Ч

      ЧЕЛИЩЕВ Павел Федорович (21.9.1898, Калуга - 31.7.1957, Гротта-Феррата, близ Рима) - живописец, график, сценограф. Сын богатого помещика. Получил хорошее домашнее образование. В юности готовился к медицинской карьере, увлекался математикой, танцами, занимался в детской художественной школе в Москве (1907). Позднее решил посвятить себя живописи: посещал художественные классы при Московском университете (1916-18), брал частные уроки у художника Большого театра К.Корасне по рисунку костюма (1917). Переехав с семьей в Киев в 1918, учился там в монастырской иконописной мастерской, в 1918-20 - в Академии художеств, в годы учебы брал частные уроки у А.Экстер и А.Мильмана. В этот период испытывал влияние идей кубизма и конструктивизма. Весной 1919 участвовал в декорировании Киева (исполнил монументальное панно "Бой красных с белыми" и "Бой артиллериста"). В том же году впервые попробовал себя в качестве сценографа: выполнил эскизы костюмов и декораций для неосуществленной постановки оперетты Сидни Джонса- Ивана Кариля "Гейша" в театре К-Марджани-швили (Марджанова) в Киеве. В его творчестве ощущалось большое влияние Доре, Винкеля, Бакста. В августе 1919 вступил в Добровольческую армию, служил картографом. В 1920 вместе с остатками армии через Севастополь эмигрировал в Константинополь.
      Там он зарабатывал росписью интерьеров кабаре, работал над рядом балетных постановок Б.Князева и над шестью постановками балетной труппы В.Зимина. В 1921 уехал в Софию, где для российско-болгарского издательства оформил книгу "Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждения евразийцев". Затем перебрался в Берлин. В 1921-23 работал над оформлением спектаклей и эстрадных представлений для театра "Синяя птица", для Русского романтического театра и театра Кёниггрэтцерштрассе. Оформил в экспрессионистском духе постановки "Золотой петушок" и "Савонарола" для Берлинской оперы.
      С 1923 обосновался в Париже. Испытал увлечение астрологией и оккультизмом, много читал, особенно Данте. Начал писать картины в сюрреалистической манере. Впервые выставил свои работы в "Galerie Henry", но признание ему принесло участие в Осеннем салоне 1925. Своей известностью он был во многом обязан Г.Стайн, купившей несколько его натюрмортов. Вскоре он познакомился с К.Бераром и вошел в возглавляемую им группу "неоромантиков", первая выставка которой состоялась в 1926 в галерее Друэ. Под влиянием эстетики романтизма Ч. писал портреты и фигуры в манере, напоминавшей Пикассо "голубого периода": "Обнаженная", "Рене Клевер" (1926). Интерес к пейзажу и портрету в этот период отразили его негативную реакцию на модное абстрактное искусство. Художник все время находился в процессе поиска, о чем свидетельствует, например, использование разнообразных "нехудожественных" материалов (морского песка, проволоки, воска и т.д.) - портрет Эдин Ситу-элл (1927). В 1928 провел персональную выставку в галерее Клэридж (Лондон), а в 1929 - в галерее "Pierre" (Париж).
      В 1920 работал как художник-декоратор у С.Дягилева, в 1927 исполнил декорации и эскизы костюмов к балету Н.Набокова "Ода" (либретто Б.Кохно на сюжет оды М.Ломоносова "На величие Божие", пост. Л.Мясина, театр Сарры Бернар). По воспоминаниям постановщика, "декорации состояли исключительно из света, из кинематографа... Всевозможные световые эффекты: электрические, фосфорические, прозрачные поверхности, тюли...". Ч. любил путешествовать, в 1926 он посетил Тунис, в 1927 - Алжир.
      В 30-е продолжал работать как художник и как сценограф. Сохранился его интерес к портрету, причем, как правило, позировали ему его друзья: Ч.Г.Форд, Э.Ситуэлл и др. Работал в традиционной манере ("Княгиня Наталия Палей", 1932; "Монро Уилер", 1935) и в сюрреалистической ("Явление", 1936-38). Персональные выставки прошли в галереях "Balzac" (1931), "Vignol" (1931), "Arthur Tooth" (1933, 1935, 1938), "Julian Levy" в Нью-Йорке (1934, 1937, 1940), "Arts Club" в Чикаго (1935), "Smith College Museum of Art" в Массачусетсе (1937). Также участвовал в выставках: в Музее современных искусств в Нью-Йорке (1930), в "Wanlsworth Athene" в Хартфорде (1931), в "Galerie des Quatre Chemins" в Париже (1939). По мнению Ш.Уильямс, его можно назвать "частным" художником, работающим под патронажем семей-меценатов, как, например, Ситуэллы.
      В 30-е сотрудничал с Дж.Баланчиным, оформив балеты "Скиталец" Шуберта (Театр Елисейских полей, 1933), "Волшебство" Моцарта ("Ballet Russe de Monte Carlo", 1936 и 1938), "Орфей" Глюка ("Metropolitan Opera", 1937), "Концерт" Моцарта, "Аполлон-Мусагет" и "Балюстрада" И.Стравинского ("New York City Ballet", театр "Colon", Буэнос-Айрес, 1940) и др.
      В начале 2-й мировой войны с помощью Си-туэллов перебрался в США, в 1942 принял американское гражданство. В картинах американского периода сочетал анатомические формы с фантастической архитектурой и вымышленными пейзажами: "Дом сумасшедших", "Фата-Моргана", "Хрустальный грот", "Детство Орсона", "Прятки", "Ищите и обрящете". Провел персональные выставки в "Durlacher Bros" в Нью-Йорке (1942, 1945, 1948), в "Julian Levy" (1942), в "Hanover Gallery" в Лондоне (1949), а также участвовал в выставке "Искусство и прогресс" в Музее современных искусств в Нью-Йорке (1944). В 1949 путешествовал по Европе, посетил Париж, Венецию, Лондон. Поселился в Италии.
      В 1950-е пришел к абстрактной живописи. Его излюбленным мотивом стали спирали в пространстве и сложные симметричные узоры, напоминающие планетарную модель атома. Динамизм всегда был отличительной чертой искусства Ч.; он пришел к своей органической концепции реальности, где каждый предмет сферичен, очистил свои композиции от простой горизонтали, от плоскости, от прямого угла и заставил неподвижные формы двигаться. Большие персональные выставки состоялись в Нью-Йорке ("Durlacher Bros", 1951), в Мичигане (Институт искусства, 1952), во Флориде ("Worth Avenue Gallery", 1952), в Лондоне ("Hanover Gallery", 1952), в Париже (галерея "Левого берега", 1954, 1956), в Милане ("Galleria del Naviglio", 1955).
      Наиболее удачную оценку творчеству Ч. дала Ш.Уильямс: "Челищев ни к кому не примыкает. Его творчество нельзя классифицировать, присвоив ему ярлык какого-либо художественного направления... Художник большого чувства и незаурядного мастерства, он всегда оставался в стороне. Всегда участвуя в важных выставках, никогда - или почти никогда - не был их звездой. Одно время он считался необычным сюрреалистом, человеком идей, часто эксцентричных. Но если заглянуть глубже - он одарен замечательной способностью к почти фигуративному (иногда полностью фигуративному) мастерству, стоящему выше академической образности. Он отдает предпочтение почти монохромной палитре, но это служит только для того, чтобы подчеркнуть его академическое мастерство в объемах и контурах. Если некоторые его работы имеют не вполне современный вид, то это все-таки вид безусловного качества мини-мастера, произведения которого легко можно поставить на аукционе рядом с гигантами".
      В 60-70-е мемориальные выставки Ч. состоялись в Париже, Лондоне, Нью-Йорке. Представлен в Музеях современного искусства в Париже и Нью-Йорке, галерее Тэйт в Лондоне, в Третьяковской галерее и во многих частных коллекциях.
      Лит.: Gagg S. Pavel Tchelitchew as a Twentieth Century Humanist. Cleveland, Ohio, 1972; Боулт Дж. Художники русского театра. М., 1994; Художники русской эмиграции (1917-1941). СПб., 1994.
      И.Купцова
     
      ЧЕРЕПНИН Николай Николаевич (15.5.1873, Петербург - 26.6.1945, Париж) - композитор, дирижер, педагог. Происходил из обедневшего дворянского рода. Его отец, Николай Петрович Ч, - известный петербургский врач, связанный с широкими кругами художественной интеллигенции, близко знакомый с М.Мусоргским, А.Серовым, Ф.Достоевским. Музыкальное образование в гимназические годы Ч. получил у профессоров Петербургской консерватории В.Демянского, Н.Шишкина, дирижера К.Зике. Поступив в 1891 по настоянию отца в Петербургский университет на юридическое отделение, Ч. не перестал заниматься музыкой и в 1893, не уходя из университета, поступил в консерваторию, сначала на фортепианное, а через некоторое время - на композиторское отделение. Учась в классе у Н.Римского-Корсако-ва, он много и старательно работал, пользуясь симпатией и особым вниманием со стороны великого композитора и педагога. Уже первые сочинения молодого Ч., созданные в студенческие годы, обнаружили крепкие связи с традициями "Могучей кучки", а представители ее - М.Балакирев и Ц.Кюи - охотно оказали ему поддержку. В 1896 в Ораниенбауме прозвучало первое крупное симфоническое произведение молодого композитора - "Принцесса Греза", очень тепло принятое публикой.
      По окончании консерватории в 1898 (диплом юриста, полученный после завершения обучения в университете в 1895, так и не пригодился в жизни) началась активная творческая деятельность Ч. Как композитор он работал в разных жанрах: писал кантату "Сарданапал" по мотивам драмы Байрона, две симфонии, хоры, романсы, инструментальные ансамбли. В них заметны поиски новых музыкально-выразительных средств. В это время особенно близким Ч. оказался французский импрессионизм с его картинной изобразительностью, тонкими нюансами гармонических и оркестровых красок. Проявлял себя Ч. и как дирижер. Среди проди-рижированных им опер в Мариинском театре - "Сказание о невидимом граде Китеже", "Снегурочка" Римского-Корсакова, "Нерон" А.Рубинштейна, "Кавказский пленник" Кюи, "Кармен" Ж.Бизе.
      Жизнь и творчество Ч. в начале XX в. развертывалась в атмосфере многообразных контактов со своими великими современниками - С. Рахманиновым, А.Скрябиным, С.Прокофьевым, И.Стравинским, А.Глазуновым, А.Лядо-вым. Он участвовал в деятельности объединения "Мир искусства", создав музыку к балетам для антрепризы С.Дягилева. Первым балетом Ч. - "Павильон Армиды" (на либретто А.Бенуа по мотивам Т.Готье, со сценографией А.Бенуа в постановке М.Фокина) - открылись в Париже в 1907 дягилевские Русские сезоны. В 1911 был создан и поставлен второй балет по "Метаморфозам" Овидия и либретто Л.Бакста "Нарцисс и Эхо" (сценография Бакста, пост. Фокина, дирижировал, как и первым балетом, Ч.). Известный музыкальный критик и ученый П.Асафьев назвал этот балет "нежно-благоуханной поэмой любви".
      Наряду с музыкальным театром Ч. много работал в жанрах оркестровой, хоровой и камерной музыки. В предреволюционные годы, самые продуктивные в творческом отношении, были написаны Симфониетта памяти Римского-Корсакова, Торжественная кантата для хора, вокальный цикл "Из Гафиза", 6 музыкальных иллюстраций к "Сказке о рыбаке и рыбке" для фортепиано (оркестрованы позже). Особое место в творчестве Ч. занимала духовная музыка. В 1906-14 им были созданы 3 литургии, а в 1918 - "Всенощная".
      Весной 1918 музыкальная общественность отметила 20-летие творческой деятельности Ч„ а летом того же года, оставив службу в Петроградской консерватории, Ч. с семьей уехал в Тифлис, где продолжалась его деятельность оперного и симфонического дирижера и педагога. Он проработал директором Тифлисской консерватории 3 года. В 1921, получив приглашение от А.Павловой из Парижа написать музыку для спектакля и продирижировать им, Ч. уехал из Грузии. Он предполагал пробыть в Париже один сезон, однако вернуться оттуда более не смог.
      Тесно связанный с литературно-художественными кругами русской эмиграции, Ч., как известный дирижер, много выступал во вновь открывшихся антрепризах "Русской оперы". Он принимал участие в гастролях по разным городам Европы и Америки, имел в репертуаре русскую классику. Особенным успехом в его исполнении пользовались оперы "Князь Игорь" А.Бородина и "Борис Годунов" М.Мусоргского. На всю жизнь Ч. остался верен балетному театру, написав в общей сложности 9 балетов и несколько балетных сцен. Работы 1920-х - "Зачарованная птица" ("Русские сказки"), "Роман мумии" и др. - были написаны для парижского театра музыкальных миниатюр; в них блистали А.Павлова, Ида Рубинштейн. Последний балет - "Золотая рыбка" - был создан в 1937 по мотивам "Сказки о рыбаке и рыбке" Пушкина.
      В 1923 по инициативе Ч. в Париже была создана Русская консерватория, в которой он проработал почти до конца жизни. Будучи и директором, и педагогом ее, он отказался получать деньги за свой труд, считая, что те малые средства, которыми располагала консерватория, должны быть отданы более нуждающимся.
      Ч. никогда не оставлял мысль о возвращении на родину, он так и не принял французское подданство. Мысли о России находили выход в сочинении произведений на национальные сюжеты, в обращении к русскому фольклору, в интересе к древнейшим пластам церковной культуры. Свою первую оперу "Сват" (1929) Ч. написал по пьесе А.Островского "Бедность не порок". К 1930 относится сочинение второй оперы - "Ванька-ключник" по мотивам пьесы Ф.Сологуба. Ч. продирижировал этой оперой в Белграде, где она была с успехом поставлена в 1933 (одно из последних дирижерских выступлений Ч.). В своих операх композитор талантливо претворил традиции национальной бытовой комической оперы. Ч. также занимался редактированием и оркестровкой русских опер "Мельник, колдун, обманщик и сват" Соколовского, "Сорочинская ярмарка" Мусоргского, которая была поставлена и исполнена под управлением Ч. в "Metropolitan Opera" Нью-Йорка. В годы эмиграции Ч. создал 13 духовных хоров, 7 из которых были изданы в Нью-Йорке.
      В годы 2-й мировой войны семья Черепни-ных бедствовала, живя в оккупированном немецкими фашистами Париже. Из воспоминаний современников известно, что рукописями сочинений Ч. приходилось зимой растапливать печку. Дружба с эмигрантами-грузинами, почитавшими заслуги русского композитора, давала некоторые средства к существованию; благодаря их поддержке удалось исполнить в 1944 в зале Плейель одно из последних сочинений Ч. - "Грузинские погребальные песнопения", посвященные памяти Палиашвили и Баланчивадзе.
      С великой радостью воспринял Ч. весть о разгроме гитлеровских войск, по-прежнему мечтая о возвращении в Россию. Однако немногим более месяца спустя он скоропостижно скончался от сердечного приступа и был похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.
      Дело Ч. продолжил его сын - Александр Николаевич Ч. - композитор, пианист, педагог. Ему принадлежат ряд опер, балетов, симфонических произведений и др.; он активно содействовал музыкальному образованию в различных странах: Японии и Китае (1934-37 - директор Шанхайской консерватории, консультант при министерстве просвещения Китая, глава Токийского музыкального издательства), Франции и США (1949-64 - вел класс композиции в Чикагском университете); он также много концертировал в странах Европы и Азии; его сыновья - Сергей и Иван, - верные музыкальным традициям семьи, также стали композиторами.
      Соч.: Черепнин Н. Воспоминания музыканта. Л., 1976. Лит.: Рассказывает Александр Черепнин // Сов. музыка, 1967, № 8; Томпакова О.М. Николай Николаевич Черепнин. Очерк жизни и творчества. М., 1991.
     
