
призываемые к наследованию агнаты делят между собою
наследство поголовно.
249. Gentiles. Третьим разрядом наследников были
gentiles, наследование которых отпало к концу рес-
публики. Выше уже было указано, что в цивильном пра-
ве действовало правило: in legitimis hereditatibus
successio non est. Это означало призвание к наследо-
ванию в каждом отдельном случае только лиц, ближай-
ших к умершему в момент смерти. Если эти лица отка-
зываются от наследства (разумеется, при наличии пра-
ва на отказ - см. п. 261) или умирают, не успев его
принять, наследство признается выморочным, а в древ-
нейшие времена бесхозяйным.
Преторская bonorum possessio, отражавшая в ходе своего развития постепенный распад старой зем- ледельческой семьи и последовательное вытеснение аг- натического родства родством когнатическим, постро- енным на кровной связи, была закреплена edictum perpetuum (п. 22). Преторский эдикт устанавливал четыре разряда наследников. 250. Unde liberi. Первый разряд unde liberi - все дети умершего и лица, приравнивав- шиеся к детям. В этот разряд входили: sui, emancipa- ti, т.е. эманципированные дети умершего, а также in adoptionem dati, т.е. дети, отданные им в усыновле- ние, если к моменту смерти наследодателя они были освобождены от patria potestas усыновителя. Таким образом, уже в этом разряде наряду с агнатами наследодателя насле- дуют его когнаты. Наследники более близкие по степе- ни родства и здесь устраняли наследников дальнейших степеней родства. Внуки и другие нисходящие детей наследовали и здесь по праву представления. Призвание к наследованию эманципи- рованных детей вызвало к жизни ряд специальных поло- жений: эманципированные дети обязаны были при насле- довании вносить в наследственную массу все свое имущество (collatio bonomm emancipati), которое и поступало в распределение между всеми наследниками в составе наследственной массы. Таким способом устраня- лась несправедливость, которую создавало бы уравнение в наследственных правах эманци-пированных детей, облада- телей собственного имущества, с неэманципированными, весь продукт труда и все приобретения которых поступали при жизни paterfamilias в состав имущества последнего, т. е. в состав наследственной массы. В то же время призвание к наследованию эманципиро- ванных сыновей ухудшало положение детей этих сыновей, остававшихся in patria potestate деда: пока эманципиро- ванные не наследовали, внуки наследодателя были его sui heredas, теперь их устранял от наследования их отец, как более близкий родственник paterfamilias. Между тем труд внуков также содействовал образованию имущества умершего. Ввиду этого Юлиан при пересмотре эдикта вклю- чил туда новое постановление - nova clausula luliani или edictum de coniungendis cum emancipate liberis, в силу которого эманципиро-ванный сын обязан был разде- лить свою наследственную долю пополам со своими детьми. 251. Unde legitimi. Второй разряд, unde legitimi, призывался к наследованию при отсутствии лиц, принадле- жавших в первому разряду, а также в случаях, когда ник- то из этих лиц не испросил bonorum possessio в установ- ленный срок. Таким образом, в этих последних случаях преторское право в отступление от цивильного права, до- пускало successio ordinum. В разряд unde legitimi вхо- дили legitimi heredes, т.е. sui и agnati proximi, при- чем sui призывались таким образом во второй раз, но уже без эманципированных детей, что и могло послужить побу- дительным мотивом для принятия ими наследства, в кото- рое sui не пожелали вступить в качестве bonorum posses- sor'ов первого разряда. Если у наследодателя не было sui heredes, наследство переходило к одним агнатам. 252. Unde cognati. Третий разряд, unde cognati, об- нимал кровных родственников умершего по порядку степе- ней до шестой степени включительно (из седьмой только sobrino и sobrina nati, т.е.дети троюродных братьев и сестер). Вследствие кровного родства sui призываются в этом разряде в третий раз, emancipati во второй раз, in adoptionem dati (даже состоя in patria potestate усыно- вителя); боковые когнаты наследуют без ограничении прав женщин. Ближайшая степень родства устраняет дальнейшую, родственники одной степени делят наследство поровну. В этом разряде дети, законные и незаконные, наследу- ют после матери так же, как и мать после детей. 253.Unde vir et uxor. Четвертый разряд, unde vir et uxor: при отсутствии родственников перечисленных разрядов к наследованию призывается переживший суп- руг: муж после жены или жена после мужа. Таким обра- зом, преторская bonorum possessio, отдавая предпоч- тение агнатическому родству, впервые признавала, од- нако, основанием наследования также и когнатическое родство. Кроме того, преторская система наследования в противоположность цивильной, как уже указано, исходила из successio ordinum et gra- duum, т. е. из последовательного призвания к насле- дованию одних степеней и разрядов наследников за другими.