      Ю.Розанова
     
      ЧЕРНОВ Виктор Михайлович (псевд. Вечев Я., Гарденин, Ленуар В., Оленин Б., Тучкин, Юрьев Б. и др.) (9.11.1873, Новоузенск, Самарской губ. - 15.4.1952, Нью-Йорк) - политический деятель, публицист. Из дворян. Отец Ч. - бывший крепостной, дослужившийся до должности уездного казначея и ордена Св.Вла-димира, получивший дворянство; мать - из обедневшей дворянской семьи, умерла рано, оставив пятерых детей (Виктор был младшим). От второй жены отца родилось еще пять детей, семья едва сводила концы с концами, каждое лето арендовала землю под запашку и проводила его в деревне. В детские годы у Ч. возникло трепетное отношение к деревне, земле и крестьянам. С 1883 учился в саратовской гимназии, осенью 1891 был переведен в гимназию в Дерпте. В 1892 поступил на юридический факультет Московского университета. Участвовал в студенческом движении, один из организаторов и депутатов Всероссийского съезда студентов, защищал идею единства и самостоятельности студенческого движения. Тяготел к народничеству, хотя сознавал, что в своем патриархальном виде оно не имеет шансов на победу, требуется обновление его идейного багажа. Тогда же начал поиск "третьего решения" в главном вопросе спора между народниками и марксистами - о судьбах капитализма в России; самостоятельно и в различных кружках штудировал произведения К.Маркса и Ф.Энгельса. В апреле 1894 арестован по делу партии "Народного права", однако принадлежность Ч. к партии не была доказана. В заключении изучал работы И.Канта, Ф.Ланге, К.Маркса, П.Струве. 23.1.1895 освобожден под залог в 1000 руб.; вышел из тюрьмы социалистом. Написал статью "Философские изъяны доктрины "экономического материализма" (не опубл.), в которой освещались вопросы критической философии, социологии, судеб капитализма и революционного движения в России. Позднее считал, что в этой статье он изложил все основные идеи, которые впоследствии развил и защищал в своих работах. Считал, что Россия может выйти из кризиса лишь заменив мелкое производство крупным, но замена эта должна произойти минуя капитализм, мирным и постепенным путем с использованием общины и артели, применяющих научные знания и передовую технику.
      В ноябре 1895 сослан в Камышин, затем переведен в Тамбов. Сотрудничал в "Тамбовских губернских ведомостях" и "Саратовском дневнике", работал в местном губернском земстве. 25.1.1898 женился на А.Слетовой, учительнице местной воскресной школы. При содействии Ч. была создана первая революционная крестьянская организация - "Братство для защиты народных прав" в селе Павлодар Тамбовской губернии, выработан его устав, в котором говорилось о необходимости крестьянского самоуправления, отмене частной собственности на землю, организации крестьян в борьбе за свои права "по возможности законными средствами" и лишь в крайнем случае - насильственными. Организовал небольшой съезд представителей от крестьян нескольких уездов, где было одобрено написанное Ч. "Письмо ко всему русскому крестьянству", призывавшее крестьян объединяться в тайные "Братства".
      1.5.1899 вместе с женой и тестем легально выехал за границу. В феврале 1900 по инициативе Ч. была создана аграрно-социалистическая Лига, в программной брошюре которой "Очередной вопрос революции", написанной Ч., говорилось о том, что целью Лиги является вовлечение трудового крестьянства в революционное рабочее движение путем издания и распространения литературы для народа. Тогда же встретился с основателем и лидером Союза русских социалистов-революционеров Х.Жит-ловским, по предложению которого перебрался в Берн, вошел в Союз, познакомился с Лавровым. В 1900 в журнале "Русское богатство" опубликовал серию статей, в которых заложены философские и социологические основы неонародничества. Считал Маркса "великим учителем" в области экономики. Вместе с тем полагал, что в российском земледелии превалировали негативные черты капитализма; этот вывод стал основой теории Ч. о благотворности некапиталистической эволюции русской деревни к социализму. Задачу социалистов Ч. видел в содействии этой эволюции, используя формы народной жизни, организации производства, а также воззрения, привычки. Ч. принадлежит идея социализации земли (стала основным требованием эсеровской программы-минимум), согласно которой земля должна не национализироваться, а становиться общенародным достоянием и предоставляться всем работающим на ней на условиях уравнительного пользования. Как социалист-утопист Ч. верил, что возможна перестройка общества согласно идеалу в виде "царства душевной гармонии, царства примирения и солидарности всех интересов".
      В декабре 1901 по предложению Г.Гершуни и Е.Азефа вошел в только что созданную ими партию социалистов-революционеров (ПСР) и редакцию центральной партийной газеты "Революционная Россия". В 1901-2 объехал ряд европейских городов, выступал с рефератами по программным и тактическим вопросам партии перед русскими студентами и эмигрантами, защищал ее идеи в острых дискуссиях с Г.Плехановым, В.Лениным, Ю.Мартовым, Л.Троцким и др., читал курс лекций по аграрным вопросам и по вопросам новейшей критики учения Маркса в Русской школе общественных наук в Париже. С лета 1902 публиковал серию статей в "Революционной России", в которых сформулировал и теоретически обосновал программные и тактические принципы партии. Главный теоретик и идеолог партии эсеров в течение всей ее истории. Вместе с Азефом представлял ПСР на Парижской конференции российских революционных и оппозиционных партий (осень 1904), входил в состав эсеровской делегации на Амстердамском конгрессе 2-го Интернационала (авг. 1904). В апреле 1905 вместе с Е.Брешко-Брешковской участвовал в конференции российских революционных партий в Женеве.
      В конце октября 1905 вернулся из-за границы в Петербург. Инициатор создания, член редакции и один из ведущих сотрудников первой легальной народнической газеты "Сын отечества" (изд. ок. двух недель). Во время 1-го съезда партии (кон. дек. 1905 - нач. янв. 1906) играл исключительную роль. По воспоминаниям М.Вишняка: "Всю эту разноголосицу приводил к некоему общему знаменателю В.М.Чернов. Он был головой выше других членов съезда. И ему не было абсолютно чуждо ни одно из разноречивых мнений, высказывавшихся на съезде. В то время он в совершенстве владел искусством составлять растяжимые формулы, которые можно толковать и так и этак. Ч. был главным докладчиком и оппонентом от имени ЦК партии, автором почти всех резолюций и редактором протоколов". Избран в состав ЦК, в котором занимался преимущественно литературной работой. В 1906-7 один из основателей, член редакции и ведущий публицист эсеровских газет "Голос", "Дело народа", "Мысль", "Народный вестник", "Партийные известия", "Труд", "Знамя труда".
      Выступал за бойкот выборов в 1-ю Государственную думу, усиление центрального террора и подготовку вооруженного восстания. После того, как население страны не поддержало тактику бойкота Думы, участвовал в формировании думской фракции Трудовая группа, объединившей большинство крестьянских депутатов, в подготовке ее программы и тактики. Выступал против разрозненных крестьянских выступлений, главной целью которых был захват помещичьих земель. Одновременно настаивал на усилении социалистической пропаганды в крестьянстве, надеясь таким образом направить и удержать крестьянскую революционную энергию в русле программы своей партии. С началом восстания в Свеаборге направлен ЦК в крепость. В сентябре 1906 участвовал в работе съезда крестьянских работников партии эсеров (Иматра). Был среди организаторов летучих боевых отрядов, взявших на себя террористическую деятельность партии. Выступал против бойкота 2-й Думы. Участник 2-го съезда партии (февр. 1907), основной докладчик, автор большинства резолюций, касающихся вопросов тактики партии во 2-й Думе. Сторонник создания блока левых сил в Думе и их совместных с кадетами действий против правительства, вновь избран в состав ЦК. Член аграрной комиссии, выработавшей земельный проект, внесенный этой группой в Думу с подписями 104-х депутатов. После роспуска Думы вместе с другими членами ЦК перебрался в Финляндию. Выезжал на Урал для выяснения возможности развернуть широкую партизанскую борьбу против правительства. Считал 3-ю и 4-ю Думу "конституционной фикцией", выступал за их бойкот.
      На 1-й общепартийной конференции (авг. 1908, Лондон) предлагал усилить социалистическую пропаганду в массах, особенно среди крестьянства, интенсифицировать боевую подготовку масс и центральный террор, в том числе и против Николая II. Считал, что Боевая организация сможет осуществить террористический акт против императора лишь в том случае, если ее возглавит Азеф. Долго не мог примириться с мыслью, что Азеф - провокатор, защищал его от обвинений, считал их полицейской интригой. Поверил в них лишь после личной встречи с бывшим директором департамента полиции А.Лопухиным (дек. 1908, Лондон). 5.1.1909 вместе с Б.Савинковым и Б.Моисеен-ко участвовал в допросе Азефа, после которого тот скрылся. Считая себя ответственным за Азефа, Ч. вместе с другими членами ЦК на 5-м Совете партии (май 1909) заявил об уходе в отставку; был избран в состав редакции газеты "Знамя труда". Не согласившись с "Заключением" судебно-следственной комиссии ЦК по делу Азефа, в апреле 1911 вышел из состава Заграничной делегации партии и редакции "Знамени труда"; временно исполнял обязанности редактора. историко-партийного журнала "Социалист-революционер" (изд. в 1911-12 в Париже). 22.4.1911 уехал из Парижа на Капри с намерением "посвятить себя исключительно литературной деятельности" и передать ответственные ключевые позиции в партии другим, т.к. "мы не оправдали себя как руководители и практические работники".
      В 1912-13 возглавлял идеологический журнал "Заветы". 1-ю мировую войну называл величайшей катастрофой для европейской цивилизации, считал идейным и моральным самоубийством для социалиста принятие той или иной воюющей стороны, говорил, что социалисты должны стать "третьей силой", бороться за мир без аннексий и контрибуций. В годы войны играл ведущую роль в газетах эсеров-интернационалистов "Мысль" и "Жизнь". Участник Циммервальдской и Кинтальской конференций социалистов-интернационалстов.
      8.4.1917 вместе с большой группой эсеров (Аргунов, Авксентьев, Савинков, Фондаминский и др.) через Англию вернулся в Петроград, вошел в состав городского комитета партии, исполняющего функции ЦК, и редакции газеты "Дело народа", избран членом Исполкома и товарищем председателя Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, членом т.н. "контактной комиссии", поддерживавшей связи Совета с Временным правительством, затем товарищем председателя ВЦИК и почетным председателем ЦИК Совета крестьянских депутатов. Считал, что революция имеет "народно-трудовой", переходный характер, главные ее задачи - демократизация власти и социализация земли, что создает условия и возможность .для эволюционного развития к социализму. Занял пост министра земледелия в 1-м коалиционном кабинете, внес на рассмотрение Временного правительства около десятка законопроектов; они были встречены в штыки в правительстве и вызвали резкую критику буржуазной печати. Против Ч. была развернута кампания по обвинению его в связи с германскими властями в период его сотрудничества в журнале "На чужбине", пропагандировавшем интернационалистские идеи среди русских военнопленных. В политической борьбе Ч. не проявил ни воли, ни решительности, делал уступку за уступкой, в итоге лишь 2 из предложенных им законопроектов стали законами - о запрещении земельных сделок и о прекращении работ столыпинских землеустроительных комиссий. Входил во 2-е коалиционное правительство, подал в отставку, полагая, что участие в проводимой политике окончательно дискредитирует партию эсеров. Считал необходимым создание однородного социалистического правительства. Выступал против требования большевиков о передаче Советам всей полноты власти.
      Благодаря Ч. на 3-м съезде партии удалось на время приглушить разногласия путем избрания "эклектически компромиссного центра" и принятия компромиссных резолюций, авторство большинства которых принадлежало Ч. По словам Н.Ракитникова, Ч. "лучше, чем какой-либо другой член партии всегда олицетворял единство партии". После распада партийного центра возглавил левоцентристскую группу ЦК. 2.10.1917 получил отпуск для "объезда России" с целью выяснения настроения масс. Получив весть о большевистском перевороте в Петрограде, предпринял неудачные попытки поднять войска Западного фронта против большевиков и организовать однородное социалистическое правительство без большевиков. Во 2-й половине ноября 1917 вернулся в Петроград, где участвовал во 2-м Всероссийском съезде Советов крестьянских депутатов (по предложению Ч. была принята резолюция о недоверии большевистскому Совету народных комиссаров), в 4-м съезде партии эсеров. Выступал за мирную агитационную пропагандистскую работу в массах, отзывы и перевыборы пробольше-вистских депутатов Советов. Высказывал опасения, что партия эсеров своими неосторожными экстремистскими действиями даст повод большевикам для срыва Учредительного собрания и развязывания гражданской войны; категорически возражал против планов эсеровских боевиков "срезать" большевистскую головку, захватить в качестве заложников, а если понадобится, то и ликвидировать Ленина и Троцкого. Депутат Учредительного собрания, на первом и единственном заседании (5.1.1918) избран его председателем. Это был "звездный час" в его политической биографии. После разгона Учредительного собрания безуспешно пытался возобновить его работу в Москве, на Дону или на Украине; в июне 1918 направился в Самару, где образовался Комитет Учредительного собрания, однако добрался туда лишь в сентябре 1918, когда уже была создана Директория. На пленуме ЦК и на съезде членов Учредительного собрания Ч. безрезультатно добивался осуждения Директории, образование которой рассматривал как тяжелое поражение демократии.
      В период гражданской войны Ч. видел задачу в том, чтобы не только свергнуть диктатуру большевиков, но и сохранить одновременно социалистическую перспективу развития революции. Поэтому он считал, что эсеры вольны играть роль "третьей силы", ведущей решительную борьбу за демократию на два фронта - и против белых, и против большевиков. Наиболее эффективной, с точки зрения Ч., могла быть тактика "войны-восстания", ставка не на регулярные воинские силы, а на организованные ударные воинские части, прорывающиеся на территорию противника и поднимающие на восстание против большевистского режима недовольные слои населения. Весть о перевороте Колчака застала Ч. в Екатеринбурге; участвовал в создании комитета сопротивления. Арестован, однако на следующий же день освобожден благодаря вмешательству чешских легионеров, вместе с другими участниками съезда членов Учредительного собрания отправлен в Челябинск, а оттуда - в Уфу, где перешел на нелегальное положение. Намеревался выехать на Украину с целью установления там власти Учредительного собрания. В Уфе принял участие в дискуссии по вопросу о тактике партии. В борьбе с белыми считал возможными все средства, "вплоть до террора и восстания", предлагая прекратить на время вооруженную борьбу с большевиками. После победы считал необходимым вновь развернуть антибольшевистский фронт. Был категорически против любых соглашений с большевиками.
      В марте 1919 нелегально прибыл в Москву. Относясь с недоверием к решению ВЦИК о легализации ПСР, настаивал на сохранении законспирированного партийного аппарата и сам оставался на нелегальном положении. Участвовал в печатной и устной пропаганде, призывал массы на борьбу с Колчаком и Деникиным, одновременно резко критиковал большевистский режим. После запрещения деятельности партии эсеров участвовал в издании антибольшевистской газеты "Вольный голос красноармейца". Выступая на собрании, организованном Союзом рабочих-печатников в честь прибывшей в Москву английской рабочей делегации, заявил, что русские рабочие вместо свободного, творческого социализма получили "какой-то новый, партийный абсолютизм, какой-то своеобразный опекунский социализм, олигархически-чиновничий, по строю управления, казарменный и военно-каторжный по методам - словом, аракчеевский коммунизм...".
      20.9.1920 в связи с решением ЦК перенести издательство партийной литературы за границу покинул Россию. Основал и до конца октября 1921 единолично (потом коллегиально) редактировал партийный журнал "Революционная Россия", издававшийся сначала в Ревеле, затем в Берлине и Праге. С осени 1920 член Заграничной делегации ПСР, уполномоченный российского центра партии за границей, пытался проводить официальную левоцентристскую политику, определенную 4-м съездом и 8-м, 9-ми 10-м Советами партии. Однако, критикуя правых эсеров-эмигрантов за их тактику коалиции, все же принял активное участие в работе эсеровской фракции на частном совещании членов Учредительного собрания (янв. 1921, Париж), что стало одним из последних наиболее значимых в политическом отношении компромиссов ради сохранения формального единства партии: "Вы, - писал Ч. в ЦК ПСР, - может быть, недовольны мною за то, что я не выступил в Париже более категорически против того, что произошло. Формально вы будете, пожалуй, даже правы, но имейте в виду: я и без того все время ходил по самому краю обрыва. Еще один шаг - и был бы полный разрыв с Керенским, Зензиновым, Минором, не говоря о более правых". Во время Кронштадского выступления (март-апр. 1921) публиковал в журнале "Революционная Россия" статьи, призывавшие поддержать Кронштадт всеобщей стачкой и восстанием, предлагал по телеграфу Кронштадтскому ревкому свою помощь.
      В июне 1926 в результате раскола Заграничной делегации эсеров меньшинство во главе с Ч. монополизировало "Революционную Россию". В марте 1928 группа Ч. вышла из заграничной организации партии, возглавлявшейся Областным комитетом, и образовала Заграничный комитет партии эсеров, продолжавший, по словам Ч., "старую левоцентровую ориентировку партии". Летом 1927 выступил с идеей создания "Лиги Нового Востока", объединившей представителей социалистических партий украинцев, белорусов и армян. В 1929-30 совершил длительную поездку в США и Канаду, в ходе которой предложил мексиканскому правительству план создания в этой стране земледельческих колоний из русских эмигрантов; содействовал образованию в США группы партии эсеров, разделявшей его идеи.
      Сложившийся в России строй Ч. считал не социализмом, а "интегральным государственным капитализмом", а личный режим Сталина - "логическим выводом из внутренней тенденции развития, присущей государственному капитализму". Исключая возможность мирного перерождения "госкапиталистической системы большевиков" в сторону демократического социализма, полагал, что большевистская диктатура может быть "или свергнута всенародным восстанием, или сдаться под угрозой его созревания и наступления". Миссию партии эсеров Ч. видел в "возглавлении и руководстве всеобщим напором на правящую госкапиталистиче-скую корпорацию". При этом победа над госкапитализмом не должна была привести к возврату к "капитализму частно-буржуазному". Партия эсеров, по мнению Ч., должна заранее готовиться к отражению попытки использовать крушение большевизма в интересах "цезаризма, бонапартизма, империализма". Отвергал "активистские" авантюры, всякое форсирование событий, считал недопустимым преждевременное и бесплодное расточение народных сил в "розницу", полагал необходимой моральную и политическую подготовку "к новой эпохе народно-общественного подъема". Считал положительным признание иностранными государствами Советской России для сохранения мира в Европе.
      С середины 1930-х Ч. выступал за создание в европейских государствах народного фронта с участием коммунистов против набиравшего силу фашизма. В октябре 1938 предложил Исполкому Социалистического Интернационала проект резолюции, в которой утверждалась необходимость содействовать сближению Англии, Франции и США с Советским Союзом для того, чтобы помешать сближению СССР с фашистской Германией. С октября 1938 жил в Париже. В 1940 вместе с другими русскими социалистами перебрался в Нью-Йорк; член эсеровской организации, редколлегии журнала "За свободу". После нападения Германии на СССР признал необходимым "стать на защиту России" при условии, если советское правительство прекратит войну со своим собственным народом и объявит политическую амнистию. Незадолго до своей смерти в числе 14 русских социалистов подписал обращение "На пути к единой социалистической партии", в котором утверждалось, что история сняла все спорные вопросы между различными русскими социалистическими течениями и поставила задачу их объединения в одну социалистическую партию.
      Оставил богатое и разнообразное литературное наследство. В 1925 издал книгу "Конструктивный социализм", в которую вошли старые статьи по вопросам программы партии и теории социализма, публиковавшиеся ранее в "Революционной России"; основная мысль книги - социализм в своем развитии прошел утопическую и научную фазы и теперь вступает в фазу конструктивную, в фазу практического строительства. В 1930-е писал историю партии эсеров (не завершена).
      Соч.: Аграрный вопрос и современный момент. М., 1917; Война и третья сила. Пг., 1917; К обоснованию программы партии социалистов-революционеров. Пг., 1918; Записки социалиста-революционера, кн. 1. Берлин-М.-Пг., 1928; Конструктивный социализм, т.1. Прага, 1925; Рождение революционной России. Париж-Прага-Нью-Йорк, 1934; Перед бурей. Воспоминания. Нью-Йорк, 1953; Показания В.М.Чернова по делу Азефа в следственной комиссии партии с.-р. 2 февраля 1910 // НЖ, 1970, № 100, 101.
      Арх.: ГАРФ, ф.5847; ф.102, ДП-7, 1897, д.96, ч.2; ДП 00, 1906, 1 отд., д.201.
     