254. Императорское законодательство о
наследовании до новелл Юстиниана.
Законодательство пе-
риода империи продолжало тенденции преторского пра-
ва: постепенное вытеснение агнатического родства
когнатическим в качестве основания наследования. Ряд
senatusconsulta превратил в цивильное наследование пре-
доставляющуюся ранее претором bonorum possessio матери
после детей и детей после матери. Затем были расширены
права детей на наследование после родственников с мате-
ринской стороны. Все эти наслоения на старые постанов-
ления, внося в наследственное право некоторые новые
тенденции, соответствовавшие интересам развивавшегося
оборота, в то же время чрезвычайно усложняли и запуты-
вали его.
255. Наследование по новеллам Юстиниана. Новеллой
118 (543 г.) и несколько изменившей ее новеллой 127
(548 г.) Юстиниан упростил систему наследования по
закону, построив его исключительно на когнатическом
родстве. По системе Юстиниана к наследованию призы-
ваются четыре разряда наследников. (1) Первый разряд
составляют нисходящие умершего: сыновья и дочери,
внуки от ранее умерших детей и т.д. В тех случаях,
когда внуки наследовали вместе с детьми, они все
вместе получали долю, которую получил бы их умерший
родитель, и делили ее
поровну между собою. (2) Второй разряд, призываемый к
наследованию при отсутствии первого, состоит из бли-
жайших по степени восходящих родственников умершего
(отец, мать, дед, бабка), а также его полнородных
братьев и сестер и детей ранее умерших полнородных
братьев и сестер.
Наследники этого разряда делят наследство поровну, од-
нако, дети ранее умерших братьев и сестер получают до-
лю, которая причиталась бы их умершему родителю. Если
наследуют одни восходящие, то наследство делится in li-
neas, одна половина идет восходящим с отцовской сторо-
ны, другая - восходящим с материнской стороны.
(3) Третий разряд, призываемый к наследованию при
отсутствии двух первых, - это неполнородные братья и
сестры, т. е. происходящие от одного с умершим отца, но
от разных матерей или от одной матери, но от разных от-
цов, а также дети неполнородных братьев и сестер, полу-
чающие долю, которая причиталась бы их родителю.
(4) Если нет никого из перечисленных родных, нас-
ледство получают остальные боковые родственники по
порядку близости степеней без всякого ограничения ad
infinitum. Ближайшая степень устраняет дальнейшую;
все призванные делят наследство in capita. О насле-
довании супругов новеллы не упоминают. Предполагают,
что оно продолжало регулироваться нормами преторско-
го права. При введенной Юстинианом системе это озна-
чало, что переживший супруг наследовал только при
отсутствии каких бы то ни было,
даже самых отдаленных боковых родственников. Но для не-
имущей вдовы (uxor indotata) Юстиниан установил прави-
ло: вдова, не имевшая ни dos, ни paraphema, наследовала
одновременно с любым из наследников, получая 1/4 нас-
ледства, и во всяком случае не более 100 фунтов золо-
том. Наследуя вместе со своими детьми от брака с умер-
шим, она получала причитающуюся ей долю в узуфрукте.
При отсутствии каких бы то ни было наследников, иму-
щество умершего признавалось выморочным. Выморочное
имущество поступало к фиску, а иногда к монастырям,
церквам и т. п.
Глава 21
Необходимое наследование
256.Понятие необходимого наследования. Свобода завеща-
тельных распоряжений может столкнуться с интересами
семьи насле-додателя; может придти в противоречие с
воззрениями господствующего класса на социально це-
лесообразное назначение имуществ после
смерти их обладателей. Отсюда - мысль об ограничении
свободы завещаний, практическим выражением которой
служит институт необходимого наследования. Признав
уже в древнейшее время принцип свободы завещания,
римское право в то же время создало и институт необ-
ходимого наследования.
257. Ограничения свободы завещательных распоряжений
в древнейшем римском праве.
Древнейшее ограничение свободы завещательных распо-
ряжений заключалось в том, что sui heredes, которые,
как уже сказано, и при жизни paterfamilias признава-
лись как бы
общими с ним собственниками его имущества, должны были
быть или назначены наследниками или лишены наследства
прямым распоряжением наследодателя. Наследодатель дол-
жен был их aut instituere aut exheredare. Назначение
постороннего наследника при умолчании о sui heredes не
допускалось. Filius familiae должен был быть исключен
nominatim: Titius filius meus exheres esto. Остальные -
дочери, внуки - могли быть исключены и общей фразой -
inter ceteros (Гай. 2. 127, 128). Если эти требования
не были соблюдены, завещание было недействительно, пол-
ностью или отчасти. Оно было недействительно полностью,
если praeteritio, т.е. умолчание, касалось filius fami-
liae. Оно было недействительно отчасти, если praeteri-
tio была допущена в отношении кого-либо из других sui
heredes: обойденный участвовал в наследовании вместе с
наследниками, назначенными в завещании, получая свою
законную долю (pars virilis), если назначенный наслед-
ник также принадлежал к числу sui, и половину наследс-
тва, если наследником было назначено постороннее лицо.