      Н.Ерофеев
     
      ЧЕРНЫЙ Саша (наст. фам. и имя Гликберг Александр Михайлович; псевд. А. Черный, Сам по себе, Мечтатель, Лирический бродяга и др.) (1.10.1880, Одесса - 5.8.1932, Ла-Фавьер. Франция) - поэт, прозаик, переводчик. Сын провизора, агента химической лаборатории. Раннее детство Ч. прошло в Белой Церкви в тяжелой обстановке нищеты и семейного неблагополучия. В автобиографии он писал: "Крещен отцом 10 лет для определения в гимназию. Учился в Житомирской 2-й гимназии; исключен из 6 класса без права поступления". В 1895 он бежал из дома в Петербург, где поступил учиться, но был отчислен из гимназии за неуспеваемость, после чего в судьбе Ч. принял участие председатель крестьянского присутствия в Житомире К.Роше, ставший его воспитателем. 2.10.1898 Ч. вновь был принят во 2-ю житомирскую гимназию, но вскоре исключен после столкновения с директором. С 1902 по 1905 служил в Новоселицкой таможне, в 1-м "Обществе подъездных путей". В 1904 печатался в газете "Волынский вестник", где помещал театральные рецензии, хронику местной жизни, стихи; наиболее значительное произведение - "Дневник резонера" - написано под явным влиянием Гоголя.
      В 1905 Ч. переехал в Петербург и стал служить чиновником на Службе сборов, куда его устроил К.Роше, к тому времени правитель канцелярии Варшавской железной дороги. Начальница канцелярии Службы сборов М.Васильева вскоре стала женой Ч. Эта энергичная, волевая, европейски образованная женщина, ученица профессора философии А.Введенского, родственница богачей Елисеевых сыграла решающую роль в судьбе начинающего писателя. Она ввела его в круг петербургских ученых и писателей, помогла его самообразованию. С 1905 Ч. печатался в одном из лучших сатирических журналов столицы - "Зрителе". 27.11.1905 опубликовал там антиправительственный памфлет "Чепуха" (№ 23) под псевдонимом Саша Черный. Вскоре журнал был закрыт, а номер конфискован "за подрыв государственных устоев и оскорбление личности государя". В 1905-6 Ч. активно сотрудничал и в других сатирических журналах: "Альманах", "Журнал", "Молот", "Маски" (за публикацию стихотворения Ч. "Вывеска и собака", в котором цензура усмотрела "оскорбление чести мундира", журнал был закрыт), "Леший"; в сборниках "Вольница", "В борьбе", "Песни борьбы", "Вперед" и др. Первый сборник стихов "Разные мотивы" (СПб., 1906) был арестован. В книгу, наряду с гражданской лирикой, вошли ранние подражательные произведения и прозаические "Лунные рассказы"; доминировала тема разоблачения трусливого обывательского существования без идеалов и высоких стремлений.
      Чтобы избежать ареста, Ч. вместе с женой в 1906 уехал в Гейдельберг, где пробыл около года, вращаясь в обществе немецких и русских философов, писателей, ученых (Ф.Степун, Е.Шмидт и др.). Из Германии привез цикл лирических сатир "У немцев", стихотворения "Карнавал в Гейдельберге", "Корпоранты" и др. Резко возрос уровень его поэтического мастерства, расширился кругозор. Это позволило ему вскоре после возвращения из-за границы занять место одного из поэтических лидеров в петербургском еженедельнике "Сатирикон". В 1908-11 из номера в номер здесь печатались циклы политических и литературных сатир Ч, под названиями "Всем нищим духом", "Невольная дань" и др. А.Куприн писал; "Величайшей заслугой "Сатирикона" было привлечение Саши Черного в редакционную семью. Вот где талантливый, но еще застенчивый новичок из "Волынской газеты" приобрел в несколько недель и громадную аудиторию, и широкий размах в творчестве, и благодарное признание публики", О том же свидетельствовал К. Чуковский: "Получив свежий номер журнала, читатель прежде всего искал в нем стихов Саши Черного. Не было такой курсистки, такого студента, такого врача, адвоката, учителя, инженера, которые не знали бы их наизусть".
      В 1910 вышел сборник "Сатиры", объединивший циклы стихотворений, опубликованных, главным образом, в "Сатириконе". Написанные как бы от первого лица, сатиры Ч, высмеивали российского обывателя и пошлость окружающего его мира. Сборник был проникнут одним мотивом: жалобой на мелочность и пустоту "быта", задавившего собой бытие. Главный враг Ч. - пошлость, которую он замечал всюду: в политике, в искусстве, в любви. Сатирическое разоблачение усиливалось тем, что сатира звучала как лирическая исповедь. Едкая насмешка, бичующий сарказм прятались под маской саморазоблачения, создавая неповторимый сплав сатиры и лирики. Страстная непримиримость Ч. в борьбе с обывательщиной и ренегатством пришлись по душе В.Маяковскому, который записал: "Поэт почитаемый - Саша Черный. Радовал его антиэстетизм".
      Отрицание современности было у Ч. глубоко выстрадано: порой жалобы героя сливались с лирическими признаниями самого поэта. Это заметно во второй книге стихов - "Сатиры и лирика" (1911). И хотя поэт по-прежнему утверждал свое право бичевать зло и высмеивать пошлость ("В пространство"), злой сарказм и язвительная колкость соседствуют здесь с лирическими пейзажными зарисовками и камерными стихотворениями, написанными "под сурдинку". Критики отметили высокий уровень поэтического мастерства Ч.: точность и меткость эпитетов, почти осязаемую изобразительность. А.Амфитеатров писал; "Улыбка слов, блестяще скачущий ритм и порывистые темпы съедают неточности созвучий, которые позволяет себе Саша Черный звуковыми обманами, почти чудотворными".
      Признанный "королем" поэтов "Сатирикона", Ч. испытывал все большее недовольство превращением журнала из сатирического в развлекательно-юмористический. В апреле 1911 он порвал с ним (стих. "Колумбово яйцо" - последнее). Вел "Маленький фельетон" в газете "Новый день", печатался в газетах "Киевская мысль", "Русская молва", "Одесские новости", журналах "Современный мир". "Аргус", "Солнце России", альманахе "Шиповник", с 1911 систематически публиковался в журнале "Современник" (раздел "Сверчок"), Искал опору в искусстве, природе, детях, народном быте, создавая циклы лирических миниатюр о деревне ("Северные сумерки", "В деревне" и др.), писал прозаические произведения - "Люди летом" (1910), "Первое знакомство" (1912) и др.
      Другой попыткой найти новые пути творчества явились стихи для детей, которые Ч. писал с 1911 (отд. изд. "Тук-тук". М„ 1913). В 1912 принял участие в созданной по инициативе М.Горького "Голубой книжке" и в детском альманахе "Жар-птица" (под ред. К.Чуковского). В 1913 вышла "Детская азбука" Ч. Пробовал себя как переводчик с немецкого, готовя к печати "Книгу песен" Г.Гейне (1911), "Избранные рассказы" Г.Сафира (1912), переводы Р.Демеля, К.Гамсуна и др. Лето 1912 Ч. провел на Капри, познакомился с Горьким, который высоко оценил его талант; "Он гораздо интересней и талантливее своих двух книжек и кажется мне способным написать превосходные вещи. Задачи у него чудесные, и это настоящий литератор с большой любовью к делу". Однако к 1914 Ч. оказался на пороге творческого и духовного кризиса. Его мысли и переживания отразились в первом крупном произведении - поэме "Ной", где ощутимо звучат ноты разочарования и безнадежности. Размышляя о судьбах современного поколения, поэт предсказывал, что грядуший "всемирный потоп" не избавит людей от пороков и преступных страстей. Мечты о "неведомой новой отчизне", куда приплывет ковчег Ноя, представляются ему единственной "нетленной надеждой".
      В годы 1-й мировой войны "запасной из вольноопределяющихся" Ч. был зачислен в 13-й полевой госпиталь, расположенный в Варшаве. Он служил также в санитарной части 6-й армии, участвовал в боях под Варшавой и Лом-жей, видел тяжелые дороги отступления под Белостоком. Впечатления, полученные на фронте, легли в основу написанного в конце 1917 - начале 1918 в Пскове цикла стихотворений "Война", в котором впечатляюще нарисованы страшные военные будни, развертываются картины фронтового и лазаретного быта, возникает образ русского солдата.
      Февральская революция застала Ч. и его жену в Пскове: он служил помощником смотрителя в 18-м полевом госпитале. Приехавший из Петрограда комиссар Северного фронта В.Станкевич назначил его своим заместителем. М.Гликберг вспоминала: "В первое время Саша растерялся, так как никогда раньше не занимался общественными делами, но скоро взял себя в руки и настолько освоился с делом, что во время отсутствия Станкевича возглавлял Комиссариат. Когда в июле Станкевич был вызван в Ставку, он окончательно занял его место".
      Октябрьская революция осталась для Ч. только "зрелищем", неведомо откуда налетевшим ураганом. Вызванный в Петроград, он слушал речи А.Керенского, Г.Зиновьева, А.Коллон-тай. С новой властью сотрудничать не стал и осенью 1918 уехал на литовский хутор около станции Турмонт, а в декабре того же года - в Вильно. Здесь написаны стихи о Литве и цикл "Русская Помпея", в котором поэт признается, что для него "нет путей назад". Реалистические зарисовки литовских пейзажей постоянно затуманиваются печалью авторских ламентаций ("В тумане дороги и цели, жестокие, черные дни"); лишь "смех - волшебный алкоголь" - видится Ч. спасением от страшной действительности. В Вильно написана также книга детских стихов ("Детский остров". Данциг, 1921) - свидетельство стремления автора спрятаться на этом острове от войн и революций. Светлый мир детских чувств и интересов воплотил положительный идеал Ч. - мечту о "естественном" человеке, свободном от пороков жестокого мира взрослых.
      В 1920 Ч. перебрался в Берлин, где провел более двух лет (по июль 1923), сотрудничал в "Русской газете" и "Руле", в журналах "Сполохи", "Воля России", редактировал литературный отдел журнала "Жар-птица", работал редактором в издательстве "Грани". Благодаря этому он смог издать не только "Детский остров", но и третью книгу сатир, которая вышла в 1923 на средства автора. Ее заглавие - "Жажда" - выразительно говорило о безумном желании вновь обрести родину. Прежний мир, безвозвратно потерянный и воскрешаемый только в мечтах, был окружен поэтическим ореолом, и даже детали обывательского быта, который Ч. так остроумно высмеивал до революции, теперь стали ему казаться дорогими и милыми. В цикле "Чужое солнце" ощутим мотив ностальгии. Сборник "Жажда" явился завершением творчества Ч.-поэта, отразив наиболее характерные особенности его индивидуальной манеры: сочетание сатиры и лирики, бичующего желчного смеха и чистого светлого юмора.
      С апреля 1924, после переезда в Париж (2-ю половину 1923 и начало 1924 Ч. провел в Италии), в творчестве Ч. все большее место занимает проза: многочисленные книги для детей ("Библейские сказки", "Сон профессора Патрашкина", "Белка-мореплавательница", "Румяная книжка", "Дневник фокса Микки", "Серебряная елка" и др.), повесть "Чудесное лето" (1930), "Несерьезные рассказы" (1928), "Солдатские сказки" (1933). В центре внимания писателя - недавнее прошлое, милый сердцу петербургский, московский и провинциальный быт, сценки из эмигрантской жизни, списанные с натуры и освещенные грустной улыбкой автора. Рецензируя книгу "Несерьезных рассказов", Куприн писал: "Вся она пронизана легкой улыбкой, беззлобным смехом, невинной проказливостью, и если ухо улавливает изредка чуть ощутимый желчный тон, то что ж поделаешь: жизнь в эмиграции не особенный сахар". Важное место среди поздних произведений Ч. занимают "Солдатские сказки", печатавшиеся с 1928 в парижской газете "Последние новости". Блистательно остроумные, они тоже уводили читателя в праздничный мир "робинзонады", на остров выдумки и юмора. Вместе с тем они воскрешали вполне реальную жизнь солдатской казармы или военного лазарета периода 1-й мировой войны. В них бушевала неуемная стихия русской народной речи в соединении с мастерски стилизованной речью самого автора. Они ориентированы на. традиции фольклора и русской классической литературы, на сказ Н.Лескова, А.Ремизова, М.Зощенко. Вслед за Лесковым Ч. пытается связать воедино изучение речи и быта русского народа с помощью своеобразного "анекдотически-бытового" реализма. Куприн, высоко оценив мастерство "Солдатских сказок", заметил, что автор здесь "и товарищ, и зачинщик, и выдумщик, и рассказчик-импровизатор, и тонкий, любящий наблюдатель".
      В 1931-32 Ч. написал поэму "Кому в эмиграции жить хорошо" и цикл стихов о жизни во Франции. В них возникает образ автора - одинокого бесприютного странника, шагающего по чужой земле с полупустой котомкой за плечами. Его последними произведениями стали рассказ "Илья Муромец" и стихотворение "С холма". С лета 1930 Ч. с женой и фоксом Микки поселился в маленьком домике на юге Франции (Ла-Фавьер, близ Лаванду). Здесь 5.8.1932 произошло несчастье; начался пожар на соседней ферме. По свидетельству очевидцев, "во время пожара Саша вместе с другими много работал, возвратясь домой, плохо себя почувствовал, слег и больше уже не встал". Он скончался от сердечного приступа. В последний путь поэта провожали члены русской колонии и простые французы - фермеры и их дети. Ч. похоронен на небольшом кладбище Лаванду в департаменте Вар. В 1978 по инициативе почитателей поэта на кладбище установлена памятная доска. Получив в Париже известие о смерти Ч., Куприн написал: "Саша Черный жив, и переживет всех нас, и наших внуков, и правнуков, и будет жить еще много сотен лет, ибо сделанное им сделано навеки и обвеяно чистым юмором, который - лучшая гарантия для бессмертия".
      Соч.: Стихотворения, Л., 1960; Солдатские сказки. Мюнхен, 1964; М., 1990; Сатиры. Париж, 1978; Стихотворения. М., 1991.
      Лит.: Евстигнеева Л.А. Журнал "Сатирикон" и по-эты-сатириконпы. М., 1968; Спиридонова (Евстигнеева) Л.А. Русская сатирическая литература начала XX в. М., 1977; Иванов А.С. "Не упрекай за то, что я такой" // Панорама иск-в, вып. 10. М., 1987; Спиридонова Л. Саша Черный / Литература русского зарубежья. М., 1993; Иванов А. Потаенная биография Саши Черного / Евреи в культуре рус. зарубежья, вып. 2. Иерусалим, 1993; Мемуары М.И.Гликберг. Публ. и предисл. Л.Спиридоновой // Рос. литературовед, журнал, 1993, № 2.
      Арх.: ОР ИРЛИ, ф.377.
     
      Л. Спиридонова
     
      ЧЕХОВ Михаил Александрович (16.8.1891, Петербург - 1.10.1955, Лос-Анджелес, шт. Калифорния, США) - артист, педагог, режиссер. Сын литератора Александра Павловича Ч. (старшего' брата Антона Павловича Чехова) и Натальи Александровны Гольден, гувернантки старших детей отца. Влияние отца, считавшего, что человеку все дозволено, было преимущественно отрицательным, несмотря на его разностороннюю одаренность. С детства Ч. проявлял интерес к литературе и театру. А.Чехов, заметивший его неординарность, писал в 1895 сестре М.Чеховой: "...Миша удивительный мальчик по интеллигентности. В его глазах блестит нервность. Я думаю, что из него выйдет талантливый человек". До 1913 семья жила под Петербургом в Удельной. Учился в гимназии, в 1907 поступил в Театральную школу им. А.Суворина при театре Литературно-Художественного общества, по окончании которой в 1910 стал артистом этого театра. С 1910 по 1912 сыграл множество ролей в ничтожном репертуаре и приобрел взгляд на театр как учреждение развлекательное. Вел рассеянный образ жизни. Однако под влиянием матери увлекся Ф.Достоев-ским и самостоятельно подготовил сцену из романа "Преступление и наказание", играя Мармела-дова, а также царя Федора из трагедии А.Толстого "Царь Федор Иоаннович" (играл царя Федора на утренних спектаклях театра и был замечен публикой как "молодое дарование").
      Весной 1912 во время гастролей Московского Художественного театра (МХТ) в Петербурге был представлен К.Станиславскому и после прослушивания принят в МХТ. "Без всяких сомнений - талантлив, обаятелен. Одна из настоящих надежд будущего", - написал о нем Станиславский к концу первого сезона. В 1912-13 Ч. был занят в массовых сценах и эпизодах, введен на роли Васьки в "Нахлебнике" и Миши в "Провинциалке" Тургенева, играл Епиходова в "Вишневом саде" А.Чехова, но наиболее полно и интересно раскрылся в спектаклях 1-й студии МХТ. Сыгранные в 1913 роли Кобуса в "Гибели "Надежды" Г.Гейерманса и Фрибэ в "Празднике мира" Г.Гауптмана, в 1914 - Калеба в "Сверчке на печи" по Ч.Диккенсу, в 1915 - Фрезера в "Потопе" Ю.-Х.Бергера принесли актеру настоящую известность. Общение со Станиславским, Л.Сулержицким, Е.Вахтанговым заставило Ч. пересмотреть прежнее отношение к театру, изменило его нравственно. В 1914 Ч. женился на О.К.Книп-пер, 27.8.1916 от этого брака родилась дочь Ольга (впоследствии известная актриса немецкого кино и театра), но в 1917 жена ушла от Ч. Это вызвало тяжелый кризис у Ч., он не играл до конца сезона 1917/18. В 1918 женился на Е.Зиллер. В том же году организовал у себя на квартире частную театральную школу (переданную в 1921 А.Тейрату); в ней учились М.Кне-бель, И.Кудрявцев, В.Громов, В.Татаринов. Увлеченный системой Станиславского, Ч. посвятил ей статьи в журнале "Горн" (1919, № 2-3, 4).
      29.3.1921 вышел на сцену 1-й студии в роли Эрика XIV в одноименной трагедии А.Стринд-берга, поставленной Вахтанговым. Предметом осмысления актера и режиссера стала не тема власти, а тема человека; оказавшись между миром живых и миром мертвых, герой Ч. ушел добровольно из жизни. Параллельно Ч. работал во МХАТе со Станиславским над ролью Хлестакова. После премьеры "Ревизора" 8.10.1921 он стал первым актером Москвы. Ч. создавал образ "фитюльки", пустоты, которая, материализуясь, может обернуться кошмаром, напугать до того, что все тайное проявится и осветит окружающую жизнь. Создание в течение одного года двух таких разных по амплуа образов раскрыло многогранность таланта актера, его способность подняться не только до комического, но и до трагического гротеска. В 1921 Ч. познакомился с А.Белым, который оказал большое влияние на духовное развитие актера и приобщил его к антропософии, во многом определившей его новый нравственный облик. После смерти Вахтангова, которого Ч. чрезвычайно уважал и считал единственно возможным руководителем 1-й студии, после очень удачных для Ч. гастролей 1-й студии за рубежом (1922) стал ее директором. Вл.Немирович-Дан-ченко писал Станиславскому: "Чехов, между прочим, о чем-то замечтал, о каком-то особом, почти религиозном направлении театра и начал увлекать на это свою студию "довериться" ему вполне. Я его поддерживал, даже не зная, чего он хочет, потому что от него, как от талантливого человека, можно все-таки больше ожидать, чем от работы более "серединных". Но способен ли он быть "вожаком"? Это у меня под большим сомнением".
      В 1924 Ч. было присвоено звание заслуженного артиста республики, и в том же году 1-я студия превратилась в театр МХАТ 2-й; 24 ноября он открылся спектаклем "Гамлет" с Ч. в заглавной роли. В 1925 Ч. сыграл Аблеухова-старшего в "Петербурге" А.Белого, в 1927 - Муромского в "Деле" А.Сухово-Кобылина. Все три роли были неповторимы по выразительности и точности отражения времени. В Гамлете Ч. сыграл современного интеллигента, борющегося со злом мира и побеждающего своей духовной силой; в Аблеухове раскрывалась суть мертвого мира, владеющего миром живых; в Муромском сочеталось смешное и жалкое с трагическим ("...Вы чудесны в роли Муромского, - написал ему В.Мейерхольд. - Поздравляю Вас с новой победой. И спектакль в целом - превосходный спектакль"), В 1927 Ч. впервые снялся в кино ("Человек из ресторана"), В 1928 в издательстве "Academia" вышла книга Ч. "Путь актера" - итог его деятельности в русском театре и свидетельство незаурядного литературного дарования.
      Летом 1928 уехал в Германию, где жили его бывшая жена и дочь, получив отпуск для изучения немецкой актерской техники. Действительной причиной отъезда был конфликт внутри МХАТа 2-го, а также преследования властями инакомыслящих театральных деятелей. Тем не менее Ч. не считал этот отъезд эмиграцией и долгие годы сохранял советское гражданство. Играл в театрах М.Рейнхардта в Вене - Скида в "Артистах" Г.Уоттерса и А.Хопкинса (1928), в Берлине - Юзика в "Юзике" по повести О.Дымова "Певец своей печали" (1929) и Князя в пьесе "Феа" Ф.фон Унру (1930). Снимался в фильмах: "Тройка", "Глупец из-за любви", "Призрак счастья". В театре "Габима", гастролировавшем в Германии, поставил "Двенадцатую ночь" В.Шекспира (1930). В Берлине организовал из русских актеров-эмигрантов и учеников маленькую студию; готовил с ними спектакль "Гамлет", но серьезное искусство не интересовало Германию тех лет. Предполагавшийся переезд в Прагу, о чем Ч. вел переговоры с президентом Чехословакии Т.Масариком, не состоялся, т.к. Ч. не хотел оставить своих студийцев. Ему предлагали вернуться на родину приезжавшие в разные годы в Берлин Станиславский, Мейерхольд, З.Райх. Однако, получив информацию, что в случае возвращения он будет арестован, Ч. предпочел остаться за границей.
      В конце 1930 переехал в Париж. Дал ряд концертов, в которых выступал с монологами из "Гамлета" и инсценированными рассказами А.Чехова. В апреле 1931 провел двухнедельные гастроли в Риге, где с актерами театра Русской драмы играл Хлестакова в "Ревизоре". С 1 июня три недели Ч. играл в парижском театре "Ателье" спектакли, подготовленные еще в Москве: "Эрик XIV", "Потоп", "Двенадцатая ночь", "Гамлет". Гастроли не принесли особой прибыли. Летом с актерами своей труппы подготовил новый спектакль - "Дворец пробуждается", по пьесе, написанной им вместе с В.Громовым на мотивы русских народных сказок (Ч. играл роль Ивана-царевича). Премьера состоялась 9.11.1931, однако успеха не имела. В феврале 1932 Ч. с женой и учениками Громовым и А.Даниловой переехал в Ригу; работал актером, ставил спектакли в Национальном театре ("Эрик XIV", "Гамлет" и "Смерть Иоанна Грозного"), сыграв там заглавные роли по-русски; в театре Русской драмы - "Двенадцатую ночь" и "Село Степанчиково" Ф.Достоевского, сыграв роли Мальволио и Фомы Опискина. Одновременно в Литовском государственном театре (Каунас) ставил "Гамлета" (1932), "Ревизора" (1933) и "Двенадцатую ночь" (1933), О его постановке в Риге оперы Р.Вагнера "Парси-фаль" газета "Часовой Латвии" писала: "На сцене Национальной оперы мы уже давно не видели столь тщательно, артистически серьезно отработанную, сценически блестяще воплощенную оперную постановку". В Прибалтике Ч. также много сил отдавал педагогике: в Риге создал театральную школу, вел циклы занятий и лекций для актеров в Сигулде, преподавал технику актерского мастерства в Литовском государственном театре.
      Покинув Латвию после фашистского переворота, Ч. лечился в Италии, затем после гастролей в Париже и Брюсселе отправился в феврале 1935 с т.н. Пражской группой МХАТ в США. В Нью-Йорке, Филадельфии, Бостоне играл Хлестакова, Фрэзера, выступал в инсценированных рассказах А.Чехова, читал монологи из "Гамлета", "Преступления и наказания", "Смерти Иоанна Грозного", выступал с лекциями. По свидетельству Г.Жданова, американцы "сразу оценили актерский гений Ч.". Ему предложили вступить в качестве режиссера и педагога в "Груп-тиэтр", но Ч. отказался, т.к. осенью подписал контракт на работу в Англии. В Девоншире, недалеко от Тотнеса, в имении Элмхерстов, дочь которых Беатрис Стрейт заинтересовалась искусством русского актера и его педагогическим методом, ему была предоставлена возможность создать Театральную студию - часть большого культурного центра. Ч. стремился воспитать здесь актера нового типа, что предполагало, помимо профессионального обучения, формирование нравственно полноценной личности, ответственной за влияние, оказываемое на зрителя. Было набрано 20 учеников, ив 1936 начались занятия по разработанной Ч. новой системе. Он практически прекратил свою актерскую деятельность, сосредоточившись на преподавательской работе. В декабре 1938 студия была переведена в Америку, в специально купленное для нее имение в Риджфилде; в начале 1939 преобразована в театр со школой при нем. Первый спектакль - "Одержимый" ("Бесы"), показанный 24.10.1939 в Нью-Йорке на Бродвее, - был создан по методу Ч., когда работа драматурга Г.Жданова велась параллельно с работой режиссера и актера (оформление М.Добужинского). Среди других спектаклей Ч. - "Двенадцатая ночь", "Сверчок на печи", "Король Лир". Театр совершал гастрольные поездки по Америке. После распада театра в 1942, когда всех актеров забрали в армию, Ч. поставил в нью-йоркской Новой опере "Сорочинскую ярмарку" М.Мусоргского.
      В 1944-45 в "Новом журнале" была опубликована книга воспоминаний Ч. "Жизнь и встречи". Повторяя в некоторой степени "Путь актера", книга освещала и годы пребывания в Западной Европе; воспоминания утратили прежнюю исповедальность, появилась ранее не свойственная Ч. самоирония. Книга "О технике актера" (1946) стала результатом работы, начатой Ч. еще в России и систематизированной в Англии. В основе метода Ч. лежала система Станиславского, обогащенная талантом Вахтангова и практикой самого Ч. Он развил свое понимание роли "атмосферы", "фантазии", по-новому поставил вопрос о взаимоотношениях актера и образа, разработал понятия "психологический жест", "центр". Книга стала настольной для американских актеров. С начала 50-х Ч. писал "биографические повести" о А.Чехове, К.Станиславском и Вл.Немировиче-Данченко, раскрывая процесс творческого становления личности художника путем жертв и отказа от первоначального призвания.
      В 1942, когда Ч. остался без своего театра, С.Рахманинов, с которым он познакомился в 1929 в Париже, помог ему устроиться в Голливуд. Первая роль - старый крестьянин в картине "Песнь о России"; снимался также в фильмах "В наше время" (1944), "Зачарованный" (1945), "Клянусь!" (1946), "Призрак розы" (1946), "Ирландская роза Эбби" (1946), "Приглашение" (1952), "Рапсодия" (1952). Хотя эта работа и не удовлетворяла Ч., за роль доктора Брулова в кинофильме "Зачарованный", исполнение которой, по отзыву критика, "было поистине сенсацией", он получил премию и медаль Общества театральной кассы "Голубая лента". Давал уроки актерам Голливуда, среди его учеников Мерилин Монро, Грегори Пек, Юл Бринер, Херт Хатфилд. Читал циклы лекций по мастерству актера ("Характер и характерность", "О многоплановости актерской игры", "О чувстве ансамбля", "О любви в нашей профессии", "О пяти принципах внутренней актерской техники", "О пяти великих русских режиссерах"). В 1946 работал с актерами голливудского Лабораторного театра над "Ревизором"; пресса отметила: "Постановка Михаила Чехова придала пьесе характер гротеска, и это впечатляет. Режиссура гениальна".
      Влияние Ч. на американский театр гораздо более значительно, чем на русский, его имя получило мировую известность после того, как стало известно в Америке. На Западе Ч. сумел осуществить свою мечту об особом нравственно-художественном театре, но он сохранял духовную связь с Россией. Во время 2-й мировой войны давал концерты в пользу Красного Креста, направлявшего собранные средства в СССР. Увидев в 1945 кинофильм С.Эйзенштейна "Иван Грозный", обратился к участникам этой работы с письмом, в котором подробно ее разбирал и давал множество профессиональных советов. В переписке Ч. последних лет не раз упоминались Станиславский, МХАТ, Россия, Москва.
      Долгие годы страдал болезнью сердца, умер скоропостижно. Урна с прахом артиста похоронена на кладбище Форест Лаун Мемориел, в Голливуде.
      Соч.: Литературное наследие, т. 1-2. М., 1986.
      Лит.: Дикий А.Д. Повесть о театральной юности, М., 1957; Бирман С.Г. Путь актрисы. М., 1959; Попов А.Д. Воспоминания и размышления. М., 1963; Кнебель М.О. Вся жизнь. М., 1967; Громов В.А. Михаил Чехов. М., 1970; Пыжова О.И. Призвание. М., 1974; Алперс Б.В. Театральные очерки, т.2. М., 1977; Глумов А.Н. Нестертые строки. М., 1977; Гиацинтова С.В. С памятью наедине. М., 1985.
     