258. Ограничения по преторскому праву. Преторский
эдикт расширил это ограничение; по преторскому праву
прямая exheredatio
требовалась для всех liberi, в том числе и эманципиро-
ванных, причем для всех liberi мужского пола должна бы-
ла делаться nominatim, для женщин допускалось exhereda-
tio inter ceteros. При несоблюдении этих правил liberi
получали bonorum possessio в размере своих законных до-
лей. Однако те, которые были эксгередированы при prae-
teritio других, оставались эксгередированными.
По законодательству Юстиниана exheredatio, так же,
как и insti-tutio heredis, могла быть совершена в
любых выражениях, но все нисходящие должны были экс-
гередироваться nominatim.
259. Обязательная доля.
Соблюдение изложенных правил не давало, однако, га-
рантий интересов наследников по закону в смысле по-
лучения какой-либо доли в наследстве. Поэтому, в
конце республики, когда устои семьи значительно ос-
лабли, сделаны были
первые шаги в этом направлении. Центумвиральный суд,
рассматривавший споры о наследствах, может быть под
влиянием греческой практики, стал считать завещания, в
которых ближайшие родственники устранялись от наследо-
вании, хотя бы и путем формально правильной exhereda-
tio, составленными в не совсем здравом уме и, следова-
тельно, не имеющими силы. Такое завещание признавалось
нарушающим естественные родственные обязанности и назы-
валось inofficiosum. Вследствие этого иски о наследстве
(petitio hereditatis) со стороны обойденных наследни-
ков, удовлетворялись, как если бы не было вовсе наслед-
ников, назначенных в завещании.
Ввиду того, что petitio hereditatis могла быть
предъявлена только цивильными наследниками, для эманци-
пированных детей устанавливался в период империи другой
порядок: им разрешалось жаловаться магистрату extra or-
dinem на устранение их от наследования. Со временем,
когда центумвиральный суд отпал, а extraordinaria cog-
nitio стала нормальной формой гражданского процесса,
такая жалоба - querela inofficiosi testamenti стала
единственным средством защиты интересов ближайших нас-
ледников. Постепенно оно приобрело такие основные чер-
ты: querela inofficiosi testamenti могла предъявляться
нисходящими и восходящими завещателя, а также его
братьями или сестрами, если им была предпочтена persona
turpis (n. 127). Для того, чтобы завещание не могло
быть опорочено, каждому из необходимых наследников
должно было быть оставлено не менее 1/4 того, что ему
причиталось бы при наследовании по закону. Эта доля,
portio debita могла быть оставлена не только путем наз-
начения наследником в ней, но и путем установления ле-
гата.
Если portio debita не была назначена, то обойденный
наследник мог требовать выдачи ему не этой portio, а
того, что причиталось бы обойденному при наследовании
по закону. Юстиниан в новелле 18 повысил размер portio
debita до 1/2 доли, которая по закону причиталась бы
каждому данному наследнику, если эта доля была меньше
1/4 всего наследства, и до 1/3, если эта доля была
больше. Кроме того, было установлено, что только полное
устранение необходимого наследника от наследования
влекло за собою право предъявить querela inofficiosi
testamenti; если же оставленное наследнику имущество
было меньше его portio debita, то наследник имел только
право требовать дополнения его доли до размеров portio
debita, но не уничтожения завещания.
260. Ввиду сложности правил о необходимом наследова-
нии, Юстиниан сделал попытку их упростить. Согласно
новелле 118 необходимыми наследниками стали призна-
ваться восходящие и нисходящие; portio debita могла
предоставляться этим необходимым
наследникам в любой форме, хотя бы, например, и в форме
дарения при жизни наследодателя. Однако в какой-либо
части portio debita они должны были назначаться наслед-
никами. Это был honor institutionis, который мог, одна-
ко, принести необходимому наследнику и существенную
имущественную выгоду в случаях, когда действовало ius
adcrescendi (n. 265). Exheredatio и лишение portio de-
bita могли иметь место лишь по основаниям, точно пере-
численным в законе как для восходящих, так и для нисхо-
дящих.