      М.Иванов
     
      ЧЕХОНИН Сергей Васильевич (2.2.1878 (по др. св. 21.9.1878], с. Лыкошино, Новгородской губ. - 23.2.1936, Лёррах, Германия) - график, мастер декоративно-прикладного искусства, художник театра. Родился в семье машиниста Николаевской железной дороги. Детство и отрочество провел на станции Чудово в Новгородской губернии. Благодаря дружеским связям с семьей писателя-демократа Г.Успенского Ч. познакомился со многими видными деятелями русского искусства, под влиянием которых сформировались его гражданские позиции. В 1896-97 учился в Рисовальной школе Общества поощрения художеств у Е.Сабанеева и Я.Ционглинского, в 1897-1900 - в Тени-шевской мастерской у И.Репина в Петербурге.
      С первых шагов в искусстве проявил интерес к его прикладным видам, к традициям художественных ремесел, специфике различных техник и материалов. Еще в ученический период увлекся керамикой. В 1-й половине 1900-х работал под руководством М.Врубеля и П.Вау-лина в керамической мастерской "Абрамцево", организованной С.Мамонтовым в Москве за Бутырской заставой; принимал участие в изготовлении майоликовых украшений фасадов гостиницы "Метрополь" (мозаики балконов и панно на боковом фасаде по эскизам самого Ч.). С 1907 работал в мастерской "Голдвейн и Вау-лин" в Кикерино под Петербургом. Выполнил изразцовый фриз для актового зала Городского училища дома им. Петра Великого (1909-11), майоликовые панно для церкви лейб-гвардии Московского полка и храма "В память 300-летия дома Романовых" (1914) в Петербурге. Керамикой не ограничивался: в 1903 расписал зал выставки "Современное искусство", устроенной С.Щербатовым на Большой Морской, позже - ряд других интерьеров в частных и общественных зданиях Петербурга; в 1913-15 вместе с другими художниками декорировал комнаты Юсуповского дворца на Мойке - выполнил, в частности, для мраморного камина финифть огромных размеров, изображающую корзину с цветами. В те же и последующие годы создал ряд миниатюр на эмали. В 1913 участвовал в подготовке Второй всероссийской кустарной выставки в Петербурге, после чего был назначен консультантом в отдел кустарной промышленности в министерстве земледелия, где проработал до 1917. Одновременно руководил мастерскими: финифтяными в Ростове Ярославской губернии и в Торжке - Тверской; по производству мебели по образцам XVIII-XIX вв. в селе Кологривове Ефремовско-го уезда Тульской губернии; золотошвейной и точальной (по коже) в Торжке.
      Параллельно шла работа, связанная с полиграфией. Начало было положено в годы 1-й русской революции, когда Ч. принял активное участие в издании и иллюстрировании сатирических журналов "Зритель" (1905), "Маски" и "Альманах" с приложением "Вербный базар" (1906). В карикатурах для этих журналов, во многом еще несовершенных, а также в шмуцтитулах для "Календаря русской революции" В.Бурцева (изд. в 1917) проявилась склонность художника к гротеску и остроте графических решений. С конца 1900 работа в области книжной графики стала систематической. Один за другим получал Ч. заказы издательств "Шиповник", "Просвещение", "Брокгауз и Ефрон", "Пантеон", "Светозар", Общины Святой Евгении, Н.Бутков-ской, журналов "Сатирикон", "Галчонок", "Новый Сатирикон", "Аполлон", "Солнце России", "Голос жизни", "Лукоморье". Среди оформленных Ч. книг - "Французское искусство и его представители" Я.Тугендхольда (1911), "Легенда будней" Д.Цензора, "Бенгальские огни" А.Аверченко, "Апельсиновые корки" М.Морав-ской, сочинения Г.Лукомского, посвященные русским городам и памятникам архитектуры (все - 1914), "Моцарт и Сальери" А.Пушкина с рисунками М.Врубеля (1915), "Венок Врангелю", "Альманах муз" (обе - 1916), "Чудо" АФедорова (1917). В своих многочисленных орнаментально-шрифтовых обложках и титульных листах, декоративных виньетках Ч., опираясь на достижения художников, группировавшихся в конце 1890-х - начале 1900-х вокруг журнала "Мир искусства", довел систему линейно-силуэтной графики до логического завершения. Развиваясь в русле стиля модерн, творчество Ч. обнаружило черты неоклассицизма, что выражалось и в строгой выверенности пропорций, и в симметрии заключенных в прямоугольные или овальные рамки композиций обложек, и в приверженности к ампирным мотивам: вазам, букетам, венкам, гирляндам, архитектурным деталям. Ч. привлекали также традиции русского народного искусства. Но к каким бы образцам Ч. не обращался, он никогда механически не повторял их, а постигал в художественном наследии, как и в самой натуре, законы формообразования, следуя которым создавал виртуозные узоры. Постоянное внимание уделял искусству шрифта, от сложного декоративного до строгого классического, предназначенного для отливки и набора. За один из таких шрифтов он получил первую премию на конкурсе, устроенном в 1912 типографией Лемана.
      В 1909 Ч. дебютировал на 6-й выставке Союза русских художников в Петербурге, а в 1912 стал членом возрожденного объединения "Мир искусства", участвовал в его выставках в 1913, 1915-18, 1922 и 1924. В 1914 произведения Ч. экспонировались на Международной выставке печатного дела и графики в Лейпциге. Самому художнику к этому времени за рубежом довелось побывать дважды: в середине 1906, опасаясь политических преследований, он уехал в Париж и прожил там более года; в 1913 министерством земледелия был командирован в Берлин для подготовки Выставки русских кустарных изделий.
      После Февральской революции Ч. продолжал деятельность в министерстве земледелия, явившись инициатором создания комиссии, призванной способствовать развитию художественной промышленности и кустарного производства; через несколько месяцев после октябрьского переворота вошел в коллегию при отделе изобразительных искусств Наркомпроса. В 1918-23 и в 1925-27 осуществлял художественное руководство подчиненного Наркомпро-су Государственного фарфорового завода в Петрограде-Ленинграде, а в 1923-25 - Нов-губфарфора (быв. фарфорового завода М.Кузнецова на Волхове). В искусство фарфора Ч. привнес высокую графическую культуру, совершенное владение традиционными и новыми технологиями; он работал над эскизами росписей и новыми формами как уникальных, так и массовых изделий. Вокруг Ч. сформировалась плеяда художников различных направлений, благодаря коллективным усилиям которых отечественный фарфор конца 1910-20-х стал заметным явлением искусства XX в. Среди тех, кто испытал непосредственное влияние Ч., были братья Вычегжанины: Петр Владимирович, впоследствии получивший признание во Франции под псевдонимом Пьер Ино как график и живописец-станковист, и Георгий (Юрий) Владимирович - усыновленные Ч. дети его жены Лидии Семеновны Вычегжаниной от ее первого брака с художником В.Левитским.
      Захваченный революционными настроениями, а затем и пафосом советской государственности, Ч. увлекся агитационно-массовым искусством, активно включился в создание новой эм-блематики, именно ему принадлежат официально утвержденные варианты печати Совнаркома, герба и флага Российской Федерации; он украшал революционными лозунгами, изображением серпа и молота и аббревиатуры РСФСР фарфоровые блюда, тарелки и чашки, ценные бумаги, разнообразные издания. Выполнил портреты деятелей революции. С его обложками и иллюстрациями выходили журналы "Пламя", "Красная панорама", "Москва", "Балтийский морской транспорт", "Сирена", "Дом искусств", "Красный командир", "Аргонавты" и др. В числе оформленных и проиллюстрированных им в послереволюционные годы - книги: "Фауст и Город" А.Луначарского (Пг., 1918), "2-й конгресс Коммунистического Интернационала" (М., 1920), "Руслан и Людмила" А.Пушкина (Пг., 1921), "Что такое театр" Н.Евреинова (Пг., 1921), "Десять дней, которые потрясли мир" Дж.Рида (М., 1923), "Власть Советов за пять лет" (М., 1927), детские книжки-тетрадки: "Тараканище" К.Чуковского (Пг., 1923, позднее выдержала еще 9 изд.), "Гости" Е.Полонской (Л.-М., 1924), "Книжка про книжки" С.Маршака (Пг., 1924). Одновременно Ч. создавал многочисленные издательские марки, экслибрисы и другие графические произведения.
      Ч. оказался восприимчив к новому искусству: кубизму, супрематизму, конструктивизму. Правда, он не стремился осмыслить художественную сущность этих явлений, находя и в ар-хитектонах К.Малевича, и в контррельефах В.Татлина лишь средства для усиления декоративности и фактурного разнообразия, экспрессии и динамики собственных композиций, в которых по-прежнему оставался мирискусником-стилизатором. Соединение классики и авангарда путем некоего компромисса между ними, породившее особый феномен - "советский ампир" (А.Эфрос), обеспечило графике Ч., его шрифту необыкновенную популярность, сделало их языком времени. Критика писала о послереволюционном творчестве Ч. как о праздничном и ликующем. Однако звучали в нем и трагические ноты, как, например, в росписях по фарфору, посвященных голоду 1921 в Поволжье: в них не только отклик на тяжелое бедствие, но и скорбное раздумье об исторической судьбе России. О неоднозначном восприятии художником окружающей действительности говорят и созданные в те же годы гротескно сатирические образы.
      Помимо выставок "Мира искусства", в советский период своей жизни Ч, участвовал в выставках художников-членов Дома искусств (1920 и 1921), Общины художников (1921-22 и 1925) в Петрограде, Ассоциации художников революционной России (1923 и 1925), во Всесоюзной выставке советского фарфора (1926), выставке "Русский рисунок за 10 лет Октябрьской революции" (1927), Выставке художественных произведений к 10-летнему юбилею Октябрьской революции (1928) в Москве; в Выставке русских книжных знаков (1926), Выставке русского фарфора (1927), выставке "Художественный экслибрис" (1928) в Ленинграде; в Первой русской художественной выставке в Берлине (1922); в Международной книжной выставке во Флоренции (1 922); в 14-й Международной выставке искусств в Венеции (1924); в Выставке русского искусства в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе (1924-25); в Международной выставке декоративно-художественных искусств в Париже (1925); в Международной выставке художественной промышленности и декоративных искусств в Монце-Милане (1927); в Выставке советского искусства в Токио (1927).
      В начале 1928 Ч. выехал во Францию. Этот шаг был во многом вызван открытием в Париже международной ярмарки, на которой был представлен советский фарфор и, в частности, вещи, расписанные по эскизам Ч. Обосновавшись в Париже, художник не предполагал, что навсегда покинул родину: в течение двух лет он продолжал работу для издательств Москвы и Ленинграда и до последних лет жизни не менял гражданства. Весной 1928 Ч, сделал попытку сотрудничества с Национальной мануфактурой в Севре. Но из-за несоответствия стилистическому направлению, принятому на севрском заводе, росписи Ч. не были допущены к тиражированию, хотя и получили высокую оценку, а декорированные им уникальные изделия экспонировались в 1928 на Осеннем салоне. В конце того же года в Париже почти одновременно открылись две выставки: произведений четырех советских художников (Н.Альтмана, Р.Фалька, Ч. и П.Вычегжанина), устроенная галереей "Ласточки" ("La Galerie de 1'Hirondelle" в саду Пале Рояль) и персональная - Ч. на Rue de la Paix, финансированная парижским ювелиром А.Маршаком. На первой выставке Ч. был представлен работами, выполненными в России: фарфором, книжной графикой, портретными миниатюрами, пейзажами с натуры. Среди 70 произведений, показанных на второй - портреты, натюрморты, пейзажи, композиции на темы русского фольклора, эмаль, ювелирные изделия, фарфор, эскизы театральных костюмов и декораций, многие из них были созданы уже в Париже. Почти целиком из французских вещей состояла следующая и последняя персональная выставка Ч. "Портреты и миниатюры" в галерее "A la Renaissanse" на Rue Royale. Новые произведения показал он и на Выставке русского искусства в Копенгагене.
      Ч. намеревался сосредоточиться на росписи по эмали. Однако неожиданная смерть А.Маршака, на материальную поддержку которого рассчитывал художник, нарушила планы. Главной стала работа для сцены, начатая еще в России в театре Р.Кугеля "Кривое зеркало". В Париже на рубеже 20-30-х Ч. выполнил эскизы декораций и костюмов к опере М.Глинки "Руслан и Людмила" для "Летучей мыши" Н.Балиева, к балету "Исламей" на музыку М.Балакирева, к балету "Снегурочка" на музыку А.Глазу-нова (постановка не осуществлена) для Русских балетов В.Немчиновой, к другим спектаклям и концертным номерам, а также рисунки театральных афиш; одновременно делал эскизы мебели, бытовых предметов, оформлял рекламные страницы популярного парижского журнала "Voque", Во всех этих работах стало заметнее влияние авангарда, однако и кубизм, и супрематизм здесь несли игровое начало, передавали атмосферу Парижа, ставшего средоточием различных художественных направлений. Композиции строились на острых, будоражащих контрастах геометризированных и текучих линий, жестких, рубленых и естественных форм, броских и изысканных цветовых сочетаний. В конечном счете гармония приглушала все диссонансы, а авангард оказывался растворенным в стилистике позднего модерна - ар деко. При этом большую роль приобрели характерные для русского эмигрантского искусства национально-романтические мотивы.
      В начале 1930 Ч. занялся реставрацией старой живописи и фарфора. В процессе работы над росписями тканей, склонный к всевозможным техническим усовершенствованиям, он изобрел способ многоцветной печати с одного цилиндра, открывавший огромные возможности для текстильной промышленности, и запатентовал его в 1933 в Европе, а на следующий год - в Америке. Однако реализовать проект не удалось. Предпринятая с этой целью поездка в Нью-Йорк (1934) окончилась безрезультатно, через несколько месяцев из-за начавшейся болезни сердца Ч. вынужден был вернуться в Париж. Не имели успеха и его неоднократные обращения в советское посольство во Франции. В 1935 промышленная установка по чертежам Ч. была построена на красильно-печатной фабрике в Вейле близ Базеля. После месяца работы там, в начале 1936, Ч. скончался от инфаркта в госпитале Святой Елизаветы соседнего города Лёррах на швейцарско-гер-манской границе. В 1995 в Петербурге в Русском музее состоялась выставка произведений художника из российских собраний.
      Произведения Ч. хранятся в Третьяковской галерее, в Музее изобразительных искусств им. А.Пушкина, во Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства, в Музее керамики и "Усадьбе Кусково XVIII в." в Москве; в Русском музее, в музее Петербургского фарфорового завода в Петербурге; в Национальном музее современного искусства и в коллекции Р.Герра в Париже; в музее Национальной мануфактуры в Севре; в коллекции НЛобанова-Ростовского в Нью-Йорке, в др. отечественных и зарубежных собраниях.
      Соч.: Русская кустарная выставка в Берлине // Аполлон, 1914, № 3; Техника росписи по фарфору / Русский художественный фарфор: Сб. статей о государственном фарфоровом заводе под ред. Э.Ф.Голлер-баха и М.В.Фармаковского. Л., 1924; Русский фарфор // Жар-птица, 1927, № 6.
      Лит.: Эфрос А., Пунин Н. С.Чехонин. М.-Пг., 1924; Боцяновский В. Художник двух революций // Былое, 1925, № 1; Андреева Л.В. Советский фарфор: 1920-1930-е годы. М., 1975; Ее же. О последних годах творчества С.Чехонина / Советское декоративное искусство, 26. М., 1978; Липович И.Н. Книжная графика С.В.Чехонина / Иллюстрация. М., 1988; Гер-чук Ю.Я. Орнаменталист революции / Художественные миры книги. М., 1989; Липович И.Н. Сатирические символы Чехонина // Творчество, 1990, № 11; Голынец С. В. Сергей Чехонин: Серп и Молот и Тараканище // Вопр. искусствознания, 1994, № 1; С.В.Чехонин. 1878-1936: Каталог выставки. Авт.-сост. Е.А.Иванова, И.Н.Липович. СПб., 1994.
     
      С. Голынец
     
      ЧЕЧОТТ Генрих Оттонович (30.6.1875, Петербург - 6.9.1928, Фрейберг, Германия) - горный инженер. Родился в семье врача. В 1894 окончил гимназию и поступил в Горный институт в Петербурге, где обучался до 1900. С 1901 по 1908 работал в Главном горном управлении; затем в 1909 был зачислен адъюнктом по кафедре горного искусства в Горный институт. В том же году Ч, посетил Германию, где во фрейбергской Горной академии занимался изучением обогащения полезных ископаемых; побывал на ряде предприятий, изготовляющих горно-обогатительное оборудование. В 1914, когда в преддверии войны вопросы механической обработки полезных ископаемых приобрели для России особую актуальность, Ч. был командирован в США - страну, достигшую в то время наибольших успехов в этой области. Ч. поступил на старший курс обогатительного отделения Технологического института в Бостоне, где в течение трех месяцев слушал лекции Р.Ри-чардса. Здесь же он провел детальный осмотр горно-обогатительных предприятий.
      Возвратясь в Петербург, Ч. защитил диссертацию. Обе "пробные лекции", чтение которых было обязательным по правилам защит диссертаций в Горном институте, были посвящены проблемам обогащения руд. В должности экстра-ординарного профессора (с 1915) Ч. читал лекции по механической обработке полезных ископаемых. Хорошо зная запросы практики, он понимал невозможность успешного развития горного производства без внедрения новых процессов обогащения, подготовки квалифицированных кадров, создания научно-производственной базы исследований. Благодаря его инициативе в 1920 в Горном институте была учреждена первая в стране кафедра обогащения полезных ископаемых. За эти годы вышел в свет "Курс механической обработки полезных ископаемых", еще 64 научных работы Ч., основная часть которых касалась непосредственно вопросов обогащения; он по праву считается пионером в этой отрасли знаний.
      Имя Ч. получило широкую известность, к нему постоянно обращались руководители крупных горно-промышленных предприятий с просьбой провести экспертизу, консультацию, разработать проект обогатительной фабрики. Только за период с 1916 по 1922 под его руководством было выполнено 14 проектов обогатительных фабрик. Он постоянно выезжал в командировки по России и за границу, выступал с лекциями, в которых пропагандировал достижения обогатительного дела.
      В 1916 Ч. организовал первую в России обогатительную лабораторию, в которой испытывались руды на обогатимость и проводились практические занятия со студентами, В 1918-19 по его проекту была создана испытательная станция с полупромышленными аппаратами - отсадочной машиной, круглым концентратным столом и деревянной флотационной машиной. Результаты испытаний стали исходным материалом для проектирования обогатительных фабрик. Такие проекты были выполнены в специальном производственном бюро, также организованном Ч. В лаборатории и испытательной станции, представлявших первую научно-исследовательскую базу в области обогащения полезных ископаемых, под руководством Ч. проходили подготовку инженерные кадры обогатителей нашей страны, зарождалась научная школа. После революции 1917 работа созданных Ч. учреждений не была остановлена. Проектное бюро по его предложению в 1920 преобразовалось в Институт механической обработки полезных ископаемых (МЕХАНОБР); его директором стал Ч. (1920-22).
      В 1922 Ч. выехал в Польшу, где в качестве профессора приступил к преподаванию в краковской Горной академии. Он также вел большую практическую работу, поддерживая тесную связь с предприятиями горной промышленности Польши. За время с 1922 по 1928 Ч. опубликовал в Польше 43 научных работы, что стало значительным вкладом в развитие горного дела Польши. Одновременно в Петрограде в 1924-29 издавался в виде выпусков его фундаментальный труд "Обогащение полезных ископаемых" - книга, ставшая по существу энциклопедией обогатительного дела.
      В 1928 по поручению Товарищества эксплуатации калиевых солей Польши Ч. выехал в Германию и Испанию, однако, не добравшись до места назначения, скончался во Фрейберге от заражения крови. Его тело было перевезено в Польшу и захоронено на Евангелическом кладбище в Варшаве.
      Лит.: Глембоцкая Т. В. Первая отечественная научная школа в области обогащения полезных ископаемых / Становление и развитие отечественных горных научных школ. М., 1986.
     
      Г. Глембоцкая
     
      ЧИРИКОВ Евгений Николаевич (24.4.1864, Казань - 18.1.1932, Прага) - прозаик, драматург, публицист. Родился в семье безземельного дворянина, отставного офицера. Детство Ч. прошло в селах и уездных городах Поволжья. В 1883 окончил казанскую гимназию, в старших классах которой испытал воздействие идей народничества, и поступил на юридический факультет Казанского университета. В декабре 1887 исключен из универститета в числе вожаков студенческой сходки (вместе с В.Ульяновым) и выслан в Нижний Новгород. Входил в марксистские кружки, неоднократно подвергался арестам и высылкам. В 1887 в казанской газете "Волжский вестник" был опубликован первый рассказ Ч. - "Рыжий".
      С 1894 его рассказы печатались в петербургских журналах "Русское богатство", "Мир Божий", "Северный вестник", "Жизнь". Изображая темные стороны жизни ("Свинья", 1888; "В лесу", 1895; "Прогресс", 1896; "Хлеб везут", 1897; "Танино счастье", 1901), Ч. следовал демократической традиции русской литературы. Излюбленными героями Ч. были представители провинциальной интеллигенции, в частности, студенты (напр., рассказ "Gaudeamus igitur", 1894). Одним из первых он изобразил столкновение народников с марксистами (повести "Инвалиды", 1897; "Чужестранцы", 1899). Переехав в Москву, вошел в литературный кружок "Среда". Откликом на Кишиневский погром явилась пьеса "Евреи" (1904), имевшая большой литературно-общественный резонанс. Он был автором и ряда др. пьес: "Иван Мироныч" (1901), "На дворе во флигеле" (1902), "Мужики" (1905), "Легенда старого замка" (1907), "Лесные тайны" (1911) и др.
      В 1900-х Ч. был тесно связан с горьков-ским издательством "Знание", которое в 1901 выпустило 3 тома его рассказов; активно участвовал в литературно-художественных сборниках "Знания". С 1901 по 1909 в "Знании" выходило собрание сочинений Ч. в 8-ми томах, выдержавшее 6 изданий. В 1910-18 "Московское книгоиздательство" публиковало его собрание сочинений в 17-ти томах, В 1908 Ч. ушел из "Знания" и стал сотрудничать в альманахе издательства "Шиповник" и сборнике "Земля"; в этот период в его творчестве проявилось влияние символизма. Во время 1-й мировой войны занял оборонческую позицию (сб. рассказов "Эхо войны", 1915, 191 6) и окончательно порвал с Горьким.
      Сочувственно воспринял Февральскую революцию; к Октябрьской революции отнесся отрицательно, осуждая подавление демократии и разгул большевистского террора. В.Ленин, ознакомившись в 1919 с брошюрой Ч. "Народ и революция", отнес ее к "белогвардейской литературе"; в марте 1920 отметил "писания русских интеллигентов вроде Чирикова", которые, "помогая Деникину, рассуждают об Учредительном собрании, о равенстве и т.д.". Выступления Ч. против новой власти не раз ставили его жизнь под угрозу - так, летом 1918 только случайность спасла его от расстрела в Коломне.
      Ч. неоднократно заявлял, что не покинул родину, а был изгнан. В 1918, после того, как Ленин предложил ему уехать из Советской России, угрожая в противном случае арестом, Ч. вместе с женой, актрисой В.Иолшиной, направился в Ростов-на-Дону, а затем в Крым, где имел дачу. Пятеро его детей были разбросаны по всей России, один из сыновей, сражавшийся в Добровольческой армии, потерял ногу. Под давлением окружающих, в частности, по настоятельному совету В.Бурцева 13.11.1920 Ч. выехал из Севастополя в Константинополь. В письме к дочери делился первыми эмигрантскими впечатлениями: "Жизнь здесь невозможна, никакого заработка, русские служат прачками, кухарками, лакеями - ужас!" В начале 1921 ему удалось перебраться в Софию, а оттуда в Прагу, где благодаря участию и помощи чешских писателей он собрал в конце концов всю семью. Среди русских писателей, находившихся в Чехословакии, Ч. был заметной и уважаемой фигурой. Его произведения переводились на чешский язык, на русском же языке публиковались в пражских эмигрантских изданиях "Ковчег", "Младорусь", "Студенческие годы" и др. В Чехословакии им была написана последняя часть начатой в России автобиографической книги "Жизнь Тарханова" - роман "Семья" (1925), рассказы "Красота ненаглядная" (1924), "Между небом и землей" (1927), "Девичьи слезы" (1927), повесть "Отчий дом" (1929). В сборник "Красный паяц: Повести страшных лет" (Берлин, 1928) вошли рассказы о гражданской войне ("Красный паяц", "Опустошенная душа", "Да святится имя твое", "Мстители"), Ужасы революционного времени, гражданской войны, белого и красного террора получили отражение в романе "Зверь из бездны: Поэма страшных лет" (Прага, 1924), который писатель посвятил чешскому народу "в знак глубокой благодарности за то, что братский народ дал мне приют и возможность написать эту книгу". Роман вызвал огромный читательский интерес и бурную полемику в прессе.
      В январе 1927 в Праге отмечалось 40-летие литературной деятельности Ч. Сам он не считал возможным продолжать ее: "Все в прошлом. Настоящего точно нет. Конечно, много сюжетов дать может и эмиграция, но не хочется и не можется шевелить и бередить наши язвы и наши страдания". В 1928 закончил работу над воспоминаниями (отд. фрагменты публ. в 1921-2, полностью опубл. в 1933); описал встречи с Н.Чернышевским, А.Чеховым, резко отзывался о Ленине и Горьком ("сперва друг, а потом непримиримый враг"). Спорил с эмигрантами, обвинявшими во всем А.Керенского, тогда как Временное правительство, впустившее в Россию Ленина ("Троянского коня"), "имело в своем составе столько излюбленных мужей разума, среди которых был и испытанный политик и историк Милюков". В конечном счете возлагал ответственность за большевистскую революцию на правительства Александра III и Николая II, "все время державших котел государственной машины под давлением революционных паров и никогда вовремя не открывавших предохранительных клапанов", в частности, не решивших вопрос о земле, не приобщавших народ к гражданской жизни, оставлявших его в "искусственном невежестве".
      Вспоминая о Ч.-писателе, Д.Мейснер писал: "В этом на первый взгляд нарочито простоватом человеке, немного лукавом, всегда остроумном и живом была удивительная, чисто русская уютность. Он был очень любим окружающими, прежде всего за эти его качества, за его простоту и какую-то особенную "народность". В торжественных похоронах Ч. участвовали представители русских и чешских организаций, в том числе первый премьер-министр Чехословакии К.Крамарж. Похоронен писатель на Ольшанском кладбище в Праге рядом с русским храмом.
      Соч.: Собр. соч.: В 14-ти т. Прага, 1924-28; Русский народ под судом Максима Горького. М., 1917; Вечерний звон: Повести о любви. Белград, 1932; На путях жизни и творчества: Отрывки воспоминаний / Лица: Биографич. альманах, вып.З. М.-СПб., 1993.
      Лит.: Сахарова Е.М. Е.Н. Чириков. Очерк жизни и творчества / Е.Н.Чириков. Повести и рассказы. М., 1961; Дроздов А. Интеллигенция на Дону // Арх. рус. рев-ции, т.2. М., 1991.
     
      А.Руднев
     
      ЧИЧИБАБИН Алексей Евгеньевич (17.3.1871, м. Куземин, Зеньковского у., Полтавской губ. - 15.8.1945, Париж) - химик-органик. Родился в семье коллежского секретаря Евгения Саввича Ч., служившего с 1861 письмоводителем Зеньковской дворянской опеки. Когда мальчику было 3 года, семья перебралась в уездный городок Лубны, где отец занял должность секретаря уездной земской управы. После его смерти все заботы о семье легли на плечи матери - Наталии Петровны (урожд. Лихачевой), выкраивавшей из весьма скудных доходов средства на образование сына, который в 1879 поступил в подготовительный класс лубенской гимназии. Учился он неровно; постоянно приходилось подрабатывать репетиторством. После окончания гимназии в 1888 поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. Под руководством профессоров В.Марковникова и М.Коновалова Ч. выполнил свою первую научную работу - "Действие йодистого водорода на пропилбензол", которую доложил в октябре 1891 на заседании Русского химического общества. Однако научная карьера Ч. складывалась вначале неудачно, Окончив университет в 1892 с дипломом 1-й степени, он не был оставлен при нем для подготовки к профессорскому званию и, поработав непродолжительное время внештатным практикантом при университетской химической лаборатории, почти 3 года зарабатывал на жизнь частными уроками, случайными химическими анализами, писал в газеты заметки о научных заседаниях. В 1895 ему удалось получить место лаборанта по химии в Александровском коммерческом училище в Москве, но утвержден в должности он не был и через год вновь занялся поисками работы. В 1896 Ч. устроился помощником заведующего лабораторией Общества для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности в Москве. В 1899 перешел на должность ассистента при кафедре неорганической и аналитической химии в Московском сельскохозяйственном институте. После сдачи экзамена на степень магистра химии (1900) Ч. одновременно с работой в институте получил звание приват-доцента Московского университета, где в 1904 защитил магистерскую диссертацию "О продуктах действия галоидных соединений на пиридин и хинолин". В 1905 он был назначен на должность экстра-ординарного профессора в Варшавский университет, однако условия для работы там оказались неподходящими, и после раздумий Ч. отказался от переезда в Варшаву. Должность профессора и кафедру общей и органической химии в Московском техническом училище Ч. смог получить лишь в 1908. Год спустя кафедра органической химии выделилась в самостоятельную, и Ч. возглавлял ее вплоть до отъезда из СССР в 1930; одновременно он долгие годы был деканом химического отделения (с 1924 - химического факультета).
      Обладая обостренным чувством социальной справедливости, Ч. всегда занимал активную общественную позицию. Еще в 1890 за участие в студенческих "беспорядках" он был уволен из университета, но вскоре затем восстановлен. Позднее (в 1908) Ч., а также его жена, Вера Владимировна Подгорецкая (Ч. вступил в брак в 1897), были замечены "в сношениях с лицами, принадлежащими к противоправительственным организациям", хранении революционной литературы, устройстве у себя "незаконных собраний". В результате проведенного обыска жандармы обнаружили у Чичибабиных 14 названий нелегальных изданий партии социалистов-революционеров. В 1911 Ч. вместе с К. Тимирязевым, В.Вернадским, П.Лебедевым, М.Мензбиром и другими прогрессивными профессорами и преподавателями Московского университета вышел в отставку в знак протеста против политики правительства в области высшего образования.
      В 1912 в Петербургском университете Ч. успешно защитил докторскую диссертацию "Исследования по вопросу о трехатомном углероде и о строении простейших окрашенных производных трифенилметана", в которой подвел итог своих почти 10-летних (с 1902) исследований в этой области, принесших ему известность в России и за границей.
      С началом 1-й мировой войны Ч. со страниц газеты "Русские ведомости" обратился ко всем химикам с призывом принять участие в работе по производству медикаментов. Он организовал и возглавил Московский комитет содействия развитию фармацевтической промышленности, в Московском техническом училище организовал алкалоидную лабораторию, где под его руководством разрабатывались способы производства опия, морфия, кодеина, атропина. В другой лаборатории того же училища Ч. разработал технологию получения салициловой кислоты и ее солей, а также аспирина, салола и фенацетина. Созданные Ч. медицинские препараты спасли жизнь тысячам русских солдат.
      После Октябрьской революции Ч., продолжая научную и педагогическую деятельность в Высшем техническом училище (МВТУ), возглавил в 1918 Правление государственных химико-фармацевтических заводов и Научный химико-фармацевтический институт. В 1922-27 был председателем Научно-технического совета химико-фармацевтической промышленности, главным редактором "Государственной фармакопеи" (7-е изд. вышло в 1925). В 1919-20 он открыл явление фототропии, т.е. способности ряда производных пиридина изменять окраску в зависимости от освещенности. В 1924 осуществил синтез пиридина из уксусного и муравьиного альдегидов в присутствии аммиака. Пиридин нашел широкие сферы применения в качестве исходного вещества для получения красителей, пестицидов, лекарственных средств, а также как растворитель. 17.8.1926 состоялось первое присуждение премий им. В.Ленина за научные работы, "имеющие наибольшее практическое значение", и Ч. стал первым лауреатом среди химиков за работы по химии алкалоидов и фармацевтической химии. Через 2 года его избрали действительным членом Академии наук СССР.
      Высоких научных результатов Ч. добивался с огромными нервными издержками, связанными с необходимостью каждодневного преодоления косности и головотяпства. В своем письме академику В.Ипатьеву (в то время начальнику Главного химического управления ВСНХ РСФСР) от 7.1.1922 по поводу бедственного состояния своего детища - лаборатории алкалоидов - Ч. подчеркивал, что работа лаборатории могла бы стать "гордостью страны", если бы она была "бережно охраняема, и были бы приняты все возможные меры, чтобы обеспечить спокойное продолжение и всестороннее развитие ее. Но в России никогда не дорожили тем немногим хорошим, что у нее было...". Ч, был в числе 37 ученых, обратившихся в марте 1928 к правительству с запиской, в которой указывалось на бедственное состояние отечественной химической науки и промышленности, необходимость увеличения выпуска химических продуктов и внедрения прогрессивных химических технологий в различные отрасли народного хозяйства. Совет Народных Комиссаров СССР, рассмотрев эту записку, принял 28,4.1928 постановление "О мероприятиях по химизации народного хозяйства Союза ССР", в соответствии с которым создавался Комитет по химизации народного хозяйства СССР; в его работе Ч. принимал самое активное участие. В феврале 1929 на президиуме Комитета он выступил с докладом "О современном состоянии и необходимых мероприятиях по укреплению существующей системы аспирантуры при химических отделениях и химических факультетах вузов и втузов". На 1-й Всесоюзной конференции по вопросам высшей химической школы (февр. 1929) Ч. в ходе развернувшейся острой дискуссии о путях совершенствования подготовки химиков настаивал на том, что инженер-химик прежде всего должен иметь широкую теоретическую подготовку, а глубокие знания производственных процессов приобретаются в ходе его практической деятельности. Однако конференция сочла необходимым идти по пути создания отраслевых институтов нового типа "для подготовки специалистов с более резко выраженной специализацией в более короткий срок". Вскоре в химических вузах стали вводить специализацию уже на младших курсах, была отменена зачетная сессия, возник лабораторно-бригадный метод, при котором учебный процесс строился на коллективной деятельности студентов под руководством преподавателя, а успешная защита "коллективного" диплома обеспечивала всем членам бригады, независимо от их индивидуальной подготовки, окончание института. Ч. выступил против такой реформы. В письме на имя председателя Комитета по химизации народного хозяйства Я.Руд-зутака (от 17.7.1930) он решительно заявил, что в значительной мере стихийно проводимая реконструкция высшей химической школы "может иметь следствием уничтожение высшего инженерно-химического образования в СССР".
      Еще в 1925 вышел в свет учебник Ч. "Основные начала органической химии", выдержавший только в нашей стране 7 переизданий (7-е изд. в 1963). Написанный ясным и понятным языком, но, вместе с тем, вводящий читателя в самые сложные проблемы органической химии, этот учебник до сих пор остается полезным пособием как для студентов-химиков, так и для работающих химиков-органиков. После "Основ химии" Д.Менделеева это был первый курс химии русского ученого, изданный на французском языке (в 1933) и рекомендованный в качестве учебника для университетов. "Лектором Чичибабин был весьма своеобразным, - вспоминал его ученик И.Кнунянц. - На первых лекциях набиралось полным-полно народа, но где-то к середине курса публика заметно редела. Действовал своего рода естественный отбор. Алексей Евгеньевич нисколько не заботился об ораторских красотах, быстро стирал с доски формулы - редко кто успевал их списывать, - так густо насыщал свой рассказ сведениями, а также идеями, нередко возникавшими у него прямо на ходу изложения, что выдержать такое мог только слушатель, искренне влюбленный в химию... Эти, казалось бы, сумбурные лекции, и эти многодневные экзамены слагались в довольно эффективную систему, с помощью которой Алексей Евгеньевич добивался самого главного, на что должно быть нацелено преподавание. Он развивал у учеников самостоятельное химическое мышление, ориентируясь не на отстающих, не на равнодушных, а на увлеченных, преданных". У Ч. был удивительный "нюх" на будущие таланты. Среди его учеников много химиков, внесших выдающийся вклад в развитие мировой науки - Н.Ворожцов, А.Кирсанов, П.Мошкин, Н.Преображенский, А.Сергеев и мн. др.
      В 1930 в жизни Ч. произошло трагическое событие: нелепо, в результате несчастного случая на производственной практике, погибла его единственная дочь - студентка химического факультета МВТУ. Потрясенные родители не смогли справиться с горем. В том же году Ч. не вернулся из заграничной командировки, обосновавшись в Париже, где его жена длительное время лечилась в психиатрической больнице. О пребывании Чичибабиных на чужбине сохранилось крайне мало сведений. Известно, что Ч. работал в лаборатории фармацевтической химии, руководимой Эрнстом Фурно, в Пастеровском институте, а также преподавал в "College de France". Чичибабины занимали очень скромную квартиру и вели уединенный образ жизни. Все попытки советского правительства и руководства Академии наук вернуть Ч. на родину завершились неудачей. В письме от 24.6.1936 непременному секретарю АН СССР академику Н.Горбунову он писал: "Коренной ошибкой при Вашем обращении ко мне, как и при некоторых других обращениях из Москвы является представление обо мне, как о том человеке, каким я был до 1930 г., т.е. как о человеке, полном сил и энергии, с выдающейся работоспособностью, с упорством и настойчивостью в достижении намеченных целей. На самом же деле, тот ужасный удар, который поразил меня и мою жену 5 лет назад, настолько ослабил мою жизнеспособность, что я быстро превратился в старика, в значительной степени утратившего и интерес к жизни. Этому содействовало и прогрессирующее ослабление зрения (катаракта). Моими жизненными стимулами остались уход за женой, после нашего несчастья постоянно хворающей, и экспериментальная научная работа. Последняя позволяет забывать окружающее, а ее успехи дают некоторое удовлетворение... Беда моя в том, что работать теперь я могу лишь в спокойной обстановке, при отсутствии внешних беспокоящих событий. При наличии последних я теряю равновесие и делаюсь мало работоспособным... Отрыв от родины для меня тягостен, тем более что в здешней жизни я не вижу ничего, что бы меня привлекало и привязывало. И если я до сих пор не вернулся на родину, то это лишь потому - позволяю себе сказать совершенно откровенно, - что я мало верю в возможность найти для себя там обстановку, при которой я, в моем теперешнем состоянии, оставшиеся немногие годы своей жизни мог бы провести в спокойной и плодотворной работе".
      29.12.1936 Общее собрание АН СССР приняло постановление о лишении Ч. звания академика. 5.1.1937 ЦИК СССР лишил его и советского гражданства "как отказавшегося выполнить свой долг перед родиной". Ему был навсегда запрещен въезд в пределы своей страны. Тем не менее в начале 1941 с Ч. возобновились переговоры относительно его возвращения, но началась война. Он тяжело болел за судьбу родины и остро переживал свой отрыв от нее. В последние годы работал над книгой, содержавшей обзор всего нового, что было сделано со времени выхода его классического курса по органической химии. Намечал новые исследования в области производных пиридина и хинина. Постановлением Общего собрания АН СССР от 22.3.1990 Ч. был посмертно восстановлен в действительные члены Академии.
      Лит.: Барковский К. Алексей Евгеньевич Чичиба-бин: Научная и общественная деятельность. Париж, 1945; Евтеева П.М. А.Е.Чичибабин // Тр. Ин-та истории естествознания и техники, т. 18. История хим. наук. М., 1958; Волков В.А., Куликова М.В. Судьба "невозвращенца" А.Е.Чичибабина (в свете неопубл. документов) // Природа, 1993, № 9.
      Арх.: Арх. РАН, ф.288, оп.1, 2.
     
      В.Волков
     
      ЧУПРОВ Александр Александрович (5.2.1874, Мосальск, Калужской обл. - 19.4.1926, Женева) - статистик, экономист, математик. Родился в семье профессора политической экономии Московского университета Александра Ивановича Ч., известного издателя "Русских ведомостей", создателя земской статистики. Отец оказал большое влияние на сына, на его выбор профессии. Детство и юность Ч. прошли в Москве. Начальное образование он получил дома. В 14 лет поступил в 5-й класс 5-й московской гимназии; самостоятельно изучал логику, читал философскую и экономическую литературу, С целью овладения математикой и логикой как аппаратом изучения социальных явлений поступил в 1892 на математическое отделение физико-математического факультета Московского университета. Дипломную работу писал на тему "Теория вероятностей как основа теоретической статистики" (защита в 1896, рецензент П.Некрасов, читавший в университете курс теории вероятностей и являвшийся крупным специалистом в этой области).
      После окончания университета направился на стажировку за границу для изучения общественных наук. Слушал лекции в Берлинском университете (зимний семестр 1896). В Берлине состоялось знакомство Ч. со статистиком и экономистом В.Борткевичем, который поддержал начинающего ученого. Затем в Гёттингене Ч. познакомился со статистиком В.Лексисом, горячим сторонником обоснования статистики теорией вероятностей; последователем этих взглядов стал и Ч. В 1897 вышла его первая печатная работа - статья в словаре Брокгауза и Ефрона "Нравственная статистика", в которой автор ставил задачу разработки достаточно простых и гибких математических методов для изучения социальных проблем. Весной того же года Ч. переехал в Страсбург, где вел уединенную жизнь, отдавая все силы диссертации и лишь изредка выезжая в Италию повидать отца. Участвовал в семинарах Борткевича и своего основного руководителя - профессора Г.Кнаппа, который, несмотря на различие взглядов по ряду вопросов, много сделал для становления Ч. как ученого-статистика.
      Летом 1901 после сдачи экзаменов и защиты диссертации "Морфология земельной общины" получил степень доктора экономических и политических наук и вернулся в Россию. Весной 1902 сдал магистерские экзамены на юридическом факультете Московского университета (в России иностранные ученые степени не признавались) и получил приглашение в только что созданный в Петербурге Политехнический институт, где предполагалось открыть экономическое отделение; принял деятельное участие в создании кабинета статистики и специальной библиотеки. Читал курс статистики и организовал семинар по этому предмету, многие участники которого стали первоклассными специалистами. Предложенная Ч. система преподавания статистики до сих пор считается непревзойденной. Одновременно приступил к разработке теории статистики, которая стала основой его магистерской диссертации (опубл. в мае 1909 под названием "Очерки по теории статистики"; переизд. в 1910 и 1959). Ее защита состоялась 2.12.1909 в Московском университете, автору была сразу присуждена докторская степень.
      С 1911 исследования Ч. приняли новое направление - он занялся разработкой математических методов статистики. Этому немало содействовало его знакомство с петербургским математиком А.Марковым, учеником П.Чебы-шева, который, как и его учитель, внес особый вклад в развитие теории вероятностей. В 1913, когда в Петербурге отмечалось 300-летие дома Романовых, академик Марков стал инициатором празднования другого, научного, юбилея - 200-летия закона больших чисел. По его приглашению Ч. принял участие в торжественном заседании Академии наук и сделал доклад "Закон больших чисел в современной науке"; тогда же обнародовал результаты начатой им работы по обобщению исследований статистиков английской школы (в 1922 расширенный вариант доклада Ч. был опубликован в шведском журнале). Разработку проблем теоретической статистики (метод моментов и теория дисперсии) Ч. в основном закончил к 1916 (опубл. позднее). К числу важных работ, изданных Ч. в петербургский период деятельности, относятся доклад на 12-м съезде русских естествоиспытателей и врачей, состоявшемся в Москве с 28.12.1909 по 6.1.1910, и статья по демографическим вопросам, опубликованная в 1916 в Международном статистическом бюллетене. Научные достижения Ч. были отмечены в России избранием его 2.12.1917 членом-корреспондентом Российской Академии наук по разделу историко-политических наук (экономика, статистика). Ч. являлся также членом Международного статистического института, почетным членом Лондонского Королевского статистического общества и членом-корреспондентом Королевского экономического общества в Лондоне.
      Для работы в библиотеках Ч. регулярно выезжал за границу. Так было и в мае 1917, когда он отправился на летние каникулы в Стокгольм для изучения материалов Главного статистического бюро. Обратно в Россию он уже не смог вернуться, сначала этому помешала болезнь, затем - денежные затруднения. В апреле 1918 ему предложили занять пост главы Центрального статистического управления Советской республики. В октябре 1918 Ч. писал, что готов вернуться, но денег на переезд у него нет, а из Петербурга он ничего не получил. Вероятно, главной причиной невозвращения ученого были все же последствия Октябрьской революции: рассказы бежавших от большевиков русских эмигрантов о новых порядках (в частности, о разорении дома Ч.) убеждали его в том, что в России он уже не сможет иметь спокойные условия для научных занятий и столь необходимые для работы поездки в зарубежные библиотеки.
      В январе 1919 Ч. занял должность заведующего статистическим бюро русского дореволюционного Центросоюза в Стокгольме и возглавил издание "Бюллетеней мирового хозяйства"; в середине 1920 выехал в Берлин, а затем в Дрезден, где посвятил себя исключительно научным исследованиям. Есть сведения, что Ч. откладывал возвращение в Россию до завершения начатого им цикла работ, а к антисоветской деятельности русских эмигрантов относился отрицательно.
      В 1925 Ч. принял приглашение занять кафедру на Русском юридическом факультете в Праге. Его переезд в Прагу был вызван, с одной стороны, необходимостью иметь твердый заработок, а с другой - желанием снова начать педагогическую деятельность. Однако жизнь в шумной Праге оказалась тяжелой для Ч., который нуждался в тишине и спокойствии для работы. К тому же перенесенный в детстве ревматизм ослабил его здоровье, начались сердечные приступы. Осенью того же года Ч. из Праги поехал в Италию, где в сентябре выступил с докладом в Риме на 16-й сессии Международного статистического института. После закрытия сессии был вынужден лечь в клинику в Риме. Врачи не смогли сразу поставить диагноз (это был эндокардит) и рекомендовали покой. Последние 9 месяцев Ч. провел в Швейцарии в семье своего друга С.Гулькевича. Он был окружен заботой и вниманием, но болезнь прогрессировала и вскоре он скончался в возрасте 52 лет.
      Научные идеи Ч. оказали большое влияние на развитие статистики в России и др. странах. Не менее важными были и его конкретные исследования по демографии и экономике, а также работа последних лет - "Основные задачи стохастической теории статистики" (1925). Труды Ч., написанные на русском языке, переводились и издавались за рубежом. Он внес принципиально важный вклад в становление математической статистики как самостоятельной науки. Среди немалого числа учеников Ч, - Н.Четвериков, О.Андерсон, эмигрировавший из России и ставший директором Статистического института при Софийском университете в Болгарии.
      Ч. был человеком большого благородства и интеллигентности; всего себя посвятил науке, ради которой вел затворническую и почти аскетическую жизнь. Он ценил искусство (особенно итальянскую живопись) и музыку, неплохо играл на рояле, однако отказался от серьезных занятий музыкой, которые могли бы помешать главному делу его жизни - науке. С раннего возраста характерными чертами Ч. были самостоятельность в суждениях и целеустремленность. Он не афишировал своих заслуг, благожелательно относился к людям, которых оценивал по их делам, а не по политическим взглядам. Владея к концу жизни семью языками, не считая двух древних, Ч. оставался русским не только по крови, но и по духу; принимал близко к сердцу успехи и неудачи русских ученых. "Годы разлуки оказались не в силах порвать культурно-ценную связь национальных научных традиций", - писал он в 1922.
      Лит.: Tschetwerikoff N. Al.A.Tschouproff (1874-1926) // Metron, 1926, t.6; Georgievski P. Tchouproff Alexandra (1874-1926) // Bull. de L'lnst. Intern, de Stat, 1928, t.23, liv.l; Карпенко Б.И. Жизнь и деятельность А.А.Чупрова // Уч. зап. по статистике, т.З. М., 1957; О теории вероятностей и математической статистике (переписка А.А.Маркова и А.А.Чупрова). М., 1977.
     
      Н.Ермолаева